Текст книги "Королевская кровь"

Автор книги: Эллен Шрайбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

21. Горячие новости

Когда я вернулась домой, родители уже ждали меня, не находя себе места. Мне и без того было плохо, хоть умирай.

– Ну так что тебе сказал Александр? – спросила мама. – Они остаются в городе?

Я покачала головой.

– Ты, должно быть, расстроена.

– Так и есть.

По моим щекам, уже и без того влажным, полились слезы.

– Ох, нам ведь тоже очень приглянулись его родители. Весьма жаль, дорогая. Мне казалось, что им здесь понравилось. С другой стороны, должна сказать, что у этой семьи возникли бы трудности, если бы они остались здесь.

– Это еще почему? Неужто причина в том, что миссис Стерлинг носит корсет и прикрывается зонтиком от лунного света? – возмутилась я, хотя и едва могла говорить.

– Ты сама без конца стенала по поводу того, какой у нас консервативный город, – заметила мама. – Вполне возможно, они решили подыскать себе место, где предрассудков поменьше.

– Какова вероятность того, что я смогу отправиться с Александром, если он уедет? – спросила я папу.

– Она равна нулю, – лаконично ответил он.

– Милая, я понимаю, это твоя первая любовь… – начала было мама.

– Это моя единственная любовь!

– Ничуть не сомневаюсь. Знаю, что ты в этом уверена, но тебе всего шестнадцать.

– Скоро будет семнадцать. Джульетта в этом возрасте вышла замуж.

– Ну и чем это для нее кончилось?! – хмыкнул отец.

– Ничего смешного! Если Александр уедет, то моя жизнь будет кончена. Вот вам и все. Просто и ясно.

Я снова ударилась в слезы.

Мама обняла меня, как малое дитя.

– Почему Стерлинги не могут остаться здесь? – всхлипывая, бормотала я. – Что они забыли в этой своей Румынии.

– Уверена, у них там остались близкие, – заметила мама, ласково убирая волосы с моего лица, мокрого от слез. – Это их дом.

– Но дом Александра здесь. Ему почти восемнадцать, ты же знаешь. Если мы купим особняк, то он сможет остаться.

– Боюсь, два дома нам не потянуть.

– Но попробовать же можно! Использовать деньги, отложенные мне на колледж. Я найду работу.

– Как ты себе это представляешь? – улыбнулся папа.

– Так и представляю. Пойду и заработаю!

Я выпалила это сгоряча, но тут же прикинула, сколько мне платили в агентстве Армстронг, и пылу у меня поубавилось.

– Да уж, – уныло пробормотала я. – Пожалуй, с моей квалификацией мне на такую покупку и к пенсии не заработать.

– Когда твоя мама с началом летних каникул возвращалась домой, мне становилось так одиноко, – сказал папа. – Я писал ей каждый день, упрашивал поскорее приехать. Интернетом тогда и не пахло, даже с междугородней связью были проблемы.

– Электронная почта не заменит Александра, – заявила я и бросилась к себе в спальню. – Его ничто не заменит!

Родители промолчали. Им нечем было меня успокоить.

На следующий день новость о продаже дома на Бенсон-хилл распространилась по всему Занудвиллю со скоростью торнадо. Хотя этот стремительный ураган причинил ущерб только моему сердцу.

– Что ты собираешься делать? – спросила Беки на следующее утро, заехав ко мне. – Александр уезжает? Где он будет жить?

– Не знаю, – проныла я, не вставая с постели.

– Ладно, ну-ка, поднимайся. Мы и так опаздываем даже больше, чем обычно.

– Я не хочу, чтобы он уезжал. Я умру.

– Я тоже не хочу, чтобы он уезжал, хоть это и не мой парень. Александр прекрасно тебе подходит. Мне вовсе не хочется видеть, как ты лишишься возлюбленного.

