Текст книги "Королевства Доблести (ЛП)"

Автор книги: Элейн Каннингем

Соавторы: Кристи Голден,Эд Гринвуд,Марк Энтони,Дуглас Найлз,Трой Деннинг,Дэвид Ч. Кук,Роберт Сальваторе
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

ДЕДУШКИНЫ ИГРУШКИ

Джейн Рейб

Друид стоял перед видавшей виды дубовой дверью башни. Волосы цвета пшеницы облепили его шею, а темно-зеленая туника плотно, будто вторая кожа, облегла мускулистое тело. Украшенный вышивкой плащ доставал до травы за спиной и неприятно стянул шею, когда мужчина запрокинул голову и взглянул вверх, сквозь ровный спокойный дождь.

Ранним утром синевато-серые камни башни на фоне сумрачного неба мешали друиду увидеть зубчатые бойницы. Сощурясь, он всматривался в сумрак, и углядел искорку света в окне последнего этажа.

Друид опустил взгляд, и его подбородок уперся в грудь.

– Я не видел его несколько лет, – тихо сказал он.

В ответ из его туники раздалась стремительная тирада из писка и ворчания.

– Да, слишком долго.

Друид осторожно распустил тесемки туники, ослабляя ворот. Спустя миг, из треугольного выреза промокшей одежды показался блестящий черный нос ласки. Животное снова заворчало.

– Ладно, потороплюсь, – ответил друид, сделав шаг вперед и стучась в дверь башни.

Спустя вечность дверь со скрипом распахнулась внутрь, открывая фигуру в плаще с капюшоном.

– Гэлвин, друг мой! – говоривший откинул капюшон, показав слезящиеся голубые глаза и кожу, бледную и сморщенную, будто мятый пергамент. Его подбородок обрамляла седая щетина.

– Ты должен мне помочь! Она потерялась в моей башне, я не могу ее найти! Я очень волнуюсь.

– Не можешь найти кого?

На бледных губах старика заиграла слабая улыбка:

– Мою внучку, – он помедлил. – Пожалуйста, проходи. По такой погоде ты до смерти простынешь.

Протянув дрожащую руку в старческих пятнах, мужчина схватил друида за рукав и втянул его в башню.

– Ох, Гэлвин, я боялся Илайес тебя не найдет. Я точно не знаю, где ты живешь... И эта гроза...

– Не такая уж страшная, Дролло, – возразил друид, доставая ласку из туники. – Хотя Илайес, кажется, не очень любит дождь.

Старик осторожно взял у друида промокшего зверька и погладил его по макушке. Илайес громко запищал и вытянулся так, чтобы можно было почесать за ушами. Ласка бросила на Гэлвина гневный взгляд и пронзительно взвизгнула.

В ответ тот кивнул и закрыл дверь, приглушив шум дождя и сладкий запах сырой земли. После долгой прогулки на свежем воздухе в башне воняло плесенью. Друид неприязненно наморщил нос.

Внутри было почти не видно больших обтесанных камней, из которых состояло здание. Картины с причудливо одетыми мужчинами и женщинами соревновались с искусными гобеленами, изображавшими жизнь вдоль изгибов близлежащего пролива Драконий Предел. Кое-где картины и гобелены закрывали друг друга. Гэлвин обнаружил себя рассматривающим частично скрытый гобелен с изображением нескольких людей, толкавших в Предел большую лодку. На носу стоял сатир, одним копытом на руле, в слишком большой для него куртке, окутывающей человеческий торс. Целиком лодку было не разглядеть. Гобелен с гарцующими единорогами закрывал ее.

Под картинами и гобеленами вдоль всей стены протянулись груды подписанных и не подписанных ящиков, доходя Гэлвину до груди. Из-за ящиков выглядывали тюки сложенной одежды, кучи разноцветной глиняной посуды, сапоги без пары, дымчатые вазы со стеклянными бусинами внутри, стопки книг, тщательно уравновешенные пирамиды футляров для свитков, и еще множество предметов, которых друид не узнал.

Гэлвин продолжал глазеть на покрытые пылью залежи, пока рука на плече не вернула его внимание к старику.

– Моя внучка, – начал Дролло. – Ей только пять. Я распределял новую поставку, когда она исчезла. Боюсь, я не уделял ей достаточно внимания.

