Текст книги "Очарование (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Нотон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18

Подходя к спальне, куда ее направил Ник, Изадора прикрыла ладонью рот и зевнула.

Она и ее спутники засиделись за полночь, обсуждая с Ником не только Орфея и ситуацию с сиренами, но и военную стратегию и помощь аргонавтов колонии, расположенной сейчас здесь, в Монтане. Недавно демоны Аталанты напали на деревню высоко в Скалистых горах, перебив и людей, и полукровок. К тому же, по всему тихоокеанскому северо-западу увеличилось количество сообщений о странных убийствах и появлении диковинных существ. Аргонавты вместе с Ником и его людьми пытались выследить и уничтожить демонов, прежде чем произойдут новые смерти.

Все согласились, что необходимо положить конец злодеяниям, прежде чем новая потусторонняя сила решит воспользоваться отсутствием Аталанты и возьмет тварей под свой контроль. Или прежде чем вернется сама Аталанта.

Последняя мысль засела в голове Изадоры. Царица ни секунды не сомневалась, что как раз сейчас Аталанта пытается выбраться из преисподней.

– Тебе не стоит быть на ногах так поздно, – встревоженный голос Деметрия ворвался в мысли Изадоры, и она улыбнулась мужу, который распахнул дверь и пропустил ее, стараясь, как заметила Изадора, не притрагиваться к ней. Он всегда старался не ее касаться. По крайней мере, когда их могли увидеть.

– Все в порядке. И потом, ты, как и я, знаешь, что Ник не появится в Арголее. Значит, надо ловить его при каждой возможности. По крайней мере, сегодня он в благодушном настроении.

Вопреки обыкновению. Хотя они с Ником заключили союз и в этой схватке делились информацией и людскими ресурсами, Иза знала, как тяжело повстанцу быть рядом с ней. Особенно, если в комнате присутствует и Деметрий.

– Он не может видеть нас вместе, – сказал Деметрий за спиной жены, закрывая дверь. – Я знаю, что он чувствует, и не могу его винить. Иногда я думаю, не лучше ли тебе быть с…

– Не говори так. – Она повернулась к нему, зная, что этот страх исходит из самых глубин его души. Души, которая, по мнению Деметрия, никогда не будет достойна Изадоры, хотя та и связала свою и его жизни. – Даже не думай об этом. Не его я хочу, Деметрий. Не он тот андрас, в которого я влюблена. Не он тот, кто…

Он накрыл ее ладонь своей. Дернул к себе жену, прерывая ее речь. Иза врезалась в его крепкую грудь и застонала, когда муж поцеловал ее так, что у нее поджались пальцы ног.

Его прикосновения всегда действовали на нее так. Электризовали. Воодушевляли. Разрывали. Так же, как при первом поцелуе на острове, где их удерживала Аталанта. Если богиня планировала использовать наложенное Герой проклятие родственных душ себе на пользу, то просчиталась. Ведь их связь совсем не походила на проклятие. Она стала лучшей частью жизни Изадоры.

Деметрий обхватил ее лицо большими сильными руками. Скользнул языком в приоткрывшийся рот Изы. Деметрий источал вкус кофе, который они пили раньше, и греха, которым она хотела заняться сейчас. Аргонавт проявил больше страсти при поцелуе и притянул жену так близко, что она могла видеть и чувствовать лишь его.

Когда он отстранился, у Изадоры сбилось дыхание, а тело болело от желания. Глаза мужа – темные обсидиановые озера – вытягивали из нее душу.

– О боги, кардия. Мне ненавистно то, что переживает Ник, но отпустить тебя я не могу. Даже ради него. И я хотел бы целовать тебя так целый день.

Иза крепко вцепилась в ткань его рубашки. Деметрий был таким крупным, и весь словно состоял из крепких мускулов.

Ей это в нем нравилось. Его размеры, некогда пугавшие ее до смерти, сейчас невероятно заводили.

– Лучше бы тебе никогда не отпускать меня. И к твоему сведению, аргонавт, я хочу, чтобы ты целовал меня так весь день.

Деметрий прижался губами к ее виску и проложил дорожку жарких поцелуев до уха, отчего у Изы екнуло сердце.

– Ты знаешь, почему мне нельзя. Прикоснувшись к тебе, я не могу остановиться.

