Текст книги "Правила игры"

Автор книги: Эллен Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

8

Чарльз Джильберт с пристальным интересом вглядывался в лица студентов, занимавшихся по пятницам на вечерних юридических курсах. До выпускных экзаменов оставалось две недели.

– Ваше время закончилось, – произнес он наконец своим обычным усталым голосом. – Перед тем как уйти, положите ваши работы мне на стол. Я их верну с замечаниями на следующей неделе.

Саманта вежливо попрощалась с профессором и, испытывая облегчение, вышла из аудитории. Сегодня ей попалось очень легкое задание. В коридоре она тут же обернулась: кто-то назвал ее имя. Глаза Саманты расширились от удивления, когда она увидела Эдама Рурке, который стоял около аудитории, небрежно прислонившись к стене. Он выглядел потрясающе привлекательно в сшитом по европейской моде черном вельветовом пиджаке, подчеркивающим его мускулистую фигуру, серых твидовых широких брюках и белой рубашке с твидовым галстуком в черную и белую полоску. Он подошел к ней, и Саманта ясно увидела блеск его зеленых глаз и играющую на губах улыбку. Пульс у нее участился, и тело пронзило желание, окрасив щеки в алый цвет.

– Привет, – неожиданно застенчиво сказала Саманта.

– А я жду вас, – улыбнулся Эдам, глядя на нее сверху вниз. – Надеюсь, что занятия уже закончились. Это не просто перерыв?

– Нет, теперь мы целую неделю свободны. А у вас есть ко мне дело? – спросила с любопытством она.

– Да, приглашаю на обед. Вы же еще не обедали?

Она кивнула.

– Очень хорошо. Тогда мы едем в «Грот», – медленно сказал Эдам, взял ее решительно за локоть и повел к лестнице.

– «Грот»! – Саманта раскрыла рот от изумления. Ведь это самый роскошный ресторан в округе. Со вздохом она сказала: – Но ведь я не одета, чтобы туда идти!

– Для меня вы выглядите прекрасно, – ухмыльнулся Эдам.

– Но тогда позвольте мне на несколько минут удалиться, – попросила она. – Может быть, мне удастся превратиться в некое подобие «унесенной ветром». – Она вручила Эдаму связку книг и исчезла в дамской комнате.

– Я выгляжу двенадцатилетней девочкой, – проворчала Саманта, вглядываясь в свое отражение в зеркале. Она расшнуровала синий замшевый жилет и в отчаянии тяжело вздохнула. Мягкий синий свитер и замшевая же юбка придавали ей вид ученицы средней школы. Но в голове у нее мелькнула идея последовать советам журнала мод. Саманта стянула с себя свитер и затем надела жилет прямо на комбинацию, при этом ее золотое ожерелье прекрасно подошло к глубокому декольте. Она чуть-чуть растрепала волосы и подкрасила губы и глаза.

– В чем дело, мисс Скарлетт, почему вы не в бархатном платье? – спросил Эдам, когда она вернулась к нему.

– К сожалению, Ретт, я не смогла выполнить своего намерения до конца. – Но по выражению глаз Эдама она поняла, что он доволен результатом.

Менее чем через четверть часа они нашли места для своих автомобилей и вступили в неповторимую атмосферу «Трота».

Когда Саманта шла за широкоплечим метрдотелем к уединенному столику на двоих, у нее мелькнула мысль, что ресторан «Грот» приобрел известность благодаря интерьеру, напоминающему пещеру, элегантной сервировке и отличной кухне.

Пока они ели суп и салат, разговор шел на самые общие темы. Саманта была уверена, что присущий Эдаму шарм вместе с интимной атмосферой и крепким вином и привели ее в состояние легкого опьянения.

– Я совсем забыла поблагодарить вас за подарок, – кокетливо улыбнулась Саманта, когда официант подал им блюда с аппетитной телятиной, выбранной Эдамом. – Моя кухонная ведьма уже дважды помешала сбежать кипящему молоку и сделала вкуснее утренний кофе.

– Я должен сам убедиться, насколько она и заварной чайник помогли улучшить ваш чай, – сказал сидящий напротив Эдам, внимательно наблюдая за Самантой.

