Текст книги "Правила игры"

Автор книги: Эллен Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

11

Эдам размашисто поставил четкую подпись под соглашением и отодвинул его в сторону.

– Похоже, что подготовка каталога идет по плану. Через полчаса мне предстоит разговор с Джилфордом в институте искусств. Первая партия картин прибывает уже сегодня.

– Это великолепно! – воскликнул Тед Маршалл, высокий белокурый сотрудник Эдама по связям с общественностью. – С завтрашнего дня наши фотографы смогут начать репродуцировать картины и готовить макет.

Бретт Таунсхенд поморщился, разжевывая очередную желудочную таблетку.

– Какие светские мероприятия намечены на этот уик-энд?

Тед передал вице-президенту листок с отпечатанным на машинке текстом и усмехнулся:

– Вашему смокингу придется хорошо потрудиться. Ведь Эдам решил порезвиться на севере штата. А это значит, что и на нашу долю кое-что выпадет.

– Предупредите об этом мой желудок! – проворчал Бретт и отодвинулся от стола. – Никогда раньше у меня не было столь упорного расстройства. Единственный человек, кто получает удовольствие от всего этого – моя жена. Мэг тратит состояние, скупая вечерние туалеты, и подрабатывает на этом.

– Включите эти деньги в расходный счет фирмы, – посоветовал Эдам своему партнеру.

– Не думайте, что я откажусь от этой идеи, – угрожающе заметил улыбающийся Бретт. – А что побуждает вас расходовать деньги? Или, быть может, точнее – кто?

– В Нью-Йорке у Эдама, пожалуй, нет никого, кто бы радовал его, – вмешался в разговор Тед.

Эдам откинулся в кожаном кресле и внимательно посмотрел на тлеющий конец сигареты.

– В нескольких сотнях миль к северу отсюда существует очень милое «кто», – признался он мужчинам.

Оба взглянули на него с нескрываемым интересом.

– Неужто вас завлекла Дженайн Гриффин? – с удивлением спросил Бретт. Он познакомился с Дженайн, когда она вместе с отцом приезжала в Нью-Йорк, и у него сложилось о ней не слишком хорошее впечатление.

Эдам иронически фыркнул:

– Совсем нет. Но через судью я встретился с Самантой, его секретаршей.

– Ну и как бы вы описали ее? – добродушно поинтересовался Тед.

– Саманта – высокая, красивая, чрезвычайно интеллигентная девушка с тонким чувством юмора и другими привлекательными личными качествами, – любезно просветил он их. – К тому же она хочет, чтобы я разорился, – добавил Эдам ухмыляясь.

– Все это звучит серьезно, – заметил Бретт, глядя с интересом на своего друга.

– Но когда же мы познакомимся с этим очаровательным примером совершенства? – спросил Тед. У него возник огромный интерес к девушке, которая смогла произвести столь сильное впечатление на его босса.

– Я не уверен, что захочу познакомить ее с вами, – с насмешкой сказал Эдам своему сотруднику. – Думаю, что привезу ее сюда, как только решится вопрос с каталогом и мы не будем так заняты. – Эдам взглянул на часы и подумал, что к этому времени Саманта уже должна вернуться с курсов. – Ну, а теперь, если вы позволите, я позвоню ей.

– Нам намекают на то, что мы должны уйти, – ухмыляясь сказал Бретт, когда Эдам снял телефонную трубку и стал набирать номер.

Эдам удивился, почувствовав, сколь сильно голос Саманты взволновал его.

– Я звоню, чтобы удостовериться, что вы благополучно вернулись с курсов.

– Вы меня уберегли от судьбы куда более ужасной, чем смерть, – весело струился ее голосок.

– А что случилось?

– Я выщипываю брови. Сегодня занятия были отменены, – сказала Саманта, взволнованная звонком Эдама.

– Ну, а как дела вообще? Дженайн не беспокоит вас?

– Все прекрасно. Дженайн слишком занята сейчас и поэтому не облагодетельствовала нас визитом, который она обычно наносит по средам. Ну, а как там у вас?

– Отлично. Надеюсь, что вы ведете себя пристойно, – многозначительно произнес он.

– А мне не с кем вести себя непристойно, – съязвила она.

