Текст книги "Поклон (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Эльберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Она открывает глаза и подходит ко мне. Оглядываясь назад на Джека, садится рядом, так что мы с ней оказываемся на одном уровне.

– Итан, – шепчет она, чтобы никто её не услышал. – Я когда-нибудь рассказывала тебе, что подумала, когда услышала, как ты поёшь? – Эмма не делает паузу, потому что мы оба знаем ответ на этот вопрос. – Это было, словно я услышала тебя впервые. Когда ты поёшь, это твой настоящий голос. Была просто поражена силой и теплотой голоса, словно меня укутали в плед. Я никогда не смогу сделать то, что ты делаешь, и даже не знаю, как это делает Софи. Но штука в том, я ощущаю себя одинаково, когда нахожусь на сцене с тобой и с ней. Я не нервничаю, потому-то мы вместе и всё закончится хорошо.

Она встала и села на прежнее место. Её взгляд снова вернулся к полу.

– Ок, – уступаю я. – Я понял всё, о чём вы говорили. И могу только сказать, что буду работать над собой.

– Вот об этом я и говорю! – Джек хлопает меня по плечу. – Мы – группа, что должно быть весело. Плюс ко всему, это хороший способ познакомиться с классными девочками. – Он бросает взгляд на Эмму. – Без обид.

Эмма качает головой:

– Ты знаешь, что я всегда смогу присоединиться к девичьей группе, если стесняю вас.

– Да ладно, – Джек обнимает её. – Я просто дразнюсь. Ты ведь знаешь, что мы без тебя никто, правда, Рыжик?

– Да, да, – произнесла она, отталкивая его.

Пока я не был уверен, что смогу быть на высоте на сцене, но на сто процентов знал: я бы не справился без Эммы.

– Итан? – я поднимаю взгляд на Эмму, в её руках голубой маркер (мой цвет).

Джек трясёт меня:

– Проснись, мужик. Это не так больно. Моё дело сделано, так что я вас покидаю. Увидимся позже ребят! – Джек оставляет меня наедине с Эммой.

Мы давно не оставались наедине с ней. С тех пор как...

И я вижу, что она осознаёт это, потому что одаривает меня лёгкой улыбкой и кладёт руку мне под локоть:

– Всё хорошо?

Я киваю. Не думаю, что происходящее сейчас со мной можно описать как "хорошо", но рядом с ней в голову не лезет что-то дельное. Я всегда был бесполезным мужланом рядом с девушками. Эмма была первой девушкой, с которой мне действительно не было неловко. Она была первым человеком, который поговорил со мной. Она – одна из моих лучших друзей. Вообще она – мой лучший друг.

И вот я здесь, стою перед человеком, который презирает меня больше других. И поверьте, этот лист длинный.

– Послушай, – мягко говорит она, бросая быстрый взгляд на коридор. – Я не хочу, чтобы ты думал... Мне действительно жаль, если...

Я качаю головой.

– Нет, это надо сказать.

Она закусывает губы. Затем Эмма чуть-чуть приоткрывает рот, я молюсь, что из её уст прозвучит то, что заставит почувствовать себя лучше, заглушит тот голос, что звучит с тех самых пор.

– Итан...

– Эмма, – голос Софи прерывает тишину и тем самым нарушает момент.

Она подбегает и обнимает Эмму. Мне больно от того, что это делает Эмму такой счастливой. Почему она не видит то, что видят другие. Софи просто использует её.

– Как прошёл твой первый день, Эм? – она обнимает Эмму и даже не подаёт виду, что заметила меня.

Мне неприятно её пренебрежение.

– Картер рассказал мне, что ты собираешься выступать с группой на вечере музыки?

И поехали.

– Да, оба – и я, и Итан. – Эмма кивает.

– Правда? – она смотрит на меня и заставляет улыбаться. – Здорово! Я всё думаю о прослушивании для проекта "Желание".

Вау, Софи хочет сыграть роль эгоцентричной актрисы? Будет интересно.

– Ты точно должна! – Эмма поддерживает её. Она всегда так делает.

– Правда? – Софи выглядит удивлённой. – А ты сможешь помочь мне подготовиться к нему?

– Конечно! – Эмма сияет от счастья.

Я одёргиваю себя. Эта пьеса продолжалась так долго. Софи нужна Эмма. А Эмма бросает всё ради Софи.

