Текст книги "Упрямица"
Автор книги: Эллен Марш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)
– О Господи! – прошептала она; лицо ее снова сделалось пепельно-серым.
– Значит, вы носите его ребенка, мисс Рэйвен.
– Нет, нет, нет! Этого не может быть!
– Может.
Рэйвен закрыла глаза и почувствовала, как горячие слезы закапали из-под ресниц. Что же теперь делать? Если Шарль узнает, он настоит на женитьбе на ней, поскольку сочтет это своим долгом. Но она не могла этого допустить! Она лучше умрет, чем позволит себе воспользоваться его жалостью и чувством долга! Но значит, ребенок, которого она носила в себе, родится бастардом?..
– Не плачьте, деточка моя. Да это же благословение Божье! Я же знаю, как он любит вас! Как только он узнает, что вы…
– Он не узнает! Ты не выдашь меня, Дэнни! Никогда!
– Но почему, мисс Рэйвен? – изумилась Дэнни.
– Я не выйду за него замуж только ради того, чтобы его гордость не пострадала. А потом, почему ты так уверена, что он женится на мне? Ты же знаешь, каким он может быть жестоким и предприимчивым. Вдруг он устроит так, чтобы у меня был выкидыш? Это стало бы очень удобным выходом из неловкой ситуации, не так ли?
– Ну зачем вы так говорите, мисс Рэйвен? Я понимаю, как жутко на вас подействовало все пережитое, но капитан Сен-Жермен очень хороший человек, и он станет вам настоящей опорой в жизни. Он позаботится, чтобы вы и ребенок ни в чем не нуждались.
– Вот именно, Дэнни, а я не хочу его жалости, его имени, его доброты. Ты говоришь, что он любит меня, – но откуда ты знаешь? Он никогда не признавался мне в этом, а если сделает это сейчас, то только потому, что во мне его ребенок!
Рэйвен отвернулась к стене, тихонько глотая слезы. Дэнни была в отчаянии, она понимала, что ей не удастся успокоить девушку. Та была слишком горда, чтобы принять предложение капитана Сен-Жермена, которое тот сделает искренне и из самых лучших побуждений.
– Мисс Рэйвен, пожалуйста, – начала умолять она, видя, что плач лишает её любимицу последних сил. – Капитан Сен-Жермен придет через несколько минут, и если вы откроетесь ему…
– Нет! – простонала Рэйвен, повернувшись к Дэнни и глядя на нее полными боли глазами. – Я не хочу его видеть! Никогда!
Она вскочила с постели и выбежала из каюты, хлопнув дверью.
Когда десять минут спустя Шарль возвратился в каюту, он застал Дэнни беспомощно сидящей перед кроватью все в той же позе. Кровать была пуста.
– Какого дьявола? – прорычал он. – Дэнни, где Рэйвен?
– Ушла в свою каюту.
– Значит, ей уже лучше? – спросил Шарль, внимательно глядя на поникшую старушку. Заметив, как дрожат ее губы, он вполголоса выругался и направился к двери.
– Подождите, капитан!
Шарль повернулся. Дэнни подбежала к нему и с мольбой в глазах заглянула в его лицо.
– Оставьте ее пока, прошу вас. Это самое лучшее, что сейчас можно сделать.
– Почему? Она больна?
– Нет, просто немного взвинчена. Вы же знаете, как это бывает с женщинами.
– Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду, но не верю ни слову, если это касается Рэйвен. Я собираюсь сам повидаться с ней.
Он сказал это так, что Дэнни поняла: возражать бесполезно. Она беспомощно наблюдала, как он с мрачной решимостью покинул каюту. «О Боже, мисс Рэйвен так взволнована, а капитан Сен-Жермен, кажется, настроен весьма решительно. Ой, быть беде!»
Шарль был не зол, нет, он сходил с ума от тревоги и спешил увидеть Рэйвен, потому что вид Дэнни внушил ему самые ужасные подозрения. Нет, он совсем не собирался следовать глупому совету доброй старушки! А вдруг ей нужен врач? Сердце Шарля сжалось. Ведь Карачи – глухая деревушка, вряд ли тут найдется настоящий врач.
Он забарабанил в дверь каюты.
– Рэйвен? Это я, Шарль. Можно мне войти?
