Текст книги "Айседора (ЛП)"
Автор книги: Элла Франк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
– Элиас, – выпалил парень. – Обещай, что не убьёшь его.
Губы старейшины скривились в свирепой и расчётливой ухмылке, затем он кивнул.
– Решено. Обещаю.
Лео был удивлён, как легко добился согласия, и тут же руки Аласдэра вновь оказались у него на голове, зафиксировав её на месте. Василиос прокусил своё запястье, парень нервно втянул воздух. Старейшина поднёс руку к губам Лео и, встретившись с ним взглядом, приказал:
– Пей.
ГЛАВА 3
Наши дни
Покои Таноса
Диомед стоял в сумраке мрачной спальни, где последние несколько часов неустанно приглядывал за Таносом и его старейшиной.
Как только была убрана последняя крупица серебра, Итон погасил свечи и постоянно находился рядом со своим пострадавшим подопечным. В комнате царили мрак и гнетущая тишина. Танос избежал смерти, но борьба за его жизнь сказалась на обоих старейшинах.
После того, как Василиос отправился на поиски Аласдэра и ничтожного человека, Диомед пришёл сюда и безуспешно пытался связаться с Исой. Её разум был закрыт, и если судить по неприятному ощущению, ползущему по предплечьям, Айседора попала в беду. В отличие от наказания, которое старейшины могли контролировать и сдерживать, смертельные раны терзали и их самих, и первообращённых.
Диомед не чувствовал такого состояния Айседоры многие годы. Более того, он мог припомнить только один подобный случай – ночь их знакомства. Но в отличие от первой встречи теперь в нём откликались паника и переживания девушки. С каждой минутой, потраченной впустую, старейшина всё меньше и меньше чувствовал Ису. Её нужно найти. Хотя прямо сейчас она была недосягаема.
Мучительный стон разорвал тишину: Танос зашевелился на большой кровати в дальнем конце комнаты, пытаясь найти удобное положение. У вампиров огромные проблемы, с которыми прежде они никогда не сталкивались. Пострадал не только Танос. Итон превратился в ужасающее подобие прежнего себя и оказался практически бесполезен.
Сейчас больше, чем когда-либо, Диомеду стоило серьёзно беспокоиться за самого себя и первообращённую. Судя по беспрестанной боли в руках и ногах, время для обоих было на исходе. Решив что-то делать, а не просто ждать конца, Диомед направился к двери – нужно было найти Василиоса и Аласдэра. На данный момент эти двое пребывали в гораздо лучшей форме. Диомед хотел, чтобы они вернулись за Исой. Вернулись туда, где ранили Таноса. Конечно, понадобятся долгие уговоры. Но необходимо, чтобы Василиос отпустил своего первообращённого, несмотря на грозящую опасность.
Старейшина наконец-то почувствовал Айседору, когда уже тянулся к ручке двери, собираясь выйти на поиски брата. Их сознания слились, пока его подопечная уносилась мыслями к началу пути.
Водопад Неда.
31 год до н. э.
Диомед внимательно смотрел на девушку, лежащую у его ног, и обдумывал следующий шаг. Если он обратит её, то привяжет к себе на всю жизнь. Если нет, то она, скорее всего, умрёт от рук брата.
Вампир наблюдал за девушкой несколько дней, желая убедиться, что она подойдёт идеально. Сегодня он оказался не единственным охотником и встал перед выбором: выступить из тени или наблюдать за её смертью.
Девушка дёрнулась, и Диомед отошёл в сторону, не желая напугать её при пробуждении. Айседора и так уже пребывала в ужасе и спасалась бегством, когда он её нашёл. Диомед посмотрел на красивые ноги, прикрытые остатками изодранной юбки. Как же ему хотелось утешить эту девушку.
Понимая, что его внешность может внушить страх, он накинул тяжёлую ткань плаща на голову и стал ждать, когда Айседора проснётся. Много времени не понадобилось. В ночном воздухе раздался тихий стон. Айседора зашевелилась и поднесла руку к лицу. Изящными пальцами коснулась лба и вздрогнула, похоже, от боли. Смертные страдают ею после перемещения. Айседора приподнялась и села, взглянув в сторону Диомеда. В её спутанных волосах застряли листья и веточки. Она казалась лесной нимфой – вполне уместное сравнение, учитывая, где и как они встретились. Огромные голубые глаза уставились в темноту. Неосознанно девушка смотрела прямо на вампира. Для человека у неё было необычайно острое чутьё. После обращения оно сослужит ей хорошую службу.