Я никогда этого не понимал. Эмма всегда стоит горой за Софи. И после всего она – её лучшая подруга. Это всегда меня бесило, ведь я подставляю ей плечо, когда она плачет из-за того, когда Софи ставила её на второй план.

Но Софи стала причиной поступления Эммы в CPA. И насколько это делает больно мне, настолько же я благодарен Софи Дженкинс хотя бы за это.

Я впервые признаюсь, что я паникёр и провожу много времени, переживая по пустякам. И я молчу, когда должен говорить. Но, не смотря на всё, что давит на меня ежедневно, есть один пункт, который должен выйти на свет.

Я весь день собираюсь с мужеством сделать необходимое. Но я забыл об одном.

Мистер Эбс.

Картер наблюдал за репетицией нескольких номеров в студии записи, построенной моими родителями в апартаментах на Парк Авеню (преимущество единственного ребёнка).

После каждой песни он немного переусердствовал с реакцией. Кажется, что просто не мог подобрать другого слова, кроме как прекрасно.

Но все в группе спокойно к этому относятся. Эмма улыбается ему, Бен практически вешается на него, а Джек полностью согласен на его присутствие.

Я решил, что, наконец, пойду и расскажу Эмме, что я думаю по поводу сегодня. Но не могу сделать этого, потому что Картер постоянно вьётся вокруг Эммы как присосавшийся моллюск.

Эмма закидывает за шею ремень от гитары, пока мы упаковываемся на сегодняшний вечер. Я быстро подхожу к Эмме, пока Бен спрашивает Картера о каком-то домашнем задании.

– Эй, Эмма, не могла бы ты после всего остаться, чтобы мы могли поговорить?

Её взгляд на мгновение останавливается на Картере.

– Хм, конечно, – ответ звучит, как вопрос. – Я, хм, собиралась... – она останавливает саму себя. – Да, конечно.

Думаю, она знает, что этот разговор должен был состояться рано или поздно и хорошо, если мы уже пройдем через это.

Она идёт поговорить с Картером и Бен с энтузиазмом предлагает оставить их одних. Джек смотрит то на меня, то на Эмму с улыбкой на лице. У него есть эта фантазия, что я и Эмма будем вместе.

Но мы знаем её мнение обо мне, как о молодом человеке, так что этому не бывать.

– Что случилось? – она выглядит нервной, держа на коленях гитару и бренча по струнам.

– Что происходит с выходцем из мыла?

Эмма смотрит на меня.

Я продолжаю:

– Что? Он приходит на один концерт и вы уже?..

Она встаёт:

– Ты об этом хотел поговорить? Неужели я должна напоминать тебе у кого есть девушка? Пожалуйста, Итан, тебе лучше знать. Только потому, что парень дружит с девушкой, не значит, что у них романтические отношения.

Это не так печально слышать.

– Нет, не об этом, хотя я и пытаюсь понять, почему старые добрые шесть кубиков пресса стали важной частью твоей жизни.

– У него есть имя, – она тянется за своей курткой.

– Ладно, Картер, – я выхватываю у неё куртку. – Прости. Я не хотел тебя расстроить. Просто...

– Я знаю. Это... – она кусает губу и моё сердце тонет. – Я не знаю, – она снова садится на диван, выглядя разбитой. – Последние несколько недель были такими странными. Софи отсутствовала, думаю, не надо говорить, что происходило между нами. Так что было здорово поговорить с кем-то.

В горле застывает ком. Я был этим человеком, но больше не представляю кто я для неё.

Некоторое время мы сидим в тишине. Думаю, ей надо это услышать.

– Ты представляешь, как больно ранила меня? – Я с огромным усилием пытаюсь не плакать. Но с каждый разом возвращаюсь в тот день, к тому, что случилось.

У меня вошло в привычку опаздывать на пятнадцать минут и чувствовал себя дерьмом.

– Простите, я опоздал, – говорил я. Так что, по крайней мере, извинения свои приносил.

– Чувак, ты просыпаешься в гитаре? – спросил Джек.

Знал, что я был похожим на развалину. Несколько дней провёл без сна, волосы в беспорядке, не брился, а одежда мятая и грязная.

– Нет, – ответил им. – Келси и я расстались.

