Текст книги "Секрет Джаспера Парло (ЛП)"

Автор книги: Элис Б. Эмерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

   – Это все Лиза, – сказал он, покачивая головой, но его темные глаза блестели. – Я стараюсь, чтобы у нашей молодежи было здоровое пищеварение, а она обязательно сделает пациентом каждого, кто ко мне приходит. Печенье, торты, сладости – это то, ради чего, по ее мнению, живут девушки.

   Казалось, у доктора Дэвисона было достаточно свободного времени, и он мог посвятить его обществу девушек, пришедших к нему. Он проявил такой неподдельный интерес к Рут и ее делам, что у нее потеплело на душе. Он хотел знать, как она учится в школе, и правда ли, что она попытается перейти в высшую школу к началу осеннего семестра.

   – Мне вовсе не хотелось бы, чтобы мои знакомые молодые люди шли по дороге знаний слишком самоуверенно, в ущерб своему здоровью. Но ты сильная и здоровая, Рути, и способна сделать то, что недоступно многим девушкам твоего возраста. Я буду гордиться тобой, если ты, в этом возрасте, поступишь в высшую школу.

   Это еще больше утвердило Рут в мысли о том, что это доктор Дэвисон, интересуясь ее успехами в школе, постарался обеспечить ее красивыми платьями, одно из которых сейчас было на ней. Но тетя Эльвира предупредила ее, что личность дарителя останется тайной в соответствии с его условием, и она не могла напрямую обратиться к доктору с вопросом. Его интерес к ее учебе, казалось, говорил о том, что он ожидает от нее больших успехов, и девушка с Красной мельницы решила не разочаровывать его.

   Когда Хелен сказала доктору Дэвисону, куда еще они собираются заглянуть, тот понимающе кивнул.

   – То есть, Рут навестит Мерси, пока вы будете делать покупки, мисс Кэмерон. О, да! План замечательный. Ты прекрасно знаешь, что Мерси Кертис не захочет тебя видеть, Хелен.

   – Я этого не знаю, – надулась Хелен. – Я знаю, что она груба со всеми, но я ее в этом не виню. Если ей нравится то, что Том называет «хулиганством», я способна это выдержать так же, как и Рут, возможно, даже лучше.

   – Нет, – серьезно ответил доктор. – Я уже говорил, почему тебе не следует к ней заходить. У тебя есть все, чего лишена Мерси. А Рут, насколько ей известно, живет не так хорошо, как ты. Это, кстати сказать, правда. Мерси сейчас очень нервничает, а я не хочу, чтобы она слишком сильно волновалась.

   – Хорошо, я согласна, – добродушно махнула рукой Хелен. – Просто не люблю, когда мне предлагают держаться в стороне. Но если все так, как вы сказали, пусть Рут идет к ней одна.

   Доктор Дэвисон сменил тему разговора, спросив о Томе.

   – О, голова у него полностью зажила – шрам едва виден, – заявила Хелен. – И рука тоже двигается. Мы думаем, ему здорово повезло, что в тот день, когда с ним это случилось, приехала Рут.

   – Да, она здорово помогла ему, – согласился доктор, сверкнув глазами.

   Рут была «как на иголках», поскольку хорошо помнила, что бормотал раненый мальчик, находившийся в полубессознательном состоянии, когда его несли по дороге на носилках. Может быть, это Джейбз Поттер сбил Тома Кэмерона, и тот свалился в болото вместе с мотоциклом? Эта мысль не покидала Рут с того времени, как она приехала на Красную мельницу.

   Она видела, как ее дядя управлял мулами, когда у него было плохое настроение. Она не могла забыть, как он переправлялся через реку в тот день, когда прорвало дамбу Минтурна. Если бы Джейбз Поттер ехал по темной дороге, по которой ехал Том Кэмерон, он сбил бы дюжину мотоциклистов и даже не заметил этого.

   К счастью, раны Тома оказались не опасными. Он почти оправился от них. Рут чувствовала, что у нее есть обязанности по отношению к дяде, и ничего не говорила о своих подозрениях, но поскольку этот вопрос мог стать предметом обсуждения между Хелен и доктором Дэвисоном, она забеспокоилась. И поднялась, сказав:

   – Думаю, нам пора идти, Хелен. Ты же знаешь, что Табби никогда не торопится, и у меня совсем не будет времени навестить дочку Кертиса, а она, мне кажется, будет рада моему посещению.