Ответа не последовало, и Шарль снова постучал. Потеряв терпение, он распахнул дверь, ожидая, что столкнется на пороге с разъяренной Рэйвен. К его величайшему изумлению, каюта оказалась пустой.
– Дэнни! – прорычал он, высунувшись из каюты. – Мне кажется, вы сказали, что Рэйвен отправилась к себе. Ну и где же она?
– Н-не з-знаю, капитан, – прошептала запыхавшаяся Дэнни.
Губы Шарля вытянулись в тонкую линию. Он обошел дрожавшую Дэнни и открыл дверь в её каюту. Краткого осмотра было достаточно, чтобы понять, что Рэйвен здесь не было.
– Святая кровь, что ей взбрело в голову?
– Дружище, что происходит? – В конце коридора появился встревоженный Дмитрий, держа перед собой лампу. – Ты перепугал всю вахту наверху! Все слышали, как ты тут ревешь, словно раненый медведь! – Его глаза расширились. – О Боже! Рэйвен! Ей все еще плохо?
– Кажется, ей стало легче, иначе ее не понесло бы на палубу.
– На палубу? – эхом отозвался изумленный Дмитрий.
– Да, ее нет внизу.
– Лучше поискать здесь получше, потому что на палубе ее точно нет. Я и Хаген только что закончили обход.
– Клянусь всеми святыми, тебе следует еще раз обшарить палубу, сантиметр за сантиметром, потому что, если вы прозевали ее, я вас лично четвертую! Понятно?
Дмитрий щелкнул каблуками и удалился.
Поиски продолжались еще минут пятнадцать, пока к Шарлю не привели перепуганного матроса. После небольшой встряски он сознался, что видел, как примерно полчаса назад с корабля на берег сошла молодая женщина в пенджабском национальном костюме. Еще немного подумав, он добавил, что она пошла вдоль берега в сторону деревни. Он вообще-то считал, что это индийская женщина, которую кто-то из матросов ухитрился провести на борт, поэтому он и не поднял тревогу. Молодой матрос дрожал от страха, он боялся взглянуть на капитана, ожидая сурового приговора. Бедняга так и застыл с открытым ртом, когда капитан, не сказав ни слова, резко повернулся и пошел прочь.
До рассвета матросы несколько раз обыскали деревню и усталые вернулись на клипер ни с чем. Шарль, и сам всю ночь дом за домом поднимавший на ноги спящую деревню, молча выслушал отчет своих подчиненных. Итог подвел Джеффри Литтон, столкнувшийся с капитаном на палубе.
– Не знаю, куда она могла убежать. Такое чувство, что она растворилась в воздухе.
Рэйвен проснулась в абсолютной темноте; в ушах звенело, а перед глазами плыли световые пятна. Она наклонилась и схватилась за живот. Через некоторое время тошнота прошла. Тогда она, тяжело дыша, снова откинулась на спину. Голова её раскалывалась от боли, язык распух и еле ворочался. Спустя какое-то время дыхание замедлилось, головокружение прошло, и она села, пытаясь рассмотреть что-либо в окружавшей ее темноте.
Она понятия не имела, где находится. До неё не доносилось ни звука, лишь где-то снаружи посвистывал ветер. Встав на колени, она вытянула руку… Рука коснулась стены, покрытой пылью и паутиной. Рэйвен продолжала обшаривать все вокруг и вдруг громко взвизгнула, когда её рука нащупала что-то теплое и живое, пискнувшее в ответ и мгновенно удравшее. Потрясенная Рэйвен обхватила руками колени и постаралась успокоиться, обдумать ситуацию. Куда, ради всего святого, она попала?
Думай, шевели мозгами, приказала она себе. Что произошло после того, как она покинула борт клипера «Звезда Востока» прошлой ночью? А прошлой ли ночью? Как она может быть уверена в этом, если очнулась в такой тьме, какой не видывала даже в беззвездную ночь в Корнуолле?
Рэйвен заставила себя припомнить все, что оставалось в памяти из последних событий. Ей казалось, что все это происходило во сне. Она вспомнила сияние серебра и хрусталя в свете ламп во время ужина в каюте Шарля. Каким красавцем выглядел Шарль в своих серых бриджах и пиджаке, как сверкали его дьявольские глаза, когда он смотрел на нее! А она весь вечер флиртовала с Дмитрием и Джейсоном, чтобы позлить его, а потом взяла, да и упала в обморок, потому что… потому что беременна от Шарля!
