Текст книги "Святая невинность"

Автор книги: Элисон Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

Со стороны Тихого океана дул по-зимнему прохладный, приятно бодрящий ветерок. Именно этот ветер пробудил в душе Бретта массу воспоминаний о давно ушедших днях. Снова захотелось стать десятилетним сорванцом, готовым поймать первую подвернувшуюся волну. Казалось, еще вчера он был беззаботным парнишкой на доске для серфинга, размышлял Бретт, взбираясь по крутым ступенькам, ведущим с пляжа на аккуратную, поросшую зеленой травой площадку, так любимую его мамой. Она ласково называла ее своим задним двориком.

Проснувшись рано утром, Бретт безошибочно уловил идеально подходящие для серфинга крутые волны. Этого было достаточно, чтобы вызвать у него непреодолимое желание схватить свой серфер и поймать первую понравившуюся волну. Но уже через двадцать минут его запал стих. Было непонятно, что заставило Бретта отказаться от задуманного: солидный возраст, или холодная погода, или, может быть, слишком ветхий водонепроницаемый костюм.

Задумавшись, он не заметил, что теребит в руках забавного игрушечного зверька, которого подобрал в спальне Джоанны. Бретт рассмеялся и поставил его у стенки прачечной. И тогда он понял, что сделал правильный выбор, вернувшись домой. Дело, конечно, было не только в серфинге, этим он мог заниматься и в Калифорнии, что и делал время от времени. А в том, что всю оставшуюся часть жизни Бретт мечтал радоваться восходу солнца над безбрежным Тихим океаном, а не провожать его последние лучи. Именно по этому он все время тосковал на чужбине.

Окончательно отказавшись от серфинга, Бретт начал расстегивать молнию своего старенького водонепроницаемого костюма. Но не успел он дойти до половины, как услышал оглушительный вопль за спиной.

– О Боже, Джоанна! Я чуть не умер. Скажи, ты что, любительница таких пакостей? – заикаясь, проговорил Бретт.

– Я… я просто хотела воспользоваться стиральной машиной, вот и все. Я понятия не имела, что ты здесь, – запинаясь и краснея, бормотала Джоанна, судорожно прижимая к груди тазик с постельным бельем. – Ну, это неважно. Я не спешу, приду потом.

– Постой, не убегай. Не знаю, что тебе про меня наговорили, но я не кусаюсь. – Бретт схватил ее за руку, с трудом сдерживая улыбку, видя, как белоснежное лицо Джоанны становится ярко-пунцовым. – Знаешь, сейчас цвет твоей кожи как нельзя лучше гармонирует с твоими красненькими глазками, – съязвил он.

Лицо девушки побагровело еще сильнее. Это случалось с ней всякий раз, когда Бретт оказывался рядом.

– Скажи мне лучше, как ты себя чувствуешь после вчерашнего, только не говори, что отлично, я все равно не поверю, – усмехнулся он.

Джоанна что-то невнятно пробормотала.

«Эта красотка, верно, не помнит, как еще вчера без зазрения совести демонстрировала свою обнаженную грудь!» – подумал Бретт, вспомнив, как он, с трудом борясь с искушением, старался не смотреть на эти аппетитные упругие груди. Но другого выхода у него тогда, пожалуй, и не было. Поступи он иначе, бедная девушка наверняка бы заболела. И Бретт решил действовать как настоящий мужчина. Он быстро стянул с нее мокрую, прилипшую одежду, стараясь сделать это как можно быстрее, но, несмотря на все усилия, образ ее соблазнительных грудей будоражил его воображение добрую часть ночи…

– Понимаешь… мне жаль, но я плохо помню, что было со мной вчера… Все было как в тумане… Спасибо, что не оставил меня, хотя представляю, как отвратительно видеть женщину в таком состоянии…

– Послушай, малыш, вчера ты, конечно, перебрала, да и похмелье, наверно, было не из легких.

Джоанна застыла как статуя и, словно выброшенная на берег рыба, в течение нескольких секунд жадно глотала воздух, потом, справившись с собой, выкрикнула тоном человека, незаслуженно обвиненного во лжи:

– Это неправда, я не пила вчера!

