Текст книги "Ловушка для дикого сердца"

Автор книги: Элизабет Хой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6

Дерен собирался начать съемки с завтрашнего дня.

– Можете прийти и посмотреть, как мы работаем, если вам захочется, разумеется, – сказал он Эйлин, сидящей напротив него за столом. – Думаю, стоит внести вас в ведомость и оплатить ваши услуги. Как советчика, – засмеялся он. – Можете приступить к своим обязанностям с завтрашнего дня. Утром покажете мне, где у вас косят траву, убирают сено, ловят омаров или делают еще что-нибудь столь же замечательное. Мне хотелось бы снять несколько таких сцен, а позже смонтировать их в одно целое. Это будет здорово. Эффект естественности, что очень важно. Кроме всего прочего, люди постепенно начнут привыкать к присутствию камер и вскоре перестанут на них вообще реагировать.

Но все пошло совсем не так, как планировалось. Стоило лишь на следующее утро Дерену и его операторам спуститься с «Уиндраша» на берег, как все местные жители, начиная с мальчишек и заканчивая стариками, побросали свои дела и устремились к месту съемок. Вскоре на прибрежной кромке из песка и камней собралось почти все население Инишбауна.

Сначала Дерен вежливо объяснил людям, что их присутствие будет мешать съемкам.

– Пожалуйста, возвращайтесь на работу, – стал умолять он их. – Ведите себя так же, как и всегда. Как будто ничего не происходит. Как будто нас тут нет.

Но эти просьбы не возымели решительно никакого действия. Никто даже не шелохнулся. Как это, интересно, они могли сделать вид, что ничего не происходит? Ведь эти киношники приехали на их остров и собираются снимать фильм об их жизни! Прошлым вечером в магазине миссис Келлехан Дерен говорил, что и они тоже примут участие в этом фантастическом проекте. Возвращаться назад к своей монотонной, обыденной работе, когда тут такое происходит! Кто же это мог вынести? Когда Тед Рейли, оператор, спустил с плеча кинокамеру и установил ее на треножник, по толпе пробежал шепот.

– Энтой штуковиной они и снимают кино, – заметил кто-то из наблюдателей с благоговейным ужасом. В тот момент, когда на съемочной площадке появилась Рила на своих высоких каблуках, Дерен почувствовал, что вот-вот взорвется.

– Где ребенок? – забыв обо всех своих хороших манерах, закричал он.

– Ребенок? – холодно повторила Рила. Она приложила столько усилий, чтобы спуститься сюда из Карриг-Лодж, а ее так встречают!

– Эйлин. Мисс Кейт, – снова рявкнул Дерен. – Я просил ее прийти утром сюда.

– Не думаю, что она серьезно отнеслась к этому предложению. К тому же я просто даже не знаю, где она, – ответила Рила, давая понять Дерену, что на самом деле она не только не знает, где Эйлин, но и не хочет этого знать. – Неужели, милый, ты и вправду решил, что она сможет нам чем-то помочь?! – Актриса села на перевернутый контейнер для омаров, давая своим ногам возможность отдохнуть от невероятных каблуков.

Дерен бросил гневный взгляд в сторону Рилы. Охваченный творческим порывом, он жаждал быстрее начать снимать, его глаза метали голубые молнии. Самые лучшие часы для съемок пасторальных сцен, которые он так хотел обессмертить, были безнадежно испорчены. И поэтому сейчас его раздражало буквально все. И как он только согласился снимать эту стареющую красотку?! И почему она так хотела, можно даже сказать, жаждала сниматься в его ленте? Ведь раньше ему никогда не приходилось работать с ней вместе. Разумеется, он знал, что игра Рилы была на уровне. Это многие признавали. Но снимать в павильоне, в безопасном искусственном освещении – это одно дело. Снимать же здесь, на диком, затерянном в океане острове, без спасательных кругов в виде мягкого света, хорошего грима и толп разнообразных помощников – гораздо более трудная задача! Дерен вдруг усомнился в том, что на главную роль выбрали подходящую актрису. Да и роль не простая. Придется играть не сентиментальную героиню, заливающуюся слезами по поводу потери очередного возлюбленного. Здесь надо будет вложить в образ нечто большее, чем простую искренность. Теперь Дерен стал сомневаться даже в возможности Рилы сыграть эту самую искренность. Да и понимает ли она вообще значение этого слова? Но как бы то ни было, она здесь. И снимать придется именно ее. Да и ее появление в фильме в целом даже противоречило тому, что он задумал показать. Дерен хотел оставить историю своей героини за кадром, чтобы она была чем-то вроде заднего плана, на фоне которого разворачивалась бы жизнь на Инишбауне. И никак не наоборот! Но все было организовано через его голову. Сама Рила и Флери, управляющий компании «Метеор», с которым она поддерживала дружескую связь, настояли на том, чтобы в его ленте снималась именно она, а сюжетная линия являлась бы, по сути дела, просто любовной историей. В руках Флери Дерен был совершенно беспомощен. Желание Флери было законом.

