Текст книги "Ловушка для дикого сердца"

Автор книги: Элизабет Хой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 4

Она не пошла домой сразу, чтобы унять внезапно возникшее чувство тревоги, Эйлин поднялась на вершину Карриг-Хилл. Остров, погруженный в лиловые сумерки, сквозь которые проглядывали желтые огни деревни, лежал у ее ног. Далеко за Крейгмор-Рокс океан катил волны, их шум напоминал дыхание органных труб. Этот приглушенный звук подчеркивал глубину царившей на вершине холма тишины. Девушка застыла на месте. Ее сердце оглушительно колотилось в груди, словно предчувствовало приближение какой-то беды. Слишком многое произошло за сегодняшний день, и ей трудно было разобраться в своих чувствах. Сначала ее гнев по отношению к Дерену казался ей вполне обоснованным. Но теперь все вдруг изменилось, потому что люди хотели сниматься в фильме и Джонни хотел. Она и ее дед не имели права вмешиваться в их жизни и противопоставлять себя всем остальным. Если бы фильм не был таким глупым и если бы режиссером был не Джон Дерен, она, возможно, по-другому отнеслась бы ко всему происходящему. Но сейчас ее душила бессильная ярость. Интересно, думала Эйлин, почему же она так возненавидела Дерена? Потому что он оказался таким самодовольным или потому что посмеялся над ней? Но разве он так много значит для нее, чтобы принимать его насмешки близко к сердцу? Что же она испытывает к нему? Однако ответа на свой вопрос Эйлин так и не нашла.

Неохотно она стала спускаться вниз с холма. Сейчас ей придется рассказать деду, как в магазине миссис Келлехан люди радостно приветствовали Дерена. Но, придя домой, Эйлин обнаружила, что Макдара опередил ее. Старый Мартин в эту минуту как раз прощался с гостем у дверей оранжереи. Эйлин вошла в дом со стороны кухни и стала ждать деда в коридоре. Ей не хотелось сейчас встречаться с учителем, так как она чувствовала себя смущенной из-за того, что так бесцеремонно и заносчиво вела себя в магазине. Возможно, Макдара рассказал об этом деду, как и о многом другом. Конечно, учитель не был сплетником, но все знали, что он любил поговорить.

Услышав, как сердечно они попрощались, Эйлин пала духом. Теперь она понимала, что ей уже не удастся избавиться от Дерена. Не удастся изобрести никакого благовидного предлога для этого. Марлоу питал глубокое уважение к мнению школьного учителя, а оно было только что изложено перед старым Мартином. И вот теперь дед с радостным выражением лица шел навстречу Эйлин.

– Приходил Макдара, – сообщил он. – И мы с ним поговорили насчет этих людей из кинокомпании. По-моему, с нашей стороны было бы просто ошибкой не пустить их на остров и вот так просто отказаться от их предложения. Для местных жителей это могло бы быть весьма полезным. – Потом он стал говорить о том, что у островитян появился бы дополнительный, и очень неплохой, заработок. По всей видимости, старик просто цитировал учителя. Но свое мнение он изменил, скорее всего, потому, что его привлекло название фильма, а не перспектива «работы и заработков». – «Земля обетованная», – со счастливым видом пробормотал Марлоу и направился в свою библиотеку, к книгам с мифами, стихами и паутиной. – Я попросил Макдару привести мистера Дерена к нам завтра на ленч, чтобы раскрыть ему глаза на истинную суть той истории, о которой он хочет рассказать.

К ленчу были запечены омары с молодым картофелем и горохом с собственного огорода. Кроме этого, Энни испекла пирог с ревенем.

– Если бы я знала, что к нам придут сегодня гости, я ни за какие коврижки не отдала бы вам первый крыжовник вчера вечером, – поставив пирог на стол, прошептала Энни на ухо Эйлин.

– Пироги Энни, – проговорил Макдара, прожевав большой кусок, – настоящая кулинарная поэма!

«Рисуется перед незнакомцем», – решила про себя Эйлин.

Сегодня девушка снова надела свой черный сарафан, но вместо светло-зеленого пиджака на ней была старая шерстяная кофта. Ни за что на свете она не стала бы расфуфыриваться ради Дерена.

«Почему я так переживаю из-за него? Надо воспринимать всю эту историю со съемками фильма как небольшую временную неприятность, нарушившую спокойное течение нашей размеренной жизни».

