Текст книги "О смертельных схватках и их победителях (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

"Некрос! Некрос! Некрос!" – завопили трибуны.

Мы все втроем переглянулись и Норт вынес вердикт:

– Ташши.

Дан гулко сглотнул, и прошептал:

– Он перехватил управление моей иллюзией. Ты представляешь, насколько он силен?!

– Ну это ожидаемо, – Дастел пожал плечами. – Династия Рханэ всегда славилась мощью.

Гобби взял и написал на листке, после продемонстрировал нам запись:

"И сообразительностью. Управление смертью нужно перехватить обратно, дальше самое интересное будет".

Но перехватывать ничего не пришлось – представив нашу команду принц седьмого королевства галантно вернул Дану инициативу, явно ожидая продолжения представления. Да что он – все ждали с интересом и предвкушением. И как только Дан выдохнул "Все, она моя", все продолжилось.

– Дамы и господа! Лорды и леди! А теперь позвольте представить вам единственную нормальную команду Королевских Мертвых Игр – команда академия Сирилла!

И вот даже мне не очень понравилось, как смерть представила ребят из моего родного учебного заведения. Глянула на Гобби. Гобби развел руками, демонстрируя, что он тут не при чем, а вот Дан нагло заявил:

– Мне лично не нравится, что ты их тоже считаешь своими. Я слегка… ревную, что ли.

– Они из четвертого королевства, – заметил Норт.

– Им тут совершенно нечего делать, – не согласился Дан.

Гобби торопливо дописал что-то на листке, протянул ему. Наш рыжий впечатлился и смерть, перекрывая звучавшие аплодисменты, продолжила:

– Лучшие выпускники академии, сильнейшие из сильнейших, ве…

Смерть продолжала что-то еще говорить, но я вдруг перестала ее слышать. Почему-то вместо ее речи мне вдруг начал слышаться шум нарастающего дождя, и этот дождь все усиливался, а падающие на землю и в лужи капли стали непроницаемой звуковой завесой, словно отгородившей меня от всего мира… И перенесшей в какой-то другой, потусторонний мир…

"Где я?" – послышался неожиданный вопрос.

Я растерянно оглянулась на звук голоса и вздрогнула всем телом – арены не было. Высоких ограждений, игроков, нежити, города – ничего не было. Только непрерывно льющийся дождь и стоящий шагах в пятидесяти от меня… вечный.

"Где я?!" – снова вопрос, от которого пробрало холодом.

А в следующий миг вечный поднял голову и меня затрясло от его мутного синего взгляда…

Огонь.

Яркое, сине-голубое пламя окружило кольцом, согревая, защищая, отгораживая и в то же мгновение в моей голове раздался голос, в котором за мнимым спокойствием, слышалось раздражение и ярость:

"Я же сказал – никаких внетелесных путешествий, Риа!"

Ничего не смогла ответить ему, наблюдая как огонь сжигает и иллюзию дождя, и иллюзию пустого пространства, возвращая меня в шумную сопровождаемую голосом окончательно распоясавшейся смерти.

"Риаллин!" – требовательно позвал Гаэр-аш.

В его тоне опять толком не разобрать эмоций, но судя по проскользнувшим тревожным ноткам, спрашивает что случилось. И я, стараясь представить себе главу Некроса, чтобы услышал, ответила:

"Я не знаю. Это не было никаким осознанным путешествием. Внезапно нахлынул шум дождя, и все исчезло кроме… дождя. Затем я увидела вечного, потерянного вечного, который не знает где он. После вечный увидел меня… Что это было?"

"Замкнутый круг".

"Что?!"

Ответил ректор весьма задумчиво:

"Похоже, что отступника… потрудись к слову забыть термин "вечный" в принципе. Похоже, что отступника замкнули на моменте его смерти. Этим можно было бы объяснить факт контроля, над сущностью. И стремление отступников отправить Танаэша в мир иной теперь так же становятся более чем объясним".

"Не понимаю…"

К моему удивлению Гаэр-аш снизошел до ответа:

"Разомкнуть "Замкнутый круг" может лишь смерть того, кто наложил заклинание. В данном случае это Танаэш. На будущее – постарайся держать себя в руках, а свой не в меру находчивый, причем находчивый исключительно проблемы, разум в пределах тела".