– Джонни! – крикнул Дерен, увидев знакомое лицо в толпе. – Сходи поскорее в Карриг-Лодж и попроси, чтобы мисс Кейт спустилась сюда на пару минут. Передай ей, – крикнул он вдогонку молодому человеку, который уже стал послушно подниматься вверх по склону, – что я в весьма затруднительном положении и никак не могу обойтись без нее.

Удрученно вздохнув, Дерен опустился на кнехт рядом с контейнером для омаров, на котором сидела Рила. Она лениво достала длинную сигарету из пачки, Дерен автоматически поднес зажигалку. Посмотрел на ее руку. Да, ничто так не выдает возраст женщины, как ее руки. Рила чуть откинула голову назад, его взгляд невольно скользнул по ее шее. Это тоже не прибавило ему оптимизма. Что ж, надо очень осторожно снимать ее и подыскать тот ракурс, в котором ее возраст не так сильно бросался бы в глаза.

Она небрежно помахала сигаретой и, посмотрев на толпу, проговорила:

– Твоя идея о добавлении местного колорита в ленту выглядит довольно устрашающе. У меня возникло ощущение, что мы здесь останемся навечно. – Мягкий смех Рилы, завершивший ее язвительное замечание, произвел на Дерена неприятное впечатление. – Но я ничего не имею против этого, – добавила она и бросила на него многозначительный взгляд из-под черных накрашенных ресниц.

– Ты хорошо отдохнула ночью? – быстро перевел он разговор в безопасное русло, проигнорировав этот взгляд. Если она приехала сюда ради того, чтобы пофлиртовать с ним, то, вероятно, к концу съемок он просто умрет от перенапряжения и лавирования между всеми острыми углами. Впрочем, не стоит пугаться. Без сомнения, в ней говорит сейчас просто женщина, избалованная вниманием мужчин и привыкшая управляться с ними своим привычным оружием.

К тому времени, когда наконец пришла Эйлин, толпа сделалась еще больше. Собственной персоной сюда пожаловала миссис Келлехан, их почтила своим вниманием и миссис О'Рафферти, заведующая почтой, за которой по пятам следовала целая вереница кур и молодых индюков. Осторожно пробравшись между людьми и птицами, Эйлин подошла к Риле и Дерену.

– Вы хотели меня видеть, мистер Дерен? – несколько холодно спросила она.

На ней было платье в зеленовато-серых тонах, напоминающее цвет молодой, только что пробившейся из почек листвы. В нем Эйлин походила на какой-то свежий, прохладный и благоухающий плод. Глаза Дерена оценивающе скользнули по ее фигурке. Прошло несколько секунд, прежде чем он ей ответил. Чувствуя, что снова начинает раздражаться, Дерен обрисовал ей суть проблемы. Утром он собирался немного поснимать, но стоило ему достать камеру, как тут же вся жизнь на Инишбауне замерла.

– Их нельзя торопить. Они должны ко всему этому привыкнуть, – спокойно объяснила Эйлин. – На острове никто никуда не торопится, – добавила она и села на большой теплый камень рядом с контейнером для омаров. – Проще всего не обращать на них пока никакого внимания.

– Но ведь я теряю драгоценное время, – раздраженно запротестовал Дерен. – Вы даже не представляете, во что обходится каждый день натурных съемок! Время – деньги.

