Текст книги "Герой ее грез"

Автор книги: Элизабет Хардвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Надеюсь, что-то приятное? – Теперь уже оба – и отец и дочь – растерянно улыбались.

– Гаролд всегда поет вам хвалу, Дороти, – ответила спутница, расплывшись в приветливой улыбке. – Он как раз рассказывал, что благодаря вашей преданности авторам у него появилась возможность пригласить меня на ленч.

– Но, Натали, – запротестовал отец, – вы же знаете, что я…

– Уверен, ваш отец не может не отдавать вам должного, – раздался вдруг мягкий голос Джордана, и Дороти поняла, что он последовал за ней к столику отца. – На самом деле, – весело добавил он, – мистер Уинтерс, скорее всего, был так же счастлив, как и я, когда мне удалось утащить вас на ленч. – При этих словах Эван уверенно взял Дороти под руку.

Она оцепенела, почувствовав его властное прикосновение, не могла даже отодвинуться, ибо это сразу же бросилось бы в глаза.

– Я Эван Джордан, – протянул он свободную руку сидящей незнакомке.

Ее зеленые глаза сверкнули изумрудами, когда она ответила на рукопожатие.

– Натали Клейн, – без тени смущения представилась молодая женщина.

Ее имя ничего не сказало Дороти, она по-прежнему не имела представления, кто эта особа. Отец же явно чувствовал себя не в своей тарелке от этой неожиданной встречи.

Дороти поймала себя на том, что с неприязнью пожимает руку длинноволосой блондинки.

– Доротея Уинтерс, – машинально произнесла она, хмуро взглянув на отца. – Интересно получается: ты знал, что я…

Гаролд Уинтерс старательно избегал ее взгляда, что делало ситуацию еще более неловкой. В недавнем прошлом такая встреча совершенно не смутила бы его… Что все это значит?

– Я пригласил бы вас обоих присоединиться к нам, – отвесил легкий поклон Джордан, – но поскольку мы уже заканчиваем ленч, а вы только приступили к нему… – Он с сожалением пожал плечами.

– Увы, увы, – с наигранной непринужденностью согласился Уинтерс. – Что ж, не смеем вас больше задерживать, – подчеркнуто вежливо добавил он.

– Гаролд! – с нескрываемым укором воскликнула Натали.

– Я… ммм… имел в виду, что вы оставили в одиночестве вашу очаровательную спутницу, – неловко поправился он.

– Мэгги – моя дочь, – обронил Джордан.

Уинтерс посмотрел на сидящую в отдалении девочку, и на лбу у него появилась легкая морщинка.

– Она очаровательна!

– Благодарю вас, – польщенно кивнул отец девочки. – И вы правы – на вашем месте мы бы тоже…

– Я не имел в виду ничего подобного, Джордан, – смущенно пробормотал Уинтерс.

– Как и я. – Романист явно забавлялся замешательством своего издателя. – Но я должен возвращаться на место, чтобы, приложив старания, убедить вашу упрямую дочь: как бы там ни было, она должна оставаться моим редактором!

Дороти пришлось смолчать, ибо в противном случае Джордан понял бы, сколько зайцев он убил своими словами! Теперь настал ее черед отводить глаза от взыскательного взгляда главы семейства и издательства.

– Есть какие-то сомнения на этот счет? – строго спросил Уинтерс, продолжая в упор смотреть на Дороти.

– Похоже, что да… Но они меня не очень беспокоят, – небрежно бросил Джордан. – Я вполне уверен, что смогу уговорить своего редактора.

Дороти уставилась на писателя. Тот не предпринимал пока никаких попыток уговорить ее, но теперь, все выложив Уинтерсу, ясно дал понять, что не отступится. Она видела, что отец буквально разъярен этим замечанием и едва сдерживает себя.

– Дайте мне знать, если у вас ничего не получится, – отрывисто бросил он.

– Так и сделаю… Надеюсь, вы получите удовольствие от ленча, – расплылся Эван в улыбке, обращаясь к Натали Клейн.

– Не сомневаюсь, – столь же улыбчиво проворковала она.