   – Без сомнения, она будет рада, – с некоторой горечью согласилась Хелен. – Скорее всего, она будет ругаться и задирать тебя в свое удовольствие. Ты ведь такая покладистая, что не одернешь ее.

   – Если это доставляет ей удовольствие, – сказала Рут, слегка улыбнувшись, – то я, пожалуй, часик выдержу.

   Доктор Дэвисон тоже встал и вместе с девушками направился к входной двери, положив руку на плечо Рут.

   – Ты приняла правильное решение, Рути, – сказал он. – Пусть Мерси получит удовольствие хотя бы таким способом, если это все, что она может получить. Но, возможно, пройдет время, и она выздоровеет, и умом, и телом. – Затем, обращаясь к ней, мягко произнес: – Не забывай, что у тебя есть друг здесь, за зелеными глазами. И ты можешь прийти к нему с любыми проблемами, какие только у тебя возникнут. Может быть, я и не очень похож на фею-крестную, но у меня тоже есть кое-какая волшебная сила. Иногда я могу вывернуть черные тучи наизнанку и показать, что внутри них скрыто серебро.

   – Я вам верю, доктор Дэвисон, – прошептала она и, крепко пожав ему руку, побежала по дорожке вслед за Хелен.

ГЛАВА XVII. САМОМУЧИТЕЛЬНИЦА

   Разбудив Табби и заставив его двигаться шагом, который тот считал «рысью», они постепенно добрались до Чеслоу. Рут подумала, что сейчас, освещенный солнцем, город выглядит намного красивее, чем любое другое место, какие она видела. По эту сторону железной дороги дома были в основном старыми, с немногочисленными магазинами. Здесь имелось много лужаек и красивых старинных садов, а вязы и клены образовывали своими кронами зеленые арки, так что многие улицы походили на тоннели; солнечные лучи просачивались сквозь листву, образуя кружевные узоры на дорогах.

   Они пересекли железнодорожные пути рядом со станцией и остановились на Маркет-стрит. Рут не позволила Хелен отвезти ее прямо к дому Кертиса. Она вспомнила слова доктора Дэвисона и подумала, что, может быть, Мерси Кертис выглянет в окно и увидит, как ее гостья подъезжает в коляске. Поэтому она сошла на углу, пообещав ждать подругу в этом месте через час.

   Она разглядела симпатичный дом начальника станции, когда до него оставалось еще далеко. В саду виднелась беседка. Однако она не была еще в достаточной степени увита виноградными лозами, чтобы скрыть сидящего в ней от взгляда идущих по улице; поэтому Рут не ожидала увидеть в ней кого-нибудь.

   Не дойдя до дома, она увидела перед собой двух девочек, нерешительно шедших по дороге. Они о чем-то серьезно переговаривались. Когда Рут приблизилась, то услышала, как одна сказала другой:

   – Она там, в окне. Мы не должны обращать на нее внимание, что бы она ни делала и не говорила. Помни, что сказала мама.

   Другая девочка всхлипнула.

   – Но ты же видела, какую гримасу она скорчила! Она словно хотела меня укусить! Это самая противная...

   – Тише! Ее нужно пожалеть, – сказала старшая сестра с таким видом и таким тоном, что было видно – она подражает «взрослым», разговор которых о Мерси Кертис слышала.

   – Нужно было идти другой дорогой, – пожаловалась младшая.

   – Но мы уже пошли этой. Не нужно смотреть на окно. Бери пример с меня.

   – Нет, – упрямо произнесла младшая. – Я пойду по другой стороне улицы. И ты тоже должна пойти со мной, Энн. Она... она укусила бы меня, если бы ей представилась такая возможность.

   – Ну, хорошо! Только это выглядит очень глупо! – сказала ее сестра. Они пересекли улицу, и Рут, с интересом наблюдавшая за ними, увидела, как они быстрым шагом прошли мимо дома, стараясь не смотреть на его окна.

   Девушка видела силуэт девочки в окне, видела, как она кулаком погрозила убегающим девочкам. Она могла представить себе, какую гримасу скорчила Мерси Кертис и вовсе не была удивлена, что девочки убежали так быстро, как только могли.

