Текст книги "Поклон (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Эльберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Да, – отвечает Эмма. – Тебе необходимо направить запись, чтобы так или иначе тебя пригласили на прослушивание.

– Вау, – Картер строит рожицу, что выглядит не очень привлекательно.

– Я знаю и не хочу сыпать соль на рану, но прослушивание в Джулиард будет через две недели после выпускного шоу, так что зима будет еще тем весельем. Так что, если мы попадём на шоу, нас пригласят и на прослушивание.

– Вы прослушиваетесь вдвоём? – Картер смотрит на Эмму и Итана.

Эмма качает головой.

– Нет, мы записали отдельные композиции для каждого. Но для шоу мы будем прослушиваться группой... если нас пригласят.

– Да не может такого быть, что вы не попадёте на шоу. Ни за что.

Хотелось бы мне, чтобы Картер выказывал такой же энтузиазм по поводу моего попадания на шоу.

Эмма улыбается Картеру. Не представляю, что происходит между ними двумя, но мне это совсем не нравится. Эмма ходила на несколько свиданий, но группа занимает слишком много времени, чтобы иметь серьёзные отношения. Не то чтобы не было очевидным то, что Итан боготворит её. Ясно для всех, кроме Эммы.

– Эй, Картер, – она подталкивает его. – Пойдём поздороваемся с Тревором! – Она хватает его за локоть и уводит.

Итан смотрит на меня.

– Что?

– Я знаю, ты заставила Эмму сыграть тебе эту песню.

– Не знаю о чем речь.

– Нет, знаешь.

– Признаю, что спрашивала её, но Эмма играет по правилам, так что она не может дать мне такое "нелегальное" преимущество. – Эмма наивно полагает, что игра по правилам гарантирует ей то, что она не столкнётся с несправедливостью в музыкальном бизнесе. Если ей СРА кажется беспощадным местом, пусть подождёт, когда она окунётся в реальный мир. Никто, даже Итан не сможет её защитить.

– Нет, она бы не сделала этого... без манипулирования.

– Честно, Итан, думай что хочешь. Я говорю тебе правду.

Он хмурится:

– Я тебя умоляю, ты не настолько хорошая актриса. – Он уходит и пристраивается около поклонниц.

Дайте подумать; мне удалось уговорить святую Эмму помочь мне с песней, дать мне обещание записать демо, которое смогу послать, и согласиться написать песню для Выпускного Шоу... потому что мы – лучшие подруги. Не говоря о том, что у меня парень – самый известный студент в СРА.

Думаю, это делает меня отличной актрисой.

Премьера.

Последние шесть недель выдались очень занятыми: подъём в шесть утра, зарядка, школа, учеба и репетиции роли Дезире в "Маленькой серенаде".

Мои родители и Эмма беспокоятся, что прогуливать колледжа и разменивать себя по мелочам будет чересчур для меня. Но я доказала, что могу справляться с длинными, изнурительными днями с успехом. Мне нравятся занятые дни, репетиции, выступления. Я понимаю, что утомление – часть этого бизнеса. И точно знаю, на что нужно пойти, чтобы быть звездой. Мне не страшен этот путь.

Я выхожу на сцену и ощущаю тепло софитов.

Без сомнений, это моё предназначение. Все взгляды устремлены на меня.

Ведущая роль в главном проекте СРА.

Сделано!

Теперь мне нужна только главная роль в выпускном шоу и всё будет моим.

ЭММА

Софи великолепна. Она каждый вечер собирает овации стоя.

Я наблюдаю, как на автопати после нашего финального представления её поздравляют. Она сияет, как должна.

– Вот ты где, – Итан слегка шлепает меня. – Мы прошли через это.

Мы чокаемся бокалами. С нашим музыкальным стилем мы сможем сконцентрироваться на нашем финальном проекте.

– У меня желудок сворачивается, когда я думаю о посланных заявках.

Итан и я вместе послали заявки на предварительное прослушивание и СD до сегодняшнего шоу. Не думаю, что у меня хватило бы смелости сделать это, если бы не он, который практически вырвал конверт из моих рук.

– Твои песни – невероятны. Ты звучала невероятно.

– Не напоминай мне, – было трудно слышать своё пение. Первый опыт получился ужасным. Но я привыкла петь; особую помощь оказал Итан со своей поддержкой. Хотя он единственный человек, которому я позволила услышать свой голос. Что ж, ладно, Итану и комиссии Джулиарда.