Джон Дерен сидел напротив Эйлин. Она видела, что он с одобрением окинул ее взглядом. Сегодня на нем был свитер с орнаментом и шейный платок, концы которого были заправлены в вырез свитера. Такой наряд придавал ему некоторое сходство с цыганом.

– Теперь осталось убедить только мисс Кейт, – заявил он, широко улыбнувшись. – Если мы получим ее согласие, то можно считать, что решение о начале съемок принято единогласно.

– Но почему же она против? – спросил Макдара. – Мне казалось, что молодой девушке будет интересно посмотреть, как снимают фильм.

«Ну почему они говорят так, как будто меня нет в комнате?» – возмутилась про себя Эйлин. Но вслух произнесла:

– Раз дедушка хочет, чтобы этот фильм снимали, раз вы и все жители острова этого хотите, то, значит, так оно и будет. Я ни во что не вмешиваюсь.

– Но нам хотелось бы, чтобы вы вмешались, – вежливо заверил ее Дерен. – Нам будет гораздо приятнее работать, зная, что вы на нашей стороне. Люди будут ощущать некоторую неловкость, если почувствуют ваше отчуждение. И это скажется на работе в целом.

Теперь он пытается пойти в обход и все же заставить ее плясать под свою дудку, уныло подумала девушка. На самом деле его не волнует, нравится ли ей все это или нет. Он заботится только о своей работе.

– Объясните нам, какая именно причина заставляет вас противиться нашему совершенно безвредному намерению? – потребовал он, продолжая испепелять ее взглядом.

Кровь прилила к ее щекам. Она не знала, что ей на это ответить.

– Она очень любит конец неолита, который все еще продолжается здесь, на острове, – хихикнув, пришел ей на помощь старый Мартин. – А вы, с вашими машинами, Дерен, являетесь для Инишбауна своего рода аномалией.

– Может, перенесемся в Средние века? – засмеялся Макдара. – Не стоит нас отбрасывать еще дальше того периода, в котором мы так надолго застряли. Нас, истинных потомков древних кельтов, и так осталось слишком мало. А в скором времени мы и вовсе исчезнем, и не только с этого острова, но и вообще с лица земли.

– Это тоже очень важная причина, по которой стоит создать летопись вашей жизни, – серьезно проговорил Дерен.

– Вы можете даже несколько отодвинуть печальный финал, – одобрительно кивнул Макдара. – Сейчас вопросом отдаленных островов занимается сенатор Рори О'Финнерти. На проходящей в данный момент сессии парламента он предложил выделить денежную субсидию, чтобы переселить жителей Инишбауна на материк.

Эйлин почувствовала, как у нее замерло сердце.

– Это правда, Мак? – пролепетала она.

– Да, правда.

Но ведь этот О'Финнерти помог им заключить договоры на поставку рыбы! Как же теперь он мог предать их?

– Разве вы не знали этого? – с беспокойством глядя на внезапно побледневшее лицо Эйлин, спросил Макдара.

– Я предполагала, что такое может случиться. Но мне казалось, что если такое когда-нибудь и произойдет, то очень нескоро. Когда жизнь на острове станет совершенно невыносимой.

– Жизнь на острове и сейчас невыносима, – мрачно заметил Макдара. – Люди не могут здесь ничего заработать, а мистер Дерен предлагает нам помощь. И дело здесь не только в том, что жителям острова будут платить за участие в съемках. Этот фильм, если, конечно, получится правильный фильм, может привлечь сюда туристов. Причем не только из Ирландии. А это обстоятельство может вернуть к нам наших родственников, которые уехали в поисках заработков, что в дальнейшем будет способствовать возрождению рода древних кельтов. Вот так. – Он многозначительно посмотрел на сидящих за столом. – Если, повторяю, это будет правильный фильм.

– Это будет правильный фильм, – заверил его Дерен. «В таком случае начинай снимать быстрее свой фильм!» – хотелось громко крикнуть Эйлин. Сейчас впервые она смогла подумать об этом фильме непредвзято, не связывая его с тем чувством неприязни, которое вызывал у нее Дерен. Да, очень грустно смотреть на пустые ящики для рыбы и мрачные лица рыбаков, возвращающихся в порт без улова. То, что Эйлин узнала о деятельности сенатора Рори О'Финнерти, повергло ее в шок. Новость казалась настолько ужасной, что она отказывалась в это верить. Люди всегда говорили о переезде на материк, но на самом деле никто не верил в то, что этот день когда-нибудь настанет. И если Дерен действительно может помочь им, то этот шанс обязательно надо использовать.