– Vges exo (прим. пер.: с греческого «покажись»), – потребовала Айседора. – Я знаю, ты здесь.
Диомед молчал, внимательно её изучая. Несмотря на своё положение, девушка держалась храбро.
– И откуда же ты знаешь, agapi mou (прим. пер.: с греческого «любовь моя»), если не можешь меня разглядеть?
Айседора стряхнула с ладоней грязь и выругалась, почувствовав боль от ссадин.
– Я могу…
– Да? – уточнил Диомед. Его обеспокоило смущение на её прекрасном лице.
– Я могу… тебя чувствовать.
Удивившись впервые за многие годы, вампир подступил ближе и замер. Если он явит себя, а девушка откажет, придётся её убить. Пока Айседора всматривалась в темноту, Диомед понял, что перспектива убийства его совсем не радует.
– Думаю, лучше, если я пока останусь в тени. Айседора, нам нужно многое обсудить.
Девушка смахнула подсохшую грязь с заплаканных щёк.
– Почему ты меня спас? И… откуда знаешь моё имя?
– Я буду более чем счастлив ответить на все разумные вопросы, как только ты выберешь правильный путь.
Айседора поднялась, сжав губы от саднящей боли в израненных ступнях.
– Правильный путь? Не понимаю.
– Знаю. Но вскоре поймёшь.
Она сделала несколько неуверенных шагов вперёд, и Диомед впервые в жизни отпрянул от человека. Эта девушка… пугала его.
Диомед хотел привязать её к себе.
Хотел заполучить её преданность.
Но мог предложить лишь половину прежнего себя. Хотя, возможно, это и не станет проблемой, судя по тому, что он видел.
– Ты велел довериться, – произнесла Айседора, вновь приближаясь.
– Да.
– Как же я могу доверять, если ты не выходишь из тени?
Время пришло. Он знал.
Выступив вперёд под лучи лунного света, Диомед наблюдал, как Айседора оглядывает его в полный рост. Когда она подняла глаза к лицу вампира, то поспешно отступила, спотыкаясь. Ладонь взметнулась ко рту – девушка ахнула. Диомед откинул капюшон – его кожа была невероятно белоснежной. Айседора опустила руку и облизнула нижнюю губу. Губы вампира дрогнули. Значит, это не страх. Лишь удивление.
– Я узнаю тебя. Видела прежде.
Диомед склонил голову набок.
– Да. Видела.
– Ты был там. На пире моего отца.
– И вновь верно. Хотя сомневаюсь, что меня вспомнит кто-нибудь ещё, mikri mou polemistria. Моя маленькая воительница.
Айседора наклонила голову, пытаясь рассмотреть получше. И вместо того, чтобы убежать, спросила:
– Кто ты? Чего хочешь от меня?
Диомед протянул ладонь к девушке и ответил:
– Всего.
Видение обращения Айседоры исчезло. Её наивные глаза и тихие призывы пропали, Диомед выругался. Где бы Иса ни была, она потеряла способность даже видеть сны.
Движение слева вынудило Диомеда обернуться – за ним наблюдал Итон. Он был самым жизнерадостным из их троицы, но сейчас казалось, будто счастье ему вернёт лишь собственная могила: кожа побелела, глаза, которые некогда искрились улыбкой, выглядели болезненно.
– Ты в порядке, брат? – спросил Итон.
Диомед быстро кивнул. Ему не хотелось обременять Итона своими проблемами. Не сейчас, когда искалеченный и покрытый кровью Танос пытается исцелиться.
– Не переживай обо мне. У тебя хватает забот.
Решив отправиться на поиски Исы, Диомед открыл дверь, – сначала надо найти Василиоса и продумать план – но не успел переступить порог, как Итон произнёс:
– Ты найдёшь её.
Не оборачиваясь, Диомед пообещал:
– Да, найду. И уничтожу того, кто посмел навредить нашей семье.
Захлопнув за собой дверь, он остановился в восточном коридоре и засунул руки в карманы длинного чёрного плаща. Диомед с ног до головы был в чёрном. Можно сказать, он скорбел, и пока Айседора не вернётся в целости и сохранности, старейшина будет тяжело переживать её отсутствие.