Бретт снисходительно ухмыльнулся и сказал:

– Да будет тебе, дорогуша, если бы вчера у тебя взяли анализ на алкоголь в крови, то можешь не сомневаться, результат был бы положительный.

– Я не пила ничего крепче пунша с колой, – не унималась Джоанна!

Умиляясь способностью Джоанны так убедительно лгать, Бретт даже не потрудился скрыть сарказм:

– Что ж, может, похмелья у тебя нет, но видок… прямо скажем, неважнецкий.

Стеснительность Джоанны внезапно растаяла, как дым в облаках. Перед Бреттом стояла уверенная в своей правоте очаровательная молодая девушка.

– Я понятия не имею, что такое похмелье, и никогда не напивалась, а если и выгляжу немного бледной, то только потому, что вчера промокла и слегка захворала.

Слушая ее, Бретт чувствовал, что она говорит искренне, но нельзя же быть до такой степени наивной… Черт возьми, да ее ведь нельзя одну выпускать на улицу, если она действительно верит, что ее состояние вызвано простудой!

– Захворала, говоришь, да? А температура есть? – по-дружески поинтересовался Бретт.

– Нет, сейчас уже нет, наверно. Сбила аспирином.

– Ах, аспирин, понимаю А головка все же немного побаливала, верно?

Джоанна поморщилась:

– Ну, немного – это мягко сказано, скорей…

– Твой череп изнутри раскалывался на части, – закончил за нее Бретт тоном знатока. – А уж каждый раз, когда кто-то повышает голос или хлопает дверь, тебе кажется, что на твои мозги обрушился отбойный молоток, верно?

Джоанна удивленно заморгала пушистыми черными ресницами, и в ее бирюзовых глазах мелькнуло недоверие.

– Да… пожалуй, это очень похоже, – протянула она.

Бретт, довольный собой, кивнул и беспощадно продолжал расставлять точки над «i»:

– А во рту такой противный привкус и песок скрипит на зубах, хотя я не сомневаюсь, что зубы ты чистила раза четыре, да? И в желудке постоянно бурчит, а одна только мысль о еде заставляет его корчиться в ужасных муках.

– Так это и есть похмелье?

– Боюсь, что так, детка. Я знаю, тебя это мало утешит, но ты не первая и не последняя жертва.

– Знаешь, а ведь ты не прав. Мой желудок чувствует себя совсем иначе, – сказала Джоанна.

– Тогда у тебя так называемые стальные кишки, – произнес Бретт с улыбкой и начал объяснять: – Обычно несчастные жертвы похмелья страдают от одного взгляда на любую пищу, но есть еще и другая категория, которая с жадностью поглощает напичканные холестерином продукты и только так приводит себя в порядок. Держу пари, малышка, ты принадлежишь ко второй категории и мечтаешь о жирной яичнице с беконом. Или, может быть, аппетитный, сочный гамбургер будоражит твое воображение? – Видя, как глаза у Джоанны загорелись, Бретт усмехнулся. – Ну ладно, закидывай поскорее эти простыни в машинку, а я пойду переоденусь. Увидимся на кухне.

– Почему на кухне?

– Потому что никто, кроме меня, не способен вылечить тебя от похмелья. Я отлично готовлю и могу побаловать тебя потрясающей глазуньей – пальчики оближешь! – сказал Бретт, продолжая стягивать костюм.

– Ты не посмеешь сделать это в моем присутствии!

Жесткая нотка, не свойственная Джоанне, удивила Бретга.

– Не будь смешной, ведь не собираешься же ты приготовить ее сама.

– Я имела в виду одежду, ты же не снимешь ее прямо здесь?

Его изумлению не было предела, когда он понял, чего она так испугалась.

– Все в порядке, девочка, – торопливо объяснил Бретт. – У меня под ним плавки, понимаешь?

Лицо Джоанны снова стало пунцовым.

Еще неделю назад он мог поклясться, что последние несколько поколений женщин вообще разучились краснеть. Но Джоанна была исключением. Очень сексапильным и очаровательным исключением.

– Да, да… я…

Чуть хрипловатый шепот Джоанны заставил Бретта напрячься, хотя после неудачного романа с Тонни у него не было никакого желания искать развлечений. Особенно с молодой красоткой с изящными формами и полным отсутствием здравого смысла.

