Текст книги "Убийца с медальоном святого Христофора"

Автор книги: Элейн Фергюсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Я вас заждался, – заявил шериф Джекобс вместо приветствия. – Тело не трогал, даже карманы не проверял. Действовать будем строго по инструкции!

– Давай-ка сделаем несколько снимков, прежде чем займемся телом. Камми?

Камерин подняла голову.

– Начни с цветных.

– Ах да, конечно.

Камерин автоматически вытащила из рюкзака «кэнон», навела камеру на кроссовки и, как робот, принялась щелкать кадр за кадром. Эмоции захлестывали ее: ужас, любопытство, страх и – сильнее всего – ярость.

Злоба желчью подступала к горлу. Ни один человек не заслуживал-такой смерти: связали, как курицу, и бросили в горах. Щелк, щелк, щелк – Камерин ожесточенно нажимала на кнопку затвора.

– Ты ее опознал? – спросил Патрик у шерифа.

– Говорю же, пальцем не трогал. Не положено – забыл, что ли?

– Ах да. Надо надеть пакет ей на руки: не хотелось бы растерять ценные улики.

Патрик поместил кисти убитой в бумажный пакет, закрепив его широкой резинкой. Камерин знала, что пластик может повредить вещественные доказательства.

После цветных снимков Камерин перешла к черно-белым. Отец и шериф разговаривали, что-то помечая в блокнотах. Кроули, сосредоточенно нахмурившись, прочесывал траву металлоискателем. Джекобс сообщил, что из Дюранго выехали полицейские, чтобы оцепить место преступления и принять участие в поисках улик.

Три женщины наблюдали за происходящим из-за ограждения, словно коровы на пастбище.

Надев перчатки, отец проверил задние карманы джинсов девушки: никаких документов. Наконец он объявил, что пора перевернуть труп на спину. К этому времени Кроули присоединился к ним. Он ловил взгляд Камерин, но та упорно отводила глаза.

– Готовы? – спросил отец.

Джекобс кивнул и аккуратно подсунул руки под плечи убитой. Джастин придерживал ее ноги. Патрик приподнял голову девушки и скомандовал:

– Раз, два, три! Осторожнее.

Окоченевшее тело не сгибалось. Когда его повернули, волосы рассыпались по лицу каштановой паутиной. Патрик осторожно откинул их – и обомлел.

– Не может быть! – воскликнул он. – О господи!

Безупречный овал лица, невидящий взгляд…

– Боже мой! – Камерин зажала рот рукой. На глаза навернулись слезы. – Это же Рейчел!

Глава 6

Лабораторию судмедэксперта Камерин представляла себе совсем иначе. Красное кирпичное здание с плоской крышей, расположенное за медицинским центром в южной части Дюранго, оказалось функциональным, как прачечная, и таким же незаметным – пара гаражных ворот, окошко, выходящее на стоянку, и неброская трафаретная вывеска на стене: «Судмедэксперт, штат Колорадо».

Развернув машину, отец сдал назад, к железным воротам, и дважды посигналил. Он позвонил заранее, поэтому их ждали.

– Ты как себя чувствуешь? – спросил Патрик. – Всю дорогу просидела, уставившись в пространство… Может, пропустишь вскрытие? Сходи, перекуси. Ты уже проявила себя в деле Робертсона, а сейчас… Камми, обо мне не беспокойся. Пусть будет так, как лучше для тебя.

– Со мной все в порядке, – тускло отозвалась она.

– Надеюсь. Но ты всю дорогу слова не сказала.

– Потому что думала.

– О Рейчел?

Камерин кивнула. О чем еще она могла думать?

– Малыш, когда лично знаешь жертву, работать гораздо тяжелее, – тихо сказал отец, успокаивающе положив руку на плечо дочери. – Вопрос в том, действительно ли ты хочешь стать криминалистом?

– Да.

– В таком случае учись отключать эмоции. Иначе не выдержишь.

– Понимаю. – Камерин посмотрела на него сквозь слезы. – Только как это сделать?

– Помни, если мы хорошо выполним свою работу, то найдем преступника и он получит по заслугам. Мы – последняя надежда жертвы. Ты говорила, что мертвые могут многое рассказать. Ради Рейчел надо держать себя в руках. Не забывай об этом, и все получится.