– Рекомендую «Дороти фиш», – закончил он беседу. – Неподражаемое блюдо!

Когда они возвращались к столику, где их ждала Мэгги, Дороти занервничала.

Каким образом Джордан догадался, что отец не имел представления о ее решении отказаться от редактирования книг самого доходного для издательства автора? Ему было что-то известно, и он сознательно использовал эту встречу, чтобы в ходе разговора загнать ее, Дороти, в угол. Да, она собиралась все рассказать отцу и, конечно же, так бы и сделала. Но она сама выбрала бы для него и время и место. А теперь слова Эвана Джордана связали ее по рукам и ногам.

Отец никогда не потерпит, чтобы какое-либо важное решение принималось без согласования с ним. Дороти была уверена, что, вернувшись в издательство, он будет настаивать, чтобы она продолжала оставаться редактором Джордана. Да, этот хитрец наверняка предусмотрел такой вариант развития событий, когда подошел засвидетельствовать свое почтение главе «Уинтерс хаус».

7

Глаза Дороти пылали гневом, когда она, плотно сжав губы, заняла свое место за столиком. Джордан подставил ее самым беспардонным образом…

– Я ляпнул что-то не то? – с невинным видом осведомился он, садясь рядом с ней.

– Вы чертовски хорошо понимаете, что наделали! – раздраженно фыркнула она.

– Папа? – забеспокоилась Мэгги, безошибочно почувствовав напряженное состояние, в котором находилась Дороти. – Что ты сделал?

– Понятия не имею, – удивленно покачал он головой, хотя глаза его смеялись.

Этот человек прекрасно понимал последствия своих слов, но воспринимал их с юмором. Теперь она не сомневалась, что именно доведется ей услышать от отца, как только тот вернется на работу.

– Что на десерт? – игриво продолжил Джордан. – Может, вы что-то порекомендуете, Дороти?

Она не знала, что посоветовать, зато с трудом удерживалась от желания сказать, куда этот интриган может катиться. И со своими книгами!

– Я никогда не ем десерта, – проворчала она в ответ на оба вопроса.

– Считаете, что на сегодня с вас уже хватит радостей?

– Да, пожалуй, – проговорила Дороти уже мягче, тем самым давая ему повод и дальше прохаживаться на ее счет, но отступать уже было поздно. А следовало бы знать, что он воспользуется такой возможностью!

Но тут подала голос Мэгги:

– Это еще хуже того последнего комплимента, что ты отпустил мисс Уинтерс.

– О каких комплиментах может идти речь! – возмущенно воскликнула Дороти.

Увидев, что отец помрачнел и нахмурился, Мэгги захихикала – ее явно забавлял разговор.

– Твой отец, как всегда, продемонстрировал редкостное умение привлекать к себе внимание общества, – искренне заметила Дороти, чувствуя, что уж на эту-то тему она может поговорить. – И я ни за что не возьмусь исполнять роль его пресс– агента при презентации очередного романа! – Она с вызовом посмотрела на Джордана.

Тот сокрушенно вздохнул:

– Значит, этого никогда не случится?.. А я как раз собрался просить вас…

– Он может, – скорчила Мэгги рожицу. – Его ничто не остановит.

Это-то Дороти уже знала, как и то, что он будет уговаривать ее.

Она быстро взглянула на часики, удивилась, что уже два часа, и решительно проговорила:

– Ну, мне пора в офис. Тем более что, по всей видимости, в ближайшее время отец возвращаться на работу не собирается. Он так поглощен Натали, что не замечает ничего вокруг.

– Она очень привлекательна, – мягко заметил Джордан.

Дороти поджала губы. Конечно, новая пассия отца не просто привлекательна, а красива. Блед– нокожая, она бросается в глаза типичной нордической красотой. И конечно же, Джордан не мог не обратить на нее внимания.

– Очень, – коротко признала она. – А теперь я в самом деле должна бежать. А вы оставайтесь, вас ждут еще десерт и кофе. У издательства «Уинтерс хаус» здесь открытый счет.

– Пригласил вас на ленч я, – оборвал ее Джордан. – И счет оплачу сам.