Он снова завладел ее губами и целовал так долго, медленно и полно, что она растаяла. Изадора почувствовала, как Деметрий подхватил ее на руки. Она знала, что он несет ее на большую кровать, и думала лишь о том, чтобы заполучить мужа голым, чтобы он глубоко вошел в ее тело, туда, где она больше всего его желала.

Деметрий уложил жену, раздвинул ей ноги и улегся сверху.

– Ах, кардия, знаешь ли ты, что совершенно сводишь меня с ума?

Иза улыбнулась и очертила его темные густые брови.

– Приятно знать, что я все еще имею на тебя влияние, хранитель.

– Так будет всегда. – Он уткнулся губами в ее ладонь и нежно поцеловал. – Я…

Раздался стук в дверь.

Иза поймала мужа за подбородок и потянула к себе.

– Не обращай внимания.

Его губы вновь нашли ее рот. Деметрий расстегнул пуговицу на брюках Изадоры и, запустив в них руки, потянул вниз, на бедра, когда в дверь снова постучали.

– Я знаю, что вы оба там, – послышался голос. Знакомый голос. – Слышу, как вы там возитесь в койке. Изадора, не снимай пока трусики. Мне нужно с тобой поговорить.

Деметрий вновь прервал поцелуй и прорычал:

– Орфей. Он выбрал до жути неудачное время.

Изадора вздохнула, не собираясь спорить с мужем. Но ей требовалось поговорить с Орфеем, а зная этого андраса, неизвестно, будет ли он утром здесь, раз уж сейчас, в три часа утра, не спит.

Она в последний раз поцеловала Деметрия и чуть толкнула его плечо. Он скатился с нее.

– Перерыв. Дадим ему несколько минут. А когда он уйдет, продолжим с того места, где остановились.

Когда Изадора встала и застегнулась, Деметрий выглядел не столь уверенно, но она улыбнулась ему, поскольку совершенно точно планировала продолжать доказывать, что хочет его – и только его, – как только Орфей уйдет.

Она разгладила блузку, поправила волосы и подошла к двери. А распахнув ее, увидела, что Орфей держится рукой за притолоку и явно недоволен вынужденным ожиданием.

– Ты пропустила пуговицу.

Изадора опустила взгляд и поняла, что ее грудь чуть не вываливается наружу. Она даже не помнила, как Деметрий расстегнул ей блузку. Горя от смущения, арголейка быстро прикрылась, а Орфей по-хозяйски прошел мимо нее в спальню.

Деметрий приподнялся на локтях.

– Орф, не умеешь ты выбирать время.

– Как всегда, – ответил Орфей и повернулся к Изадоре.

– Мне нужно попросить тебя об одолжении. И не падай в обморок. Раз уж за последний год ты столько у меня просила, можешь сама один раз помочь, не задавая вопросов.

Это так, но Изадора не собиралась слепо делать «одолжение» Орфею.

– Что тебе надо?

– Твой муж.

Деметрий поднял бровь.

– Для чего?

Когда Изадора приблизилась к Деметрию, Орфей сообщил:

– Я засек колдуна. И поскольку не могу быть в двух местах одновременно, мне нужно, чтобы ты его обездвижил, пока я не вернусь.

– Не вернешься откуда? – спросил Деметрий.

– Из преисподней.

– Ты отправляешься за Грифоном, – с облегчением выдохнула Изадора, прижав руку к горлу. – Мы можем послать других аргонавтов тебе в помощь. Это…

– Нет, – твердо отрезал Орфей. – Не стоит. Они мне там не нужны.

– Но…

– Не стоит, – громче повторил он, обрывая царицу. И уже Деметрию: – Только ты. Ты тоже мне обязан.

Изадора знала, что, независимо от того, должен или нет, ее суженый согласится, поскольку хотел вернуть Грифона не меньше, чем Орфей. Этого желали все аргонавты, но Деметрий особенно. Отчасти он винил себя в том, что произошло с Грифоном в покоях колдуна во фракийском замке.

Деметрий встал с постели.

– Когда?

– Сейчас. Колдун в Коринфе. – Орфей назвал координаты. – Сможешь встретить меня там?

Одним из талантов Орфея была способность мгновенно перемещаться по земле. Но Деметрий так не мог. А значит, должен сперва открыть портал в Арголею, а только потом в Коринф.

