Текст книги "Обещанная Тьме (СИ)"
Автор книги: Елена Золотарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
– Вырви жало у этого змееныша! – прохрипела старуха, а ее волосы испустили блеклый свет. Он медленно, словно облачко дыма в безветренную погоду, поплыл ко мне, и впитался в мою кожу, вызывая легкое покалывание. В тот момент не было ни страха, ни сомнения в том, что ведьма передала свою силу мне во имя победы над Князем Тьмы.
Сделав последний выдох, Леся обмякла. Стеклянные глаза смотрели точно в небо, а по груди расползалась дыра, становясь шире и шире. Ее края шипели и светились красным, прожигая, разделяя ее тело на двое.
Я смотрела на это и не верила своим глазам. Леся спасла меня? Закрыла меня собой, отдала силу, умерла?
– Что застыла, проблема ходячая! Жить надоело? – выпрыгнувший из-под земли гном на коротеньких ножках рванул ко мне и замахал своей лопаткой, и как только рядом с нами образовалась нора, каким-то чудом меня затянуло внутрь.
– Ух! – вытирая пот со лба, гном смотрел на осыпающийся потолок нашего временного убежища, – успели. Если Фол не победит, этот сатрап нас живьем сожрет.
Упоминание дорогого имени меня будто к жизни вернуло, и только теперь до меня стало доходить, что я попала в самую гущу борьбы. Силы мгновенно прилили в мышцы, и я поползла по узкому тоннелю к выходу.
– Куда? С ума сошла? Убьют! – схватив меня за край платья, гном пытался удержать, но поняв, что не справляется, побежал прямо по моей спине, и остановился перед головой, преграждая путь, – засыплю все к едрене фене! Лежи спокойно!
– Как лежать? – заревела я, – он же убьет его!
Только лишь от того, что я представила в своей голове, как бездыханное тело Фола лежит, разделенное надвое ядовитой стрелой, меня кинуло в жар, и спазмом свело все тело.
– А так тебя убьет! – навзрыд вторил мне гном, вытирая мокрый нос, – так я тебя хотя бы спрятать смогу, чтобы Лис не добрался.
Горечь затопила все внутри. Неужели гном и правда заботится обо мне? Но почему?
Растроганная, я сгребла коротышку в охапку, и прижала к себе, поливая его жилетку слезами.
– Спасибо, мой хороший! Спасибо!
– Не пущу! Не подлизывайся!
– Я должна помочь ему! Только я смогу! Ты же знаешь!
Громко шмыгнув носом, гном, высвободился из моих объятий и устало плюхнулся рядом со мной.
– Я не могу сидеть и ждать, сложа руки, понимаешь?
– Фол сильный! – парировал гном.
– А Лис хитрый!
Где-то сверху снова раздался грохот поваленных деревьев, и на нас посыпалась земля, лишая возможности нормально дышать.
– Я смогу! – сказала больше себе, чем гному, и достала дедушкину линзу, но тут же вспомнила, что второй нет. И я даже не помнила, куда она подевалась, настолько сообщение Фола о том, что я возвращаюсь домой, меня впечатлило.
– Сможешь…– повторил гном, доставая из-за шиворота рубахи мешочек, в котором хранился тот самый потерянный осколок, – сделай это! Покончи уже с этим кошмаром.
63. Оторви ему руки!
То ли под землей было мало воздуха, то ли настолько сильно я волновалась, но я не могла ни дышать, ни думать. Мне необходимо было сконцентрироваться и составить план своих действий, но никак не получалось. Если бы я хотя бы знала, что нужно делать, возможно, смогла бы по наитию выполнить свою миссию. Но я не умела и не знала. Помнила лишь то, что Леся говорила: «Смотри сквозь линзу на уязвимое место, где сосредоточена магия человека». У Лиса этим местом был…живот. Именно его я машинально рисовала после первой нашей встречи. Надо же! А ведь тогда я даже не думала, что это что-то значит…
– Я выхожу, прикладываю линзу и смотрю на его живот. Так?
Я спрашивала гнома, будто он знал, что делать, но тот лишь растерянно кивал и скукоживался, вжимая голову в плечи, при каждом треске, доносившемся с поверхности земли.
Думать, что это не сработает, даже не хотелось. А времени, чтобы подготовиться и собраться с мыслями и силами не было. Нужно было действовать немедленно.
– Стань так, чтобы ты могла видеть его, но Лис не смог атаковать тебя.
