Текст книги "Обещанная Тьме (СИ)"

Автор книги: Елена Золотарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

От такого яркого ощущения меня бросило в жар. Будто мои руки действительно копошились внутри живого тела. И это состояние казалось таким знакомым! Точно! С той же яростью мне хотелось вырвать глаза королю драконов.

Я брезгливо отряхнула руки, но это не помогло. Только подставив их под ледяные струи проточной воды, ощущение налипшей мерзости исчезло, и я стала понемногу успокаиваться. Но сегодня я слишком устала, чтобы размышлять над этим.

 33. Моя

– Доброе утро, Полин! – Джи весело звенел прямо над ухом, вынуждая подняться. Эта трель раздражала полусонный мозг, заставляя встать хотя бы для того, чтобы прихлопнуть тапком этого неугомонного фэра. Но стоило мне сесть, как он исчез. Мелкий пакостник. Зачем было меня будить? Надо поставить Зайку на страже. Уж она-то, с ее характером, воспитает этого шутника.

В чем была, я пошлепала на кухню, чтобы выпить воды, но у самого выхода остановилась. Встретить Лиса в очередной раз почти голой мне не хотелось. Пусть, возможно, он и мой будущий муж, но пока я ничего не решила. Не стоит лишний раз провоцировать его. Я вспомнила, как его палец коснулся моей губы, и по спине побежал холодок. Смогу ли я целый год терпеть это?

Набросив тунику из летящей розовой ткани, я вышла на террасу. Вдыхая свежий влажный воздух, сладко потянулась и улыбнулась яркому солнцу, которое ослепляло даже сквозь закрытые веки. Как все-таки хорошо, что Тьма – понятие условное. Хотя, толку от этого солнца, если внутри вечный дождь…

Эй, дорогая, не превращаешься ли ты в одну из них? Побольше оптимизма, детка!

Отругав себя и натянув улыбку, я сняла с полки идеально чистый стакан, налила воды, сделала глоток и… поперхнулась.

На столе стояла чашка с двойной порцией еще горячего, парящего капучино, а под ней – записка с тремя идеальными буквами «Моя».

 34. Откуда это?

– Джи! Сейчас же иди сюда!

Он мигом явился со стороны пальмовой рощи и замер в воздухе, избегая смотреть в глаза.

– Сейчас же объясни, откуда это?

Я была абсолютно уверена, что фэр нарочно будил меня именно для того, чтобы я выпила горячий напиток. То есть, тот, кто его приготовил, точно знал, что я люблю именно капучино. А об этом знали трое: Воран, так как мы давно дружили, Лис, который засунул нос в мою чашку при первой встрече, и Фол, потому что именно капучино я пила в кафе у Риммы, да и сам он заказал…двойную порцию. Как эта.

Губы сами разъехались в глупейшей улыбке. Даже щеки заболели. Но здравый смысл тут же стукнул по темени. Что за собственнические замашки? «Моя». Тоже мне, хозяин нашелся! Много таких желающих. И не факт, что Фол. Зачем я ему вообще нужна, когда есть бесконечная очередь желающих. Я же видела, как на него ведьмы смотрели. Помани он их пальцем, не задумываясь, согласились бы. В припрыжку побежали, на ходу теряя юбки.

Хватит думать о нем!

Капучино я все же выпила. А записку решила сохранить. Просто на память. И на всякий случай. Обязательно сравню почерк при возможности. И это точно не Воран, у того буквы узкие, худые, и пляшут, будто пьяные. Эти же размашистые, с идеальным наклоном… Поэтому, все же в подозреваемых остаются двое: братья – Огненные Лисы. И, если с Фолом было все понятно, то для чего это Лису?

Джи так и не признавался, стойко перенося укоризненный взгляд. Но не пытать же его, в самом деле.

– Совсем забыл. Вера ждет тебя на завтрак.

– О! А кто это у нас тут вспомнил, что умеет говорить?

Фэр отвел глаза, будто речь шла не о нем.

– Скажешь, от кого записка? – я постучала пальцем по листку, но в ответ снова услышала один только звон крыльев, – хорошо. Если ты делаешь вид, что не слышишь вопроса, я делаю вид, что не слышу тебя.

