Текст книги "Спустя годы"

Автор книги: Элис Детли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Она повернула ключ в замке, а Энтони, растянув губы в улыбке, схватил ее за талию и притянул к себе. Лина оказалась в плену – не только его рук, но и завораживающего взгляда. С минуту Энтони смотрел ей в глаза, а потом поцеловал в губы – холодно и цинично. Лина беспомощно затрепетала, но он тут же отпустил ее и сжал кулаки – будто готовился к схватке.

– Может, ты меня и ненавидишь, – сквозь зубы выдавил Энтони, – но все еще хочешь. Так же сильно, как я тебя. Все равно ты будешь моей. Так и знай!

Он повернулся и зашагал прочь, оставив Лину в смятении. Она смотрела вслед Энтони, приложив руку к губам – словно хотела подольше сохранить его поцелуй.

6

Войдя в квартиру, Лина прислонилась к двери, будто боялась, что Энтони вернется. Поцелуй разбудил в ней желание: сердце бешено колотилось, по всему телу разливалось томление…

Она разделась и отправилась в душ. Когда зазвонил телефон, Лина уже сушила феном волосы.

– Добрый вечер, дорогая! – сказал Марк. – Я немного задержусь. Только что пришел с работы. Заеду за тобой в половине девятого.

– Договорились, – ответила Лина, не чувствуя особого энтузиазма.

– У меня к тебе просьба, дорогая. Оденься понаряднее.

Лина огорчилась: намечается выход в свет, а она надеялась на тихий ужин вдвоем.

– Можно узнать, по какому случаю? Идем в гости?

– Вроде того. У меня приглашение на вечеринку. Разумеется, на две персоны.

– А кто тебя пригласил?

– Доктор Николс, наш консультант по терапии.

– И давно?

– Вчера.

– Что же ты не предупредил меня заранее? – Лина позволила себе повысить тон, поскольку знала, что Марк помчится на вечеринку к «нужным» людям хоть на край света. – Им что, гостей для ровного счета не хватило? Или…

– Это большая честь! – перебил ее Марк. – На такие вечеринки приглашают далеко не всех. Так что давай, дорогая, собирайся и через полчаса будь готова. Ладно?

– Ладно, – недовольно буркнула Лина.

Настроение стремительно падало. Нет, сегодня все не ладится! И она знает, кто тому виной.

Через полчаса, открыв Марку дверь, Лина сразу поняла, что он недоволен ее видом. Марк был верен себе – строгий темно-серый костюм, накрахмаленная белая рубашка и синий галстук с эмблемой больницы. Лина терпеть не могла этот галстук и подарила Марку на день рождения яркий шелковый, но он так ни разу его и не надел.

– Ну и ну! – воскликнул Марк, оглядывая ее с головы до ног.

Лина покружилась.

– Тебе не нравится?

В таком наряде Марк видел ее впервые. Шелковое платье рыжевато-коричневого цвета – в тон распущенным волосам – облегало тело как перчатка. Туфли на высоких шпильках подчеркивали длину и стройность ног. И еще Лина надела тончайшие чулки со швом: ей почему-то вдруг захотелось для разнообразия чего-нибудь изящного и чувственного…

– Лина, а ты… ты уверена, что этот… – Марк запнулся, подбирая слово, – туалет подобает случаю?

Сегодня Лину раздражало все, и оторопелый вид Марка явно не способствовал улучшению настроения.

– А что тебя смущает? – с вызовом спросила она. – Тебе не нравится платье?

– Да не платье, а…

– А что?

– Волосы.

– Волосы?! – переспросила Лина, не веря своим ушам. Она только что вымыла их и потратила уйму времени, чтобы высушить и уложить. – А что тебе не нравится?

– Обычно ты их закалываешь.

И перед мысленным взором Лины с мучительной ясностью всплыла картина, которую она старалась поскорее забыть: Энтони вытаскивает шпильки и распускает ее волосы…

Она смотрела на Марка – высокого, светловолосого, нарядного и такого надежного – и изо всех сил старалась подавить в себе растущее чувство противоречия.

Напрасный труд!

Лина вздохнула.

– Ты прав, обычно я закалываю волосы. А сегодня для разнообразия решила распустить.

Она улыбнулась, и Марк тоже улыбнулся, но от Лины не ускользнул упрямый блеск голубых глаз.

