Текст книги "Зима драконов"

Автор книги: Элизабет Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Охотничьи псы зарычали, а их вожак с угрожающим видом вышел вперед. Теа закричала.

В следующее мгновение в воздухе возникло мерцание, черный с проседью волк промчался по двору, сбив малыша с ног. Потрясенный и испуганный Шем возмущенно зарыдал. Оттеснив ребенка, волк замер перед собаками, густой мех взъерошен, желтые глаза мечут молнии. Стая начала отчаянно лаять.

Волк, молча, опустил свою огромную голову и обнажил клыки, приготовившись к атаке. Карадур в три прыжка промчался по двору, подхватил с земли одной рукой вопящего малыша, а другой нанес такой сильный удар вожаку псов, что тот отлетел в сторону. Остальные собаки заскулили и распластались на земле.

Волк вернулся в обличье человека. Лорд-дракон легко раскачивал малыша на одной руке.

– Тише, волчонок, – сказал он. – Успокойся. Тебя же никто не обидел.

Холодное голубое пламя облизывало его ладони и руки.

Шем тут же забыл про слезы и попытался ухватить мечущиеся языки пламени.

– Буф!

За спиной Карадура появился рыжий солдат.

– Милорд, мне очень жаль. Я отвечаю за собак. – Он тяжело дышал.

– Рогис, это так ты выполняешь мои приказы? – взглянув на него, поинтересовался Карадур, и паренек с трудом сглотнул. На белом как полотно лице яркими пятнами проступили веснушки. – Мы поговорим позже. Загони собак в будки.

Рыжий паренек и два солдата схватили собак за ошейники, а у левого плеча Карадура остановился Герагин Дол.

– Милорд, приехал Герн Амдур. Он привез семь кавалерийских лошадей из конюшни своего отца: три мерина и четыре кобылы.

– Горн? Хорошо, – Карадур подбросил Шема в воздух и снова поймал. Мальчишка радостно заверещал. Карадур несколько мгновений его рассматривал, а затем вручил Волку. – Иллемар Дахрани, мой брат-волк, добро пожаловать в мой дом.

Теа, дрожа, встала рядом с Волком, который крепко обнял ее за плечи. Он никогда и ни перед кем не опускался на колени и не собирался делать это сейчас, но очень старательно обдумал свой ответ Дракону.

– Милорд, слова благодарности не смогут выразить того, что я хочу сказать. У меня нет ничего такого, чем бы я владел, мог одолжить, построить или украсть из того, что вам не принадлежит, но может понадобиться. Но если лорду-Дракону пригодится потрепанная, сорокалетняя волчья шкура, думаю, я смог бы ее отыскать.

По лицу Карадура скользнула тень улыбки.

– А с чего ты взял, что больше понравишься мне без шкуры? Располагайтесь в моем доме, пока я не смогу как следует вас в нем приветствовать. Мои слуги с удовольствием вас устроят. Вы останетесь на ночь?

– Мы были бы счастливы, милорд.

– Рогис! – Рыжий паренек тут же встал по стойке «смирно». – Покажи нашим гостям замок, чтобы хоть как-то загладить свою вину.

Карадур направился к лестнице, Азил последовал за ним. Рогис с облегчением выдохнул.

– Боги! – Он остановился около Волка и спросил: – Хотите поесть, вина, пива? Я прикажу принести.

– Все в порядке, – ответил Волк, и Шем, уютно устроившийся на руках отца, издал мирный булькающий звук.

– А мне нужна дубинка с длинными острыми гвоздями, – сквозь зубы проговорила Теа, взяла свободную руку Волка в свою, поднесла к губам и сильно укусила его за большой палец.

Рогис провел их по замку, показывая вес с такой гордостью, словно сам его строил. В пекарне царили восхитительные ароматы, кузница была темной и жаркой, как пещера троллей. В конюшне, увидев невероятное количество конских голов, с любопытством выгляды-иавших из своих стойл, Теа сказала:

– В жизни не видела столько животных в одном месте.

– Это точно, – ухмыльнувшись, проговорил Рогис. – Герагин говорит, что мы забрали у северян почти всех их лошадей.

– Сколько их? – спросил Волк.

– Восемьдесят. И пятьдесят мулов. Двадцать – те, что с красно-золотыми уздечками – от Эрина ди Мако, – сообщил солдат и погладил великолепного мерина, около которого они стояли. – Привет, Рок. Скучно Гебе? У меня сегодня нет с собой сахара, малыш.