Одежда резко контрастировала с серебристыми волосами Диомеда и гладкой кожей цвета слоновой кости. Внешность и двухметровый рост вампира всегда поражали тех, кто видел его впервые.
Он понимал, что производит сильное впечатление, и не считал нужным меняться, несмотря на призывы Василиоса вести себя сдержаннее. В отличие от старшего из трио, Диомед не желал облегчать прочим жизнь. Он предпочитал держаться в стороне от общества, а если и появлялся, то люди тут же приходили в ужас. Страх зачастую сопровождали слова «альбинос», «урод» и «диковинный». Но рука об руку со страхом всегда чувствовалось тайное восхищение.
Диомед прошёл по коридору, приблизился к покоям Аласдэра и отчётливо услышал звуки секса, доносящиеся из комнаты. Стоны, рычание и вскрики удовольствия. Обычно он остановился бы и послушал. Но слишком многое случилось, слишком многое поставлено на карту, чтобы ждать снаружи, пока Василиос и Аласдэр натрахаются, празднуя смерть надоедливого человека. Поэтому, думая только о желании вернуть Айседору домой, Диомед открыл дверь.
И застыл.
Боль в конечностях разгорелась адским пламенем, а гнев забурлил, поднимаясь из тёмных глубин на поверхность. Взгляд Диомеда остановился на трёх обнажённых мужчинах на кровати в центре комнаты. Старший вампир ожидал увидеть одно определённое тело бездыханным и отброшенным в сторону, но человек был очень даже жив и зажат между телами вампиров. До побелевших костяшек смертный вцепился в предплечье Василиоса, а ртом присосался к запястью старейшины, жадно глотая.
Аласдэр посмотрел на своего повелителя сияющими глазами, затем провёл языком по шее человека и нежно прикусил его ухо. Человек подался вперёд. Рука Василиоса задвигалась вверх и вниз, несомненно, сжимая член мужчины.
Развратное зрелище. Руки, ноги, губы, члены. Василиос замер и обернулся, изогнув губы в чувственном приглашении.
– Диомед. Тебя не хватало на нашей маленькой вечеринке. Зрители всегда добавляют удовольствия. Хочешь сесть и посмотреть?
Диомед сжал кулаки в карманах и не выдержал. В мгновение ока он оказался на постели. Чёрная шерстяная ткань закружилась вокруг его тела, словно облако тьмы, когда он откинул Аласдэра в сторону.
Младший вампир приземлился на корточки и, опёршись руками в пол, зарычал из-за того, что его потеснили. Не обратив внимания, Диомед схватил человека за шею и оторвал от плоти Василиоса.
– А-а, – проговорил Василиос, поднимаясь с кровати. – Не торопись, брат. Если ты его убьёшь, то не услышишь мой гениальный план по спасению Айседоры.
Диомед не удостоил человека даже взглядом – он не сводил глаз с Василиоса, который теперь стоял рядом с Аласдэром. Слабые пальцы попытались разжать руку. Диомеду было настолько плевать на парня, что он даже не пытался его остановить.
– Ты ведь заметил, что происходило до твоего грубого вмешательства?
– Ты его кормил.
Василиос провёл языком по запястью, закрывая рану, и оглядел человека, которого Диомед до сих пор держал в удушающей хватке.
– Хм. Верно. И в любой момент…
Человек задёргался. Диомед уставился на него: глаза закатились, руки и ноги свело судорогами. Вампир бросил человека на матрас, наблюдая за голым телом, забившимся в конвульсиях.
– Как и говорил, – продолжил Василиос, словно не происходило ничего особенного.
Диомед свирепо на него посмотрел. Аласдэр тоже грозно взглянул на господина.
– В ближайшее время он или выживет, или умрёт. Если выживет, мы попадём к Айседоре через несколько часов. А если умрёт, то ближе к твоей первообращённой мы не станем, но по крайней мере слегка повеселимся, верно?
ГЛАВА 4
Наши дни
Где-то…
Тьма.
Лео видел только её. Перед ним простиралась чёрная бездна.
– Леонид Чейпел, что ты наделал?