Эйлин посмотрела на Дерена наивными, широко открытыми глазами.

– Только не здесь, – улыбнулась она. – На Инишбауне у нас очень много времени.

Послышался булькающий смех Рилы:

– Ах, бедненькие, праздные ирландцы!

Дерен начал нервно шагать вперед и назад, его туфли на резиновой подошве почти бесшумно ступали по камням. Солнце находилось прямо у них над головами, и солнечный свет беспрепятственно лился сверху, обволакивая их клонящим ко сну теплом. Глубокую, меланхоличную тишину нарушал только звук плещущихся волн. Казалось, это само лето заколдовало остров, погрузив его в летаргию, в какое-то оцепенение, которому невозможно сопротивляться. И только фигура Дерена, бросившая вызов этой всеобщей неподвижности, продолжала метаться по берегу. Мысли жгли его изнутри, он с беспокойством подсчитывал деньги, которые золотым дождем проскользнули сквозь его пальцы, – они были потрачены на приучение островитян к процессу съемок.

Эйлин с сочувствием смотрела на него.

– Ты должна идти к ним, – сказал ей Джонни, разыскав ее в Карриг-Лодж. – Режиссер говорит, что попал в затруднительное положение и не может обойтись без тебя.

Но что Дерен ожидал от нее? Что она могла сделать? Чем помочь?

Оператор Тед Рейли грациозно, словно большая ленивая кошка, громко зевнул, Рила потянулась.

– Наверное, – произнесла она, – я напрасно так рано поднялась сегодня с постели.

В это время из покинутого почтового отделения послышались громкие сигналы азбуки Морзе. В первые несколько секунд никто даже не услышал их. Казалось, это стучат маленькие, невидимые руки, издавая странные, гипнотические звуки.

– Кто-нибудь собирается ответить? – строго спросил Дерен, внезапно остановившись, словно загипнотизированный негромкими, настойчивыми сигналами.

– Миссис О'Рафферти, – крикнула Эйлин, – кто-то пытается прислать вам радиотелеграмму.

– Пусть пытаются. – Женщина равнодушно махнула рукой. – Наверное, кто-нибудь просто развлекается. Кто-нибудь со старой рыбацкой лодки. Мне часто присылают такие сообщения. Сначала пришлют, а потом все равно появятся на Инишбауне. Так чего же тогда волноваться?

– А может быть, это какой-нибудь корабль терпит кораблекрушение? – заметила вслух Рила, сразу нарисовав в своем воображении страшную картину. – Или, может…

– Флери, например, – засмеялся Тед. – Единственный способ связи с островом и тот зависит от прихоти миссис О'Рафферти.

– Страна сказок! – взорвался Дерен. – И это вовсе не смешно.

– Она ненавидит этот аппарат, – мягко прокомментировала Эйлин. – Его установили не так давно, и она еще не привыкла к нему. Раньше у нас был подводный кабель, но затем во время шторма он получил повреждения. И починить его невозможно, говорят, слишком дорого. Поэтому теперь мы используем радиосвязь. И если миссис О'Рафферти будет постоянно принимать все сигналы, то ей лучше вообще не выходить с почты.

Дерен свирепо глянул на Эйлин, но никак не отреагировал на ее замечание. Немного постояв, он повернулся и молча зашагал к тому месту, где была привязана «Черная Колин». Потом вдруг остановился, посмотрел назад и громко произнес:

– Думаю, мы все-таки сможем снять сейчас несколько сцен. Остановимся на эпизоде, в котором главная героиня приезжает на остров. Я собирался сегодня заниматься совсем другим, но раз так вышло, то начнем тогда с этой сцены. Рила, пожалуйста, заберись в эту лодку. А вы, мисс Кейт, скажите вашим приятелям, что уж если им так хочется смотреть, как мы работаем, то пусть подойдут сюда поближе. И разбейте их на группы. Да, еще мне нужно несколько добровольцев. Один будет изображать лодочника, а другие пассажиров. Рурк, – рявкнул Дерен, глядя на Джонни, – твоя задача заключается в том, чтобы стоять около этого кнехта и просто смотреть, как к берегу подплывает «Колин», а потом пришвартовывается.