– Твои внуки старше меня, – заметил друид. Когда Дролло не ответил, Гэлвин понял, что разглядывает старика.

Когда-то Дролло был высок, обладал прямыми плечами и широкой походкой, но годы взяли с его тела свое. Сейчас он стоял ссутулившись, сгорбив спину и согнув плечи к груди. Кожа обвисла на его костях, будто принадлежала кому-то покрупнее, пошла складками, как те огромные робы, что он носил. Тонкие седые волосы совпадали цветом с паутиной, висевшей в башне практически везде. Только в его глазах виднелась искра.

С заметным усилием Дролло наклонился и аккуратно опустил ласку в одно из немногих свободных от хлама мест на полу. Животное яростно отряхнулось, избавляясь от дождевых капель на шерсти. Затем ласка прошмыгнула мимо натекшей с мокрой одежды Гэлвина лужи и исчезла за ящиком с пометкой "Перья эльгудуйра".

Старик вздохнул и протянул руку, чтобы схватиться за ближайший ящик. Используя его как опору, он выпрямился.

Дролло нервно потер ладони и зачем-то огляделся. Наконец, собравшись с мыслями, он встретился взглядом с друидом.

– Я часто играл с твоими внуками, – сказал Гэлвин погромче. – Я часто гонялся за ними на рынке, уже почти три десятка лет тому назад. Они старше меня на несколько зим.

– Я сказал "внучка"? Ну, она дочь одного из моих внуков, или дочь детей моих внуков, – ответил старик, качая головой. – Годы пронеслись мимо так быстро, что я не могу вспомнить. Она зовет меня дедушкой. Важно это.

– И ты уверен, что она здесь?

Дролло рассеяно кивнул.

– Где-то. Я звал ее, но она не ответила. Может быть, играется со мной. А может быть, она в беде.

– Мать?

– Изаура. В сотне миль отсюда, – ответил Дролло. – Девочку оставили со мной на несколько месяцев. Изаура решила, что мне не помешает компания. Но она знать меня не захочет, если обнаружится это.

– И ты послал за мной Илайеса, – сочувственно произнес Гэлвин. Он видел, что старик напуган, и не помнил еще ни разу, чтобы Дролло волновался о ком-то – только о барахле, которое собирал.

– И давно она потерялась?

– Два дня, – быстро ответил старик. – Может быть три. Но не больше, не думаю. Время летит незаметно, – Дролло взглянул в изумрудно-зеленые глаза Гэлвина. – Я отправил Илайеса, как только заметил что ее нет.

– Мы ее найдем, – просто ответил Гэлвин, надеясь, что его тон поможет уменьшить беспокойство старика.

Друид снял свой плащ и огляделся в поисках вешалки. За большим ящиком виднелся какой-то похожий на нее предмет, но до него определенно было не достать. Пожав плечами, друид повесил промокшую одежду на высокий, узкий ящик с пометкой "хрупкое". За плащом последовали сапоги. Когда мужчина стянул их, раздался хлюпающий звук и наружу выплеснулась вода. Лужа под ним выросла, наполовину перекрыв проход, и вода стала сочиться между ящиков. Он стащил тунику через голову и бесцеремонно бросил ее прямо на плащ, оставив обнаженной мокрую грудь, блестевшую в свете масляной лампы над головой.

Илайес высунул голову и писком упрекнул друида.

– Пол высохнет, – ответил тот.

Босиком, дрожа от сырости в башне, Гэлвин вместе со снующим в его ногах зверьком прошел мимо Дролло.

Медленные, шаркающие шаги старика последовали за друидом, который направился вниз по заставленному ящиками коридору. Кое-где штабеля достигали шести футов, в рост Гэлвина, а надписи на большинстве этикеток поблекли от времени. Большую часть ящиков покрывала пыль, указывая на то, что их давно не трогали. Тем не менее, в некоторые уже пробрались. Друид заметил мелкие округлые дыры там, где мыши прогрызли себе путь внутрь.

Войдя в помещение, которое помнил как гостинную, Гэлвин увидел еще больший беспорядок. Некоторые вещи свалились со своих мест, сильнее захламляя комнату. В его детских воспоминаниях деревянные ручки и ножки кресел были идеально отполированы, сейчас их исполосовали царапины. Подушки и столы оказались завалены бумагами, разнообразными безделушками и прочим. Лишь один предмет мебели, черное кожаное кресло, стоял свободным от обломков и мусора.