Чувственный тембр ее голоса предельно взволновал его.

– В пятницу мы, пожалуй, сумеем исправить положение, – сказал Эдам столь решительно, что Саманта почувствовала, как ее щеки заливаются краской. – Я попытаюсь прилететь ранним самолетом, – сообщил он ей и с недовольством посмотрел на мигающую лампочку телефона, предупреждающую, что разговора ждет другой абонент. – Послушай, Сам, звонит человек, которого я жду. Береги себя. Через два дня мы увидимся.

Саманта была сильно разочарована, когда в пятницу вечером не увидела Эдама у дверей аудитории. У нее было несколько интересных новостей, которыми она хотела поделиться с ним. А на случай, если бы он пригласил ее провести с ним вечер, она надела шелковистое в народном стиле платье с оборками. Огорченно вздохнув, Саманта включила зажигание и пустила в ход дворники. Всю неделю непрерывно шел дождь. Теперь он перешел в мокрый, тут же замерзающий снег, и установленный на машине антиобледенитель с ним не справлялся. Отвратительная погода удлинила ее поездку на двадцать минут, и она несказанно обрадовалась, когда наконец свернула на дорожку, ведущую к дому. Саманта была удивлена, увидев, что коттедж сияет огнями, а у крыльца стоит «ягуар». Она быстро взбежала на крыльцо, отряхивая свой дождевик, и решила постучать в дверь. Ее сердце учащенно забилось, когда на стук вышел столь знакомый, высокий, широкоплечий человек. Губы ее от волнения задергались, когда она увидела на Эдаме свой фартук с оборками. Проявив самообладание, Саманта проговорила:

– Добрый вечер. Думаю, что хозяйка уже здесь.

– Конечно же, хозяйка дома, – раскатисто ответил он, втаскивая ее в теплую, залитую светом прихожую. Губы Эдама прикоснулись к ее губам, сперва нежно, а затем умело возбуждая ее, и это вызвало в Саманте внезапный прилив чувств и взрыв эмоций. Его руки оказались под дождевиком, который упал на пол рядом с ее кошельком и связкой книг. Все теснее соприкасались их тела. Когда Эдам наконец поднял голову, Саманта почувствовала, как саднят ее губы, и оперлась на его плечи.

– Как долго тянулась эта неделя, – прошептал он. Его пальцы нежно ласкали ее разгоряченные щеки. – На улице по-прежнему дурная погода? Мне показалось, что я слышал гром.

– Это просто урчит у меня внутри, – сказала Саманта с деланной строгостью. – А чем это так хорошо пахнет?

– Вкусным обедом. Поняв, что вы опаздываете, я захотел избавиться от жалоб, – разъяснил он и ушел на кухню.

Саманта повесила свое пальто на дверную ручку и медленно пошла в гостиную, где Эдам уже накрыл стол. Она сбросила домашние туфли и удобно устроилась на подушке. Эдам внес поднос с дымящимся приготовленным по-итальянски блюдом и бутылкой вина.

– Надеюсь, что вы не станете меня уверять, что весь вечер, подобно невольнику, торчали у плиты, готовя этот шедевр.

– Конечно нет. Я привез его с собой, заказав в одном из лучших итальянских ресторанов Нью-Йорка, – ухмыльнулся он.

– Вы, наверное, свели с ума всех пассажиров самолета. Еще несколько недель назад я и не могла предположить, что Эдам Рурке способен на такое, – задумчиво произнесла она.

– Вы, по-видимому, правы, – согласился он, ласково перебирая ее волосы. – Боюсь, что кое-какие ваши причуды оказались заразными. А вы что-нибудь имеете против этого?

– Клянусь Богом, нет! Вы просто стали заботливым.

– Значит, раньше у меня не было такого качества?

– Это значит только то, что если вы не прекратите допрос, то я упаду в обморок от голода, – проговорила Саманта и прямо-таки набросилась на обед.

К тому времени, когда с едой было покончено, потрескивающий в камине огонь наполнил комнату теплом и золотыми бликами.

– Ну, а с вашим каталогом, как и прежде, все в порядке? – спросила Саманта, отставив пустую тарелку и взяв бокал вина.

Эдам кивнул.