– Знаешь, вообще-то мне больше нравится, когда ты их закалываешь, – сказал он, и Лина уловила в его голосе нотку собственника. – Ведь я имею право на свое мнение?

Ну нет, это уже слишком!

– Разумеется! – В ее голосе зазвенел металл. – Но сегодня пусть все так и останется.

– Понятно. Просто… – Марк запнулся. – Просто, по-моему, это выглядит не очень… – Он снова запнулся.

– Ну, говори же!

– Не очень опрятно.

Господи! Да что со мной на самом деле происходит? – ужаснулась Лина. И во что я превратилась? В опрятную скромную девушку, которая встречается с опрятным скромным молодым человеком? Ну нет! Она упрямо вздернула подбородок, тряхнула медно-каштановой гривой и, сверкая зелеными глазами, с расстановкой заявила:

– Послушай, что я тебе скажу, Марк! У меня нет настроения выслушивать твои советы насчет моей прически. К тому же сегодня у меня был жуткий день. Так что отправляйся лучше на вечеринку один! Понятно?

– Да что в тебя сегодня вселилось? – слегка нахмурившись, спросил Марк.

Не что, а кто! Энтони, вот кто! – подумала Лина, и от одной мысли о нем по телу прошла дрожь.

– Ничего, извини. Просто я устала. Уходи, пожалуйста.

– Ни за что! – Марк затряс головой, и Лина почувствовала, как в ней снова поднимается раздражение. – Разве можно упустить шанс появиться на людях под ручку с самой красивой женщиной больницы!

Лина не стала спорить: она слишком устала, да еще и проголодалась, а в холодильнике шаром покати, так что она молча покинула квартиру и отправилась на служебную стоянку, где Марк с гордостью усадил ее в свой новехонький автомобиль.

Когда Марк, сев за руль, наклонился к Лине и чмокнул в губы, она вымучила улыбку.

– Дорогая, может, стоит испробовать мое чудодейственное средство от усталости? – многозначительно шепнул он. – Меня оно еще ни разу не подводило.

На миг опешив, Лина отметила про себя, что предложение Марка не затронуло в ней никаких чувств.

– Марк, я…

– Поговорим об этом потом, – пообещал он жарким шепотом.

Лина отвернулась и стала смотреть в окно, ничего не видя вокруг, а в голове суматошно толклись мысли. Неужели Марк задумал на сегодня грандиозное соблазнение? Этого мне только не хватало! Худшего момента и придумать нельзя…

Марк включил приемник, нашел спокойную музыку, и Лина постаралась расслабиться, но у нее ничего не вышло.

Как и следовало ожидать, доктор Николс жил в уютном особняке в престижном районе. Перед домом стояла вереница машин, на фоне которых седан Марка казался более чем скромным. В холле их встречали хозяин дома – седовласый, известный на всю страну терапевт – и его молодящаяся супруга. Она придирчиво оглядела Лину с головы до ног, и по ее кислой мине Лина поняла, что выглядит превосходно.

– Рад видеть вас обоих! – Доктор Николс радушно улыбнулся. – Проходите, чувствуйте себя как дома. Марк, я хотел бы вас кое с кем познакомить. – Он глазами указал на стоящего неподалеку председателя попечительского совета больницы, и от удовольствия у Марка перехватило дыхание. – Старина Стэнли – мой давнишний приятель. Или вы с ним знакомы?

Услышав, что хозяин дома с председателем попечительского совета на короткой ноге, Марк прямо-таки сомлел от восторга.

– Я встречался с ним пару раз, но не…

– Ну так пойдемте, я вас представлю. – И доктор Николс повел его к «старине Стэнли».

– Напитки в гостиной. Угощайтесь, – радушно предложила Лине миссис Николс, но глаза ее уже блуждали по холлу, выискивая рыбку покрупнее, чем какой-то рядовой врач отделения «скорой помощи».

– Спасибо! – поблагодарила Лина, чувствуя себя на этом празднике лишней, и прошла в гостиную, где официантки разносили на подносах напитки.