– Женщина должна быть сумасшедшей, чтобы оставить маленькую девочку в таком месте, – пробормотал Гэлвин.

Шарканье позади него прекратилось.

– Ну, несколько дней назад, когда девочка пришла, все смотрелось не так плохо, – Дролло отчаянно защищался. – Я немного прибрался, и, мм, наложил заклятие, спрятавшее все ящики и скрывшее пыль.

Друид вздохнул и опустился на колени. Он заглянул под мебель. Там валялись только огрызки бумаги и старый тапок, который был великоват для Дролло.

Илайес пробежал мимо друида и зарылся в паутину. Ласка вернулась несколько секунд спустя, волоча за собой хвост бело-серых сетей, утыканных коконами неудачливых насекомых. Илайес потерся о ножку стола, почти избавившись от паутины, и запищал на друида.

– Да, я знаю, что внизу ее нет, – друид встал на ноги и обнаружил, что его мокрые подштанники покрыты пылью. Он тщетно попытался ее оттереть.

– Как ее зовут? – обратился он к Дролло.

Старик улыбнулся.

– Изабель. В честь моей второй жены.

– И ты уверен, что она все еще внутри?

– О да! Она слишком мала, чтобы дотянуться до дверного засова или ставень.

– И она потерялась два, может три дня назад?

– Да, – просто ответил старик.

Гэлвин потер подбородок.

– Когда я был в ее возрасте, – подумал вслух он, – я целыми днями мог копаться в твоей башне. Но через два дня она должна выйти перекусить – если способна на это.

Он сразу же пожалел о сказанном, зная, что старик испугается худшего.

– Кухня, – быстро предложил друид. – Если с ней все в порядке, она должна будет искать еду. Мы начнем поиски с кухни.

Дролло нахмурился и покачался вперед-назад в своих домашних тапочках.

– Что такое? – кратко поинтересовался друид.

– Она может быть не голодна, – ответил Дролло. – У меня по всей башне хранятся запасы еды. Знаешь, я старею, и мне иногда трудно передвигаться. Продукты лежат тут и там, чтобы не приходилось каждый раз спускаться на кухню, когда проголодаюсь.

Друид вздохнул.

– Она любит игры? Это на нее похоже – вот так пропасть?

– Да, ей нравится играть. Особенно в прятки.

Друид окинул взглядом беспорядок в комнате. Только в этом помещении есть дюжины мест, где маленькая девочка может спрятаться, а в башне – целых восемь этажей и глубокий подвал, в котором больше двух уровней.

– Чтобы все это спрятать, ты использовал магию, – начал Гэлвин, – а найти ее с помощью магии пробовал?

Дролло поморщился.

– Ох, Гэлвин, хотел бы я иметь такое заклинание. Я могу спрятать вещи, могу заставить предмет выглядеть чем-то другим, заставить звук раздаться в тишине или заглушить что-то громкое. Среди моих заклятий нет ничего подходящего. Извини, – он пожевал нижнюю губу. – А как насчет твоего волшебства?

– Я друид, – отрезал Гэлвин. – Я тоже не владею таким.

– Но ты разговариваешь с Илайесом. И я видел, как ты говоришь с растениями и камнями... – пробормотал Дролло.

– Не представляю, как эти способности могут нам помочь.

Дролло побледнел.

– Тогда что мы будем делать?

– Мы найдем ее старомодным способом – поищем, – вздохнул Гэлвин. – Начинай искать вон там.

Он указал в часть комнаты, заваленную пачками пергамента.

– Я смотрел там. Кажется я везде смотрел, – простонал Дролло. – Это все я виноват.

Друид вновь ткнул пальцем, и старик подчинился, зашаркав к бумажным завалам. Дролло стал кричать прямо в залежи пергамента. "Изабель!" – звал он. Как и следовало ожидать, никто не ответил.

Спустя час друид был уверен, что они обыскали каждый дюйм комнаты. Никаких признаков маленькой девочки.

То и дело чихая, подавленный Гэлвин вышел из комнаты и чуть не налетел на груду ящиков в проходе.

– Да что в них такое? – спросил он. Старик пожевал губы.

– О, вещи, которые я собирал годами. Я по большей части забыл, что внутри. Погляди на подписи. Какую комнату обыщем следующей?

