Текст книги "Большая кража"

Автор книги: Элмор Джон Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Да ну?

– Они попытались затормозить, но не сообразили, что надо сразу педаль до отказа в пол вдавливать, чтобы колеса заблокировать. Тогда бы она их далеко не утолкала. А они думали, все так обойдется, да и тачку жалко было. Вот и стали тормозить постепенно. Сам понимаешь – надолго тормозных колодок в таком режиме не хватит. Тормоза перегрелись, и их машина покатилась вперед как обычная тележка. Скорость очень приличная – парни клянутся, что не меньше семидесяти. А впереди Т-образный перекресток, за которым вспаханное поле. Они пытались вырулить, но куда там – при такой-то скорости. В общем, перелетели через придорожную канаву, ткнулись в землю и еще три раза перевернулись.

– Что с ребятами-то?

– Один вроде бы ничего, отделался синяками. А второму досталось: обе ноги сломаны и внутренние повреждения. Врачи говорят – дело серьезное.

– А откуда они узнали, что это была именно она?

– Да они же ее видели!

– Я в том смысле, что они все это и выдумать могли – насчет погони.

– Ну а как же ее «мустанг»? Весь передок смят просто в хлам.

– Ты же велел уехать ему отсюда, – сказала Нэнси.

– Кому?

Отбросив с лица прядь волос, она кивнула в сторону столика, за которым сидел Райан.

– Вон тому парню. Сегодня в лагере.

– Вот сукин сын! Просто глазам своим не верю, – сказал Боб-младший.

Он обернулся взглянуть на Райана, и рубашка на его спине едва не лопнула. Нэнси положила свою ладонь на его руку.

– Может, он просто решил отдохнуть перед отъездом? – невинным голосом спросила девушка.

– Что-то слишком долго отдыхает.

– А может, он вообще надумал остаться?

– Как надумал, так и раздумает. Он отбудет у меня сегодня же, даже если мне придется гнать его до самого шоссе пинками.

– Что, если он тебя не боится? – При этих словах ладонь Нэнси переместилась с предплечья Боба на его бицепс. – Вспомни, как он отделал того мексиканца.

– А ему и не нужно меня бояться, – сказал Боб-младший. – Достаточно иметь в голове каплю мозгов.

– Ты поговоришь с ним?

– Если он не свалит отсюда до нашего ухода, придется ему кое-что растолковать.

– А я уже собираюсь уходить. Что нам тут делать? – сказала Нэнси.

Мистер Маджестик разглядывал на свет опустевшую кружку. Неожиданно он обратился к Райану:

– Я вот что подумал: не хочешь ли ты поработать у меня в «Бэй Виста»? – Он посмотрел на Райана с таким видом, будто бы сам удивился своим словам. – А что? Сорок баксов в неделю, даже пятьдесят – и своя комната. Ну и питание.

– А что делать-то?

– Все, что придется. Что-нибудь покрасить, пляж привести в порядок, ремонтные работы. Раньше я и сам управлялся, да вот артрит замучил. Видишь, что с суставами?

– И долго работать? Я имею в виду – до конца лета?

– До конца лета точно, а может, и потом останешься. Я в этом году не хочу закрывать пансионат осенью. Начнется охотничий сезон, понаедут парни из Детройта – вот и можно сдавать им комнаты, кормежку организовывать. Ты, кстати, готовить умеешь?

– Было дело – работал в одном заведении. Что-то вроде «Белой башни», только побольше.

– Поваром?

– Шеф-поваром по жареным блюдам.

– Неплохо. Ну а что после охотничьего сезона – еще и сам не знаю. Тут в наших холмах собирается развернуться одна солидная контора – оборудовать всякие спуски-подъемники для лыжников. Если все сложится, будет смысл поработать и зимой.

– А кто еще с вами работает в пансионате – жена?

– Она умерла два года назад. Два раза в год приезжает дочка из Уоррена, внуков с собой привозит. Ронни и Гейл – вот с ними потеха-то. Дочка, кстати, и помогла мне привести пансионат в божеский вид. Заказала мебель, занавески, картинки всякие – в общем, всё. Теперь и людей пускать не стыдно.

– Ну, вы так все расписали – прямо и не знаю.