Взяв бокал белого сухого, она встала в уголке и не спеша потягивала вино, пока ее не заметил один знакомый врач-гематолог. Он был весьма недурен собой и приятен в общении, а Лина ему явно нравилась. Сделав комплимент и обронив пару дежурных фраз на тему погоды, он увлеченно начал рассказывать про свою публикацию в медицинском журнале, а Лина, у которой в одно ухо влетало, а в другое вылетало, кивала и думала о своем.

– Так вы согласны? – услышала она вдруг, пробуждаясь от грёз.

– Что? – переспросила Лина.

– Вы согласны как-нибудь со мной поужинать?

Лина не успела ответить, все поплыло у нее перед глазами: в гостиную вошел Энтони. Его глаза тут же нашли ее в толпе гостей и принялись методично рассматривать, а сердце Лины снова затрепетало.

Он не просто смотрел – он раздевал ее взглядом. С головы до ног, не спеша, по-хозяйски… Задержав взгляд на груди, Энтони сладко улыбнулся. Судя по всему, не в пример Марку, в этом наряде и с распущенными волосами он находил Лину неотразимой.

Надо уйти! И немедленно!

– Извините, – пробормотала Лина, обращаясь к собеседнику, – здесь что-то душно… Выйду на воздух.

На ватных ногах она пробиралась сквозь толпу к двери на веранду, обреченно думая о том, что Энтони наверняка идет за ней следом.

Спустившись в сад, Лина сделала вид, что любуется растениями – на самом деле она ничего в них не смыслила – и замерла в ожидании. Услышав за спиной шаги, вздрогнула и закрыла глаза – из страха, что Энтони прочтет в них желание.

– Можешь открыть глаза, Лина! – раздался насмешливый голос. – И перестань дрожать, словно героиня старомодного романа. Я тебя не съем.

– Уходи, – попросила она.

– С какой стати?

Лина наконец открыла глаза. Господи! Ну почему он такой привлекательный?!

– Что с тобой, Энтони? Отчего ты никак не оставишь меня в покое?

Он приподнял бровь.

– Расслабься, Лина! Пойдем прогуляемся по саду.

– Зачем? Хочешь меня соблазнить?

Он улыбнулся.

– Только если ты сама захочешь. Вообще-то я хотел с тобой поговорить. Помнится, в былые времена мы с тобой подолгу разговаривали.

– Жаль, что одними разговорами дело не обошлось!

– Ну что, пойдем полюбуемся растениями?

– Я плохо в них разбираюсь.

– Знаю.

– Откуда?

– Ты сама мне говорила, дитя асфальта. И я запомнил. Не веришь? Представь себе, Лина, я все о тебе помню. Все-все. Честное слово!

Она покачала головой, тщетно пытаясь противиться его обаянию.

– Я пришла не одна.

– Знаю. Ты пришла с Марком. В данный момент он, можно сказать, коленопреклоненный, общается с сэром Стэнли Солсбери. – Энтони извлек из-за спины бутылку шампанского и два бокала. – Предлагаю выпить. Ведь мы не на дежурстве.

– Где ты это раздобыл? – поинтересовалась Лина.

– Состроил глазки одной официантке, – без тени смущения поведал он. – Видишь, вон там столик под звездами? Идем разопьем бутылку. Даю слово, буду вести себя, как и подобает джентльмену.

Он отвесил театральный поклон, а когда распрямился, в его глазах плясали чертенята. Лина не удержалась и прыснула.

– Ну слава Богу! – с облегчением выдохнул Энтони, глядя ей в глаза. – А то я уже подумал, что разучился тебя смешить.

Польщенная и взволнованная, она шла с ним по аллее в глубину сада, где белел ажурный литой столик. Голову кружил дурманящий запах душистого табака, на черном бархате неба мерцали звезды, прохладный ветерок играл листвой… Энтони отодвинул стул, Лина села и, приняв от него бокал с шампанским, спросила:

– А что ты здесь делаешь?

– Полагаю, то же, что и ты. Впрочем, нет. Ты пришла с Марком, а для него вечеринка – всего лишь повод для установления нужных связей. Верно?

Черт бы его побрал вместе с его проницательностью!

– Вечеринки, где собираются коллеги, никогда не бывают исключительно светскими, – парировала Лина. – Не хочешь ли ты сказать, что пришел сюда с единственным намерением хорошо провести время?

– Вовсе нет. Я пришел сюда с единственным намерением увидеть тебя.