Друид продолжал ошарашено глядеть на горы ящиков и стопки книг. Если бы он искал кого-нибудь снаружи, то пошел бы по следам, как охотник. Сломанные ветки, отпечатки ног, примятая трава и другие знаки указали бы путь.

Возможно, решил Гэлвин, я ошибся насчет моей магии – тем более, если сравниваю это собрание мусора с дикой природой.

Друид огляделся в поисках порванной паутины. Его взгляд замер у основания большого ящика. Там, почти скрытая тенью, мышь тащила в нору бледно-розовую ленточку. Гэлвин присел на корточки и начал пищать, обращаясь к мыши, но грызун был поглощен своим занятием и не заметил друида. Потянувшись вперед, Гэлвин ухватился за ленту и снова пискнул.

Мышь вздрогнула от испуга, наморщила нос и шмыгнула в норку.

Гэлвин провел пальцем по шелковой ленте, все еще новенькой и блестящей.

– Это Изабель? – спросил он.

Старик взглянул на ленточку и медленно кивнул.

– Я пойду по ее следам, – просто сказал друид. – Давай-ка попробуем следующий этаж.

От старья был свободен только узкий проход посередине лестницы. Горы мусора возвышались около перил. Гэлвин оглядел коллекцию ножек от кресел и неисправных ламп, задержавшись взглядом только на медной вазе, ненадежно стоявшей на ступеньке на полпути вверх. Он осторожно прошел сквозь бардак и опустился у вазы. Илайес проскользнул у него под рукой и понюхал ее; глаза – черные бусинки – отразились в округлой поверхности. Ласка тяжело заворчала.

– Да, это необычно, – ответил друид.

– Что? – Дролло запыхался, взбираясь по лестнице с толстой свечой в руке. – Ты что-то нашел?

Взяв сосуд за горлышко, друид повернулся и сел на ступеньку, лицом к старику.

– Эта ваза. Она выглядит странно.

Дролло нахмурил брови.

– Посмотришь мою коллекцию потом, Гэлвин. Моя внучка важнее, чем кусок меди!

– Ты не заметил? – продолжил друид. – Она не на месте. Чистая. Нет ни пятнышка грязи.

Старик покачал головой.

– Ваза на месте. Она новая. Я получил ее несколько дней назад. Это была поставка из Каллидирра.

Он запнулся на мгновение, затем выпалил:

– Этот груз я открывал у себя в кабинете! Гэлвин, я не ставил эту вазу сюда!

– Наверное, Изабель, – предположил друид. Поставив сосуд обратно на ступеньку, он встал, повернулся и взбежал на лестничную площадку наверху. Илайес понесся за ним, остановившись только взглянуть на старика, который шел следом.

На площадке Гэлвин внимательно изучил кипу обломков, начинавшую уподобляться любой другой куче мусора в башне. "Что может заставить человека быть таким скупым?" – задумался друид. Он решил, что Дролло – будто самый жадный из драконов. Старик собирает все, представляющее хотя бы относительную ценность, а потом позволяет своей коллекции стоять без дела, собирая пыль.

Как раз в этом-то Дролло от драконов отличался. Как довелось Гэлвину узнать в своих странствиях, драконий род старался хранить сокровища в чистоте. А еще в их пещерах было легко передвигаться – конечно, только в том случае, если ты желанный гость.

Друид прилег на лестничную площадку и осмотрелся вокруг. Илайес вцепился ему в плечо и вновь запищал. Его маленькая мордочка поворачивалась из стороны в сторону, подражая Гэлвину.

– Я пытаюсь посмотреть на вещи с точки зрения ребенка, – сказал зверьку друид, отталкивая ласку в сторону.

– Это ты хорошо придумал, – Дролло задыхался из-за подъема по лестнице. – Я сам не догадался.

Не ответив, Гэлвин встал на ноги и шагнул к двери с лестничной площадки. Ее частично закрывала стойка, заставленная посохами с замысловатой резьбой, инструктированными серебром и золотом. Но в дверном проеме оставалось как раз достаточно места, чтобы ребенок мог протиснуться внутрь. Гэлвин сдвинул посохи и чуть не уронил всю стойку, когда один из них задергался и стал мерцать.

Как он и ожидал, на двери вездесущая паутина недавно была потревожена. Не спуская глаз с волшебного посоха, мужчина потянулся к дверной ручке. Углядев на ней пятна – следы Изабель – Гэлвин остановился.