Дороти собралась было возразить, но, бросив взгляд на его лицо, поняла, что ее увещевания не будут приняты во внимание.

– Как вам угодно. – Она повела плечами, после чего тепло улыбнулась Мэгги: – Было очень приятно снова увидеться с тобой. Спасибо, что ты меня не забыла. – Эта девочка нравилась ей, при виде нее становилось легко на душе.

– Ты обратила внимание, что меня вообще в расчет не принимают, – обиженно вскинул брови Джордан, адресуясь к дочери.

– Насколько мне помнится, вы упоминали, что идея пригласить меня на ленч принадлежала Мэгги, – насмешливо напомнила Дороти.

– Он вам так сказал? – Девочка не сводила с отца иронического взгляда.

Тот твердо выдержал его.

– Да, именно так и сказал, – подтвердил он.

О чем-то раздумывая, Мэгги смотрела на него еще несколько секунд, после чего пожала небрежно плечами.

– Значит, так оно и было. – Она повернулась к Дороти. – Папа никогда не врет.

Может, это качество было свойственно ему в прошлом, но у Дороти возникло ощущение, что на этот раз он лукавит. Это, в свою очередь, вызывало вопрос: почему он захотел сегодня пригласить ее на ленч? И что еще более странно – почему сделал вид, что это была идея Мэгги?

Она встала из-за стола.

– Что ж, ленч мне очень понравился. И не так уж важно, от кого поступило приглашение.

Джордан поднял на нее глаза.

– А как насчет общества? Оно вам тоже понравилось?

Как ни странно, если не считать последних минут, когда в зале появились отец с Натали, она в самом деле прекрасно чувствовала себя. Конечно, продолжала бы испытывать волнение, которое вызывал в ней Джордан, но присутствие его дочери заметно смягчало напряженность. Мэгги поддразнивала отца, на что Дороти пока не могла решиться. Пока? Ей никогда не доведется подшучивать над этим человеком, ибо после сегодняшнего дня они, скорее всего, больше-не увидятся.

– Общество мне тоже понравилось, – справившись с комком в горле, призналась она.

Джордан тоже встал, и теперь ей пришлось смотреть на него снизу вверх.

– Я провожу вас до такси.

Она не стала возражать, понимая, что в данный момент это бессмысленно. Махнув Мэгги на прощание, почувствовала, как Джордан властным жестом взял ее под руку. Когда они пробирались сквозь переполненный зал, Дороти бросила взгляд в сторону столика отца, но тот был настолько поглощен разговором с Натали, что не хотелось отвлекать его, чтобы попрощаться. Кроме того, Дороти не сомневалась, что увидит его гораздо скорее, чем хотелось бы.

– Надеюсь, отец не слишком сурово обойдется с вами? – Джордан словно прочитал ее мысли.

Когда они оказались на улице, Дороти, повернувшись, бросила на него уничтожающий взгляд.

– А может, надеетесь на что-то другое?

– Я хочу, чтобы вы остались моим редактором, – с мрачноватой серьезностью ответил он.

Дороти скорчила гримаску.

– И стараетесь добиться этого любым способом? Даже ставя меня в дурацкое положение?

– Если необходимо, да, – буркнул он.

– Почему? – еле выдавила она.

Вместо ответа Джордан склонил голову и, легко коснувшись рта Дороти, уверенно притянул ее к себе, видя, что она слабеет перед чувственным прикосновением его губ. У нее перехватило дыхание, когда он наконец оторвался от нее и посмотрел ей в лицо, – в его синих глазах стояла загадочная дымка. Шерли была права – в них можно утонуть!

– Потому что мне этого хочется, Дороти, – с грубоватой откровенностью сказал он, продолжая прижимать ее к себе.

Она замерла, не в силах вымолвить ни слова.

– Вы всегда добиваетесь того, чего хотите? – наконец еле слышно прошептала она.

Джордан нетерпеливо вскинул голову.

– Нет, не всегда, – признал он с хрипотцой в голосе. – Но так уж получилось, что этого мне хочется больше всего на свете.