Деметрий взял с кресла куртку, которую бросил туда, когда они с Изадорой вошли в комнату.

– Уверен, что он будет там?

Глаза Орфея потемнели.

– Уверен. Он собрал новый ковен ведьм и занят их обучением.

– Замечательно, – ответил Деметрий. – Уверен, что не хочешь подключить других парней? Помнишь прошлый раз, когда мы связались с ведьмами Апофиса?

– Эти совсем не так сильны. И Апофис сейчас слаб. Мне понадобишься лишь ты.

– Уверен, демон?

В дверях стояла Скайла в белой наглухо застегнутой рубашке с длинными рукавами, стянутой на талии темным поясом, и брюках на три размера больше собственных. Волосы всклокочены, под глазами тени от недосыпа, но упорство в ее взгляде сообщало всем окружающим, что она не позволить себя забыть или оставить.

Изадора заметила, как сжал зубы и нахмурился Орфей. Значит, ее первое впечатление в большом зале оказалось верным. Между арголейцем и сиреной определенно что-то происходит. Нечто, выходящее за границы отношений «дичь-охотник» и наводящее на мысль о связи.

Царица несколько раз спрашивала себя, почему Орфей сразу не уничтожил эту сирену. Конечно, она – мечта любого мужчины, красивая и прекрасно сложенная, но Орфей не из тех, кого легко отвлечь от поставленной цели. Изадора знала это лучше кого бы то ни было. Первый намек на ответ она получила, увидев реакцию сирены на новость, что брат Орфея оказался в ловушке в преисподней. А теперь точно знала: между этими двумя существует некая связь. Взгляд арголейца означал не «ты не можешь пойти, потому что я хочу тебя убить», а скорее «я не хочу, чтобы ты была рядом, поскольку ты можешь пострадать».

Изадора не совладала с собой и улыбнулась. О, эти глупые мужчины и их извращенные представления о героизме. Деметрий испытал на ней свои защитные приемчики, и посмотрите, насколько ему это помогло. Судя по упрямству, с которым сирена перекрывала выход, Орфею отсюда без нее не выбраться.

Изадора начала относиться к сирене гораздо, гораздо лучше.

– Возвращайся в постель, сирена, – прорычал Орфей.

– Вернулась бы, – парировала та. – Но внезапно мне стало слишком холодно. Какая удача, что я обнаружила в коробке наверху эти шмотки. Как думаешь?

Деметрий и Изадора переглянулись, и по выражению его лица, говорившему «Какого хрена?», она поняла, что и ее суженый заметил их связь.

– Меньше всего меня волнует, что на тебе надето, – выдавил Орфей. – Мне не нужна твоя помощь.

Скайла не ответила, лишь мило улыбнулась. По поджавшему губы Орфею Изадора поняла, что для сирены это совсем не характерно.

Орфей взглянул на Деметрия:

– Ты готов или как?

– Спроси у него, сказала ли ему Мэйлия, где расположен вход в преисподнюю, – обратилась Скайла к Изадоре.

– Имел я тебя, – пробормотал Орфей.

Скайла улыбнулась шире.

– Не сейчас, демон, но спасибо за предложение. Возможно, позже.

Орфей попросил Изадору:

– Приведи ко мне Мэйлию, ладно?

– Не стоит утруждаться, – сказала Скайла. – Она не знает, где вход. И на этот раз я не лгу. Персефона намеренно ничего не говорила, для ее же безопасности. Всем известно, что если Мэйлия войдет в подземный мир повидаться с матерью, Аид имеет право ее убить. На земле ей это не грозит.

Плечи Орфея напряглись, но он не отводил взгляда от Изадоры.

– Кто еще из наших знакомых может знать, как добраться до преисподней?

– Никто, – ответила Изадора, не уверенная, что хочет в это ввязываться. – То есть, до меня доходили слухи о Бермудском треугольнике, но…

– Удачи в его поисках, – пробормотала Скайла. – Сколько ты намерен ждать, демон? Дни, недели, месяцы? Думаешь, у него есть эти месяцы?

Она говорила о Грифоне, и по бешенству во взгляде Орфея было очевидно, что ему не нравится ее давление. Правда, Скайла ничуть не испугалась. Напряжение в комнате повысило температуру на добрых три градуса.