Бретт вздохнул, изобразил что-то вроде ободряющей улыбки, извинился и отправился в ванную.

Бретт услышал, как она зашла на кухню.

– Неужели ты и впрямь умеешь готовить? – раздался ее нежный голосок.

– Тебя это так удивляет? – спросил он, искоса наблюдая за ней. – А ты что, не умеешь?

– Конечно, умею, но вот мужчина, который знает в этом толк, большая редкость.

– Тогда смею предположить, что в твоей жизни были одни бесполезные, тощие и голодные мужичонки.

После их случайной встречи в прачечной Джоанна успела переодеться. Теперь на ней был модный брючный костюм. Это явно не понравилось Бретту. Подобный имидж сексапильной красотки с обложки модного журнала не имел ничего общего с реальностью.

Тишина становилась невыносимой, и Джоанна, для которой она была не менее мучительной, чем для него, наконец не выдержала.

– Хочешь, я накрою на стол? – предложила она.

– Было бы здорово.

Джоанна, надо отдать ей должное, за два месяца проживания в доме вполне освоилась и чувствовала себя хозяйкой. Девушка двигалась проворно и со знанием дела. Кухня была не очень большая, пару раз им удалось случайно столкнуться, и по телу Бретта словно пробегал электрический разряд.

К великому облегчению Бретта, завтрак наконец был готов, и они сели за стол на безопасном друг от друга расстоянии. Но вскоре воцарившаяся тишина стала звенеть в ушах.

Молодые люди поглощали яичницу автоматически, подобно двум роботам. Они недоверчиво переглядывались, будто шпионы двух враждующих стран. «Это же просто смешно, ведь мне не пятнадцать, а тридцать четыре», – решил наконец Бретт.

– Итак, – нарушил он тишину нарочито громким возгласом и почувствовал, как вздрогнула Джоанна, – еда пошла тебе на пользу?

– Спасибо, я чувствую себя намного лучше, – сказала Джоанна, едва заметно улыбаясь. – Ты действительно отлично готовишь.

– А что ты думаешь о тайской кухне?

– Знаешь, я никогда не пробовала ее, зато один раз мне удалось попробовать итальянскую стряпню.

– Что, всего один раз?

– Моя семья очень консервативна и отдает предпочтение простой еде.

– Ладно, придется мне заняться твоим воспитанием. Пока ты здесь, я постараюсь расширить твои кулинарные познания.

Джоанна в течение нескольких секунд хранила молчание. Затем ее личико озарилось улыбкой, и она произнесла:

– Хорошо, я принимаю твое предложение, но с одним условием: готовить будем по очереди.

– Что ж, это справедливо.

Их взгляды встретились. По телу Бретта прошла волна тепла, наполняя его безмятежным спокойствием и одновременно неся бурю эмоций.

Казалось, прошла целая вечность, пока Джоанна не моргнула, опустив ресницы, и не встала из-за стола. Только тогда Бретт смог расслабиться и снова начал дышать.

– Чай или кофе? – спросила Джоанна.

Ей пришлось дважды переспрашивать, прежде чем он смог сосредоточиться и понять, о чем идет речь.

– Я буду то же, что и ты, – наконец ответил Бретт.

– Я пью только чай. Но если хочешь, могу приготовить для тебя кофе, – сказала она как раз в тот момент, когда Бретт занялся изучением плавных линий ее тела, таких же ослепительных, как и изгиб нежного ротика. И желал он отнюдь не кофе. Но Бретт вовремя спохватился:

– Спасибо, Джоанна, чай меня вполне устроит.

– А какой ты любишь?

– С молоком и без сахара.

– А сорт? Есть «Даржилинг», «Эрл Грей» и «Ирландский завтрак».

В этот самый момент Бретт наконец понял, что слишком увлекся этой женщиной. Ему было совершенно безразлично, какой чай она принесет. Его волновало совсем другое.

Во всем виновата одна Меган, она сыграла с ним злую шутку. Только она могла додуматься поселить неземную темноволосую фею под одной крышей с молодым мужчиной и заставить его дать клятву, что он и пальцем ее не тронет. Однако чувственность и привлекательность Джоанны не изменят тот факт, что она на двенадцать лет моложе его.