– В конце концов я не такой уж и плохой сыщик! – ободряюще сказал он Дролло, повернул ручку и вошел в комнату.

Мужчине пришлось прикрыть глаза – в комнате было светло, как ясным днем. Источник света – сияющая желтая сфера – висела прямо в проходе. Потрескавшийся, как поверхность сухого русла, пол был окрашен приятным и теплым розовым оттенком. Цвет стен оказался чуть темнее, хотя их почти закрывали мириады накоплений Дролло.

– Изабель! – позвал Гэлвин, – Я друг. Я здесь с твоим дедушкой. Пожалуйста, выходи.

Он проскользнул дальше в комнату и был ошеломлен запахом, фруктовым и в то же время резким – пахло, без сомнения, остатками еды, затерявшимися среди беспорядка.

– Изабель? – он ухватил краем глаза движение возле подоконника. Бросившись вперед, друид смахнул в сторону тонкое кружево паутины. Возле окна стоял небольшой дубовый столик, посередине которого танцевала русалка из слоновой кости, величиной не больше ладони Гэлвина. Фигурка изящной резьбы поднималась и падала, качаясь на ореховой волне. По всему краю столешницы шла цепочка смазанных отпечатков рук.

Илайес вскарабкался по ноге Гэлвина и запрыгнул на стол. Животное взволнованно заворчало.

– Изабель была здесь, – ответил Гэлвин. – Она пыталась дотянуться до русалки.

– Изабель? – позвал Дролло, осторожно входя в комнату.

Друид взял Илаейса и повернулся к старику.

– Она была здесь. Может быть, все еще здесь. Отпечатки достаточно свежие – не успели покрыться пылью.

Глаза старика сверкнули.

– Да благословят тебя боги, Гэлвин.

Настороженный взгляд друида дал понять Дролло, что радоваться рано.

– Я знал, что верно поступил, послав за тобой Илайеса. Я не смог бы выбрать никого лучше для поисков моей Изабель! Знаешь, Гэлвин, люди в округе считают тебя героем. И только подумать...

– Тихо! – прошипел друид. Он водил головой из стороны в сторону.

– Что случилось?

Гэлвин зыркнул на старика, но сразу смягчился.

– Я что-то слышал.

Он вновь повел головой и позвал:

– Изабель?

Единственным ответом был странный скрежещущий звук.

Чувства Гэлвина были острее, чем у большинства людей, но чудовищный бардак и захламленность, царившие в башне, их притупили. Вне привычной стихии ему пришлось потратить больше времени и усилий, чтобы точно засечь источник звука, но определить, откуда тот доносится, мужчина смог. Поставив Илайеса на пол, он осторожно шагнул к темному уголку, прикрытому большим ящиком.

Чиррк. Чиррк. Чиррк.

Гэлвин мог сказать, что это звук царапающего камень металла, но когда он приблизился к ящику, шум прекратился. Илайес у ног мужчины обнажил зубы и зашипел.

Друиду потребовалась вся его сила, чтобы подвинуть ящик вперед, освободив достаточно места, и протиснуться в нишу позади него. Ласка осталась перед деревянным контейнером, встав на задние лапы и царапая воздух.

Несмотря на свет от магического шара, за ящиком лежала густая тень. Паутина прилипла к волосам, и Гэлвин задумался, зачем девочка набралась смелости спрятаться здесь. Найти ответ он не успел – что-то схватило его за правую лодыжку, нарушив ход мыслей.

Друид выпалил проклятие сквозь сжатые зубы и попытался отступить. Боль вновь пронзила лодыжку. Гэлвин обнаружил, что не может двигаться – что-то держало его за ногу, что-то металлическое, зубастое и очень сильное. Нагнувшись вперед насколько позволяло тесное пространство, он попытался нащупать нападающего.

Похожий на плеть отросток обвился вокруг его левой ноги. Друид снова выругался.

– Гэлвин? – позвал Дролло.

– Не подходи!

Плеть обвила запястье мужчины. Протянув правую руку, он сомкнул пальцы на щупальце и дернул так сильно, как только мог. Гэлвин услышал треск и упал на спину с оторванным куском стальной конечности в руке. Друид быстро выпрямился и схватился за щупальце на своей лодыжке, разжав его хватку.