У Лины задрожали руки, и она отпила глоток – от холодного шипучего вина в животе разлилось приятное тепло.

– Вот как? Полагаю, я должна зайтись от восторга?

– Необязательно, – мрачно буркнул Энтони.

– Так о чем же ты хотел со мной поговорить?

– О твоей карьере.

Лина опешила. Чего греха таить, она-то полагала – а может, надеялась? – что разговор будет совсем о другом. О работе она сейчас думала меньше всего.

– А с какой стати?

– Просто мне интересно.

– И что же именно ты хочешь узнать?

Энтони потягивал шампанское, пристально глядя на Лину.

– Хотел кое-что уточнить. Насколько я понимаю, ты работаешь в отделении «скорой помощи» для приобретения практического опыта в области хирургии?

Сколько раз Лине приходилось говорить об этом – с преподавателями, сокурсниками, родителями, – но до сих пор душу жгла боль. Придав лицу безучастное выражение, она ответила:

– Нет. Я не собираюсь быть хирургом.

От неожиданности Энтони на миг замер, а потом, поставив бокал с шампанским на столик, произнес всего одно слово:

– Что?!

– Я не хочу… – Лина осеклась. – Я не собираюсь быть хирургом, – повторила она. – Стану терапевтом.

Энтони нахмурился.

– Не верю.

– Я вполне серьезно.

– Но ведь ты мечтала о хирургии! Господи! Нет, этого быть не может! Вот так все бросить?!

Лина почувствовала себя Иудой.

– Энтони, мне тогда едва исполнилось семнадцать, – напомнила она. – Многие бросают свои юношеские мечты.

– Только не ты. – Он буквально впился в нее глазами. – А золотая медаль, а диплом с отличием? Ты не из многих.

– Откуда тебе все это известно?! – изумилась Лина, и сердце ее снова затрепыхалось.

– Такие сведения публикуются в некоторых медицинских журналах.

– Ты следил за моими успехами?

– Разумеется.

– Зачем? – почти шепотом спросила она.

– Мне было интересно.

Надежда вспыхнула и тут же погасла, как мокрая спичка. Значит, все девять лет Энтони знал, где она учится, и ни разу не удосужился с ней встретиться… Лине захотелось плеснуть ему в физиономию шампанским, вернуться в гостиную и попросить Марка отвезти ее домой. Хотеть не вредно… Ноги у нее сделались ватными, к тому же она прекрасно знала, что Марк не простит ей, если она прервет его беседу с драгоценным сэром Стэнли.

– Ну вот, теперь ты все знаешь, – небрежно проронила Лина и даже умудрилась изобразить подобие улыбки.

Энтони упрямо покачал головой.

– Нет, не знаю. Скажи мне, только откровенно, почему? Почему ты поставила крест на своей мечте?

– Ну ладно! Я скажу тебе почему. – Лина с грохотом поставила бокал на столик. – Потому что я – женщина. Как видишь, все очень просто.

Он прищурился.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А ты не понял? – Она вперила в него гневный взгляд. – Только то, что сказала. Сам посуди. Не женское это дело – хирургия. В основном ею занимаются мужчины. Да это практически мужской клуб! Это работа для сильных мужчин. Женщинам тут делать нечего. Знаешь, во многих гольф-клубах есть комнаты, куда женщин не пускают. Вот и в хирургии так, только намного изощреннее. По закону дискриминация женщин запрещена, но…

– Ты хочешь сказать, что подверглась дискриминации?

– Здесь все гораздо сложнее. Приходится доказывать, что ты лучше мужчины не в два раза, а в десять! И все равно этого мало! Просто руки опускаются… Не веришь? А ты открой глаза! Посмотри, сколько женщин уходит из хирургии. Чем выше поднимешься, тем труднее. Особенно если женщина обременена семьей. Скажи мне, Энтони, много ли женщин-хирургов ты знаешь?

Он молча смотрел на нее, его лицо было непроницаемым, но Лина не сомневалась – Энтони ее поймет. Пусть в юности он ее обидел, но то были дела сердечные, а как профессионал Энтони не может не быть на ее стороне. Он должен понять.

– Ты меня разочаровала, Лина! – наконец ответил он, скривив губы в презрительной улыбке. – Я думал, ты сильная, а ты при первой же трудности сошла с дистанции.

Лине захотелось спрятаться от его сурового взгляда.