– Меня только беспокоит здоровье сотрудника, отвечающего за проект, – грустно сказал он. – Бретту никогда не было свойственно жаловаться, но недавно он стал ворчать по поводу своего желудка.

– С судьей такое случается после излишнего числа благотворительных ленчей, – ответила Саманта. – Он тогда на несколько дней переходит на щадящую диету и принимает желудочные таблетки. Все проходит само собой.

– Так поступает и Бретт. Надеюсь, что это поможет. Ну, а как обстоят дела у вас на курсах?

Саманта захлопала в ладоши и потянулась за учебниками.

– Вы не поверите, если я вам скажу, что случилось, – быстро заговорила она с энтузиазмом. – За мою экзаменационную работу о праве потребителей на обращение в суд я получила пятерку, и, – она сделала паузу, – мой профессор показал ее своему знакомому редактору. Они собираются напечатать ее в колонке для потребителей, к тому же за моей подписью!

– Это потрясающе! – воскликнул Эдам и включил настольную лампу, чтобы прочесть статью, которую передала ему Саманта. Когда он закончил, Саманта заметила, что он смотрит на нее каким-то странным взглядом.

– В чем дело? – нерешительно спросила она. – Вам не понравилось?

Эдам отложил статью в сторону и взял обе ее руки в свои.

– Отлично написанная вещь. Признаюсь, я не подозревал, как вы талантливы.

Саманта с облегчением вздохнула.

– А я на какое-то мгновение даже заволновалась.

– Я сейчас пытаюсь решить, не стоит ли вам действительно заняться юриспруденцией.

Саманта прищурилась.

– Мне кажется, что я не обладаю необходимым для адвоката темпераментом. – Она улыбнулась. – В судебном зале нет места для эмоций и переживаний. Боюсь, что большая часть моих гонораров уйдет на оплату штрафов за оскорбление суда. К тому же, с вашей точки зрения, я похожа на закоренелого адвоката-интеллектуала, – язвительно поддразнила она его.

В глазах Эдама загорелись дьявольские огоньки, и он опрокинул Саманту на подушки.

– О нет, вы, конечно, совсем не такая, – усмехнулся он в ответ на ее возмущенный вскрик. – А почему бы не проверить это? – Эдам вновь впился в ее губы.

Саманта обвила руками шею Эдама, наслаждаясь сквозь тонкую ткань рубашки теплом его тела. Он расслабил завязки на воротнике ее блузки и сбросил фиолетовый шелк с плеч Саманты. Он целовал гладкую кожу ее шеи, ее плечи, снова впился страстными губами в ее рот. Саманта почувствовала, что силы оставляют ее, и она полностью уступила его неистовой страсти. Но тут настойчивый телефонный звонок вернул их к реальности.

– Я с огромным удовольствием прикончил бы того, кто звонит, – пробормотал Эдам, когда Саманта отодвинула его и поспешила к телефону на кухне.

Когда же в трубке раздался сладковатый голос Дженайн Гриффин, Саманта с небес любви свалилась в наводящую тоску пропасть.

– Может быть, вы знаете, когда Эдам предполагает прилететь из Нью-Йорка? – спросила без сколько-нибудь вежливого вступления Дженайн. – Я не смогла связаться с ним па квартире, которую он сейчас занимает, и он не позвонил моему отцу. Я думала, что, может быть, вы что-нибудь о нем знаете.

Саманта глубоко вздохнула:

– Сейчас он у меня, Дженайн.

– Понимаю, – сказала та ледяным тоном. – А я могу поговорить с ним? У меня довольно важное дело.

– Подождите минутку. – Саманта положила трубку на полку и спустилась в гостиную. Скрестив руки на груди, она постаралась придать своему голосу звучание рока судьбы:

– Это Дженайн. Ей нужны вы.

Эдам чертыхнулся, схватил Саманту за руку и повлек на кухню. Он обнял ее за талию и приставил телефон к уху так, чтобы они оба могли слышать разговор.

– В чем дело, Дженайн? – резко спросил Эдам. – Сейчас я в самом центре пустыни, – добавил он сухо. При этих словах Саманта быстро шлепнула его.

– Мне ужасно не хочется портить вам вечер, – сказала Дженайн весьма холодно, – но один из тех, кто должен был выступить на завтрашнем обеде, заболел, и мы собираемся обсудить создавшуюся ситуацию у меня дома.

