Текст книги "Поллианна выросла"

Автор книги: Элинор Портер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава II
Старые знакомые

Августовский день в Белдигвилле подошёл к концу. Дождавшись, когда Поллианна отправится спать, миссис Чилтон показала мужу письмо, которое пришло с утренней почтой. Целый день доктор Чилтон ездил к пациентам, потом принимал у себя в кабинете. На домашние дела у него не было ни одной свободной минуты. Только полдесятого вечера доктор вошёл к жене в гостиную. При виде любимой супруги его усталое лицо озарилось радостью, но уже в следующую секунду он с беспокойством поинтересовался:

– Что случилось, Полли? Что-то не так, милая? Ты расстроена?

Жена печально усмехнулась:

– Это всё из-за письма… Я вижу, ты догадался по моему лицу…

– Это не так уж трудно, – улыбнулся он. – Но в чём дело?

Миссис Чилтон с сомнением покачала головой, потом достала письмо.

– Я тебе прочту, – сказала она. – Пишет некая мисс Делла. Она работает медсестрой в санатории доктора Эймса.

– Давай смелее! – кивнул доктор Чилтон, устраиваясь на кушетке рядом с креслом жены.

Но жена не торопилась. Сначала она заботливо укрыла мужа тёплым шерстяным пледом.

Миссис Чилтон была замужем ровно год. Ей было сорок два. За этот год она окружила мужа заботой, лаской, а также любовью, которая накопилась в её сердце за долгие двадцать лет одиночества. Когда они поженились, доктору Чилтону уже шёл сорок шестой год. Будучи опытным и умным человеком, он понимал чувства жены, её стремление заботиться и опекать его каждую минуту. Он также понимал, что чрезмерные эмоции могут повредить их отношениям, поэтому старался держаться с женой нежно, но сдержанно. Вот и теперь, когда жена укрывала его пледом, он ласково погладил её руку и терпеливо дожидался, когда она наконец решится прочесть письмо.

«Уважаемая миссис Чилтон! – начала читать миссис Чилтон. – Шесть раз я бралась писать это письмо и шесть раз бросала черновик в корзину, не зная, как начать. В конце концов решила не ходить вокруг да около, а сразу перейти к самому главному. Мне нужна ваша Поллианна! Согласны ли вы одолжить мне её на время?

Я познакомилась с Вами и Вашим мужем в марте прошлого года, когда вы приезжали за Поллианной. Но, вероятно, Вы не помните меня. Я попрошу доктора Эймса (который хорошо меня знает) написать Вашему мужу, чтобы у Вас не было в отношении меня никаких сомнений. Дело в том, что нам ужасно нужна Ваша чудесная девочка!

Мне стало известно, что Ваш супруг собирается в командировку в Германию и хочет взять Вас с собой, а Вы отказываетесь сопровождать его из-за Поллианны. Вот я и решила обратиться к Вам и просить Вас позволить девочке пожить у нас, чтобы вы могли спокойно отправиться в Германию. Поверьте, миссис Чилтон, для нас это вопрос жизни и смерти! Сейчас я Вам всё объясню…

Моя сестра, миссис Кэрью, одинокая, несчастная женщина. У неё случилось большое горе. Она замкнулась в себе и теперь живёт словно в тесном, душном склепе, куда не проникает ни единый луч солнца. И единственный человек, который может вернуть ей солнце – Ваша племянница Поллианна. Не могли бы Вы попросить её об этом одолжении? Жаль, что я не подберу слов, чтобы рассказать Вам о чудесах, которые Поллианна совершила в нашем санатории. Это нужно было видеть. Просто поверьте на слово. Уверена, Вы меня понимаете. Как только начинаешь рассказывать об этом, сразу кажется, что Поллианна какая-то святоша, которая только и делает, что учит других правильной жизни. Однако и Вы и я, мы обе знаем, что это совсем не так. Единственное, что требуется, – предоставить Поллианне свободу действий. Тогда всё сразу встаёт на свои места. Её поступки говорят сами за себя. Само собой, здесь, у нас, она тоже будет ходить в школу. Уверена, пройдёт совсем немного времени, и она исцелит разбитое сердце моей сестры.

Не знаю, как закончить это сумбурное письмо. Оказывается, это ещё труднее, чем его начать… Быть может, лучше вообще его не заканчивать. Иначе буду писать, писать, писать без остановки. Ведь если остановлюсь, Вы можете ответить мне отказом. Умоляю Вас, прежде чем вы произнесёте своё ужасное «нет», войдите в моё положение, вспомните, как отчаянно мы нуждаемся в Вашей Поллианне!