С губ Рэйвен сорвался стон. Она так расстроилась, потому что поняла, что Шарль вынудит ее выйти за него замуж, чтобы ребенок носил его имя. Она убедила себя, что скорее умрет, чем согласится стать женой мужчины, которого любила больше жизни, а он был равнодушен к ней. Разве его безразличие за ужином не доказало раз и навсегда, что она не значила для него ничего? Она закусила губу, чтобы унять захлестнувшую её боль. Нет, она не выйдет замуж за Шарля, потому что единственным связующим их звеном была жизнь, которую он посеял в ней в те замечательные, полные сладостной неги часы страсти, что им посчастливилось подарить друг другу.
Почувствовав на щеках горячие слезы, Рэйвен запретила себе думать о Шарле и сосредоточилась на том, чтобы вспомнить события после обморока. Она припомнила, как убежала из каюты Шарля, крикнув Дэнни, что никогда не примет жалости Шарля, и слепо выбежала в ночь, потому что уют клипера вдруг стал невыносим для нее. Она бродила по темным улочкам Карачи, словно заблудившееся привидение, плутала, обходя рычащих собак и храпящих у заборов нищих, и ее опьянение постепенно проходило. Внезапно она осознала всю глупость своего поведения.
Пытаясь вернуться на корабль, Рэйвен окончательно заблудилась. Поверх невысоких крыш виднелись мачты нескольких стоявших на якоре кораблей, но улочки петляли и петляли, а выхода к морю она не находила. Уставшая и испуганная, она остановилась перевести дух на маленьком рынке. Ветер поигрывал листвой раскидистых деревьев над ее головой.
После этого ее воспоминания стали расплывчатыми. Рэйвен пыталась припомнить, как долго отдыхала на том рынке, прежде чем встала и продолжила путь. Затем вспомнила, хотя и с трудом, что ей так и не удалось сделать оттуда ни шагу. Ей тогда показалось, что она услышала, как в низенькой каменной стене, к которой она прислонилась, шевельнулся камень, и она резко повернулась, но так ничего и не увидела. Или все же увидела? После долгих напряженных размышлений она вспомнила, что все же увидела… руку! Эта рука протянулась к ней и крепко зажала ей рот, а другая натянула ей на голову какую-то плотную ткань, так что ей становилось все труднее дышать. Она пыталась закричать и царапала стиснувшие ее руки, пока не потеряла сознание…
Рэйвен задрожала и отодвинулась подальше от пыльного угла, в котором сидела скрючившись. Ей удалось вспомнить, что с ней произошло, слава Всевышнему, но это никак не объясняло, как она очутилась в этом темном и пыльном месте и кто посмел похитить ее, если именно это с ней и случилось. Собравшись с духом, Рэйвен тщательно обследовала свою тюрьму и поняла, что это пыльное помещение не имело ни дверей, ни окон.
Ее охватила паника; она решила, что находится в склепе. И тут раздались какие-то звуки. Прижавшись к стене, Рэйвен напрягла слух. С противоположной стороны раздался скрип и скрежет камня о камень. Она ахнула, когда во тьме появилась полоска света.
Резкий мужской голос произнес что-то на абсолютно незнакомом языке, и Рэйвен затаила дыхание, когда свет фонаря упал на огромную фигуру в капюшоне и развевающемся белом одеянии. Черные глаза внимательно разглядывали ее. Оттолкнувшись от стены, Рэйвен робко шагнула вперед. Великан в белом одеянии схватил ее за руку и выволок наружу.
Там их встретил второй мужчина, молча набросивший на голову Рэйвен балахон-паранджу, так что она едва могла что-то увидеть через узенькие прорези в ткани. Но она все же успела разглядеть свою тюрьму, пока ее вели по длинному коридору. И поняла, что ее страхи насчет склепа были вполне обоснованными. Каменные ступени привели к молельне из изъеденного временем песчаника. Подземный тайник, в котором ее прятали, был без окон, а толстые стены практически не пропускали звуков. Поспешая за мужчинами по арочному проходу, Рэйвен наступила на длинную полу своей паранджи и упала. Носатый мужчина в белом резко дернул её за руку и грубо отчитал на своем языке, прежде чем пойти дальше.