– Не могу отделаться от мысли, что это последнее… – Слова застряли у нее в горле. Сглотнув, Камерин, запинаясь, продолжила: – Это единственное, что я могу сделать для Рейчел.

Отец едва заметно кивнул и ничего не добавил. Отвернувшись, Камерин прижалась лбом к прохладному стеклу, наблюдая, как стайка желтоклювых птичек прыгает по асфальту.

Раздувшийся труп незнакомца – это одно. Мертвая подруга – совсем другое. Умирали старики и больные – неприятно, но можно смириться. Смерть Рейчел в голове не укладывалась.

Всего неделю назад Рейчел говорила, что собирается переехать в Дюранго, поступить в колледж. Школу она закончила в прошлом году, однако денег не хватало, пришлось задержаться на год в Сильвертоне, подкопить наличность.

«К августу на счете достаточно денег соберется, – объясняла Рейчел. – Богатеньким в колледж дорога открыта, а мне вкалывать приходится. Ну и пусть, зато через год буду жить в общаге, без родителей, сама по себе. Все еще впереди, понимаешь?» – В ее голосе звучало нетерпение.

Белый мешок для перевозки трупов – вот что теперь ожидало Рейчел. Завернув тело в хлопчатобумажную простыню, Патрик и Камерин натянули на него виниловый мешок и застегнули молнию – точно одежду в чемодан уложили. На отчаянно скрипящей каталке тело отвезли к машине, засунули вовнутрь и захлопнули дверцу. От звука захлопнувшейся двери на глаза навернулись слезы, но Камерин сдержалась, вспомнив уловку, которой ее научила Рейчел. «Если чувствуешь, что вот-вот расплачешься, – смотри вверх, – посоветовала подруга, когда Камерин обожгла руку сковородой. – Никто и не догадается, что ты плачешь».

Птички за окном расплылись перед глазами. Камерин посмотрела вверх, и в этот момент ворота распахнулись. Мускулистый чернокожий мужчина в зеленом хирургическом халате махнул рукой, приглашая заезжать. Едва Патрик заглушил мотор, как медик принялся открывать заднюю дверцу.

– Привет, Патрик, – сказал он. – Журналисты уже телефон оборвали. Кстати, шериф Джекобс с помощником скоро будут. Им пришлось немного задержаться. Как зовут жертву?

– Рейчел Геллер, восемнадцати лет, – ответил Патрик. – Туристы наткнулись на тело примерно в шесть утра. Скорее всего, смерть наступила около полуночи. Точечные кровоизлияния в склеру наводят на мысль, что девушку задушили. На шее тоже видны синяки.

Мужчина покачал головой.

– Бедняжка! Давай помогу занести ее вовнутрь.

Рейчел переложили на каталку. Камерин просунула руки под тело, помогая его поднять, и сквозь пластик почувствовала, что оно стало мягче. Должно быть, наступала вторая стадия трупного окоченения.

– Погоди-ка, а это кто? – спросил мужчина, заметив Камерин.

– Извини, Бен, забыл познакомить. Это моя дочь Камерин. Камерин, это Бен Шорт, лаборант-препаратор.

Камерин знала, что лаборант помогает патологу, выполняя самую неприятную работу: укладывает внутренние органы обратно в полость тела, обмывает труп перед отправкой в похоронное бюро. Нелегкая должность, но Бен пребывал в жизнерадостном расположении духа – пока не посмотрел в глаза Камерин. Улыбка сошла с его лица.

– Патрик, ей туда нельзя. Это же убийство.

– Камерин – моя помощница, – ответил отец. – Не волнуйся, ей можно, она же на работе. Камерин очень наблюдательна, и ее присутствие не помешает.

– Как знаешь… – Бен с сомнением посмотрел на нее, разглядывая джинсы, розовую куртку с капюшоном, грязные кроссовки и кольцо настроения на пальце.

Камерин пожалела, что стянула волосы в хвостик.

– Кстати, Патрик, Мур сегодня злой как черт. В общем… тебя Камерин зовут, верно?

Она кивнула.

– Мой тебе совет: держись от Мура подальше и не говори ни слова. Он дураков терпеть не может.

– Прекрасно, значит, наши взгляды совпадают.

Лицо Бена расплылось в улыбке, и Камерин обратила внимание на его безупречные зубы.