И на этом контакт с ректором был прекращен. Я растерянно огляделась – смерть, судя по тому, что указывала острием косы на пылающих праведным гневом участников команды Мората, измывалась как раз над ними.

– Риа, – Норт обнял за плечи, привлекая к себе, – что с тобой?

Так тепло от его прикосновений. Заметила, что он все еще держит меня за руку, невольно улыбнулась.

А над всей ареной звучало:

– Зандарат – это не только участники игр с труднопроизносимыми именами, но еще и два умертвия из древних рас Хаоса, явно поднятых из захоронений времен Хешисаи. Впрочем, зубодробительные имена похлеще милой травмоопасной нежити будут!

Милая травмоопасная нежить разом заревела, а у Зандарата это были аксум и натор, монстры чья челюсть при реве выдавалась вперед, а горло начинало вибрировать, так что от их рева все дрогнули. Я так вовсе к Норту прижалась, а смерть… смерть неожиданно выдала:

– Но самый большой секрет хранит команда Мората…

Договорить смерть не успела – капитан команды Мората Люсио Сайко вскинул руки и ударил вмиг призванными инферно, обнаружив тем самым свой высочайший уровень владения мастерством. Инферно во всем Некросе был способен призвать один лишь Гаэр-аш, а тут…

А тут такое началось – десятки тысяч светящихся призрачно-зеленых черепов вихрем окружили нашу естественно перепуганную подобным поворотом дел смерть. Смерть была перепугана лишь первые пару секунд, а после взяла косу наизготовку.

И все зрители на трибунах приготовились смотреть интересное светопреставление, они решили, что это все по программе и сейчас будет нечто. А вот все игроки, присутствующие на арене, ощутили как начало подрагивать и рваться магическое поле, ощущение такое, словно стоишь по пояс в воде, на которой круги находят на круги по причине начавшегося града, который вспарывает эту воду. И всем присутствующим некромантом стал ясен крайне неприятный факт – капитан Мората инферно выпустил, видимо в порыве гнева, а вот управлять им оказался не способен. И хватило одного взгляда на Люсио Сайко чтобы предположение подтвердилось – парень стоял бледный, ладони его, все также выброшенные вперед, дрожали, по бледному лицу потекли капли пота…

– Гнилой орочий зуб! – потрясенно выругался кто-то неподалеку от нас.

Оглянулись – парень из академии ШахназХала, растерявший вмиг весь свой ореол гордости. Еще бы – целое напоенное яростью инферно! И если зрителей защищает ограждающий арену полог, то мы все попадем под удар. И да – это примерно как град, вот только крупный, примерно с яйцо размером, так что мало не покажется. Щиты активировали все и разом. И над игроками замерцало визуально единое призрачно зеленоватое поле, которое только добавило красок разыгравшемуся между инферно и Смертью сражением.

И в довершение ко всему, Дан простонал:

– Слишком много энергии, я теряю контроль над фантомом.

Это подтвердило и падение из чрева Смерти того самого газетчика, которого наш фантом так показательно сожрал. Гобби не растерялся, чирканул пару строк, передал бледнеющему Дану, и тот сумел вложить силы еще и в забивание крошки гроба несчастного – Смерть подхватила его двумя костистыми пальцами, бережно перенесла за ограждение, поставила в проход между трибунами, послала воздушный поцелуй и крикнула:

– Спасибо за информацию, милый.

Вот так легким росчерком гоблинского карандаша газетчику явно наступил полный апокалипсис – теперь игроки были четко уверены в том, кто их сдал.

А потом Дан едва не рухнул. Норт отпустив меня, поддержал, подставил плечо, и… начал лечить тут же. Так что за несколько секунд бледность покинула лицо парня, а после Дан даже улыбнулся в ответ на мой встревоженный взгляд и шепотом ответил:

– Мелочи, с Эль-таимом резерв быстро восстановится, а вот у капитана Мората нет, значит завтра сделаем их команду влегкую.

Почему-то я усомнилась в этом. Видимо у Мората было что скрывать, раз их капитан пошел на подобный выплеск сил.