– Как прошла ваша неделя в Нью-Йорке? – поспешно спросила она, безуспешно пытаясь сдержать приливающую к лицу краску стыда. Она была уверена, что на всей земле лишь она одна все еще способна краснеть.

Эдам снисходительно улыбнулся.

– С умеренным успехом. Мы готовим к выпуску цветной каталог выставки для института искусств по европейской живописи и скульптуре.

– По-видимому, это интересный проект.

– Фактически, – сказал Эдам серьезно, – это весьма хлопотное дело. Картины, которые должны быть репродуцированы, еще не прибыли, институтский комитет никак не договорится о макете и шрифтах, и нам остается лишь молиться, чтобы все было сделано к сроку. – Он улыбнулся. – К счастью, ответственность за все лежит на моем вице-президенте Бретте Таунсхенде.

– А вы ничем этим не занимаетесь?

– Предполагается, что я буду присутствовать на многочисленных коктейлях, устраиваемых в связи с открытием выставки, и на благотворительных вечерах, – заметил Эдам, пожимая своими широкими плечами. – Ну, а как вы провели неделю?

– Все как обычно, – сказала она. – Работа в конторе, подготовка к курсам. – Потом добавила: – В среду был очень милый ленч с Кэтрин.

– Вчера вечером ко мне ненадолго заезжал судья, – сообщил ей Эдам. – Он уже все подготовил к завтрашней свадьбе.

– Я думаю, что Дженайн полностью занята организацией обеда по случаю отставки на следующей неделе. Это хорошо, – сказала Саманта.

Как раз в этот момент внимательный официант подал изумительно ароматный кофе, и они все внимание сосредоточили на нем и шоколадном муссе.

– Если вы не очень устали, то почему бы нам не потанцевать в холле? – предложил Эдам, когда они покончили с десертом.

– Прекрасная идея, – улыбнулась Саманта и без колебаний подала руку Эдаму.

Холл «Пещера» создавал ощущение, что вы перенеслись в центр земли. С потолка свисали сталактиты, а маленькие сталагмиты образовали столики вокруг танцевальной площадки. Это было одно из немногих мест, которое не поддалось психозу дискотек. Его постоянные посетители наслаждались медленными романтическими балладами, исполняемыми оркестром.

Саманту так заинтересовал необычный интерьер – особенно ниспадавший каскадами водопад, – что когда они внезапно остановились у одного из столиков, она попала в объятия Эдама. Душа у нее ушла в пятки, когда она увидела, что за этим столиком сидят Дженайн Гриффин и ее нынешний приятель Эндрю Карвер – весьма удачливый банкир в сфере инвестиций.

Эндрю пригласил их за столик, а Саманта подумала, что было бы нетактично отказать ему. Она почувствовала, как Эдам, в знак молчаливого согласия, пожал ей руку, и усаживаясь, она подарила ему мимолетную улыбку. После того как они представились друг другу и заказали четыре порции коньяка, Дженайн ловко перехватила инициативу в разговоре, явно не обращая внимания на музыку.

– Эдам, вы в этом году не ездили к вашей маме в Монте-Карло? – обольщающе промурлыкала она, положив на рукав ею пиджака свою руку. Ее ногти были окрашены в кроваво-красный цвет.

– Да, я побывал там, – вежливо ответил Эдам и отодвинул руку, чтобы помочь официантке, подносившей бокалы с янтарной жидкостью.

– Через несколько месяцев Эндрю собирается в Монте-Карло, а я была там уже более года назад. Мне трудно вспомнить, что там надо посмотреть. Быть может, вы поможете ему, – заметила она, и в ее голосе прозвучала лесть.

Саманта улыбнулась официантке, платье которой было стилизовано под меховую шкуру пещерного человека, и попыталась заинтересоваться разговором, который пришелся бы по душе агенту бюро путешествий. Дженайн чудесным образом восстановила свою память, начав перечислять места, которые Эндрю следует посетить в Монте-Карло. Она обращалась к Эдаму с вопросами, не понравилась ли ему такая-то вилла или яхта, какие рестораны и отели он порекомендовал бы.