Джонни, с виноватым и испуганным выражением лица, занял свое место. В это время кто-то в толпе отпустил грубоватую остроту, и послышался взрыв хохота. Похоже, именно этого люди и ждали. Ведь они собрались как раз для того, чтобы развлечься и посмеяться. Представление началось, и их робость как рукой сняло. Под предводительством Эйлин жители острова промаршировали по берегу и подошли совсем близко к кромке воды.

– Вы должны просто стоять здесь и делать вид, что вы ждете прибытия лодки с почтой, – объяснила им девушка.

Покачиваясь на высоких каблуках, Рила забралась в «Черную Колин».

– Бог ты мой, до чего ж хорошенькая! – искренне восхитилась миссис О'Рафферти. – Само собой, что тот черноволосый паренек с ума сходит по ней! Вы только посмотрите, как он с ней разговаривает. Просто воркует. А как за ручку ее держит. Словно это не женщина, а стеклянная ваза.

– Вам надо было видеть ее сегодня утром, когда я подавала ей в комнату завтрак, – поделилась Энни. – На ней был прозрачный шелковый пеньюар, господи спаси и сохрани! А сверху накидка из настоящих перьев белого цвета.

– Уверена, это из лебяжьего пуха, – с видом знатока пояснила миссис О'Рафферти. – Я видела точно такую же в одном фильме, который смотрела на материке. Такие женщины, как она, всегда носят подобные вещи и, еще спят во всем этом.

Стоя поодаль в своем чистеньком детском платьице, Эйлин наблюдала, как Дерен помогал Риле Верной устроиться в «Черной Колин». Они что-то шептали друг другу и смеялись, светлые локоны, развевающиеся на ветру, касались его щеки. Та легкость и непринужденность, с которой Рила и Дерен общались друг с другом, произвела на Эйлин неприятное впечатление. Ей стало больно. Она отвернулась в сторону и стала смотреть на маленькую лодку, отделившуюся в этот момент от «Уиндраша».

Ловко перепрыгнув через камни, Дерен снова оказался рядом с толпой. Он выбрал нескольких местных жителей, которые должны были сделать вид, что ожидают прибытия почтовой лодки. Тот, кого Дерен попросил исполнить роль лодочника, уже сидел у румпеля.

К берегу подплыла шлюпка с «Уиндраша». В ней сидел молодой человек в полотняном пиджаке, запачканном кое-где масляными пятнами.

– Можешь прямо сейчас отплыть куда-нибудь в сторону, Паркер? – спросил Дерен. – Я хотел начать съемки, и мне нужно, чтобы около «Черной Колин» никого не было.

Паркер порылся в кармане и, достав оттуда полоску бумаги, протянул ее Дерену.

– Сообщение. Я поймал его по радио, сэр, – объяснил молодой человек. – И подумал, что лучше привезти его на остров. Оно для миссис Рейли.

– Господи, помилуй нас! – пробормотала миссис О'Рафферти, делая шаг вперед. – Я заведующая почтой, – объявила она с достоинством. – Дайте мне телеграмму. Миссис Рейли здесь нет.

Молодой человек передал полоску бумаги миссис О'Рафферти. Та с явным интересом взглянула на записку.

– Это от Норы, дочери миссис Рейли, которая работает медицинской сестрой в Лондоне, – громко объявила миссис О'Рафферти всем присутствующим. Затем, подумав, решила добавить еще немного информации для заинтересовавшихся слушателей: – Здесь говорится, что завтра она сдает последний экзамен и приезжает на каникулы. На целый месяц. Просто замечательно!

Послышались одобрительные замечания. Стоящий у кнехта Джонни сказал:

– Это отличные новости для миссис Рейли.

– Да и для всех тоже! – раздался чей-то голос из толпы.

– Ты, похоже, скоро станешь большим специалистом по женской части, Джонни! Потренируешься с мисс Верной, а потом только держись. – Келлехан расплылся в сальной улыбке.