Затем он отвел их в плотницкие мастерские. У дверей Теа взяла Шема у Волка.

– Увидимся позже, – сказала она мужу и мило улыбнулась Рогису. – Думаю, мне пора на кухню.

Мастерская была пропитана ароматами дерева, крепкими, точно выдержанное вино. Повсюду лежали луки в разных стадиях готовности. Волк осторожно провел пальцем по одному из них, выглядевшему законченным. Промасленное дерево было гладким, точно шелк. Мужчина лет пятидесяти задумчиво вертел в руках тисовую планку. Волк представился.

– Лиам Дабхейн, – ответил мастер, не переставая поглаживать планку. – Я о вас слышал. Вы работаете с деревом.

– В основном простая плотницкая работа, – объяснил Волк. – Стены, крыши, полки. Но в Уджо у меня есть приятельница, которая делает луки. Унес лавка на Фонарной улице.

Мы не встречались, но я о ней слышал.

Вечером Волк ужинал вместе со стражниками, и эта трапеза пробудила в нем воспоминания о годах, проведенных на службе у Кални Леминина. Замок Лемининкай и гарнизон при нем в два раза превосходили размером Крепость Дракона. Но аппетит у солдат был таким же, шум и настроения тоже. Рогис серьезно отнесся к возложенным на него обязанностям проводника и познакомил Волка с мастером конюшен Герагином, а также мастером-лучником Маргейном.

– А там капитан Лоримир, – тихо сообщил Рогис, показав на широкоплечего бородатого мужчину, который был старше остальных. – Он из Накаси, но здесь уже тридцать лет. Капитан Лоримир спас Черного Дракона, отца нашего милорда.

После ужина солдаты составили столы в одном углу. В прихожей выли собаки, требуя, чтобы их впустили, Лоримир кивнул, и двери тут же открылись. Тем временем молодые солдаты устроили состязание по бросанию ножа в запеченного поросенка. Волк быстро отошел с линии огня и оказался между Герагином и стройным юношей со светлыми волосами.

– Герн Амдур, – представился молодой человек и протянул кувшин. – Хотите?

Волк поднес его к губам, и мягкий вкус вина согрел ему губы. Он передал кувшин Герагину.

– Вон там свободная лавка, – сказал мастер конюшен.

Лавка действительно была пустой, а кувшин полным, хотя и небольшим. Они сели. Волк с удовольствием вытянул ноги, наслаждаясь съеденным ужином, который состоял из запеченной свинины. Перед едой они с Рогисом побывали на кухне. Теа оживленно беседовала с поварихой и сделала вид, что не заметила его. Шем, завернутый в ярко-желтое одеяло, крепко спал в огромном медном котле.

Герагин и Герн разговаривали о лошадях. Неожиданно Герагин перевернул кувшин вверх дном.

– Пустой. И как это могло случиться?

– Я схожу, – вызвался Герн и направился на кухню.

– Вы, похоже, хорошо знаете друг друга, – заметил Волк.

– Неплохо. Его отец Торин был здесь мастером всадников, когда я приехал. Он ушел на покой около года назад. Торин и его жена Меллия разводят лошадей. Их ферма находится к северо-востоку от Крепости, па этой стороне Хребта Колла.

– А вы сами откуда?

– Мако. Но родился в Селидоре, это в Камени. Мой отец был странствующим коновалом, лечил скотину. Мы перебрались в Мериньи, когда я был еще очень маленьким, потом поднялись по реке в Уджо и наконец обосновались в Мако. Я четыре года служил в городской страже. И Герн тоже. Там мы и познакомились.

– А как оказались здесь? – спросил Волк.

– Дракон был капитаном в гарнизоне Мако два года. Когда он уехал, я последовал за ним.

– Довольно странная история, – проговорил Волк, – ведь его отец практически уничтожил город. В Мако догадывались, кто он такой?

– Он называл себя Кани Диамори. Был очень осторожен. Многие так ничего и не узнали.

Вернулся Герн с кувшином под мышкой.

– Это будет послабее, чем предыдущее. Вот и хорошо, – заявил Герагин.