Искренне Ваша,

и с надеждой на согласие,

Делла Уитерби».

– Ну, как тебе это?! – воскликнула миссис Чилтон, откладывая письмо. – В жизни не читала подобной чепухи! Я уж не говорю об этом нелепом предложении.

– Не вижу ничего странного в том, что кому-то понадобилась помощь Поллианны, – улыбнулся доктор.

– Так-то оно так… Но согласись, это дико, как она предполагает лечить разбитое сердце своей сестры. Она говорит о Поллианне, словно о каком-то лекарстве или снадобье.

– В каком-то смысле так оно и есть, Полли, – рассмеялся доктор, поднимая брови. – Я всегда говорил, что Поллианна для моих пациентов – лучшее лекарство. Жаль только, что его нельзя, как пилюли, купить в аптеке… Вот и Чарли Эймс пишет, когда Поллианна лечилась у него в санатории, он «прописывал» каждому вновь поступившему пациенту побольше общаться с девочкой, и это была самая лучшая лечебная процедура.

– Тоже мне скажешь, лечебная процедура! – проворчала миссис Чилтон.

– А всё-таки как насчёт того, чтобы отпустить девочку? Ты не против?

– Отпустить?! Ни в коем случае! Неужели ты думаешь, я отправлю её к совершенно чужим людям? Иначе, когда я вернусь из Германии, эта медсестра и правда обклеит Поллианну аптечными этикетками и, чего доброго, начнёт расфасовывать в виде порошков и пилюль!

И снова доктор не смог удержаться от смеха. Но через минуту совершенно серьёзно сказал:

– Сегодня утром я как раз получил письмо от доктора Эймса… – Он полез в карман и достал письмо. Миссис Чилтон удивлённо покачала головой. – Если ты не возражаешь, я тоже его тебе прочту…

«Дорогой Том, – начал он, – мисс Делла Уитерби попросила меня написать для себя и своей сестры рекомендательное письмо. С радостью исполняю её просьбу. Обеих женщин я знаю с детства. Они принадлежат к старинному роду и заслуживают всяческого уважения. В этом вы можете быть совершенно спокойны.

Их было три сестры: Дорис, Рут и Делла. Дорис вышла замуж за некоего Джона Кента. Причём против воли родителей. Несмотря на то, что этот Кент был из хорошей семьи, сам он оказался человеком со странностями. Вообще крайне ненадёжным. Его ужасно разозлило то, как к нему отнеслись в семье Уитерби, и после женитьбы на Дорис он прервал с ними всякое общение. По крайней мере, до рождения ребёнка Уитерби боготворили младенца. Мальчика назвали Джеймсом, или уменьшительно Джемми. Мать мальчика Дорис умерла, когда малышу было четыре годика. Семейство Уитерби умоляло отца передать им мальчика на воспитание, но внезапно Кент исчез, прихватив сына с собой. С тех пор о нём нет ни слуху ни духу. Где только его не искали. Всё напрасно.

Этот случай стал тяжёлым ударом для старых мистера и миссис Уитерби и свёл их в могилу. Оба умерли вскоре после исчезновения зятя. Рут к тому времени успела выйти замуж и овдоветь. Её супругом был некий мистер Кэрью, очень состоятельный господин и много старше её. Он скончался через год после свадьбы, а ещё немного погодя умер их маленький сын.

С тех пор как исчез маленький Джемми, Рут и Делла делали всё возможное, чтобы его найти. Они потратили кучу денег, искали его повсюду, но безуспешно. Делла пошла в медсёстры. Она стала отличной медсестрой, энергичной, жизнерадостной, высококвалифицированной, но по-прежнему не теряет надежды найти своего пропавшего племянника, хватается за любую возможность отыскать хоть какой-нибудь его след.

Совсем другое дело миссис Кэрью. После того как она потеряла собственного сына, бедняжка всем сердцем привязалась к сыну умершей сестры. Можно представить себе её отчаяние, когда пропал и Джемми. Это случилось восемь лет назад, и все эти восемь лет стали для неё сплошной мукой. Несмотря на богатство и все возможности, она совершенно потеряла интерес к жизни. В конце концов Делла решила во что бы то ни стало вернуть сестре вкус к жизни. Для этого она и обратилась за помощью к племяннице Вашей супруги. Только такая солнечная девочка, как Поллианна, способна чудесным образом исцелить разбитое сердце, вызволить бедняжку из тёмного склепа, вернуть к жизни.