– На что ты меня подписал?

– Ну не знаю, помогаю исполнить твои мечты. Простого спасибо было бы достаточно. – Он смеётся.

– Спасибо, – я поднимаю свой бокал за него.

– Не надо. Хотя повторяй... и почаще.

Не знаю точно, что произошло, но за последние несколько недель он очень изменился. Никакой драмы, жалости к себе; он просто обычный Итан.

– Окей, я хочу попросить об одолжении.

Он ухмыляется, смотря на меня.

– Серьезно? Это не сулит ничего хорошего.

– Ты должен пообещать мне, что сразу скажешь, если придет какая-то весь из Джулиарда или из других школ, – он немного хмурится. Он всегда первым получает известие, что прошел на следующий семестр в СРА, но всегда ждёт, когда и мы получим свои документы на переход.

– Это большое дело и я хочу, чтобы ты мог отпраздновать и не беспокоиться, слышала ли я что-нибудь. Пообещай.

Он делает паузу перед ответом.

– Окей.

– Скажи.

– Обещаю, – он смотрит в пол некоторое время, прежде чем снова посмотреть на меня. Он выглядит нервным. – Эмма, ты должна знать…

– Привет, ребят! – Тайлер Стюарт приветствует нас. – Отличная работа! – Тайлер – ведущий пианист в оркестре на шоу. Я немного влюбилась в него, когда в прошлом году мы выступали на вечере пианино.

– Спасибо, хотя я не так уж много и сделала. Ты был невероятен, – мои щёки начинают пылать.

Он улыбается мне:

– Да ладно, этот треугольник может быть довольно сложным.

Я смеюсь, как дурочка. Мне никогда не удавалось хорошо флиртовать. Вероятно, поэтому у меня было всего лишь четыре свидания в СРА. Нравится списывать это на занятость. Но на самом деле, потому что я абсолютно теряюсь, когда дело касается парней. Конечно, я люблю ребят из группы, но они мне как братья. Не было никаких сомнений, что мы будем только друзьями, поэтому и давления не ощущалось, я могла быть собой.

– Что ж, у меня много талантов.

Оу, мой Бог. Что я только что сказала?

К счастью, Тайлер рассмеялся и ответил:

– Уверен, что так и есть.

– Нам пора уходить. – Итан прерывает нас

– Ну ладно, – Тайлер выглядит разочарованным.

Ребята из группы сильно защищают меня, так было всегда. В прошлом году один парень зачастил к нам концерты и после них всегда приходил поболтать со мной. Ребята относились к нему, как к моему преследователю. Он был совершенно невинным (ему было только четырнадцать), но Джек всегда наблюдал за ним, словно он мой телохранитель.

– Вообще-то, я собираюсь еще здесь походить и вернуться в Бруклин вместе с Софи, – сообщаю я. Технически это не ложь. Мы с Софи не строили планов вместе вернуться, но я просто предположила. К тому же, мне это позволит остаться чуть подольше и пообщаться с Тайлером, не выглядя отчаянной.

– Здорово! – Тайлер просиял.

Итан колеблется.

– Ладно, тогда до завтра. – Он быстро обнимает меня и кивает Тайлеру.

После ухода Итана, Тайлер наклоняется ко мне:

–Я должен признаться. Итан впечатляет. Он – гений.

– Это действительно так.– Я соглашаюсь. – Я наблюдала за тем, как он пишет песни, они просто льются из него. Выглядит все непринуждённо и просто, а я, конечно, проводила дни, даже недели, изучая простейшие аккорды. – Я думаю, Итану, вероятно, было скучно на занятиях в классе, он всегда заканчивал их первым. Итан никогда этого не признавал, пока остальные прилагали усилия к учёбе, но мне всегда было любопытно, почему он мирится со всей этой школьной драмой, когда он один из немногих студентов, кому не так уж и нужна помощь. Он уже прекрасный автор песен. – Должна признать, я была в ужасе, когда впервые сыграла то, что сочинила, находясь рядом с ним. Но Итан – один из самых преданных людей в школе.

Тайлер засовывает руки в карманы.

– Да, здорово... Хм, если мы начали признаваться, то я также рад, что он ушел, а ты до сих пор здесь.