Девушка, пришедшая с Бобом-младшим, – Нэнси – опять смотрела на него, и у него вновь возникло странное ощущение – как и тогда, с официанткой в красных брючках, – что она все про него знает. Ну если и не все, то, по крайней мере, гораздо больше, чем он знает о ней. Нэнси соскользнула с табурета у стойки, а следом за ней Боб-младший развернулся и нашел глазами Джека Райана.

Мистер Маджестик снова перегнулся через стол:

– Хочешь, я кое-что тебе скажу?

– Минуточку. Похоже, кое-кто хочет к нам присоединиться.

Мистер Маджестик выпрямился, оглянулся и увидел, что Боб-младший энергично приближается к их столику. Девушка стояла у бара, наблюдая за тем, как будут разворачиваться события.

– Ты что, приятель, в кошки-мышки играть со мной вздумал? – обратился Боб-младший к Райану. – Решил показать мне, какой ты крутой?

– Черт возьми, – сказал мистер Маджестик. – Никому и в голову не придет соревноваться с тобой в крутизне.

– Привет, Уолтер, – без тени улыбки на лице сказал Боб-младший.

– Слушай, одинокий рейнджер, а где же твоя шляпа?

– Уолтер, вы не будете возражать, если я перекинусь парой слов с этим парнем?

– Дай-ка подумать, – сказал мистер Маджестик. – Нет, пожалуй, буду.

Боб-младший смотрел на Райана, не особо прислушиваясь к мистеру Маджестику.

– Ты помнишь, что я сказал тебе сегодня утром? Я не люблю дважды повторять одно и то же.

– А что ты ему сказал? – спросил мистер Маджестик.

Боб-младший, по-прежнему обращаясь только к Райану, предложил:

– Может, выйдем на пару минут?

Мистер Маджестик протянул руку через стол и опустил ее на плечо Райана.

– Сиди как сидишь.

– Уолтер, это касается дел фирмы.

– Какой еще фирмы? Разве он работает в вашей фирме?

– Мы с ним рассчитались, но при одном условии: чтобы он уехал, как только получит деньги, – сказал Боб-младший. – Я собираюсь проследить, чтобы он действительно уехал отсюда, а не ошивался в поисках неприятностей на свою задницу.

– Послушай, Боб, – обратился к нему мистер Маджестик, – что за чепуха? Какие еще условия? Вы заплатили ему то, что были должны за работу. Больше он у вас не работает, и у тебя нет никаких законных оснований требовать, чтобы он уехал из города.

– Уолтер, вы старый друг моего отца и вообще человек уважаемый, но я вас уверяю: это дело касается только меня и этого парня.

Райан тем временем допил пиво и взял другую кружку, но пить не стал. Он понимал, что может сейчас сорваться из-за любого пустяка. И даже поймал себя на том, что прикидывает, как удобнее врезать Бобу-младшему, учитывая, что тот стоит прямо у стола, уперев руки в бока, и большая серебряная пряжка его ковбойского ремня находится аккурат напротив глаз Райана.

Райан вдруг предложил:

– Слушай, ну чего ты здесь встал? Почему бы тебе и твоей подружке не присесть к нам, не поговорить и не выпить пива? В ногах правды нет.

Мистер Маджестик, довольно улыбнувшись, поддержал идею:

– По-моему, удачное предложение. Что скажешь, Боб? Посидите с нами, время еще раннее.

– Мы уже посидели и сейчас собираемся уходить. Но мне очень хотелось бы, чтобы этот тип ушел из бара одновременно с нами.

Райан посмотрел на Боба и сказал:

– Не дави на меня, ладно? Ты ведь теперь не мой начальник, так что – извини, я не обязан больше тебя слушаться.

– Послушай, парень, если бы я был один, я бы просто погрузил тебя в свой пикап и вывез к чертовой матери из города.

– Это вряд ли, – сказал Райан.

В разговор опять вступил уже не на шутку рассердившийся мистер Маджестик. Он перевел взгляд с Райана на Боба-младшего и прежде, чем тот успел ответить Райану, сказал:

– Я пригласил этого парня выпить со мной пива. Я свое еще не допил, он тоже. Возможно, мы выпьем еще по одной, а может, закажем еще штук десять. Я пока не решил. Вот только хотелось бы знать – ты так и будешь торчать у нас над душой, пока мы не кончим пить?