– Тогда Вера придет сюда сама. И поверь мне, просто так ты ее отсюда не выпроводишь, – Джи ехидно улыбнулся, и как на зло присел на край записки. Чувствует, гад, что гостей в своем доме я видеть не хочу.

Вчера я засыпала с уверенностью в том, что этот дом, моя не то чтобы крепость, но хотя бы место, где я могу побыть в относительной безопасности и покое. Но эта записка…Кто пробрался на мою кухню? Да, с этой стороны дома не было замков, проникнуть сюда не составляет труда, надо всего лишь подняться по лестнице, и вот она, моя кухня и ванна.

– Джи, – а что там, внизу? – вот сейчас я тебя и подловлю, маленькая козявка!

– Пальмовая роща, теннисный корт, чуть дальше – поле для мини-гольфа.

– И кто может пользоваться всем этим?

– Вы можете, – улыбнулся он, понимая, куда я клоню.

– А еще?

Этот предатель опять замолчал.

– Вот выйду я, допустим, в гольф поиграть, а там гоблин. Схватит меня и утащит куда-нибудь. Кто отвечать будет? А я скажу, что это ты меня не предупредил.

– Гоблины здесь не имеют права находиться.

– Отлично. Значит, зови ведьм, пойду с ними в гольф играть!

Джи замялся, но все же заговорил.

– Им туда тоже нельзя.

– А кому тогда можно? Несносная ты стрекоза! – я шлепнула по столу, и тот аж подпрыгнул от неожиданности.

– Огненным Лисам можно. Это их территория.

– Кому конкретно из Огненных Лисов?

Фэр победно улыбнулся и отчеканил два имени. И круг опять замкнулся. Видимо, пока не судьба узнать мне, от кого была эта записка.

– Хорошо. Тогда я сама спрошу. У Лиса. Вот прям сейчас пойду к нему и спрошу!

Джи встрепенулся, и чуть ли не в лоб мне врезался.

– Нет!

– Почему же? – елейным голоском поинтересовалась я, с упоением наблюдая, как неравномерно подрагивают крылья фэра. Занервничал!

Оглушительный стук в дверь донесся из дома. Кого принесло? Ах да, Веру, Тьма бы ее побрала!

– Поли-и-ин!

– Я же говорил, сама придет! – Джи резво взмахнул ввысь, радый тому, что допрос окончен.

Как же ты не вовремя, Вера! Он уже почти раскололся…

Пройдя через домашние джунгли, я открыла дверь беспардонно ломящейся «подруге».

– При-и-иве-е-ет! – жеманно протянула она и перешагнула порог, тряся маленькой бутылочкой какого-то алкогольного напитка.

– Ты как раз вовремя! Я собиралась позавтракать в «Парке ив»!

– Отличная идея! – захлопала в ладоши, убирая пока закупоренную бутылку под мышку, – только для завтраков у нас другое место есть! Идем!

– Я переоденусь.

Вера осмотрела меня и одобрительно кивнула, будто моя розовая туника в стиле хиппи выглядела хуже ее плетенного из стекляруса платья в стиле 30-х. И расшитой блестящими камнями сумочки. И сеточки на голове. И огромной каффы в виде Феникса.

Красивая, на самом деле, вещица. Будто для нее сделана, идеально лежит на красивом маленьком ушке. На мгновение мне даже показалось, что я вижу его с какого-то иного ракурса.

– Что? – недоуменно спросила та, убирая изо рта мундштук с незажженной сигаретой?

И правда, что это я? Пялюсь на уши.

– Ушла! Джи, развлеки гостью!

Оставив Веру с фэром, я убежала в свою комнату, чтобы найти что-то из одежды, и у самого порога чуть не наступила на Зайку. Пришлось подпрыгнуть.

– Там Вера пришла, – я подкатила глаза, – чтобы она не зависла здесь, решила позвать ее на завтрак куда-нибудь подальше от дома.

– Пока они видят в тебе развлечение, ты от них не отделаешься. А как наскучишь, забудут о тебе. Потерпи, – равнодушно ответила она и сменила направление, – меня на завтрак позвать не хочешь?

Я сложила руки на груди в извиняющемся жесте и побежала на кухню, чтобы достать ее любимую саранчу.