Снова послышался хохот. Эйлин с удивлением заметила, что щеки Джонни сделались пунцовыми. Нора Рейли! Думая именно об этой девушке, Джонни разразился вчера такой горькой тирадой. Они встречались. Пять лет назад Нора уехала с острова. Именно так заканчивались все романы на Инишбауне. Кто-то один уезжал. Нищета всегда ставит точку даже в очень красивых романтических историях. Нора уехала, чтобы стать медсестрой. Теперь она возвращалась.

– Постарайся очистить горизонт от своего присутствия как можно быстрее, Паркер! – послышался энергичный голос Дерена.

Затем Дерен обернулся к парню, сидящему у румпеля «Черной Колин», и попросил того отплыть к центру залива и оттуда вернуться снова к берегу.

– Приготовься немного поснимать это, Тед, – обратился он к оператору. – Хотелось бы получить представление о качестве света.

Загремели весла, послышался скрип уключин, и «Черная Колин», качнувшись, двинулась с места. Парус расправился лишь наполовину – бриз был слишком слабым. Рила Верной, образчик классической красоты, с достоинством восседала на носу лодки, словно украшающая корабль деревянная фигура. Сейчас они повернут к берегу, и Рила станет изображать возвращающуюся домой знаменитую актрису. Ее глаза будут с волнением всматриваться в людей на берегу. А Джонни будет ожидать ее здесь у кнехта. Пародия на драму. Завтра сюда приедет другая женщина, для которой это возвращение превратится в настоящую трагедию.

Дерен подошел к Эйлин, его лицо выглядело напряженным, а глаза казались неестественно синими.

– Что ж, мы начали! Я и вы, Эйлин, на пути к нашей «Земле обетованной».

Дерен, высокий и энергичный, стоял перед ней, и девушка чувствовала, как начинает заражаться его восторженным энтузиазмом. Это чувство, словно вино, проникало в ее сосуды и наполняло их жаром.

– Похоже, я не смогу обходиться без вас. По ходу дела возникает такое количество нюансов, что мне постоянно будет требоваться ваша помощь! – сказал он, и в его тоне Эйлин сразу почувствовала не просто просьбу о помощи, а мольбу. – Мне нужен кто-нибудь по связям с общественностью. Я и местные жители разговариваем на разных языках. Поэтому мне совсем не помешал бы переводчик. Макдара вполне сгодился бы на эту роль, но мне бы очень хотелось, чтобы это были вы, дорогая Эйлин! – Его рука легко коснулась ее плеча. – Не отказывайтесь немного поработать со мной. У вас найдется на это время? – мягко, но настойчиво спросил Дерен.

Она смутилась и старалась скрыть это, поэтому не слышала обращенных к ней слов. Он назвал ее «дорогая Эйлин»? Его голос продолжал звучать у нее в ушах, словно тысячи маленьких серебряных колокольчиков.

Эйлин подняла глаза, чтобы посмотреть на Дерена, но его лицо скрывала тень. И лишь в синих глазах она заметила этот холодноватый, стальной блеск, выдававший скрывавшееся за беззаботным тоном напряжение. Похоже, он тщательно подсчитывал все плюсы, которые получит от ее сотрудничества с ним. Да, все очень просто. Все его слова и этот дружеский тон – все только ради фильма. Как еще это можно объяснить?

– Я помогу вам всем, чем только смогу, мистер Дерен. – Ее сердце тяжело опустилось в груди. Эйлин не понимала, почему ей вдруг стало так грустно. – Но я это сделаю не из-за денег и не для того, чтобы поработать вместе с вашей группой.

– Но какую же можно еще преследовать цель? – насмешливо спросил он, и Эйлин почувствовала, что ее тело превратилось в кусок льда.

– Я сделаю это потому, что я люблю Инишбаун, – холодно ответила она.

Дерен сверху вниз молча смотрел на девушку.

– Я и не думал, – без тени улыбки, медленно проговорил он, – что вы это сделаете из-за любви ко мне.