Про себя думаю, держись, Эмма. Но с губ слетает с чрезмерной радостью:

– Я тоже!

Все оставшееся время я просидела и проговорила с Тайлером. Даже не заметила, как Софи ушла. Или как Итан написал мне четыре раза, чтобы узнать, как я добралась домой. Или узнать, остались ли мы на выставке одни с Тайлером.

Все, что мне ясно, – это то, что у меня запланировано свидание с Тайлером Стюартом.

Оставляю Джека разбираться, что происходит.

– Что ты пытаешься мне сказать, Рыжик? На твоём лице такая озорная улыбка.

– Неправда.

Он кладёт руки мне на плечи и наклоняется, ловя взгляд.

– Да, не отнекивайся. Признаю, что тебе идёт. Тебе следует чаще нарушать спокойствие.

Мы вчетвером устраиваемся в классе композиции. Не хватало мне, чтобы команда обиделась на меня из-за моего свидания с Тайлером в среду.

Спасибо, мистер Норт начал занятие и это единственное, что сможет утихомирить Джека (хоть что-то). Но он продолжает теребить мои волосы, пока мистер Норт говорит нам о следующем концерте в СРА.

– Ладно, ребята, приближается выпускной концерт. Не нужно напоминать, что несколько лучших студентов и те, кто открыт творчеству, каждый год готовы быть поражёнными студентами школы. Теперь вы выпускники и у вас есть привилегия создать шоу. Тема года – Идолы. Каждое выступление должно изображать идолы или знаковые моменты из нескольких десятилетий, с тех пор как СРА была основана. Представителям каждой группы необходимо подойти и выбрать из шляпы эпоху.

Джек поднимается и выбирает кусочек бумаги из шляпы. Он развёртывает его и кивает головой, широко улыбаясь. Джек показывает мистеру Норту бумагу и, вернувшись к нам, показывает её нам: "Восьмидесятые".

Другие четыре группы выбирают свои эпохи, а мистер Норт напоминает нам о том, что это последнее школьное выступление перед тем, как будут розданы приглашения на шоу.

– Окей, – начинает Итан. – Нам нужно заявить о себе. Я думаю, чтобы мы не выбрали, это должно быть нечто громким, большим и по-рокерcки тяжелым. В прошлом году мне хотелось заснуть от всех сильных баллад. Просто потому что выпускники постарше не значит, что мы не можем всех оживить.

Мы все согласны. Плюс, громкость всегда помогала мне справиться с нервами. Быстро перебирать аккорды оказывает успокоительный эффект на меня. Я, наверное, единственная, кто находит нечто терапевтическое в исполнении панк-музыки.

– Почему бы нам не вставлять панк-моменты в любую песню, которую мы выбираем? – спрашиваю я.

– Вот об этом я говорю! – соглашается Джек.

Мы перебираем имена музыкальных икон восьмидесятых: Мадонна, Принц, Брюс Спрингстин, The Police и т. д. Пока мы сконцентрировались на самых известных именах.

Майкл Джексон.

Бен ударяет ладонью по столу:

– Знаю. "Beat it". Там есть гитарное соло. Итан, я знаю, ты сможешь вывести композицию на новый уровень. Плюс, Джек сможет активно пробарабанить ритм, а я с Эммой просто доведём все это до логического конца.

Принято единогласно. Я выбрасываю расписание и обдумываю, какое реальное время у нас есть.

– Мужик, я весь в предвкушении, – Джек уже начал выстукивать ритм пальцем по столу. – Мне хочется начать работать как можно скорее. Что со временем у всех нас? Если мы определись с главной идеей, то, может, выступим с сырой версией на нашем концерте в пятницу?

– Я свободен, – предлагает Бен.

– Я тоже, – произносит Итан с закрытыми глазами. Я знаю, он обдумывает свою партию в голове.

– Да, я тоже, за исключением среды.

Все трое уставились на меня.

– А что в среду? – одна бровь Джека приподнимается.

– У меня планы.

– Планы? С кем? – Джек усмехается.

– У меня не может быть планов, которые не включают вас, парни?

– Нет, – говорят они в унисон.

– Неважно.

Джек никогда не может оставить всё как есть:

– С Софи? С Картером?

– Нет, я... окей, расскажу вам, только, пожалуйста, не делайте из мухи слона.