Никто не произнёс ни звука.

– На этот раз по-настоящему. Я облажался. Вот это да, Итан облажался.

Я рассказал обо всём, что произошло после последнего концерта. О той девушке. Чьё имя даже не могу вспомнить.

– Я опустошён. И ради неё, чьё имя даже не запомнил, я всё бросил на ветер. Не следовало пить те напитки перед концертом. Нужно было просто набраться храбрости. Это был самый большой концерт, понимаете ведь?

Вокруг была всё та же тишина.

– Что? Или я чего-то не знаю?

Они обмениваются взглядами. Но наконец-то один из них берёт слово:

– Ну, думаю, это не впервые, когда вы расстаётесь. И также не впервые, когда ты изменяешь...

– Да, ведь каждая песня об этом. – Джек перебивает.

– Но на этот раз это конец. Ни при каких обстоятельствах она не примет меня обратно.

– Как будто она раньше этого не делала? – Бен вздыхает.

– Точно, а следовало бы. – Из уст Эммы слышится смешок.

– Отожгла, – Джек поднял руку, чтобы она дала ему пять, но Эмма лишь отмахнулась от него.

– Простите, здесь есть что-то смешное? – не мог поверить, ладно другие, но я думал, Эмма примет сторону Келси.

– Совсем нет, – Эмма потирает глаза. – Не смешно. Это утомительно, Итан. Мы долго время уже проходим через это. Так что просто напиши еще одну песню о прощении, и мы пойдём дальше.

– Как будто это так просто? Эмма, серьёзно? Как ты можешь быть настолько холодна со мной?

– Возьми себя в руки, Итан. – Эмма вспыхивает.

– Что?

Она встала.

– Как я могу быть настолько холодной? Неужели я постоянно изменяю своей девушке? Вот это холодно.

Я уставился на неё. Никогда не слышал, чтобы она о ком-то негативно отзывалась. Неужели Эмма и правда так думает обо мне?

– Знаешь, что выводит меня из себя? Ты действительно прекрасный человек, серьёзно. Я привыкла уважать тебя.

Слово "привыкла" укололо.

– Ты один из моих самых близких друзей, но когда я думаю о том, что ты делаешь... Иногда просто не знаю, почему так доверяю тебе. Никогда не встречала человека, который бы делал больно другому так сильно. А сейчас ты начал пить и Бог знает, что еще делаешь перед концертами. Ты становишься таким непредсказуемым на сцене, мы никогда не знаем, какие твои дальнейшие действия".

Это взбесило меня.

– Ладно, сначала я слишком тихий, теперь чересчур непредсказуемый. Могу я сделать что-нибудь правильно?

– Не обвиняй нас в своих ошибках. Возьми хоть раз ответственность на себя.

– Это нелегко для меня, вы знаете.

– Я облегчу тебе жизнь. ПЕРЕСТАНЬ ИЗМЕНЯТЬ. – Эмма смотрит прямо на меня.

Мы все удивились крику Эммы. Джек, который всегда улыбается, выглядит поражённым.

– Просто ПРЕКРАТИ. Оу, ты не знаешь, как её вернуть? ПЕРЕСТАНЬ ИЗМЕНЯТЬ, Итан! Это не так трудно. Правда, не трудно. А еще лучше, перестаньте сходиться и давать обещания, которые не сможешь выполнить.

Я пытался защитить себя, но не нашёл подходящих аргументов.

– Ты хочешь знать, что я думаю? – спросила Эмма.

В другой ситуации хотелось ответить да, но не сейчас.

– Ты сам с собой это делаешь, постоянно держишь палец на кнопке саморазрушения, потому что тебе надо это для написания песен. Было бы прекрасно, если бы и других не тянул за собой. Ты хоть раз думал, что чувствует Келси? Все твои мысли только о себе, как тебе плохо. О твоей боли. А Келси? Та, кому ты изменяешь? Она, вероятно, мучается каждый раз, когда она не может прийти к нам на шоу из-за того, что случается в её отсутствие. Ты ИЗМЕНЯЕШЬ. С любой девушкой, которая повстречается тебе и сделает комплимент и всё, Келси забыта. Но в последнее время этого недостаточно, ведь так? Тебе необходимо еще нечто такое, за что можно себя пожалеть, так что в этом помог алкоголь. Словно ты боишься остаться один или столкнуться с реально существующей проблемой. И мне жаль тебя. Но только поэтому. Всё остальное мне надоело. Нам всем. Так что соберись, потому что я так больше не могу, если ты продолжишь в том же духе.