– Я тщательно проработаю каждую сцену в фильме, – снова заговорил Дерен. – Хотя эта история на первый взгляд и выглядит довольно банальной, я подам ее под другим углом зрения. Основной сюжет как бы отодвинется на второй план, а вперед выйдет жизнь острова. Жизнь Инишбауна станет основной темой этой ленты. Со стороны я возьму только одну актрису, Рилу Верной, которая будет играть главную роль. Все остальные роли достанутся жителям острова.

– Экзотическая птичка, – сухо заметил Макдара. Дерен пожал плечами:

– Этого я изменить не могу. Таково главное условие кинокомпании «Метеор». Может, Рила и вправду экзотическая птичка, но это не мешает ей быть первоклассной актрисой. Проблема в другом: где ее поселить? Ведь на острове нет гостиницы.

– Вообще-то есть, – сказал школьный учитель, – но она закрыта в связи с отсутствием желающих в ней разместиться. Внизу у залива расположено маленькое двухэтажное здание. Может, обратили внимание? Это и есть гостиница. Она принадлежит Келлеханам. Если ваш фильм будет иметь успех, – засмеялся Макдара, – то, возможно, нам снова придется открыть ее. А пока я и миссис Макдара можем предложить мисс Верной комнату в школе. Только, боюсь, она найдет это помещение не слишком комфортабельным.

– На «Уиндраше» она уж точно не сможет жить, – задумчиво проговорил Дерен. – Каюты там слишком тесные. Все свободное пространство приспособлено для нужд лаборатории, в которой проявляют кинопленку, а один-единственный зал используется как просмотровая, где есть экран и где мы в конце дня можем посмотреть то, что было снято.

– В таком случае почему бы мисс Верной не поселиться здесь, в Карриг-Лодж? – спросил Марлоу. Несмотря на то что старый Мартин постоянно пребывал в своих фантазиях, он не пропустил ни единого слова его собеседников. – Этот дом довольно большой. У нас есть, по крайней мере, четыре свободные спальни. – Он потер одной рукой другую руку. – Мы можем разместить тут вас всех, если вы только этого захотите.

– Очень мило с вашей стороны, сэр, но, боюсь, мы не вправе воспользоваться вашим гостеприимством, – вежливо поблагодарил Дерен, и Эйлин по его тону поняла, что именно на такое предложение он и рассчитывал. Что ж, теперь он может вздохнуть с облегчением. – Но думаю, если вы не возражаете, то вот Рила могла бы. – Дерен вопросительно посмотрел Эйлин в глаза. То, что он всегда мог сказать те слова, которые хотел услышать его собеседник, сделать верный жест, чтобы направить мысли другого человека в нужное ему русло, сводило Эйлин с ума. И вот теперь, смущенный и робкий, он ожидал решения хозяйки дома. Дерен хотел, чтобы она подтвердила предложение деда, которое он так скоропалительно сделал. Ему нужно было знать наверняка, что в Карриг-Лодж примут Рилу.

Что ж, похоже, у нее не остается выбора, подумала Эйлин. Натянуто улыбнувшись, она пробормотала:

– Мы будем очень рады, если мисс Верной остановится у нас.

Глава 5

Узнав, что в доме на какое-то время поселится посторонний человек, Энни пришла в состояние крайнего возбуждения. На следующее утро она встала еще до рассвета и развернула широкомасштабную уборку. Эйлин с трудом уговорила Энни не поднимать в гостиной большой ковер и не выбивать его на лужайке. Это занятие, без сомнения, заняло бы полдня до обеда, даже если бы Тэди оказал им посильную помощь. Впрочем, на помощь Тэди невозможно было рассчитывать, так как его по каким-то непонятным соображениям сегодня отправили белить в конюшне стойла, которые никогда не использовались. Вырождающаяся порода лошадей, распространенная на острове, отличалась своенравным и чересчур резвым характером. Поэтому через час пребывания в конюшне эти лошади разнесли бы свою тюрьму на кусочки. Вряд ли мисс Верной пришло бы в голову заглянуть в эти стойла. Эйлин попыталась узнать у Энни, имеет ли та хотя бы какое-то представление о театре и театральной жизни. Энни с энтузиазмом ответила, что как-то раз, очень давно, еще в молодости, она побывала на представлении бродячего цирка в Данморе. И с тех пор представляла себе актрису как некое существо в ослепительно сверкающем стеклярусе и в трико, стоящую на цыпочках на спине скакуна.