Она не успела подготовиться к тому, что возникло перед ее глазами в следующую минуту: над ней раскинулось темно-синее бархатное небо, усыпанное бесчисленными звездами. Рэйвен остановилась в нерешительности, но мужчина в белом тут же грубо толкнул ее вперед. Как Рэйвен ни пыталась хоть что-нибудь рассмотреть сквозь прорези для глаз, ей не удалось заметить ничего, кроме темных неясных очертаний старых полуразрушенных зданий. Под ее тоненькими туфельками из ткани чувствовалась усыпанная камнями дорога, но через несколько минут Рэйвен ощутила под ногами деревянные мостки. Сердце ее тревожно ухнуло. Неужели они в доках? Услышав плеск воды, она воспрянула духом. Может быть, «Звезда Востока» совсем рядом? А может, какое-нибудь другое английское судно? Надо лишь завопить погромче, чтобы ее услышали!
Но едва она собралась закричать, как что-то тяжелое и острое вонзилось между её лопаток. Ей не понадобилось много времени, чтобы сообразить, что ее похититель лезвием ножа вспорол паранджу. Рэйвен всхлипнула. Несколько секунд спустя доски под ее ногами заходили ходуном, и она поняла, что они идут по трапу. О Господи, куда ее ведут?
В морозном воздухе до нее донеслись чьи-то голоса, но язык был явно незнакомый. Напрягая зрение, Рэйвен заметила группу мужчин у штурвала небольшого судна, на которое её привели. Все они были одеты в точно такие же белые широкие балахоны, как и ее похититель. Она уже достаточно за прошедшие месяцы наслушалась урду и пенджабского диалекта, чтобы распознать эти наречия. Но язык, на котором разговаривали незнакомцы, был ей совершенно незнаком. Никто даже не взглянул на нее, когда ее бесцеремонно толкнули в трюм. Крышка прогремела над ее головой, звякнула задвижка. Она прилегла, поджав под себя ноги и пытаясь согреться. В глазах её застыли слезы боли и отчаяния.
Над ее головой закипела жизнь, послышались крики, застучали каблуки. Минуту спустя судно вздрогнуло. Послышался знакомый скрип дерева, палуба накренилась, они явно направлялись в открытое море. «Боже праведный, куда это они? И кто, ради Христа-спасителя, приволок ее сюда?»
В темноте Рэйвен доползла до борта и прислонилась к нему. Затем скинула паранджу, в которой она задыхалась. Уткнувшись лбом в поднятые колени, она снова заплакала. Еще ни разу в жизни она не была так испугана и одинока. Слезы градом покатились по ее щекам, когда она подумала о Шарле, о его сильных и надежных руках, способных защитить от любых невзгод. Беспокоился ли он о ней? Громкий истерический смех сорвался с губ Рэйвен. Даже если Шарль и кинулся разыскивать её, толку от этого было мало. Ведь она, как последняя идиотка, сбежала среди ночи, когда никто не мог заметить ее, и вот теперь расплачивается за это: ее, словно ворох грязного белья, швырнули в трюм странного чужеземного корабля, а она и сама не знает, кто ее похитил, зачем и куда везет. До нее донесся громкий крик, чуть приглушенный толстыми бревнами судна. Рэйвен тотчас же перестала плакать. Она напряженно прислушивалась. Плеск воды усилился, когда судно приостановилось, видимо, развернувшись боком к ветру. Захлопали паруса, по палубе прогрохотали башмаки, и вновь послышались голоса. Крышку, закрывавшую трюм, отбросили в сторону, и Рэйвен поднялась, услышав, как к ней обращается ее похититель. Нехотя она подошла к невысокой лесенке и взглянула в темное хмурое лицо, резко очерченное на фоне звездного неба над ним. Наклонившись, он снова что-то сказал и протянул ей руку. Когда Рэйвен замешкалась, он повторил свой приказ. Она вздохнула и подняла вверх руки. Он тотчас же вытащил ее наверх.