Неожиданно в зале без всяких церемоний появился Карадур. Он тихо прошел по длинной комнате, время от времени останавливаясь, чтобы поговорить с тем или иным солдатом, явно направляясь к лавке, на которой расположились Герагин, Герн и Волк. Они тут же поднялись, но он знаком велел им сесть обратно.

– Герагин, как Арнор?

– Я отправил его к Макаллану, милорд. Плечо у него уже лучше.

Карадур кивнул.

– Лошадь поскользнулась на льду и упала, – объяснил он Волку и Герну. – Солдата сбросило на землю. А как мерин?

– Поправляется. Мальчишки мажут ему ногу каждые четыре часа. – Герагин предложил ему кувшин. – Вина, милорд?

– Нет, – ответил он и посмотрел на Волка. – Похоже, ты себя здесь неплохо чувствуешь.

– Да, милорд. Спасибо.

– А где твой сын?

– С женой на кухне. Карадур кивнул.

– Я рад тебя видеть, Герн.

– Спасибо, милорд.

– Как поживают твои родители? У них все хорошо.

– Передай им, что я очень признателен за коней. А что слышно от Денниса?

– У него все в порядке, – ответил Герн. – Говорят, и следующем месяце вы собираетесь на север?

– Собираюсь.

– Я с радостью к вам присоединюсь, – напряженным голосом проговорил Герн.

– Я знаю, ты прекрасный воин, Герн, – мягко произнес Карадур, но если каждый всадник, лучник или мечник отправится со мной, наши земли останутся беззащитными. Мне нужно, чтобы верные люди прикрывали мои тылы. Когда наша армия покинет Крепость, половина воров и бандитов Риоки поспешит сюда, рассчитывая пошуровать в неохраняемых деревнях. А вдруг парни Рео Унамиры решат перебраться через хребет и поживиться вашим скотом?

– Этот старый грязный вор никогда в жизни не осмелится на это, – фыркнул Герн и вдруг покраснел. – Извините, милорд, мне не следовало так говорить.

– Нечего извиняться, – ответил Карадур. – Я прекрасно знаю, что он собой представляет.

Солдаты, наконец, оставили в покое поросенка и принялись отрабатывать технику владения абордажными крюками возле камина. Приземистый мужчина, явно перебрав спиртного, предложил Рогису сразиться врукопашную.

– Давай, Рыжий. Два падения из трех. Проигравший должен будет побриться наголо и чистить сапоги победителя целую неделю.

– Ты проиграешь, – спокойно ответил Рогис. Карадур, передвигаясь незаметно, точно кошка, встал в тени около камина.

– А ты попробуй меня победить.

– Кто это? – шепотом спросил Волк Герагина.

– Орм Джснсен. Лучник. Он хорош, но Рогис лучше. Орм снял рубашку, под которой перекатывались мускулы. Рогис тут же последовал его примеру: он оказался более худым и жилистым, к тому же выше ростом. Они вошли в круг. Орм со смехом метнулся к ногам Рогиса.

– Не скажешь, что половина этих парней два дня скакала по горным тропам, заваленным снегом, – проговорил Волк, обращаясь к Герагину.

– Они отличные ребята, – с серьезным видом кивнул Гсрагин. – И много работают.

С середины комнаты послышались громкие крики. Орм лежал на спине. Рогис повернулся к камину и поднял вверх руки жестом победителя.

– Милорд, хотите сразиться? – предложил он.

Он сказал это просто так, из чистой бравады, и вокруг раздался смех и насмешливые шуточки.

Однако Карадур развязал шнуровку на рубашке и снял ее через голову.

– Конечно, – сказал он и вышел в круг. – Какие будут ставки?

В зале воцарилась тишина. Совершенно очевидно, Рогис не ожидал, что его вызов будет принят. Солдат с трудом сглотнул.

– Как пожелаете, милорд.

– Никаких ставок, – ответил Дракон. – Считай, что это тренировка.

Свет свечей заливал два обнаженных торса, две склоненные головы, одну светлую, другую рыжую. Тени резвились на спинах и руках, когда противники двигались, делая ложные выпады и стараясь нащупать верную стратегию. Рогис пошел в атаку первым, нырнув к ногам Дракона, чтобы вывести его из равновесия, поскольку тот был выше ростом и крупнее. Резким движением Карадур оторвал его руки и перевернул на спину. Рогис вывернулся, подцепил пяткой колено противника и снова выпрямился. Они немного покружили и снова приблизились друг к другу. Рогис попытался схватить Дракона за руки, но тот мгновенно высвободился. Зрители принялись радостно кричать. Даже кухонные работники набились в зал, чтобы понаблюдать за поединком.