– Но какое отношение это имеет ко мне?

– Заболевший собирался вручить моему отцу присужденную прессой награду, а поскольку вы издаете газету, мы решили, что лучше всего, если вы его и замените. Я полагаю, что вам было бы полезно приехать сюда и обговорить детали поздравительной речи, – умоляющие нотки отчетливо прозвучали в голосе Дженайн.

Когда Саманта кивнула в знак согласия, Эдам вздохнул и жестом показал, как он раздражен.

– Хорошо. Дайте мне ваш адрес. Я скоро приеду.

– Ну что же, разговор был довольно изысканный, – сказала Саманта, подавая ему плащ. – Поезжайте осторожней. Дорога очень скользкая. Остерегайтесь Дженайн. – Последнюю фразу Саманта произнесла с холодным предупреждением в голосе.

Эдам быстро и крепко поцеловал ее.

– Завтра около шести я заеду за вами, и мы отправимся на прием. У нас будет много времени на тот случай, если вы опять застрянете в платье.

Эдам подал «ягуар» к навесу над входом в конференц-зал и открыл дверцу.

– Подождите меня внутри. Мне не потребуется много времени, чтобы поставить машину на стоянку.

Саманта кивнула.

– Вам надо было надеть дождевик или взять с собой зонт, – промолвила она, прежде чем выскользнуть из машины и войти в здание.

Она отдала вечернюю накидку улыбающемуся гардеробщику и критически осмотрела себя в зеркале. Она одевалась на прием с величайшей тщательностью, с предельной скромностью и знала, что никогда раньше не выглядела лучше, чем сегодня: ее длинное обтягивающее платье сшито из темно-синего бархата, края декольте отделаны кружевными оборками. За стеклами очков сверкали голубые глаза. Губы подкрашены розовато-лиловой помадой, а волосы спускались на плечи шелковистыми золотыми локонами. В ушах переливались бриллиантовые серьги, подаренные ей отцом.

Саманта увидела в зеркале отражение Эдама и обернулась. Под его взглядом у нее перехватило дыхание. Никогда до сих пор ей не приходилось видеть в глазах мужчины такого восхищения. Она подумала, что Эдам выглядит убийственно привлекательно в своем вечернем костюме и отделанной кружевами рубашке.

Он властно обнял ее за талию, и они вместе вошли в уже заполненный гостями банкетный зал. Весьма представительно выглядевший в вечернем костюме судья и его сияющая жена приветствовали стоящих в длинной очереди гостей, которые высказывали юбиляру добрые пожелания. Великолепная Кэтрин была одета в скромное платье из ткани осенних оттенков. Чета Гриффинов тепло приветствовала Эдама и Саманту, однако из-за длинной очереди пришлось ограничиться лишь кратким обменом любезностями.

Эдам, руководимый Самантой, подошел к столу, уставленному множеством горячих и холодных закусок. В центре красовалось огромное колесо сыра. Сказав Саманте, что следует выбрать, Эдам отправился за коктейлями в бар. Оглядев комнату, Саманта вынуждена была признать, что Дженайн проделала огромную работу, превратив ничем не примечательный зал в художественное произведение в древнеримском стиле. Для этого она достала несколько великолепных фресок и пейзажей, дополнив их гипсовыми статуями и колоннами.

Возвратившись, Эдам увидел Саманту в окружении местных адвокатов. Она представила его им, вскоре завязалась оживленная беседа о первой поправке к Конституции и о прессе. В это время к ним подошла Дженайн. На ней было соблазнительное открытое малиновое платье. Саманте осталось лишь позавидовать ее апломбу.

Дженайн улыбнулась всем и властно взяла под руку Эдама.

– Я пришла сказать вам, что уже начали садиться за главный стол.

Эдам оглянулся и увидел, что выступающие занимают места на возвышении в конце зала. Он также отметил, что там были места только для пяти ораторов, судьи Гриффина, Кэтрин и Дженайн.

– Я очень надеялся, – спокойно сказал Эдам, – что и Саманта будет сидеть за главным столом.

Лицо Дженайн изменилось.