– Но мисс Верной вовсе не такая актриса, – объяснила Эйлин. – И она не собирается привезти с собой еще и лошадь. Если ей очень захочется покататься верхом, то мы найдем для нее лошадь на острове. Хотя я сомневаюсь, что у нее возникнет такое желание. – Девушка с облегчением вздохнула. – Думаю, вряд ли она сможет управиться с нашими пони! А пока нам надо подготовить для нее комнату.

Через несколько часов мисс Верной будет уже у них. Дерен почти не дал им времени на подготовку. Вчера сразу же после ленча он помчался отправлять телеграмму в замок Мелдун.

– Какой бы актрисой она ни была, эта дама все равно англичанка, – глубокомысленно заметила Энни. – А англичане только и знают, что убираются, вытирают пыль и натирают полиролью мебель. Надо бы хорошенько еще помыть пол в западной комнате. – Взглянув на Эйлин, Энни поняла, что та колеблется. – Это единственная из свободных комнат, которая хорошо проветривается.

Раньше, до переезда в покои бабушки Элеоноры, Эйлин жила в западной комнате и очень ее любила. Поэтому ей не слишком нравилось, что теперь в этом святилище поселится мисс Верной. Впрочем, Эйлин вообще не нравилась мисс Верной. Мысль о том, что она остановится в их доме и будет жить с ними бок о бок в течение многих недель, приводила ее в ужас.

«Я веду себя как какой-то отшельник», – строго одернула себя Эйлин, расправляя покрывало на большой кровати. Скорее всего, дело в том, что она все время живет на острове и никого не видит, кроме местных жителей. Именно поэтому и стала такой нелюдимой. Возможно, появление здесь людей из кинокомпании окажется для нее благом. И ей придется быть с ними любезной, если она хочет, чтобы фильм сняли. А она хочет этого, очень хочет. Если этот фильм поможет спасти Инишбаун от исчезновения, Эйлин готова выдержать все временные трудности, даже не слишком приятное общение с Дереном.

Эйлин снова вспомнила тот момент вчера, когда после ленча пошла проводить Дерена до двери. Он неожиданно повернулся к ней и взял обе ее руки в свои, нежно пожал, и девушка почувствовала себя пойманной в ловушку.

– Мы непременно станем друзьями, да? – улыбнувшись, спросил он.

Эйлин вдруг почувствовала, как ее тело пронзила острая боль, и на мгновение у нее перехватило дыхание. Это потому, что ее рук коснулись его длинные, сильные пальцы. Казалось, она просто лишилась дара речи. Затем медленно, осторожно подбирая слова, словно она говорила на иностранном языке, Эйлин ответила:

– Если вам кажется, что я против этого фильма, то вы ошибаетесь. Наоборот, я очень хочу, чтобы вы его сняли, потому что он может спасти людей на острове. Ваш фильм может дать им работу.

– Вот и отлично! – Получив ее согласие, Дерен выпустил из своих ладоней руки Эйлин.

Разумеется, он вовсе не собирается становиться ее другом, на самом деле Джона Дерена волнует только его фильм. Она стояла и смотрела, как он уходит. Ему не терпится поскорее послать телеграмму Риле Вернон. Может, Дерен любит ее, с грустью подумала девушка, глядя на свои руки, которые он только что так крепко сжимал. Еще долго она ощущала его прикосновение.

– Если мы поставим цветы на комод, – произнесла Энни, – то комната будет выглядеть просто замечательно.

Комната была убрана и просто сверкала чистотой. Но в то же время казалась какой-то пустой, словно ожидала, что вот-вот в ней появится новый жилец и наполнит ее своими личными вещами. Эйлин решила, что здесь непременно скоро будут лежать серебряные и позолоченные щеточки, расчески и стоять большие стеклянные флаконы, наполненные разными духами. И среди всего этого будет порхать Рила в прозрачном пеньюаре и домашних шлепанцах на высоком каблуке, отделанных перьями страуса. Эйлин взглянула на свое отражение в только что отполированном зеркале. О, она ничем не напоминала некое эфемерное существо в пеньюаре и шлепанцах с перьями. На ней был белый хлопчатобумажный передник Энни, туго завязанный на талии, и зеленая косынка, которую она надела, чтобы не испачкать волосы. И от этого ее зеленые глаза казались еще более яркими. На щеке у себя она вдруг заметила грязное пятно.