– А мальчишка быстро двигается, – заметил Волк. – У него есть хоть один шанс на победу? Герагин покачал головой.

– Удержать Дракона? – сказал Герн. – Никогда в жизни.

Противники снова принялись кружить, Рогис выпросил ногу вперед, и Дракон упал. Рыжий метнулся к нему, но, как только собрался прижать его к полу, Дракон пошевелился. Что произошло дальше, Волк не успел заметить, но уже в следующее мгновение Рогис лежал на полу, Дракон поставил ногу ему на спину, а обе руки заломил назад. Кто-то принялся стучать кулаком по столу. Залаяли собаки.

По лицу Дракона скользнула мимолетная улыбка, которая так редко появлялась на его лице, и он ловким, уверенным движением легко поставил Рогиса на ноги.

– Ты молодец, – похвалил он его.

Слуги по сигналу Лоримира принялись задувать свечи, мальчишки начали созывать собак, а солдаты, тихо переговариваясь, отправились в казарму.

– Милорд, – проговорил Азил, который появился из тени; он держал в руках рубашку Карадура.

Карадур взял рубашку, расправил ее и натянул на разгоряченное тело. Они встретились глазами, и Карадур мимолетным движением погладил по щеке изуродованного шрамами друга.

– Ну, ладно. – Герагин встал. – Пора спать. Волк, твоя жена уже, наверное, беспокоится, куда ты подевался. Благодарение Богам, Маргсйну выпала ночная стража. Герн, ты найдешь дорогу сам. – Юноша кивнул, а Герагин подозвал пажа. – Торик! Это Волк, гость Дракона. Ты знаешь, какая комната ему отведена?

Волк шел за мерцающей свечой, которую нес мальчик, сначала по одному коридору, потом они поднялись по лестнице в другой. Зал, где отдыхали стражники, остался далеко позади.

Теа сидела на кровати, ее волосы шелковистым потоком окутывали бледные плечи. Шем в уютном гнезде из мехов мирно посапывал рядом с ней. Его круглое лицо было нежным и невинным, словно цветок. Гобелены на стене выцвели, и Волк не сумел разобрать, что на них было изображено.

Раздевшись и забравшись под одеяло, он обнаружил, что супруга обнажена. Не зная, сердится ли она на него, он легонько коснулся губами ее плеча.

– Извини.

– Я думала, вас обоих разорвут на части, – тихо проговорила его жена.

Волк решил не сознаваться, как близка она была к истине.

– Я знаю. – Он снова поцеловал жену, вдыхая цветочный запах ее кожи.

– Хорошо провела вечер? Она кивнула в темноте.

– А с кем ты разговаривала?

– Я встретила жену Марека, Берил. Она главная портниха в Крепости. Живет здесь с сыновьями. А еще главного повара Бориса, управительницу, и Бриони, мать Ту ара. Печь на кухне такая большая, что в нее можно войти, как в комнату.

– А о чем они говорили?

– Сплетничали про капитана. – Теа слегка повернула голову, и от ее усмешки Волку стало не по себе. – А ты что делал, кроме того, что ел и пил со стражниками?

– Ничего, – с самым невинным видом доложил он. – Парни бросали ножи в запеченного поросенка, на деньги.

– Я знаю. – Теа неожиданно рассмеялась. – Борис пришел в такую ярость, что даже плюнул на пол, Когда они принесли назад поднос. Он хотел использовать остатки. А с кем ты разговаривал?

– В основном с Герагином. А Дракон там был?

– Был. – Волк погасил свечу. В камине красными огоньками тлели угли. – А про лорда-дракона на кухне сплетничают?

– Боги, что они могут про него говорить?

– Ну, мне откуда знать? Что он любит, что ненавидит, с кем спит?

– Дракон спит один, – отрезала Теа. Ее уверенность его поразила.

Они так сказали? Теа покачала головой.

– Тогда откуда ты знаешь? Я думал… Азил… Нет. Раньше, наверное. Но Азил от него уехал, и это стоит между ними.

Волк не сомневался в ее правоте. В камине рассыпалось полено, и Шем что-то пробормотал во сне. От него пахло пряностями и мылом.