В этой связи хочется надеяться, что вы пойдёте ей навстречу. Я и сам буду вам глубоко признателен, поскольку Рут Кэрью и её сестра давние, лучшие подруги моей жены и мои тоже…

Искренне Ваш,

Чарли».

Когда письмо было прочитано, воцарилась тишина. Пауза была такой долгой, что доктор не выдержал и спросил жену:

– Ну, что скажешь, Полли?

Но миссис Чилтон продолжала молчать. Видя, что в ней борются противоречивые чувства, доктор не торопил жену с ответом. Наконец она сказала:

– И когда же… нужно её отправлять?

Сначала доктор Чилтон даже онемел от удивления.

– Так ты… согласна? – вырвалось у него.

– А вы как думали, мистер Чилтон? – почти с обидой сказала она. – Неужели у меня после этого письма есть какой-то другой выбор? Кроме того, это ещё и личная просьба доктора Эймса. После всего, что он сделал для нашей Поллианны, разве могут быть какие-то сомнения? Я готова доверить ему всё на свете!

– Хорошо ещё, милая, что доктор Эймс не попросил у меня тебя саму, – пошутил доктор Чилтон.

Миссис Чилтон, однако, было не до шуток. Без тени игривости она решительно сказала:

– Можешь сообщить доктору Эймсу, что мы пришлём Поллианну. И пусть попросит мисс Уитерби написать нам подробно что и как… Мы уезжаем десятого числа следующего месяца, и до тех пор я должна собрать девочку в дорогу как полагается.

– А когда ты думаешь посвятить во всё это саму Поллианну?

– Может быть, завтра. Точно не знаю. Но долго не вытерплю. В любом случае Томас, мы не должны давать ей поблажек, чересчур её баловать. Никакому ребёнку не пойдёт на пользу, если внушать ему, что он какой-то особенный…

– Вроде пилюль или чудодейственного снадобья, ты хочешь сказать? – улыбнулся доктор.

– Именно так, – со вздохом промолвила жена. – К тому же, как ты понимаешь, её целительный дар – чисто бессознательный. В этом вся штука.

– Отлично понимаю, – кивнул доктор.

– Естественно, она знает, что и ты и я, да ещё полгорода играют в её игру. И эта игра делает нас всех счастливее. Это очевидно. – Голос миссис Чилтон задрожал от волнения. Потом она успокоилась. – В общем, всё, что связано с этой игрой, выходит у Поллианны совершенно непроизвольно. Так, как научил её папа. Иначе и в самом деле, как правильно заметила эта медсестра, её невозможно было бы вытерпеть. Поэтому, когда буду говорить ей о том, что мы отправляем её к миссис Кэрью, просто объясню, что этой даме необходима моральная поддержка, – подытожила миссис Чилтон, поднимаясь с кресла и откладывая в сторону рукоделие.

– Ну что, это очень разумно, – согласился доктор.

На следующий день Поллианну поставили в известность о предстоящем отъезде.

– Дорогая моя, – начала тётушка, когда они были одни, – как ты смотришь на то, чтобы эту зиму провести в Бостоне?

– С вами?

– Нет. Я решила отправиться с твоим дядей в Германию. Но миссис Кэрью, добрая знакомая доктора Эймса, приглашает тебя погостить у неё. Я бы тебя отпустила.

Поллианна заметно огорчилась.

– Но, тётушка! В Бостоне я буду совсем одна! Там не будет ни Джимми, ни мистера Пендлтона, ни миссис Сноу.

– Ну и что с того! Ведь до переезда сюда ты с ними вообще не была знакома!

– Вы правы, тётушка! – неожиданно обрадовалась Поллианна. – Это значит, что в Бостоне меня ждут новые знакомства. Там живут свои Джимми, мистеры Пендлтоны и миссис Сноу!

– Ну конечно, милая!

– Тогда я с радостью отправлюсь туда. Теперь я вижу, тётушка, вы научились играть в мою игру гораздо лучше меня самой! Мне бы и в голову не пришло, что в Бостоне меня ждёт столько хороших людей! Наверное, я даже видела некоторых из них, когда была там проездом с миссис Грэй. Мы останавливались в Бостоне на несколько часов… На станции какой-то добрый человек объяснил мне, где можно попить воды. Интересно, где он теперь? Вот бы с ним познакомиться! А ещё там была симпатичная дама с маленькой девочкой. Обе из Бостона. Они мне об этом сами сказали. Девочку звали Сюзи Смит. Может быть, я встречу их там снова. Как вы думаете?.. А ещё там были мальчик и другая дама с младенцем. Только они были из Гонолулу. Теперь, наверное, я их уже не застану в Бостоне… Ну и конечно, в Бостоне живёт миссис Кэрью! А кто она такая, эта миссис Кэрью? Она наша родственница, тётушка?