С этого момента Бретт намерился внести некоторые коррективы в создавшееся положение. И начал с того, что на ее повторный вопрос о чае равнодушно ответил, что ему абсолютно все равно. А его единственной реакцией на дымящуюся чашку, которую Джоанна поставила мгновение спустя, было небрежно брошенное «спасибо».

По мере того как настенные ходики, мерно разрывая тишину, отсчитывали минуту за минутой, Бретт начал хвалить себя за железную выдержку. Он обращал на Джоанну внимания не больше, чем на перечницу или солонку.

– Бретт…

Услышав свое имя, произнесенное хрипловатым, чувственным голоском, Бретт встрепенулся. Он тут же забыл о своих намерениях и впился в нее взглядом.

– Знаешь, я действительно не пила прошлой ночью, но как объяснить это похмелье…

Бретт хотел равнодушно пожать плечами, но вместо этого услышал свой голос:

– Ну раз так, смею предположить, что тебе подмешали хорошенькую дозу клофелина.

Джоанна недоуменно воззрилась на него:

– Клофелина? – Она смущенно потрясла головой, и ее волосы заблестели на солнце. – А что это?

Бретт в ужасе схватился за голову. «Господи, должны же быть какие-то законы, запрещающие таким неискушенным простушкам приближаться к крупным городам, и уж тем более к мужчинам», – подумал он про себя, а вслух сказал:

– Какой-то молокосос, вероятно, подмешал наркоты в твой пунш.

– Но в основном я пила колу.

– Из банки?

– Послушай, что ты себе позволяешь? Я, может, и не похожа на светскую даму с изысканными манерами, но элементарные правила хорошего тона знаю с детства. Я пью колу только из стакана, – дала ему гневную отповедь Джоанна.

Осторожность подсказала Бретту, что лучше проглотить улыбку и сохранить серьезный вид.

– Пойми, Джоанна, иногда лучше пожертвовать хорошими манерами и уступить здравому смыслу. Вот что однажды сказал отец нам с Меган, когда мы только начинали осваивать ночную жизнь: «Никогда не принимать напиток на вечеринке от кого бы то ни было, если крышка или пробка на бутылке не на месте, и не оставлять стакан на столе без присмотра».

В глазах Джоанны нарастало беспокойство.

– Но я ведь даже не подозревала, что была пьяна.

Бретт рассмеялся:

– Что ж, в следующий раз будешь знать.

– Другого раза не будет, – серьезно ответила Джоанна. – Я предпочла бы умереть, чем пережить подобное еще раз.

Заметив, что девушка начала мыть грязную посуду, Бретт посоветовал:

– Просто сполосни тарелки и поставь их в посудомоечную машину. Зачем делать вручную то, с чем может справиться техника?

– Ну что ты! С этого места открывается великолепный вид на пляж.

– Вот как, а мы с Меган наивно полагали, что гораздо приятней находиться на пляже, чем созерцать его из окна. Именно поэтому самым первым приобретением мамы была посудомоечная машина.

– Не спорю, – она изобразила на своем личике еще одну потрясающую улыбку, – но я не видела пляжа до шестнадцати лет. Поэтому смотреть на него даже издалека для меня истинное наслаждение. Здесь невероятно красиво!

Все ее внимание было приковано к виду, открывающемуся из окна. Джоанна с каким-то благоговейным восторгом созерцала простирающийся за окном пейзаж.

Внезапно Бретт осознал, что за прошедшие годы перестал замечать окружавшую его красоту. Он, наверное, и не понял бы этого, не окажись рядом Джоанна. Это заставило его оглянуться назад и вспомнить свое детство… Каждая разбивающаяся о берег волна несла дорогие ему воспоминания. Здесь отец учил его и Меган плавать, когда маленький Бретт получил в подарок на Рождество свою первую доску для серфинга…

Его взгляд упал на скалу, видневшуюся на северном побережье пляжа, и еще одно яркое воспоминание всплыло из глубин памяти. Оно вызвало у него улыбку и зажгло желание вернуться в детство.

– Джоанна, у тебя есть старые джинсы и кроссовки? – спросил он.

Глава четвертая

Стоял прохладный полдень, и с моря дул бодрящий ветерок. Они двигались по покрытым мхом скалам, все еще сырым от утреннего прилива.