– Ты еще и огрызаться умеешь? Молодец, тебе палец в рот не клади. Посмотрим, что ты запоешь, когда появится сам повелитель драконов. Ладно, идите за мной. Отвезем труп в разделочную. – Он зажмурился и с раскаянием посмотрел на Камерин. – Извини, хотел сказать, что надо отвезти мисс Геллер в патологоанатомическую лабораторию. Только заглянем на минутку в другое место.

Патрик и Бен легко управлялись с каталкой вдвоем, толкая ее по длинному коридору, и Камерин не стала путаться под ногами. Изнутри здание выглядело как обычное учреждение: коричневое ковровое покрытие на полу, на стенах – картинки, какие часто вешают в мотелях. В воздухе чувствовался едва заметный удушливый запах, знакомый Камерин по номеру Робертсона. Средство для дезинфекции не могло уничтожить налет смерти – душок пробивался сквозь хлорку, будто насквозь пропитал стены.

Камерин с любопытством заглянула в открытую дверь справа: в маленькой комнате полукругом расположились три коричневых стула на металлических ножках. На полочке стояла коробка бумажных салфеток. Камерин с дрожью подумала о людях, которым приходится сидеть в этой комнатке ожидания – хороших новостей здесь не бывает. Бедные родители Рейчел: кто известит их о смерти дочери?

«Не надо об этом думать, – сказала она себе. – Только не сейчас».

На двери слева висела табличка «Гистологическая лаборатория». Третья дверь, без всякой надписи, оставалась закрытой.

Патрик и Бен ждали Камерин в коридоре.

– Пришли, – сказал Бен. – Первая остановка.

Толкнув дверь бедром, он вошел в комнатушку размером с чулан. Камерин втиснулась следом, а Патрик остался в коридоре.

– Прежде всего – рентгеновский снимок. Некоторые судмедэксперты делают рентген после вскрытия. В Дюранго мы предпочитаем не вытаскивать тело из мешка – так проще.

От большого рентгеновского аппарата тянулась подвижная стрела с плоской пластиной на конце.

– Молния на мешке не помешает? – спросила Камерин, мысленно представив неровную темную полосу поперек снимка.

– Патрик прав: сообразительная у него дочка, – с удовольствием заметил Бен. – Мешок сделан как конверт: застежка сбоку, пластину легко просунуть вовнутрь. Просветим Рейчел сверху и снизу, и все будет как на ладони.

Камерин резанула та легкость, с которой говорил Бен. Впрочем, криминалистам шутить приходится, иначе от такой работы с ума сойдешь… Когда-нибудь она тоже будет вскрывать тела и отпускать шуточки. Сейчас все воспринималось чересчур остро, даже болезненно.

– Зачем нужен рентген? – спросила Камерин, пытаясь сосредоточиться. – На вскрытии и так все видно.

Бен вздохнул.

– Рентген выявляет многое, чего не заметишь простым глазом. Допустим, жертву застрелили, входное отверстие находится под мышкой справа. – Бен продемонстрировал на себе. – Пуля может проследовать куда угодно: и в пах, и в голову, и в самое невообразимое место. Если сделать рентген, то пуля сразу видна на снимке – доктору Муру не придется копаться в кишках, следуя за ее траекторией. Понятно?

– Ведь в Рейчел не стреляли.

– Кто его знает… пока неясно. Если ее задушили, то рентген покажет внутренние повреждения шеи. Так, теперь выходи и подожди снаружи: правила безопасности, облучение и все такое. Через несколько минут я закончу, и отвезем тело на вскрытие. Я быстро, – пообещал Бен и закрыл дверь.

Отец молчал, и Камерин подумала, что он так и не скажет ни слова. Неожиданно он склонился к ней и прошептал:

– Ну как, держишься?

– Как видишь, пока не сбежала. – На глаза навернулись слезы. – Тяжело, папа. С одной стороны, процесс захватывает, а потом – словно под дых бьет. Не могу забыть, что она всего на год старше. Это меня могли найти мертвой на поляне. Каково ее родителям? Как я сама буду жить?

Опустив глаза в пол, Патрик пнул кирпичную стену тяжелым кожаным ботинком.

– Никогда не знаешь, что судьба уготовила.

– Судьба? – Камерин хмуро посмотрела на отца: эта мысль ей не понравилась. – Зло всегда ссылается на судьбу. Неделю назад Рейчел говорила, что у нее вся жизнь впереди, а сейчас ничего не осталось… – Камерин стиснула руку отца. – Как ты думаешь, рай существует? Ты в него веришь?