Он выполз из-за ящика и уткнулся прямо в домашние тапочки Дролло.

Чиррк. Тум-тум, тум-тум.

Друид оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как ящик покачивается и падает вперед, опрокинутый  железным монстром. Блестящая черная сфера, окруженная дюжиной конечностей, эта штука не была живой, хоть ее плетеподобные придатки и извивались, будто щупальца осьминога. Там, где Гэлвин порвал конечности, заставив их безвольно повиснуть, сочилось масло. Чудовище все же имело еще как минимум дюжину плетеобразных отростков; некоторые бешено извивались, а остальные передвигали само "тело", вскарабкавшееся на ящик и нависшее над друидом.

В комнате раздался громкий хлопок, а за ним последовала яркая вспышка бело-голубого света.

Друид вновь прикрыл глаза. Вторую руку он выбросил перед собой в жалкой попытке защититься от железного монстра. Но удара не последовало. Когда свет померк, он опустил руку и взглянул на механизм.

Машина неподвижно валялась расколотой надвое. Из ее внутренностей на пол сочилось масло.

Друид удивленно посмотрел на Дролло. Старик опирался о резной посох, взятый им со стенда – тот самый, что сиял и дергался, когда Гэлвин попробовал его сдвинуть.

– Просто хотел помочь, – гордо заявил старик. – Теперь я вспомнил, почему держу эту комнату закрытой. У меня здесь хранятся несколько гномьих приспособлений – этот ловец насекомых, с которым ты боролся, и кое-какие механические штуки вроде него. Некоторые из них могут быть опасны.

Когда старик прошаркал к сломанному механизму, на его лице появилось выражение паники.

– Моя Изабель! – воскликнул он. – Что если ловец насекомых схватил мою Изабель?

Гэлвин медленно встал и попробовал раненую ногу. Глянув вниз, он увидел что та кровоточит. Осторожно согнув свою левую руку, он ощупал запястье, чтобы убедиться, что кости целы.

– Там в углу ее не было.

– А что если она лежит мертвая? – запаниковал Дролло, пытаясь пролезть за упавший ящик.

Друид схватил старика за плечо.

– Я почувствовал бы запах крови, – отрезал он и выбрался из комнаты.

Гэлвин дождался Дролло на лестничной площадке, потом запер дверь и заставил ее стендом с жезлами. Он нервно прошелся вперед-назад, потирая поврежденное запястье. Илайес бегал между его босыми ногами, когти ласки на каждом шагу скользили по гладкому камню.

Друид взглянул на отполированные мраморные ступени и проход посередине, чистый от пыли – ее смели его шаги. И шаги Дролло. И Изабель.

– Дролло, я дурень. Я должен был сделать это сразу, как только зашел в башню.

Друид бесцеремонно уселся между стопкой книг и собранием песочных часов на первой ступеньке под площадкой. Он закрыл глаза, замедлил дыхание и положил руки на пол, пальцами ощутив холодную гладкость камня под собой.

Гэлвина бросило в холодный пот, блеск его лба почти сравнился с сиянием мрамора под пальцами. Дыхание стало еще реже. Он взывал к умению, которому его научили могущественные друиды – способности разговорить с камнем и с самой землей.

Мужчина почувствовал, что его пальцы стали твердыми и неподвижными, будто мрамор, конечности – крепкими, как лестница. Язык высох и затвердел. Рот медленно двигался, но наружу не вырвалось ни слова.

Маленькая девочка, сказал Гэлвин одним только разумом.

Маленькая? переспросила каменная лестница. Слова рождались, грохоча как стучащие друг о друга булыжники.

Человек. Как я, только меньше. Гэлвин почувствовал, что его собственный мыслительный процесс замедляется; понятия, что он формировал в сознании, стали проще, когда его мысли объединились с мрамором. Девочка. Вполовину ниже меня.

Маленькая, ответил камень. Слово звучало необычно и даже успокаивающе, исходя от мрамора. Велика для меня. Всегда выше. Мрамор гудел. Камни никогда не торопятся, рассказывая историю. Всегда смотрят вниз на меня. Я всегда смотрю вверх.

Тогда для тебя высока, продолжил Гэлвин, но не так, как я. Друид истекал потом. Общение с камнем всегда требовало больших усилий. Помнишь ее?