У нее пересохло во рту; кончиком языка она провела по губам, увлажнив их. И лишь когда Джордан приковал к ней свой взгляд, поняла, насколько провокационным был его поцелуй.

– Почему? – снова спросила она, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла.

– Мне очень хочется, чтобы вы прочитали последнюю книгу о Роджерсе, – настойчиво сказал он. – Я…

Ему, видите ли, хочется, чтобы она прочитала, как погибает герой ее грез! Дороти отпрянула и наконец полной грудью вдохнула воздух.

– Когда закончите рукопись, пришлите ее, Эван, – бросила она. – Обещаю, что она будет прочитана. – Но не ею. И неважно, что по этому поводу скажет отец; уж этот труд редактировать она не будет.

Джордан внимательно посмотрел на нее.

– Но не вами. – Он все правильно понял.

Дороти двинулась к проезжей части, чтобы остановить такси, испытав глубокое чувство благодарности судьбе: первая же машина, перед которой она вскинула руку, подрулила к тротуару.

– Всего хорошего, Зван. – Она не ответила на его последнее замечание. – Еще раз спасибо за ленч. Надеюсь, что вам с дочерью понравится пребывание в Бостоне.

Она стояла у открытой дверцы такси, готовая сесть в него и чувствуя, что ее поведение смахивает на бегство. Ей надо как можно скорее расстаться с этим человеком, иначе она опять попадет под магическую власть его обаяния.

– Мы тоже надеемся, – рассеянно проговорил он; на лицо его легла мрачноватая тень. – Дороти…

– Я действительно должна спешить, Эван, – торопливо прервала она его, села в такси и с силой захлопнула за собой дверцу. К сожалению, оконное стекло из-за жары оказалось опущенным.

Джордан наклонился к открытому окну.

– Мы еще встретимся, – тихо сказал он, пока она, повернувшись к водителю, объясняла, как проехать к издательству.

Дороти не ответила, продолжая смотреть прямо перед собой, пока такси вписывалось в поток городского движения.

Больше они не встретятся. Ее не волновало мнение отца по этому поводу. Общаться с Званом Джорданом она не станет ни при каких обстоятельствах!

– Расставаться всегда нелегко, не так ли, мэм? – обратился к ней водитель с переднего сиденья. – Всегда грустно. Но я бы на вашем месте не стал плакать; ведь он сказал, что вы еще увидитесь.

Плакать… Кто плачет? И только тут она почувствовала слезы, что ползли по щекам, и солоноватый вкус, когда слизывала их с губ.

По кому она плачет? По себе? По Эвану? Или по Роджерсу? О господи, как трудно во всем этом разобраться…

– Что ты себе позволяешь? – потребовал ответа отец, явившись домой и представ перед дочерью с первой порцией вечернего виски в руках.

Дороти подняла глаза от серебряной посуды, которую старательно чистила – ее обычное занятие в столовой. Она всегда считала, что эта работа оказывает терапевтическое воздействие, особенно когда надо было отделаться от навязчивых мыслей, частенько одолевавших ее. Обычно потребность в такой самоизоляции возникала из-за поведения отца или Нейла, но сегодня вечером хотелось избавиться от воспоминаний о ленче.

– У меня есть право на свободные дни, как и у всех работников издательства «Уинтерс хаус», – с ходу отвергла она отцовские претензии. – Вот я и не появилась во второй половине дня. – У нее просто не было сил возвращаться в свой кабинет, где ей пришлось бы отвечать на заинтересованные вопросы Нейла относительно Джордана или же, возможно, спорить с отцом.

Так что, расставшись с Эваном, она сказала водителю, что у нее изменились намерения, и дала свой домашний адрес. Остаток дня она провела, сидя в горячей ванне, чтобы никто не мог до нее добраться – даже по телефону, потом спустилась вниз. Десять минут назад услышала, как отец вернулся домой, так что его появление в столовой не было неожиданностью.

Гаролд возмущенно уставился на дочь.

– Я говорю не о твоем отсутствии в издательстве! – рявкнул он. – И ты это отлично понимаешь.