Глава 7

После необыкновенно долгого периода летнего затишья погода вдруг резко испортилась. На остров набросился яростный северный ветер. Он громыхал ставнями и зловеще завывал в трубах. Дождевые капли, словно пригоршни мелких камешков, ударялись в стекла. Эйлин сразу же подумала о Дерене. Сегодня он собирался вместе с Джонни отправиться в бухту, расположенную в северной части острова. Джонни заверил, что видел там морских котиков, и Дерен хотел поснимать их. Он уже сделал несколько эпизодов, в которых Джонни был основным действующим лицом. Вот Джонни плывет в лодке среди огромных океанских волн. Вот он на самой вершине скалы собирает яйца чаек. Вот он раскладывает на земле куски торфа, которые должны хорошо просохнуть, чтобы зимой ими можно было топить печки.

Но сегодня и речи не было о том, чтобы снимать на улице. Небо над островом затянули серые тучи, и, по всей видимости, дождь не собирался скоро заканчиваться. Одеваясь утром, девушка думала о том, что Дерена очень расстроит это обстоятельство. Эйлин так и видела, как его синие глаза мечут молнии, словно он находился рядом с ней в комнате. Дерен не из тех, кто спокойно встретится лицом к лицу с разочарованием. Девушка даже представила себе, как он посылает проклятие небесам и вместо туч на небе снова вспыхивает солнце. А кроме того, уже более прозаически подумала, что Дерен уже приспособил для съемок помещение, которое раньше использовалось для хранения упаковочного материала. Скорее всего, он будет работать сегодня именно там.

Расчесывая перед слегка запотевшим зеркалом рыжую копну волос, Эйлин внимательно вглядывалась в свое лицо. Пухлые детские губы, темные глаза. Теперь каждое утро она просыпалась с чувством, что вот-вот должно произойти нечто чудесное. Быстро одевалась и завтракала. Затем бежала вдоль берега по дороге к Келлеханам, где ее ожидали несколько членов киногруппы: Дерен, Тед Рейли и молодой человек, которого звали Стрелиц. Он проявлял отснятые ленты и иногда работал вторым оператором. Кроме того, в этой группе, поджидавшей Эйлин, был еще один парень, лицо которого неизменно выражало недовольство. Все звали его Солнышко. Солнышко занимался монтажом. Потом, когда приходила Эйлин, они обсуждали программу дня и ждали Рилу, имевшую обыкновение всегда опаздывать и пребывать в дурном расположении духа. Однако после порции виски, которым всех угощал Бартли Келлехан, она быстро приходила в рабочее состояние, и день начинался.

Для Эйлин не существовало никого вокруг, кроме Дерена. Исходившая от него энергия завораживала ее, его личность так выпукло вырисовывалась на фоне всех членов съемочной группы, что они казались лишь его бледными тенями. Даже постоянно ворчащая Рила отходила на задний план. Наблюдая за Дереном вот уже десять дней, общаясь с ним, Эйлин вдруг неожиданно для себя стала воспринимать по-другому весь окружающий мир. Теперь знакомый остров, на котором она так долго жила и, казалось, так хорошо его знала, вдруг начал открывать ей свои тайны. Старые, привычные вещи наполнялись новым смыслом. Словно она смотрела на все другими глазами: на выступающий над морем утес, на белых кричащих чаек, мелькающих на фоне ярко-синего неба, на проезжающую мимо телегу с торфом, на садящееся вечером солнце, которое заливало море, небо и землю невероятными красками.

– Ты видишь это, Тед? Ты только посмотри! – кричал то и дело с энтузиазмом Дерен, пытаясь как можно эффектнее передать световое освещение.

Дерен почти никогда не обращался к Эйлин прямо. Казалось, он порой вообще не замечал ее присутствия, и, тем не менее, у нее возникало ощущение, что он делал все и говорил только для нее одной.

Все дело в том, что раньше она не знала никого похожего на него, размышляла Эйлин, торопливо пробираясь через пелену дождя. Дерен сразу привлекал к себе всех людей, попадающих в его орбиту. Подвижный, яркий, артистичный, изобретательный, страстно отдающийся своему делу. Разве удивительно, что он привлек к себе и внимание Эйлин? Она просто не могла не поддаться его очарованию.

– Они сегодня на упаковочном складе, – сообщил ей Бартли Келлехан, когда Эйлин пришла в магазин.