– Ты не заметила за собой что-нибудь странное? – взбираясь на стол, спросила паучиха.

– Нет, а должна была?

– Странно. Я чувствую, что твоя магия стала сильнее.

– С чего бы? – поморщив нос, и заглядывая одним глазом в банку с насекомыми, я достала парочку, и положила перед Зайкой.

– Само место дает импульс, заряжает тебя. С каждым днем сила будет прибывать.

Я пожала плечами, не понимая, о чем говорит моя хранительница, но мысленно пообещала обращать внимание на все свои странности. Мало ли, предметы двигать начну, туманом дышать, или читать мысли. Но пока с проявлением магии было глухо.

– Никому из местных обитателей не демонстрируй свою силу. Они не должны знать, что в тебе проявляется магия, а она непременно начнет проявляться, потому что ты на особенной земле. Пытайся держать все при себе, в том числе эмоции. Равнодушие, уныние или злость – лучшие маски в этом мире. Тогда ты будешь на шаг впереди. Больше слушай, чем говори. Ясно?

– Ясно! Спасибо, Зай! – в качестве благодарности, я достала еще парочку крылатых тварей, и подошла к раковине, чтобы сполоснуть руки, как вдруг заметила скомканный рисунок в урне, и меня прострелило. Я замерла, пытаясь собрать все свои догадки в предложение, которое могло бы объяснить происходящее, но никак не получалось. Разрозненные куски, полная каша.

– Эй, что с тобой? – Зайка отложила еду, уставившись на меня.

– Я что-то чувствую, – шепнула я, боясь спугнуть очередную стайку мыслей, – но не могу объяснить.

– Начни хотя бы, – подползла ближе, готовая поддержать и подсказать.

– Я смотрю и…меня так и тянет проникнуть внутрь.

– Чего?

– Человека!

Паучиха скривилась. Я тоже. Звучало отвратительно, и не совсем корректно.

– Я как будто хочу увидеть, что у него внутри! Но раньше я рисовала и всматривалась в изображение, а сейчас, увидев Веру, почувствовала это на живом человеке.

Зайка хмыкнула и задумалась.

– Странно. Не слышала о таком.

Я развела руками. Мне и подавно было не известно о подобном. Я думала, что магия – это управление стихиями, воздействие на психику, способность заглянуть в будущее. Но никак не желание поковыряться в чьих-то внутренностях.

– Не спеши с выводами, Полин. Это только начало. Но с этой минуты будь внимательна. Твоя жизнь может круто измениться, и только от тебя зависит, куда она повернет.

35. Она поможет нам

Теперь, когда не стало верной шпионки Серин, новости до Фола доходили медленно. Но, пусть и с опозданием, Фол все же узнал о предложении Лиса. Он догадывался, даже не сомневался в том, что брат попытается соблазнить девушку, но жениться…Здесь было явно что-то не так. А еще неприятное чувство скребло внутри, будто камнем по стеклу. Ревность? Нет. Просто интересно, что ответила Полин? А что, если согласилась?

Фол задумался. Может она и убегала от него только потому, что Лис вынудил ее согласиться и запретил общение с мужчинами? Решил, что нет. Ведь Полин была обижена на то, что Фол, якобы, оклеветал ее. А это уже попахивало серьезным наказанием для тех, кто вложил в светлую доверчивую головку эту ужасную мысль. Ведьмы. Точно они. Любительницы собирать сплетни взболтнули лишнего, вот и взбрыкнула девочка. Лис тут не при чем. Значит, и Полин пока ничего не решила.

Проворочавшись всю ночь, Фол уснул только под утро, и, наконец, упрямые мысли о девушке отступили. Но тут его настигла Леся.

– Думал, не достану…

Скрюченная в три погибели старуха, зыркнула ледяными глазами на внука, утверждаясь в своей силе. Да, она все еще кое-что могла. Для заключенной в каменном мешке, где свет солнца так редко касался ее лица, а все больше дразнил, убегая по каменной кладке шахты, это было чем-то сродни развлечения. Еще бы, столько лет, проведенных в одиночестве, не могли не отразиться на ее и без того несносном характере темной ведьмы. Леся вспоминала знакомых и являлась в их сны, играя на нервах. Возможно, выплеск их энергии, давал ей силы продолжать свою никчемную жизнь, но было еще кое-что. Жажда мести.