– Да как ты можешь судить об этом?! – выпалила она. – Ведь ты…

Он не дал ей договорить.

– Да, я мужчина, ну и что? В данный момент речь не обо мне, а о тебе! Ты – женщина, умная и талантливая! Ты сумела поступить в медицинскую школу. И окончила ее с золотой медалью. С блеском сдала выпускные экзамены на степень бакалавра! – Он вскочил и теперь стоял перед ней, гневно сверкая глазами. – Ты пока не обременена семьей и можешь без особого труда как профессионал расти дальше, а ты? Тоже мне, жертва дискриминации! Легко же ты сдалась!

Лина вскочила будто ужаленная – Энтони ударил по больному.

– Ты закончил? – спросила она, побелев как мел.

– Нет, не закончил! Я еще даже не начал!

И, схватив ее за плечи, Энтони привлек Лину к себе и впился в губы. Она почувствовала, как его гнев перетекает в нее, огненной рекой растекается по жилам, но очень скоро от него не осталось и следа. Гнев сменило безудержное мучительное желание заняться любовью – чувство, дремавшее в ней девять долгих лет, проснулось и рвалось наружу.

– Энтони… – беспомощно выдохнула она, отрываясь от его губ, а он нежно обхватил ее грудь ладонью.

От его ласки соски заострились и сладко заныли. У Лины подкосились ноги от накатившей страсти, густой, как мед, и пьянящей, как крепкое вино. Она даже не пыталась остановить его, когда Энтони, не прекращая целовать, увлек ее в заросли кустарника.

– Не надо, – шепнула Лина, на миг освободившись от его губ, а ее пальцы, словно наперекор словам, погрузились в густые черные волосы Энтони.

– Надо, – жарким шепотом возразил он. – Надо, любовь моя, ты сама знаешь, что надо…

Его рука скользнула по ее бедру до колена и, задирая тонкий шелк платья, заспешила вверх, пока не наткнулась на кружевную эластичную кромку чулка. Рука замерла, а у Энтони вырвался стон восторга, смешанного с изумлением.

– Не может быть! Ты надела чулки?!

– Тебе не нравится? – пробормотала она, сгорая от желания.

– Лина, Лина, Лина… – шептал он с неистовой нежностью. – Ты не поверишь… Когда я мечтал о тебе, я всегда представлял тебя именно в чулках… И как я буду их снимать… Боже мой, я хочу уложить тебя на траву и заняться с тобой любовью прямо здесь и сейчас!

Кто знает, может, так бы и случилось, не услышь Лина, что ее зовут. На долю секунды она представила, как они с Энтони занимаются любовью прямо на лужайке в саду у доктора Николса и как их за этим занятием застукали… Такого позора она не снесла бы!

– Лина!

Чертыхнувшись, Энтони ловко привел в порядок платье Лины, пригладил свои волосы, подошел к столику и, взяв бокал шампанского, залпом осушил до дна.

– Лина! – послышалось на этот раз уже совсем близко.

Марк! Вспыхнув от стыда, она вышла из зарослей и увидела Марка. Он шел по аллее и вертел головой по сторонам, разыскивая ее.

– Я с ним разберусь, – буркнул Энтони.

– Нет! – отрезала Лина. – Для одного вечера ты уже и так достаточно преуспел…

– Разве? – с ухмылкой возразил он.

Лина зарделась еще сильнее.

– Я сама все улажу. Уходи.

Но Энтони не ушел, а преспокойно стоял чуть в стороне, поджидая Марка.

– Вот ты где, Лина! – Заметив Энтони, Марк напрягся. – Добрый вечер, милорд!

Нет, Марк! Только не это! – мысленно взмолилась Лина. Ради всего святого, только не лебези перед ним!

– Полагаю, между коллегами подобное обращение не слишком уместно, – довольно резко заметил Энтони. – Мне нужно с вами поговорить. С глазу на глаз.

– Не надо, Энтони! – вскричала Лина. – Я сама.

Марк посмотрел на нее, потом на Энтони – и его лицо передернулось от злости.

– Догадываюсь, о чем именно. – Он хмыкнул. – Признаться, милорд, я думал, вы можете найти себе женщину, не посягая на чужую собственность. Лина, мы уходим!