Потирая запястья, Рэйвен осмотрелась, радуясь, что оставила гнусную паранджу в трюме. Приближался рассвет, и на востоке небо посеребрилось, резко отличаясь от бархатной синевы остального небосклона. В тусклом свете она увидела открытое море и берег, окутанный дымкой. Глянув через плечо, она ахнула, увидев неподалеку огромный корабль. Как и «Звезда Востока», он имел три мачты, но нос его был не заостренным, а каким-то прямоугольным; судя по всему, это было коммерческое судно, приспособленное для перевозки самых разнообразных грузов.
На борту их суденышка мерцал сигнальный огонь; с коммерческой громадиной их надежно скрепили абордажные крюки с веревками. С корабля спустили веревочную лестницу. Рэйвен вскрикнула, когда ухмыляющийся мужчина в белом подтолкнул ее вперед кончиком своего ножа. Он велел ей взобраться по лесенке. Но Рэйвен в испуге отшатнулась, боясь и высоты, и довольно ненадежных креплений.
Ее похититель снова подтолкнул её, но Рэйвен отрицательно покачала головой. Злобно выругавшись, мужчина подхватил ее под мышку и с ловкостью обезьяны вскарабкался по веревкам, даже ни разу не остановившись. Он передал Рэйвен, застывшую от ужаса, ухмылявшимся матросам, столпившимся у борта.
– Отличная работа, Камаль! – крикнул кто-то из моряков, но Рэйвен, находившаяся в полубессознательном состоянии от страха, голода и усталости, даже не поняла, что сказано это было по-английски.
Кто-то схватил ее за волосы, бесцеремонно протащил по захламленной палубе и подтолкнул к лесенке, ведущей в зловонный трюм. Спустившись вниз, Рэйвен тотчас же поняла, что она в трюме не одна. В сгустившейся вокруг ее тьме она почувствовала дыхание других людей и ощутила на себе их взгляды. Весь трюм был заполнен людьми, рассмотреть которых не представлялось возможным. Рэйвен закусила губу, чтобы не расплакаться: она боялась привлечь к себе внимание. Она даже не пыталась поискать себе место поукромнее, просто слушала звуки, свидетельствующие об отчаянии и страдании. Значит, это плавучая тюрьма, решила она. Сколько же несчастных разделили ее судьбу? И куда их везут, с какой целью?
Команда на палубе шумно веселилась, отцепляя абордажные крюки. Судно медленно набирало скорость, уходя от Карачи и от Индии, берега которой вскоре исчезли в туманной дымке.
Глава 14
Уже почти двое суток Шарль и его люди занимались поисками Рэйвен Бэрренкорт, которая покинула борт клипера в темную ночь да так и не возвратилась.
Сначала Шарль рассвирепел, узнав, что Рэйвен сбежала, и его гнев привел в трепет даже самых невозмутимых членов команды. Затем в нем поселился страх; а когда многочасовые поиски так и не увенчались успехом, тупое отчаяние овладело им, поскольку он решил, что им вряд ли удастся найти Рэйвен живой. Пока его команда прочесывала улочки и аллеи, опрашивала жителей и обшаривала окрестности, Шарль уединился в своей каюте. Ему было ясно: Рэйвен давно бы вернулась, если бы не угодила в ловушку. От этой мысли лоб его покрылся холодным потом.
– Капитан!
Шарль повернулся на голос Дэнни, замершей в дверях. Глянув в ее побледневшее лицо, он поспешил усадить её в кресло. Старушка очень переживала пропажу Рэйвен и, казалось, состарилась лет на десять. Ее когда-то веселые карие глаза стали безжизненными и покраснели от постоянных слез. Шарль налил ей бренди и настоял, чтобы она выпила.
– Я не хотела беспокоить вас, капитан, – закашлявшись после глотка крепкого напитка, сказала Дэнни. – Но я проснулась и решила узнать последние новости. Вы не нашли ее?
Голос ее слабел с каждым словом, потому что она прочла ответ в глазах капитана. Губы Дэнни задрожали, и Шарль отвернулся, давая ей возможность овладеть собой.
– Дмитрий отправился на базар порасспросить торговцев, – ответил он, стоя к ней спиной. – Рэйвен не могла исчезнуть бесследно. Кто-нибудь видел ее. И мы найдем этого свидетеля, обещаю вам, Дэнни.
Старушка с надеждой взглянула на капитана.