   Приготовившись, таким образом, к той встрече, которая ожидала ее со стороны Мерси, Рут улыбнулась и помахала ей рукой. Та увидела ее и была так удивлена, что не смогла ни приветствовать ее, ни нахмуриться, ни улыбнуться. Она узнала девушку с Красной мельницы, хотя и видела ее много недель назад; Рут, тем временем, вошла во двор, поднялась по ступенькам крыльца и постучала в дверь, прежде чем Мерси успела оправиться от удивления.

   Миссис Кертис открыла дверь и, увидев Рут, приняла ее с распростертыми объятиями.

   – Дорогая моя! Как я рада, что ты пришла. Доктор Дэвисон сказал тебе? – шепотом спросила она.

   – Он сказал мне, что Мерси будет рада моему приходу; я хотела прийти раньше, как и обещала, но смогла освободиться только сейчас, – сказала Рут. – Она захочет увидеть меня?

   – Она сегодня не в духе, – вздохнула измученная мать. – Это один из дней, когда ее все раздражает. Не знаю, как она отнесется к тебе, Рут Филдинг, но не стоит обращать внимания на то, что она говорит тебе, дорогая. Твое присутствие отвлечет ее мысли от самой себя.

   Рут сняла шляпку и пальто и вошла в гостиную. Мерси сидела в кресле-каталке у окна. Стоило Рут войти, она схватилась за колеса с обеих сторон и толчками пересекла комнату, угрожая сбить посетительницу с ног. На ее лице было такое злобное выражение, а глаза так сверкали гневом, что Рут вздрогнула. Но она осталась стоять, и вместо того, чтобы сбить ее с ног, Мерси резко остановила кресло прямо перед ней.

   – Думаешь, тебе удалось бы убежать? – зло спросила Мерси. – Мне следовало бы переломать тебе ноги, ты слишком хорошо на них бегаешь. Корчишь из себя, да?

   Она была оскорблена тем, что Рут с такой легкостью вбежала в дом, а девушка с Красной мельницы решила, что в присутствии Мерси всегда будет ходить спокойно. Тем не менее, она улыбнулась и сказала:

   – Тебе бы хотелось, чтобы я ходила на костылях? Боюсь, тебе это нисколько не поможет.

   Она протянула руку, здороваясь, но Мерси резко ударила ее ладонью по ладони, развернула кресло и вернулась на прежнее место у окна. Она управлялась с креслом-каталкой с поразительной ловкостью, и Рут, последовав за ней и присев в соседнее кресло, заметила:

   – Как быстро ты двигаешься! И как ловко. Это здорово.

   – Вот как? – огрызнулась та. – Если бы ты была привязана к этому креслу, подобно мне, ты тоже научилась бы двигаться быстро и ловко. Ты считаешь, это здорово?

   – По крайней мере, это лучше, чем все время лежать в постели, – тихо сказала Рут.

   – О, да! Разумеется! – опять огрызнулась Мерси. Она говорила коротко и отрывисто. – Все говорят, что я должна быть счастлива, потому что могло быть хуже, чем сейчас. Это все, что они могут сказать! Ага! – добавила она, взглянув в окно. – Еще один из этих проклятых юнцов!

   Рут тоже выглянула в окно. По дороге шла дама, держа за руку маленького мальчика. Не доходя дома, мальчик что-то сказал матери, вырвал руку из ее руки и перешел на другую сторону.

   – Видела? Он старается держаться от меня подальше, – с горечью произнесла Мерси.

   Дама подняла голову и приветливо улыбнулась, но Мерси лишь холодно кивнула в ответ на ее любезное приветствие. Ребенок предпочел спрятаться за юбку матери.

   – Мерзкий толстяк! – пробормотала Мерси. – Смотри, как он скачет на своих маленьких толстых ножках. Хоть бы его укусила собака! – Рут видела, что спорить с ней бесполезно. Но она не стала обращать внимания на комментарии, которыми Мерси награждала проходивших мимо людей и стала рассказывать о Красной мельнице и обо всем, что случилось с ней с тех пор, как она переехала жить к дядюшке Джейбзу. Постепенно ей удалось отвлечь внимание Мерси от улицы. Она рассказала ей о наводнении и о том, как Хелен с Томом мчались в большом автомобиле по речной дороге, чтобы предупредить людей о приближающемся потоке. Глаза Мерси расширились от удивления, она слушала со все возрастающим интересом.