– Эмма Коннели, неужели у тебя свидание? – Джек вздыхает

– Да просто забудьте.

– Мы точно не забудем.

– Отлично, я иду ужинать с Тайлером. Довольны?

Я снова достаю наше расписание, чтобы отметить наше практическое время для репетиций до концерта через три недели. Бен проводит остальную часть занятия в расспросах меня о свидании, а Джек позволяет себе пренебрежительные комментарии. А Итан продолжает сидеть с закрытыми глазами все оставшееся время.

По крайней мере, хоть один уважает моё право на личную жизнь.

Последние три года я семь раз проходила прослушивание, чтобы быть студенткой СРА. Я выступала бесчисленное количество раз, как часть задания или вместе с группой, а теперь я пою, что определённо послужит моей выпускной работе... не говоря о том, чтобы пробиться в лучшую школу в стране.

Однако ничто не заставит меня нервничать так же, как свидание в кафе с Тайлером.

Он встаёт из-за стола, за которым ждал меня. Его волнистые каштановые волосы немного короче, чем у Итана, а на лице прослеживается дневная щетина. Он одет в обычный свой наряд из тёмных джинс и рубашки на пуговицах – на этот раз она белая с тонкую чёрную полоску.

Он приветствует меня поцелуем и объятием.

– Ты отлично выглядишь, – говорит он.

Я улыбаюсь ему и кладу трясущиеся руки на колени. Софи была занята, поэтому Бен помог мне выбрать наряд: чёрные легинсы с длинным, серым свитером и чёрные сапоги для верховой езды. Он сказал, у меня классический вид, а еще современный.

Мы немного говорим о занятиях и музыкальных заданиях. Тайлер подал ходатайство в большинство тех школ, что я и Итан.

– Я отправил ходатайство в Джулиард вчера, – сообщает он, пока нам раскладывают блюда с пастой. – Мне казалось, меня вырвет.

– Мне тоже, – признаюсь и я. – Мне показалось вечностью то время, что я провела перед ящиком приёма заявлений. Итану пришлось вырывать конверт из моих рук.

– Ой, – Тайлер берётся за его фетучини. – Полагаю, я должен был догадаться, что он также поступает. Не то, чтобы ему нужен Джулиард. Я долго считал, что вы пара с ним. Он всегда рядом.

Не первый раз кто-то воспринимает нас таким образом. Но он достаточно застенчив, когда не находится на сцене, так что Итан просто разговаривает со мной и с остальными участниками группы. Хотя, никто никогда не думает, что я с Беном. Что всегда раздражает Бена. Я улыбаюсь пришедшей мысли, что бы в таком случае сказал Бен: «Что? Как будто бы я не смогу заполучить тебя, если сильно постараюсь?»

– Чему улыбаешься? – спрашивает Тайлер.

– Ой, да просто подумала кое о чем. В любом случае, Итан один из моих близких друзей. А также все парни из группы.

Тайлер понимающе кивает.

– Хотелось бы мне сказать также об остальной части отделения пианино. Но там всегда есть нужда в одном пианисте. Не самый лучший путь для обретения друзей.

– Могу только представить.

– Да, это не очень хорошо. – Тайлер усмехается. – Хотя думаю вокальное отделение куда хуже. Я часто аккомпанирую Саре Моффит, так что слышал несколько интересных историй.

Я киваю, так как тоже слышала некоторые истории от Софи, большинство из них о Саре. Как же мне повезло учиться на другом отдалении. Конечно, мы соревнуемся за песни друг с другом, но саботажа никогда не было... по крайней мере, насколько мне известно.

– Так с чем ты будешь прослушиваться? – я решаю отойти подальше от темы вокального отделения.

Тайлер с энтузиазмом принялся за тему с прослушиванием. И мы не обсуждали школу до конца вечера.

Провожая до метро, он держит меня за руку. Мы медленно прогуливаемся несколько кварталов и когда мы подходим к входу, в моем желудке начинают порхать бабочки.

– Доберёшься до дому? – он выходит их зоны для пассажиров.

– Да. Спасибо за ужин. – Я киваю.

Он делает шаг ко мне и касается рукой моего подбородка. Тайлер наклоняется и мягко целует.

– Позвони мне, когда будешь дома.

Я просто киваю, так как не могу вымолвить ни слова.

Мне кажется, что практически плыву через турникет и возвращаюсь в Бруклин.