– Ты не пойдешь, – заявил Орфей. – Ты будешь меня задерживать. У меня нет времени на авиаперелеты.

– Оно тебе и не нужно. В отличие от Мэйлии или твоих аргонавтов, сирены могут перемещаться по земле мгновенно, так же, как ты. Хотя я завидую твоей способности проходить сквозь стены. – Она улыбнулась. – Привыкай к мысли, что я иду с тобой, демон. Ты сам учил меня доводить дело до конца.

– Да чтоб тебя, – пробормотал Орфей, направляясь к двери.

Скайла еще раз улыбнулась Изадоре и двинулась следом.

Когда стих шум их шагов, Деметрий потянулся к руке Изадоры.

– Кардия…

– Не тревожься. – Она сжала его пальцы, радуясь, что он коснулся ее в присутствии других. Оставалась надежда, что Деметрий потихоньку меняется. Может быть, это знак, что он откажется от глупой мысли, что Изе лучше с его братом. – Кейси и Терон заберут меня домой. Иди. Просто, что бы ты ни делал, будь осторожен.

– Буду. – Он наклонил голову, прижался к губам жены в мимолетном, теплом, слишком быстро закончившемся поцелуе. Коснулся ладонью ее живота, откуда вырвалось тепло, распространилось по ребрам, груди и обхватило сердце. – Позаботься о моей дочери.

– Сыне, – поправила она, по-дурацки улыбаясь от того, что впервые он отнесся к малышу не просто как к бесполому существу.

– Будем надеяться, что нет. – Деметрий вновь поцеловал ее и отстранился.

В его темных завораживающих глазах плескалась страсть. Страсть, которая поможет ей продержаться еще немного.

– Мы закончим с этим, когда я вернусь.

– Да уж, клянусь твоей потрясающей задницей, аргонавт.

Деметрий ответил дьявольски симпатичной улыбкой и вслед за остальными покинул комнату.

Оставшись в одиночестве, Изадора обхватила себя за талию и вздохнула. Она терпеть не могла ему лгать, но если бы Деметрий знал, что она не планирует сейчас возвращаться в Арголею с остальными, то никогда бы не ушел.

А для собственного душевного благополучия ему необходимо сейчас быть с Орфеем и помочь спасти Грифона.

Когда затихли шаги, она испустила еще один вздох, закрыла глаза и сосредоточилась, обратившись к внутренней силе Оры, древней богини равновесия и мудрости. Знак крылатой омеги на внутренней стороне бедра царицы нагрелся и задрожал, и она знала, что отметки сестер реагируют так же.

Древняя мощь потекла сквозь нее, запуская механизм внутренней связи, который Изадора с сестрами оттачивали последние несколько месяцев.

Возможно, Деметрий и хочет отправить ее домой, а Орфей не желает ее помощи, но сейчас никто не получит желаемого. Дело важнее их обоих. Важнее их всех.

***

Горный воздух был густым и туманным – результат теплого атмосферного фронта, накрывшего местность. Стоя в тени крупной пальмы, Скайла смотрела на Орфея, разговаривающего с Деметрием в трех метрах от нее.

С тех пор, как они переместились в Коринф, он едва сказал ей пару слов. И хотя отчасти это ее обижало, особенно учитывая, чем они друг с другом занимались всего несколько часов назад, Скайла не могла не восхититься. Орфей умел смешиваться с толпой. Похоже, его не смущали ни города, ни технологии, ни неизвестные земли. Наверное, именно так он смог прожить столь долго, скрываясь в тени, курсируя взад-вперед между мирами и изводя богов, когда подворачивалась возможность.

Где-то ей это даже нравилось. Нравилось его безразличие к тому, что люди и боги о нем думают.

И это новое открытие не имело ничего общего с тем фактом, что Орфей выглядел крайне сексуально в обтягивающих джинсах и плотной черной рубашке, подчеркивающей мускулы. Или тем, как мрачно он зыркал по сторонам, что явно выдавало в нем сорвиголову. Скайлу занимали нестыковки в так старательно выстраиваемом образе.

Проявление доброты, которую Орфею не удавалось подавить. Тревога, скрываемая от окружающих. Он беспокоился о брате, но отказывался это обсуждать.