Вопрос появился из ниоткуда. Лео прищурился, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь дальше пары метров. Голос был знакόм. Родом из его странных воспоминаний и видений. Этот голос утверждал, что Лео и ещё двоих создали для уничтожения Аласдэра и ему подобных.
Да, тот самый – сумасшедший.
– Кто здесь? – спросил Лео. – Кто ты?
Голова шла кругом, но не болела, как после непонятных и уже постоянных эпизодов в обыденной жизни. Скорее, Лео ощущал эйфорию. Кайф, будто от небольшой дозы экстази. Ему казалось, что он способен взлететь, и в то же время остаться прочно стоять на земле. Если так действовала кровь Василиоса, нужно признать – эффект фантастический. Лео чувствовал себя великолепно.
– Леонид.
Имя предупреждением прогремело в голове. Он прижал пальцы к виску и только в тот момент осознал, что до сих пор обнажён.
– Ты совершил немыслимое.
Лео пожалел, что не видел собеседника, уж очень хотелось высказать придурку всё, что было на уме.
«Немыслимое? У меня не было никакого треклятого выбора».
– У нас всегда есть выбор. Ты, тем не менее, сделал неверный.
Лео презрительно усмехнулся.
– А, понятно. Значит, я должен был просто-напросто… умереть?
– Нет, – пророкотал голос. – Твоё предназначение в другом.
Лео провёл по волосам ладонями и крепко сжал их на затылке в замок.
– А-а… значит, умереть должны были они? Аласдэр. Василиос. Это же невозможно. Они же чёртовы вампиры. Знаешь, как бы бессмертные? И ещё они – древние вампиры, а я – всего лишь я. Человек. Как бы я смог им навредить? Так что удачи. В этой гонке ты поставил не на того коня.
– Молчать. – Слово прозвучало резко и рвано, как укус бешеной собаки.
Лео тут же закрыл рот.
– Ты слишком импульсивен в действиях и словах. Нам следовало тебя лучше подготовить. Элиас стал хорошим воспитанником, но в твоём обучении мы допустили серьёзную ошибку.
– Элиас, – процедил Лео сквозь зубы. – И чему же вы его научили? Лгать? – Он недоверчиво фыркнул. – Если ты можешь передать Элиасу сообщение – а я уверен, что можешь, – то не решишься ли сказать, что из-за вас он заработал кучу неприятностей? Это ведь ты виноват? И возвращаемся к первому вопросу: кто ты, блядь, такой?
– Ты уже знаешь ответ. Твоя кровь обжигает этих существ, плавит их будто солнце. Подумай, Леонид. Подумай о прошлом и вспомни. Вспомни времена, когда тебя не привлекало всё смертоносное. К чему тебя тянуло?
Лео обдумал слова, позволяя им проникнуть в сознание.
– Греция. Я всегда любил Древнюю Грецию. Моё наследие, место, откуда я родом. Люди, их обычаи, их… боги, – произнёс он, и мысли оборвались, наткнувшись на невозможное.
– У твоей одержимости есть причина. Причина для зова. Ты не представляешь, насколько глубоко и сильно твоё наследие.
Лео зажмурился и потёр переносицу. Невероятно странный сон. Кровь Василиоса вызывала какой-то побочный эффект? Некто всемогущий утверждает… что именно?
– О чём ты говоришь? Объясни, – потребовал Лео.
– Помнишь, когда-то ты ценил собственную жизнь?
– Я по-прежнему ценю жизнь, – выпалил Лео. – Почему, думаешь, я так поступил? И почему должен перед тобой оправдываться?
– Потому что это я сотворил тебя, – прогрохотал голос. – Вот почему. Ты был создан для выполнения единственной цели, с которой пока не справляешься.
У Лео дёрнулся глаз, раздражение переросло в гнев.
– Как я могу справляться, если даже не знаю, что должен делать? Если так, не справляешься ты. Раз уж создал меня, стоило уделить чуть больше времени. Возможно, тебе надо было подумать, что люди могут спокойно угробить твой план.
Слова прозвучали слишком громко и в никуда, дыхание Лео участилось.
– Чем же?
Парень расправил плечи и уставился в… что ж, ничто, заявляя:
– Свободой воли.
Тишина была настолько громкой, что почти оглушала. Но лишь почти – следующие слова Лео расслышал.
– Леонид, кто сказал, что ты человек?