Грохот у друида в голове стал громче. Камень думал, бормоча про себя. Помню ноги, наконец прогремел мрамор. Много ног людей ниже тебя. Галька в сравнении с булыжником. Недавно, много, много ног будто галька.

Много? вздохнул друид.

Камень громыхнул и выбрал термин из сознания мужчины. Дети, ответила лестница. Много детей. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Постоянно бегают по мне вверх и вниз.

Много?

Много, повторил мрамор.Ноги быстро выросли, стали большими как твои. Потом все, кроме двух, ушли. Камень умолк, потом добавил. Но затем вновь пришла галька. Эти тоже выросли и ушли. Теперь осталось только двое ног – и еще твои.

Друид был озадачен. Все, кроме двух? Кроме двух ног Дролло?

Нет, прогремел Гэлвин, Ты помнишь детей и внуков Дролло. Это было давно.

Недавно, поправила лестница.

Гэлвин без слов упрекнул себя. Камень существует невообразимо долгое время. Жизнь человека должна казаться ему мгновениями.

Подумай, попросил друид. Последняя пара ног – галька.

Постоянно вверх и вниз по мне.

Да.

Гладкие, как я, продолжил камень. Постоянно останавливаются... останавливаются... посмотреть на вещи, лежащие на мне сверху.

Хлам, пояснил Гэлвин, мысленно рисуя кучи мусора у перил.

Хлам, грохнул камень. Да. Не вижу через него. Хочу чтобы он исчез.

Гэлвин вздохнул. Я постараюсь, пообещал он,но сначала помоги мне. Эти маленькие ножки, галька, куда они пошли?

Мгновение назад, начал камень, выбирая слова из сознания мужчины. Галька шла вверх, вверх, вверх. Почти доверху, но еще не вершина. Не возвращалась вниз.

Так она все еще в башне, заключил Гэлвин, может, прячется на втором или третьем сверху этаже. Он был рад, что не придется обыскивать все этажи ниже. Если повезет, теперь поиски не затянутся, и девочка целой вернется к Дролло.

Друид поблагодарил камень и стал разъединять свое сознание с мрамором, когда тот добавил: через мгновение... нечто... спустилось и ушло.

Нечто?

Камень прогрохотал, настолько громко, что Гэлвин был уверен – даже Дролло услышал. Напоследок, простыми понятиями лестница объяснила, что она не знает слов, необходимых для описания того, что спустилось вскоре после подъема девочки наверх.

Оно сейчас здесь? продолжил друид.

Нет. Ушло, как и галька. Взяло и ушло. Вверх и вниз. Вверх...

– Гэлвин? Гэлвин? Что с тобой? – слова принадлежали Дролло, склонившемуся над друидом и трясущему его.

Гэлвин медленно открыл глаза, с сожалением обнаружив связь с мрамором разорванной. Это был самый длинный разговор с камнем из тех, что он когда-либо вел, и напряжение, видимо, заставило его потерять сознание. Он потянулся тяжелой, дрожащей рукой к голове. Рука одеревенела, а его бледность приобрела сероватый оттенок.

– Гэлвин?

– Я в порядке, Дролло. Пойдем наверх. Думаю, мы найдем Изабель там.

Старик просиял и помог мужчине подняться. Дорога вверх по лестнице показалась друиду длинной; на каждом пролете он останавливался, чтобы немного передохнуть. Дролло и Илайес с легкостью поспевали за его медленной походкой. Зато друиду пришлось терпеть бесконечные вопросы старика.

– Так это моя лестница сказала тебе, что она наверху?

– Что-то вроде того, – согласился друид.

– Она видела ее?

– Она обратила внимание на ее ноги.

– Гэлвин, это чудесно. После того, как мы вернем Изабель, можешь научить меня разговаривать с лестницей?

– Я подумаю об этом, – вяло пообещал друид. Вдруг улыбка тронула уголки его губ. – Но тебе придется очистить ее, прежде чем она с тобой заговорит.

– Хорошо, я могу это сделать.

На шестом пролете Гэлвин выглянул в окно. Дождь прекратился, и снаружи было темно. Высоко в небесах луна выглядывала из-за облаков. Собравшись с силами, он дошел до седьмого пролета и увидел распахнутую дверь.

– Изабель? – тихо позвал он.

Тишина.

Снова на поиски, решил друид. Ласка увлеченно заворчала, сморщила нос, пискнула и стала носиться в залежах хлама.