Я оглядываюсь и вижу, как Джек и Бен кивают в знак согласия.

– Честно, Итан, я больше не знаю, кем ты являешься. Но как бы там ни было, мне это не нравится.

Я не знаю, как реагировать или что сказать. До сих пор. Точно знаю, прошли недели и всё равно до сих пор ситуация выглядит неловкой. Мы оба уставились друг на друга. В который раз между нами повисло напряжение.

– Справедливо, – говорю я. – Мне нужно было это услышать. Ты права, я был лучше. Или, по крайней мере, пытался быть.

Она кивает.

– Я не наступлю на те же грабли. Не буду давать обещания, которые не смогу выполнить. Не буду пить или делать нечто такое, что негативно скажется на группе на сцене и вне её.

Она продолжает кивать.

– Ты сказал то, что должен был, потому что тебе не наплевать на меня. Так что я делаю вот что, отвечаю на услугу, – Эмма впервые смотрит на меня за долгое время.

– А как это связано с Картером?

– Никак. Это связано с выпускным проектом.

– Оу, – Не знаю, что она ожидала от меня услышать, но определённо не это. – Полагаю, довольно очевидно, что мы будем работать над нашим проектом вместе, – она кивает в знак согласия. – И я больше, чем просто счастлив, что ты здесь записываешь песни, но у меня одно условие.

Она недоуменно смотрит на меня.

– Ты должна спеть свои песни.

– Итан, ты же знаешь, я не могу петь. – Эмма встаёт.

– Нет, не знаю. Потому что ты можешь. Не осознаёшь это, потому что столько лет тебе кто-то промывал мозги, будто она лучшая певица.

Она стискивает челюсти.

– Ты довольно ясно высказался о Софи. Но она – лучшая певица.

– Твои песни будут в миллион раз лучше, если сама их исполнишь. Эти песни твоё сердце и душа. Ты отдаёшь их другой, которая никогда не сможет обладать таким же сердцем, как у тебя, даже если попытается.

– Не могу…

Я обрываю её.

– Ты должна сделать шаг, Эмма. Позволь общественности услышать твой голос, услышать тебя. Ты заслуживаешь лучшего, чем просто быть на заднем плане.

Я беру её руки.

– Ты – мой лучший друг. Ты – самый необыкновенный человек в моей жизни. И... Я хочу, чтобы ты поверила в себя так же, как я. Я говорил тебе, что не буду больше обещать невыполнимого. Так что вот тебе моё обещание. Я буду рядом с тобой на каждом шагу и буду делать все, что от меня зависит.

Я протягиваю руку и смахиваю слезу, катящуюся по её щеке.

– Не думаю, что могу сделать это, – тихо говорит она.

– Конечно, можешь.

Я легонько целую её в лоб, а затем обнимаю.

Знаю, ей страшно. Петь перед аудиторией пугает. Но если я могу это, то и она может.

Я делал это ради неё. Практически всё, что находилось за пределами моей зоны комфорта, я делал ради Эммы.

Голос в моей голове звучит значительно тише, пока я сижу рядом с ней.

Осталось только одно.

Осталось высказать только одно. Я использовал всю свою храбрость.

И пока я держу Эмму за руку, в голове проносится: Эмма Коннели, я люблю тебя. Я люблю тебя с первого дня нашего знакомства.

СОФИ

Что ж, не всё идёт согласно Плана. Это мой выпускной год, последний шанс заявить о себе. Выделиться. Стать звездой.

Так что План А не сработал. Но и Плана Б нет.

Я не знаю, где произошла ошибка. В этом смысле мне уже стоило быть звездой школы. Той, на которую равнялись бы первокурсники и стремились бы ровняться на ту же высоту.

А вместо этого я застряла в каком-то жестоком ином мире, где всё перевёрнуто вверх дном и мне приходится практически умолять Эмму о помощи. А суровая ирония во всём этом заключается в том, что именно я, по сути, пинками и криками подталкиваю её вперёд. И что она делает, чтобы отплатить мне? Уходит и становится частью группы, которую здесь, кажется, любят.