Таков был настоящий Орфей. Не демон, которого он демонстрировал Скайле. Не скандалист, каким он представал перед миром. При взгляде на него в мозгу сирены все чаще и чаще возникало слово «герой». И она не совсем понимала, почему он сам этого не видит.

Слово «герой» пробудило в ней думы о лжи Афины, и, не удержавшись, Скайла мысленно перенеслась на Олимп. В груди сгустилось напряжение. Зевс не обрадуется, узнав, что она провалила задание. Если он пошлет других сирен закончить дело, как в прошлый раз…

К ней подошел Орфей: небритый мужчина с серыми глазами, в солнечном свете напоминавшими отполированный гранит. И хотя его хмурый вид показывал, что аргонавт пытается держать дистанцию после всего произошедшего прошлой ночью, воспоминания о его губах, руках и языке и обо всем, что он творил одним лишь взглядом, согрели Скайлу изнутри и прогнали прочь другие мысли. Включая Зевса, Олимп и ее будущее.

Она вновь его хотела. Больше, чем прошлой ночью. И это было в новинку. В последний раз Скайла так кого-то хотела тысячи лет назад. Когда сходила с ума по Кинуру. И хотя в общем-то они – одно и то же, сейчас все казалось иначе. Желание было сильнее. Горячее. И накрывало ее так, как никогда прежде.

Орфей прищурился.

– Мне не нравится этот взгляд.

Скайла улыбнулась, радуясь, что заставляет его держаться настороже. Это означало, что и он испытывает те же проклятые чувства.

– Какой взгляд?

– Тот, который говорит, что ты что-то задумала.

Ее охватило желание. Она и в самом деле кое над чем размышляла.

Что делать с орденом? Как удержать Зевса от преследования? И когда она заполучит в постель стоящего перед ней мужчину? Остается надеяться, что скоро.

Он кивнул на запад.

– Жилище Апофиса сразу за теми холмами. Его, вполне вероятно, охраняет дюжина ведьм.

– Он будет ждать нападения, – заметил Деметрий, подходя к напарнику.

Орфей пролистал открытые страницы на своем модном телефоне.

– Именно поэтому он так и не увидит нашего приближения.

Скайла перевела взгляд с одного воина на другого.

– Что вы двое замышляете?

Орфей улыбнулся, спрятал телефон в задний карман. Зловещий изгиб его губ заставил ее кровь закипеть, и показал, что у аргонавта свои планы.

– Выманить его с помощью новой последовательницы.

О, нет. Скайла отступила на шаг.

– Потомки Медеи – вы, а не я.

– Да, солнышко, но у тебя свои преимущества. Апофис любит только женщин. Особенных женщин. Думаю, ты все-таки нам пригодишься.

Дрожь предчувствия пробежала по ее позвоночнику. Да, она хотела Орфея, но что-то подсказывало ей, что его планы не имеют ничего общего с ее мыслями.

– Расслабься, сирена. Возможно, тебе понравится. Разве я способен завести тебя в ловушку?

О, да, еще как. И будет наслаждаться каждой минутой.

Проблема в том, что и Скайле это понравится.

Глава 19

Скайла не испугалась. Ее учили никогда не показывать настоящий страх. И все же колдун, скрывающийся в человеческом мире и обладающий почти божественными способностями, спокойствию не способствовал. А необходимость притворяться ведьмой-девственницей, которой сирена вовсе не была, также не придавала большой уверенности, что этот сумасшедший план сработает.

Подол купленного для нее тонкого белого одеяния касался бедер, вызывая желание почесать ноги. Босоножки казались слишком открытыми, а без оружия Скайла чувствовала себя раздетой. Поскольку в этом прикиде спрятать лук было негде, она отказалась от него в пользу кинжала, привязанного высоко на бедре. Наложенное Орфеем небольшое заклинание – по его словам, необходимое для этого притворства – тоже не слишком прижилось. На самом деле, оно вызывало ломоту в бедрах.

Ожидая в кругу, созданном Орфеем и Деметрием, Скайла старалась не ерзать. Воплощение стихии земли оттягивало ее ладонь. Лунный свет проникал сквозь камни и ветки на поляну, покрытую дикими орхидеями и окруженную темными холмами, заросшими кипарисами, дубами и соснами, похожими на немощных старцев. В этом свете окружающая местность казалась серой и бесплодной, а не разноцветной и живой.