Магическое поле дрогнуло снова, начался шквал, по поверхности натянутых щитов закружились энергетические вихри, послышался треск высвобождаемой энергии, фантом Смерти, более неподконтрольный Дану, стремительно терял очаровательность, являя миру облик чудовищного монстра, вспарываемого многочисленными светящимися черепами – частичками инферно. В небе начали стремительно собираться тучи, прогремел первый угрожающий гром – энергия притягивает энергию…

А затем все кончилось.

Вмиг застыла Смерть, прекратив сражаться с инферно, само неконтролируемое явление десятками тысяч искорок взвилось вверх, где закружившись по спирали, ввинтилось в черную тучу. А сама Смерть вскинув руку с косой вверх возвестила:

– Объявляю Королевские Мертвые Игры открытыми!

Небо в след за этими словами содрогнулось огромный фейерверком и к земле устремились мириады зеленых и голубых искорок.

Затем так же фейерверком взорвалась Смерть, она осыпалась синеватыми сверкающими искорками. Едва мы все поняли, что опастность миновала, как перестали мерцать щиты, и арена погрузилась в сумрачно-красноватый свет от факелов, а мы увидели стоящих у входа взбешенных некромантов – Гаэр-аша и Рханэ. И я почему-то сразу подумала, что они наверное родственники – выражения лиц были одинаковыми. И ярость на них зашкаливала. И выглядели они очень для всех нас, игроков, угрожающими, но если честно я как и все выдохнула восторженное:

– Ого…

Ну я "ого" остальные кто-как, но смысл был примерно тот же – мы были потрясены мощью этих двух самых сильных некромантов во всех человеческих королевствах. И эти сильнейшие только что спасли наши шкуры, грубо говоря. Хотя как ни скажи – спасли.

Эпилог

Тихо потрескивали дрова в камине, огонь отбрасывал причудливые блики по стенам, стеллажам с книгами, Гаэр-ашу, который сидел за своим рабочим столом мрачный, злой и раздраженный казалось бы всем вокруг. Особенно ректора злил нетопырь Молния, который залетал уже шестой раз и все время ко мне. Причем настроение главы Некроса посыльный прочувствовал на своей шкуре, после одного точно пущенного энергетического импульса, поэтому теперь подлетал осторожно, стараясь даже крыльями не хлопать, ну и более не отпускал шуточек типа: «Заперли девицу в темной темнице», «А говорят, драконы, что принцесс охраняют только в сказках и водятся» и «Такая девица нужна самому, да, лорд Гаэр-аш?». Так что теперь все было чинно, пристойно, тихо и вообще соответствовало образу истинных некромантов. К примеру Заэн, терпеливо в двадцатый раз переписывающий покаянное письмо собственному ректору, в котором пытался грамотно изложить причину своего отказа от участия в играх, уже даже дышать боялся – строчил себе и строчил. В общем да, у нас было напряжененько. Ситуацию не спасал даже аромат сладкой сдобы, распространяющийся по всему ректоровскому кабинету. Сдобу принесли мне, не далее как четверть часа назад, и пекли в доме Гаэр-аша, покупать булки с прилавка на улице глава Некроса отказался, как я не просила. Нет, мне не булок хотелось, на самом дела, хотелось просто прогуляться по столице седьмого королевства, но ответом было недвусмысленное «нет».

Итого сижу в кабинете ректора, забравшись на диван с ногами и укрывшись теплым пледом, читаю книгу по магии смерти – Гаэр-аш выдал. А наши все гуляют на вечеринке по поводу открытия Королевских Мертвых игр. Причем все наши – и команда Некроса, и команда академии Сирилла. А я сижу тут, потому что меня злой "папочка" не пустил. Даже когда министр Рханэ за меня вступился, все равно не пустил, мотивируя "Я несу ответственность за репутацию моей воспитанницы. По кабакам она шляться не будет. Точка". И все бы ничего, но Рханэ не преминул тихонько напомнить, что собственно по кабакам я шлялась вчера, где принц Ташши и имел честь быть мной спасенным. После чего министр седьмого королевства получил в ответ издевательское "Твоего племянника даже это ничему не научило. И у меня уже возникли вполне оправданные сомнения в том, что Танаэш доживет до начала игр, раз в очередной раз собирается шляться по тавернам". Собственно на этой фразе разговор был закончен, настроение Рханэ испорчено, парни, как и все участники игр, остались на вечеринке, а меня ректор отвез домой.