– Уолтер, я утром объяснил этому парню, что он должен делать, как только соберет свои шмотки.

– Отлично – ты ему объяснил. А теперь, Боб, либо садись с нами, либо постой где-нибудь в другом месте.

– Уолтер, вы говорите, будто бы я мешаю людям отдыхать. А я говорю, что у меня к этому парню есть дело.

– Похоже, что каждый из нас по-своему прав, – заметил мистер Маджестик, – и никто не хочет слушать другого. Ну что ж, останемся каждый при своем. Но пока мы с тобой препираемся, юная леди, с которой ты сюда пришел, предоставлена самой себе. Разве так ведут себя с дамами, Боб? Что бы сказал по этому поводу твой отец? Я уж не говорю о том, что бы сказала по этому поводу твоя жена.

Боб-младший выдержал паузу достаточную, по его мнению, чтобы дать собеседникам понять, что он по-прежнему собирается делать именно то, что задумал, а не то, к чему его принуждают. Медленно переведя взгляд с Райана на мистера Маджестика и обратно, он сказал:

– Мы с ней собирались уходить. Я должен отвезти ее домой, но не удивляйтесь, если через некоторое время я снова здесь появлюсь. – Еще один тяжелый взгляд в сторону Райана подтверждал серьезность намерений Боба-младшего. После чего он повернулся и отошел.

Нэнси внимательно следила за всей этой сценой, глядя в основном на Райана. Когда Боб-младший подошел к ней, она очень серьезно на него посмотрела и направилась к выходу, уверенная, что он последует за ней.

– Хочешь, я кое-что тебе скажу? – снова обратился к Райану мистер Маджестик. По его глазам было видно, что пил он все-таки пиво, а не лимонад, но говорил он в общем спокойно, и язык у него практически не заплетался. – Тебе, наверное, интересно знать, почему я хочу взять на работу именно тебя. Хочешь, скажу?

– Давайте, – согласился Райан. Было ясно, что мистер Маджестик скажет все и без его согласия.

– Возможно, это и глупо звучит – не знаю, не мне судить. Но дело в том, что я посмотрел ту пленку, поговорил о тебе с ребятами шерифа, навел справки и вдруг сказал сам себе: «Старина, да ведь это отличный парень. Он умеет за себя постоять. Пожалуй, он не всегда прав и слишком часто лезет в драку, но, во всяком случае, тяжелая жизнь научила его сопротивляться и бороться в самой безнадежной ситуации. Ну не было у него возможности учиться в колледже или освоить хорошее ремесло…» Скажи, у тебя есть профессия?

– Такой, чтобы я с нее хоть цент получил, – никогда не было.

– Вот именно, – согласился мистер Маджестик. – Ни высшего образования, ни хорошей профессии, ни хорошей работы. Что он теперь будет делать? Я вижу, что парень-то он неплохой. Есть в нем что-то такое, чего нет в большинстве других людей. Что именно? Наверное, вот это умение не сдаваться. Но поверь мне: никогда не помешает уверенность, что есть кто-то, кто прикроет тебя с тыла. Помощь – дело такое, от нее лучше не отказываться. Понял, что я имею в виду?

То, как девушка смотрела на него, стоя у бара, тот взгляд, которым (он в этом был уверен) она попрощалась с ним, перед тем как уйти, – все это не могло оставить Райана равнодушным.

– Ты меня слушаешь? Понял, что я говорю?

– Да-да, конечно.

– Ну так вот, я себе и сказал: «Что этот парень будет теперь делать и можешь ли ты ему помочь? Он так и будет тратить лучшие годы на то, чтобы бродяжничать, нарываться на неприятности, ходить по грани между законом и преступлением? Или ты позволишь ему как-то зацепиться за нормальную жизнь, дашь жилье, нормальную работу..»

– Именно так и сказали?

– Ну, может, не в таких выражениях, но в общем…

– Я согласен работать в «Бэй Виста».

– До конца лета, скажем до Дня труда, [3]3
  Отмечается в США и Канаде в первый понедельник сентября.


[Закрыть]а там посмотрим.

– Сторож при мотеле?

– Никакой не сторож.

– Ну, тогда подручный. Я буду вашим подручным и мастером на все руки.