Сурово сдвинув брови, Энтони с расстановкой произнес:

– Эта женщина вашей собственностью не является. Впрочем, как и любая другая.

Лину покоробило высказывание Марка, но сейчас ей хотелось только одного – избежать скандала. Умоляюще взглянув на Энтони, она повернулась и, не дожидаясь Марка, зашагала по аллее к дому с высоко поднятой головой. Марк понуро поплелся следом.

На обратном пути Марк не проронил ни слова. Лина тоже решила хранить молчание и только у дверей своей квартиры, до которой он, все так же не издав ни звука, проводил ее, примирительно спросила:

– Хочешь кофе?

– Я бы выпил чего покрепче, – сухо отозвался Марк, проходя в квартиру.

Лина налила в стаканы виски, и Марк залпом выпил, не дожидаясь льда и содовой, и повернулся к ней – бледный и мрачный.

– Марк, извини меня…

– Не утруждай себя ни извинениями, ни объяснениями! – оборвал ее он, и Лина услышала в его голосе незнакомые нотки. – Я не идиот. Все и так ясно. Одно из двух: либо ты целовалась с Элдриджем, либо он начал красить губы.

Лина инстинктивно прикрыла рот ладонью и еле слышно выдохнула:

– Боже мой!

– Оставь свои молитвы! – язвительно посоветовал Марк и, не спрашивая разрешения, налил себе еще виски, выпил – и по его щекам разлился лихорадочный румянец. – Скажи лучше, что в нем такого особенного? Почему рядом с ним ты ведешь себя как… как дешевая потаскушка?

– Я не… – пыталась возразить Лина, но он снова ее перебил:

– Разве? А почему у тебя на платье расстегнуты две верхние пуговицы? Скажи мне, Лина, ну почему ты выбрала его? Из-за титула? Это тебя возбуждает? Неужели ты всерьез думаешь, будто у тебя с ним что-то получится? Если ты вознамерилась стать леди Элдридж, мне тебя, право, жалко.

– Марк, пожалуйста, – тихо попросила она, – не надо больше ничего говорить.

– Нет, надо! – отрезал он, дико поводя глазами. – Зачем тебе он, Лина?! Ведь ты сама знаешь, у тебя с ним нет ничего общего. А мы с тобой так похожи! Мы выросли в одной среде, мы понимаем друг друга! Ничто не мешает нам быть вместе!

– Марк, разве я хоть раз говорила, что… – промямлила опешившая Лина.

– Нет, не говорила! – Он горько усмехнулся. – Но я думал, время придет – и ты скажешь! Я не торопил тебя, вел себя по-джентльменски… Какой же я идиот! Оказывается, тебе нужно совсем иное обхождение! Ты хочешь, чтобы тебя…

– Хватит! Ты и так уже сказал достаточно, Марк!

– А я так не думаю! Нет, я еще не все сказал! Да ему от тебя нужно только одно. И, как только он свое получит, он тебя…

– Убирайся! – тихо, но твердо велела Лина. – Лучше убирайся, пока не наговорил такого, о чем потом будешь жалеть.

Но Марк не сдвинулся с места и все смотрел на нее немигающими и блестевшими от выпитого, словно стеклянными, глазами.

– А ведь ты права. Хватит уже разговаривать! Я все говорю и говорю… Вместо того чтобы дать тебе то, чего тебе нестерпимо хочется!

И он набросился на нее.

От неожиданности Лина попятилась, потеряла равновесие и неловко упала на ковер, а увидев безумный блеск в глазах Марка, испугалась.

– Не надо! Пожалуйста, не надо… – жалобно попросила она.

– Нет, Лина, надо! – передразнил он и, придавив всем телом к полу, взгромоздился на нее.

Тяжело дыша и распространяя запах виски, Марк прижал свой рот к ее губам и грубо раздвинул коленом ноги Лины. Ее замутило, она попыталась вырваться, но нападение закончилось так же неожиданно, как и началось. Не успев сообразить, что произошло, Лина подняла глаза. Перед ней стоял Энтони, мертвой хваткой держа Марка за плечи и глядя на него с таким свирепым видом, что Лина перепугалась не на шутку. Только не бей его, Энтони! – мысленно взмолилась она.

В комнате повисла напряженная тишина.