У нас был ужин, прошедший в весьма тягостной атмосфере, а вот теперь и вечер проходил в ней же. Единственным "пряником" во всем этом для меня была книга по истории магии смерти, читать ее было хоть и нудно, но познавательно. А вот развлечением служили "молнии" от Молнии.

В очередной раз скрипнули ставни открываемого окна, на подоконник запрыгнул нетопырь, из-за угла выглянул, бросив опасливый взгляд на Гаэр-аша, после оттолкнулся, спрыгнул на пол, и стараясь топать бесшумно, переваливаясь направился ко мне. Счастливая я, стараясь не улыбаться, подождала Молнию, и едва он подошел, протянула руку – мне передали очередную записку. На этот раз от Гобби. В записке значилось:

"Так и не узнал, что скрывает команда Мората. Что-то у них не так. Я и спровоцировал Люсио Сайко намеренно, надеясь, что он поддастся на провокацию. Поддался, но в попытке что-то скрыть. Не знаю что. Ищу".

Я, вырвав листок из тетради, торопливо написала:

"Оставь это и возвращайся, мне бы проверить плетения, сегодня на арене много энергии было, и мне жутко интересно как она сработала."

Передала Молнии записку и стянув булочку с подноса, так же отдала нетопырю. Ему есть надо, он сегодня уже столько отлетал.

– А сыра нет? – с надеждой спросил Молния.

– А вина коллекционного не желаете? – поинтересовался, не знаю как расслышавший вопрос ректор.

– А есть? – оживился нетопырь.

Гаэр-аш усмехнулся, повернулся к несчастному Заэну и скомандовал:

– Сходи на кухню принеси. На счет вина отдай распоряжение Сасерну.

Адепт подскочил и практически выбежал, уже там, за дверью, послышался его вдох – ну да, тут атмосфера была такая, что полной грудью и то страшно вдохнуть. Ему, не мне. Мне на удивление было очень даже комфортно, и вообще я так устала, что вряд ли бы оценила пьяное шатание по кабакам и тавернам. А вот Заэн сильно опечалился, что его не пустили со всеми.

Внезапно послышался словно отголосок шумного веселья, ударов бокалами, отдаленного веселого смеха и чьего-то выкрика "За победу", и почти сразу в моей голове раздался вопрос:

"Риа, ты как там?"

Улыбнувшись, так же мысленно ответила:

"Все хорошо, читаю".

"Мы завернули уже в четвертую таверну, Дан с братьями Блаэд только что выкатили бочку эля из подпола, о которой не знал даже сам владелец заведения. Оказывается, у него тут когда-то был склад контрабандистов, парни его обнаружили, там еще шесть бочонков, так что пьем за счет заведения. Не знаю, когда вернемся".

"Завтра бой" – напомнила я.

"Я помню, сокровище мое".

Вконец заулыбавшись, я постаралась вчитаться в текст книги, и тут Молния осторожно так подсунул мне писчее перо. Самое обыкновенное, с чернилами внутри и простым магическим механизмом стабилизатора почерка – это когда пишешь кое-как, а буквы все равно выходят красивыми. Удивилась, взяла, отложив книгу, разложила на коленях тетрадь и уже хотела было написать что-нибудь, чтобы испытать перо, как оно, дрогнув в моей руке, вывело:

"Привет".

Вздрогнула от изумления и чуть перо не уронила.

В этот момент вернулся Заэн, отдал поднос с сырной нарезкой устроившемуся на столике рядом со мной нетопырю, и пошел сдавать письмо ректору на проверку. Пользуясь тем, что Гаэр-аш был занят, слегка подрагивающей рукой вывела:

"Трупов".

Перо дрогнуло и тут же написало в ответ:

"Ха, классическое приветствие некромантов Некроса. Знаешь, с чего вообще повелось у некромантов так здороваться?".