– Конечно, верю. – Отец притянул Камерин к себе.

– А в ад?

– Не знаю, – с запинкой ответил он. – Наверное. Может быть, все именно так, как говорит бабушка: плохие люди до скончания веков жарятся в адском огне. Хотя я считаю, что ад мы устраиваем друг другу на земле.

– Надеюсь, бабушка права! – ожесточенно заявила Камерин. – Тот, кто это сделал, должен вечно гореть в адском огне!

Патрик промолчал. Вместо ответа он откинул голову назад, прислонившись к кирпичной стене, и уставился в потолок.

– Не представляю, каково сейчас Геллерам. Джекобс поехал к ним: они гостят у друзей, мобильник там не работает, поэтому позвонить нельзя. Родители Рейчел не подозревают, что она умерла. – Он потер пальцами переносицу и закрыл глаза.

Отец внезапно постарел: прибавилось морщинок возле глаз, появились складки на шее. Прижавшись спиной к стене, он скрестил руки на груди и вздохнул. Камерин сделала то же самое. На нее вдруг навалилась неимоверная усталость: как много сил уходит на то, чтобы сдерживать эмоции! Тяжело все время напоминать себе, что Рейчел больше не человек, а улика в деле об убийстве.

Дверь распахнулась, и Бен вытолкнул каталку, выполнив безупречный поворотный маневр направо.

– Теперь нам туда, в большие двустворчатые двери. Я звякнул Муру, он обещал прийти через пять минут. Ну, пошли.

Камерин торопливо следовала за Беном: как он умудряется так быстро везти каталку? Ударом бедра Бен открыл дверь, и Камерин с Патриком поспешно скользнули следом.

Комната для вскрытий оказалась огромным помещением – раз в десять больше спальни Камерин. В ней было до странности пусто. Звуки, как щелчки радара, эхом отдавались от стерильных поверхностей. Бело-зеленый кафель отражал ярко горевшие над головой лампы дневного света. Три металлических секционных стола стояли в ожидании рядом с двумя бездонными раковинами из нержавеющей стали. Трупный запах усилился, и Камерин задышала через рот.

Бен поставил каталку возле ближайшего стола.

– Давайте-ка ее переложим, – скомандовал он.

Камерин схватилась за белую лямку на мешке, а Патрик взял тело за ноги. На счет «три» они бережно передвинули Рейчел на стол.

– Спасибо, – пропыхтел Бен. – Патрик, ты знаком с Муром?

– Ну да. Надутый болтун не изменился?

Камерин неодобрительно глянула на отца.

– Он все еще мой босс, скажем так, – осторожно ответил Бен. – Камерин, боюсь, что Мур тебя выставит. Приготовься, он ругаться будет. Доктор Мур привык, чтобы ему подчинялись.

– Командует здесь коронер, и я разрешаю Камерин остаться, – сказал Патрик.

– Конечно, конечно, – умиротворяюще вскинул руки Бен. – Я на вашей стороне!

Патрик моргнул.

– Извини. Денек тот еще выдался, я весь на нервах. Кофе есть? В прошлый раз у вас стоял полный кофейник.

– О чем разговор! Угощайся. Правда, похоже, кофейник так и стоит с прошлого раза – смола, а не кофе.

Бен принялся делать какие-то записи.

– Я оставлю тебя на минутку, Камми? – спросил отец.

Камерин кивнула, уверив его, что все в порядке: ей хотелось осмотреться, прежде чем они примутся за работу. Отец скрылся за дверью, и Камерин осталась одна возле больших металлических раковин. На столике аккуратным рядком, точно зубцы расчески, были разложены инструменты: скальпели, хирургические ножи, секционные ножницы, большие шприцы, иглы, пинцеты и десяток пластиковых контейнеров, куда складывают образцы – кусочки органов для отсылки на анализ в гистологическую лабораторию. Все это Камерин знала из учебников. Она помнила, что желтые ведерки предназначены для хранения извлеченных из тела органов, а костным секатором, похожим на большие садовые ножницы, разрезают ребра и грудину. Ультрафиолетовый фонарик для обнаружения остаточных улик лежал рядом с неиспользованным набором для осмотра жертв изнасилования.