Я это и сама понимала. В теории. Но, как это сделать практически?
– Пусть открыт! —земля надо мной разошлась в стороны, выпуская из темного тоннеля, – будь осторожна! – пропищал гном, прикусывая край шапки.
Набрав полную грудь воздуха и сцепив зубы, я сжала кулаки со спасительными стеклышками, вылезла из ямы, и спотыкаясь о рытвины, рванула в сторону сражавшихся мужчин. И откуда только силы взялись?
По пути мне попадались обугленные деревья. Стоило наступить на них, как те превращались в пыль. Земля была усыпана шипящими наконечниками стрел, истекающих ядом. Он выжигал землю под собой. То тут, то там я замечала очертания птиц и зверей, превращенных в угольки. Думать о том, что невинные жизни пострадали из-за чьей-то гордыни, было больно. Но я продолжала лететь вперед, не разбирая дороги, и обегая лишь яркие ядовитые вспышки. А тем временем меня заметили.
Лис стоял лицом ко мне и злорадно ухмылялся, готовясь напасть.
– Не подходи, Полин! – приказал Фол, заступая перед братом. Чтобы почувствовать меня, ему даже не нужно было оборачиваться.
– Подходи! – маняще прошипел Лис, снова врываясь в мой мозг болью.
Это чувство давящей духоты было знакомо. Лис уже не раз пытался проникать внутрь моих мыслей, поэтому, я не растерялась, и, не обращая внимания на чужие руки, копошащиеся в моем мозге и навязывающие свою волю, приложила линзы к глазам, и взглянула на Князя.
Он неожиданно замер и опустил голову, глядя на свой живот. Недоуменно посмотрел на брата, затем на меня, провел по нему пальцами и…
Рассмеялся.
Как демон. Как Тьма. Как самый ужасный человек во всей Вселенной.
– Думала, самая умная? – фиолетовая вспышка, на лету превращающаяся в пасть дракона, прострелила воздух и направилась в мою сторону.
А я даже понять ничего не успела, лишь смотрела, как широкая, сотворенная из густого тумана пасть ящера скалит зубы, приближаясь к моему горлу. Время замерло. И за эту долю секунды я успела взглянуть в его глаза, так напоминающие глаза короля драконов. А еще, понадеяться на то, что Фол успеет перехватить его, отразить атаку.
Но Фол стоял неподвижно, не бросаясь мне на помощь. Неужели все?
Внезапный истошный крик оглушил, и распахнутая фиолетовая пасть, дыхание которой я уже чувствовала на своем лице, схлопнулась и исчезла.
– Полин! – Фол стоял позади Князя, сцепив его руки за спиной, открывая его для меня, – действуй!
Повторять не требовалось. Я мгновенно собралась, и, приложив линзы, взглянула на Лиса. В первые секунды ничего не происходило, но потом, я снова почувствовала это мерзкое желание проникнуть внутрь его тела. Залезть туда руками и рвать, кромсать на части все, что попадется. И шестое чувство подсказывало, что я все делаю правильно.
– Оторви ему руки, Лис! – закричали издалека, и я невольно перевела взгляд, прерывая поток. Воран стоял за пределами поля сражения, трусливо прячась за дерево, – в руках сила Фола! Вырви их с корнем! И он умрет!
– Замолчи! – не отдавая себе отчета, я схватила с земли камень и швырнула в него.
Камень стукнулся о дерево, и рассыпался в крошку. Воран, ухмыляясь, даже не шелохнулся.
Пользуясь замешательством, Лису удалось вывернуться, и он уже снова нападал на брата. Сотни лиан устремились к Фолу, скручивая по рукам и ногам, и лишь часть из них, Фол успел уничтожить, но другая остервенело оплетала его тело, растягивая в разные стороны.
Желая помочь, я устремилась к Фолу, но Воран грубо толкнул меня на землю, и встал сверху, расставив ноги по бокам от меня.
– Его уже ничто не спасет, Полин.
Воран наклонился, насильно разворачивая мою голову в то место, где пытали моего любимого мужчину. А Лис, едва стоя на ногах от слабости, тянулся к ладони Фола.
– Откуда ты узнал?
– Тот вечер, когда он пришел забрать тебя, помнишь? Ты рисовала его руки… Сопоставить факты было проще простого. Я был на твоей кухне и видел в мусорном ведре клочок бумаги с изображением живота Князя.