– Но вот чего я не могу понять… – продолжал Сен-Жермен. – Что заставило ее убежать с клипера в ту ночь? – Он пристально посмотрел на Дэнни. – Может, я невольно чем-то обидел ее? Вы должны знать, Дэнни.
– Если честно, то я об этом понятия не имею, капитан, – ответила старушка. Руки ее дрожали, когда она поправляла сбившиеся волосы.
– Вы лжете! – прорычал Шарль, стиснув ее запястья.
Дэнни даже застонала от боли. Шарль тотчас же отпустил ее, смутившись.
– Извините, – прохрипел он. – Я не хотел причинять вам боль, Дэнни, поверьте. Но вы должны сказать мне, в чем тут дело.
– Мисс Рэйвен не хотела, чтобы вы об этом знали.
– Но ее здесь нет! – закричал Шарль.
Дэнни колебалась. Шарль едва сдержался, чтобы не встряхнуть ее. Как бы он ни любил старушку, плевать он хотел на все приличия, если от этого зависела жизнь Рэйвен!
– Святая кровь! – прорычал он. – Вы скажете или нет?
– У нее… ребенок, сэр, – со слезами на глазах прошептала Дэнни.
– Ребенок?! – Шарль опешил. – Какой ребенок?
– Ее ребенок, – прошептала старушка. – Поэтому мисс Рэйвен и упала в обморок. Она сама о том даже не догадывалась. И очень расстроилась, когда я ей сказала. Я уверена, что она поэтому и убежала.
– Но почему, ради всего святого, она не сказала об этом мне? – воскликнул Шарль, рухнув в соседнее кресло.
– Она не хотела, чтобы вы знали. Она была уверена, что вы решите жениться на ней только ради ребенка.
Шарль неожиданно расхохотался.
– О, могу себе представить, как ей ненавистна мысль, что я женюсь на ней из жалости! Ну так вот, Дэнни, она была не права. Даже если бы она не была беременна, неужели она могла поверить, что я отпущу её в Корнуолл и отдам этой мерзкой жирной свинье – сквайру Блэкберну?
– Но как она могла догадаться об этом? – взвилась старушка. – Вы с ней практически прекратили разговаривать после приезда из Лахора!
Широкие плечи Шарля поникли; он прекрасно понимал всю справедливость упрека.
– Рэйвен однажды заявила, что у меня нет сердца. И была права, Дэнни. Я так долго жил без любви, что мне проще всего заставить себя забыть то, с чем иначе нет никакого сладу. Очень страшно признаться самому себе, что полюбил. Гораздо легче было игнорировать Рэйвен. Удобнее было молчать и даже убедить себя, что она и так презирает меня из-за всего случившегося… В общем, я убедил себя, что выручил ее и теперь мы квиты. Но в глубине души прекрасно понимал, что Рэйвен и в голову не приходило обвинять меня в своих несчастьях… Однако так легко было убедить себя в этом, лишь бы не признаваться, что только моя невыносимая гордость и надменность разлучили нас.
Дэнни молчала. Шарль хмыкнул, заметив на ее измученном лице сочувствие и боль.
– О, не волнуйтесь, я уже поумнел! И решил, что немедленно признаюсь Рэйвен в своих чувствах!.. Только Рэйвен уже нет, и все это не имеет никакого значения… Слишком поздно…
– Взгляни-ка, дружище!
Дэнни и Шарль разом подняли глаза. В каюту ворвался Дмитрий, усталость которого вдруг сменилась кипучей энергией. Он, как и капитан, не сомкнул глаз со времени исчезновения Рэйвен, но сейчас у него даже походка изменилась – стала пружинистой, как прежде. Он бросил на стол перед Шарлем небольшой сверток.
– Я купил это у торговца на базаре. Он поджидает за дверью. Только аккуратнее с ним, ладно? Он немного нервный тип, но ему есть, что рассказать нам.
Шарль быстро развязал сверток. Его лицо вдруг вытянулось, пальцы задрожали. Дэнни охнула и поднесла руки к груди – она узнала любимые перламутровые гребни Рэйвен, которые были на ней в день исчезновения.
– Так где ты их раздобыл?
– На базаре. Вот, познакомься с Хаджидом Имамом. Он расскажет тебе все, что знает.