По крайней мере, она должна помочь мне получить партию в "Маленькой серенаде".

– Ты уверена, что я не смогу помочь? – предлагает свои услуги Аманда. – Я могу прорепетировать песни с тобой.

Я поворачиваюсь к ней спиной, осматриваю свой шкаф:

– Очень мило с твоей стороны, Мэнди. Просто Эмма участвует в группе и будет играть в процессе прослушиваний, так что она в курсе всех моментов, которые помогут мне заполучить партию.

Я роюсь в шкафу в поисках подходящего наряда для прослушивания. Вся одежда мне наскучила. В последнее время Картер не желает ходить на какие-либо открытия или премьеры, так что у меня нет причин просить родителей дать деньги на новый наряд.

Я так устала умолять людей помочь. Просто жду не дождусь, когда закончу CPA и стану звездой. Они все придут пресмыкаться передо мной и благодарить, когда я выиграю свою премию Грэмми за Лучшего Нового артиста.

– Ты точно получишь роль, Софи. Ты самая лучшая исполнительница во всей школе. Сара Моффитт…

– Я думала, мы договорились не упоминать это имя. – Я резко поворачиваюсь к Аманда и огрызаюсь.

Аманда закрывает свой большой рот.

Сара Моффитт. По непонятным причинам, она с первого дня была любимицей учителей. Как будто сплели Большой Заговор против Софи. Ей давали все главные партии. Она даже не так хороша в пении. Конечно, у неё шире диапазон, чем у меня. Ну и что? Да у неё отсутствует сценический опыт.

Я удостоверилась, что Сара прослушивалась на другую роль, прежде чем подписаться на роль Дезире. Конечно, она выбрала роль мадам Армфелдт – если ей хочется играть мою мать, старую ведьму, всегда пожалуйста. Она получала каждую роль, за которую мы обе боролись. Но что взбесило меня больше всего в прошлом году, она играла Риццо в "Бриолине", в то время как я – Фрэнси. У меня не было ни одного соло. Неприятно. Но сейчас мы выпускницы и должны бороться за главные партии. Я выбрала Дезире из-за песни "Send in the Clowns". Это будет мой звёздный момент. И каждый преподаватель, кто оценивает меня как "среднячок" – слово, которое я не соотношу с собой и никогда не буду соотносить – поймут, что мне просто необходимо выступить на Выпускном шоу.

Это всё, на чём я фокусировалась весь год. Шоу. И я добьюсь этого, во что бы то ни стало. И когда те талантливые бойскауты увидят меня, игра будет окончена. До выпуска, я заключу контракт на запись. Это всё, чего мне когда-либо хотелось. И я сделаю всё ради этого.

Я достаю обтягивающую юбку и пиджак.

– Я думаю забрать волосы вот так наверх, – закручиваю свои блестящие тёмные волосы в пучок. – Надену простой, всех устраивающий костюм, жемчужные серьги... Классический, элегантный вид. Немного неожиданно. Уверена, другие студенты будут одеты в обычную школьную одежду. Вероятно, мне следует...

Я беру телефон, чтобы позвонить Эмме:

– Привет, Эмма.

Аманда, насупившись, сидит на диване. Ей отчаянно хочется быть единственной, кто пишет для меня песни. Не сможет. Эмма – лучшая в этом деле.

"Привет, Софи".

Неважно, как долго я не звонила ей, она всегда на связи для меня. Она – настоящий друг.

– У меня есть вопросы по поводу прослушиваний. Ты не в курсе, они ожидают, что кто-то придёт в старинных костюмах?

– Хм, действие происходит в начале 19 века, так что сомневаюсь.

– Да, знаю, но думаю мне стоит прийти в более консервативном наряде. Ты знаешь, какая песня будет заглавной?

На прослушивании нам необходимо будет спеть песню из мюзикла – я очевидно спою "Send in the Clowns" – но нам также предстоит спеть песню по нотам, полностью неподготовленными. Что мне всегда не нравилось. К тому же это абсолютно бессмысленно, ведь все исполняемые нами песни – из мюзиклов. Нет ни одной оригинальной. Думаю Д-р Райан, заведующая мюзиклом, делает это исключительно для того, чтобы мне сложнее досталась роль. Сара – её любимица, что просто нелепо. Уверяю, однажды я слышала, как Сара по телефону назвала Д-р Райан по её имени, Пэм. Как будто это подобающие отношения между студентом и преподавателем. Это выглядит, как будто Сара делает всё, чтобы быть первой, а я лишь следую за ней.

– Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать, – мягко отвечает Эмма.

Хотелось бы, чтобы она понимала всю несправедливость такого положения на прослушивании и при всей существующей борьбе.

– Знаю, но я так нервничаю на прослушиваниях, особенно, когда ты не прикрываешь мне спину.

– Но я буду.

Чёрт.

– Да, но это не будем только мы с тобой. Чувствую себя одинокой, понимаешь, я... – и это сработает с Эммой. Я начинаю делать вид, что собираюсь плакать. – Мне действительно необходимо знать, Эм. И ты единственная, кто сможет помочь. Ты нужна мне. Пожалуйста.

Я шмыгаю носом, пока Эмма раздумывает над ответом. Аманда перелистывает страницы одного из моих журналов.

– Проблема в том, что это оригинальная песня. Д-р Райан попросила Итана использовать одну из его песен на прослушивании.

Чёрт. Итан. Вероятно человек, который больше всего желает видеть моё падение. Парень невзлюбил меня с самого первого дня и сверх меры оберегает Эмму, как будто она ему принадлежит. А она ему ничего не должна. Благодаря мне Эмма в CPA, а не ему.

– Почему он так ненавидит меня, Эм? Почему? – хотела бы я, чтобы Д-р Райан видела меня сейчас; участие в шоу я бы себе обеспечила. Мой голос трескается и всё.

– Он не... Оу, Софи. Мне жаль, что ты расстроена. Посмотрим, что смогу сделать.

– Ты же знаешь, что я всецело тебе благодарна, правда, Эм? Собираюсь назвать свой первый альбом "Эмма – мой самый лучший друг и я всем обязана ей".

Я продолжаю говорить о том, какая она удивительная и прекрасная и притворяюсь, что разговор с ней делает всё вокруг лучше. Я вешаю трубку и вижу, как Аманда уставилась на меня.

– Оу, Эмма, – она гипертрофирует свои слова. – Ты самая лучшая. Спасибо, что соизволила спуститься с высокого пьедестала и помочь мне.

Я вспыхиваю от смеха. Не могу поверить, что звучала такой нуждающейся.

– Хватит об Эмме, – я беру свой костюм, чтобы примерить. – У меня есть роль для победы.

Иногда это словно мне вырывают зуб. Ты думаешь, что она хочет помочь своей лучшей подруге получить роль, способную изменить всю жизнь, но на самом деле продолжает твердить нечто вроде «я в беде» или Итан «убьёт» её.

Неужели она не понимает, что так и работает шоу-бизнес? Это жестокое место и тебе необходимо ухватиться за любое преимущество, которое сможешь. Для меня это знание уже многое для прослушивания. И Эмма может помочь мне.

Хотя если мне придётся выдавливать слёзы с ней, то ничего не останется на прослушивание. Не с постоянной ролью в пьесе "Кто любит Эмму больше?" На мне даже надет браслет, который Эмма подарила мне на Рождество или день рождение или еще на что-то несколько лет назад. Знаю, как много значит это для неё, что я ношу его. Это не мой стиль, он неестественный – больше подходит Эмме. Мой стиль более модный.

В общем, я решаю отсидеться. Она расколется, если мне удастся сыграть с ней в молчанку.

Тем временем она сидит на кровати и учит уроки. Даже не смотрит на меня. И тем более не замечает, что я злюсь на неё.

Другая стратегия.

– Хм! – громко произношу я.

Она поднимает взгляд, Бинго.

– Прости, Эм. Я только думала о выпускном шоу и надеюсь, что я буду главным выбором на предстоящем прослушивании.

Мы даже не просто допущены к шоу; мы выпрашиваем роль. И даже это не гарантирует вам место в проекте.

– Но это не важно, полагаю. В конце концов, я пою одну из твоих песен. Никто не может отказать песням Эммы Коннелли.

Комплименты, моя дорогая, достанут тебя везде.

Она улыбается мне... а затем начинает изучать свое расписание.

– Ты решила, какую песню выбрать для CD для выпускной дипломной работы?