Когда ее муж, Князь Тьмы, бросил неверную супругу в колодец, она не стала унижаться и просить пощады, все подробно просчитав. Эду оставалось недолго, и вслед за ним, место князя должен был занять их сын. Леся рассчитывала на его благосклонность, ведь ее дитя не сможет не простить мать. Но Леся ошиблась. Сын вовсе отказывался от общения с ней, и сколько бы она не призывала отпрыска, так и не явился к матери.

Она пыталась прийти в его сон, чтобы застращать сына, заставить себя помиловать, оправдать, обелить ее имя, но тот, унаследовав ее дар, смог поставить хорошую защиту от любых покушений на свой безмятежный сон. Оставалась одна надежда – внуки.

Старший – Лис, уже почти подписал оправдательный приговор, как почувствовал ее все еще могучую магическую силу, и, испугавшись бабки, решил оставить все как есть. За что и был проклят оскорбленной ведьмой. Поэтому, когда появился еще один, вероятно, последний шанс на свободу или хотя бы месть мелкому поганцу, она не преминула им воспользоваться.

Хоть Леся и находилась в одиночном заточении, все же до нее доходили слухи о происходящем в Мире Тьмы. Она знала, что Лис затребовал долг от простофили Яна, и тот был обязан отдать свою внучку. И пусть пока она была неумехой, духи земли поведали ведьме о способностях, которые проснутся в девчонке. А это как раз то, что могло сыграть на руку злопамятной старухе.

Теперь ведьма была решительно настроена использовать второго внука, которого она, как ни странно, побаивалась, чувствуя от него какую-то необъяснимую сверхъестественную силу, с которой никогда раньше не сталкивалась.

– У меня нет полномочий, чтобы освободить тебя. Ты зря тратишь свои силы, – ответил Фол. Хотя, на самом деле, он считал ее наказание адекватным вине, и ни за что не выпустил бы ведьму на свободу, будь его воля.

– А я и не за этим пришла! Помочь тебе хочу!

Она откинула седые лохмы с лица, открывая морщинистое посеревшее лицо.

– Ты знаешь, зачем этот проходимец хочет жениться на девчонке?

Упоминание о браке неожиданно неприятно укололо гордость Фола. Второй раз за сутки он слышал эту новость, и второй раз на него накатило желание выкрасть Полин, чтобы не допустить этого. Не потому что она была нужна ему. Просто он не хотел, чтобы девочка делала поспешные выводы. А то, что она ему нравилась…да мало кто ему нравится? И он пытался убедить себя в этом.

– Ты лжешь сам себе, бестолочь, – крякнула старуха, скрипя кривыми зубами, – упустишь девку, потом сам себе не простишь.

Это подействовало как хлесткая пощечина. Обидело, возмутило, взбесило! И Фол сам не понимал почему так остро реагирует на бабушкины слова. А ведь и правда, упустит! Но разберется с этим сам. Без ее помощи.

– Не твое дело! Говори, зачем пришла, я спать хочу.

Та осуждающе замычала, но поучать внука больше не решилась.

– Ты же знаешь, какой жадный до власти твой братец…

Фол нетерпеливо кивнул, мол, продолжай, устал уже.

– А Полинка твоя ему нужна, чтобы силу ее отобрать и тебя грохнуть, – цокнула ведьма, подытоживая сказанное.

– Лис знает, что я не стремлюсь возглавить темных. Так что версия нерабочая, – скучающим тоном ответил Фол.

– Так это пока. Сначала бабу не поделите, потом и власть. А он уже подстраховался: и свадьбу справил, и девочку твою поимел, и силу ее себе переманил. А ты…

Сквозь сон мужчина чувствовал, как гнев создает красную пелену вокруг. Каждый раз, когда ведьма назвала Полин его, он и сам проникался чувством, что хочет этого. И теперь был уверен, что он просто обязан защитить свою девочку от брата, ведь словам Леси можно было верить. Она хитрила, строила козни, не договаривала, но никогда не лгала. А значит, свадьба с Лисом действительно угрожает Полин.

– Я понял! Твое какое дело?

– Она поможет нам избавиться от гада.

– Как?

– Приходи, – кокетливо моргнула старуха.