Дороти невозмутимо встретила его взгляд, и синева ее глаз была безмятежной. Еще лежа в ванне, она продумала свою реакцию на упреки, которые не замедлят последовать по возвращении отца, и пришла к выводу, что даже готова подать заявление об уходе. В сущности, таким образом она разрешит массу своих проблем.

– Ничего не понимаю, – сдержанно возразила она.

Не скрывая возмущения, Гаролд стал мерить шагами комнату.

– Что ты себе позволяешь? – взорвался он. – Смена редактора у любого автора – это прерогатива редсовета, а не чья-то личная прихоть.

Дороти вскинула брови.

– Да все такие решения принимаются лично тобой, – поддела она отца.

– Может, и так! – кивнул он. – Но я не могу позволить, чтобы редакторы, не проконсультировавшись со мной, самолично принимали такие решения. Пусть даже это – моя дочь! Я чувствовал себя полным идиотом, когда Джордан объяснил мне, почему вы с ним очутились в ресторане, – хмуро напомнил он.

Вот теперь-то они добрались до самой сути проблемы. Еще неделю назад отец весьма пренебрежительно отзывался о Джордане как об авторе, но в то же время не мог позволить, чтобы кто-то из работников – пусть даже собственная дочь! – проявлял какую-то инициативу в отношениях с этим писателем.

– Я искренне убеждена, что в интересах Джордана расстаться со мной как с редактором. – И конечно, в ее интересах тоже. С момента встречи с этим человеком она окончательно запуталась в мешанине противоречивых чувств. – Несколько недель назад мы пришли к выводу, что Нейлу пора воспользоваться теми знаниями, приобретение которых ты оплачивал, – напомнила она одно из отцовских сетований в адрес сына после того, как тот окончил университет.

На скулах отца заалел гневный румянец.

– Но не в роли редактора Джордана, – холодно буркнул он.

Дороти невозмутимо пожала плечами.

– Прошу прощения, но я не сомневаюсь, что именно это ты и имел в виду, когда вместо меня послал Нейла к Джордану. Я же всего лишь хочу облегчить ситуацию для всех, – с невинным видом добавила она, отметив, что раздражение отца пошло на убыль после напоминания о его недавнем распоряжении.

Задумчиво посмотрев на дочь, Уинтерс прищурился.

– А ты изменилась, Дороти, – протянул он.

– Вот уж не думала, что ты это заметишь, – насмешливо улыбнулась она, усаживаясь в кресло.

– Я говорю не о том, что ты сняла очки и обрезала волосы, – нетерпеливо объяснил он. – Хотя представления не имею, почему ты это сделала. Твоей матери всегда нравились длинные.

Да, они ей в самом деле нравились. Дороти помнила, как, готовя ее ко сну, мать, расспрашивая о событиях дня, расчесывала ей волосы, пока те не начинали блестеть. Как приятны были эти минуты перед сном…

– Может, когда я была помоложе, они так не торчали в разные стороны. – У нее запершило в горле. – Но мамы давно нет с нами, и все изменилось… как и сама жизнь. – Тема матери естественным образом возникла в их разговоре – при всем желании лучшей возможности поговорить о семейных отношениях и не представилось бы.

Отец, смутившись, встретил ее взгляд.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился он.

– Просто я хочу сказать, что мы с Нейлом давно вышли из детского возраста, что время изменилось. И люди тоже, – тихо добавила она.

Лежа в ванне, Дороти о многом передумала. И не только о Джордане…

– Натали Клейн очень красива, – не дождавшись реакции отца на свое замечание, небрежно бросила она.

– Я тоже это нахожу, – зарделся отец, но на этот раз отнюдь не из-за гнева.

– И чем же она занимается?

– Редактирует ежемесячный журнал мод, – помявшись, сообщил он.

А, так вот каким прозаическим образом им удалось встретиться; стала понятна и элегантная внешность Натали. Они с Уинтерсом были коллегами по издательским делам.

– Может, ты как-нибудь захочешь пригласить ее вечером к обеду.

Отец закусил губу.