"Нет…" – хотелось бы вообще спросить, с кем имею честь беседовать и вообще. Но и поднятая тема очень заинтересовала.

"В шестом королевстве, – начало стремительно выводить удерживаемое моими пальцами перо, – крайне болотистая почва, все трупы разлагаются стремительно, в итоге поднимать некого. В период войн с всадниками Темной империи некроманты были главной боевой единицей человеческой армии, но им, сама понимаешь, нужны были бойцы. А на территории шестого королевства поднимать было некого. Некроманты даже организовывали поисково-разведовательные отряды для розыска захоронений приемлемой сохранности, вот отсюда и пошло пожелание "Трупов вам". К слову, остановить волну захватчиков помогло овладение мастерством призыва инферно, это плетение и изобрели тогда же, так что вот такая история".

Надо же, не знала.

Перо вновь дрогнуло и вывело:

"Риа… я вообще могу к тебе по имени обращаться?"

"Наверное…" – еще бы знать, кто ко мне так обращается.

Но следующие строки четко обозначили моего собеседника.

"Помнишь защитные амулеты, встроенные в косяк дверей всех таверн в центре столицы, которые должны были реагировать на нежить?"

И я сразу поняла кто это.

"Танаэш!"

"Естественно, кто же еще" – последовал самоуверенный ответ. – "Так вот, их установили во времена, когда твой опекун буйствовал в столице и по тавернам ходил в сопровождении пары десятков зомби разной степени свежести. Ты вообще в курсе его бурной молодости?"

Подняв взгляд поверх тетради, взглянула на сурового и сосредоточенного Гаэр-аша, который безжалостно вносил пометки в письмо трясущегося перед его столом Заэна.

И чувствуя себя последней сплетницей, торопливо вывела:

"Нет. Расскажешь?"

"Много рассказывать. Попытаюсь найти для тебя вырезки из газет тех времен. Хотя многое благодаря влиянию бабушки замалчивалось, но кое-что стало известно и широкой общественности. К чему я веду – те амулеты были эльфийской работы, выглядят как щепки, встраивались непосредственно в дверной косяк, где и врастали так, что отличить от окружающего дерева без знаний артефактора невозможно. Мой дядя предположил, что работал крайне талантливый черный артефактор…"

Мое сердце сжалось. Не могу четко определить почему, но даже вдохнуть не стало никакой возможности. Отвела взгляд от тетради, на миг сжала перо, подняв голову, посмотрела в окно… там, за цветным стеклом, начинался мокрый снег, и так как окно было приоткрыто, некоторые снежинки влетали в кабинет ректора, и опадали на багрово-красный ворсистый ковер, где оставались маленькими сверкающими капельками…

"Это странно, – продолжило выводить писчее перо, – насколько мне известно, последний из черных артефакторов погиб в вашем, четвертом королевстве, где-то на границе. Учеников у него не было".

Была. Точнее есть. Я.

"Но все специалисты подтвердили – работа черного артефактора. И еще – никто не понял схему взлома моего Эль-таима. Как ты тогда определила?"

Я не стала ничего писать в ответ.

Почему-то подумалось, что Гаэр-аш был прав, когда запретил министру Рханэ привлекать меня к экспертизе амулетов, более того, неожиданно поняла, что ректор в целом во многом прав.

Подняла взгляд на главу Некроса, обнаружила что Гаэр-аш внимательно наблюдает за мной, Заэн давно ушел, а Молния, зажмурившись от удовольствия, потягивает вино из бутылки, которую ему уже даже принесли. Я даже не заметила, как Заэн вышел, а слуги вино принесли.

– У тебя загадочно-удивительное выражение лица, – произнес ректор.

– Это как? – спросила чуть нахмурившись.

– Пытаюсь определить, – последовало в ответ. – С кем общаешься?

– Со всеми понемногу, – ушла я от ответа.

Улыбнулся.

Откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и поинтересовался:

– Все еще хочешь прогуляться?

– Почему вы так решили? – закрывая тетрадь и складывая перо, спросила я.