Леся вынырнула из сна, оставляя за внуком выбор, помочь старой ведьме поквитаться с Лисом и спасти Полин, или оставить все как есть, и смотреть как его Полин уводят из-под носа, угрожая ее жизни.

Сон как рукой сняло. Фол встряхнулся, чтобы хоть немного собрать разрозненные мысли в кучу. С каких пор он считает Полин своей? Неужели Леся морок навела? Но на Фола не действовала чужая магия, значит…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Брат хотел использовать магию против тебя, но ты пошел на опережение! Лихо!»

Даже дракон был осведомлен о планах Лиса, а Фол, сбросил братца со счетов, не придавая значения тому, что Лис всегда завидовал его силе. Фол не стремился к власти, и Лис прекрасно знал об этом. Но гордость и жажда быть лучшим и сильнейшим, видимо, все же взяли свое.

Фол был настроен на то, чтобы пересмотреть свое отношение к брату. Но первостепенной задачей для него стало не допустить того, чтобы Полин поверила в лживые обещания Лиса. Потому что…Потому что…

Потому что она его! И точка!

«Моя»

Фол, тайком пробравшийся в дом Полин, не стал искушать судьбу и заглядывать в спальню – боялся, что не удержит себя в руках и захочет хотя бы коснуться ладонью ее щеки. Поэтому прошел сразу на кухню, заварил их любимый капучино. Двойную порцию, надеясь, что девушка вспомнит его заказ в кафе у Риммы. Представил, как сладкие губы коснутся молочной пенки, и почувствовал их на себе. Вспомнил, как это было, когда он не удержался, и поцеловал девушку, выдумав дурацкий повод. Даже сейчас, спустя столько времени, он ощущал ее вкус на своих губах, помнил, как ее дыхание касается его кожи. И признал, что чувствует к Полин нечто большее, чем просто симпатия. И теперь, когда с его чувствами он разобрался, ему предстояло навестить бабушку, чтобы выяснить, что еще знает старая ведьма, и спасти свою девочку от Лиса.

 – Ни слова о том, кто здесь был! – цыкнул на Джи. Если Полин помнит их вторую встречу, она поймет.

36. Сила земли

Мы шли вдоль идеального газона, на который, кажется, даже мошке было стыдно присесть, а вот Вера, взмахнув руками, спрыгнула с мощеной дорожки на траву.

– Там! Мы позавтракаем там! – ее каблуки утонули в земле, девушка ловко освободилась от босоножек, выдернула их с кусочками дерна, и босая рванула дальше, – эй, нерасторопные слизни!

Четверо гномих, держа перед собой плетеные корзины, которые им были явно не по росту, заторопились, обгоняя хозяйку.

Вера же скакала, кружилась, неслась вприпрыжку, подбрасывала свои изящные босоножки, и отбегала в сторону, чтобы те не упали прямо на нее. Она подставляла лицо лучам солнца, а стразы, которыми была украшена она вся, отражали его свет, создавая ореол из бликов. Я же пыталась понять, действительно ли она настолько рада солнечному утру, или это побочный эффект кислой воды , запаха которой, впрочем, от нее не было слышно.

– Полин!

Сняв шлепки, я ступила босой ногой на прохладную траву и по ступне пробежалась щекотка. Я даже ногу одернула, выпрыгивая обратно на тротуар.

– Не бойся! Зарядись! Давай же!

Она подбежала ко мне, вцепилась в руку и затащила на газон. Теперь стало ясно, почему девушка прыгала. Стоять смирно на этой щекотательной станции было невозможно.

Поначалу я психовала и возмущенно вздыхала – мне казалось, что я выгляжу как идиотка, но спустя полминуты вошла во вкус и с удовольствием скакала вместе с Верой. Ноги пружинили, будто подо мной был не газон, а батут, а тело ликовало от наполняющей его энергии. И я, вместе с ведьмой, раскинув руки в стороны, была готова взлететь, настолько невесомым казалось мое тело.

– Ух! – она сделала большой прыжок через низенькую живую изгородь, утаскивая меня следом, – теперь можно и позавтракать!

– Что это было?

– Особое место! Энергия земли. Чистая, живая! Понравилось?

Я не могла однозначно ответить, но совершенно точно в этом что-то было.