– Теперь мне ясно, почему ты просил меня надеть старые джинсы и кроссовки, но может, ты скажешь, куда мы идем? – наконец решилась спросить Джоанна.

Бретт молчал, пока они не перепрыгнули через провал, отделявший их от скалистого уступа. И только после этого сказал, указывая на скалу, поднимавшуюся справа от них:

– Сюда. – Он раздвинул заросли на склоне, и перед ними открылась глубокая узкая впадина. – Мы полезем внутрь скалы.

Джоанна смерила его недоверчивым взглядом, но все же согнулась, чтобы исследовать вход. Затем, хмуро посмотрев на Бретта через плечо, констатировала:

– Да здесь темно хоть глаз выколи.

– Я думаю, это нам поможет, – сказал он, выуживая из кармана маленькую ручку-фонарик, – детьми мы частенько сюда лазали.

– Полагаю, с тех пор ты заметно прибавил в весе, – пошутила Джоанна, хитро сощурив глаза.

– Единственный способ попасть в пещеру – это проползти на животе. Ты готова? – проговорил Бретт, с удовольствием наблюдая, как Джоанна силится переварить эту идею.

Она закусила нижнюю губу и минуту спустя промолвила, даже не взглянув в его сторону:

– А это точно безопасно?

– Клянусь! Большой прилив будет не скоро, – тоном специалиста заверил ее Бретт. – Помню, в детстве мы часто соревновались на время. Рекорд составлял чуть меньше пяти минут.

– Он принадлежал тебе?

– Да, долгое время, пока мой приятель Джейсон не побил его. Кстати, как твое похмелье? – спросил он, меняя тему.

– Не смей! – сердито рявкнула девушка. – Я знаю один испытанный метод борьбы с недугом: чем меньше о нем думаешь, тем меньше болит.

Бретт улыбнулся:

– Ну как, поползли?

– А с чего ты взял, что я собираюсь куда-то ползти?

– Да так, ни с чего. Но твои глаза… видела бы ты, как они горят от нетерпения!

По легкому румянцу на ее щеках он понял, что попал в точку и Джоанна осталась довольна его замечанием.

Проклятье, как же она прекрасна!

– Бретт, ты меня слышишь?

Вынужденный в очередной раз загонять обратно свои расшалившиеся гормоны, Бретт раздраженно подумал: «Интересно, что будет, если я ей отвечу: „Извини, крошка, я просто мечтал о том, как здорово было бы заняться с тобой любовью“».

– Прости, не могла бы ты повторить? – попросил он вместо этого.

– Как далеко отсюда находится выход? – Джоанна собрала волосы в конский хвост на макушке.

– Вообще-то другого выхода не существует.

Джоанна недоумевающе воззрилась сначала на Бретта, а потом на дыру в скале.

– Ты хочешь сказать, что заползем мы передом, а выползать станем задом? – возмущенно спросила она.

– Метров через тридцать туннель переходит в огромную пещеру, – поспешил успокоить ее Бретт.

– Значит, будет возможность развернуться?

Он утвердительно кивнул.

– А что там в пещере?

– Ничего.

Джоанна была для него загадкой. Откровенно говоря, он не сомневался, что девушка капризно фыркнет и откажется принимать участие в этой сомнительной авантюре. Но весь вид Джоанны говорил о том, что она не считает это безумием и мысль о предстоящем приключении будоражит ее кровь. Эта черта характера Джоанны, полностью отсутствовавшая у остальных знакомых ему женщин, приятно порадовала Бретта.

Крепко сжимая фонарик в правой руке, он продвигался с помощью локтей. Наконец наступил момент, когда пришлось изрядно попотеть, чтобы не застрять в узком участке туннеля.

– Эй, как ты там? – услышал он озабоченный голос Джоанны.

– Не волнуйся, со мной все в порядке, а ты как?

– Все было бы отлично, если бы не постоянный риск получить в лоб твоей лыжей сорок шестого размера!

– Мы уже почти у цели, пол главной пещеры не более чем в полуметре подо мной. Чтобы попасть туда, мне придется опереться на руки… Кстати, если ты настолько близко, что способна прочесть размер на моих «лыжах», то можешь подстраховать меня и придержать за ноги.