Мы решаем провести саундчек с песней «Beat it» на пятничном концерте. Мы уже во второй раз из трех выступаем в Ravine, в новой концертной площадке. Это самая большая площадка, на которой мы играли, сцена куда больше, чем мы привыкли... и выше.

– За сцену не прыгать, Рыжик, – просит Джек, осматривая расстояние между сценой и полом. Мы привыкли быть на высоте.

Итан продолжает играть своё соло. Его пальцы двигаются так быстро, что вряд ли кто-то из нас за ним угонится.

– Знаете, – соглашается Джек. – Не думаю, что нам стоит играть её сегодня. Не то, чтобы я думал, что мы не справимся, но нам стоит лучше держать всё в секрете и сделать сюрприз на выпускном концерте.

– Хорошая мысль, – говорит Бен, пока Итан остановился. – Давайте потом. – Он перетасовывает сет-лист еще раз, прежде чем утверждает его окончательно. Так как народу будет больше – в основном из-за хедлайнеров – мы начнём с каверов, чтобы разогреть толпу, прежде чем приступим к оригинальным песням.

Мы возвращаемся в гримёрку. Каждый начинает свой предконцертный ритуал. Джек и Бен играют в видео игры и притворно спорят друг с другом. Я делаю домашнее задание (да, все так серьёзно), а Итан ходит из стороны в сторону.

Бен вспыхивает, когда Джек сбрасывает его игрока.

– Ой, я не знал, что мы можем обманывать, – сухо замечает Джек.

– Ты такой лузер. – Бен вскакивает и начинает танцевать.

Джек скрещивает руки на груди и выпячивает нижнюю губу наружу.

Бен поворачивается к нему спиной:

– Эмма, Итан, я собираюсь посмотреть на первую группу, кто со мной? – затем он смотрит на Джека. – Ты, конечно, тоже приглашён, мистер надутые-губки.

Бен выходит из гримерной и мы втроём следуем за ним. Как только мы выходим из комнаты, то замечаем приближающихся к нам Хлою, Картера... и Тайлера.

– Где вы, ребята, пропадаете? – Хлоя подходит к Джеку и обнимает его. Его мнимая обида испаряется, он обнимает её в ответ. Ах, юная любовь. – Мы хотели пожелать вам удачи.

Тайлер подходит ко мне и дарит лёгкий поцелуй в губы.

– Я принёс это тебе, – за его спиной оказывается букет роз.

– Спасибо, – тихо произношу я.

Джек начинает что-то говорить, но Хлоя прерывает его:

– Да, в общем... – Джек жестом указывает на сцену. – Мы собирались посмотреть The City Kings и хм... – Джек не может перестать смотреть на меня с Тайлером. Я ощущаю, как глаза всей группы устремлены на нас и не представляю, что делать.

Я хватаю Картера за руку и отвожу его в сторону от сцены, пока студенты из школы LaGuardia занимают свои места.

– Как дела? – я перекрикиваю громкий звук гитары, звучащий через весь зал.

Он улыбается мне.

– Хорошо. К весне я буду свободен от мыльной оперы! – Картер сообщает мне о своём прогрессе в исполнении своего желания. Он даже начал присматриваться к частным урокам искусства.

– Это фантастика, – начинает играть баллада и Тайлер подходит ко мне, обнимая за талию. Как будто я и так не нервничаю перед выступлением перед пятью сотнями людей.

Мы все стоим вместе и смотрим на выступление группы. Я не могу до конца сконцентрироваться на музыке – всё моё внимание сконцентрировано на руках Тайлера и его дыхании, ощущаемое на шее. Джек играючи подталкивает меня, но я пытаюсь наблюдать за происходящим на сцене и пытаюсь казаться спокойной.

The City Kings заканчивают свою партию, и мы направляемся в гримёрку.

– Я никогда не смотрела шоу с такого ракурса, – говорит Хлоя. – Было круто.

Джек обнимает её за плечи.

– Ты можешь наблюдать за нашим выступлением с любого ракурса. Я знаю, что со всех сторон хорош.

– Пять минут! – Менеджер просовывает голову в дверь и выкрикивает.

– Ладненько, нам пора идти, – Хлоя быстро целует Джека.

– Да, ни пуха ни пера, – Тайлер также быстро целует меня.