– Это привело бы к неравенству. Все другие ораторы без жен, и мы были вынуждены учесть это, – процедила она сквозь зубы.

– Но я и не собиралась садиться туда, – быстро вметалась в разговор Саманта.

Стоявший рядом адвокат Даг Джилберт уловил суть разговора.

– Не волнуйтесь за Сам, Эдам. Она украсит наш холостяцкий стол, – спокойно заметил он, и тут же остальные мужчины повторяли его приглашение. Эдам без всякого желания проводил Дженайн к столу ораторов. Саманта же оказалась среди привлекательных молодых юристов.

Обед шел своим чередом, и Саманта получала удовольствие от вкусной еды, игристого вина и беседы, сдобренной добродушными шутками. При этом она все время чувствовала, как за каждым ее движением следят сверкающие зеленые глаза.

После того, как официанты убрали посуду и на столах остались лишь чашечки для кофе, начались речи. Ораторы веселили собравшихся увлекательными анекдотами о судье и неловких ситуациях, в которые он попадал, Гриффин был тронут их заботой о том, чтобы прощальный обед не оставил грустных воспоминаний. Это выдал тембр его голоса, когда он наконец овладел микрофоном и добродушно отреагировал на остроты по его адресу. Наконец с наградами, тостами и речами было покончено. Гости разошлись по залу, намереваясь потанцевать и пропустить по послеобеденной рюмке.

Саманта увидела, что ее босс улыбается, направляясь к ней.

– Я хочу опередить Эдама и станцевать с вами первый танец, – сказал он, взял ее за руку и повел в круг танцующих. – Сдается мне, что я вновь должен просить прощения за свою дочь, – вздохнул судья Гриффин, ведя ее в такт нежной музыки. – Мне жаль, что для вас не нашлось места за главным столом. Единственное утешение для меня – то, что вы столкнулись с ее грубостью в последний раз.

– Не тревожьтесь обо мне, – ласково ответила Саманта. – Печально то, что сегодня я в последний раз вижусь с вами и Кэтрин.

Он кивнул головой:

– Завтра мы улетаем в Нью-Йорк, однако мы сделаем все, чтобы повидаться с вами, когда через несколько месяцев вернемся в Штаты, – сказал судья. Тут же он лукаво добавил: – Конечно, мы сможем навестить вас и в Вирджинии.

– Откуда вы взяли, что я переезжаю в Вирджинию? – ответила вопросом на явный намек Саманта.

– Вы с Эдамом составили прекрасную пару. К тому же достаточно взглянуть, какими глазами вы смотрите друг на друга, чтобы многое стало ясно.

– У вас очень хорошее зрение, – сказала она шутливо.

– Разве вы не влюблены в него? – спросил судья ласково.

– Я очень люблю его, – откровенно призналась Саманта. – И хотела бы надеяться на взаимность с его стороны.

– Ну, а разве может быть иначе? – уверенно проговорил судья. – У вас есть, уже какие-то планы?

Саманта отрицательно покачала головой. Именно об этом она думала больше всего. Она задавала себе сотню вопросов, и ответить на них был в силах один лишь Эдам.

– Пусть вас это не беспокоит, – сказал весело судья, уловив нерешительность в ее взгляде. – Я уверен: как только закончится этот светский ураган, у вас появится возможность все решить.

Оркестр умолк, однако прежде чем судья проводил Саманту к столику, ее пригласили на следующий танец, и она продолжала кружиться, меняя разных, но неизменно пользующихся известностью партнеров. Среди них был и профессор с ее курсов. Всякий раз, когда она оглядывалась, то сквозь толпу видела высокую безупречную фигуру Эдама в окружении энергичных деловых людей.

– Полагаю, что остальная часть вечера принадлежит мне, – прозвучал знакомый голос. Она оказалась в объятиях Эдама и вновь среди танцующих. А рука ее все еще сжимала рюмку.

– Вижу, что о вас очень хорошо заботятся, – заметил он с иронией. Взяв у нее эту рюмку, он допил вино и поставил на соседний стол.

– Сегодня я получила несколько интересных предложений, – поддразнила она Эдама. – В том числе и о работе.

– Надеюсь, вы сказали, что уже связаны другими обязательствами, – проворчал он, еще крепче прижимая к себе Саманту, пока они двигались среди танцующих пар.