– Ничего с этим не поделаешь! – горестно воскликнула я, не видя никакого выхода из сложившегося ужасного положения. – Ты хочешь, чтобы я в таком горе отправилась в школу? Ни за что!

Беки потянула меня за рубашку.

– А ну поехали. От того, что ты будешь лежать здесь и хандрить, положение не исправится. Школа тебя хотя бы отвлечет.

Поплескав мне в заплаканное лицо холодной водой и пообещав, что вместе мы обязательно что-нибудь придумаем, Беки сумела все-таки вытащить меня в школу. Только вот, к сожалению, отвлечься мне так и не удалось.

– Особняк продается, Александр уезжает в Румынию, – заявила Беки, завидев Мэтта.

– Родители сказали мне это еще вчера, только я домой вернулся. Быстро слухи разлетаются. Хотя люди говорят, будто Стерлинги продают этот дом, чтобы построить себе новый, поближе к кладбищу.

Уже ходят слухи? Надо же! Ведь объявление о продаже появилось в газете только вчера.

– А от кого ты это слышал? Небось от Тревора?

– Ты откуда знаешь? – удивился Мэтт, словно я проявила дар ясновидения.

К сожалению, даже сценарий Тревора был лучше, чем печальная действительность. По крайней мере, Александр оставался бы в Занудвилле.

Несчастная и мрачная, как мой черный прикид, я весь день воображала себе, что живу со Стерлингами в Румынии. Все мы четверо, разумеется, были в этих грезах вампирами. Наша жизнь наполнялась непреходящей любовью, красотой и лунным светом.

– Наконец-то этот жуткий особняк выставлен на продажу, – услышала я у себя за спиной, когда на переменке покупала в автомате лимонад. – Надеюсь, новые владельцы сожгут это уродство и построят на его месте торговый центр.

Чуть позже, перед английским, масла в огонь добавил Тревор, отиравшийся возле моего шкафчика:

– Вот ты наконец-то и отпугнула этого малого. Думаю, как только его предки тебя увидели, тут же принялись паковать свои гробики, собираясь в обратный путь.

– Отвалил бы ты от меня. Не тот сегодня день.

– Ладно, а когда будет тот? Я имею в виду, когда мы займемся нашим заданием? – спросил он. – У меня с собой наш опросный лист. Там, где должны быть мои ответы, – пусто.

– Они сложны для твоего умишка? Но это уже не моя вина.

– Половина нашей футбольной команды уже почти покончила со своими заданиями, а мы с тобой к нашему еще и не приступили. Я знаю, у тебя манера такая, все откладывать на потом, но мне как-то не улыбается корпеть над заданием в ночь накануне сдачи. Конечно, если мы проведем эту ночь вместе, то я в игре. – Он смерил меня оценивающим взглядом. – Я знаю, как ты любишь поспать.

– У меня все результаты в уме, – прорычала я, захлопывая дверцу шкафчика.

Тревор преградил мне путь.

– Лучше бы тебе со мной договориться. Ты слышала, что говорила миссис Нэйпер. Это задание будет учитываться при выведении среднего балла для поступления в колледж. У меня нет желания провести остаток жизни в тюрьме, на пару с тобой.

– Да не дергайся ты. Мы все сделаем в срок. Просто в последнее время я была очень занята.

– Интересно чем? Могильные плиты полировала? Красила ногти черным битумом? Или вызывала мертвецов из могил?

Все-таки он меня достал.

– Что ж, если ты так, то я могу и вовсе наплевать на задание.

Тревор аж рот разинул, даже побагровел от злости.

– Понятно, ты это с самого начала задумала. Хочешь, чтобы я не получил футбольную стипендию, чудище несчастное!

У меня тоже было что сказать, но прозвенел звонок, и нам пришлось сворачивать обмен любезностями.

– Можешь не утруждаться, я без тебя обойдусь, – прошипел он.