– Нет, не совсем. – Эмма поднимает взгляд. – Есть несколько вариантов. Я начинаю работать над песней для шоу, плюс ко всему мне нужна еще пара композиций для прослушивания в колледж.

Это подаёт мне идею.

– Знаешь, это прекрасно. Твой выпускной проект – прекрасен. Он поможет тебе при поступлении в колледж, мы можем использовать его как моё демо.

Эмма кусает губу. Она и её глупая привычка. Просто скажи, если тебе есть что сообщить.

– Какая-то проблема? – я пытаюсь говорить мягко.

Она качает головой.

– Нет, просто не думала, что ты возьмёшься за эту песню. У тебя нет...

Знаю, что мы не обсуждали это, просто предположила. Плюс...

– Что ж, если не я, то кто исполнит её? – неужели она не понимает, что все эти годы я делала ей одолжение? Давая свой голос её песням.

– Я, – тихо произносит Эмма.

Очевидно это какая-то глупая шутка.

Я начинаю улыбаться.

– Оу, Эмма, ты практически мне, как сестра. Знаешь, что я буду рада помочь тебе во всём. К тому же, когда я высылаю свои демо, то это значит, что и твои песни слышат. Так поступают друзья.

Не могу поверить, что Эмма смогла забыть о том, что она является большой частью моего Плана. Да, мои демо позволят мне стать известной у менеджеров и лейблов, но также это проложит путь для неё, как автора песен и продюсера. Так работает шоу-бизнес. Я изучила этот аспект, так что получить немного благодарности было бы неплохо.

– Я знаю, просто... – Эмма качает головой. – Мы записывались в студии Итана, это было нечто вроде его условия...

– Оу, понимаю. Его условие – это разрушить мою жизнь. Так? Сначала он отказывается показывать мне песню для завтрашнего прослушивания, а теперь он хочет не дать мне заполучить контракт на запись.

Эмма выглядит расстроенной и как будто собирается заплакать. Не знаю, о чем ей плакать. Это не её жизнь саботируют, а мою.

– Софи, он думает, что было бы здорово новым студентами услышать моё пение, вот и всё. Мы также можем записать твой вокал и сделать демо.

Что ж, так лучше. Но всё же есть то, что она не даёт мне.

– Прости, Эм. Знаю, ты бы никогда не предала меня. Просто я слишком много работала для завтрашнего прослушивания. Если у меня была хотя бы идея о песне, маленький, крохотный, крошечный ключ, тогда мне стало бы легче.

Какой сюрприз, она кусает губу и проходит мимо синтезатора.

– Ок. Я не знаю, как её играть, так как не пробовала, но попробую сыграть то, что вспомню. И это только между нами.

Я поднимаюсь, чтобы обнять её.

– Ой, Эмма! Ты не представляешь, как я благодарна. Ты – лучшая.

Я сажусь назад на её кровать и закрываю глаза, а она начинает играть мелодию. Я начинаю напевать её, она продолжает играть у меня в голове всю остальную ночь.

Я стану гвоздем прослушивания. Знаю, моя песня «Send in the Clowns» убийственна, но когда Д-р Райан дала мне ноты для изучения, закусила губу (дань Эмме) и притворилась, что изучаю их. Я спела первую половину песни так, как было написано, но затем закрыла глаза и остальную часть спела в своём стиле, в стиле Софи.

Когда я открыла глаза, Д-р Райан выглядела впечатленной. Итан – разочарованным. А мне всё равно.

– Как всё прошло? – Картер встречает меня в раздевалке.

– Невероятно!"

– Здорово! – Он обнимает меня.

– Слушай, у меня сумка с одеждой с собой, так что я подумала, что мы можем пойти к тебе и там я смогу переодеться к вечеру.

Картер и я собираемся на какое-то открытие сегодня. Это полностью не моё, но это первое светское событие, на которое он вышел за долгое время. Я надела чёрное коктейльный платье и яркие красные туфли. Я надеялась, мы пойдём в Soho или Met или MoMA. Куда-нибудь, где много модных людей и красивых сумочек.

– Я думал, мы просто пообедаем в кафе вниз по улице, раз и выставка там.

– Что?

Картер качает головой.

– Я рассказывал тебе о выставке Тревора и картин, написанных под влиянием импрессионизма.