Девушка отправилась на другой конец острова. Но, дойдя до склада, остановилась в нерешительности перед дверью. От старого бревенчатого здания исходил запах соли, рыбы и смолы.

Вдруг к ней быстро подошел Дерен.

– Вот она! – поприветствовал он Эйлин, и его узкое, худощавое лицо сделалось радостно оживленным. – Представитель по связям с общественностью наконец появился! – Вспыхнувшая на его лице улыбка тут же исчезла, оставив в глазах сияющие огоньки. Теперь Эйлин предстояло собрать вместе человек десять-двенадцать местных жителей. – Выбери, пожалуйста, каких-нибудь мужчин попредставительнее и женщин с привлекательной внешностью. Нам нужно снять несколько сцен, в которых местные жители будут петь и танцевать. Для того чтобы все получилось более естественным, неплохо бы эти сцены заранее отрепетировать. Мы бы сейчас этим и занялись. А тогда вечером соберем уже побольше народа и снимем, так сказать, настоящий деревенский праздник. Тщательно подготовленная сцена будет выглядеть натурально. Идея ясна?

– Да, мистер Дерен, понятно, – ответила она с серьезным видом.

На его лице на мгновение появилась насмешливая гримаса, а затем ее тут же сменила широкая, добродушная улыбка.

– Зачем столько пафоса? Мне казалось, что все это осталось далеко позади. – Его пальцы быстро скользнули по ее влажным волосам. – Препакостное выдалось утро, правда? Риле не понравится шлепать по лужам. Неплохо было бы привезти ее на машине, конечно, но на острове нет никакого другого средства передвижения, кроме телеги. Боюсь, ей это тоже не понравится.

– Да уж, можно не сомневаться, – согласилась Эйлин. Ее неприятно кольнула мысль, что о ней-то он совсем не подумал. Ведь ей сейчас придется бегать по деревне в поисках подходящих артистов. Под дождем.

– Зайди посмотреть, что мы сделали с вашим складом, – пригласил Дерен Эйлин.

Оглядываясь по сторонам, она осторожно вошла внутрь. Произошедшие изменения поразили ее. Дерен не терял времени зря, так же как и Син – плотник, живший на острове, и еще человек десять его помощников. На стропилах были прикреплены большие лампы, в центре располагался круглый помост на колесиках, вокруг которого пол был забросан мелкими деревянными опилками. По сторонам вдоль стен стояли стулья, сделанные из металлических труб. А в правом дальнем углу возвышался какой-то горб – скорее всего, там под накидкой скрывались камеры и звукозаписывающая аппаратура. Но больше всего Эйлин поразил воссозданный в другом углу типичный интерьер Инишбауна. Здесь был и камин, и каминная полка, на которую обычно ставили иконки, с двух сторон от камина – плетеные стулья, побеленные стены и крошечное окошко с муслиновыми занавесками, кухонный шкаф с незатейливой утварью, а в углу – маслобойка, рядом на веревочке сушилась пара кусков свиной грудинки.

– Думаешь, это подойдет, чтобы снять здесь деревенский праздник? – спросил ее Дерен. – Мы, конечно, сделали кухню слишком большой, но зрители это вряд ли заметят. И основную часть павильонных сцен можно будет снимать здесь.

Она, конечно, с удовольствием осталась бы здесь и как следует рассмотрела эту кухню, которую Дерен называл «декорациями». Но нельзя было тянуть время. Ее ждала работа.

Меньше чем через час Эйлин вернулась в «студию», ведя за собой хихикающую толпу. Дерен встретил Эйлин у дверей склада, его лицо выглядело мрачным и озабоченным.

– Этот идиот Рурк куда-то пропал, – сообщил он. – Кажется, он просто испугался камеры, или дело еще в чем-то. Я не знаю. Надо его срочно найти.

– Джонни! – закричала Эйлин. Она еще не успела отдышаться после быстрого бега. Ей пришлось довольно долго уговаривать островитян прийти сегодня на съемки. Те, кто, наконец, согласился, теперь вдруг застыли в нерешительности перед камерами. Так же как и Джонни, их придется снова упрашивать и подбадривать.