– Его родители умерли, – задумчиво проговорил Волк. – У него нет любовницы, нет друга, нет родных, кроме брата, который его ненавидит. Боги, как же ему одиноко! – Приятная усталость растеклась по его телу. В комнате было темно, как в пещере. – Моя мудрая жена. – Волк поднял Теа и положил на себя. – Моя мудрая, красивая, чудесная жена. Иди сюда. Как только я жил, пока не встретил тебя?

Она глухо рассмеялась и укусила его за ухо.

– У тебя есть друзья.

ГЛАВА 11

Они проснулись под тихое воркование Шема, почувствовав запах свежего хлеба.

Волк сел и, оглядев незнакомую комнату, не сразу понял, где находится. Темные волосы Теа разметались но подушке, словно павлиний хвост. Волк принялся искать сына на огромной кровати и обнаружил совершенно голого Шема в опасной близости от каминной ширмы. Угли остыли, но красные кирпичи еще хранили тепло, и Шем с довольным видом сидел на них и играл с кусочками дерева, как показалось сначала Волку, но, присмотревшись внимательнее, он понял, что это явно не дерево. Глина?

– Что тут у тебя? – спросил он.

Шем ткнул пальцем в маленький бесформенный кусочек.

– Ошадка, – мирно объяснил он. – И женочек.

Разглядев кусочки, Волк признал, что самый большой из трех – он, наконец, сообразил, что это хлебный мякиш – действительно отдаленно напоминает лошадь, самый маленький – кошку, а средний похож на собаку.

– Как ты слез с кровати?

– Шем слез.

– Я знаю, – терпеливо проговорил Волк. – Как ты слез? – Он поднял на руки розового малыша и посадил на середину кровати. – Покажи мне.

Шем захохотал, и Волк подумал, что его карие глаза очень похожи на глаза Теа. Малыш уверенно подполз к краю кровати, выставил перед собой ноги, выгнул спину и соскользнул, подогнув ноги, когда они коснулись пола. Приземлившись на четвереньки, он радостно улыбнулся отцу.

Шем слез вниз.

– Мы произвели на свет акробата, – сообщил Волк жене.

Подойдя к окну, он раздвинул роскошные тяжелые шторы и открыл ставни. Свет и холодный воздух тут же ворвались в комнату, и Теа торопливо схватила одежду. Шем, не обращая на холод никакого внимания, сидел на теплых кирпичах рядом со своими игрушками.

Они поели свежего хлеба и холодной ветчины на кухне, Теа старалась не отпускать от себя ребенка. На кухне сновали повара, а подносы с едой и кастрюли были тяжелыми и горячими. Около кучки объедков стояла черная собака.

– Женочек, – радостно объявил Шем. – Шем хочет вниз.

– Шем останется здесь. – Теа поймала его в тот момент, когда он собрался соскользнуть на пол с ее рук. Ее сын тут же покраснел от возмущения.

– Сейчас начнет шуметь. Идем, мое сокровище, мы уходим, не плачь. Мы поедем домой. Шем поедет домой.

Они вышли во двор. В теплом воздухе чувствовалась сырость, небо затянули серые с белыми пятнами тучи. Когда Волк вскинул на спину мешок и застегнул ремень с мечом, его тронул за локоть светловолосый мальчуган.

– Сэр? Меня прислал Дракон. Он хочет вас видеть.

Волк поцеловал Теа в щеку.

– Я недолго, – пообещал он жене и, повернувшись к пажу, сказал: – Веди.

Они поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору, стены которого были завешены гобеленами, И вышли к другой лестнице, более узкой. На верхней площадке Волк увидел приоткрытую деревянную дверь. В комнате с окнами оказалось очень светло и жарко. Одну из стен украшал гобелен с изображением города с развевающимися над крышами домов флагами и ослепительно голубым небом, в котором парил черный дракон.

Карадур Атани сидел за столом в кресле с высокой спинкой. Вокруг лежало множество бумаг, стоял графин с вином, тарелки с остатками еды.

Волк остановился на пороге.

– Милорд, вы хотели меня видеть.

– Входи. – Карадур показал на стул. – Садись. Устраивайся поудобнее.

– Спасибо, милорд.

Азил Аумсон вышел из угла, в котором стоял, наполнил бокал вином и поставил перед Волком. Лорд-дракон откинулся на спинку своего кресла. Волк чувство-нал, как от него исходят волны жара, которые потоками стекают со стола.