– Только учти, я не собираюсь заниматься благотворительностью. Ты нанимаешься на работу – значит, будешь работать. Я выгоню тебя к чертовой матери, если окажется, что ты разгильдяй.

– Если я возьмусь за эту работу.

– Если возьмешься за эту работу.

– А можете вы меня прикрыть от Боба-младшего? Чтобы со мной ничего не случилось.

Мистер Маджестик внимательно смотрел на Райана. По его глазам ничего нельзя было прочесть, но морщины, идущие от носа к губам, чуть углубились, намекая на улыбку. Он сидел за столом, ссутулившись и не сводя глаз с Райана, и наконец сказал:

– Ты, конечно, умеешь за себя постоять, но во всем остальном, черт возьми, редкостный придурок.

– Я, между прочим, не просил вас заниматься моей судьбой.

– Забудь, – сказал мистер Маджестик. – Не обижайся, – спокойно добавил он. – Значит, так. Я сейчас еду домой. Если хочешь – поехали вместе, хочешь – оставайся здесь, мне все равно. Если захочешь поразмять мозговые извилины, подумай над моим предложением. Примешь его – приезжай ко мне завтра в восемь утра. Не приедешь – не надо. Я не собираюсь тебе ничего навязывать. Выбор за тобой, поступай так, как тебе хочется.

Мистер Маджестик поднялся из-за стола, расплатился у бара по счету и вышел на улицу, ни разу не обернувшись.

– Что случилось? – спросила Райана официантка с индейской внешностью. – Ему нехорошо?

– Да нет, просто решил поехать домой.

– Он сказал, вы можете заказывать все, что хотите.

Райан посмотрел на нее и заметил:

– Я его об этом не просил.

– А кто сказал, что просили? – Официантка собрала со стола пустые кружки и бутылки. Через несколько минут она увидела, как Райан с рюкзаком на плече выходит из бара на улицу.

6

Большое окно каба́ны № 5 выходило на мелкую сторону плавательного бассейна. Сейчас, в девять утра, ни в воде, ни у бассейна не было ни души. Домики прикрывали часть неподвижной поверхности воды от лучей утреннего солнца.

Вирджиния Мюррей проснулась, когда не было еще и семи утра. Она позавтракала (апельсиновый сок, тосты, арахисовое масло), застелила постель, приняла душ, причесалась и надела поверх купальника махровый халатик. Еще она успела написать письмо родителям, сообщив им, что здесь превосходно – не нужно каждый день вставать ни свет ни заря и тащиться на работу. Теперь она ничуть не огорчается тому, что подруги не поехали с ней, а, пожалуй, даже этому рада. Одной, как выяснилось, отдыхается лучше.

С дивана напротив большого окна, по бокам которого свисали шторы с цветочным орнаментом, она видела бассейн и несколько домиков по другую сторону от него. Этот уже знакомый пейзаж она воспринимала как декорацию в каком-то диковинном театре: солнце освещало сцену, а сама она сидела в затемненном зрительном зале. Вот-вот должен прозвенеть третий звонок. Она посмотрела на часы: начало десятого. Вирджиния поправила лифчик купальника, чтобы верхняя его косточка не упиралась в грудь. Заглянула в плетеную соломенную сумку, чтобы удостовериться, что полотенце на месте. Бумажные носовые платки тоже. И расческа. Вирджиния достала ее из сумки, пошла в ванную и снова принялась причесываться перед зеркалом. Она поворачивала голову, следя в зеркале за движениями руки и время от времени заглядывая себе в глаза. Вернувшись в комнату, она уселась на диван, на вчерашнее полотенце, посмотрела в окно и убедилась, что на сцене появились первые действующие лица: у края бассейна стояли два маленьких мальчика.

Это дети Фишеров из каба́ны № 14, окна которой выходят на озеро. Сейчас должна прийти их сестра, девочка-подросток, в чьи обязанности входит присматривать за малышами; отец явится позже, а мать и вовсе не выйдет из домика до одиннадцати. К этому времени должно проявиться большинство отдыхающих в «Бэй Виста»: сначала набегут дети – они возникнут словно ниоткуда и в ту же минуту окажутся везде; взрослые будут выходить постепенно, один за другим, приветствовать друг друга и, тщательно выбирая шезлонги, расставлять их группами или, наоборот, подальше от других, чтобы подремать в одиночестве. Кто-то поставит шезлонг так, чтобы наблюдать за бассейном, кто-то повернет его к солнцу, кто-то развернет в тень.