– Спущусь в сад, посмотрю, распустились ли там розы, – сказала Эйлин. – Я быстро. Мне нужно будет еще переодеться перед приездом мисс Вернон.

В это послеобеденное время весь маленький сад, в который отправилась Эйлин, просто купался в солнечном свете. Как было бы хорошо, если бы время остановилось, подумала девушка. Ей хотелось стоять вот так целую вечность. Затем она медленно стала срезать маленькие полудикие розы. Под ее ногами хрустели коралловые крошки. Посыпанные ими дорожки были предметом гордости Тэди. Коралловые крошки привезли с северной части острова, оттуда, где лежит белоснежный песок, где скачут дикие лошади с развевающимися на ветру гривами. Там ввысь готическими соборами поднимаются гранитные скалы. Это самое красивое место на Инишбауне. И там получатся отличные кадры, подумала Эйлин. Надо обязательно показать это место Дерену. Она прислонилась к стене и размечталась. Перед ее мысленным взором возникли плещущиеся волны, бегущие лошади, чайки в небе и две фигуры – она с Дереном. Они медленно, словно во сне, двигались по коралловой косе, уходящей далеко в море.

Внезапно раздавшийся шум прервал полет фантазии Эйлин. Она обернулась. На дорожке стояли Дерен и Рила Вернон.

– Ваша служанка сказала нам, где вас искать! – крикнул ей Дерен.

Прижав розы к груди, Эйлин застыла на месте. Ее глаза скользнули по высокой стройной фигуре женщины в потрясающе изящном твидовом пальто. Шляпки на женщине не было, и короткие золотистые кудри ореолом парили вокруг ее головы. От всего облика Рилы веяло высокомерием. Ее большие серые глаза, выглядывающие из-под черных накрашенных ресниц, с любопытством смотрели на Эйлин.

Вспомнив, что на ней фартук Энни, Эйлин покраснела до корней волос. Но этот румянец ей шел. Он подчеркивал ее молодость, свежесть и красоту, делал Эйлин похожей на наивного ребенка. Улыбка на губах Рилы внезапно растаяла.

Эйлин протянула слегка испачканную землей руку.

– Вы застукали меня в таком виде! – засмеялась она. – Мы с Энни убирались в вашей комнате, и я…

– О, не стоило так беспокоиться, – запротестовала Рила, пожимая маленькую грязную ладошку. В этом прикосновении прохладных длинных пальцев не ощущалось ни искренности, ни тепла. Эйлин даже показалось, что ей не следовало так приветствовать эту женщину. Вероятно, с ее стороны это просто наглость – так запросто протянуть руку звезде. – Спасибо, что предоставили мне комнату. Это так любезно с вашей стороны, – послышался ее ровный, мелодичный, хорошо поставленный голос. – Но не беспокойтесь, я не нарушу ваш распорядок дня. Я до вечера буду занята на съемках, и еще часть времени мне придется проводить на «Уиндраше».

И хотя Рила была безупречно вежлива, она указывала Эйлин на ее место. Рила Верной будет использовать их дом, потому что ей так удобно. Но это вовсе не означает, что к обитателям этого дома она проявит дружеское расположение. Именно это актриса и хотела сказать Эйлин. Повернувшись к Дерену, Рила с невозмутимым видом взяла его под руку.

– Моя дорогая Рила, – несколько высокомерно проговорил Дерен, – мне кажется, что ты не совсем правильно воспринимаешь гостеприимство островитян.

Эйлин снова вспыхнула, но ее глаза светились благодарностью.

– Дедушка очень обидится, если вы будете воспринимать наш дом только как гостиницу. Пока вы наша гостья, нам хотелось бы, чтобы вы с нами завтракали, обедали и ужинали. И не только это. Ему, то есть нам, будет очень приятно… – Несмотря на нелепый фартук, Эйлин произнесла свою речь с достоинством королевы. Ее подбородок гордо приподнялся.