– Как малыш? Прекрасно, милорд.

– Он очень храбрый мальчик. И получил правильное имя. В моем замке с вами хорошо обращались?

– Так, словно мы принцы благородной крови. Карадур кивнул.

– Хорошо, – И уже другим тоном спросил: – Ты знаешь, что мы готовимся к войне. – Волк кивнул. – Тебе известно, кто наш враг?

– До меня доходили слухи, милорд. Разумеется. И что ты знаешь?

Вопрос был прямым, точно удар меча, и Волк ответил:

– Говорят, что вы поссорились со своим братом Тенджиро.

– Да, – сказал Дракон, и по его напряженному липу пробежала тень. – У тебя есть брат?

– Четыре, милорд, – ответил Волк. – И три сестры. И все они меняющие форму?

– Нет, милорд.

– Меняющие форму и те, кто на это не способен, враждуют между собой?

Вопрос был непростым, и Волк честно ответил:

– Не все мы дружим между собой.

– Но вас много, – сказал лорд-дракон. – Если бы армия врага напала на ваш родной дом, вы забыли бы о своих противоречиях и объединились бы в борьбе с ним?

Армия в Найо… На мгновение Волк представил себе низкие строения своего родного дома, охваченные пламенем.

– Думаю, да, милорд.

Лорд-дракон встал и подошел к окну. Взглянув на вздымающийся ввысь силуэт Глаза Дракона, он задумчиво проговорил:

– Сколько времени ты живешь в моих владениях? Три года? Ты, наверное, знаешь, что я ни разу не менял форму.

– Я об этом слышал.

– А тебе говорили, почему?

– Люди разное болтают.

Карадур резко повернулся, и в его глазах вспыхнул огонь.

– Отвечай на вопрос!

У Волка возникло ощущение, будто перед ним оказалась стена огня. Он напрягся, точно натянутая струна, и ответил:

– Говорят о волшебстве и о проклятии.

– Да. – Карадур на мгновение поднес руки к лицу, а когда опустил их, к нему вернулось жесткое, уверенное спокойствие. – Три с половиной года назад тихой сентябрьской ночью, месяц спустя после моего двадцатилетия, я сделал свой талисман. Мне не у кого было спросить совета, потому что мой отец умер, и я действовал интуитивно. Я выплавил его из золота и закалил в огне дракона, а также окропил кровью.

Он поднял рукав и показал белый шрам на внутренней поверхности руки.

– Мой брат Тенджиро забрал у меня талисман и закрыл в шкатулке, которая пожирает огонь.

Азил Аумсон, стоявший в своем углу, неожиданно пошевелился, но Карадур не обратил на него внимания.

– Сейчас она у него, где-то в северных льдах, спрятана в построенной им для себя крепости. – Лорд-дракон растопырил пальцы, и из кончиков вырвалось синее пламя. – Я уже говорил, что с самого детства я наделен кое-какими возможностями дракона. Например, физической силой, превосходящей силу тех, кто мне служит. Я могу вызвать огонь, голубую иллюзию, которая никому не причиняет вреда, и настоящий огонь. Но я больше не в состоянии создать драконий огонь и примять форму.

Он кивком показал на гобелен, висящий на стене.

– Это был Дракон. Я не Дракон. – Он произнес эти слова медленно, и тем страшнее они казались, потому что его глухой голос не изменился. – Об этом знают четыре человека. Трос из них находятся в этой комнате. – Подобие улыбки скользнуло по его лицу. – Надеюсь, ты простишь меня за то, что я рассказал правду о себе.

– Вы оказали мне честь, милорд, – тихо проговорил Волк, но спина его туники промокла от пота.

Карадур чуть-чуть наклонился вперед.

– Ты не покажешь мне свой талисман?

Волк не ожидал такой просьбы, но, не задумываясь, вынул из-под туники серебряную цепочку, висевшую у него на шее. Сняв ее через голову, он сжал в ладони грубую серебряную фигурку волка, а потом медленно раскрыл пальцы.

Карадур осторожно прикоснулся к ней одним пальцем.

– Сколько лет тебе было, когда ты его сделал?

– Четырнадцать.

– Тебе кто-нибудь помогал? Говорил, что нужно делать и как?

– Моя мать, Найка.

– Твой отец умер?