Уверена, что рассказывал, но не ожидала, что он говорил всерьёз.

– Я не осознавала, что это связано с CPA, к тому же кто такой Тревор.

– Тревор Парсонс. Он лучший художник в школе.

Он так говорит, словно быть лучшим художником – большое дело в школе. Сцена – вот что важно.

– Я думала, мы пойдем на какое-нибудь открытие. Мы так долго не бывали на подобном мероприятии. Ты можешь позвонить Шейле Мари и спросить, есть ли что-нибудь интересное сегодня?

– Но мне хочется пойти на выставку. И мы не можем позвонить Шейле Мари. Она больше не мой пиар-менеджер. Я больше не хочу иметь дело с прессой.

Итак, я прошла самые удивительные прослушивания, а Картер хочет разрушить это, приведя меня на сомнительное школьное мероприятие и уволив своего пиар-менеджера.

Быть с Картером должно быть было весело, посещая разные открытия и участвуя фотосессиях. Но в последнее время он такой странный. Ему не нравится выходить в свет, об Эмме он постоянно говорит (всегда ведь дело в ней, не так ли?) и даже ушел из мыльной оперы. Если бы я хотела быть с обычным парнем из школы, то выбрала б кого-нибудь из Бруклина, кто умрет ради того, чтобы держать меня в своих руках.

– Прости, я думал, ты в курсе, – Картер обнимает меня мускулистыми руками.

Я опираюсь на них. Картер – хороший парень, иногда мне не вериться, что он мой. Я много мечтаю, но он куда большее, чем мне представлялось смогу получить. И дело не только в его внешности или известности (хотя это помогает). Я просто благодарна, что он не такой эмоциональный человек; в своей жизни мне довелось нередко встречать подобных людей. Плюс, вместе мы отлично смотримся. Думаю, если я заполучила контракт на запись, он придёт на один из моих концертов, принеся за собой внимание прессы (заметка: надо поговорить с его мамой, чтобы он нанял нового пиар-менеджера), а затем мы расстанемся прямо перед релизом альбома, что таблоидам очень понравится: "Одинокая Софи остаётся сильной".

Я практически вижу заголовки.

Так что схожу на эту глупую выставку. По крайней мере, это я могу сделать.

Ведь сегодня был очень, очень хороший день.

Можно подумать, что школа, основанная на изучении актерского мастерства и искусства, должна иметь больше освещения.

После обеда и смены одежды на повседневную (к счастью, я одела милое голубое платье на тот случай, если не успею переодеться в наряд для прослушивания), Картер и я посетили большую художественную галерею, где проходит выставка. В основном она заполнена студентами и, естественно, здесь находится Эмма и её свита: Итан, Бен, Джек и Хлоя. По крайней мере, хоть кто-то здесь мне знаком.

Эмма подходит к нам вместе с Итаном, послушно следующий за ней.

– Привет, ребята, – она обнимает нас обоих, пока Итан просто стоит в сторонке.

– Софи, ты была сегодня великолепна, – Эмма просияла.

Итан решает разрушить этот прекрасный момент своей речью.

– Да, поразительно как ты подхватила мою песню. Как будто, ну не знаю, тебе она была уже знакома.

Эмма широко открывает глаза.

– Что это? – Картер переводит взгляд между мной и Итаном.

Мне бы хотелось, чтобы Итан не так сильно меня ненавидел. Он действительно один из самых талантливых авторов песен в школе. Было бы здорово иметь его на своей стороне. Знаю, он может написать по-настоящему хорошие песни для меня.

Я поворачиваюсь к Картеру.

– Частью прослушивания было пение с листа, что всегда выводило меня из колеи. В животе всё переворачивается при этом. Но когда я узнала, что это будет песня Итана, то воспряла духом, мне всегда хотелось спеть его песню. Она настолько прекрасна, словно музыка сама льётся. Не думаю, что кто-то смог бы плохо исполнить её.

Реакция Итана не меняется. Зато Эмма воодушевлена.

– Точно. Ты здорово постаралась сегодня и эта песня – одна из самых любимых. Мы собираемся записать её в эти выходные для предварительного прослушивания в Джулиард.

– Впечатляет, – внимание Картера возвращается к группе, после того как он осмотрел картины на стене. – У вас будет предварительное прослушивание?