Саманта, которая не покидала своего родного штата, не говоря уже о поездке за пределы страны, почувствовала себя забытой, но, не испытывая при этом ревности, стала наблюдать за танцующими и слушать приятную музыку. Ей явно было не суждено сегодня кружиться в объятиях Эдама под романтический мотив. Она нехотя отвела взор от танцующих и начала любоваться мерцающими свечами на столиках. Саманта насчитала двенадцать красных и четырнадцать желтых свечей, когда услышала голосок Дженайн.

– Бедняжка Саманта. Наша беседа, видимо, наскучила ей.

– Совсем нет, – сказала Саманта, заставив себя слабо улыбнуться. – Поскольку я никогда не была в Монте-Карло, я не могу сделать сколько-нибудь ценного вклада в вашу беседу.

– Скажите тогда, куда вы собираетесь поехать в отпуск? – продолжала настаивать Дженайн с недобрым выражением глаз.

– Отпуска у меня столь редки, что я их провожу в нашем штате, – слегка засмеявшись, ответила она, стараясь скрыть внезапно охватившее ее чувство неловкости.

– Как это скучно! – грубо заметила Дженайн. – Может статься, что когда-нибудь вы накопите денег побольше и тоже съездите в Монте-Карло, – добавила она сочувственно.

Саманта за последний год научилась не замечать насмешек Дженайн. Однако сегодня терпение ее лопнуло. Она почувствовала себя уязвленной и перешла от обороны к нападению.

– Меня очень удивляет, что, получив приглашение, вы не поехали туда, – елейным тоном, но с ехидством ответила Саманта.

– Меня приглашали? – удивилась Дженайн.

– Боже мой, Дженайн, услышав все только что названные вами имена, я была уверена, что вас включили в список свадебных гостей монакского принца Ренье. – Едкое замечание Саманты выбило Дженайн из колеи, и она стала что-то лепетать в поисках подходящего ответа. Эндрю отпил коньяка, а Эдам безуспешно пытался скрыть едкую усмешку. Он быстро поднялся со стула, схватил Саманту за руку и повел ее на танцевальную площадку.

– Простите нас, – сказал он. – Это одна из наших любимых песен.

– Боюсь, что я поступила не очень вежливо, – с сожалением прошептала Саманта. Она украдкой взглянула на Эдама. – Мне, вероятно, следует извиниться.

– И не думайте! – сурово ответил он, и Саманта почувствовала облегчение, увидев улыбку, которой светились его глаза. Он легко привлек ее к себе; от удовольствия она задохнулась, ощутив вельвет пиджака Эдама, ласкающий ее щеку, и силу его рук. Они двигались в ритме медленной чувственной музыки.

Саманта не ожидала, что Дженайн встретит ее притворно ласковой улыбкой, когда они не торопясь вернулись к столику.

– Джентльмены нас, конечно, простят, но нам нужно припудрить носики, – проворковала Дженайн. Саманта слегка улыбнулась Эдаму и нехотя последовала за ней в дамский туалет.

Саманта сделала вид, что ее чрезвычайно интересует покрывающая стены золотистая фольга. Дженайн же пристально всматривалась в свое отражение в богато украшенном зеркале, занимавшем одну из стен. Когда через несколько минут две другие дамы ушли, Дженайн тут же повернулась к Саманте и ехидно прошипела:

– Совершенно ясно, что отцу пришлось долго уговаривать Эдама пригласить вас сегодня вечером.

– Простите?

– Сегодня я была в офисе, когда туда зашел Эдам… – Она издала коварный, полный значения смешок и не закончила фразы.

Саманта вдруг почувствовала легкий озноб.

– Эдам не проводит время с неинтересными ему людьми, – холодно проговорила она.

Дженайн подвела темные, очерченные карандашом брови.

– Неужели вы придаете какое-либо значение вниманию, которое он уделяет вам? – ласково спросила она, приводя в порядок красное платье, плотно облегавшее ее изящную фигурку. – Даже вам должно быть ясно, что с его умом, властью и богатством Эдам ни за что не позволит себе хотя бы временно спутаться с вами.

Саманта глубоко вздохнула и досчитала до десяти. Она решила проигнорировать злобный выпад Дженайн. Правда, он усилил ее собственные опасения.