– В то время он был жив, милорд. Сейчас уже нет. Умер четыре года назад. Он был намного старше матери, но не принадлежал к роду меняющих форму.

– Прежде чем ты сделал свой талисман, тебе говорили, что в тебе живет волк?

– Да. Мне сказали родные, а кроме того, я обладал кое-какими способностями. Острым слухом и обонянием.

– Но меняться не мог. Ты не был… волком.

Карадур с силой сжал руки и снова посмотрел на темную гору, словно она хранила какую-то тайну или обещание. Волк вспомнил жуткое молчание ледяной пустыни.

«Я не хочу, чтобы ты уезжал, – сказала ему Теа, когда до них дошли слухи о призыве. – Ты нужен мне. И Шему. Скажи, что не пойдешь воевать».

«Не пойду, – пообещал он ей тогда. – Я уже свое отвоевал».

Замерший в противоположном углу комнаты Азил Аумсон наблюдал за ним.

Когда Волк вышел во двор, он увидел стоящего рядом с Теа Рогиса.

– Дракон приказал мне проводить вас домой. – Мальчишка конюх подвел им серую кобылу. Она была лохматой, как боевые лошади Айсоджа, но крупнее. Видимо, пони из Айсоджа скрестили с более мощными южными конями. В конюшнях Лемининкая полно таких.

Шем принялся подпрыгивать на руках Теа.

– Ошадка!

– Тише, – сказала Теа. – Ты можешь погладить ее по носику, но не шуми. – Она положила ручку Шема на бархатный нос лошади.

– Шем тихий, – прошептал малыш.

– Вы, наверное, оба устали, – сказала Теа Рогису. – Вы же только что вернулись из льдов.

– Я в порядке, – пожав плечами, ответил рыжий солдат. – А Шелк намного выносливее меня.

Большие ворота были открыты, и из них парами выезжали всадники с мечами, луками и полными стрел колчанами за спинами.

– Куда они? – спросила Теа и мимолетно коснулась руки Волка, который тут же обнял ее за талию.

– Патруль, – ответил Рогис. – Это отряд Форгона, ил Кастрии. А вот Олав, – сказал он и показал на светловолосого великана, который шагал рядом с мышиного цвета лошадью. На плече у него покоился сверкавший на солнце топор. – Он услышал про войну и пришел аж из самого Серренхолда, чтобы принять в ней участие. А вон тот, на лошади, Ирок. Он северянин, из Хорнланда. – Ирок был щуплым и темноволосым, а на спине у него Волк заметил айсоджайский лук. Он о чем-то разговаривал с Олавом, и казалось, воины ничего не замечают вокруг себя.

– Когда они сюда пришли, то не могли общаться, ведь ни один не знал языка другого, а теперь Олав и Ирок – лучшие друзья.

– Муж мой, с тобой все хорошо? – тихо спросила Теа, и Волк кивнул, а потом коснулся ее волос губами.

Он знал, что должен ей сказать, но ему очень не хотелось этого делать. Подняв голову, он посмотрел на башню. Замок представлял собой лабиринт, в центре которого полыхал огонь.

Когда они миновали ворота и начали спускаться по склону холма, Рогис спросил у Теа:

– Хочешь сесть на лошадь?

– Хочу! – ответила она, и Волк убрал руку с ее талии.

Солдат подставил руки и помог ей взобраться.

Шем радостно заверещал.

– Шем наверх, сейчас! – потребовал он, и Волк передал его Теа.

С широко раскрытыми от восторга глазами малыш ухватился за луку седла обеими руками в крошечных варежках.

Небо оставалось серым и неприветливым, и холодный ветер приносил редкие снежинки.

Они ненадолго остановились в Чингаре, чтобы перекусить: хлеб и мясо из крепостной кухни и холодная каша для Шема.

К югу от Чингары потеплело. Тучи постепенно расступились, и на землю полился солнечный свет. До своего луга они добрались в полдень. Шем спал, положив голову па плечо отца.

Волк погладил бархатную шею Шелка и сказал:

– Большое тебе спасибо. Может, зайдешь погреешься немного?

– Вы только что вернулись домой, зачем вам гости? – возразил Рогис. – Да и я хочу поставить Шелка в конюшню, пока не стемнело. – Он потрепал Шема по щеке. – Пока, волчонок.

– В другой раз ты должен будешь у нас погостить, – твердо сказала Теа.