– Хорошо.

Наконец туннель расширился в темное пространство главной пещеры. Сердце Бретта наполнилось горячей волной сладких воспоминаний, вызвав на лице мечтательную улыбку. Очнулся он оттого, что кто-то отчаянно теребил его за ногу:

– Бретт, Бретт, не пугай меня. У тебя что, клаустрофобия? Если ты собираешься забиться в истерике, то подумай сначала обо мне.

– Нет, просто нахлынули старые воспоминания… ведь здесь прошло мое детство, – ответил Бретт.

– Да, но почему ты остановился?

– Потому что дальше пути нет, мы уже в пещере.

– Уже! Ты это серьезно? Вот здорово! – закричала Джоанна с восторженностью маленького ребенка.

Бретт дотянулся до дна пещеры руками, с грустью заметив, что теперь ему не пришлось выпрямлять их полностью. Это красноречиво доказывало, что он сильно вырос. Бретт выпустил из рук фонарик, который покатился по полу, отбрасывая причудливые светотени на каменные стены. Встав на ноги и подобрав фонарик, Бретт не спеша осмотрел окружающее его пространство. За двадцать лет отсутствия здесь практически ничего не изменилось. Неприятным исключением была обнаруженная им надпись на одной из стен пещеры. К сожалению, отсутствие скелетов давало понять, что вандалы, накорябавшие «рэп» светящейся желтой краской, благополучно выбрались отсюда.

– Бретт! С тобой все в порядке?

– Да. Можешь спускаться.

Джоанна приглушенно чертыхнулась, пытаясь самостоятельно проползти последний участок туннеля, что было весьма непросто, но когда она наконец добралась до входа в пещеру и огляделась, ее лицо озарилось радостной улыбкой.

– Привет, я уже здесь. Ой! Я-то думала, что просто спрыгну… – пробормотала она упавшим голосом, оценив расстояние до пола пещеры.

– Все будет в порядке, ты только выползай медленно, а я тебя здесь поймаю.

– Ясно, – ответила Джоанна и начала следовать его инструкциям.

Обхватив Бретта за шею, что в очередной раз заставило его сердце учащенно забиться, она стала выбираться наружу. Но немного не рассчитала и, продвинувшись слишком далеко, рухнула на Бретта. Тот потерял равновесие и упал на спину, а Джоанна приземлилась на него сверху.

Ее живот и грудь были плотно прижаты к нему, а он, пытаясь убедить себя, что защищает девушку от падения, крепко обхватил руками ее плечи. Внутренний голос Бретта настойчиво твердил: «Давай же, приятель, поцелуй ее скорее, это твой шанс; поцелуй, поцелуй…»

– О Боже, прости, это все из-за меня, – прошептала она, придя в себя. – Ты не ушибся? В состоянии подняться?

– Серьезных повреждений вроде нет, но знаешь, довольно сложно встать, когда на тебе кто-то лежит. – «И становится сложнее с каждой секундой!» – добавил он про себя.

Джоанна так проворно соскочила с него, что он было подумал, уж не прочитала ли она ненароком его распутные мысли. Но, слава Богу, она лишь хотела убедиться в том, что он не ушибся. Заставив его подняться на ноги и обнаружив, что все в порядке, она в ту же минуту переключилась на созерцание окружавших их стен.

– А здесь гораздо светлее, чем я представляла.

– Это потому, что твои глаза уже привыкли к темноте, к тому же туннель является естественным проводником солнечного света, поэтому здесь так светло.

Она выслушала объяснение и подошла к стене с надписью.

– А это что значит?

– Что будущее нашей планеты находится в руках безмозглых кретинов, которые не ценят природу, не умеют работать и совершенно не разбираются в музыке.

Она непонимающе моргнула:

– Ты написал политическое заявление?

– Черт, я не писал этого. Я перестал расписывать стены еще в трехлетнем возрасте. И вообще предпочел бы глотать лезвия, чем слушать рэп.

– А рэп – это тип музыки?

– Я так не думаю, – поморщился Бретт. – Для меня музыка – это Хендрикс и «Роллинг Стоунз».

– О… Я слышала некоторые вещи «Роллинг Стоунз», когда приезжала в Сидней, но мне ничего не известно о группе «Хендрикс».