– А быть может, вы действительно заинтересовали его, но чем-то иным, – продолжила Дженайн с хитрецой в голосе. – В конечном счете, Эдам обладает нормальным мужским аппетитом. Полагаю, что даже вы ему подошли бы.

Саманта подавила в себе желание ударить девицу и ледяным тоном сказала:

– Простите, Дженайн, но этот разговор мне кажется бессмысленным. – Она повернулась на каблуках, прижала дрожащими пальцами пульсирующие вены на лбу и сделала глубокий вдох. Внезапно она решила вернуться к столику и, послав к черту условности, сказать Эдаму, что желает уйти.

Пробираясь между людьми, она стремилась не задеть жестикулирующих собеседников, в руках которых были зажаты сигареты или рюмки, а порой и то, и другое.

Когда ее обнаженная рука все-таки задела чью-то горящую сигарету, Саманта вскрикнула и столкнулась с высоким мужчиной, стоявшим у бара. При этом содержимое его бокала расплескалось.

– Простите, – пролепетала она, схватила салфетку и попыталась смахнуть жидкость, попавшую на его пиджак.

– Не беспокойтесь. Это даже смягчит цвет пиджака, – прозвучало исполненное юмора замечание, произнесенное с явно английским акцентом. Саманта увидела улыбающегося красивого блондина. – Что же случилось?

– Боюсь, что я дотронулась до небрежно положенной сигареты и споткнулась о чью-то ногу. Надеюсь, что я не испортила ваш пиджак. – Она улыбнулась, поняв, что он настроен дружелюбно и не собирается устраивать сцену.

– Не волнуйтесь. В любом случае я собирался снять его после перерыва. Под этим освещением играть на барабане очень жарко. – Он бросил на нее быстрый взгляд. – Кстати, меня зовут Брайан Тэйлер.

Наконец-то Саманта заметила, что на нем форменный пиджак оркестранта.

После того как Саманта представилась, Брайан с подчеркнутой тщательностью осмотрел ее руку и настоял на том, чтобы в лечебных целях угостить ее коньяком.

– Вы уже давно играете в оркестре? – вежливо спросила она, когда бармен подал им коньяк.

– С этой группой уже три года. Мы все очень хорошо подошли друг другу, а это уже половина успеха во время путешествия, – весело сказал он.

– Оркестр звучит просто великолепно, а зал заполнен до сталактитов, – очаровательно улыбнулась она ему.

Брайан рассмеялся:

– Мы подписали договор о повторном ангажементе через три месяца. Завтра мы уезжаем на неделю в Кэтскиллс.

– Прекрасное место, особенно в это время года, – сказала Саманта и отпила коньяк.

– Здесь все замечательно, – продолжил он и обаятельно улыбнулся ей, глядя прямо в глаза. – Ну а когда мы вернемся в Олбани, можно ли будет повидать вас?

Глаза Саманты расширились от удивления.

– Вы попали в колоссальную очередь, – игриво предупредила она и посмотрела на него поверх очков. – Вы уже сегодня вечером забудете о моем существовании.

– Вы же знаете, что не забуду. Я наблюдал за вами на танцевальной площадке. Вашему партнеру следовало бы лучше следить за вами.

– О Боже мой! – воскликнула Саманта. – Я совсем забыла об Эдаме.

– Это добрый знак, – ухмыльнулся Брайан. – А что, если я позвоню вам, когда мы вернемся. Ваше имя есть в телефонном справочнике?

– Вот что я вам скажу. Если вы запомните мое имя и позвоните, свидание с вами за мной, – проказливо улыбнулась она. – А теперь мне лучше вернуться, а то они пошлют поисковую команду.

Брайан посмотрел на свои часы.

– И наш перерыв заканчивается. Я возвращаюсь в оркестр, но провожу вас до столика, так как не хотел бы, чтобы вы вновь попали в неприятность.

Положив руку ей на плечо, Брайан благополучно провел ее через битком набитое помещение. Когда они подошли к столику, сидящий к ним спиной Эдам пристально разглядывал толпу. Она услышала замечание Дженайн:

– Я же вам сказала, что она вышла из туалета до меня. Ведь она на своей машине и, может быть, уже уехала домой.