– А почему гномы так спокойно прошлись по земле?

Не видела, чтобы они вприпрыжку пересекали этот газон, хотя, может, корзины были на столько тяжелые, что не позволяли им сделать этого.

– Это их стихия.

– Но и моя!

– Пока ты не пользуешься своими силами, считай, что не твоя. Стихию нужно приручить, показать ей, кто тут папочка! Кстати, какой у тебя артефакт?

Я пожала плечами, решив, что пока не стану говорить никому о линзах. Не уверена, что могу доверять Вере такие тайны, тем более, что самого артефакта у меня нет: половина осталась у дедушки, а осколки второй части находятся в заколдованном шкафу в доме Лиса.

– Семейная вещица! Накопитель энергии, который дает тебе уникальные способности. Мой артефакт – этот Феникс. Благодаря ему я могу слышать очень далеко и понимаю язык животных.

Вера вновь подставила мне ушко, украшенное серебристой птицей, а я почувствовала могильный холод.

– Что с тобой? – Вера затрясла меня, всматриваясь в лицо, а я не могла глаз оторвать от ее уха, – Полин!

Я же чувствовала, как невидимые токи из-под земли снова тянутся ко мне, даже без волшебного газона, и нескладное бормотание внутри складывается в связанную речь.

– Еще он защищает тебя от смерти, – выдала я.

Вера вытаращилась на меня, не понимая, что я несу. Да я и сама не соображала, слова рвались наружу без моего желания.

– Твое ухо – слабое место. Феникс оберегает тебя от смерти.

– Откуда ты знаешь? – захлопала она глазами.

– Не знаю, – буря внутри меня резко стихла, позволяя прийти в себя. Я глубоко вдохнула, прислоняясь к дереву.

– В прошлом году, я подралась с гоблином. Этот урод вонзил мне палкув ухо! Я уже при смерти была. В могилу готовилась. Попросила надеть на похороны мой артефакт, потому что наследовать его было некому. Но как только его приложили к уху, я исцелилась. Это было чудом. С другими ранами он не работал. Я и подумать бы не смогла…

Тишина повисла в воздухе, от чего пение птиц стало громче.

– Так откуда ты узнала?

– Не могу сказать. Не мучай меня, Вера! Давай забудем! Не говори никому пока, ладно?

«Само место дает импульс, заряжает тебя»

Я вспомнила слова Зайки и оцепенела, ошарашенная открытием в себе хоть какой-то способности. Побегала по травке…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍37. Мы все на службе у Тьмы

Гномы расстелили пледы прямо на лужайке, бросили несколько подушек по углам и принялись доставать из корзин наш завтрак. Из первой достали невероятной красоты тарелочки с ажурными краями, блюдца и чашечки, затем появились хрустальные фужеры, серебряные ложки, вилки, ножи и даже кольца для тканевых салфеток с шелковой оторочкой. Из второй корзинки вытащили три термоса, обернутые все теми же салфетками с серебряным шитьем, графин с соком и закупоренную бутылочку чего-то алкогольного. В последнюю очередь на нашем импровизированном столе появились яйца, с десяток разных видов сыра, нарезанного каждый на свой лад, хрустальные вазочки с джемом, круассаны и оливки.

– Даже не будет палеозойских фиалок с арктической каракатицей, – в шутку скривилась я, охватывая взглядом все это великолепие.

– Уж простите! Чай не у князьев завтракаете, – шутливо раскланялась мне в ответ Вера, и жестом пригласила начинать.

Первым делом, я бросила в рот зеленую оливку, и наколола шарик свей любимой моцареллы.

– Кстати, чего от тебя хотел Елисей? – как бы между прочим поинтересовалась Вера, раскупоривая вино.

Я усердно зажевала, давая себе время на раздумье. Стоит ли посвящать ее в такие дела, или это уже не секрет? Да и не припомню, чтобы Лис просил не распространяться о нашем разговоре.

– Да брось ты! Все уже знают, что он положил на тебя глаз, – держа за горлышко увесистую бутылку, она наполнила свой бокал белым вином, – вообще, не завидую я тебе.

– Почему?