   – Прекрасное место для жизни – мельница, – с неохотой произнесла она. – И близко от реки.

   – Когда я встаю утром, то первым делом смотрю вверх и вниз по реке, – сказала Рут. – На рассвете она очень красива. И сад, и поля, тоже очень красивые. Мне нравится смотреть, как люди пашут и обрабатывают землю. И как все красиво зеленеет.

   – У нас тоже есть сад. Но еще слишком холодно, чтобы в нем что-нибудь сажать, – сказала Мерси.

   – Полагаю, когда тепло, ты сидишь в беседке?

   – Когда виноградные листья становятся достаточно большими, чтобы скрывать меня – да, – ответила Мерси. – Я не выхожу в сад, разве только когда начинаются уроки. Тогда мимо никто не проходит и не мучает меня, – резко добавила она.

   На самом деле, девочка мучила себя сама. Было ясно: она сама делала себя несчастной, полагая, что каждый здоровый ребенок ощущает свое превосходство перед ней, радуется этому и нарочно старается ее этим позлить. Мерси можно было только пожалеть.

   Рут опять постаралась перевести разговор на что-нибудь приятное. Она снова стала рассказывать о жизни на Красной мельнице: о выводках цыплят, за которыми ухаживала, о масле, о домашних делах, в которых помогала тете Эльвире.

   – Ты не ходишь в школу? – спросила Мерси.

   – Хожу. И надеюсь за весну и лето подготовиться к поступлению в высшую школу Чеслоу.

   – Тогда ты будешь бывать в городе каждый день? – задумчиво сказала Мерси.

   – Надеюсь. Но не знаю, получится ли у меня. По крайней мере, я хочу попробовать. Мисс Крэмп говорит, что если я буду приходить летом два-три раза в неделю, когда школа закроется на каникулы, она поможет мне подготовиться к экзаменам, чтобы я могла поступить в начале осеннего семестра.

   – Я знаю мисс Крэмп, – сказала Мерси. – Она живет на нашей улице. Значит, ты будешь так занята, что не сможешь заходить ко мне.

   – Конечно, смогу! – воскликнула Рут. – Причем гораздо чаще.

   Если Мерси и обрадовали ее слова, то она все равно не подала виду.

   – Я училась и хотела поступить в высшую школу, – сказала она после недолгого молчания. – Но что толку? Я больше никогда не пойду в школу. Читать книги – это совсем не весело. От одного чтения проку мало.

   – Ну, я думаю, это тоже неплохо, – заявила Рут. – Ты вполне можешь учиться сама. Тебе ведь не нужно исполнять работу по дому или в саду, поэтому ты все свое время можешь посвятить учебе. Я бы так и сделала.

   – Как же! – прорычала Мерси самым неприятным образом. – Это ты только так говоришь. Хотела бы я, чтобы ты осталась здесь и училась, а я могла бы занять твое место на Красной мельнице. – После чего добавила, более мягко: – Мне хотелось бы увидеть и ее, и реку, и все, о чем ты мне рассказывала.

   – Я попробую что-нибудь сделать, – пообещала Рут. – Я спрошу дядю Джейбза и тетю Эльвиру. Может быть, они разрешат тебе приехать к нам. Разве это было бы не здорово?

   – Угу! – фыркнула Мерси. – На чем? На этом кресле?

   – Конечно, нет. Его ты могла бы взять с собой, – невозмутимо ответила Рут. – Подожди до каникул. Я ничего не могу тебе обещать, но постараюсь сделать все, что в моих силах.

   Было очевидно, что эта мысль Мерси понравилась. Ее глаза сияли, на худых щеках появился необычный румянец. Вошла ее мать с подносом, на котором лежало печенье и стоял лимонад, и Мерси предложила ей угощаться. Рут была сыта, наевшись печенья у доктора, и ей было трудно съесть еще хоть сколько-нибудь, но она не хотела ранить чувства Мерси отказом.