– Ты не притронулась к испеченным для тебя булочкам, – Гаэр-аш взглядом указал на блюдо, уже переполовиненное счастливым нетопырем, который, подергивая от удовольствия лапкой, допивал вино, – значит, все еще надеешься получить другие.

Не став спорить, честно призналась:

– Уличные вкуснее.

– Чем же? – иронично-вопросительно приподнятая бровь.

Пожав плечами, ответила:

– Не знаю. Вкуснее как-то. Понимаете, к ним добавляется привкус мороза, частичка воспоминаний о временах прошедших в школе при артефакторском факультете, толика пьянящего чувства свободы и… что-то еще, неуловимое.

Рассмеялся. Негромко, и как-то располагающе.

А затем резким движением поднявшись, Гаэр-аш стремительно обошел стол, подошел ко мне и, протянув руку, сказал:

– Пошли.

– Кккуда? – не поняла я.

– Покупать твои булочки с толиками, чуточками, привкусами и чем-то неуловимым. Даже самому захотелось.

* * *

С неба падал пушистый белый снег, и я стояла, запрокинув голову и улыбаясь, ощущала, как на лицо падают снежинки. Мороз усилился, разгоняя народ по теплым домам, но мне было здорово и возвращаться совсем не хотелось.

Дернув головой, сбросила снежинки с ресниц, отщипнула еще кусочек булочки, отправила в рот и жуя, огляделась. Ректор, заложив руки за спину, стоял рядом со мной, и тоже разглядывал городскую площадь, только в отличие от моего нескрываемого и чистого любопытства, в его взгляде читалась какая-то затаенная грусть, словно он помнил эти места чуточку другими и скучал по тем давним временам своей, как оказалось бурной, молодости. Шагах в трех от нас высились два телохранителя. Правда, зачем они одному из сильнейших человеческих некромантов лично я понятия не имею.

– Булочку? – предложила я изрядно покоцанную сдобу.

У меня были перчатки с обрезанными пальчиками, так что отрывать кусочки теплого пьяняще ароматного изделия было удобно, ректор же надел элегантно кожаные, с которыми такое проделывать было не так весело, но отказываться на этот раз, в отличие от трех предыдущих, с момента как купил мне всего одну, зато самую большую булочку, не стал. Аккуратно отщипнул кусочек, закинул в рот, пожевал, полуприкрыв глаза, и задумчиво заметил:

– Толики и чуточки ощущаются, даже должен признать нечто-неуловимое определил, а привкус не очень. Зря ты домашние не попробовала.

– Издеваетесь, да? – сходу догадалась я.

– Чуточку, – не стал отрицать Гаэр-аш.

Улыбнувшись, продолжила есть, и прожевав очередной кусочек, заметила:

– Улицы пустеют.

– Возвращаемся?

– Не хочется, если честно, – почему-то решила быть честной я.

Гаэр-аш кивнул, не став возражать, и неторопливо двинулся по площади, по направлению к городскому саду, я засеменила рядом, не удержавшись от вопроса:

– А почему вы решили со мной пойти? Можно было меня с телохранителем отправить.

– Нельзя, – глядя на приближающийся сад с заснеженными и потому сказочно прекрасными деревьями, словно застывшими во времени, ответил лорд Гаэр-аш. – Слишком много у тебя, девочка моя, врагов. Начиная от бывшего опекуна, имевшего сегодня наглость и глупость предпринять попытку твоего похищения, до неведомой мрази, пытавшейся не далее как вчера, прервать твое существование в этом мире.

Я не стала спорить с очевидным, но кое-что меня крайне заинтересовала:

– "Девочка моя"? – переспросила, улыбаясь и отщипывая очередной кусочек от стремительно остывающей булочки.

Гаэр-аш промолчал. Он молчал пока мы шли к саду, молчал когда пройдя сквозь арку мы вошли в городской парк, молча свернул на нехоженную тропинку, и сминая снег каждым своим решительным шагом, направился в глубь сада. Мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним, а так как снег был достаточно глубоким, я шла практически по следам ректора, и когда он резко остановился, чуть не врезалась в него же. Остановилась, отошла на шаг, заинтересованно проследила за тем, как Гаэр-аш развернулся, задев ветку одного из деревьев и иней посыпался на нас, словно отрезая от всего остального мира.