Дмитрий открыл дверь, но на пороге так никто и не появился. Ухмыльнувшись, он на секунду исчез за дверью и появился снова, ведя за руку старого индуса, на котором были лишь полинявшие шаровары. Торговец, бросив на Шарля всего один взгляд, поспешно попятился, но Дмитрий не отпустил его.
Шарль, к удивлению Дэнни, обращался со стариком с удивительным терпением и тактом. Он перепробовал несколько диалектов, прежде чем заговорил на языке, понятном старику. Торговец оживился и даже принялся жестикулировать, вращая своими черными миндалевидными глазами. Шарль и Дмитрий молча слушали его рассказ, а ничего не понимавшая Дэнни нервно покусывала пальцы.
Наконец Хаджид Имам замолчал. Шарль вложил в смуглую ладонь старика золотую монету. Торговец раскланялся, несколько раз пробормотав «салам», затем сунул руку в карман и вытащил маленький кожаный мешочек, который преподнес Шарлю с величайшей торжественностью. Это, объяснил он, подарок от него почтенному саибу. Если это средство употреблять разумно, то оно и в старости сохранит сексуальную силу саиба.
Шарль вежливо поблагодарил старика. Дмитрий же сложился пополам от смеха, едва за Хаджидом Имамом закрылась дверь.
– Надеюсь, тебе все эти фокусы ни к чему? – сказал он отсмеявшись. – Почтеннейший Имам должен был сообразить, что вряд ли тебе угрожает потеря мужской силы!
– Дмитрий, оставь свои шуточки. Вышли, пожалуйста, поисковые партии. Я хочу, чтобы они немедленно выследили этого Камаля. – Лицо Шарля приобрело безжалостное и грозное выражение, как у готового к бою хищника. – А когда его найдут, то никто не должен и пальцем коснуться его, понятно? Оставьте его мне.
– О, капитан, вы нашли Рэйвен?! – воскликнула Дэнни, как только Дмитрий вышел.
– Нет. Но, кажется, мы теперь знаем, кто похитил ее. Шарль прошел к тазу с водой, снял рубашку и начал поливать себя холодной водой, чтобы взбодриться.
– Торговец Имам получил гребни от туркапо имени Камаль, который наводит страх на все побережье. Он появляется здесь несколько раз в году. Никто не знает, откуда он, собственно, родом, однако он периодически проводит здесь несколько дней и исчезает. Все в Карачи боятся его, но я заверил мистера Имама, что если этот пес замешан в похищении Рэйвен, то… больше он никогда никому не причинит неудобств.
– Так он не сказал, у него мисс Рэйвен или нет? Шарль покачал головой.
– Он только рассказал мне, что в его будочку пришел этот турок, предложил купить у него гребни Рэйвен и назвал свою цену. Кажется, он частенько приносит подобные безделушки и женские украшения на продажу, когда бывает в Карачи. Он продавал их не только Имаму, но и многим другим торговцам. А теперь извините меня, Дэнни, но я отправляюсь за этим турком.
В маленьком рыбацком порту и прилегавшей к нему деревне, где все знали друг друга в лицо, сыскать высокого турка в развевающемся белом одеянии было совсем нетрудно. К. тому же он совершенно не собирался прятаться. Турок по имени Камаль бесстрашно бродил по базару среди обменивающихся товарами мужчин и женщин. В отличие от жителей Карачи он не останавливался, чтобы обменяться сплетнями или выменять что-нибудь. Казалось, турок ходил вдоль прилавков без всякой цели.
Дойдя до конца площади, Камаль свернул в длинную узкую аллею и съежился, укрываясь от завихрившейся между домами пыли. В конце аллеи он внезапно остановился, потому что путь ему преградили человек шесть моряков, вооруженных тяжелыми дубинками. Они появились внезапно и тут же окружили его. Турок оглядел их, глаза его забегали, как у хорька; он мгновенно почуял опасность. Да, неприятность состояла в том, что это были англичане. Он старался не иметь с ними дел, потому что считал их напыщенными дураками, доверия к которым испытываешь еще меньше, чем к конокрадам, – ведь все, что их заботило, это как можно быстрее набить свои карманы золотом и расширить торговлю и влияние Британии во славу королевы англези – Виктории.