До того, как закрываются двери, Джек внимательно смотрит на меня:

– Ой, Рыжик! У тебя, наконец, появился поклонник. Моя маленькая девочка растёт!

– Ребята, – Бен прерывает нас. – Кто-нибудь в курсе, где Итан?

Я даже не знала, что он не здесь. Не то чтобы комната была настолько большой.

– Где он... – Бен открывает дверь и осматривает холл. – Он ушел ровно тогда, когда группа начала выступать – думал, собирается возвращаться сюда. Может, ему нужен воздух или просто проветриться.

Бен и я смотрим в противоположное направление и видим Итана, разговаривающий с одним из участников группы-хедлайнера, Prophecy's Cupid, к слову замечательной группы.

– Эй, нам скоро на сцену! – зову я.

Итан поворачивается ко мне, я тут же ощущаю запах алкоголя. Он не пил до шоу с самого Инцидента. Он пристрастился к алкоголю, чтобы совладать со своими нервами, и думаю, никто из нас даже слова ему не сказал, так как понимали его озабоченность своим положении фронтмена. Но затем он стал употреблять больше алкоголя, что привело к еще большей драме, включая последующее расставание с Келси. Я думала, ему стало лучше, но нет, как оказывается. Зря потраченное время. Ему нужно было выпить несколько шотов или что-то вроде того, чтобы так опьянеть.

– Прекрасно, – он с трудом смотрит на меня. – Спасибо, мужик. – Итан пожимает руку ведущему исполнителю группы.

– С тобой всё хорошо?

– Да, всё прекрасно, Эмма. – Он немного спотыкается. – Не надо обо мне волноваться. Хотя, благодарю за беспокойство.

– Что это должно означать?

Он даже не удостаивает меня ответом и просто направляется на сцену.

– Вот вы где! – Джек перекрикивает зал. Но как только он видит Итана, понимает, что мы в беде. – Чувак, с тобой всё хорошо?

Итан одаривает его улыбкой.

– Никогда не чувствовал себя лучше! – Он убегает на сцену прежде, чем нас объявили.

– Вот черт, – Джек следует за ним, пока мы переглядываемся с Беном.

– Пожалуйста, не говорите, что он пил, – говорит Бен.

– Тогда не задавай вопросы, – я качаю головой, – на которые не хочешь знать ответы.

Бен уходит, у меня нет другого выхода, как последовать за ним.

Итан хватает микрофон.

– Итак, Нью-Йорк! Мне хорошо; а как вы сегодня? – толпа кричит в ответ. Итан слегка спотыкается, когда берёт свою гитару. – Я вот что вам скажу. Вы сегодня так прекрасны, правда.

– Ты горяч. – Некоторые девчонки в зале выкрикивают

Итан опускается на колени:

– Кто сказал это? – послышались несколько криков. – Здорово знать, что кто-то ценит тебя.

Я оборачиваюсь к Джеку, кто всячески пытается поймать моё внимание. Я подхожу к нему.

– Ты можешь сыграть "Мне хочется спокойствия?" – спрашивает он.

– Конечно! – перекрикиваю я непрерывные шутки Итана.

– Лучше тебе начать, ибо он вряд ли собирается затыкаться.

Джек отсчитывает и начинает играть.

Итан начинает прыгать. Вероятно, это не лучший способ успокоить его, но нам нужно, чтобы он сфокусировался.

Итан подбегает к микрофону, но теряет равновесие. Все движется как в замедленной съёмке. Он бросается вперёд и хотя пытается устоять, но в итоге падает в небольшое пространство между толпой и сценой.

Бен и я подбегаем к краю сцены.

Когда я смотрю вниз, вижу, как Итан распластался на полу, подобно тому, как в шоу на ТВ очерчивают силуэт тела.

– Позвоните 911. – Я прыгаю вниз, когда слышу в толпе крик.

– Итан! ИТАН! – Мне страшно дотронуться до него. Он не реагирует.

Итан лежит без сознания и из его рта вытекает кровь.

ИТАН

Что, черт возьми, происходит?

В моей голове пульсирует кровь, а во рту пересохло. Сухо это мало сказано, я как будто выпил Сахару. Я пытаюсь двигать ртом и чувствую что-то острое.

– Итан? – слышу знакомый голос вдалеке. Эмма.