Фишеры наверняка устроятся возле бассейна.

У самого бассейна расположится и пара молодоженов, проводящая медовый месяц в каба́не № 10, прямо напротив домика Вирджинии Мюррей.

К бассейну выйдет и семья с маленькими черноволосыми ребятишками, по-видимому итальянцы. Мать семейства непременно подсядет к миссис Фишер, и женщины – обе с полными ногами, обе в пляжных халатах и соломенных шляпах с одинаковыми украшениями, похожими на сосновые шишки, – примутся болтать.

Семья из номера 1 останется на лужайке перед своей каба́ной за столиком под тентом. Оттуда, оставаясь в тени, они будут присматривать за играющими на берегу озера детьми.

Две молодые пары из одиннадцатого номера – еще бездетные или куда-то пристроившие детей, – выставившие целую баррикаду из пустых пивных банок у входа на свою веранду (этих банок Вирджиния Мюррей насчитала в субботу больше сотни), спустятся на пляж часов в десять; ближе к полудню один из мужчин сходит в магазин за пивом; в час они отправятся на ланч, в два снова вернутся на пляж, а с четырех начнут накачиваться пивом и радоваться жизни. Мужчины будут по очереди рассказывать анекдоты, и все четверо просто покатываться со смеху.

Женщина из номера девять – та, рыжая, которая даже к бассейну выходит, как следует накрасившись, – появится вместе с дочкой часов в одиннадцать. Впрочем, дочка уже успеет несколько раз выбежать к бассейну, поздороваться со всеми и посмотреть, как играют другие дети. Иногда девочка просила маму отвести ее на пляж: ребенку очень хотелось повозиться в песке и искупаться не в бассейне, а в бескрайнем озере, но мать неизменно говорила ей одно и то же: «Черил-Энн, сегодня слишком жарко. На таком солнцепеке недолго и обгореть».

В «Бэй Виста» – в каба́нах и в мотеле, расположенном близ шоссе, – отдыхали и другие люди, которые выходили кто к бассейну, а кто и на пляж. Многих из них Вирджиния Мюррей узнавала в лицо, но еще не придумала для них прозвищ и не составила о них определенного мнения.

Был здесь, конечно, и мистер Маджестик. Он показался Вирджинии довольно милым. В нем просвечивало какое-то природное дружелюбие, восполнявшее отсутствие хороших манер; он всегда ходил в майке (именно в майке, а не в рубашке и даже не в футболке) и бейсбольной шапочке, и, похоже, никто не видел, чтобы он шел куда-нибудь просто так, а не для того, чтобы что-то починить, наладить или переставить. Если он не работал в одном из домиков, то его можно было найти на пляже, где он ремонтировал плот для рафтинга или сидел за рычагами маленького бульдозера, которым в очередной раз разравнивал пляжный песок.

Ну а со вчерашнего утра здесь появился новенький, Джек Райан.

Теперь Вирджиния Мюррей не сомневалась: это тот самый парень, фотографию которого с бейсбольной битой она видела в местной газете. Так уж получилось, что газета недельной давности сохранилась у нее в комнате, и вчера, заворачивая в нее кожуру от грейпфрута, она наткнулась взглядом на эту фотографию. Сомнений не было: это он.

Сидя на диване в своем купальнике цвета морской волны и разглядывая картину, открывавшуюся перед ней в окне каба́ны № 5, она ждала, когда у бассейна забурлит настоящая курортная жизнь, и пыталась вспомнить, кого же Джек Райан ей напоминает. Тип парней, к которым черная кожаная куртка словно приросла. С другой стороны, он не производит впечатление давно не мытого грязнули. Осанка и манера двигаться – как у тореадора. Точно – он ужасно похож на тореадора с постера, который висит у нее дома: «Plaza de Toros de Linares», а под надписью – тореро, который, изогнувшись всем телом, уклоняется от проносящегося в нескольких дюймах от него быка.