– Когда Рурк появился здесь, я, стал объяснять ему, что ему надо делать, – сердито рассказывал Дерен, – но он вдруг повернулся ко мне спиной и молча выбежал на улицу. Даже не посчитал нужным объяснить свое поведение. Крикнул только, что отказывается от главной роли. Я уже снял не меньше дюжины сцен на натуре с его участием. Я не могу принять его отказа. Это совершенно невозможно. – Дерен метнул быстрый взгляд на Эйлин. – Ты должна с этим что-то сделать, дорогая Эйлин! Я рассчитываю на тебя.

Она посмотрела на него снизу вверх широко открытыми глазами. От влаги ее волосы сделались еще более кудрявыми. Внезапно хмурое выражение исчезло с лица Дерена, он широко улыбнулся ей.

– Ты промокла насквозь, детка! – сказал он.

– Это не имеет значения, – заверила она его быстро. – Мы привыкли к этому на Инишбауне. Пойду посмотрю, смогу ли я переубедить Джонни.

Уже уходя из павильона, Эйлин заметила, что в кресле у импровизированного камина расположилась Рила. Теперь в камине разожгли огонь, и тепло медленно заполняло пространство студии. В руке актриса держала бокал с виски, а падающий сверху свет делал ее похожей на какое-то нереальное, сказочное существо. Казалось, это она сама излучала сияние.

Эйлин обнаружила Джонни в баре у Келлеханов. Похоже, он выпил уже довольно много пива, что было совсем на него не похоже. Особенно если учесть, что днем жители острова обычно работали, а бар посещали лишь вечером. По его лицу, скрывающемуся под длинным козырьком кепки, было видно, что он по-настоящему расстроен. Увидев Эйлин, Джонни сразу приготовился защищаться.

– Я знал, что мистер Дерен пошлет тебя за мной, но я покончил с этими киношными играми, и никто не сможет затянуть меня обратно, – заявил он.

Девушка устроилась рядом с Джонни на перевернутой бочке и, обернувшись назад, спокойно сказала стоявшему за стойкой бара Келлехану:

– Можно мне чашку горячего чая, Бартли? Я промокла насквозь и хочу пить.

– Разумеется, мисс Эйлин. Сейчас попрошу жену приготовить чай, – добродушно пообещал он и скрылся за дверью.

Вытерев с лица дождевые капли не слишком свежим носовым платком, Эйлин молча взглянула на Джонни. Затем тихо спросила:

– А как же деньги? Ведь ты так хотел их получить?

Его лицо нервно передернулось.

– Он хочет, чтобы я танцевал с мисс Верной, – безжизненным голосом сообщил Джонни. – И чтобы весь мир увидел это!

– Они собираются просто снимать праздник сегодня вечером. И танцевать будешь не только ты, но и все остальные.

– Вовсе нет. Он говорил, что хочет снимать только меня с мисс Верной. И когда мистер Дерен сказал мне, что я должен буду делать, то мне стало стыдно. Я никогда не смогу сделать этого. – Он с отчаянием посмотрел на Эйлин. – Но мало того, ведь это было бы только началом. Мне пришлось бы разыгрывать возлюбленного этой странной женщины, выставить себя на посмешище перед всеми.

– Но ведь ты знал обо всем этом с самого начала. Тебя ведь предупреждали, и ты согласился, – напомнила ему Эйлин.

– А теперь передумал, – пробормотал в кружку портера Джонни.

Его беспокоило то, что ему придется разыгрывать возлюбленного мисс Верной, в том числе и перед Норой Рейли. Эйлин нахмурилась. Да, это препятствие, похоже, устранить невозможно.

– Послушай, Джонни, – проговорила она. – Так нельзя – сняться в половине ленты, а потом взять все и бросить! Это называется расторжением контракта, и к этому нельзя относиться так легко. Сегодня я играю, завтра я, извините, передумал. Иди сейчас же обратно в павильон, а я попрошу мистера Дерена, чтобы он не слишком напирал на любовные сцены. – Она накрыла ладонью его руку. – Пойдем, Джонни! Ради бога. Твои вспышки дурного настроения не пойдут никому на пользу. По крайней мере, сходи на репетицию хотя бы сейчас. Все собрались и ждут только тебя.