Счастливая Саманта прижалась щекой к его шее.

– Мне очень понравилась ваша речь.

– Я хочу, чтобы вы сидели рядом со мной, – сказал Эдам, лаская губами ее щеку.

– Вам остается отдать должное Дженайн. Она по-прежнему в своей роли.

– Надеюсь все-таки ее убедить, что ей не на что рассчитывать.

Было уже поздно, когда они решились расстаться с судьей и Кэтрин. Взволнованная Саманта не смогла сдержать слез при прощальных поцелуях.

Природа сделала все, чтобы разъезжающиеся гости ругали ее самыми последними словами. Дождь, моросивший вечером, перешел в настоящий ливень. На автостоянке появились огромные лужи. Когда Эдам подъехал на машине, Саманта попала в одну из них. Усевшись на переднем сиденье, она поморщилась, думая о своих грязных, сырых ногах. Саманта была уверена, что ее изящные серебристые лодочки безнадежно испорчены.

– Порадуемся, что не ударил мороз или не пошел снег, – проворчала она, взглянув на Эдама, который расстегивал свой отсыревший пиджак. – Вы промокли, – воскликнула она, потрогав его рукав.

– Знаю, – сказал он раздраженно, увеличил частоту работы дворников и включил антиобледенитель.

– Эдам, вы схватите воспаление легких, если в таком виде повезете меня домой. Почему бы вам не заехать к себе и не переодеться?

– Вы это предлагаете всерьез?

– Не глупите, – сказала она в некотором раздражении. – Во всяком случае это лучше, чем всю ночь слышать ваше сопение и кашель.

Эдам повернул в обратную сторону, и не прошло и пяти минут, как они оказались около современного дома с двухэтажными квартирами. Эдам нажал кнопку дистанционного управления, и двери гаража автоматически открылись.

– Мне хотелось бы сначала сказать вам кое-что об этой квартире, – произнес Эдам, открывая дверь и пропуская Саманту на кухню.

– Вы хотите предупредить, что меня ждет беспорядок?

– Беспорядка нет. Раз в неделю сюда приходит уборщица. Она поливает растения и кормит рыб.

Саманта рассмеялась:

– А я-то думала, что вы делаете это в обратном порядке.

– Вы еще не видели ни растений, ни рыб, – сдержанно предупредил ее Эдам.

– Ну что же, кухня выглядит абсолютно нормально, – заявила она, как только Эдам включил свет.

– Здесь все выглядит абсолютно нормально. Питер Чалмерс, владелец этой квартиры, электронный маг. Вы сейчас удивитесь, – предупредил Эдам, помахал рукой перед металлической пластиной в стене и включил освещение в гостиной.

Саманта пришла в изумление. Но причиной тому была не электронная магия, а то, что кухня переходила в отделанную хромированным стеклом столовую, пятью ступеньками ниже которой располагалась гостиная. Повсюду в горшках стояли огромные пальмы и вились виноградные лозы. В дальнюю стену был встроен гигантский аквариум. Его большие разноцветные обитатели степенно плавали между камнями. Гигантские обитые кремовым бархатом диван и кресла окружали газовый камин с широкой каменной плитой над ним, которая служила кофейным столиком. Все это производило сказочное впечатление.

– Там, за углом коридора, ванная, – сказал Эдам и стал подниматься по лестнице в спальню, чтобы сбросить промокшую одежду.

– Эдам, – смущаясь спросила Саманта, – а ванная нормальная?

Он засмеялся и кивнул головой.

Саманта прошла по толстому ворсистому шоколадного цвета ковру в отделанную под золото ванную комнату. Отсыревшие туфли она поставила у трубы с горячим воздухом, надеясь, что, высохнув, они все же не потрескаются, быстро обтерла холодные ноги полотенцем.

Саманта вернулась в гостиную, с интересом оглядывая произведения примитивного искусства, которыми были увешаны стены, и античные статуэтки в шкафу. В каждую стену была вделана волшебная металлическая панель, но она подавила желание прикоснуться хотя бы к одной из них, чтобы не наделать какой-нибудь беды.

Эдам вышел из спальни. На нем были желтовато-коричневые широкие брюки и расстегнутая почти до пояса рубашка.