– Да, можешь помочь нам искать, – вздохнул Гэлвин.

Для друида комната выглядела так же, как и любое другое помещение у Дролло в башне – заваленная обломками и заставленная ящиками с более интересным содержимым. Она была такой же грязной, как и остальные, но Гэлвин видел места, где грязь была потревожена маленькими ножками. Он прошел вперед, а Дролло прошаркал за ним.

В пыли кое-где отпечатались тонкие пальчики. Содержимое большей части ящиков валялось на полу вместе с обрывками упаковочного материала – настоящая сокровищница бесполезных предметов. Друид заметил, что все ящики были подписаны плавным эльфийским письмом. Заинтригованный, он стал тщательнее осматривать комнату, на сей раз читая каждую подпись.

Гэлвин слышал, как копошится позади него старик. Илайес тоже участвовал в поисках. Истошный писк зверька почти заглушал шуршание Дролло.

Наконец взгляд Гэлвина упал на особенно большой ящик у стены, который был открыт. Вокруг него материала для набивки валялось совсем немного – что бы ни содержалось в ящике, похоже оно занимало почти все внутреннее пространство. Он пробежал пальцами по грубому дереву и прочел надпись на эльфийском.

– О нет, – прошептал друид.

– Изабель! – продолжал взывать Дролло.

– Дролло, – начал мужчина, – ты торгуешь с морскими эльфами Драконьего Предела?

– Нет, – донесся невнятный ответ. Старик как раз засунул голову в ящик. – Ну, по крайней мере, уже нет.

– А когда-то торговал?

– Да. Где-то несколько лет назад. Сейчас я редко спускаюсь к побережью. Морской воздух заставляет ныть мои старые косточки.

Друид нахмурился и перечитал подпись.

– Дролло, прекращай искать. Ее здесь нет.

– Тогда пошли в следующую комнату.

– Нет. Она не в башне.

Старик побледнел, и Гэлвин сразу же добавил:

– Но я знаю, куда она пошла. Не волнуйся. Я верну ее.

– Я, я иду с тобой, – заикнулся старик.

– Только не туда.

С этими словами Гэлвин сбежал вниз по лестнице. Илайес быстро помчался за ним. Когда друид достиг последней ступеньки, он оглянулся и увидел, что Дролло только начинает спускаться.

– Оставайся здесь, – предупредил он. – Я вернусь с Изабель!

Гэлвин надеялся, что это прозвучало достаточно убедительно – он сам не был уверен, что сможет найти девочку. Тем не менее, мужчине не хотелось, чтобы старик шел за ним. Тогда пришлось бы волноваться сразу о двух людях.

Распахнув входную дверь, он выбежал прямо в сырую ночь.

– Твои сапоги! – донесся крик Дролло.

Но друид не остановился. Там, куда он направлялся, сапоги пригодятся меньше всего.

Гэлвин свернул к югу от башни. Вдалеке слышался шум прибоя. Облака над головой редели – их разгонял освежающий бриз. Когда друид достиг побережья, полностью раскрылась луна, пролив свет на черные воды Драконьего Предела.

Мужчина несмело шагнул в прибой. Холодная вода забурлила вокруг лодыжек, а затем и колен. Очередная волна окатила его целиком, прилепив подштанники к телу. Он вошел в воду глубже и стал концентрироваться.

Друид приказал лицу вытянуться. Нос и челюсть растянулись, кожа стала голубовато-серой. Бросившись в воду головой вперед, он продолжил превращение. Руки уменьшились, стали тоньше, принимая форму плавников. Они плавно переходили в сгладившиеся плечи, прижавшиеся ближе к туловищу. Ноги срослись вместе в мускулистый хвост. Изгибаясь, сильно и ритмично, он толкнул дельфина, в которого превратился Гэлвин, дальше в воды Драконьего Предела.

Дельфин покрывал милю за милей, ныряя в разбросанные по проливу морские пещеры. Дно было скалистым, с вздымающимися каменными пиками, покрытое кустами смахивающих на камыш растений. За пещерами дно сглаживалось, но его повсюду устилали большие камни и гигантские ракушки. Вверх тянулись яркие водоросли, колыхаясь под воздействием течения. Дальше в проливе дно резко обрывалось – морские эльфы звали это "Утесом". Верхушкой утеса был большой риф из блестящих кораллов, кишевших жизнью.