Крайне медленно соображавшие, совершенно бессовестные и исключительно слабовольные, британцы были тем не менее непредсказуемы. Но Камаль безо всякого страха рассматривал стоявших перед ним мужчин. Только один из них сразу же вызвал у него неприятный холодок в груди – высокий бородатый человек со славянскими чертами лица; этот был опасным противником и, по всему видно, не новичок в рукопашном бою. Одеяние турка колыхалось на ветру, но сам он замер, сжав кулаки, пока матросы со «Звезды Востока» кружили вокруг него с той же осторожностью, с какой охотятся на тигра.
– Что с ним теперь делать, Дмитрий? – спросил Джеффри Литтон, разглядывая турка.
– Ждать, пока Джейсон не приведет капитана, – тут же ответил Дмитрий. – Черт бы его побрал, надеюсь, он говорит хоть на каком-нибудь еще языке, кроме турецкого, потому что именно турецкого даже капитан не знает.
Хотя турок разобрал всего несколько слов, он сразу же сделал попытку прорваться сквозь кольцо окруживших его матросов. Но те лишь теснее сомкнули ряды; их грозные лица не предвещали ничего хорошего, так что Камаль инстинктивно занял позицию поудобнее. Он прижался спиной к стене здания и вытянул перед собой длинный изогнутый нож, который вытащил откуда-то из складок своего одеяния. Помахивая им, он ухмылялся, скаля гнилые зубы, – турок заметил, что моряки немного растерялись.
– Вижу, что ты нашел его, Дмитрий.
Моряки почтительно расступились, пропуская Шарля.
– Угу, приятель. И скажу тебе честно, он напоминает мне рассерженного пса. Готов покусать всех нас, лишь бы вырваться отсюда!
Шарль, полуприкрыв тяжелые веки, внимательно рассматривал мужчину, укравшего у него Рэйвен. Камаль, точно дикое животное, тотчас же почуял опасность. Его грязная рука стиснула рукоятку ножа. Хотя турок не знал, чего от него хотят, он не боялся, потому что не раз бывал в подобных переделках. Он послушает и подождет, пока не возникнет удобный момент, чтобы прорваться, а если такой момент не возникнет, то придется проложить себе путь с помощью ножа. Если потребуется, он будет биться, как тигр.
Да, решил Камаль, зеленоглазый – опытный противник, убивать надо именно его, если только это поможет прорваться сквозь стену английских моряков, которые непонятно чего хотят от него. Камаль научился убивать в ранней молодости, убивать быстро и безжалостно, но пока он подождет, пока нет нужды обострять ситуацию. Пожалуй, терпение – лучшая тактика.
Шарль шагнул вперед, остановившись как раз там, где нож не мог бы достать его. Снова внимательно посмотрев на турка, он попробовал заговорить на нескольких языках – безрезультатно. Наконец, запинаясь, он заговорил на арабском, поскольку владел им хуже остальных языков. Но турок понял его. И Шарль достаточно точно сумел объяснить, чего именно он хочет. Матросы внимательно слушали, не вмешиваясь. Аллея оставалась пустой и тихой.
Черные глаза Камаля не отрываясь смотрели на сурового англичанина. Этот мужчина искал молодую женщину, тоже англичанку, которая исчезла с корабля две ночи назад. Камаль раздраженно покачал головой. Он никогда не связывался с женщинами из Англии, себе дороже. Уверенный, что англичанин удовлетворится его ответом, он шагнул к ближайшему матросу, но замер, заметив угрожающее движение капитана. Глаза Камаля расширились, когда он увидел, как англичанин, сунув руку в карман, вытащил перламутровые гребни.
– Я никогда в жизни не видел их, – сказал он по-арабски, но блеск в глазах выдал его.
– Ты лжешь! – выкрикнул Шарль.
В следующее мгновение капитан молниеносно выбросил вперед руку. Турок не успел среагировать – нож вылетел из его руки и заскользил по камням. Англичанин бросился вперед, прижав турка к стене. Несколько секунд спустя Камаль уже лежал в пыли, уткнувшись лицом в камни.
– Она была одета в наряд пенджабской женщины, – прорычал Шарль на арабском. Он уселся на турка верхом, придавив его к камням. – Ты продал эти гребни торговцу на базаре. А теперь скажи, куда ты ее дел, или я вырежу твое поганое сердце.