– Ну вот вам и птичка для развлечений, – прошептал на ухо Саманте Брайан, тот же час оценив ситуацию.

Саманта же, стараясь смотреть на Дженайн спокойно, даже не обратила внимания на злой блеск в глазах Эдама, когда тот увидел рядом с ней Брайана. Прежде чем она успела объяснить свое отсутствие, Брайан представился Эдаму:

– Вам следовало бы лучше присматривать за своей девушкой, мой друг. А то кто-нибудь похитит ее. – К удивлению Саманты, перед тем как вернуться в оркестр, он обнял ее.

– Что все это значит? – недовольным тоном спросил Эдам, когда она уселась на стул.

Саманта поспешно рассказала, что произошло, чувствуя, как сильно это интересует Дженайн.

– Ничего не скажешь, Саманта, вы осваиваете новый способ знакомства с мужчинами, – произнесла она весьма саркастически.

Саманта снова сдержалась. Она вытерпела от Дженайн столько насмешек и намеков, что их ей хватит на всю жизнь.

– Уже поздно, и мне предстоит далекий путь домой. Думаю, что мой рабочий день закончен, – сказала она Эдаму. Он быстро извинился и вывел ее на холодный бодрящий воздух.

9

– Почему вы не остались и не провели там вечер до конца? – спросила Саманта, когда пришли на автостоянку.

– Не смешите меня, – ответил Эдам резким тоном, заставившим ее пристально на него взглянуть. – Я пришел с вами и провожу вас домой.

Она промолчала, наблюдая, как он открывает запертую дверцу машины.

– Вы не должны провожать меня. Разве не глупо проехать такое расстояние только для того, чтобы сразу же вернуться, – буркнула Саманта и внезапно поежилась на холодном ночном воздухе.

Эдам раздраженно вздохнул. Он снял пиджак и набросил его на плечи Саманты, но лацканы пиджака он придержал так, что она была вынуждена взглянуть на него.

– Я сказал, что провожу вас домой, и именно это и имел в виду! Не снимайте пиджак, пока ваша машина не разогреется. – Неожиданно он крепко поцеловал ее. – И только попробуйте ехать быстрее пятидесяти миль в час, – сердито предупредил Эдам.

Когда она выехала на автостраду и поехала на север, то увидела на небольшом расстоянии от своей машины фары «ягуара». Хотя, благодаря обогревателю, в салоне машины стало теплее, Саманта упрятала лицо в мягкую ткань пиджака Эдама, вдыхая крепкий аромат его духов. Во время обеда она украдкой изучала Эдама, пытаясь понять, что же в нем ее привлекает. Многим он отличался от мужчин, которых знала Саманта. И дело было не только в его внешнем виде и особенностях характера.

Но вновь и вновь ее мысли возвращались к язвительным намекам Дженайн. Она не сомневалась, что Дженайн хотела испортить ей вечер, и именно поэтому решила отбросить все мучающие ее сомнения.

Она смотрела в зеркало заднего вида и радовалась тому, что Эдам пожелал проводить ее домой. Какой-то бесенок принудил ее нажать на педаль акселератора и посмотреть, как стрелка спидометра перескочила через отметку «пятьдесят».

Эдам увидел, что красные хвостовые огни машины Саманты рванулись вперед, и резко нажал кнопку сирены своего автомобиля. Он с удовлетворением хмыкнул, заметив, что Саманта тут же притормозила и поехала с прежней скоростью. Он закурил сигарету, прищурившись от облака табачного дыма, и угрюмо уставился на идущую впереди машину. О Саманте он думал всю предыдущую неделю. Она настолько задела его за живое, что каждый его день начинался с мысли о ней. Он знал многих женщин, но все они казались ему скроенными на один манер. Саманта же была иной. Он не мог не признать, что она обладает чувством юмора и богатым воображением. Ему нравилась, присущая ей независимость, проявляющаяся даже в походке.