От мысли, что Рейчел могли изнасиловать, Камерин затошнило. Чтобы отвлечься, она принялась рассматривать инструменты судмедэксперта. Твердые, неодушевленные предметы – вот на чем хотелось сосредоточиться. Камерин провела кончиками пальцев по блестящим в зеленом свете рукояткам – холодные.

Что она здесь делает? Отец решил, что она – гений криминалистики, потому что нашла пакетик в телефонном справочнике; что у нее стальные нервы, потому что ее не вывернуло наизнанку, когда она увидела гниющий труп. Сама Камерин знала правду: она – обычная старшеклассница, начитавшаяся учебников по криминалистике.

Девушка занервничала, в горле пересохло. Не зря ли она в это ввязалась?

Однако отец в нее верит – надеется на ее помощь. А Рейчел?

Бен разбирал свои склянки, и Камерин подошла к телу. Осторожно положив руку на скрытое виниловым мешком плечо, она склонилась – предположительно – к уху Рейчел.

– Очень жаль, – прошептала она, – что с тобой произошло такое.

В ответ слышалось только гудение ламп дневного света.

Камерин вдруг поняла, зачем она здесь. Не веря в возможность общения с призраками, она не то чтобы ощутила дух Рейчел, но почувствовала внутреннюю решимость и увидела цель: помочь в поисках убийцы. Ради этого Камерин сделает все, что потребуется.

Вряд ли душа Рейчел могла ее слышать, но Камерин шепотом повторяла свое обещание подруге.

– Осторожно, за тобой следит повелитель драконов. – Бен положил ей руку на плечо. – Ему не понравится, что ты прикасаешься к телу в его отсутствие.

– А где…

– Наблюдательное окно, – ответил Бен. – Слева от тебя.

Камерин выпрямилась. В окошко размером три на четыре фута из-за отдернутой в сторону шторки мрачно смотрел плотный бровастый мужчина с толстой, как у бульдога, шеей и недовольной гримасой на лице. Он угрожающе уставился на Камерин, словно возненавидел ее еще до того, как познакомился. Секунду он сверлил девушку взглядом, затем задернул шторку.

– О господи! – простонал Бен. – Сейчас начнется! Держись, будет жарко.

У Камерин екнуло сердце.

Глава 7

– Где Джекобс и Кроули? Где Махони? Что здесь делает ребенок? – с порога прорычал Мур.

– Махони пошел кофе пить, а Джекобс и Кроули скоро будут, – ответил Бен. – Это Камми, дочь Патрика.

Мур уставился на Камерин прищуренными глазами, словно смотрел сквозь нее.

– Вот как? Тебе сколько лет, пятнадцать?

– Почти восемнадцать. – Камерин надеялась, что голос прозвучит твердо, но последнее слово произнесла едва слышно.

Доктор Мур презрительно фыркнул, дернув себя за лацканы пиджака, и обратил немигающий взор на Бена.

– Ты ее впустил? Семнадцатилетнюю девчонку?

Бен молча кивнул.

– Зачем? – Мур постучал себя пальцем по лбу. – Ты что, идиот? Это же убийство! Я не могу позволить зеленым новичкам портить улики!

Он ткнул пальцем в сторону Камерин и махнул рукой, показывая на дверь:

– А ну давай отсюда! Иди в куклы поиграй!

– Погодите, доктор!

В комнату вошел отец. Девушку захлестнула волна облегчения. Он мгновенно оказался рядом и положил руку ей на плечо, словно говоря: «Не волнуйся, я все улажу». Камерин обычно разбиралась с обидчиками самостоятельно, но на этот раз с удовольствием позволила отцу вступиться.

– Это мой новый помощник, – ровным тоном сказал отец. Нужно было очень хорошо знать Патрика Махони, чтобы уловить некоторую нервозность в его голосе. – Камерин хочет стать криминалистом, и я взял ее на работу.

– Этот фокус не пройдет. – Мур покачал головой. – Здесь я хозяин, и я устанавливаю правила. Девчонке здесь не место. Вон!

Отец крепко, до боли, сжал плечо Камерин.

– Папа, – прошептала она. – Он не хочет, чтобы я осталась.

– А ты хочешь?

Камерин твердо кивнула.

– Тогда останешься.