Скайла ощущала энергию, вызванную Деметрием и Орфеем, которые скрывались где-то за деревьями. Знала, что воплощение стихии земли в кулаке усиливает ее мощность. И верила, что Апофис тоже это чувствует. Магия распознает магию, и сирена не сомневалась, что сила круга со временем выманит колдуна из укрытия. И все же, что-то в ней одеревенело. Орфей по-прежнему сердился, что она впуталась в это дело. Оставалось лишь надеяться, что героическая жилка, скрывавшаяся в нем по мнению Скайлы, проявится с появлением Апофиса. Потому что даже с воплощением стихии земли без своего оружия сирена не сравнится в воинском искусстве с колдуном.

Справа от нее захрустели ветки. Она задержала дыхание.

Вокруг ничего не сдвинулось. Шевелился лишь воздух, взбаламученный заклинаниями Орфея и Деметрия. Слева вновь раздался хруст, и Скайла попыталась что-то разглядеть в темноте. Не получилось. Кинжал тяжело повис на ее бедре, воплощение стихии земли налилось теплом в ладони. Пульс стучал по-прежнему быстро.

Из-за деревьев выступила фигура. У Скайлы перехватило дыхание.

Она знала, что Апофис вселился в тело аргонавта, но того, кто приближался сейчас, не ожидала. Темно-русые волосы, приятное юношеское лицо с квадратным подбородком, слегка припорошенным темной щетиной. В отличие от Орфея, с его темной, опасной внешностью, и Деметрия, чей хмурый вид пугал, этот аргонавт походил на кинозвезду, загоревшую под греческим солнцем, с мускулистым и фотогеничным телом, словно его плечи, грудь и бедра вытесаны из крепкого камня.

Но синий свет, исходивший из его глаз… был неправильным. Внутри находился явно не аргонавт. И определенно не герой.

Апофис остановился прямо возле камней, формирующих круг, и склонил голову. Его глаза засверкали ярче.

– Я чувствую исходящую от тебя силу, малютка.

Скайла едва не сказала, что ему сделать со своим могуществом. Но прикусила язык, напомнив себе, что служит приманкой. Эта работа не отличалась от службы сирены. Хотя изображать девственницу для нее чересчур.

– Я слышала истории о великом колдуне с Пелопоннеса, – произнесла Скайла тошнотворно сладким тоном, раболепно опустив голову. – И надеялась, что мы встретимся.

Колдун слепящим взглядом обвел ее тело.

– Ты просто очаровательна и весьма перспективна.

К ее горлу подступила тошнота.

– Я некоторое время изучала темные искусства. У меня было видение, что скоро ко мне придет учитель.

О, боги, если это в ближайшее время не закончится, она на него набросится.

– Видение?

Скайла кивнула. И, как они планировали, раскрыла кулак, чтобы Апофис увидел в ее ладони воплощение стихии земли.

– Видение, сообщившее, что мой учитель вставит это в очень важный диск.

Его глаза округлились, освещая поляну своим блеском.

– Где ты это взяла?

– Украла. У мужчины. Я же говорила, что практикую темные искусства.

Глаза колдуна сузились, выражая крайнее недоверие.

– Ты девственница?

Ничего подобного.

Но Орфей был прав. Колдуна – больного ублюдка – привлекала невинность. Скайла знала причину. Вовлекая в орден девственницу, он получал дополнительную силу. Но все это раздражало.

– Да, – солгала сирена, надеясь, что маленькое заклинание Орфея работает, блокируя способность злодея ощущать эту особенность ее физиологии.

– Открой круг.

Вот он, момент истины. Без приглашения Апофис не может войти. А до этого она в безопасности.

– Я могу открыть его только для своего учителя. Откуда мне знать, что это вы?

В течение одного удара сердца он ничего не делал. Затем медленно коснулся пуговиц, расстегнул одну, другую. И распахнул рубашку, обнажая лежащую на темной коже сферу Крона.

Ее сила накрыла Скайлу даже на расстоянии. Из-за близости к сфере воплощение стихии земли в ее ладони стало еще горячее. Неудивительно, что Зевс жаждал убить ради этой штуки. Даже отсюда сирена чувствовала ее всепоглощающее притяжение и власть.