Аласдэр подошёл к Лео, который лежал на кровати. У человека свело все мышцы, шея выгнулась под неестественным углом. Левая сторона тела дёргалась. Судороги не прекращались, и Аласдэр взглянул на Василиоса в поисках ответа.
– Что с ним происходит?
Василиос окинул Лео внимательным взглядом, потом встретился глазами с Аласдэром.
– Не знаю. Раньше я никогда не кормил человека. Кроме тех, кого убил и решил оставить себе на память. Они мертвы, поэтому полагаю, здесь совершенно иное дело. Согласен?
Аласдэр вновь посмотрел на Лео и задался вопросом: может ли человек выдержать смешение его крови с кровью вампира в своих венах. Неужели он всё-таки погибнет? И почему мысль о смерти парня так его беспокоит?
Вампир запустил пальцы в волосы Лео и застыл, сообразив, что сделал. Тут же на плечо легла ладонь. Василиос.
«Я тоже надеюсь на его пробуждение. Мне понравился характер нашей маленькой добычи».
Аласдэр склонил голову к Василиосу, проверяя, были ли возникшие в сознании слова правдивы. Серьёзное лицо повелителя говорило само за себя. Он в самом деле хотел, чтобы Лео проснулся? А если хотел, то что случится после? Как в будущем сложатся их отношения?
«Всё очень просто. Конечно, вы оба будете жить, чтобы служить мне. Когда и как вам угодно. Достаточно легко, правда?»
Аласдэр почти ответил на сарказм, но вмешался Диомед.
– Кто-нибудь соизволит рассказать план, пока мы ждём, сдохнет человек или очнётся? Я теряю терпение.
Диомед и в более привычных обстоятельствах пугал. Сейчас от его присутствия кровь стыла в жилах. Старший вампир, как правило, был очень молчалив, настолько, что никто не догадывался о его мыслях. Он был неприметен, но если уж говорил, то каждый, кто был рядом, замирал и слушал.
Аласдэр и Танос не много знали о связи между Айседорой и её господином. Судя по некоторым слухам, старейшина предпочитал наблюдать, а не участвовать. Диомед соблюдал воздержание, и Айседора не жаловалась, никогда не рассказывала об их взаимоотношениях и боготворила землю, по которой он ступал.
Василиос вышел вперёд и потянулся за простынёй.
– Не возражаешь, если мы прикроемся? Я не против себя показать, но момент, похоже, несколько упущен.
Аласдэр дождался, когда Василиос взял простыню себе и кинул одну ему. Оба вампира прикрылись. Василиос начал расхаживать взад и вперёд, а Аласдэр разместился на кровати рядом с Лео.
– Василиос, план. Ты сказал, что у тебя есть план, – напомнил Диомед.
– Да. Однако нам потребуется ясный разум. Тебе не всегда удаётся его сохранять.
Все знали о нраве Диомеда. Если старейшина был не в духе, лучше его не трогать, как и большинство вампиров. Только вот темперамент Диомеда и характер любого другого – всё равно что лавина в сравнении со снежинкой.
– Я вижу, как ты страдаешь, – произнёс Василиос.
Диомед слез с постели и сделал несколько неуверенных шагов в сторону единственного кресла. Он практически упал на сидение, поднял руку к голове и выплюнул:
– Как проницательно с твоей стороны.
– Не нужно язвить.
– Не нужно сопротивляться. Просто расскажи чёртов план.
Аласдэр понял, что лучше держаться подальше от спора, и прижался спиной к изголовью кровати. Голова Лео лежала на его коленях, тело билось в судорогах. Аласдэр поймал себя на мысли, что изо всех сил надеется на пробуждение парня.
– Когда человек проснётся, он отведёт Аласдэра обратно в офис. Туда, где схватили Айседору. Человек работал с похитителем. Он его знает. И знает, где тот живёт. Мы сможем его выследить.
Комната наполнилась тихим рычанием, Аласдэр поднял голову. Глаза Диомеда стали чернильно-чёрными, клыки выдвинулись. Он сосредоточил взгляд на Лео и, казалось, был готов его растерзать.
– Человек знает, кто забрал мою Ису?
– Знает, – ответил Василиос, подходя к разъярённому вампиру. – Он знает множество вещей, брат. Я верю, что в наших интересах оставить его рядом, живым.