– Дотти…

Естественно, только если тебе этого захочется, – подбодрила она его, на этот раз старательно избегая встречаться с ним взглядом. Она была права, предположив, что у отца достаточно серьезные отношения с Натали, и не сомневалась, что и эта женщина так же воспринимает их.

– Конечно, я хочу этого, – пробормотал Гаролд. – Я собирался обсудить этот вопрос с тобой сегодня за ленчем, если бы Джордан не спутал планы. – Он мрачно усмехнулся. – С тобой на пару…

– Эй, есть кто-нибудь дома? – раздался из прихожей веселый голос Нейла. – Надеюсь, что да, потому что я привел гостя к обеду!

Дороти почему-то испугалась предстоящей встречи, может быть, потому, что уловила панические нотки в чрезмерно оживленном голосе брата. Насколько она знала, только один человек мог заставить брата растеряться.

Она настороженно подняла голову, когда дверь стала приоткрываться, и увидела, естественно, Эвана Джордана.

– Боже небесный, это вы, человече! – изумленно спохватился отец при виде гостя. – После того как мы годами не могли встретиться, теперь вы, похоже, решили не расставаться с нами!

– Надеюсь, я не нарушил вашего покоя, – вежливо осведомился Джордан, не сводя глаз с молодой хозяйки дома.

Насколько ей казалось, в последнее время он постоянно нарушал его. А сейчас – тем более, прервав очень личный разговор с родителем. Она долго размышляла о сегодняшнем поведении отца, о его странном намерении пригласить ее на ленч, который предстояло бы провести с глазу на глаз, – а затем он нежданно-негаданно оказался в обществе Натали Клейн, и было видно, что между ними существуют очень близкие отношения.

Она могла прийти лишь к одному выводу: отец весьма серьезно относится к этой женщине. Что объясняло, почему он никогда раньше не говорил о ней. Несомненно, Натали играла слишком большую роль в его жизни, чтобы походя упомянуть ее. Может, он даже подумывает о женитьбе на ней!

Справившись с первоначальным удивлением при этой мысли, Дороти задумалась: как же вести себя в данной ситуации? Именно потому и сказала отцу несколько минут назад, что мамы давно уже нет, а у всех них жизнь продолжается. И если для отца будущее связано с Натали Клейн, то она, Дороти, будет только рада за обоих.

Правда, она далеко не была уверена, что в таком случае сможет и дальше оставаться в этом доме. Ведь известно, что под одной крышей не может быть двух хозяек. От мысли, что ей придется наконец вести самостоятельную жизнь, становилось как-то не по себе, но в то же время она понимала, что это к лучшему. Ведь то же самое чувствовала, когда встал вопрос, обрезать ли ей волосы. Да, всему приходит время…

– Ни в коем случае не нарушили. – Уинтерс перехватил инициативу в разговоре. – Рад видеть вас, – вежливо добавил он.

У Дороти появилось ощущение, что, несмотря на готовность отца сегодня откровенно поговорить с ней за ленчем, он испытал облегчение из-за помехи и этому их разговору. Пусть даже причиной ее оказался Эван Джордан. А что имел в виду Нейл, заявив, что у них гость к обеду?

– Я забыл передать Дороти во время ленча вот это, – обратился гость к Гаролду, – так что вечером позвонил в офис и удостоился приглашения Нейлом к обеду.

«Это» оказалось большим коричневым конвертом. Его вид был хорошо знаком Дороти, и она не сомневалась, что знает о его содержании. После их встречи на прошлой неделе он, должно быть, успел закончить последнюю рукопись о Роджерсе. Но читать ее не было сил.

Она кивнула, храня на лице сдержанное выражение.

– Обед – прекрасная идея: у вас с Нейлом появится возможность поговорить и познакомиться поближе. А теперь, если вы извините меня… – Не дожидаясь ответа ни от одного из мужчин, она решительно направилась к дверям.

К сожалению, по пути она не могла миновать Джордана.

– Поговорить я хотел с вами, – сказал он глуховатым голосом.