Веки стали тяжелыми, но я пытаюсь их открыть. Стараясь немного подвигаться, я чувствую, что моя правая рука связана. И что-то мягкое сжимает мою левую руку.

– Итан? Это я, Эмма. Пожалуйста, открой глаза.

В моих глазах мерцают вспышки. Такое простое усилие очень утомительное занятие.

Наконец мои глаза полностью открываются, я пытаюсь осознать, где нахожусь.

Это больница? Почему Эмма плачет? Почему моя рука в гипсе?

– Итан, ты меня слышишь? – Эмма встаёт.

Я выдаю какой-то звук. Она отпускает мою руку и уходит к двери. Мне хочется последовать за ней. Не знаю, что происходит, но я хочу её вернуть.

Входит медсестра, вспышки сверкают в моих глазах, а она проверяет машину, к которой я подключён. И всё, что делаю я, – это смотрю на Эмму, по лицу которой льются слёзы. Понимаю, что на мне лежит ответственность за эти слёзы. Хотелось бы мне знать, за что надо извиниться.

Медсестра спокойно разговаривает с Эммой, та кивает в знак понимания. Когда мы остаёмся одни, она берёт стакан с водой:

– Пить хочешь?

Я киваю. Неужели я потерял свой голос? Почему не получается издать ни звука? И что это за острая штука у меня во рту? Что я делаю?

Эмма поднимает стакан и подносит трубочку к моему рту. Прохладная вода освежает, хотя я ощущаю и вкус металла.

– Итан, – Эмма берёт меня за руку и садится рядом со мной. – Я позвонила твоим родителям. Они прилетят первым же рейсом из Лондона через несколько часов.

Я начинаю кашлять, на её лице появляется выражение паники. Эмма встаёт и собирается уходить, но я крепко хватаю её за руку, так что ей не двинуться. Она удивлена моей силе.

– Ч-что? – я пытаюсь встать.

– Что случилось?

Я киваю.

– Хм, если честно, точно не знаю, Итан. – Она закусывает губу. – Я надеялась, что ты мне сможешь рассказать. Потому что прямо перед концертом ты исчез, и мы узнали...

Концерт. Тайлер с Эммой.

Как я скажу, что во мне что-то надломилось, когда увидел их вместе, и мне необходимо было забыться на время концерта? У группы-хедлайнера была с собой бутылка водки и что ж... я знал, что это была большая ошибка. Определённо, это один из тех нескольких инстинктов, когда мне не стоит слушать себя.

– Во время первой песни ты не контролировал себя и упал прямо со сцены, головой ударился о кого-то из зала. Двое зубов было сломано и полагаю, ты пытался не упасть, но в итоге всё закончилось трещиной в руке. Придётся носить гипс в течение шести недель.

Шесть недель не иметь возможности играть на пианино или гитаре. Даже не имею понятия, что это означает для школы или группы.

– Прости, – наконец произношу я.

Эмма затихла. Она смотрит на дверь:

– Хм, мне надо сообщить маме и ребятам, что ты очнулся. Не думаю, что врачи поверили, что я твоя сестра, но не могла позволить проснуться тебе в одиночестве. Но сейчас шесть утра и...

– Пожалуйста, не уходи, – я ощущаю, как по лицу течёт слеза.

– Дай мне пару минут. – Она замешкалась.

Как только Эмма выходит, паника накрывает меня. Я глупо поступил. Много глупостей натворил, но могу сказать, что её взгляд точно выражал, что я пересёк черту, откуда будет трудно вернуться назад.

Она возвращается и садится рядом. Я протягиваю ей руку, она берёт её в свои. Глаза у неё немного опухли от слёз, а сама она выглядит печальной истощенной.

– Прости.

Она не отвечает.

– Эмма?

Она смотрит на меня.

– Прости.

Она кивает.

– Пожалуйста, скажи мне что-нибудь. Что угодно.

Она закрывает глаза и её губы немного двигаются. Я с облегчением замечаю, что в её поведении присутствует нечто нормальное. Чувство нормального в этом окружении только приветствуется.

Она замечает:

– Если честно, Итан. Не думаю, что могу сказать все, что хочу сейчас. Не самая лучшая идея.

Кроме того она не смотрит на меня, могу сказать, что Эмма ненавидит меня. Но мне нужно знать, что у неё на душе. Нужно знать, что она до сих пор чувствует что-то ко мне.