– Обязательно, – пообещал Рогис и помахал им рукой.

Шем что-то пробормотал во сне, чихнул и проснулся.

– Ошадка! – жалобно пролепетал он.

– Лошадка пошла домой, в свою конюшню, радость моя, – сказала Теа и забрала ребенка у мужа.

В доме было холодно, и Волк тут же опустился на колени около очага. Внутри лежала кучка веток и соломы, которую он там оставил, когда они уезжали. Разгорелся огонь, и Теа поднесла к нему расстроенного Шема. Вид пламени его немного успокоил, малыш перестал плакать, икнул и затих.

– Буф! – объявил он с довольным видом и потянул ручонки к теплу. – Огонь горячий.

– Таков огонь, – проговорила Теа. – Настоящий огонь. Очень, очень горячий. Шем должен быть осторожным.

– Теа, мне нужно кое-что тебе сказать, – решился Волк, и в этот момент кто-то принялся колотить в их дверь.

Теа передала Шема Волку.

– Кто это может быть? – спросила она и открыла дверь.

Внутрь тут же ворвался холодный воздух, а вслед за ним вошел ухмыляющийся безволосый мужчина с обнаженным мечом. Сорвав с плеч Теа плащ, он прижал острие меча к ее груди. Шем, почувствовав, как напрягся отец, словно огонь пробежал по соломе, вскрикнул, а потом громко заплакал.

– Выходи, или я ее убью, – приказал громила с мечом.

Его голос скрежетал, точно кусок железа по камню, глаза налились кровью. Кончиком меча он заставил Теа выйти в дверь.

Волк, чувствуя себя совершенно беспомощным, последовал за ними и увидел на лугу четверых варгов с красными глазами.

– Кто ты? – спросил Волк.

– Меня зовут Гортас. Поставь мальчишку на землю, – велел он.

– Нет.

Кончик меча приблизился к горлу Теа. Тогда посмотри, как она умрет.

Волк опустился на колени и поставил сына на снег. Гортас неестественно длинной рукой схватил Шема за шиворот, сорвал с него рубашку, обнажив пухлый живот, и приставил к нему холодный клинок. Ручеек крови стек в штанишки малыша. Варги принялись облизываться.

– Интересно, – прозвучал мерзкий голос, – кого ты выберешь, жену или ребенка? Если сделаешь хотя бы шаг к ней, я распорю мальчишке брюхо, как рыбе.

Он засмеялся и заговорил на языке, которого Волк не знал.

Теа выкрикнула имя мужа, он ответил ей, чувствуя, что его сотрясает дрожь, а мышцы напряглись до предела. Варги повалили Теа на землю, и Волк закрыл глаза. Шем дико вопил.

– Нет! – проговорил Гортас ему на ухо. – Ты будешь смотреть. Или твой сын умрет. – Волк открыл глаза.

Теа лежала на земле, вся в крови, не сводя с него карих глаз.

Потом он увидел, как изменилось выражение ее лица, когда жизнь покинула тело, словно вода, пролитая из кувшина. Шем, которого крепко держал Гортас, еще громче закричал от ужаса и попытался вырваться. Варги, довольно ухмыляясь, отошли от тела Теа, их морды перемазаны были в крови.

Волк скорчился, а Гортас тем временем сорвал с него ремень с мечом.

– Если изменишь форму, я прикончу твоего сына.

Обреченный мужчина сражался голыми руками, но варги пустили в ход когти и рвали его окровавленное тело. Постепенно силы стали оставлять Волка. Звери сломали ему ключицу и обе ноги, почти все ребра, правая рука была вывихнута, левый глаз выбит. Когда он повалился на присыпанную снегом землю, больше не в силах оказывать сопротивление, они распороли ему живот, а Гортас сорвал с него серебряный талисман.

Это тебе больше не понадобится, меняющий форму. Спасибо за удовольствие, которое мы получили. Твой сын будет жить – до обеда.

Он улыбнулся, лягнул Волка в растерзанный живот, и от нестерпимой боли тот потерял сознание. Придя в себя, он увидел, что остался один рядом с телом жены.

Тело Волка била дрожь. Вонь, оставшаяся после напавших на них варгов, окутала все вокруг, словно мерзкий туман. Справа он услышал шорох и успел разглядеть за камнем стройное тело и сверкающие глаза: молодая рысь, голодная, но осторожная. Она знала, что он еще жив.