Эдам полагал, что если он снова встретится с нею, проведет время за обедом, то обнаружит в ней какой-нибудь изъян и сумеет вытеснить ее из своего мира. Но, увы, вместо этого он увидел, как мило она краснеет, увидел смех, пляшущий в ее глазах. Эдама преследовал запах ее духов, и он явственно ощущал вкус ее мягких губ. Внезапно он понял, что никогда не сможет чувствовать того же к любой другой женщине.

Эдам расслабил галстук, расстегнул ворот рубашки и опустил боковое стекло. Он испытал величайшее потрясение, когда Саманта вернулась к столику в сопровождении обнимающего ее мужчины. Он едва подавил желание ударить музыканта и не мог даже представить себе, что способен столь сильно ревновать женщину. Обычно он испытывал облегчение, когда другие мужчины отбивали их у него. Эдам крепко сжал руль.

Эдама удивила нахлынувшая на него волна чувств. Он никогда раньше не думал, что присутствие какой-либо девушки способно принести ему такое удовлетворение. Саманта возбудила в нем чувства, которые вышли из-под его контроля. Она угрожала его привычному образу жизни. Так думал он с нарастающим раздражением. Саманта оказалась опаснейшей женщиной – женщиной, в которую можно без памяти влюбиться.

Эдам заставил себя вновь переключить внимание на дорогу. И это было как раз вовремя, ибо «ягуар» уже оказался у порога ее дома.

Саманта открыла входную дверь. Хотя было уже поздно, она решила пригласить Эдама на чашечку кофе. Но приглашение замерло на ее устах. Она увидела, что Эдам быстро идет к ней, и фонарь над крыльцом высветил гнев на его лице.

– Где вы, черт побери, учились водить машину? – рявкнул он. – Любой полицейский мог остановить вас, унюхать алкоголь, и на вас обрушилась бы куча неприятностей.

Саманта почувствовала, что несправедливая критика выводит и ее из равновесия.

– Судя по вашим словам, – разгорячилась она, – я всю ночь пьянствовала. Я готова пройти любую проверку на алкоголь и вождение машины! – Она бросила на Эдама свирепый взгляд и притопнула.

Эдам насмешливо улыбнулся:

– Да вы не сможете проехать пяти миль при ограниченной скорости. – А потом выпалил: – Мне, к счастью, никогда еще не приходилось встречать таких упрямых, своевольных, выводящих из терпения женщин!

У Саманты перехватило дыхание. Его слова прозвучали для нее как пощечина.

– Если вы так думаете обо мне, – сказала она с некоторым колебанием, – то позвольте освободить вас от моего присутствия! – С этими словами она захлопнула дверь перед его носом.

«Ну и нахал», – сердито подумала Саманта и бросила на кофейный столик сумку и связку книг. Она посмотрела на вельветовый пиджак, который все еще был наброшен на ее плечи, расстегнула его, скомкала и швырнула на диван. Она хотела только одного: пусть бы в нем был Эдам!

– За восемь лет я не получила ни одного предупреждения и не попала ни в одну аварию, – крикнула она перед закрытой дверью и только тогда осознала, что он уже выехал на шоссе.

Она поднялась по лестнице. Он типичный «доктор Джекилл и мистер Хайд», человек-оборотень, в котором борются доброе и злое начала, думала Саманта. Вспыхнувшего в ней чувства враждебности к нему хватит на месяц! Ее туфли, вращаясь в воздухе, полетели в стенной шкаф. Она сорвала с себя одежду и натянула доходящую до пола фланелевую ночную сорочку.

Затем Саманта подобрала свои вещи, увидела, что порвались ее новые колготки, и почувствовала, как горючие слезы подступают к глазам. Она понимала, что это совсем не из-за двухдолларовых колготок. Она положила очки на ночной столик и полностью отдалась слезам. Рыдания вызвали головную боль, и комок застрял у нее в горле. Она встала, вытерла слезы и уныло побрела в ванную.

Недовольная собой, Саманта рассматривала в зеркале девушку с плоским бледным лицом и покрасневшими глазами. Она поняла, что сильно сглупила, поверив, что Эдам сердится на нее за плохое вождение машины. Пока они ехали домой, у него было время подумать, сколь она неопытна и неподходяща для него. Он просто нашел способ отделаться от бремени. Но какое это имеет значение?! Да и он для нее пустое место. Она плеснула себе в лицо ледяную воду и почувствовала, что вместе с нею опять потекли слезы. И тут она содрогнулась всем телом. Ну, конечно же, он дорог ей.