   Час прошел в приятных разговорах. Девочка, по всей видимости, немного отвлеклась от своих тоскливых мыслей. Когда Рут поднялась, собираясь уходить, пообещав прийти снова, как только снова окажется в городе, у Мерси опять испортилось настроение.

   – Я знаю, что тебе не хочется приходить, – сказала она. – Никто не хочет приходить ко мне. Но я ничего не имею против, если ты зайдешь. Да, можешь зайти, если захочешь, – и она протянула Рут руку на прощанье.

   Прощаясь, миссис Кертис обняла девушку с Красной мельницы и тепло поцеловала ее.

   – Спасибо тебе, дорогая! – сказала она. – Как любила бы тебя твоя родная мать, если бы была жива. Ты словно солнечный лучик.

   Помахав Мерси и улыбнувшись ей, Рут медленно направилась к условленному месту встречи с Хелен, неожиданно обнаружив, что смахивает слезы, причиной которых стали слова миссис Кертис.

ГЛАВА XVIII. КОНКУРС ОРФОГРАФИИ

   Несмотря на то, что старшие девочки, дружившие с Джулией Сэмпл, чей отец был председателем попечительского совета, почти не разговаривали с Рут Филдинг и избегали ее вне школьных стен, Рут была рада, что ей представилась возможность учиться. Она не жаловалась тете Эльвире на то, как обращаются с ней девочки из класса, и, конечно же, дядя Джейбз никогда не заговаривал с ней о ее учебе, а она – с ним.

   Рут очень нравилась мисс Крэмп. Она делала громадные успехи на пути в высшую школу, но от этого друзей у нее не прибавлялось. То, что новая ученица показывала себя лучшей в подготовке, чем прочие, естественно, заставляло последних испытывать нечто вроде ревности.

   До сих пор Рут никогда не бывала в большом желтом доме на холме – «Сторожевой башне», как называл свое поместье мистер Мэйси Кэмерон. Когда она собиралась посетить его, все время что-то мешало. Но Хелен и Том настояли, чтобы в следующую субботу, после поездки девушек в Чеслоу, Рут пришла к ним на ленч. Кэмероны жили в трех милях от Красной мельницы, иначе Рут, вероятно, уже побывала в доме своих друзей.

   Том согласился заехать за ней на машине в половине двенадцатого в тот день, о котором было уговорено, и Рут поспешила выполнить к этому времени все свои обязанности. Она даже встала пораньше, и просто «летала», как выразилась тетя Эльвира, по кухне и дому, делая обычные субботние дела. Но прежде, чем появился Том, Рут, во время очередного появления во дворе, увидела тощую клячу Джаспера Парло, остановившуюся рядом с воротами. В хлипкой телеге сидел ее хозяин.

   – Привет, Джеб! – надтреснутым голосом крикнул Джаспер. – Привез тебе работку. Только не требуй двойную плату, как обычно. Помни, я – человек бедный, у меня нет таких денег, как у тебя, чтобы пересчитывать их каждую ночь, хе, хе, хе!

   В дверях мельницы появился мальчик, сошел вниз и взял бы мешок с зерном из телеги, если бы вдруг не показался сам мельник и не сказал сурово:

   – Оставь.

   – Эй, Джеб! – хихикнул Джаспер. – Он моложе меня и тебя. Пусть тащит мешок на мельницу.

   – Этот мешок – не для моей мельницы, – коротко ответил Джейбз.

   – Как это? Почему? – воскликнул Парло. – Ты ведь не отошел от дел, мельник? Ты ведь не настолько богат, чтобы больше не работать?

   – Я мелю зерно тем, кому хочу, – строго сказал мельник.

   – В таком случае, бери мешок, парень, – сказал Джаспер, все еще улыбаясь.

   Но мистер Поттер приказал мальчику уходить и стоял, глядя на Джаспера, скрестив руки на груди и сурово нахмурившись.

   – Погоди, погоди, Джеб! У тебя – мельница. Ты же работаешь для людей, – сказал Джаспер.

   – Я больше не стану молоть твое зерно, – заявил мельник. – И я уже говорил тебе об этом. Убирайся отсюда, Джаспер Парло.

   – Нет, – упрямо сказал тот. – Я намерен смолоть свое зерно.

   – Только не здесь, – ответил мельник.

   – Что за ерунда, Джеб, – воскликнул Джаспер Парло, качая головой. – Ты же знаешь, что не можешь мне отказать.