Ага. У меня возникло подозрение, что Тревор с самого начала замышлял именно то, в чем пытался обвинить меня, – сорвать наше совместное задание. Да уж, если подумать, то у нас с моим злейшим врагом куда больше общего, чем нам обоим хотелось бы признать.

– Помни, я знаю, где ты живешь, – заявил он угрожающим тоном. – Да и семейка монстров тоже. Уж поверь мне, им еще долго не удастся осуществить задуманное. Никто этот дом не купит.

С этим словами Тревор поспешил к классу. Они очень даже меня заинтересовали, поэтому я двинулась следом за ним.

– Эй, с чего это ты взял, что особняк никто не купит?

– А кому, по-твоему, они могут загнать эту ловушку для летучих мышей? Вид у него ужасный. Чтобы привести эту развалюху в порядок, как говорит мой папаша, туда надо вбухать уйму денег. В городе полно новой, качественной недвижимости. Ни один человек в здравом уме не станет покупать старый, полуразрушенный каменный дом с призраками в придачу.

Надо же, Тревор хотел меня уесть, а вышло наоборот. Его заявление меня окрылило. Ведь если Стерлингам не удастся продать особняк, то Александр никуда не уедет. Мой любимый сможет остаться в Занудвилле навсегда.

– Я почти готова тебя поцеловать, – вырвалось у меня, к собственному удивлению.

– Так за чем же дело стало? – спросил он, буравя меня взглядом.

Тут прозвенел второй звонок.

– Некогда. – Я нырнула в класс.

22. Источник слухов

На лужайке перед особняком торчал щит с надписью «Продается» и реквизитами агентства недвижимости Беркли. Больше всего мне хотелось вытащить его из земли и вышвырнуть за ворота.

Теперь, после того как мне стали известны подлинные планы четы Стерлингов относительно Александра и особняка, я даже не знала, что мне о них думать. Отец и мать возлюбленного по-прежнему вызывали у меня восхищение, но теперь к этому добавился внутренний конфликт. Я понимала, что они не хотели ничего дурного ни для меня, ни уж тем более для возлюбленного, но их решение, вне зависимости от намерений, разбивало сердце.

Я затаила дыхание, несколько раз постучалась в дверь особняка и стала ждать.

Наконец дверь со скрипом отворилась, и появился Александр.

– Их нет дома, – сообщил он.

Я вздохнула. При виде возлюбленного все страхи вылетели из меня прочь, прямо как летучая мышь из мансарды. Я вошла в особняк и слилась с Александром в долгом поцелуе.

– Честно говоря, даже не знала, то ли мне пасть перед ними на колени, то ли просто удариться в слезы.

Александр мягко рассмеялся, но по его осунувшемуся виду, запавшим щекам и покрасневшим глазам было ясно, что он не спал.

– У меня важные новости, – сообщила я.

– Готов выслушать.

– Я нашла превосходное решение.

– Ты?

Александр оживился.

Я перевела дух. Возбуждение мешало мне говорить.

– Ты ведь никуда не уедешь, пока особняк не продан, так?

Александр кивнул.

– Так.

– Ну вот.

– Что?..

– Выходит, нам только и нужно, чтобы никто его не купил.

– Как ты собираешься это устроить? – осведомился он.

– Рада, что спросил. Слухи растекаются по всему городу, просто потоп. До сих пор большая часть толков была о тебе, твоих родителях, ну и мне доставалось. Но хватит, теперь мы сами станем распространять сплетни.

– Какие? Как мы можем убедить здешних обывателей не покупать особняк?

Мне не хотелось его разочаровывать, ведь он так гордился бабушкиным наследием. Если я просто восхищалась домом, для него он значил гораздо больше.