Какой же тварью оказался этот «друг»! Жаль, что я недооценила степень его подлости. И ума. Даже я не придавала всему этому значения, а он подмечал, запоминал, анализировал…
Задушенный вой послышался со стороны, где шло сражение, пугая своей обреченностью.
Лис, едва стоя на коленях, вгрызался в руку Фола, которую удерживала огромная толстая лиана, пока другие лишали его воздуха, закручиваясь вокруг шеи.
Неужели Лис вот так просто убьет его? А я не смогу ничего сделать, даже имея оружие в своих руках?
Сиплый выдох раздался сверху, Воран пошатнулся, а от его головы отскочил огромный булыжник.
– Так тебе, громила! – показал язык гном, и снова нырнул под землю.
Ах, молодчина гном!
Глаза Ворана расплылись в разные стороны, и я тоже решила воспользоваться моментом, чтобы добить предателя. Замахнувшись со всей силы, заехала ему между ног, и того скрутило окончательно. Едва я выползла из-под него, как тот, проклиная Тьму, рухнул на землю.
– Сила Лиса на исходе. Он расходовал всю, поняв, что может наверняка уничтожить Фола. Давай, соберись! – гном подталкивал меня вперед, не давая упасть духом, – забери, все, что осталось, не дай ему убить Фола!
Кое-как, на трясущихся ногах, я расположилась недалеко от Лиса. От вида крови темнело в глазах.
– Эй! Хитрая твоя морда! А ну-ка, смотри сюда! – пнул его гном, и Лис обернулся, чтобы стряхнуть с себя наглого гнома, вгрызающегося в его зад.
Мне хватило этого, чтобы снова поймать его силу, и полившаяся тонким ручейком темнота, окончательно перебралась в линзу, оставляя хозяина без сил.
Путы, опоясывающие Фола, мгновенно спали, повиснув увядшими плетьми.
– Ненавижу тебя! – прохрипел Лис, закрывая глаза, и сползая на землю.
И вслед за ним уплывало мое сознание.
64. Полежи со мной
– Зачем ты позволил ей рисковать?
Сквозь звон в ушах до меня донеслись знакомые голоса, и я почувствовала присутствие людей рядом, хотя даже своего тела не ощущала.
– Откуда я знал, мессер?
– Ты прекрасно знал, что мне ничего не грозит!
– Вы выглядели очень изможденным. Я поддался панике.
– Не стоило ее вообще возвращать сюда! Мы могли потерять Полин!
Теплая ладонь легла на лоб, и сила, словно чистейшая родниковая вода потекла в меня, заполняя внутреннее невидимое пространство. Но этого не хватало, чтобы заставить себя хотя бы открыть глаза.
– Если бы не магия Леси, Полин не выдержала бы его атаки!
– Но теперь-то Лис не опасен! Обычный человечишка, немного не в себе!
– Какого дракона вас вообще принесло на поле сражения!?
– Так она сама кричала: «К Фолу! К Фолу!». Если бы вы знали, чего нам стоило удрать от этого Смотрителя! Он как шакал зубами в нас вцепился! Дом обложил! Грозился убить! Мы ползли по узенькой дощечке, между домами! А там целая пропасть! Полин от страха в обморок чуть не упала, мне самому пришлось тащить ее. На вот этих вот плечах!
Эмоциональный, с прерыванием на вздохи и всхлипы рассказ, постепенно возвращал память о событиях, предшествующих случившемуся. Но то, что рассказывал гном, очень отличалось от моих воспоминаний. Ну да ладно, хочет быть героем, пусть будет! В любом случае, этот крошечный человек не раз спас меня, и он действительно заслуживает называться героем. А боязнь высоты и любовь преувеличивать – это мелочи!
Еще несколько минут я слушала его версию произошедшего, и постепенно возвращалась к жизни. Вместе с теплом руки Фола, сила, плавно разбегалась по моему телу. И, наконец, я смогла открыть такие тяжелые веки.
– Тише-тише! – Фол зашептал, склоняясь надо мной, сгребая меня в охапку, притягивая к себе. Он прижимал губы к моему виску, гладил волосы, и я чувствовала, как быстро бьется его сердце, дыхание прерывается, и они никак не могут вернуть привычный ритм, – ты вернулась.
Его поцелуи покрывали мое лицо, собирая слезы, непроизвольно катящиеся из глаз, – моя Полин! Моя маленькая фея!