– Боже мой, Поллианна! – воскликнула миссис Чилтон, всплеснув руками, словно в отчаянии. – Неужели ты думаешь, кто-то может поспеть за твоим язычком! Только что ты была в Гонолулу, а через секунду унеслась ещё куда-то… Нет, миссис Кэрью не наша родственница. Она сестра мисс Деллы Уитерби. Ты должна помнить её по санаторию…

Поллианна радостно захлопала в ладоши.

– Мисс Делла Уитерби? Она её сестра? Тогда она должна быть просто прелесть что такое! Мисс Уитерби замечательная! Она так чудесно улыбалась, и у неё была куча интересных историй. Я застала её всего на пару месяцев, она только поступила на работу в санаторий, а меня уже выписывали. Сначала меня ужасно расстроила наша разлука, но потом я даже обрадовалась. Подумала, что если бы знала её дольше, то сильнее бы к ней привязалась и расставаться с ней было бы ещё тяжелее… А теперь всё вообще складывается наилучшим образом! Я буду жить с её родной сестрой. Значит, всё равно что с ней самой!..

Миссис Чилтон почувствовала лёгкое головокружение.

– Послушай, Поллианна! С чего ты взяла, что они похожи? Всё-таки мисс Уитерби это одно, а её сестра, может быть, совсем другое, – осторожно заметила она.

– Ничего подобного, они же сёстры! – воскликнула Поллианна, широко распахивая глаза. – А родные сёстры должны быть похожи друг на друга. В благотворительном комитете было несколько сестёр. Некоторые вообще были близняшками, до того похожими, что вы бы ни в жизнь не отличили миссис Пек от миссис Джонс. Правда, потом у миссис Джонс на носу вскочила бородавка, и мы смогли легко их различать. Впрочем, бородавка совсем маленькая, едва заметная. Однажды миссис Джонс жаловалась, что люди часто путают её с сестрой и называют миссис Пек. Тогда я сказала, что если бы люди знали про эту маленькую бородавку, то смогли бы без труда сказать, кто есть кто. Однако она почему-то ужасно разозлилась. Вернее, ей не понравилось то, что я сказала. Бог знает почему. Мне казалось, она обрадуется, что теперь люди не будут путать её с сестрой. Тем более если ты председательница благотворительного комитета, очень неприятно, когда люди путают тебя с кем-то ещё и не узнают. Ведь и в церкви, и на разных собраниях председательнице положено лучшее место и всё такое… В общем, моё замечание насчёт бородавки её огорчило. Я слышала даже, что она перепробовала все средства, чтобы от неё избавиться. Даже солью присыпала и прикладывала воронье перо. Странная такая! Разве можно солью или вороньим пером свести бородавку на носу? Как вы думаете, тётушка?

– Конечно нет, дитя моё!.. Надо же куда тебя опять занесло! Только что ты говорила про благотворительный комитет…

– Ну да, говорила… Я что, вас расстроила, тётушка? – спохватилась девочка. – Простите, пожалуйста. Я даже рада, что теперь этот благотворительный комитет остался в прошлом, тётушка. Теперь мне не нужна его опека, ведь у меня есть вы, моя родная-преродная тётушка! Разве вас это не радует?

– Ну да, дорогая, конечно, меня это очень радует! – рассмеялась миссис Чилтон и вышла из комнаты.

В глубине души ей было немного неловко при мысли, что когда-то неизменное жизнелюбие Поллианны вызывало у неё раздражение.

В течение следующих нескольких дней с Бостоном шла оживлённая переписка, а Поллианна готовилась к отъезду. Желающих попрощаться с ней выстроилась целая вереница. Узнав, что на зиму Поллианна уезжает из Белдингвилля, друзья и знакомые зачастили с визитами. Все жители маленького городка, что в штате Вермонт, успели полюбить чудесную девочку и её удивительную игру. А если кто-то до сих пор не втянулся в игру, то только потому, что ещё не понял, сколько в ней радости…

Из дома в дом разлеталось известие, что на зиму девочка отправляется в Бостон. Все заранее печалились и скучали по ней – от Нэнси, горестно вздыхавшей на кухне, до мистера Пендлтона в своём громадном особняке на холме.