– Ты вообще видел, что за люди населяют этот город? Не думаю, что здесь не было отбою от желающих обзавестись такой недвижимостью, потому как вокруг особняка и раньше ходили мрачные слухи. Но рисковать не стоит, нам необходимо использовать все возможности. Запустим собственные сплетни. Пусть все думают, что тут все гораздо хуже, чем было принято считать. Летучие мыши, плесень, ржавые трубы – все в ход пойдет. Надо такого наговорить, чтобы ни одна из этих щеголих в дорогущих нарядах даже не переступила порог, чтобы проверить, в самом ли деле внутри все так страшно.

Бледное лицо Александра осветила улыбка.

– Здорово. Но что будет, если объявлением заинтересуется кто-нибудь не из этого города?

– Не беспокойся. Наши сплетники поделятся с чужаками слухами еще на подступах к городу, на заправке Микки или в мотеле. Сам подумай: человек, приехавший покупать недвижимость, захочет узнать о ней побольше. Вот его и просветят по полной программе. Да и до нас вести о прибытии возможных покупателей доберутся, так что мы успеем принять необходимые меры.

Александр заключил меня в объятия и крепко поцеловал.

– Идея замечательная. Когда начнем? – спросил возлюбленный, воодушевившись надеждой.

– Времени терять нельзя, – ответила я. – Приводить план в действие надо сегодня же.

Мы с Александром встретились с Беки и Мэттом у фонтана на городской площади. Мэтт был в фуфайке и футбольных бутсах, Беки обвязала ярко-розовый свитер вокруг талии.

– Спасибо, ребята, что согласились помочь. Нам нужно, чтобы в кратчайший срок слухи распространились как можно шире.

– Мы сделаем все, лишь бы помочь Александру остаться в городе, – заверила Беки.

– Итак, на сегодня ключевыми пунктами будут городская площадь и загородный клуб, – сказала им я. – Школой займемся завтра.

– Мэтт без проблем проведет нас в клуб, – заявила Беки.

Да уж, даже спортивная форма и грязные локти для наших консерваторов из клуба были предпочтительнее, чем черный кружевной корсет в сочетании с солдатскими башмаками.

– Встретимся здесь через час, – сказала я.

Мы с Александром направились к северной оконечности площади, а Мэтт и Беки – к южной.

Мы слонялись по бутикам, изображая праздношатающихся покупателей, и вслух оживленно обсуждали плачевное состояние особняка. Одного нашего совместного появления на площади было достаточно, чтобы дать толчок каким угодно слухам. Когда владельцы, персонал магазинов и настоящие покупатели слышали, что мы обсуждаем такую интересную для сплетников тему, все они превращались во внимание.

– Миссия выполнена, – заявила я Александру, когда мы возвращались к фонтану.

– Эй, а у Ширли вы были? – спросила Беки, уже дожидавшаяся у фонтана.

– Это запланировано, – ответила я и подтолкнула ее локтем.

– Я угощаю, – объявил Александр с видом тренера, собравшегося поощрить свою команду после победного матча.

– Надо же! – сказала моя скромница подружка, заходя к Ширли. – Обычно никому нет дела до того, что я говорю. Но тут, стоило мне завести речь об особняке, у которого трещины в фундаменте, весь ресторан обернулся ко мне.

– Наверное, это из-за того, что ты чуть ли не кричала, – указал Мэтт. – Кроме того, у нас столик не был заказан.

Тут я заметила, что немолодая чета, сидящая неподалеку за столиком и угощавшаяся пломбиром с сиропом, посматривает в нашу сторону, и прислушалась.

– По-моему, та девушка сказала, что у дома трещины в фундаменте, – заявила женщина своему спутнику.

– Слышал, – отозвался мужчина. – А парень, кажется, сказал, что его подружка убежала оттуда с криком.

Я сжала руку Александра и показала Беки и Мэтту большой палец.

Мы купили мороженое и направились к загородному клубу. Это заведение предназначалось для городских снобов и занимало площадь в несколько акров. Здесь располагались открытые и закрытые теннисные корты, площадка для гольфа на восемнадцать лунок, магазины, торгующие снаряжением для тенниса и гольфа, и четырехзвездочный ресторан. Повсюду, словно предвыборные агитационные листовки, красовались афиши, возвещавшие о приближении ежегодного художественного аукциона.