Вчера он не говорил ни с кем, кроме мистера Маджестика. Вирджинии даже стало интересно: а что, если самой с ним заговорить? Впрочем, общие темы для разговора у них вряд ли найдутся: парень был явно не из ее круга и не ее типа. Она представила, что поздно вечером сидит одна в своей каба́не № 5. Вот она откладывает книгу, выключает свет и лежит в темноте. Нет-нет, это не должно произойти сразу. Пройдет несколько минут – и вдруг до нее донесется какое-то шуршание, потом скрип: это отворится входная дверь. Лежа в темноте с открытыми глазами, она будет слушать, как кто-то пробирается через гостиную. Потом услышит движение в холле и увидит темный силуэт в дверном проеме спальни. И она, собрав в кулак всю свою волю, дождется, когда незнакомец подойдет к ней, и, включив внезапно лампу на ночном столике, как ни в чем не бывало спросит: «Вам чем-нибудь помочь?» Естественно, в свете лампы окажется Джек Райан, крадущийся к ее кровати с кухонным ножом в руках.

Надо бы подумать о дальнейшем, представить все в подробностях Например, она до сих пор не знает, о чем будет с ним говорить. Во всяком случае говорить нужно хладнокровно и убедительно, чтобы сразу же обезоружить идущего на преступление человека. Обязательно нужно перехватить его взгляд, а в своем взгляде выразить не страх, а сострадание и понимание. Постепенно он успокоится, отложит нож и присядет на краешек кровати. Она будет его расспрашивать, а он расскажет о себе, о своей прошлой жизни, о мучающих его проблемах. Она будет слушать совершенно спокойно и ни в коем случае не покажет, что шокирована чем-то из услышанного. Потом он спросит можно ли ему прийти еще раз и опять поговорить с нею. А она прикоснется к его руке, улыбнется и скажет: «Ну конечно. А сейчас идите к себе, вы так переволновались, и как следует выспитесь».

Что-то вроде этого. Вирджиния попробовала представить, как сидит рядом с Джеком Райаном на пляже, но одернула себя. Не нужно забегать вперед. Всему свое время.

Со своего дивана она увидела, как ожидаемый ею Джек Райан появился между домиками номер десять и одиннадцать. В его руках был длинный алюминиевый шест с мелкой капроновой сеткой на конце. Вирджиния взглянула на часы. Девять двадцать.

Она наблюдала, как Джек Райан, опустив сетку в воду в глубоком конце бассейна, идет вдоль бортика, тщательно собирая с поверхности упавшие в бассейн листья и насекомых. Проходя мимо фишеровских мальчишек, он что-то сказал им, и те со смехом попрыгали в воду и поплыли наперегонки, пытаясь угнаться за сеткой. Джек Райан дошел до конца бассейна и, перейдя к другому берегу, направился в противоположную сторону. Сосредоточенный на своем деле, с длинным шестом в вытянутых руках, он походил скорее на лодочника, чем на тореадора. Точно, подумала Вирджиния: смуглый гондольер, только без обуви, рубашки и ремня (гондольеры, насколько она знала, носят широкие черные ремни). Да и брюки на гондольере должны быть другие – какие именно, она не помнила, но уж точно не обрезанные по колено полуармейские штаны цвета хаки. «Как же эти гондольеры одеваются?» – пыталась вспомнить Вирджиния. Оказывается, кое-что из ее поездки в Европу уже стерлось из памяти, хотя она была там с родителями всего четыре года назад, когда получила диплом в колледже Мэригроув.

Когда к бассейну вышла наконец старшая дочь Фишеров, Вирджиния Мюррей встала с дивана и направилась в спальню. Стоя перед зеркалом и стараясь не глядеть себе в глаза, она набросила на волосы и небрежно повязала легкий платочек. Даже беглого взгляда на свое лицо ей хватило, чтобы понять – его выражение неуловимо изменилось. Пожав плечами, она отвернулась от зеркала, но, прежде чем вернуться в гостиную, подошла к окну, возле которого стояла ее кровать. Отодвинув щеколду, она попыталась поднять раму. Бесполезно. Та даже не дрогнула. Вирджиния вернулась в гостиную, взяла лежавшую на диване соломенную сумку, сняла с крючка у ванной пляжное полотенце, перекинула его через плечо и вышла за порог каба́ны № 5, аккуратно прикрыв за собой дверь. Она надела темные очки, взглянула на небо и, полной грудью вдохнув свежий утренний воздух, направилась к бассейну.