Саманта села на край ванны и размышляла над сулящим беду открытием. Наконец-то она призналась себе, что полюбила Эдама. Стараясь рассуждать разумно, Саманта уговорила себя, что это постоянно случается с людьми. Конечно, потребуется какое-то время, и будет трудно, но во всяком случае ей не придется испытывать муки постоянных встреч с ним – ей осталось увидеть его всего лишь два раза и то среди множества людей. А это смягчит боль. Саманта поздравила себя с тем, что сумела при помощи логики обуздать свои чувства. Она открыла аптечку, взяла две таблетки аспирина и бумажный стакан. Но в графине не было воды. Тогда она включила свет на лестнице и спустилась на кухню.

Только с третьего раза ей удалось проглотить снимающие головную боль таблетки. Она с надеждой думала, что ей не придется всю ночь ворочаться с боку на бок. Когда она поднималась по лестнице, ее остановил звук открывающейся двери. Ей показалось, что ее волосы встали дыбом, она повернулась и украдкой выглянула в темноту. Дальше чем на два метра Саманта ничего не смогла увидеть и ругала себя за то, что оставила очки наверху.

– Кто там? – громко спросила она, вложив в вопрос всю свою храбрость.

У двери раздался знакомый смех:

– Вы забыли ключи в замке, – съязвил Эдам. – Где, черт побери, ваши очки?

– Вас абсолютно не касается, что я делаю в своем доме, – холодно сказала Саманта, расправляя плечи и выпрямляясь во весь рост. – Я полагала, что вы уже уехали.

– Но я же не мог уехать.

В ее глазах появилось удивление. Вдруг в ее голове мелькнула раздражающая мысль: он же забыл пиджак.

– Ну, конечно же, как вы могли уехать без пиджака, – саркастически заметила она. – Я не собиралась оставлять его у себя. Завтра я бы его вернула.

– Не говорите глупости, – грубо прервал ее Эдам. – Я пришел не за пиджаком.

Саманта почувствовала, что в ней нарастает гнев. Но она заставила себя говорить спокойно и как будто безразлично.

– Если вас волнуют мои слова о вашем непристойном поведении и плохих манерах, то я и не подумала…

– Вы все еще меня не поняли, – снова прервал он ее.

– О, я все поняла, – раздраженно сказала Саманта, сердито сверкнув глазами. – Я поняла от первого и до последнего слова. Дело не в том, как я вожу машину, а во мне самой! Мне только кажется, что человек с вашим опытом сумел бы найти более оригинальный способ отделаться от девушки.

– О Боже мой! И вы думаете, что я пытался избавиться от вас? – спросил Эдам предельно ласковым топом.

Широкие и близорукие глаза Саманты выдали ее замешательство. Она уставилась на него в полнейшем недоумении, приложила руку к виску и спросила неуверенно:

– А разве не в этом была суть сыгранной вами сцены?

Эдам с силой привлек ее к себе. Его губы разжали ее рот в поцелуе, всколыхнувшем ее чувства. Саманта попыталась не отвечать на поцелуй, но это оказалось безнадежным делом. От прикосновения Эдама она ослабела и затрепетала.

– Я ничего не понимаю, – прошептала Саманта.

– Мне совершенно ясно, что рядом с вами никогда не было ревнивого мужчины, – сказал он печально, глядя на ее слегка разрумянившееся лицо.

– Ревнивого? – ее голос прозвучал растерянно. – Вы ревновали, потому что там была Дженайн с… – И вновь губы Эдама прервали ее слова.

– Дженайн не имеет никакого отношения к этому… к нам, – уточнил он, прикоснувшись губами к ее волосам.

– Я в большом замешательстве, – вздохнула Саманта.

– Думаю, нам следовало бы поговорить раньше, – сказал ей Эдам. Он сел на диван, легко обнял ее и посадил к себе на колени.

Саманта забыла включить обогреватель, и в комнате было довольно прохладно. Она протянула руку за спину Эдама, чтобы завернуться в стеганый плед, и они оказались в теплом коконе.