Тряхнув головой, скинула частички инея и снежинки с волос, не все, но хоть что-то, и снова вопросительно посмотрела на ректора. Мне в целом было интересно, как он прокомментирует отказ от своего издевательского "любовь моя" и переход на покровительственное "девочка моя".

Я просто не ожидала… не могла ожидать… я даже предположить не могла, что сейчас услышу.

– Риаллин, – лорд Гаэр-аш посмотрел в мои глаза прямо и сурово, – я, наверное, всегда буду любить тебя. Ты еще очень маленькая и не в силах осознать, что такое настоящее чувство – изматывающее, изнуряющее, ломающее изнутри, рвущее на части все мировоззрение, устои, моральные принципы… Мне искренне хочется верить, что когда-нибудь, ты сумеешь полюбить Норта столь же сильно… А впрочем нет, ни к чему тебе такие чувства.

Он умолк, глядя куда-то поверх моей головы. А затем, так и не взглянув на меня, продолжил:

– Для тебя, вероятно, тот факт, что я принудил подписать документы об опекунстве, был актом величайшей подлости. Должен признать, для меня тоже. Я крайне подло поступил по отношению к себе. К своей пробудившейся огненной сути.

Тяжелый вздох и ожесточенное:

– Понимаешь, одно дело добиваться взаимности от девушки, которую до безумия любишь, и совсем другое от ребенка, чьим опекуном являешься.

Лорд Гаэр-аш снова замолчал. Было видно, что ему каждое слово дается с неимоверным трудом, и он в принципе не желает об этом говорить, и…

– Я твой опекун, – четко проговаривая каждый звук, произнес ректор. – Я отвечаю за твою жизнь, твою безопасность, твое право быть счастливой и добиваться поставленных тобой целей.

И вновь молчание, чтобы завершить все последней фразой:

– И ты напрасно опасалась, Риаллин, я никогда не уподоблюсь твоему отчиму. Надеюсь, я был услышан и понят.

Ректор замолчал, я опустила руку с остывшей булочкой, растерянно оглядела сад, сказочно прекрасные выбеленные инеем деревья, укрытые снежным покрывалом траву и тропинки, запрокинув голову, взглянула в серое небо, с которого продолжали падать пушистые снежинки… Я не знала, что сказать. Не знала, как отреагировать. Этот человек… уже практически и не человек, с одной стороны пугал, с другой всегда приходил на помощь, всегда оберегал… Откровенно говоря, я была бы счастлива, если бы у Гаэр-аша не было бы ко мне чувств. И вот если бы их не было, тогда ректор вправду стал бы для меня самым лучшим опекуном… самым лучшим после дяди Тадора.

– О чем ты думаешь? – неожиданно напряженно спросил ректор.

– О том, что я была бы рада, если бы у вас не было ко мне никаких чувств.

Он улыбнулся, снисходительно глядя на меня с высоты своего роста, положения, опыта, возраста. Усмехнулся и тихо произнес:

– Возможно, так было бы лучше. Возможно, нет. Я стал сильнее, ты осторожнее, возможно когда-нибудь это спасет жизнь нам обоим. Возможно не только нам. В любом случае уже ничего не изменить.

Мороз крепчал, у меня мерзли пальцы, но… но уходить не хотелось, почему-то хотелось продолжить этот разговор, я и не стала отмалчиваться:

– А ваша бабушка… то что вы сказали ей, и…

– Бабушка слишком хорошо знает меня и то, насколько серьезно я отношусь к взятым на себя обязательствам.

Одна снежинка попала мне на кончик носа, щекотно так, я дернула головой, не удержалась и чихнула, едва устояв на ногах. От резкого звука с ветвей ближайших деревьев слетели совы и недовольно ухая унеслись прочь, задевая ветви и осыпав нас дополнительно инеем.

– Так значит, больше никаких поцелуев? – потирая кончик носа, осторожно спросила я.

Да, не стоило бы, конечно, но почему-то не удержалась. Гаэр-аш глянул на меня, неожиданно тихо рассмеялся, и произнес:

– Риаллин-Риаллин, ты обладаешь дьявольским умением выбирать самый тонкий лед и безрассудно идти по нему, совершенно не размышляя над тем, насколько же он тонок.