Легко сказать… Камерин неуверенно взглянула на доктора Мура. Тот оценивающе смотрел на нее, сощурив крохотные глазки. Камерин словно перенеслась в начальную школу – Бриттани Нейлор готовится объявить, кого возьмут в команду. Камерин всегда выбирали предпоследней, и она хорошо помнила, что испытывала тогда: облегчение от того, что ее сочли лучше Клодии Уилкокс, и ужас от того, что могли и не выбрать. Мур делал тоже самое: Камерин пристально изучили и признали негодной. Она хотела вырваться, но отец держал плечо железной хваткой.

– Доктор Мур, сверьтесь, пожалуйста, с инструкцией, – невозмутимо сказал Патрик. – Вы работаете на меня, и я имею право отстранить вас от вскрытия. Если вы против присутствия Камерин, то я позвоню доктору Кенфилду в Монтроз. Отвезем тело туда – Кенфилд сделает все, что нужно. Выбор за вами.

– Выбор? – брызгая слюной, воскликнул Мур. – Вы не забыли, кто из нас дипломированный врач?

– А вы не забыли, что тело принадлежит мне? Камерин остается. В противном случае мы уезжаем.

– Что за бред! – взъярился Мур.

Отец пропустил это мимо ушей.

– Как я сказал, так и сделаю.

Мур резко отвернулся, неразборчиво бормоча себе под нос, и рванул дверцу шкафчика так, что та громыхнула о стену. Складки на бульдожьей шее покраснели. Камерин посмотрела на отца – тот взглядом велел ей подождать: он знает, что делает. Хорошо бы, если так…

Они стояли, рассматривая спину доктора Мура. Наконец Бен, решив сдвинуть дело с мертвой точки, сделал шаг вперед, словно говоря: «Давайте я попробую». Лаборант незаметно подмигнул Камерин и откашлялся.

– Доктор Мур, из Санта-Фе приезжает какой-то медиум, который видел дух мертвой девушки у себя в гостинице. Он утверждает, что это – та самая убитая девушка.

– Только дураки верят таким глупостям, – проворчал Мур.

Доктор снял халат, скомкал его и запихнул в шкафчик. Вытащив пару хирургических перчаток, Мур покрутил одну (перчатка надулась, как воздушный шарик), резко сжал – и пальцы выскочили наружу.

– Бен, я приступаю к вскрытию немедленно, и помощь несовершеннолетних мне не требуется. Мистер Махони со мной не согласен. Полагаю, ты меня поддержишь.

– А еще медиум говорит, что девушку убил маньяк, убийца с медальоном, – сказал Бен.

Мур натянул перчатки, влез в бумажные штаны и затянул завязку под брюшком.

– Махони, на теле нашли медальон с изображением святого Христофора?

Патрик покачал головой.

– Нет, но мы, конечно же, не…

– Я так и думал, – оборвал его Мур. – Если какому-то ясновидящему хочется разжиться на трагедии, то меня это не касается. Кстати, откуда журналисты обо всем пронюхали? Коронеру вроде бы положено держать язык за зубами.

– Скорее всего, об убийстве рассказали женщины, которые нашли тело. При взятии свидетельских показаний они упомянули передачу «Тень смерти». Наверное, позвонили в студию. Хотя какая теперь разница: слухи уже разнеслись.

Патрик напряженно наблюдал за Муром. Доктор повернулся к шкафчику, облачился в голубой бумажный халат с рукавами в три четверти на резинках, надел белый фартук – в общем, вел себя так, словно не принял всерьез угрозу отца забрать тело. Плохо же он знал коронера Махони: Патрик мог увезти тело прямо из-под скальпеля Мура. Камерин грызла ногти, наблюдая за двумя мужчинами: коса нашла на камень – чья возьмет?

Бен продолжал говорить, хотя Мур стоял к ним спиной.

– Ясновидящий – Даймонд, или Джуэл, или как его там – выступал в новостях.

– Ну и пусть. Мне-то какая разница? – пропыхтел Мур, натягивая бахилы.

– Вот приедет – репортеры такую шумиху поднимут!

Это нечто новенькое. Доктор Джуэл приезжает в Сильвертон? Камерин взглянула на отца, чтобы оценить его реакцию, но отец недоуменно покачал головой.

Бен расплылся в улыбке.

– Доктор Мур, вам, конечно же, не хочется, чтобы о маленьком недоразумении между вами и Патриком стало известно прессе. Зачем мистеру Махони и его помощнице везти тело в Монтроз к Кенфилду? Пусть все узнают, на что мы способны в Дюранго. Судебный процесс обязательно попадет на центральное телевидение…

Мур задумался.