Круг дрогнул и раскрылся. Колдун ступил внутрь. Пульс Скайлы взмыл до небес. Круг открыла не она, а Орфей. И хотя она знала, что это часть плана, тревоги это не уменьшало.

Колдун приближался медленно, но неотвратимо и остановился всего в полуметре от нее. Глубоко вдохнул и задержал дыхание. Медленно улыбнулся.

– Это будет прекрасный союз, девственница. Ты станешь очень важным приобретением для ковена.

– А я думаю иначе, колдун. – Из-за деревьев показался Орфей с луком Скайлы и стрелой, нацеленной в сердце Апофиса.

Тот повернулся к аргонавту, сверкая зловещими синими глазами. Скайла метнулась за его спиной и бросилась к разрыву в круге.

– Ты, – прорычал колдун.

– Да, я, – сказал Орфей, приближаясь к краю круга и держа стрелу наготове. – Ты взял нечто, тебе не принадлежащее, и мы хотим это назад.

– Мы? – спросил колдун.

– Мы, – ответил Деметрий, выходя из-за деревьев слева от Апофиса и привлекая его внимание.

– Ты! – Бешенство исказило лицо мага. Он поднял руку и выпустил в Деметрия разряд синей энергии, которая ударилась о край круга и ушла в землю, оставив лишь поднимающийся из грязи дым.

Ладно, это было классно.

– Что-то не так, подонок? – спросил Орфей. – Слишком слаб, чтобы прорваться сквозь жалкий круг?

Бешенство не сходило с лица колдуна. Он вытянул обе руки, закрыл глаза и принялся напевать на чужом языке.

– Сейчас? – спросил Деметрий, перекрикивая напев.

– Сейчас, – ответил Орфей, протягивая лук и стрелу подошедшей Скайле. Он взял у сирены воплощение стихии земли, закрыл глаза и сотворил собственное заклинание, которое смешалось с волшебством Деметрия.

Лицо колдуна густо покраснело. Магия наполнила его руки. Разряд энергии вылетел из его ладоней и пронзил круг.

– Орфей! – Скайла бросилась на аргонавта всем телом и сбила с ног, чтобы разряд его не задел.

Орфей перекатился на живот и поднялся на колени, не прерывая напева. Голос Деметрия зазвучал громче.

Колдун повернулся к Деметрию и попытался задействовать ту же энергию, но на этот раз магия ударилась о край круга и рухнула оземь, словно врезавшийся в стену мяч.

Апофис слабел. Орфей не ошибся – без своих ведьм колдун терял мощь. Скайла была знакома с магией. В конце концов, она жила на Олимпе. И видела, как боги, не раздумывая, пускают в ход волшебство. Но то, чему она стала свидетелем на этом поле, то, что творили два аргонавта, ведшие свой род от Медеи, скорее напоминало искусство. Скайлу охватил благоговейный страх при виде того, на что они оказались способны, высвободив свои таланты и работая сообща.

Исчерпав свои силы, колдун замолчал на полуслове, распахнув глаза. С каждым стихом, законченным Орфеем и Деметрием, он вскрикивал, словно пораженный невидимым электрическим током, исходящим от земли, и поднимал ноги, пытаясь отпрыгнуть. После пяти минут криков и подергиваний, подобно курице с оторванной головой, колдун упал на колени в центре круга, скрутился и захныкал, как ребенок.

Орфей открыл глаза. Улыбнулся Деметрию.

– Хорошая работа.

С колотящимся сердцем Скайла держала стрелу наготове. Орфей вошел в круг и опустился на колени рядом с Апофисом. Тот, похоже, этого не заметил. Орфей потянулся за сферой, но тут раздался хлопок, и аргонавт отдернул руку, словно от ожога.

– Что случилось? – спросил Деметрий.

– Должно быть, он наложил на эту штуку какое-то чертово заклятие.

Деметрий вошел в круг.

– Что думаешь?

Орфей нахмурился.

– Мы не сможем ее снять, пока он не лишится контроля над телом Грифона.

– И как это скажется на наших планах?

Орфей поднялся с земли.

– Это означает, мы должны удостовериться, что он крепко-накрепко связан до моего возвращения.