Диомед встал. Природный инстинкт побудил Аласдэра сдвинуть Лео с колен и пригнуться в защитной позе возле уязвимого человека.
– И ты принял решение, не посоветовавшись с нами? – спросил Диомед.
– Я принял решение на основании имеющихся фактов. Первым моим порывом было убить его. Представь, что бы мы упустили, поддайся я желанию.
Ноги Диомеда задрожали, почти отказывая, и он снова опустился в кресло.
– Что же изменило твоё мнение?
– Мой член, – пояснил Василиос без тени раскаяния. – Но вскоре после и сам человек. Он предложил свою помощь. Сказал, что отведёт нас, куда нужно. Предложение хорошее, поэтому я сделал выбор. Однако я ему не доверяю, и согласился только при условии, что он выпьет моей крови. Так я буду знать, что он вернётся, и в любой момент смогу проникнуть к нему в голову.
Аласдэр даже не осознавал, что держался настороже, пока Диомед не расслабился и не кивнул.
– Ты поступил правильно. Айседора… С каждой минутой она всё больше слабеет. Боюсь, ей осталось недолго.
Василиос опустился на колени у ног Диомеда и положил руку ему на бедро.
– Я чувствую твоё напряжение. Как ты сам?
– Не очень хорошо, брат. Не очень хорошо.
– Уверен, твоё поведение не помогло сберечь энергию.
Диомед быстро улыбнулся, блеснув клыками.
– Ты можешь лишить терпения и святого. Повезло, что тебе не перед кем отчитываться – наказания были бы постоянно.
Василиос вздохнул:
– Верно. Вот почему мне посчастливилось стать хозяином самому себе.
Неуверенная рука коснулась спины Аласдэра, и он обернулся. Лео открыл глаза и часто заморгал, пытаясь сфокусировать взгляд.
– Добро пожаловать обратно, file mou.
Лео не успел издать и звука, как Василиос оказался на кровати, а за ним Диомед, вынуждая Аласдэра привстать на коленях. Ублюдок может и слабее, чем обычно, но всё ещё сильнее Аласдэра. Диомед оттолкнул его в сторону и дотянулся до запястья Лео, притягивая парня ближе, пока их носы не столкнулись. И вдруг воцарился хаос. Лео разжал пальцы старейшины, вызвав у того злобное ругательство, и молнией метнулся к Аласдэру.
В комнате повисла тишина.
Все трое повернулись к человеку, а Лео опустил руки, прикрывая пах. Светлые волосы растрепались. Постепенно Леонид осознал, что случилось, и начал открывать и закрывать рот, словно пытаясь выдать вразумительный ответ. Но первым заговорил Василиос:
– Что ж, в следующий раз в постели будет довольно интересно. Согласен, agóri?
Аласдэр продолжал наблюдать за своей добычей. Он заметил изумление на лице Лео и был уверен в одном: человек не возражал.
ГЛАВА 5
Наши дни
Офис Элиаса
Элиас провёл по лицу ладонью, обдумывая следующий ход. Он допускал несколько вариантов, но ни один из них невозможно было осуществить здесь. Элиас до сих пор прятался в своём кабинете, решение надо принять в ближайшие пару минут.
Айседора потеряла сознание, так что сейчас самое время позвонить секретарше и сообщить о необходимости уехать до конца дня. С жалким оправданием вроде проверки нового экспоната для музея. Или притвориться больным. И то, и другое поможет убраться подальше из этого кабинета, а после пойти домой и завершить дело.
Будет грязно. Элиаса предупреждали с самого начала. Есть только один способ по-настоящему покончить с вампиром, и он малоприятный. Либо долго и с привлечением ненужного внимания, либо быстро и просто, но грязно. Что неудивительно, ведь требуется отрезать, точнее, вырезать часть тела.
Поднявшись на ноги, Элиас решил, что лучше попросит Жоржетту отогнать его машину к погрузочной площадке. Скажет, что нужно кое-что сделать, прежде чем отправляться домой болеть. После он на чём-нибудь отвезёт Айседору в офис Лео, и потом можно будет выйти через служебный вход.
Да, должно сработать.
Элиас был на полпути к двери, когда Айседора пошевелилась и, преодолевая слабость, произнесла его имя. Останавливаться нельзя: разговор с ней только затуманит рассудок. Невольно вспомнилось, что он чувствовал к Исе прежде: когда смотрел, когда касался. В голове мелькнула мысль: «Почему именно она?»