   – Я тебе отказываю.

   – Ты за это ответишь, Джеб... ты за это ответишь. Ты прекрасно знаешь: если я скажу словечко мистеру Кэмерону...

   – Убирайся отсюда! – сказал Поттер, прерывая его. – Нам не о чем разговаривать.

   – Ты бросаешь мне вызов, Джеб? – со злой улыбкой спросил Джаспер.

   – У меня не может быть никаких дел с вором, – проворчал мельник и, развернувшись, пошел обратно на мельницу.

   Именно в этот момент Рут заметила автомобиль, едущий по дороге, с Томом Кэмероном за рулем. Она торопливо вошла в дом, помахав рукой Тому, потому что еще не совсем была готова. Когда через пять минут она спустилась вниз, со свежей лентой в волосах и в одном из новых платьев, которые пока еще ни разу не надевала, Джаспер вылез из своей ветхой телеги и разговаривал с Томом, все еще сидевшим в машине.

   Когда Рут на мгновение задержалась на крыльце, – тетя Эльвира с гордостью осмотрела ее, чтобы убедиться, что все в порядке, – она заметила, по выражению лица Тома, что то, о чем говорит Парло, нисколько не радует мальчика.

   Она также заметила, что Том торопливо вытащил что-то из кармана и сунул Парло в руку. Старик лукаво усмехнулся, сказал мальчику что-то еще, после чего отвернулся и снова забрался в свою телегу. Он уехал, а Рут побежала по дорожке к ожидавшему ее автомобилю.

   – Привет, Том! – воскликнула она. – Как и обещала, я не заставила себя долго ждать.

   – Привет, Рут, – отозвался он, но, нужно признаться, он не был так весел и улыбчив, как обычно, и в следующее мгновение отвел взгляд от Рут и взглянул на Парло.

   Когда девушка подошла к машине, дядя Джейбз снова показался в дверях мельницы. Заметив, что Рут собирается сесть в машину, спустился по ступенькам и направился к машине Кэмерона. Джаспер Парло тронул с места свою клячу и подался прочь.

   – Куда это ты собралась, Рут? – спросил мельник, сурово глядя на Тома Кэмерона, не ответив на его вежливое приветствие.

   – Она собирается к нам домой на ленч с моей сестрой, мистер Поттер, – поспешил объяснить Том, прежде чем Рут успела ответить.

   – Она не поедет, – коротко сказал дядя Джейбз. – Рут, возвращайся в дом и помоги своей тете Эльвире. Ты слишком часто отсутствуешь, и оставляешь свою тетю делать все самой.

   Это было не так, и Рут прекрасно знала, что ее дяде об этом известно. Она покраснела, заколебалась, а он повторил:

   – Ты меня слышишь? Если уж ты осталась на Красной мельнице, то тебе следует выполнять мои распоряжения. Я распоряжаюсь мало, но если это случается, с твоей стороны самым мудрым будет не проявлять непослушания.

   – О, дядя, пожалуйста, разреши мне съездить, – взмолилась Рут, чуть не плача. – Хелен так добра ко мне, а тетя Эльвира сказала, что ты не будешь возражать. Они приходят сюда...

   – Не думаю, что это продолжится, – все тем же суровым тоном произнес дядя Джейбз. – Вы можете возвращаться, молодой человек. Чем меньше я буду видеть вас, Кэмеронов, тем лучше.

   – Но, мистер Поттер... – начал Том.

   Мельник сделал ему знак замолчать.

   – Не желаю ничего слушать. Я знаю, как много эти Кэмероны сделали для тебя, – сказал он Рут. – Они сделали много, даже слишком много. Прекратим это, здесь и сейчас. По крайней мере, к ним в гости ты не поедешь, Рут. Делай, как я тебе сказал, – иди, помоги тете Эльвире.

   Когда плачущая девушка отвернулась, она услышала, как он сказал еще более резко, чем когда говорил с ней.

   – Я не хочу иметь ничего общего с людьми, которые общаются с этим Джаспером Парло. Он – вор, возможно, даже больший, чем можно представить. По крайней мере, он обошелся мне дорого. А теперь уезжай, и не появляйся здесь снова – ни ты, ни твоя сестра.