Возвращения. Из преисподней. У Скайлы сжалось сердце.

Она знала, что к этому идет, но все равно переживала.

– Будем надеяться, что трех дней хватит, – пробормотал Деметрий, помогая Орфею поднять колдуна и вытащить его из круга. – Проснувшись, он очень рассердится, а если его ведьмы достаточно опытны и явятся за ним до твоего возвращения, у меня будут крупные неприятности.

– Я вернусь, – ответил Орфей.

Деметрий не проявлял особой уверенности, когда тащил колдуна к спрятанной за деревьями машине.

Оставшись наедине со Скайлой, Орфей уперся руками в бока и наклонил голову. Скайла сложила лук.

– Ты хорошо сыграла, сирена. Этот бросок достоин футбольной лиги. Ты смотрела программу «Футбол по понедельникам»?

Скайла достаточно знала человеческую культуру, чтобы уловить смысл сказанного.

И комплимент был неожиданно приятным.

– Тебе же известно, что физический контакт для меня не проблема. Хотя я ожидала больших катаклизмов.

– Катаклизмы переоценивают. Иногда сойдет и что-то попроще.

Не для нее. Но она же сирена. Она всегда ожидает худшего.

Скайла бросила взгляд на воплощение стихии земли, сейчас свисавшее с цепочки на шее Орфея и едва заметное под расстегнутым воротником. Эта вещь ее нервировала. И не только потому, что несла такую большую силу, но и потому, что аргонавт носил ее как свою собственность. И хотя сирене не нравился ход собственных мыслей, она не могла не думать, что случится, когда Орфей заберет его с собой.

Она посмотрела ему в глаза.

– Теперь можешь снять заклятие девственности.

– Не знаю. Оно придает тебе определенный… шарм.

Орфей тщательно осмотрел ее грудь, скользнул глазами к талии, а затем к бедрам под подолом белого платья.

От столь жаркого внимания в ее венах вспыхнуло пламя. Если раньше пронизывающие взгляды аргонавта зажигали в ее лоне слабый огонь, то сейчас Скайла ощутила настоящий пожар. И поняла, что наглец что-то добавил в маскирующее заклинание. Что-то, усиливающее возбуждение, дабы наказать ее за отказ остаться в безопасном месте.

– Тебе смешно, не так ли?

– В моей жизни так мало веселья, сирена. Приходится пользоваться каждой возможностью.

Она наклонилась ближе, так близко, что ощутила сладкий запах натруженного тела, смешанный с возбуждением, которое Орфей пытался скрывать.

– Тогда будь осторожен, демон. Потому что наложенное возбуждающее заклинание не изменит моего мнения насчет совместного похода в подземный мир. И не забывай – я сирена. Я привыкла испытывать желание и не получать удовлетворения. Тебе же, с другой стороны, стоит подумать хорошенько. Когда мы пойдем через поля Асфоделия, потребуется уйма времени, чтобы забыть, как ты меня распалил и что я могу сделать.

Она оставила Орфея среди деревьев и двинулась к машине, где ждал Деметрий с колдуном. И хотя это не принесло ей удовлетворения, ошеломленное выражение лица Орфея заставило Скайлу улыбнуться.

Пока этого достаточно.

***

Орфей снял со Скайлы возбуждающее заклинание.

То, чем он собирался мучить сирену, срикошетило в него, и сильно.

Утирая ладонью потный лоб, он шел за ней по холмам вблизи Ираклиона. Стояло позднее утро. Солнце уже поджаривало кожу.

На лодке они добрались от Коринфа до Крита, высадились на северном побережье, затем арендовали машину и доехали до Психро, где оставили Деметрия с колдуном в заброшенной хибаре, найденной на окраине городка. Скайла затащила Орфея в туристские лавки. Все утро, пока она осматривала полки одного магазина за другим в поисках бог знает чего, аргонавт не мог отвести взгляд от длинных, прекрасно обрисованных ног в черных леггинсах, от изгиба плеч под майкой без рукавов. И каждый раз, когда она улыбалась, или Орфей улавливал шаловливые искры в ее глазах, он вспоминал сказанное сиреной в лесу возле Коринфа. «Тебе потребуется уйма времени, чтобы забыть, как ты меня распалил и что я могу сделать».