Дерен вдруг вздохнул с облегчением, хотя, пожалуй, не мог бы даже себе объяснить, почему на него произвели такой эффект слова Эйлин. Это смелая девочка, подумал он, неожиданно почувствовав себя опытным и мудрым. Она сможет постоять за себя, если Рила станет невыносимой. А все говорило о том, что Рила действительно станет невыносимой. Не успела она спуститься с корабля, как тут же стала ворчать из-за каждого пустяка. Отсутствие на острове гостиницы, а соответственно, и гостиничного номера пугало ее. Один вид не асфальтированной дороги поверг в уныние. Когда вместо машины ей предоставили для багажа телегу, «запряженную» несколькими местными мальчишками, казалось, она вот-вот потеряет сознание. Разумеется, говорила Рила Верной, она ожидала, что на острове ей придется встретиться со многими трудностями, что жизнь здесь проста, примитивна и даже груба, но она себе и представить не могла степень этой простоты и примитивности. И еще Риле очень не нравилось то обстоятельство, что ей придется жить в доме рядом со стариком, которого она язвительно называла «важным синьором». Она совсем не разделяла той веселости, с которой Дерен рассказал ей о «берлоге» старого Марлоу и маленькой рыжей королеве Инишбауна, заправляющей на острове всеми делами.

И вот этот маленький сорванец с рыжей копной волос стоит перед ней и раздувает щеки, пытаясь исполнить роль королевы. Полотняный фартук и грязное пятно на щеке этому не помеха. Хо! Она будет очень рада видеть их у себя к ужину!

– У нас сегодня будет нога миссис Келлехан, – нахмурив брови, объявила Эйлин. – Вчера они зарезали овцу, это мясо считается у нас на острове деликатесом. – Девушка посмотрела на Дерена, уголок его рта дрожал. – Возможно, вы уже успели его попробовать?

– Да, это уже случилось, – согласился он, стараясь сохранить серьезность. – Оно великолепно. Мы будем счастливы присоединиться сегодня к вам и отведать ножку миссис Келлехан! Но только в том случае, если вы дадите обещание в скором времени нанести нам ответный визит на «Уиндраш» вместе с мистером Марлоу. Скажем, завтра вечером. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились с остальными членами съемочной группы – с операторами и техническим персоналом.

Эйлин уклончиво пробормотала:

– Спасибо, – затем посмотрела на мисс Верной, чтобы та подтвердила приглашение Дерена.

Но по всей видимости, Рила вовсе не собиралась этого делать. Тогда Эйлин спустилась на дорожку, на которой стояли ее гости, и, жестом пригласив их в дом, направилась к входной двери. Дерен догнал девушку и пошел рядом, мисс Верной с недовольным видом последовала за ними.

Оглядевшись по сторонам, Дерен заметил:

– Трудно представить, что здесь, на острове, можно развести такой прелестный сад. Первое, что бросается в глаза на Инишбауне, – так это отсутствие деревьев. И ни у одного дома в деревне я не заметил чего-нибудь подобного. Но тут! – Он выразительно кивнул в сторону ровных грядок с овощами, за которыми поднимались решетки, увитые крепкими светло-зелеными стеблями с крупными плотными листьями, кусты роз и дельфиниумов, наполненные воздухом заросли гороха, розовые, красные и фиолетовые цветки которого напоминали порхающих бабочек. – Этим уголком можно гордиться. Я никогда в жизни не видел таких ослепительно белых дорожек. Чем они посыпаны?

Эйлин рассказала ему о белых кораллах. И о прекрасном береге с белым песком и утесами.

– Вы непременно должны показать мне всю эту красоту. – Его голубые глаза с энтузиазмом взглянули на Эйлин, лицо оживилось. – Я уже представляю себе этот белоснежный берег с коралловой косой и скачущих лошадей с развевающимися гривами! Господи, что за великолепное зрелище! Никогда не думал, что найду здесь, на острове, такое удивительное место, столь не похожее на все то, с чем мне приходилось сталкиваться в жизни.

Ее рука опустилась на ручку двери, и в то же мгновение ладонь Дерена накрыла руку Эйлин. Случайно ли это? Он, наверное, тоже торопился открыть дверь. Ей не стоит придавать этому маленькому происшествию какое-то особенное значение. Но голос Эйлин выдал ее внутреннее волнение:

– И вы покажете это в вашем фильме? Чтобы люди захотели приехать на Инишбаун?

Он с жаром отозвался:

– Это будет фильм года. Эту картину уже давно ждут. Уверен, она найдет отклик в сердцах кинозрителей. И вы поможете мне показать Инишбаун миру. Пусть все увидят эти горы, закат в океане, коралловый полуостров и диких лошадей!

– Дери, пожалуйста, – послышался вдруг сзади резкий и раздраженный голос Рилы. – Нельзя ли немного побыстрее? Мне нужно убедиться, что мой багаж доставлен в сохранности. Эта телега и эти мальчишки – настоящие дикари! Бог знает, что они сделали с моими вещами.