– Почему вы не отогреваетесь у огня, – спросил он, увидев, что Саманта через окно наблюдает за дождем.

– Я бы так и сделала, если бы знала, как к нему подступиться, – она ухмыльнулась, показав на камин.

Он засмеялся:

– Будь я проклят, если понимаю, почему это называют уголком для бесед, если вы даже не можете попасть туда, чтобы побеседовать. – Он отодвинул два тяжелых кресла, чтобы освободить проход к остальной части дивана. – Могу я вам предложить коньяк?

– Прошу вас. – Саманта кивнула головой и вытянула ноги к огню. Увидев, что Эдам наблюдает за ней, она улыбнулась. Они без слов понимали друг друга, и ее внезапно охватила бурная радость. Через несколько мгновений Эдам подал ей рюмку коньяка и уселся на подушку рядом с ней.

– Ну что же, сегодня был прекрасный прием. Судья, кажется, спокойно воспринял все шутливые истории, – сказала Саманта.

– Действительно, прием оказался намного оживленней обычно проводимых по случаю перехода на пенсию, – усмехнулся Эдам. – Все прошло довольно гладко. Я думаю, что главная заслуга в этом принадлежит Дженайн.

– Она прекрасно потрудилась, особенно при украшении зала и составлении обеденного меню, – охотно согласилась Саманта.

– Послушайте, мне не хотелось бы больше вспоминать о Дженайн, – коротко заметил Эдам. – Мне хотелось бы знать, каковы ваши планы.

– На эту неделю или на всю оставшуюся жизнь? – с невинным видом поинтересовалась Саманта, но ее сердце сильно забилось.

– Ну, начнем, пожалуй, с этой недели, – проговорил он медленно, изучая в отблесках пламени лицо Саманты.

– Первую половину недели я подчищу все в офисе, а вечером в среду у меня последний экзамен. Пятница обещает быть беспокойной. Архивные дела опечатаны, конторское оборудование и мебель рабочие свезут на склад. Кого бы ни избрали на пост судьи, через несколько недель он все равно захочет сменить интерьер, – сказала Саманта.

– А что случится неделю спустя? – настаивал Эдам, взяв рюмку коньяка из ее дрожащей руки и поставив на кофейный столик.

– Вчера я получила письмо от сестры, – сказала она, нервно облизывая свои пересохшие губы и уставившись невидящим взглядом в огонь. – Они с Рамоном хотят, чтобы я приехала в Калифорнию и пожила там, пока не поступлю на новую работу.

Теплые руки Эдама сжали ее обнаженные плечи, и он повернул ее к себе лицом.

– Вы не поедете, – мягко сказал он.

Его чувственный, идущий из глубины души взгляд, прикосновение его рук к ее коже до предела взволновали Саманту, и она проговорила задыхаясь:

– Почему же?

Он нежно взял ее подбородок и отвел голову назад. Его рот властно впился в уста Саманты. Эдам вдавил ее в подушки, подчиняя своей воле.

Раздавшийся вдруг перезвон колоколов заставил Саманту нежно отстранить его.

– Мне кажется, что я слышу колокола, – сказала она, затаив дыхание.

– Это добрый знак, – чуть-чуть разомкнув губы, сказал он.

Саманта оперлась на его грудь.

– Эдам! Послушайте, что это такое?

– Это телефон, – проворчал он, запустив руку в свои черные волосы. – Клянусь, на телефонной станции у вас есть ангел, охраняющий ваше целомудрие.

– Быть может, – сказала она весело, приводя в порядок свое платье. Потом с удивлением увидела, как Эдам открывает стоящую на краю стола, кожаную коробку для сигарет и, достав оттуда телефонную трубку, отвечает на звонок.

– Уже три часа я пытаюсь связаться с вами, – произнес взволнованным голосом Тед Маршалл.

– В чем дело, черт возьми? – резко спросил Эдам своего сотрудника.

– Сегодня вечером Бретта пришлось срочно отвезти в больницу, – разъяснил Тед. – Оказалось, что причина постоянной изжоги – язва желудка.

– Боже мой, – Эдам привстал на диване. – Ну и как он себя чувствует?