Он отстранился совсем немного, так, чтобы видеть мое лицо.
– Я отпустил тебя, чтобы ты не запятнала свою душу Тьмой. Ты слишком светлая для этого мира, слишком чистая. Почему ты вернулась?
– Ты правда не понимаешь? – дрожащим голосом спросила я.
– Мне кажется, что понимаю, но я не могу поверить в это.
– Разве ты не сделал бы то же самое? Ты бы смог бросить меня?
Фол опустил глаза, словно хотел спрятать их от меня, и его губы дрогнули, будто он не решался сказать что-то очень важное.
– Когда я отпустил тебя…на самом деле никуда я тебя не отпускал.
– Как? Ты же снял печать?
– Да, печать долга снял. И ты престала принадлежать Тьме. Но твоя магия, ее природа…У тебя появился выбор: передать ее Светлым и остаться в Срединном мире, или примкнуть к силам Света.
– Я не понимаю, Фол! Ты хотел, чтобы мы жили в разных мирах?
Я убрала его руки от своего лица, отстраняясь. Неужели он бросит меня второй раз за сутки? Разве этого я заслужила?
– Я должен был убрать Лиса.
– И судя по всему, избавиться и от меня!
Чувствуя, как зудят мои конечности, я все же отодвинулась от него. Слишком больно было находиться рядом с мужчиной, в котором я так горько ошиблась. Но Фол снова прижал меня, не давая отдалиться.
– Что ты говоришь! Нет!
– Пусти меня! – зашипела я.
– Ни за что! – он только рассмеялся на мои неловкие попытки оттолкнуть, – ты моя жена! Забыла?
– Это не дает тебе права играть со мной! Захотел – домой отправил, передумал – забрал обратно!
– Эй! – он сжал мои руки своей ладонью, – а ты не такой ангел, каким кажешься на первый взгляд!
Окончательно обездвижив меня, Фол радостно улыбнулся.
– Это брачная печать голубоглазого старца дает мне право быть рядом с тобой. В любом Мире. Если ты примкнешь к Светлым, я перейду на их сторону. Если решишь отказаться от своей силы, я сделаю то же. Только, чтобы быть с тобой. Рядом. Всегда!
Щеки покраснели от волнения. Стало стыдно, что я могла подумать о Фоле. Но мне не верилось, что такой сильный маг сможет отказаться от своей силы ради меня.
– И ты больше не сможешь исцелять?
Он покачал головой.
– Но как ты можешь отказаться от дара, которым сам Бог наградил тебя?
– Так же, как и ты.
– Но я не умею воскрешать.
– Думаешь ОН ошибается, наделяя нас способностями? Думаешь, моя сила важнее твоей? Хочешь поспорить с НИМ?
– Нет, – я прильнула к его груди, понимая, что все стало еще более запутанным, – и что нам делать? Я не хочу, чтобы ты отказывался от своей силы. Но ведь тебя могут не принять в Мире Света! К перебежчикам всегда относились с презрением.
– Я выдержу как-нибудь, – по-доброму хмыкнул он, – а пока тебе нужно набирать сил. Время на принятие решения пока есть.
Он уложил меня на мягкую постель, и только сейчас я обратила внимание, что мы в спальне. И судя по аскетичной обстановке и коллекции плащей, висящих на вешалке, в его спальне.
– Полежи со мной, – эта просьба не имела никакой подоплеки, но произнеся это вслух, я почему-то покраснела, и, уверена, он заметил это.
– Только запру двери…
Прозвучало многозначительно, и я залилась краской еще ярче.
Мы снова остались одни. И то, чему помешали у озера, наконец, произошло именно там, где этому и положено было произойти.
65. Человечество не готово
Один из самых важных дней моей жизни начался как обычно: нежные поцелуи, огромная чашка капучино на двоих и букет незабудок на подушке. Но все это омрачало волнение о том, как пройдет встреча с Советом Голубоглазых Старцев, что должны были решить наши судьбы.
Поскольку магия Фола был слишком уникальна и беспредельно важна для каждого из магических миров, некоторые из старейшин отрицательно отнеслись к его возможному переходу в Мир Света, и мне снова и снова давали время подумать, какому миру я хочу принадлежать.