Честно, я хотела услышать нечто ужасное, то, благодаря чему мне не придется ломать голову с выбором. Например, если я узнаю, что он на завтрак пьет кровь девственниц, а на ужин ест провинившихся подданных, ни о каком замужестве, пусть даже и сроком на год, не может идти речи. Но тогда мне придется остаться здесь навсегда, что тоже не особо радовало.

– Я бы не смогла выбрать между ними двумя…– она притихла, будто задумалась, – с удовольствием отдалась бы им обоим! – Вера прыснула от смеха, откидываясь на подушки. А я лишь покачала головой. Все об одном.

Смеяться совсем не хотелось. Наверняка, теперь все думают, что я сплю с двумя. Быстро же сплетни здесь расходятся. Интересно, то, что происходит за закрытыми дверями моего дома тоже рано или поздно станет достоянием общественности? Например, утренняя записка то ли с угрозой, то ли с признанием в любви.

Кстати, она совершенно выбила меня из колеи. Я планировала подумать над предложением Лиса, сопоставить факты, возможно, посоветоваться с Зайкой еще раз. Мне хотелось взять блокнот, ручку, составить таблицу, записать, хоть как-то собрать воедино все, что я узнала за последние дни, потому что мои мысли перемешивались, не давая сосредоточиться ни на чем. Но помимо записки моя голова теперь была занята еще и моим внезапно пробудившимся даром видеть уязвимое место.

– Ну признайся! Кто из братьев? – заныла Вера, – ты же была с ними обоими!

– Не была! – гаркнула я так, что Вера поперхнулась. Да я и сама испугалась своей внезапной вспышки гнева, – не была я ни с тем, ни с другим, – более спокойно ответила я, приглаживая волосы.

Вера притихла, делая вид, что увлечена круассаном, но все же поглядывала на меня из-под ресниц. Интересно, надолго ее хватит?

– Тьма! Кого я вижу! – Маргарита устало рухнула на подушки, и подставила «пять» сначала Вере, затем мне, – как хорошо, что я вас встретила. Жуть, как есть хочу, а до дома идти нет сил.

Она потянула тесьму, освобождаясь от плаща, в котором была похожа на звездочета.

– Ночная смена, – пояснила на мой недоумевающий взгляд.

– Ты работаешь? – судя по тому, как хмыкнула Вера, мой вопрос прозвучал глупо.

– Полин, мы все на службе у Тьмы.

Судя по Вере, ее служба заключается в нескончаемом употреблении кислой воды. Но все же мне хотелось уточнить.

– И что же делают темные?

– Ты и впрямь не знаешь?

Я отрицательно помотала головой.

– Ну какие темные в эру виртуальных игр? В Срединном мире магия не в чести.

– Зря ты так думаешь, – хитро улыбнулась ведьма-одуванчик и похлопала себя по раскрасневшимся щекам, – на Срединной земле никогда не переведутся дуры, готовые отдать годы своей жизни за любовь какого-нибудь никчемного мужичонки. Представляете, сегодня сразу две мартышки делали ритуал на привязку одного и того же мужика.

– А ты?

– А что я? Просили – сделала. Пусть любит. Обеих. Мне жалко чтоли?

Она расхохоталась, и приняла из рук подруги наполненный бокал.

– Договор выполнен. Он любит одну. Любит другую. На эксклюзивность чувств заявки не было.

– Приворот? Так это называется?

– Да, девочка. Но это моя работа, – сухо ответила та, откусывая кусочек сыра.

– А что будет потом?

– А потом они будут страдать. Обе. А всего лишь, надо правильно формулировать запрос. Знаешь, невероятно весело наблюдать за тем, как их желания исполняются, но совсем не так, как им хотелось на самом деле!

Когда-то давно я слышала о таких ритуалах, но не относилась к этому серьезно. Считала это агонией, последним шансом несчастных женщин получить любовь, а оказалось, что все это вполне реально.

– Когда люди просят силы им помочь, мы не в праве отказывать, Полин. Не смотри на меня так. Скоро и тебе придется окунуться в это, – ее голос сник, и улыбку сменило задумчивое выражение лица.

Мне показалось, или Маргарита действительно жалела? И тех несчастных, готовых пожертвовать самым ценным, что у них было, и себя, потому что ей приходится участвовать в этом зле?