– Думаешь, дело получит национальную огласку?

Бен утвердительно закивал.

– Прогремит на всю страну! Камми – славная девочка, нам не помешает. Слушайте, чего мы препираемся? Давайте работать – убийцу ловить надо!

Мур надел голубую бумажную шапочку и тщательно заправил под нее седые пряди.

– Бен, ты прав: самое важное – поймать убийцу. Кажется, я немного отвлекся. – Он повернулся и сухо кивнул, давая разрешение. – Ладно, Камерин, если Патрик настаивает, чтобы ты присутствовала при этом отвратительном зрелище, то я не вправе вмешиваться.

– Точно, – ответила Камерин. – Не надо вмешиваться.

Она залилась краской, осознав, какую глупость ляпнула. Мур словно не слышал ее слов.

– Надеюсь, тебя не вывернет наизнанку. Я не собираюсь подстраиваться под чувствительную особу: если нервишки не выдержат, пойдешь за дверь. Договорились?

– Договорились, – ответил Патрик. – Камерин – наблюдательная девочка. Мне кажется, у нее талант.

– Не будем спешить с выводами, – отрезал Мур и разразился пулеметной очередью приказов: – Надень спецодежду – она лежит в шкафчике рядом с раковиной. Тебе понадобятся бахилы, перчатки, фартук и, в зависимости от того, насколько ты уверена в своих силах, маска от запаха. Труп пока не разложился, но содержимое кишечника всегда пованивает. Не хватало еще, чтобы тебя вырвало на покойницу.

– Спасибо за содействие, доктор Мур, – сказал Патрик.

Мур отмахнулся:

– Не преувеличивай, Махони. Как коронер ты имеешь право выбирать патологоанатома, это верно. Однако после начала вскрытия дело получаю я – и обязан довести его до конца. Если твоя девчонка наломает дров, я ее выставлю.

– Не наломает.

Да уж, хорошо бы и впрямь не сесть в лужу… Дрожащими руками Камерин открыла дверцу шкафчика из нержавеющей стали. Внутри лежали аккуратные стопки чистой медицинской одежды со следами многих стирок.

– Как видишь, одежда не новая: хирурги сверху расщедрились. Хотите быть патологоанатомом, мисс Махони? Вот вам первый урок: привыкайте к подержанным вещам. В подвал отправляют не только трупы, но и все остальное.

Камерин натянула зеленые бахилы поверх кроссовок, влезла в халат, завязала фартук и надела перчатки. Бен молча протянул ей шапочку хирурга, похожую на шапочку для душа, и Камерин торопливо заправила под нее волосы. Отец надевал фартук. Бен, довольный тем, что уболтал Мура, кажется, улыбался – под маской не разберешь. Он подмигнул, и Камерин подмигнула в ответ.

– Бен, включи-ка музыку. Что-нибудь, подходящее к случаю. Поставь-ка мне… – Доктор Мур уперся взглядом в потолок. – …«Богему».

Бен направился к ящику, перед которым стояла Камерин, и она торопливо отодвинулась в сторонку.

– Он без музыки работать не в состоянии, – пробормотал Бен. – Слушал бы что-нибудь для поднятия настроения, а не наоборот!

– Бен, ты что-то сказал? – спросил доктор Мур.

– Нет, ничего, я Пуччини ищу. – Бен нашел в куче дисков нужный, сунул его в проигрыватель и перешел на заговорщицкий шепот: – Терпеть не могу это пиликанье. Лучше бы «Мулен Руж» поставил!

Он нажал на кнопку, и звуки итальянской речи расплылись по воздуху, как затейливые струйки дыма.

– «Переход через Красное море бросает меня в дрожь…», – напевал Мур, стоя возле стола, на котором лежала Рейчел. – Марсель говорит: «…кажется, вода сочится сквозь меня, капля за каплей».

Мур театральным движением расстегнул молнию на мешке.

– Очень кстати!

Внезапно дверь распахнулась. Вошли шериф Джекобс и Кроули, оба в джинсах и форменных рубашках. Переобуться полицейские не успели – толстые подошвы запыленных ботинок поскрипывали на плитках пола.

– Наконец-то! – воскликнул Мур.