   Он развернулся и направился обратно на мельницу, не дав возможности Тому сказать ни слова. Мальчик, сильно рассерженный, что было отчетливо видно по выражению его лица, некоторое время колебался после ухода мельника. Один раз он даже привстал, словно собираясь выйти из машины и проследовать за Джейбзом на мельницу. Но, в конце концов, завел мотор, развернул машину и медленно уехал.

   Это был поистине ужасный день для девушки с Красной мельницы. Никогда в жизни ей не было так больно, никогда она еще не чувствовала себя такой обиженной с того времени, как приехала сюда жить. Дядя Джейбз никогда не был по-настоящему добр к ней, но, если не считать его поведение, когда по его вине река унесла ее чемодан, он никогда еще не обращался с ней так жестоко.

   Он не смог бы найти ничего, что причинило бы ей большую боль. Отказать во встречах с девушкой – ее единственной подругой и товарищем по играм! Не позволить Хелен и ее брату приезжать, чтобы повидаться с ней! Эта дружба была единственным (Рут признавала это сейчас, лежа, заплаканная, в своей маленькой кровати), что скрашивало ее жизнь на Красной мельнице. Если бы она не встретила Хелен, если бы та не оказалась такой милой, такой замечательной подругой, она ни за что не смогла бы вынести скучного существования в этом доме.

   Она слышала, как тетя Эльвира остановилась на лестнице, и еще до того, как старая леди добралась до верха, раздался ее стон: «О, моя спина! О, мои кости!» Кряхтя и запинаясь, тетя Эльвира подошла к двери комнаты Рут и открыла ее.

   – Ах, дорогая моя девочка! – прошептала она, прихрамывая, входя в комнату. – Не плачь, моя бедная овечка. Старая тетя Эльвира прекрасно знает, как это больно, – она была бы рада вынести это вместо тебя! Ну же, моя милая, не плачь. Все будет хорошо. Не теряй надежды.

   Она доковыляла до кровати, присела на край, обняла девочку и стала покачивать взад и вперед. Больше она ничего не сказала, но ее невысказанное сочувствие удивительным образом успокаивало.

   Тетя Эльвира не стала критиковать поведение дяди Джейбза. Она никогда этого не делала. Зато постаралась успокоить Рут, как только могла. Казалось, она прекрасно понимала, что должна чувствовать девушка, хотя та не произнесла ни слова. Она также не попыталась узнать у мельника причину такого его поведения. И, возможно, даже меньше, чем Рут, понимала причину, по которой Джейбз Поттер так сильно невзлюбил Кэмеронов.

   Ибо Рут наполовину верила, что владеет ключом к этой тайне. Когда она немного поразмыслила над этим позже, то сопоставила услышанное от двух стариков, – Джейбза и Парло, – у ручья, с тем, что случилось на мельнице как раз перед тем, как появился Том Кэмерон; и, сопоставив оба эти случая, и вспомнив, что Джаспер Парло слышал, как Том в бреду обвинял мельника в том, что тот стал причиной случившейся с ним катастрофы, Рут была совершенно уверена: именно в этом стечении обстоятельств и заключалось истинное объяснение жестокого решения дяди Джейбза.

   Рут не принадлежала к тем девушкам, которые могут долго лежать на кровати и плакать. Она была достаточно благоразумна, чтобы понимать: подобное проявление печали и разочарования не способно улучшить ситуацию. Оставаясь на Красной мельнице, она должна была повиноваться дяде Джейбзу и не оспаривать его приказаний. Она понимала, что не настолько близка ему, чтобы попытаться уговорить дядю отменить принятое им решение; что, если не случится чего-то неожиданного, способного повлиять на него, она утратит возможность часто видеться со своей подругой Хелен Кэмерон.

   Через некоторое время она встала, умыла лицо и с благодарностью поцеловала тетю Эльвиру.

   – Ты просто прелесть! – воскликнула она, обнимая маленькую старушку. – Спасибо! Я больше не буду плакать. Идем, я помогу тебе приготовить обед.

   Но сама Рут ничего съесть не смогла. Она даже не смогла сесть за один стол с дядей Джейбзом и оставалась снаружи, пока тот обедал. Он никогда не замечал ее отсутствия, и не обращал на нее ни малейшего внимания. О, как жалела сейчас Рут, что покинула Дэрроутаун и приехала на Красную мельницу!