– Мне показалось, дама сказала «нет», – процедил Энтони, с трудом сдерживая гнев, и, брезгливо скривив губы, разжал пальцы.

Глаза Марка сверкнули лютой злобой, и Лина съежилась от дурного предчувствия. Отпустив противника, Энтони допустил ошибку: Марк вырос в среде, где мужчины привыкли драться из-за женщин, хотя и считают их существами второго сорта. Подерись они сейчас, Марк не держал бы на Энтони зла, а пожал бы ему руку и предложил пойти выпить пива.

– Уходи, Марк! – прошептала она.

– И поскорее! – процедил сквозь зубы Энтони. – Пока я не разорвал тебя на куски. Имей в виду: еще хоть раз посмеешь к ней приблизиться, я так и сделаю. Надеюсь, ты меня понял?

Лина почувствовала в его голосе угрозу и заметила, что в глазах Марка промелькнул страх.

– Понял? – переспросил Энтони.

– Понял, – буркнул Марк и, смерив на прощание обоих злобным взглядом, нетвердым шагом покинул квартиру.

С минуту оба молчали. Энтони стоял, опустив руки со стиснутыми кулаками, и прерывисто дышал, пытаясь успокоиться.

– Ты в порядке? – спросил он.

– А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответила Лина, глядя на него в упор. – Я-то в полном порядке. А вот Марк, как мне показалось, нет.

– Марк?! – поразился он. – Скажи на милость, Лина, что с тобой? Какого черта ты защищаешь этого подонка?! И это после того, как он с тобой обошелся?!

– Да я его не защищаю! Просто пытаюсь понять. А как, скажи на милость, обошлись с ним мы? – Напряжение прошло, и Лину била нервная дрожь. – Ведь мы его унизили!

– Ничего подобного. То, что произошло между нами в саду…

– Забудь об этом.

Но Энтони продолжил:

– …не должно было случиться.

– Я же сказала – забудь!

– Ну нет! – Он подошел к ней вплотную. – Я не собираюсь забывать об этом. Да и не могу. А ты можешь?

Она повернулась, но Энтони удержал ее за руку – и даже такое мимолетное прикосновение заставило кровь бежать быстрее.

– Выслушай меня, Лина! Все вышло совершенно случайно. Честное слово! Я не думал, что все произойдет так скоро. Извини, если я обидел Марка, но ведь мы оба знаем – он тебе не пара. Даже если мы поступили неверно, это никоим образом не оправдывает его поведения. Как ты думаешь, что случилось бы, не войди я вовремя? Господи! Страшно подумать! Ведь он бы тебя изнасиловал!

– Полагаю, в этом месте следует бурная овация? – устало спросила Лина. – Браво!

– А я полагаю, что тебе следует подать против него иск. Нужно немедленно сообщить в полицию. Согласна?

Одна лишь мысль, что придется обо всем рассказывать посторонним людям, наполнила Лину ужасом.

– Нет! – Она упрямо тряхнула головой. – Я хочу обо всем забыть. Понимаешь, Энтони? Наплевать и забыть!

– А если он вернется?

– Вряд ли. Но на всякий случай запру дверь.

Энтони стоял совсем близко: Лина чувствовала тепло его тела. Дверь-то запереть можно, а как запереть душу? Зачем себя обманывать? Когда он рядом, я собой не владею! Неужели мне никогда не удастся избавиться от этого мучительного желания? Лина отстранилась, и на этот раз Энтони не стал ее удерживать.

– А теперь, если у тебя все, я хотела бы лечь спать.

– Любимая…

Нет, только не это! – испугалась Лина. Нежные слова могут поколебать мою решимость. Она повернулась к Энтони лицом и, гневно сверкая глазами, выпалила:

– Не надо! Хватит красивых слов! Я не стану тебя больше слушать! Стоит тебе появиться – и вся моя жизнь летит кувырком. Я так больше не могу. И не хочу! С меня достаточно!

Повисла тяжкая пауза.

– Ты меня понял? – еле слышно спросила Лина.

Пожав плечами, он окинул ее холодным взглядом. Лине показалось, будто его глаза – колючие, как льдинки, – царапнули ее душу. Таким она Энтони еще не видела.

– Вполне, – заверил он и покинул квартиру.

Лина дрожащими руками заперла за ним дверь и почувствовала, что по щекам ручьями полились слезы.