Что касается Нэнси, то девушка была вдвойне расстроена. Во-первых, считала эту поезду в Бостон верхом легкомыслия и так прямо всем об этом и заявляла (за исключением хозяйки, разумеется). Во-вторых, если уж куда-то ехать на зиму, чтобы миссис Чилтон могла спокойно отправиться с доктором в Германию, то разумнее было бы отправить Поллианну не в Бостон, а погостить у самой Нэнси.

Мистер Пендлтон был того же мнения и, в отличие от Нэнси, открыто высказывал его миссис Чилтон.

Но больше всех был расстроен Джимми, двенадцатилетний сирота, которого, благодаря усилиям Поллианны, мистер Пендлтон, взял жить к себе, а потом и усыновил. Джимми тоже не мог скрыть досады и с упрёком говорил Поллианне:

– Ну вот, не успела вернуться из санатория – как опять уезжаешь!

Как любой другой мальчик, он не хотел показывать, что предстоящая разлука ранила его прямо в сердце, старался напустить на себя равнодушный вид.

– Но я вернулась из санатория ещё в прошлом марте, – возражала Поллианна. – К тому же я еду только на зиму, а не насовсем.

– Хоть бы и насовсем. Мне-то что! Плевать я хотел! – говорил мальчик, пожимая плечами. – Мне только ужасно досадно, что я встречал тебя как дурак вместе со всеми, когда ты вернулась из санатория – с цветами и флагами, – а ты вот опять уезжаешь!

– Что ты такое говоришь, Джимми! – обиженно воскликнула Поллианна и, гордо вздёрнув носик, добавила: – В конце концов, никто тебя не просил встречать меня с флагами и цветами. Знаешь, ты говори, говори, да не заговаривайся.

– А то что? – фыркнул в ответ мальчик.

– Ничего, – покачала головой девочка. – Просто прошлым летом, когда я просила мистера Пендлтона взять тебя к себе, я поручилась за тебя и сказала, что ты вежливый и воспитанный мальчик.

– Хотел бы я посмотреть, какая бы вы, мисс Поллианна, были бы воспитанная и вежливая, если бы вам, как и мне, пришлось жить в этом дурацком приюте с сумасшедшими старухами и стариками.

– Знаете, что я вам скажу, Джимми Бин! – возмущённо воскликнула Поллианна, тоже переходя на «вы». – Мне ведь тоже пришлось жить с дамами из благотворительного комитета. Конечно, они были не совсем старухами, но всё равно довольно старыми… – От обиды девочка сама запиналась и с трудом подбирала слова. – И вообще…

– К вашему сведению, – резко заметил мальчик, гордо вздёрнув подбородок, – я теперь не Джимми Бин!

– Как так? Почему ты не Джимми Бин? Что ты хочешь этим сказать? – нахмурившись ещё больше, поинтересовалась девочка.

– Теперь я официально усыновлён! Мистер Пендлтон с самого начала хотел меня усыновить, только никак не мог решиться. А теперь решился. Так что теперь я – официально Джимми Пендлтон! А мистера Пендлтона мне полагается называть дядей Джоном. Конечно, я ещё не очень к этому привык. Поэтому обращаюсь к нему по-прежнему… Но это всё не важно…

Несмотря на его грубый тон, Поллианна радостно всплеснула руками, а с лица мгновенно исчезло обиженное выражение.

– Вот здорово! Теперь у тебя действительно есть семья! Есть близкий человек, который о тебе заботится! К тому же в будущем тебе не придётся никому ничего объяснять, раз у вас одна фамилия. Как я рада! Рада! Ужасно рада!

Неожиданно мальчик соскочил с каменной ограды, на которой они сидели, и молча пошёл прочь. Его щёки жарко пылали, а на глазах блестели слёзы. Его душила досада на себя самого. Ведь именно благодаря Поллианне его судьба устроилась таким счастливым образом, а он только что наговорил ей кучу обидных, неприятных слов… Он яростно пинал камешки на тропинке, словно хотел выместить на них свою досаду. Помимо его воли слёзы одна за другой катились из глаз и текли по щекам. Он остановился, поднял камешек и со всей силы швырнул его подальше. Потом развернулся и, подойдя к Поллианне, снова уселся рядом с ней на каменную изгородь.

– Спорим, я добегу до той сосны раньше тебя! – сказал он как ни в чём не бывало.

– А вот и нет! – воскликнула Поллианна, соскакивая с изгороди.

Она уже была готова пуститься с Джимми наперегонки, как вдруг вспомнила, что ей пока запрещено бегать. Как бы то ни было, все обиды оказались забыты. Джимми успокоился. Слёзы высохли, мальчик снова улыбался.

Они, как и прежде, были друзьями.