– Ну, а теперь постарайтесь разъяснить свои слова, – напомнила она.

– Когда я увидел, как музыкант обнимал вас, Саманта, я испытал непреодолимое желание сбить его с ног, – сказал Эдам.

– Брайан просто проявил любезность, – запротестовала Саманта. – Что же касается меня, то я отнюдь не пыталась подцепить мужчину, как это решила Дженайн.

– Я знаю, – сказал Эдам устало. – Но тогда я посмотрел на все это иначе, и моя ревность вызвала гнев по поводу того, как вы вели машину.

– А вела я ее превосходно, – упрямо настаивала Саманта.

Эдам засмеялся и покрепче обнял ее.

– Я подслушал, как вы расхваливали свое умение водить машину. Но почему вы не вернулись к столику вместе с Дженайн?

Саманта вздохнула и стала теребить пуговицы на своей сорочке.

– В дамской комнате у нас состоялся далеко не сердечный разговор. Я избрала оборонительную позицию и ушла.

– Обычно вы справляетесь с Дженайн. Что же произошло на сей раз?

– Да ничего особенного, – ответила она уклончиво.

– А все-таки, скажите мне, Сам, – повелительным тоном попросил он, поднял ее голову за подбородок и в едва мерцающем свете стал изучать черты ее лица.

Она решила ограничиться полуправдой:

– Думаю, что мною овладел комплекс неполноценности. Дженайн воспользовалась этим, а я, боюсь, утратила свойственное мне стремление к компромиссу.

– Дженайн, к сожалению, обладает чрезвычайным самомнением. Что же она все-таки вам сказала? – настаивал он.

Саманта колебалась.

– Скажите, Эдам, судья Гриффин не оказывал на вас нажима, чтобы вы встретились со мной? – Она затаила дыхание в ожидании ответа.

– Вот это и сказала вам Дженайн? – резко спросил он.

Саманта утвердительно кивнула:

– Она сказала, что вечером этого дня видела вас в офисе и подслушала ваш разговор с ее отцом.

– Единственное, что могла услышать Дженайн, так это то, как судья объяснял мне дорогу на ваши курсы и рассказывал о «Гроте». Все остальное – плод ее зловредного воображения. Но скажите честно, неужели вы поверили, что кто-либо – даже судья – мог бы заставить меня сделать нечто против моей воли? – спросил он с раздражением.

Саманта пожала плечами. Эдам с досадой вздохнул.

– Послушайте, я не хочу, чтобы вас тревожили выдумки Дженайн, и не хочу больше беспокоиться из-за ваших прогулок с музыкантами, студентами-юристами или с кем-нибудь еще, – шутливо прорычал он.

– Ну, а что касается вас? – попыталась парировать она. – Как вы целую неделю распоряжались своей свободой в Нью-Йорке?

– Мои коллеги всю неделю упрекали меня за то, что я только работаю и не развлекаюсь, – ухмыльнулся он, а затем серьезно добавил: – Уверяю вас, что с момента встречи с вами я и не помышлял о другой девушке.

Саманта была не в силах проронить ни слова, даже если от этого зависела бы ее жизнь.

Каминные часы пробили дважды, и Эдам с Самантой спустились с небес на землю, осознав, как поздно они засиделись.

– Вам предстоит еще дальний путь, – сказала она, затаив дыхание, и соскользнула с его колен.

– Итак, вы отправляете меня одного в темную и холодную ночь? – хитро ухмыльнулся он.

– Я уверена, что холодный воздух чудесно подействует на вас, – парировала Саманта совершенно серьезно и подняла его с дивана.

– Завтра я приеду рано и возьму вас на свадьбу, – сказал Эдам, когда они рука об руку направились к двери.

– Вам не следует делать этого. Ведь это же совсем не по пути…

Он прижал палец к ее губам:

– Прошу вас, не говорите, что мне следует делать, – сказал он мягко. – Будьте просто готовы вовремя.

– Я единственная из женского племени, которая всегда готова вовремя.

– Я поверю в это только тогда, когда увижу, – произнес он и, прежде чем за ним закрылась дверь, сорвал легкий поцелуй.