– Ты посмотри, там сплошь жуки и всякий мусор, – сказал мистер Маджестик. – Завтра дам тебе насос и щетку. Пройдешься по дну.

– Что еще?

– Пляж. Особенно там, где дети вчера хот-доги жарили. С этого лучше начать, не возражаешь?

– Мне все равно.

Мистер Маджестик внимательно посмотрел на Райана.

– Проверь душевую насадку в номере девять. Душ еле брызгает, а смеситель подтекает.

– Никогда в жизни не чинил ни душ, ни кран.

– Скорей всего, нужно его просто прочистить. Снимешь и принесешь в мастерскую, а я покажу, что делать. Инструменты в кладовке рядом с твоей комнатой.

– Что еще?

– Пока займись этим, а я посмотрю. Если вспомню что-нибудь, скажу.

– Я еще не завтракал.

– Раньше надо вставать. Я завтракаю в семь утра. Если хочешь есть, приходи ко мне в семь.

– Большое спасибо.

– Только не обижайся – такой уж у меня порядок, – сказал мистер Маджестик и направился в проход между домиками номер одиннадцать и двенадцать.

Райан опустил конец шеста в воду, а другой рукой достал из кармана брюк почти пустую пачку «Кэмела». Первая затяжка не доставила никакого удовольствия. Впрочем, чему тут удивляться – с утра не ел и даже глотка кофе не сделал.

Он снова взялся за шест и принялся чистить бассейн.

– Если у вас найдется время… – сказала Вирджиния Мюррей.

Видимо, он ее не услышал, потому что прошел мимо, внимательно наблюдая за капроновой сеткой.

Вирджиния дождалась, пока он пойдет обратно, и, когда он поравнялся с ее шезлонгом, снова обратилась к нему:

– Извините, вы не могли бы посмотреть, что у меня с окном?

– Что?

– У меня одно окно не открывается. Как я ни старалась, ничего не получается.

– В каком номере?

– В пятом.

– Хорошо, я зайду.

– Когда ветер дует с озера, все в порядке, я просто оставляю дверь открытой и вставляю противомоскитную сетку. Еще и лучше: сквозняка нет. Но когда ветер с другой стороны, в спальне очень душно.

– Хорошо, я зайду. Номер пять.

– А когда вы сможете?

– Сначала мне нужно закончить эту работу, а потом есть еще одно дело.

– Большое спасибо. – Вирджиния снова уткнулась в лежавший у нее на коленях журнал. Вроде как поговорили.

Райан еще раз обошел бассейн и направился к кладовке. На сегодня жуков хватит. Он повесил шест на два крюка, взял ящик с инструментом и, обогнув каба́ну № 9, постучал в дверь. Маленькая девочка с удивлением посмотрела на нежданного гостя через стекло.

– Мама еще спит.

– Я пришел починить душ.

В помещении стоял какой-то странный запах. Гостиная явно нуждалась в уборке, кухня – тем более. Впрочем, завтрак маленькой девочки на столе выглядел весьма аппетитно: мюсли с молоком, ломоть белого хлеба и открытые банки с арахисовым маслом и виноградным джемом.

– Ты уже позавтракала?

– Угу.

– А я еще не завтракал, – сказал Райан. – Ты умеешь делать бутерброды с арахисовым маслом и джемом?

– Конечно.

– Тогда давай договоримся: я пойду чинить душ, а ты сделай мне бутерброд.

Дверь в спальню была открыта, но туда Райан заглядывать не стал. В ванной царил редкостный беспорядок: на полу песок и грязные полотенца, на крышке туалетного бачка бигуди и косметика. Эту рыжую он приметил еще вчера – одна с маленькой дочкой, симпатичная мордашка и неплохая фигура. Впрочем, побывав в ее временном жилище, Райан понял, что этот вариант ему не подходит. Он открутил гаечным ключом душевую насадку – это оказалось проще, чем он предполагал, – и вернулся в гостиную.

– Ого, а у тебя неплохо получилось. Ты настоящий специалист по бутербродам.

– Меня мама научила, – сообщила девочка.

– Замечательно. Когда она проснется, скажешь, что эту штуку от душа я забрал с собой, ладно?