– Сейчас врачи делают все, чтобы его состояние улучшилось, – сказал Тед. – Я подумал, что вы должны знать об этом.

– Правильно, черт побери! – сказал Эдам, передав Саманте услышанное.

– Простите, пожалуйста, – раздался в трубке смущенный голос. – Я не знал, что вы не один.

– Не волнуйтесь, – сказал коротко Эдам. – У вас под рукой есть расписание самолетов?

– Я так и думал, что вы захотите срочно прилететь, – сказал Тед. – Я позволил себе заказать вам место на чартерном рейсе из Лас-Вегаса с посадками в Олбани и в аэропорту имени Кеннеди по пути в Майами.

– Прекрасно. В котором часу он приземляется здесь?

– Примерно через сорок минут.

Саманта подвинулась поближе, чтобы услышать слова Теда. В ответ на вопросительный взгляд Эдама она кивнула головой.

– Я лечу этим самолетом, – коротко сказал он. – Как мне жаль, – промолвил Эдам, положил трубку и захлопнул коробку.

– Пусть вас это не волнует, – понимающе улыбнулась Саманта. – Насколько я уяснила, Бретт для вас больше, чем деловой партнер.

– Мы провели вместе с ним так много лет, что мне сейчас трудно даже подсчитать. Я крестный отец его сына. – Он посмотрел на часы и сдвинул брови. – А мне надо еще кое-что собрать.

Саманта пошла за ним в спальню, стараясь не думать о том, что они так и не обсудили своих планов, и смутно сознавая, что Эдам пока не принял окончательного решения. Усилием воли она отмела предчувствие дурного и смогла улыбнуться.

Эдам бросил в небольшой чемодан кое-какие вещи и туалетные принадлежности.

– Основная часть моего имущества в Нью-Йорке, – сказал он Саманте, когда та заговорила о его тощем багаже.

Эдам вызвал такси и дважды проверил свой дипломат, когда Саманта внезапно осознала, что не сможет попасть домой.

– Я бы поехала на такси, если бы кто-нибудь согласился везти меня так далеко от города, – сказала она. – Я, пожалуй, позвоню кому-нибудь из моих соседей и попрошу приехать сюда за мной.

– А почему бы вам не провести ночь здесь, а потом поехать домой на «ягуаре»? – предложил Эдам, надевая желтовато-коричневый пиджак и взяв из шкафа плащ.

– Я не смогу вести эту машину, – открыв от изумления рот, сказала она, – она стоит больше, чем… я. К тому же она даже не ваша!

– Не смешите меня, – сказал он. – Вы привыкли к ручному переключению скоростей, и к тому же машина застрахована. Я просто не хочу, чтобы вы пускались в дорогу так поздно.

– Пожалуй, вы правы, – нехотя согласилась она и пошла за ним в гостиную.

– Конечно, все было бы проще, если бы вы полетели со мной в Нью-Йорк, – заметил Эдам, подняв ее подбородок. – Вы могли бы остановиться у жены Бретта и позаимствовать у нее кое-какую одежду, пока в понедельник не откроются магазины.

Она воспрянула духом, поняв, что он хотел бы взять ее с собой, но вспомнила о работе и курсах. Саманта отрицательно покачала головой.

– Я не могу, Эдам. У меня здесь слишком много дел.

– А вы поехали бы со мной, если бы могли? – Его рука опять подняла подбородок Саманты.

Ею овладела застенчивость, и, даже постаравшись, она не смогла бы произнести ни слова. Она изучала близко придвинувшееся лицо Эдама, вглядывалась в твердую линию скул, чувственный рот и пристально смотревшие на нее глаза.

Внезапно до нее дошло, что от нее хотят получить ответ. Честный ответ. Она почувствовала, что может легко дать его.

– Я люблю вас, Эдам. – Она медленно обняла его голову, и ее губы мягко коснулись его губ.

Нетерпеливый сигнал такси наконец оторвал их друг от друга.

– Вам следует поторопиться, чтобы не опоздать на самолет, – сказала Саманта, высвобождаясь из его объятий и провожая его до дверей.

– Завтра я позвоню вам домой, – сказал нежно Эдам. Он крепко поцеловал ее в губы и ушел прежде, чем она успела попрощаться с ним.