– Элиас… – мягкий голос Айседоры проник в его разум. Элиас закрыл глаза и велел себе идти дальше. – Элиас.
Во второй раз имя прозвучало гораздо чётче. Увереннее. Элиас замер с вытянутой рукой, сомкнув пальцы на ручке двери.
– Пожалуйста, посмотри на меня.
Её слова звучали искренне, как мольба, на которую сложно ответить отказом. Но Элиас знал, на что способны вампиры.
– Бесполезно, Иса.
– Что бесполезно?
И тогда, сам не ведая, он совершил первую ошибку.
Айседора сразу заметила секундное замешательство Элиаса. Он быстро оглядел Ису и сжал челюсти, щёки покрыл румянец.
– Бесполезно взывать к человеку, которого больше не существует, – ответил Элиас.
Айседора холодно улыбнулась.
– Разве? Не знаю. Ты очень на него похож. Помню, как увидела тебя впервые. Как ты меня рассмешил. Я не смеялась много лет.
– Айседора, это не сработает…
Не обращая внимания на замечание, она продолжила:
– Ради того мужчины я бы сделала что угодно. Нужно было лишь попросить. Знаешь, насколько редко подобное происходит, Элиас? Ты видишь, что я такое. Как думаешь, перед сколькими мужчинами я опускалась на колени? Но для тебя я преклоняла их охотно.
– Прекрати, – предостерёг он, отворачиваясь к двери и прижимаясь лбом к дереву.
– Прекратить стоит тебе. Ведёшь себя, словно забыл, кто ты такой. Кто я такая.
Элиас резко повернулся к Исе.
– Я понятия не имею, кто ты.
– Нет, имеешь. Только один мужчина знает меня так же хорошо, как ты. Только один, Элиас. Осознай. Подумай о моём возрасте – и знаете меня лишь он и ты. Это о чём-нибудь говорит?
Элиас бросился к Айседоре, и та почувствовала радость от маленькой победы над его твёрдой решимостью.
– Говорит. Ты пытаешься залезть ко мне в голову.
– Когда мы были вместе, я скорее лезла к чему-то пониже твоей головы. Я помню, и ты помнишь.
Элиас выругался.
– Я не собираюсь тебя отпускать только потому, что когда-то засовывал в тебя член. У меня есть миссия. У меня есть цель.
– Ах да. Повтори, какая? Убить меня? Пытать? А зачем? Можешь по крайней мере объяснить зачем, прежде чем вырезать моё сердце? – Клыки Айседоры выдвинулись, и Элиас прищурился. Она почувствовала новую эмоцию – сожаление. – Ты не хочешь этого делать, правда? Поэтому медлишь. Трудно убить того, кого знаешь? – Элиас будто потерял над собой контроль: он вцепился рукой в волосы Исы и наклонился к её лицу. – Того, в ком однажды растворился? Мне всегда нравилось трахать тех, кого хотелось оставить в живых. Такая перспектива возбуждает гораздо сильнее.
Взгляд Элиаса блуждал по лицу Айседоры. Она напомнила себе, что он враг, несмотря на желание вновь забыться в его руках.
– Я убью тебя, – пообещал Элиас.
Она облизала нижнюю губу и осмелилась произнести:
– Нет, не убьёшь.
Айседора была словно видение, от которого невозможно отвести глаз. Уверенность Элиаса пошатнулась, руки задрожали. Он разжал хватку и, оттолкнув Айседору, выпрямился.
– Ты бредишь, если считаешь, что останешься в живых из-за того, что мы трахались.
Иса опустила ресницы и прошептала:
– Элиас, мы значили друг для друга гораздо больше. В первую очередь именно поэтому я и ушла.
– Замолчи, – ответил он, не желая вспоминать их ужасное расставание.
– Но…
– Я. Сказал. Замолчи. Разве не понимаешь? Причина ухода не имеет значения. Не важно даже, что я тебя когда-то знал. Важно, что мы то, что мы есть.
– И что же?
– Мы… – Элиас чуть не проболтался, а когда взглянул на Айседору, понял, как умело она им манипулировала.
Он провёл рукой по волосам и, резко развернувшись, собрался уходить, но тут в дверь постучали, а следом повернули ручку.