Выйдя из домика, Райан вдохнул полной грудью. Он не торопясь, обходным путем позади домиков направился к дому мистера Маджестика, с аппетитом уминая бутерброд с арахисовым маслом и джемом. «Бэй Виста» оказался очень даже неплохим местом: два ряда блочных коттеджей, выкрашенных в золотисто-охристый цвет, выстроились вдоль озера. От Прибрежного шоссе их отделял мотель на семь номеров. Райану достался седьмой номер, рядом с офисом. Окна коттеджей выходили на бассейн, во внутренний двор, на площадки для шаффлборда и барбекю. Исключение составляли только домики номер один и четырнадцать: из них открывался вид на пляж и озеро, и платили за них на двадцать долларов больше, чем за остальные.

Небольшой дом сельского типа, где жил мистер Маджестик, стоял ближе к пляжу, сразу за кабалой № 1. Бежевый «додж-универсал» делил гараж с маленьким бульдозером, на который спереди был навешен отвал для песка, а сзади – небольшая борона. Прикрыв навесом пространство между домом и гаражом, мистер Маджестик устроил тут летнюю мастерскую.

– Вот эта штуковина от душа.

Мистер Маджестик кивнул и поинтересовался:

– А на пляже уже закончил?

– Нет, как раз туда собираюсь.

– Давай покажу, как ее чистить. – Мистер Маджестик вытер руки тряпкой и взял у Райана душевую насадку. – Разбирается она вот так. А теперь нужно очистить ее изнутри от ржавчины и всякого мусора.

– Может, я займусь сначала пляжем, пока там народу немного?

– Ну да, а если дама из девятого номера захочет принять душ?

– У меня такое подозрение, что она вообще не моется.

– Какого черта ты себе позволяешь?

– С какой стати ей принимать душ именно сейчас? Кто лезет в ванную в десять утра?

– Ладно, шагай на пляж. Эту штуку я сам почищу. Да, запомни: перерыв на обед у нас или в полдень, или в шесть вечера. Это зависит от того, нужно мне быть в суде или нет.

– Я и забыл, что вы судья.

– Мировой судья. Сегодня приходи обедать в полдень.

Райан заглянул в гараж и вскоре вышел оттуда:

– Что-то не могу найти грабли.

– Обойди с той стороны – за углом сразу увидишь.

Райан обогнул дом мистера Маджестика и оказался на солнечной стороне. Здесь все так и сияло. Особенно хороши были цветы на клумбах. Бетонные формы для клумб были выкрашены белой краской – ни дать ни взять цветничок перед штабом воинской части, если, конечно, не считать птичьих гнезд и пластмассовых фламинго, маячивших среди цветов.

Райан подобрал лежащие на дорожке грабли и направился на пляж, где ему предстояло разобраться с остатками вчерашнего детского пикника: убрать угли, фантики от конфет и лимонадные бутылки. Нужно было захватить какую-нибудь коробку для мусора, жаль, сразу не сообразил. Впрочем, за коробкой можно будет сходить и позже, а пока он прошелся по пляжу и сгреб мусор в пять-шесть компактных кучек. На пляже было замечательно: солнце уже припекало вовсю, с озера то и дело налетал прохладный бриз. Райан надел темные очки и закурил. Людей на пляже было мало. Компания любителей пива из одиннадцатого номера еще приходила в себя после вчерашнего: им было не до анекдотов. Парочка из номера десять лежала бок о бок на покрывале; они были заняты исключительно друг другом. Малыши из номера один возились в песке, а несколько мальчишек постарше, вооружившись пластмассовыми битами и легкими мячами, изображали игру в бейсбол.

На мгновение отвлекшись от дела, Райан засмотрелся на одну удачную, сделанную по-взрослому подачу: пластмассовый мяч взмыл высоко в воздух и, описав красивую дугу, упал на песок. В следующую секунду Райан о бейсболистах забыл: ярдах в пятидесяти он заметил девушку в купальнике, которая прогуливалась вдоль кромки воды. Впрочем, и с этого расстояния Райан мгновенно понял, кого занесло на пляж: темные волосы, темные очки, стройная загорелая фигура в желтом купальнике – раздельном, но не совсем бикини; плоский живот и изящная линия ног – тонких и на редкость красивых.