Темные боятся признать, что и в них есть частичка света…И грусть, на секунду промелькнувшая во взгляде темной ведьмы, подтвердила это.

 38. Не хочу так

Впрочем, грустила Маргарита недолго. Стоило им опустошить бутылочку вина, как ее настроение заметно улучшилось. Чего не скажешь обо мне. Происходящее вокруг меня давило, пробуждая во мне эмоции и чувства, которых я никогда не испытывала раньше: обреченность, апатию, тоску. А еще желание пригубить килой воды, которая, возможно, смогла бы помочь отвлечься от грустных мыслей. Но пока мой разум не был затуманен ею, я осознавала, что на самом деле кислая вода тут не поможет, а только усугубит.

Мимо нас к столику, стоящему неподалеку, прошествовала компания унылых ведьм, одетых в такие же плащи, как и Маргарита. Их сопровождали двое гоблинов в кандалах, и, когда девушки заняли места, эти огромные существа покорно стали на колени рядом с ними. Ведьмы, сложив руки на груди, продолжали молча смотреть в одну точку. При взгляде на них стало неуютно, даже холодок по коже пробежался, но то, как выглядели огромные верзилы, покорно стоящие у их ног, впечатляло сильнее.

– Что с ними?

– Откат.

– В каком смысле?

– Тьма начинает забирать их жизненные силы.

– Они умирают?

– Зависит от них. Если найдут внутри силу жить, продолжат жить и служить ей. А, если нет…– Вера многозначительно промолчала с тоской разглядывая девушек, – Тьме не нужны слабые звенья.

Она оторвала взгляд от ведьм и тяжело вздохнула, будто вспоминая свою историю. Впервые я увидела ее настоящую. Не показное веселье, не натужное счастье, а ту, что прячется внутри, и мне стало точно ясно, я так не хочу.

Возможно, короткий брак с Лисом станет моим спасением от этого кошмара. Пусть он забирает мою магию, мне не нужна она. Тем более, если в комплекте с ней идут психические расстройства и вечная депрессия. Лучше уж я вернусь к прежней жизни, плевать, даже, если мне сотрут память. Хотя, может, оно и к лучшему. Я забуду все: драконов, побег, Тьму, Фола…

Насладиться великолепным завтраком, к сожалению, не получилось. Аппетит был испорчен, и, глядя на застывших ведьм с их покорными прислужниками, кусок в горло не лез. В полной тишине мы покинули поляну, и побрели вдоль живой изгороди из густой колючей листвы.

Возвращаться домой не хотелось. Наверное, я боялась остаться наедине со своими мыслями, ведь тогда мне бы пришлось точно решить, чего я хочу. А я пока все же сомневалась. Вернее, я понимала, что не хочу так. Но и по-другому тоже не хотела.

Весь день мы провели в праздных шатаниях по местным окрестностям, и даже немного повеселели. Ведьмы устроили мне пешую экскурсию по водопадам, развлекали фокусами с водой и радугой, но все это время шли лейтмотивом мысли о предстоящем выборе.

Но было еще кое-что. Я ждала Фола. Зачем? Я надеялась, что он придет и скажет, что делать. Вот так просто решит все, ведь он обещал, что, если я доверюсь ему, моей жизни ничто не будет угрожать. Потому что то, что происходит с людьми здесь, как раз и есть самая большая угроза их жизни.

Но Фол так и не появился. И только за ужином до меня дошли новости, связанные с ним.

Гномихи, неустанно следующие за нами на протяжении всей прогулки, вдруг оживились. Одна из них, самая толстенькая и смешливая, вдруг погрустнела, а те забегали вокруг.

– К драконам…А что, если его там опять попытаются убить?

Она причитала, сидя на камне, и с трудом сдерживала слезы.

– Что с ней? – я спросила Веру, уверенная, что она наверняка в курсе происходящего.

– Это жена того противного гнома, что служит твоему Фолу, – вполголоса ответила ведьма, – наверно, Фол к драконицам собрался, а гном отказать не может, должен телепортироваться вместе с хозяином.

Стоило вспомнить, как те ящерки смотрели на Фола, как вертели перед ним своим задом, как выпячивали остальные прелести, а он улыбался на все это, как в груди что-то вспыхнуло. Даже кровь к лицу прилила.