   В понедельник утром сельский почтальон принес ей длинное письмо от Хелен. Дядя Джейбз не имел ничего против переписки; на самом деле, Рут считала, что он единственно против того, чтобы она ходила к ним в гости или они навещали ее. Если бы она встретила их где-то вне мельницы, то не сочла бы за непослушание общение с Хелен и Томом.

   В письме Хелен очень нелестно отзывалась о мельнике и предлагала Рут бежать из Красной мельницы и жить в Сторожевой башне. Она уверяла, что ее отец не будет возражать – более того, все будут рады видеть у себя Рут Филдинг, даже если она явится без вещей, что Том может задержаться на мельнице на час-другой, чтобы Рут смогла улизнуть, и что они могут придумать что-нибудь еще, если ей захочется уйти без разрешения.

   Но Рут, хорошенько все обдумав, ответила Хелен письмом, в котором поблагодарила за все ее предложения, отправила по почте и занялась обычными делами: помогала тете Эльвире, ходила в школу и усердно занималась. Ей очень не хватало общества Хелен; по ночам она часто плакала в подушку (что было совсем не похоже на нее) и временами чувствовала себя очень несчастной.

   Школа и занятия занимали большую часть ее времени. Она все больше сосредоточивалась на учебе, по мере приближения конца семестра. В дополнение к тому, что мисс Крэмп задавала девушке, был еще один предмет, в котором Рут хотела преуспеть. Мисс Крэмп была достаточно старомодна, чтобы верить: орфография – самая лучшая тренировка для ума и памяти, и для любого ребенка было бы непростительно вырасти и не знать ее. Четыре раза в год мисс Крэмп устраивала в школе «орфографичеекий конкурс», обычно по вечерам пятницы; наступило время проведения последнего конкурса в этом году.

   Рут никогда не отличалась правописанием, но поскольку учительница была настойчива, девушка с Красной мельницы приложила все усилия, чтобы не огорчить ее. Она уделяла много времени чтению книг по правописанию, особенно теперь, когда ей запретили общаться с ее друзьями.

   На конкурсе должны были присутствовать родители и соседи учеников, и Хелен написала, что они с Томом также собираются прийти, и что Том сказал: он надеется увидеть, как Рут «съест» остальных конкурсанток, когда дело дойдет до орфографии. Но Рут Филдинг сильно сомневалась относительно своих людоедских способностей по части орфографии. Джулия Сэмпл дважды в течение зимы выигрывала конкурс, а еще один выиграла Роза Болл, ее близкая подруга. Считалось, что финальная орфографическая битва станет соревнованием между подругами-соперницами. Победит либо Джулия, либо Роза.

   Но Рут принадлежала к тем людям, которые, решив что-то сделать, отдают этому все свои силы. Она усиленно занималась орфографией, и отступать не собиралась. Незадолго до вечера, когда должен был состояться конкурс, она выполняла самые сложные задания в учебнике.

   – Тебе только кажется, будто ты знаешь все, Рут Филдинг! – сказала однажды одна из младших девочек, когда они на перемене обсуждали орфографию. – Но мисс Крэмп не пользуется орфографическим справочником. Она использует словарь.

   – Словарь! – воскликнула Рут.

   – Мисс Крэмп пользуется им, – повторила девочка. – Она либо открывает его на какой-нибудь букве, либо начинает с самого начала, выбирая самые сложные слова. Подожди, и все увидишь сама!

   Рут решила, что ей не повредит немного ознакомиться со словарем и, учитывая то, что сказала ей девочка, на переменах, она листала его, стараясь запомнить, как пишутся самые сложные слова. Еще до того, как был объявлен конкурс, она посчитала, что если мисс Крэмп ограничится первой буквой алфавита, у нее имеются хорошие шансы на победу.

   Рут знала, что всех других участников конкурса будут поддерживать родственники и друзья, – всех, кроме нее. Ей очень хотелось, чтобы тетя Эльвира присутствовала на конкурсе, но, конечно, ее «спина и кости» не позволят ей идти так далеко, и никто из них не осмелился попросить дядю Джейбза запрячь лошадей и отвезти ее в школу в коляске.