Дороти уставилась в невидимую точку где-то за его левым плечом; стоило ему лишь появиться в дверях, ослепительно красивому в модном темном костюме и белоснежной рубашке с галстуком, как у нее зачастило сердце. Да он и сам, видно, был взволнован, едва коснулся ее руки.

– Теперь вашим редактором будет Нейл, – ровным голосом заявила она, высвобождая руку и чувствуя, как кожа горит от прикосновения его пальцев. – А у меня сегодня вечером свидание. – Дороти осмелилась поднять глаза и отважно выдержала взгляд гостя. Да, она соврала относительно предстоящей встречи, но надо же как-то унести ноги!

Эван прищурил глаза, которые превратились в две щелочки.

– И на этот раз свидание явно не с вашим отцом, – съязвил он.

Она презрительно скривила губы:

– Как видите, нет.

– С человеком, с которым у вас нет «ничего серьезного»?

Дороти издала нервный смешок.

– Далеко не все ощущения Мэгги соответствуют действительности. Желаю всем хорошего вечера; не сомневаюсь, что отец и Нейл приложат для этого все усилия. – Она снова направилась к открытым дверям.

– Доротея!

Отец был вне себя от возмущения, что было неудивительно, не могла не признать она. Скорее всего, он хотел выдать ей все, что думает по поводу ее сегодняшнего ленча, но его сдерживало присутствие гостя.

Вопросительно вскинув бровь, она повернулась к отцу.

– Да, папа?

Его взгляд был преисполнен гнева в адрес дочери. И снова она убедилась, насколько его сдерживает присутствие постороннего человека. Гаролд Уинтерс мог быть высокомерен и бесцеремонен, но в присутствии третьей стороны воздерживался от упреков в адрес своих детей из-за их плохих манер. На это она и рассчитывала!

Дороти прекрасно понимала, что ведет себя не лучшим образом; даже Нейл был несколько ошеломлен ее поведением – не говоря уж о том, что он растерялся от перспективы провести неведомо сколько времени в компании опасного для него человека. Она могла только в глубине души посочувствовать ему, ибо сама не испытывала никакого желания, оставшись в доме, быть объектом писательского сарказма.

Вне всякого сомнения, поздним вечером или завтра ей крепко достанется от отца за такие выходки, но в данный момент это ее не беспокоило. Все, на сегодня с нее достаточно общества этого романиста. Бежать, бежать от него! А все потому… потому… Господи, да потому, что, когда он поцеловал ее у ресторана, ей окончательно стало ясно – она влюблена не в Роджерса, а в создателя этого романтического образа. И как бы Джордан ни волновал ее чувства, она хорошо понимала: это всего лишь игра. Дотянуться до него ей было столь же невозможно, как до Луны или до звезд.

Но он относился к людям, которые не принимают никаких возражений и пользуются своим пониманием человеческой психологии, знанием людских слабостей, особенно женских, чтобы достичь цели. Вот и решил, что она будет плясать под его дудку, оставаясь его редактором.

Да ни за что на свете она с этим не согласится. Классический случай, когда непреодолимая сила столкнулась с несокрушимым препятствием. После чего, скорее всего, должен последовать взрыв. Поэтому и надо бежать от этого человека куда угодно. Лишь бы быть подальше от Джордана.

– Когда ты вернешься? – с трудом сдерживая негодование, спросил отец.

Она пожала плечами.

– Понятия не имею. Наверное, поздно. Я предупрежу Алису, что у вас гость к обеду. – Она уже подошла к дверям.

– Дороти…

Произнесенное почти шепотом имя заставило ее остановиться как вкопанную, ибо обратился к ней Эван.

Что ему надо? Что еще он может изречь? Думает, не все сказано?..

Она неторопливо повернулась, готовя себя к очередной стычке. Несколько длинных, бесконечно длинных секунд Эван смотрел на нее, всем своим видом демонстрируя полное спокойствие. Она же вся была в напряжении, сжимая кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.

На губах у него появилась неторопливая улыбка, полная такой искренней теплоты, что у Дороти перехватило дыхание.

– Желаю вам хорошо провести вечер, – услышала она.

У нее чуть было не подкосились ноги от облегчения, когда стало ясно, что разговор исчерпан.