– Мы подождем здесь, – сказала я Мэтту и Беки.

На протяжении нескольких минут мы с возлюбленным наблюдали за членами клуба, выходившими из здания с клюшками для гольфа, теннисными ракетками и циновками для занятий йогой. Они возвращались с тренировок с таким видом, словно то была их работа. Когда поток уменьшился, мы увидели двоих мужчин с коробкой керамики, пытавшихся открыть переднюю дверь. Александр выскочил из грузовичка и распахнул ее перед ними.

– Дальше мне без белой рубашки не проникнуть, – заявил он, снова оказавшись в машине.

Мы скрестили на удачу пальцы и стали ждать возвращения Мэтта и Беки.

К моему возвращению домой новости о плачевном состоянии особняка уже облетели весь город, так что родители были в курсе и выражали озабоченность.

– Может быть, тебе не стоит посещать этот дом?.. – выдала мама, когда я поднималась по лестнице.

– Это еще почему?

– Я слышала, там в любой момент могут обвалиться стены.

– Вот уж не думала, что ты так падка на слухи. Кто тебе это сказал?

– Это не… – начала она, а потом позвала: – Пол!

– Сейчас! Игра скоро закончится, – откликнулся папа.

– Но это важно, – настаивала мама.

Отец неохотно присоединился к нам, сжимая телевизионный пульт так, словно это была его система жизнеобеспечения.

– Я насчет визитов Рэйвен в особняк, – продолжала мама. – Думаю, пока Александр не уехал, им лучше встречаться у нас.

– Ты не можешь запретить мне бывать в его доме! – воскликнула я.

Невозможно было предположить, что мой план подействует так быстро. Как и то, что он начнет работать против меня.

– Это здание вот-вот развалится, – гнула свое мама.

– А мне кажется, что это болтовня, – вдруг возразил ей папа. – Дом, конечно, старый, пыльный, но, на мой взгляд, крепкий, как замок.

– Слышишь! – воскликнула я.

– Но там же летучие мыши! – выдвинула дополнительный аргумент мама. – Мы все их видели.

– Но они мне нравятся.

– Это летающие грызуны.

– Не всегда.

Родители воззрились на меня с любопытством.

– Сара, может, мы обсудим это потом, – предложил папа.

– Мама, это просто слухи. Ты всю жизнь учила меня не верить сплетням, которые гуляют по этому городу. И что же, выходит, ты давала мне вредные советы?

Ловко у меня получилось. Даже папа на миг забыл о финале игры, дожидаясь маминого ответа.

– Прекрасно. Да, все это только слухи. Я ведь тоже была там, внутри. Замечательный дом.

– Спасибо, мама. – И я направилась к себе в комнату.

– Может быть, вам с Александром лучше встречаться в беседке? Так, на всякий случай, – крикнула она вдогонку.

23. Допрос с пристрастием

Не припоминаю, чтобы когда-нибудь раньше я так рвалась в школу, как на следующий день.

О жутком, грязном, рассохшемся или подгнившем – это в зависимости от настроения на тот момент! – доме Александра я не переставая тараторила и в кафетерии, и в спортзале, и в коридорах.

День летел незаметно, и я спешила уже на шестой урок, когда Тревор остановил меня на лестнице.

– Послушай, чудище! Конечно, мне следовало бы знать, на что иду, когда я соглашался на тебя в качестве партнера по заданию. Однако до меня только сейчас дошло, какую именно глупость я совершил. Значит, так!.. Или мы с тобой сегодня встречаемся, или я иду прямиком к миссис Нэйпер.