Элиас не смог предотвратить невозможное: дверь широко распахнулась, в проходе появился один из его ближайших друзей – архивариус музея Парис Антониу.
– Элиас, отлично. Я надеялся найти… – Парис замолчал, как только его взгляд скользнул за спину друга.
Элиас сглотнул и шагнул в сторону, закрывая собой Айседору. Он надеялся, что Парис не обратит внимания, но следовало бы подумать лучше.
– А-а… кто это?
Решив сменить тему, Элиас спросил:
– Зачем я тебе понадобился?
– А, да. Лео. Ты говорил, сегодня он выйдет на работу. Нужно, чтобы он спустился и встретился со мной по поводу макета купален. Похоже, вчера кто-то к нему влез. Может, уборщики, может, ещё кто. Модели раскиданы повсюду.
Элиас пытался придумать ложь, объясняющую пропажу куратора, но ничего не приходило в голову. Лео разрушил весь намеченный порядок событий, и из-за этого Элиас не смог рассказать Парису, что он тот самый третий в уничтожении расы вампиров.
Да, такое за утренним кофе обсуждать не станешь.
– Наверное, Лео не вернётся ещё как минимум пару дней.
– О. – Парис нахмурился и почесал за ухом. – Я подумал…
– Ты подумал неправильно. Я отправлю кого-нибудь вниз на помощь тебе.
Элиас шагнул к Парису, собираясь выпроводить того из комнаты, но тут в кабинете послышался женский голос.
– Элиас. Разве ты нас не представишь?
Когда до Париса донёсся елейно-медовый голос Айседоры, молодой человек обошёл Элиаса и ахнул.
Проклятье. Не так рассчитывал Элиас начать свой день. Он плотно захлопнул дверь и запер её на замок. Появилось ощущение, что дальнейшие события не принесут ни лёгкости, ни радости.
Парису Антониу нравилось считать себя беззаботным. Он умел хранить спокойствие в напряжённой обстановке и не поддаваться стрессу. Тем не менее, в последнее время случилось так много странной фигни, что вся беспечность сходила на нет.
С момента пропажи Лео несколько недель назад всё казалось немного… неправильным. Элиас вёл себя странно. Они втроём дружили десять лет, и давно знали всех знакомых и близких друг друга. Но внезапно в их жизни начали появляться новые личности из… чёрт возьми, из ниоткуда.
Парис уставился на хрупкую женщину, привязанную – да, привязанную – к стулу Элиаса. Он прервал какую-то извращённую сексуальную сцену между начальником и этой дамой?
«А она довольно привлекательна, – подумал Парис, – если только вам нравится мертвенная бледность».
Женщина широко улыбнулась, её глаза засияли.
– И кто же ты такой, красавчик?
Соблазнительный голос окутал Париса. Он почти шагнул навстречу, но Элиас удержал его за запястье.
– Парис, надо поговорить.
– Парис, viens ici, – промурлыкала женщина.
– Прекрати, —отрезал Элиас. – Он не говорит по-французски.
Парис прищурился, глядя на обычно спокойного друга. Элиаса буквально трясло от напряжения.
– Расслабься, Элиас, – проворковала незнакомка. – Мы просто развлекаемся. Правда, Парис?
– Перестань с ним говорить.
– Элиас, – наконец вмешался Парис. – Не стоит грубить.
– Ты не знаешь, о чём говоришь.
– Ну так почему бы тебе не объяснить? – предложил парень, вырывая руку из хватки. Он потёр запястье и, отвернувшись от женщины, шёпотом спросил: – Почему она привязана к стулу?
За его спиной Айседора рассмеялась:
– Хороший вопрос. Элиас, почему я привязана к стулу?
Парис обернулся к женщине и спросил:
– Как она меня услышала?
– Ну… – начал Элиас, а потом вздохнул.
В ожидании ответа Парис принялся нетерпеливо стучать по полу ногой. Он хотел потребовать объяснений, но никогда в жизни не повышал голоса. И не представлял, как начнёт кричать сейчас, особенно на начальника.
– Тебе стоит присесть.
– О, я не могу дождаться…
– Айседора, заткнись. Или я засуну тебе в рот кляп.
От резкого тона Парис вздрогнул. А когда с губ друга слетели слова: «Она вампир», Парис подумал, что сходит с ума.