– Благодарю вас, – ответила она, внезапно поймав себя на мысли о том, что с трудом сдерживает слезы. Нет, плакать она не будет! Этого еще не хватало!

Ничего не видя перед собой, Дороти шагнула за дверь, решительно прикрыв створку. Справившись с искушением обессиленно прислониться к стене, она сорвалась с места, остановившись лишь, чтобы схватить со столика в прихожей сумочку и ключи от машины и сказать экономке о присутствии гостя на обеде, после чего стремительно, словно спасаясь от погони, вылетела из дому.

Определенным образом именно так она себя и чувствовала; Эван не оставлял ее в покое ни в кабинете, ни в любимом ресторане, ни, наконец, в доме. И теперь она не представляла, куда деться, чтобы избавиться от его присутствия.

Есть Натаниел, с отчаянием подумала она, выводя машину на дорогу. Он жаждал увидеться с ней этим вечером, но она отвергла его предложение. Последнее время он стал относиться к ней с куда большей серьезностью, очевидно чувствуя, что изменения коснулись не только ее внешнего облика, и звонил по нескольку раз в день, что раньше совершенно не было ему свойственно. Звонил и сегодня утром, чтобы осведомиться, не изменились ли ее намерения относительно вечера. Она ответила ему, что нет, не изменились, но разве не типичная женская черта – менять свои планы?

На очередном перекрестке она автоматически повернула налево, не сомневаясь, куда следует ехать. Ей надо было оказаться в том месте, где ее ждут, в обществе человека, рядом с которым не придется быть все время настороже и она сможет забыть все, что связано с Званом Джорданом.

Машина Натаниела стояла у подъезда, и Дороти облегченно вздохнула, убедившись, что после ее отказа у него не появилось других планов на вечер. Может, настало время, чтобы их отношения обрели какую-то глубину и новую окраску. А не пора ли откликнуться на его настойчивые намеки о необходимости и физической близости?

Заперев автомобиль, она торопливо вошла в здание и, пока ее не покинула решимость, влетела в лифт. Да, она это сделает. В самом деле, кто в наше время слышал о двадцатисемилетней девственнице?

Казалось, прошла чуть ли не вечность, прежде чем в ответ на звонок она услышала за дверью шаги Натаниела, хотя на самом деле прошло не больше минуты. Дороти была охвачена смущением. Сущая глупость, господи, это же всего лишь Натаниел.

Всего лишь? Ведь несколько минут назад решила, что этот мужчина станет ее первым любовником!

Она окончательно смутилась, когда через несколько секунд дверь открылась и на пороге появился хозяин с растрепанными после душа светлыми волосами и в расстегнутой рубашке. Наверное, собирался на выход…

– Дотти? – изумился он, увидев гостью. Хотя Натаниелу перевалило основательно за сорок, в волосах у него не было ни одного седого волоса. Его можно бы назвать, скорее, симпатичным, чем красивым. Стройная для его лет фигура объяснялась регулярными посещениями спортивного зала.

Его удивление отнюдь не было наигранным; Дороти никогда раньше не являлась к нему без предупреждения.

Она одарила его ослепительной улыбкой.

– Я решила, а почему бы мне не передумать относительно обеда?

– Я… Что ж… Ну конечно, – растерянно забормотал он. – Когда тебе это пришло в голову?

Дороти отлично знала, что он был человеком устоявшихся привычек, каждый день недели которого расписан по часам и минутам и не отличался один от другого. И тем не менее, не без юмора подумала она, если сказать, что ему не хватает непредсказуемости, он будет яростно отрицать ее слова.

Может, это его качество и не доставляло бы ей больших сложностей, ведь еще неделю назад она с искренней теплотой относилась к нему. До появления Джордана… Стоп! Не надо больше даже думать о том человеке!

– Сегодня вечером, – вымученно улыбнулась она. Как долго он еще собирается держать ее на пороге?

– Сегодня вечером?.. – с трудом переводя дыхание, отозвался Натаниел. – Но я… я думал, что ты сегодня занята, – нахмурился он.