Я была благодарна Тревору, хотя, конечно, не собиралась рассказывать ему, что это он подсказал мне способ помешать отъезду Александра из Занудвилля. Как бы ни воротило меня от этих анкет, тестов и от самого Тревора, но задание следовало выполнить. Тянуть с этим дольше у меня не было ни повода, ни причины.

– Ладно, пусть будет сегодня, – согласилась я.

Тревор, явно не ожидавший положительного ответа, недоверчиво воззрился на меня.

– Уж я-то знаю, что откровенности от тебя не дождешься.

– А чего ты хотел? – спросила я. – Мы же с тобой не в начальной школе.

Раз уж мне предстояло встретиться с моим заклятым врагом, это мероприятие следовало устроить на нейтральной территории, так чтобы ему и его приятелям-футболистам не пришло в голову устроить какую-нибудь гадость. А где я могла чувствовать себя в безопасности? Конечно, там, где вокруг люди. Например, на городской площади, в читальном зале или полицейском участке.

Мы договорились встретиться во дворике ресторана торгового центра, который, наверное, ничем не отличался от великого множества подобных по всей Америке. В нем торговали такой же одеждой, обувью, свечами, косметикой, дамским бельем, бижутерией и чем угодно, как и в любом другом. Я не любительница шастать по таким местам, предпочитаю магазины экономкласса, но в торговом центре имеется местечко, к которому я неравнодушна, – ресторанный дворик. Всякий раз, когда мама или Беки вытаскивали меня в поход за покупками, я, словно стервятник на падаль, налетала там на пиццу или бесплатные пробные порции мяса по-китайски на палочке.

Тревор нашел меня за столиком в центре зала. Я поджидала его с куском пиццы с сыром и вишневым соком со льдом.

– Наконец-то я заполучил тебя в свое распоряжение! – воскликнул он.

– Как бы не так.

Я указала на мальчика за соседним столиком, помахавшего нам рукой, словно мы были его родственниками.

– Привет, – сказал он.

Малыш напомнил мне Тревора в ту пору, когда он ходил в детский сад, – такой же белокурый, белозубый, безупречно одетый.

– Да, детей не обманешь. Они нутром чуют, кто какой человек, – заметил Тревор.

– Ага. Поэтому он и помахал мне, а не тебе.

– Не вертись, Лэнс. Прошу прощения за этого непоседу.

Мамаша прихватила малыша и пересадила на другую сторону столика.

Тревор бесцеремонно вонзил зубы в мою пиццу.

– Эй, купи себе сам.

– Я кое-что слышал насчет особняка, – заявил он, оставив мой окрик без внимания. – Помнишь, я тебе говорил, что это сущая развалюха. Гниль и труха. Удивляюсь, как ты вообще можешь бывать в этой дыре. Впрочем, может быть, как раз поэтому тебе там и нравится.

– Так оно и есть. На прошлой неделе, например, я обнаружила там комнату, полную мух. Представляешь, прямо как в «Ужасе Амитвилля».

– По-твоему, это круто?

– Почему бы и нет? Вообще-то, если ты и дальше намерен распространяться исключительно об особняке…

– Нет-нет. Давай начнем.

В опросный лист я пока даже не заглядывала. Он так и оставался сложенным пополам и засунутым в мой учебник английского. Другое дело Тревор. У него этот хренов листок хранился в особой папочке с наклейкой «Английская лит-ра».

– Ну как, кто начнет? Ты или я? – спросил он.

Я промолчала.

– Ладно. Давай я.

Он достал ручку, положил рядом с бланком и зачитал первый вопрос:

– Кем ты мечтала стать, когда ходила в детский сад?

Я уставилась на него, вытаращив глаза, а потом вдруг вспомнила свой первый детсадовский денек так ясно, словно это было вчера. Тогда на тот же вопрос я ответила не задумываясь: «Вампиром».

– Принцессой, – сказала я на сей раз. Очевидно, Тревор все помнил. Не у каждого есть одноклассница, которая с детства проявляла странности да такой и осталась.