– Пожалуйста, я знаю, ты злишься.

– Злюсь? – она сжимает челюсть. – Злость – это мало сказано, Итан. Я в бешенстве. – Слёзы начинают течь из глаз. – Ты хоть представляешь, что наделал? Я думала, ты умер. – Её голос дрогнул, она закрывает лицо руками. Не могу наблюдать за тем, как ты делаешь это с собой. Не могу... Я не могу противостоять твоим выходкам после шоу, но перед нашим большим концертом? Тебе пришлось напиться? Ты хотя бы на одну секунду задумался о нас, прежде чем совершать такую глупость? Как тебе кажется, сколько еще мы можем терпеть?

Все о чём я мог думать, это о поцелуе Эммы и Тайлера. Картина, которую хочется как можно быстрее выкинуть из головы.

– Прости, – всё, что могу сказать, но понимаю, этого недостаточно. Ничего не будет достаточным, что бы я ни делал. Особенно сейчас.

Эмма просидела со мной несколько часов, пока ко мне приходили доктора и медсестры. Всё время в её глазах стояли слёзы. Но никто из нас не произнёс ни слова.

– Итан! – Моя мама нарушает молчание, открывая двери бросаясь ко мне. – Ох, милый, извини, что мы так долго добирались. Мы приехали, как только могли. – Она поднимает взгляд и видит Эмму. – Спасибо тебе большое! – она обнимает Эмму, но она не отвечает, а просто уходит.

– Джон! – Мама подталкивает отца. – Тебе лучше убедиться, что Эмма благополучно доберётся домой. Такое ощущение, она не спала несколько дней.

Мне хочется бежать за Эммой, позвать её, сделать что-то. Но вместо этого, я лежу здесь. В кровати, которую я сотворил для себя из-за жалости и саморазрушениях.

Одна неделя.

Вот сколько я нахожусь вдали от школы. От банды. От Эммы.

Все приходят навестить меня – Джек, Хлоя, Бен, мистер Норт, даже Келси – но ничего не слышно от Эммы.

Я захожу в класс с загипсованной рукой на привязи.

– Добро пожаловать, Мистер Куин, – мистер Норт, приветствует меня, пока я усаживаюсь на место.

– Блудный сын вернулся! – смеясь, говорит Джек.

Джек и Бен, судя по всему, приняли извинения за моё поведение. Знаю, что Джеку нравится то, что теперь у него есть, за что еще меня подкалывать.

– Ой, отлично сияющий белый зуб, мистер Зубастик.

Мой язык задевает коронку, появившуюся на месте выпавшего зуба. Если бы только можно было накрыть подобным колпаком все проблемы.

В класс заходит Эмма и дарит мне неуверенную улыбку.

– Привет, – приветствую я её.

Она кивает в ответ.

Мистер Норт даёт нам час, чтобы собрать по кусочкам номер для концерта на следующей неделе. Тогда когда я должен был сыграть убийственное гитарное соло.

– У нас, очевидно, есть одна проблема с хромым. – Джек сразу высказывает главную проблему.

– Слушайте, ребят, мы до сих пор хотим, чтобы вы выступили. – Мистер Норт подсаживается позади нас. – Я обсуждал с руководителями других отделений и если хотите, можете взять гитариста с младших курсов.

Джек и Бен начали перебирать разных гитаристов на замену мне.

– Я буду делать шоу. – Эмма заговорила.

– Что? – Джек удивлён.

Я улыбаюсь.

– Найдите кого-то, кто сможет поддержать ритм. Я собираюсь сыграть соло.

– Рыжик! Вот моя девочка! Хотя я не сомневался в тебе, но это довольно сложно.

– Я смогу это сделать. – Эмма уставилась на Джека.

И то, как она это сказала, не оставило никаких сомнений, что это действительно так.

Я жду Эмму возле её шкафчика после занятия.

– Не то, чтобы я собирался говорить с тобой, но...

Она не выглядит удивлённой, увидев меня, но также и не выглядит обрадованной.

– Что случилось? – спрашивает Эмма.

Не думал, что она вообще заметит моё существование, так что даже план не придумал.

– Нам все же еще надо записать несколько песен для нашего дипломного проекта. Хотел узнать, когда, хм, ты сможешь прийти.

– Ты действительно сможешь работать с резонатором с твоим плечом? – Она смотрит на мою повязку.