Из всей этой реплики я ничего толком не поняла.

– Это вы о чем? – спросила осторожно.

– О твоей детской непосредственности, вкупе с юношеским желанием расставлять точки.

– Что?

– Да, больше никаких поцелуев.

Я улыбнулась. Победно и счастливо. Подняла взгляд на ректора, увидела, как нахмурился он, при виде моей реакции, улыбнулась шире, даже не знаю почему. Наверное, его хмуро-мрачному виду и тому, с каким напряжением сейчас держал спину ровной Гаэр-аш.

– Ты меня провоцируешь, – неожиданно произнес он. – Сама-то хоть это понимаешь?

– Нет, – ответила я совершенно искренне. – Булочку хотите?

И продолжая улыбаться, протянула ему сдобу.

– Чему ты улыбаешься? – не делая даже попытки принять или отказаться от того, чем я так щедро была готова поделиться, спросил Гаэр-аш.

– Не знаю, – я сегодня была на удивление откровенна. – Наверное, я рада тому, что не нужно вас больше бояться, и теперь даже рада, что вы стали моим опекуном. И еще я очень благодарна вам за этот вечер. Знаете, мы с дядей Тадором часто гуляли по ночному лесу, так что у меня сегодня не только булочка с привкусом счастливого детства, но и прогулка немного волшебная.

Огляделась и поправила себя:

– Очень волшебная.

А вокруг тихо падал снег, ложась пушистыми хлопьями на деревья, кусты, покрывающий дорожки и траву… С волос Гаэр-аша снежинки скатывались, практически не задерживаясь на черных гладких прядях, а вот у меня они теперь были и в волосах, и на ресницах и вообще…

– Завтра бой, – тихо напомнила я.

Второй раз напомнила за этот вечер. Первый раз одному темному лорду, теперь вот второму.

Ректор протянув руку, отряхнул снежинки с моей непокрытой головы, поправил окутавший шею длинный вязанный шарфик, смахнул снежинки и с моих ресниц, щелкнул по явно покрасневшему от морозу кончику носа и улыбнувшись, согласился:

– Да, пора возвращаться.

Я кивнула. И, наверное, стоило отстраниться, но этого жеста нежности и заботы как-то перехватило дыхание. И широко распахнув ресницы, я изумлено посмотрела на лорда Гаэр-аша, такого взрослого, сильного, надежного и, наверное, близкого. А еще сурового, непостижимого, ответственного и невероятно сильного.

– Невероятно, – с какой-то грустной иронией произнес ректор, – насколько открытым и сверкающим становится твой взгляд, когда в нем нет страха. Ощущаю себя последней сволочью.

– Почему? – удивилась я.

– Из-за того, что заставил бояться. Из-за того, что считал это правильным. По многим причинам. Идем, нам действительно пора возвращаться. Норт уже дома.

– Да? Откуда вы знаете?

– Чувствую, Риаллин. Я теперь очень многое чувствую.

Конец четвертой книги

А может и не конец, я не знаю. Сцена в парке писалась три дня, переделывалась, часть вообще выкинула, хотя и жалко было столько страниц удалять. Но вот теперь да, теперь диалоги живые, а то бред какой-то получался. И Гаэр-аш заиграл всеми красками, еще осталось оживить Норта, у него же тоже изменения в характере, и приходится перестраивать весь психотип героя.

Я в целом не знаю, перечитаю книгу еще раз и эпилог возможно переделаю, а может и в книгу добавлю еще несколько сцен, просто в течение недели у меня не будет возможности обновить текст на сайте, поэтому выкладываю вот как есть сейчас.

И ух как эта книга выматывает эмоционально, но вроде оно того стоит. Надеюсь, вам понравится.

По поводу пятой книги я не знаю – я начну писать, постараюсь кратко. Если получится то часть из третьей удалю, и тогда я всуну сюжет в четыре книги, как поступила с Кирой уложившись в три тома. Если не получится, то книг будет пять… страшно даже подумать, что придется еще одну книгу писать.