Бретт не мог поверить, что Джоанна говорит серьезно. Были, конечно, среди его знакомых странные личности, которые не смогли оценить талант Джимми, но не знать имя великого музыканта, живя в развитой западной цивилизации, – это было выше его понимания. Поэтому он довольно резко сказал:

– Хендрикс – это не группа. Он был великим гитаристом, настоящим гением. Неужели ты не слышала о нем?.. – Тут Бретт запнулся, ему показалось, что из глаз Джоанны бегут слезы, но стоило ему приблизиться, как она поспешно отвернулась.

– Извини, – прошептала Джоанна еле слышно. – Но я не виновата, просто мне не позволяли слушать музыку. Иногда я впадаю в отчаяние, когда представляю, сколько всего мне еще предстоит узнать. Я живу в Сиднее больше двух месяцев, а по-прежнему чувствую себя инопланетянкой.

– Прости, это я погорячился, Меган предупреждала меня о твоем спартанском воспитании.

– Можно и так сказать, – пробормотала она. – Ну ладно, расскажи мне лучше, как вам удалось обнаружить это чудо природы? – спросила она, меняя тему и пытаясь изобразить на своем лице нечто отдаленно напоминающее улыбку.

– По правде говоря, пещеру нашли не мы с сестрой, она стала нашим наследством, переходящим из поколения в поколение от старших детей к младшим. Это уютное гнездышко всегда пользовалось популярностью среди местной детворы. А их родители, не на шутку напуганные тем, что их чад может затопить приливом, коллективно учили своих сорванцов плавать.

– А что, такое здесь случалось?

– Честно говоря, не знаю.

Джоанна задумчиво оглядела окружающие их скалы и заметила:

– Если бы стены могли говорить, то наверняка рассказали бы нам парочку страшилок. Вероятно, это было потрясающее местечко для вечеринок.

– Ошибаешься, слишком трудно доставить сюда пиво и лед, хотя, возможно, кое-кто заползал сюда втихаря выкурить сигаретку или обниматься.

Она многозначительно повела бровью:

– Кто-то, кого я знаю?

– Осмелюсь заметить, что некоторые личности, с которыми ты имеешь счастье встречаться на автобусной остановке, неразумно растратили здесь свою юность. Зато сейчас они превратились в респектабельных граждан, пользующихся всеобщим уважением, и если думаешь, что я собираюсь называть тебе их имена и бросать тень на чью-то репутацию, то ты ошибаешься.

– Ах, какие мы благородные. Что ж, попробую расспросить Меган.

– Не теряй время… сестра ничего не расскажет.

Самодовольная ухмылка пробежала по личику Джоанны.

– Скрытность, должно быть, свойственна всем членам вашей семьи.

Бретт чувствовал, что ему невероятно легко находиться рядом с этой веселой, добродушной девушкой, он не мог сдержать улыбку, слыша ее безобидные подтрунивания. Хотя… так ли уж они безобидны? Не надо забывать, что у Джоанны был роман с женатым человеком. Наверняка она знает, как завести мужчину в постели…

Воображение Бретта так распалилось, что вскоре ему стало трудно дышать. «Пора с этим заканчивать, – подумал он. – Девушкой уже и так беззастенчиво воспользовался один женатый козел, и упаси ее Бог от еще одной подобной встречи». Через пару минут Бретт объявил, что пора уходить.

От только что вошедшей в кухню Джоанны, одетой в модное платье, веяло весенней свежестью.

– Хочешь, я приготовлю тосты; или что-нибудь поплотнее?

Вопрос Джоанны застал Бретта врасплох.

– Поплотнее? – отозвался он эхом, думая совершенно о другом.

– Я бы с удовольствием что-нибудь состряпала.

– Зачем? – спросил Бретт с отсутствующим видом. В этот момент он как раз изучал плавную линию ее бедер. Интересно, есть на ней колготки или нет? – размышлял он.

Бедная девушка не знала, как реагировать. Она стояла, неподвижно уставившись на него широко раскрытыми глазами, явно сомневаясь, что имеет дело с нормальным человеком. Заметив наконец, что Джоанна смотрит на него как на полного идиота, Бретт попытался достойно выйти из создавшегося положения.