– Нет, ты говорила иначе, – указал он. – Мол, хочу стать вампиром.

– Да ну? Что-то не припоминаю. Ты собираешься так и написать? – озабоченно спросила я.

Я представила себе, как выступаю перед классом и сознаюсь, что в детстве мечтала стать вампиром. Тревор не преминет сопроводить это издевательской репликой, и все присутствующие покатятся со смеху.

Он чиркнул что-то в своей бумажке.

– Когда ты была маленькой, возникало ли у тебя желание… – Он заглянул в вопросник и продолжил: – Да, желание разбить зеркало, посмотревшись в него?

Вместо того чтобы съездить ему по чердаку, я просто не смогла удержаться от хохота и почувствовала, что этот смех как-то сблизил нас, хотя и самую малость.

А вот Тревор явно не ожидал, что я сочту этот пункт забавным. Он-то настроился на конфронтацию. Наши глаза встретились. Его взгляд чуть задержался на мне. Нет, не то чтобы с угрозой, но словно давая понять: «Я это тебе попомню».

Странно, но мне никак не удавалось отделаться от ощущения странной притягательности моего извечного недруга, хотя меня с души воротило от всякого обмена любезностями между нами. Но еще больше от того, что моя защита давала слабину.

«Я с этим родилась», – хотелось сказать мне.

Возможно, психолог смог бы проследить истоки моего желания быть вампиром до тех вечеров, когда мы с папой увлеченно смотрели фильмы про Дракулу. Когда родился братишка, весь мой уютный мирок рухнул. Носферату стали для меня символом памяти о тех вечерах, которые не были отравлены противным писком Недотыка. Тогда я не чувствовала себя одинокой.

– Нет, – ответила я после продолжительного молчания. – Мне хотелось разбить зеркало, когда я не видела отражения.

– Чудненько, так и запишем, – промолвил он. – Следующий вопрос. Сохранилось ли у тебя то желание, какое было в детском саду?

– А как же! Мне уже шестнадцать, и я до сих пор мечтаю стать вампиром, – ответила я как можно более саркастическим тоном, призванным замаскировать глубинные чувства.

На самом-то деле мои мечты изменений не претерпели, но разве можно в этом признаться?

Смысл опроса, задуманного миссис Нэйпер, был понятен. Люди разные. Одни по ходу жизни меняются, у них появляются новые склонности и пристрастия. Другие намечают свой путь с детства и более с него не сворачивают. Тест позволял определить, к какому типу относится тот или иной ученик. Я, судя по всему, представляла второй.

– Чем занимаются твои родители? Хотела бы ты пойти по их стопам? – продолжил Тревор.

– А ты как думаешь?

Я вытащила свой вопросник.

– А вот спорим, мне ничего не стоит заполнить всю анкету, вообще тебя не спрашивая. В детском садике ты мечтал стать Суперменом, просто потому, что видел его по телику и восхищался им. Но сейчас, конечно, тебе ничего такого не надо. Ты мечтаешь стать профессиональным футболистом. Для этого надо выбраться из нашего захолустного городишки. Ты побаиваешься так поступить. Вдруг обнаружится, что это здесь ты Супермен, а там полно ребят, по сравнению с которыми ты барахло. Поэтому в анкете ты напишешь, что хочешь заниматься строительными проектами и торговать недвижимостью, как твой отец. Ведь ты боишься неудачи и не осмелишься написать, кем хочешь быть на самом деле.

Тревор остолбенел и побледнел. Он сдулся. Видно, до него дошло, что все эти годы я читала его душу, как открытую книгу. Неясно только, разозлился он по этому поводу или, наоборот, проникся ко мне еще больше.

Но я не собиралась задерживаться и выяснять это, а потому убрала распечатку в рюкзак и отчалила.

Сдается мне, в пункте, касающемся, того, кем я хотела стать в детсадовском возрасте, он зачеркнул слово «вампир» и написал «телепат».