– Извините. Я беседовал с Бюро расследований штата Колорадо, – невозмутимо ответил шериф: превратности службы не влияли на его спокойствие. – Наш городок к убийствам не привык, так что я любой помощи рад.

Джекобс приложил руку к фуражке с вышитой золотом звездой шерифа.

– Добрый день, Камерин и Патрик. Давненько мы не делали вскрытия по делу об убийстве, – обратился он к коронеру. – Я уже все забыл.

– Да и я тоже, – согласился отец.

– Всю дорогу Кроули рассказывал мне, что к чему – он не раз присутствовал на таких вскрытиях.

Джастин коротко кивнул, посмотрел на Камерин и улыбнулся. Она отвернулась, приняв нарочито непроницаемый вид, чтобы ее лицо осталось для Джастина такой же загадкой, как содержание итальянской оперы.

– Мы ничего не пропустили? – спросил Джастин, оглядывая остальных.

– Ничего, кроме моей попытки выставить Камерин за дверь, – проворчал Мур. – Мы как раз собираемся приступить к делу. Переодеваться будете?

– Сегодня только халаты наденем, – ответил Джекобс. – Займемся снимками и упаковкой улик.

Крохотные глазки Мура уставились на Кроули.

– Ты новичок? Что-то многовато вас сегодня. Тебя Джастин зовут? С Камерин познакомился?

Джастин кивнул.

– Да, мы встречались.

– Мисс Махони впервые присутствует на вскрытии, так что держитесь вместе.

Джастин наклонил голову, прислушиваясь:

– Это Пуччини? Рудольф сейчас споет мое любимое… – Прикрыв глаза, он продекламировал: – «Любовь подобна очагу, в котором быстро все сгорает». Прелестно!

– О, знаток оперы? – Мур заметно смягчился. – Итальянский знаешь?

– Не очень. У меня мама – итальянка, я немного понимаю, но говорить толком не могу.

Джастин понимает по-итальянски! Кто бы мог подумать! Притворившись, что разглаживает складку на брюках, Камерин украдкой глянула на Кроули: он надевал одноразовый халат. Джастин и Джекобс отошли от тела, а Бен, Патрик и доктор Мур сгрудились вокруг секционного стола.

Пора было начинать вскрытие, но никто не двигался с места.

Доктор Мур взмахнул рукой:

– Махони, приступай! Вся команда в сборе. Начали!

Патрик прокашлялся. Для остальных он выглядел вполне уверенно, но Камерин слишком хорошо его знала: отец нервничал.

– Ладно. Камми, первое, что мы делаем – вытаскиваем покойника из мешка и перекладываем на секционный стол. Второе – это очень важно – проверяем мешок. Скорее всего, там ничего не осталось, но на всякий случай надо посмотреть.

– Если тело правильно упаковали на месте преступления, то в мешке должно быть чисто, – вставил доктор Мур.

– При всем старании без ошибок не обходится. Проверять нужно всегда. – Патрик обращался непосредственно к Камерин, словно кроме них двоих в прозекторской никого не было.

На счет «три» Бен, Камерин и Патрик вытянули завернутое в простыню тело на стол и осмотрели мешок: пусто. Когда простыню раскрыли, у Камерин к горлу подступила тошнота: нос, щеки и подбородок Рейчел порозовели, будто от загара, но кожа на лбу оставалась мертвенно-белой. Нос расплющился. К волосам прилипли хрупкие, как крылышки мотылька, листочки. В одной из прядей запуталась веточка. Простыню вытащили из-под тела, лежащего на спине. Оно неуклюже покачивалось на стянутых за спиной руках. Вытянутые стопы создавали впечатление, что Рейчел стоит на цыпочках.

– Лицо порозовело от посмертного прилива крови, – объяснил отец.

– Я знаю: кровь собирается в самой нижней точке. Значит, Рейчел положили на живот сразу после убийства, – прошептала Камерин.

Патрик откинул прядку волос с лица Рейчел. Язык высунулся изо рта, как голова черепахи из панциря – такой же сухой и кожистый. Запавшие глаза бессмысленно таращились. Запаха разложения не чувствовалось, однако вид смерти ни с чем не спутаешь – особенно ничего не выражающий, пустой взгляд.

«Кто же тебя так?» – мысленно спросила Камерин. В невидящих глазах подруги ответа не находилось.