– Что… что ты сказала? – переспросил он, пытаясь изобразить непринужденную улыбку.

Она только покачала головой: его корявая ухмылка лишь подтвердила поставленный ему диагноз.

– Твоя голова либо осталась в пещере, либо витает в облаках. Поспеши придумать, что ты хочешь, до того, как я уйду.

Бретт насторожился. На этот раз ее бедра, в которые она уперла руки, не привлекли его внимания.

– А ты разве собираешься куда-то? – поинтересовался Бретт.

– Да, на футбольный матч между «Морскими орлами Мэнли» и «Тюленями Парраматты».

– «Угрями Парраматты», – автоматически поправил он.

– Точно… «Угрями», а не «Тюленями». – Она на мгновение закрыла глаза, стараясь запомнить эту жизненно важную для нее деталь. – Я никогда не была на подобных играх, поэтому меня абсолютно не волнует, кто одержит победу. Но «Мэнли» – местная команда, и, пожалуй, разумней болеть за них. Ты, наверное, тоже за них болеешь?

– Когда-то болел. А после четыре года провел за границей. Как я понимаю, ты идешь туда с парнем, который был с тобой прошлым вечером? – неожиданно для себя брякнул Бретт.

Она нахмурилась:

– С каким парнем?

– Ну, с тем мерзавцем, что притащил тебя домой совершенно никакую и бросил под дверью.

Глаза Джоанны расширились от столь грубого ответа, но она лишь недоумевающе пожала плечами.

– А почему это я должна идти на футбольный матч с водителем?

Бретт вскочил на ноги:

– Ты сказала, с водителем? Так ты приехала на такси?

– А как еще я могла добраться до дому? – спросила она, наклонив голову и внимательно вглядываясь в него. – Кроме того, я слишком плохо себя чувствовала, чтобы ехать на автобусе, даже если бы они ходили так поздно.

– Я помню, что ты была пьяна, а не больна.

– Не нарочно! – возразила она.

Бретт разошелся не на шутку; едва ли отдавая себе отчет в том, что вызвало гнев, он яростно бросил:

– Ну, а почему парнишка, который тебя подцепил, не повез тебя домой?

– Эй! О чем ты говоришь? – возмутилась Джоанна, вонзив свой хорошенький пальчик в грудь Бретта. – Меня никто не цеплял, слышишь!

– Не лги! Я своими глазами видел, как ты садилась в «порше» к какому-то молокососу!

О!

– Вот тебе и «О!», – тоном следователя, только что добившегося признания, произнес Бретт.

– Но это была машина Бьянки, – изумленным голосом пояснила она.

– Бьянка? Кто это?

– Она работает моделью в агентстве. В тот вечер у одного из ее друзей была вечеринка, и меня пригласили. Но когда я сказала, что не смогу пойти, так как автобусы так поздно не ходят, она любезно предложила меня подвезти. Прости, я тебя не поняла, виновато добавила Джоанна. Я подумала, ты имеешь в виду, подцепил… ну понимаешь…

– Когда парень имеет на тебя определенные виды, – пришел ей на помощь Бретт, уже сожалея о своей вспышке и чувствуя себя полным идиотом. – Я, конечно, переборщил, но я презираю слюнтяев, которые не утруждают себя проводами. Хотя ты права, чего ожидать от простого таксиста…

Джоанна застенчиво улыбнулась. Трудно поверить, что минуту назад эта спокойная, умиротворенная девушка была в ярости. Но самое удивительное – в любом своем проявлении, спокойная или буйная, Джоанна Форд заставляла его сердце трепетать от страсти, вызывая у него желание обнять и приласкать ее. Ни одна женщина до нее не вызывала у Бретта столь сильных чувств.

– Итак, когда Бьянка за тобой заедет? – спросил он, стараясь выглядеть абсолютно равнодушным.

– О нет, я поеду не с Бьянкой. Она исчезла с вечеринки еще до того, как поступило предложение. Я поеду с другой девчонкой, ее парнем и его кузеном.

«Могу поспорить, что кузен молодой и одинокий»! – чуть не ляпнул Бретт.

– Послушай, Бретт… мне скоро надо будет собираться, – сказала она, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, – поэтому реши наконец, что ты будешь на ленч.