В случае перехода Фола к Светлым, равновесие сил нарушалось, что могло повлечь за собой серьезные последствия для всех миров в целом, да и стать новым Князем Тьмы мог только он – последний представитель сильнейшего магического рода Огненных Лисов. Меня раз за разом просили перейти на Темную сторону, но уже добровольно, не в качестве долга. Фол был категорически против, объясняя это тем, что окружение для меня в Мире Тьмы неподходящее, и в конце концов может задавить мой Свет. А становиться революционером и менять мировоззрение жителей Тьмы я была пока не готова. Поэтому, склонялась к тому, чтобы жить в Мире Света.
– Я, конечно, буду рад за вас, но не от всего сердца…– недовольно бормотал гном, следующий за нами.
– Я буду по тебе скучать! – подмигнула ему я, на что гном демонстративно отвернулся, – ну не дуйся! – я потрепала пухлую щечку, – каждую неделю я буду тебе передавать мешочек пыльцы!
Гном заулыбался, а Фол осуждающе взглянул, будто я собиралась делать нечто запрещенное законом.
– Каждый месяц, – исправилась я, глядя на мужа.
– Внимание! – громко загудели фэры, выстраиваясь в два ряда.
Поляну, на которой проходили Советы, затянуло голубоватым дымком, и когда он развеялся, все увидели восседающих на серых камнях двенадцать Старейшин. Каждый раз при виде их, я испытывала трепет, а узнав, что им более тысячи лет, меня не покидало чувство, что к нам спустились сами Боги.
Их тела сияли изнутри, источая аромат мирры. Облако спокойствия окутывало всех, кто попадал в их поле, и все проблемы казались мелочными и неважными.
Мы стояли, державшись за руки, готовые принять любое их решение. Ведь, куда бы нас не определили: к Свету, к Тьме – везде мы будем вместе.
Один из старцев протянул руку, приглашая подойти к нему, и мы, не размыкая рук, смело шагнули.
– Много лет назад из-за глупости ваших предков нам пришлось нарушить привычный порядок.
В голубых глазах не было ни капли укора. Он, как отец, принимал неразумных детей такими, какие они есть, в надежде, что те рано или поздно образумятся. Но, кажется, пока мы не справлялись.
– И каким бы сильным не было желание вернуть все на круги своя, человечество пока не готово жить, как прежде.
Теплая, нежная рука легла поверх наших, и старец улыбнулся.
– Вы научились любить. И прошли главный урок: не предали свою любовь, пожертвовали собой ради любимого человека.
Мы с Фолом переглянулись, совершенно не понимая, к чему клонит Старец.
– Испытания властью, силой и совестью должны пройти и другие души. Совет решил избавить вас от магической силы. Отныне вы принадлежите Срединному миру.
Неожиданный поворот нисколько не расстроил Фола. В отличие от меня. Ведь уникальный дар Фола, его сила, они же могли достаться плохому человеку. А такого не должно было произойти!
– Полин! – Фол обнял меня, и заправил прядь волос за ухо, – не нужно уметь читать мысли, чтобы узнать, о чем ты сейчас думаешь!
– Но твой дар! – я возмущенно взглянула на старцев, не понимая, как они могли решиться на такое.
– Дар обретет достойный маг. Они знают, что делают, поверь мне.
Фол улыбнулся, ласково смотря в мои глаза, и поцеловал. Нежно, трепетно, так, что голова закружилась от счастья быть рядом с этим мужчиной, чувствовать друг друга единым целым. И неважно, где. В мире, лишенном волшебства есть много места для любви. И это главное.
Эпилог
Год выдался сложным. Смерть дедушки, гибель Ворана в автокатастрофе, и моя потеря памяти. Доктор сказал, что мозг таким образом пытается избавить меня от воспоминаний, которые делают больно, и это нормально. Но все же, не имея возможности вспомнить часть своей жизни, я чувствовала себя ущербной и несчастной.
Вечерами, как и прежде, я рисовала посетителей кафе Риммы, и все время оглядывалась на входную дверь, будто ждала, что кто-то придет. Кто-то очень важный и дорогой моему сердцу. Но, наверное, это было игрой мозга, так же, как и потеря памяти.
Возвращаясь домой поздно ночью, до утра я писала картины о фантастическом мире, который часто снился мне ночами. Через полгода мой дом заполнили холсты с изображениями драконов, сказочных гномов, фей и добрых старцев с мудрыми глазами.
Отец Ворана, будучи важным человеком в политике и обладая связями везде, где только можно, предложил устроить выставку моих работ. А я решила направить вырученные средства на лечение детей, пострадавших в автокатастрофах. Мне казалось, что это поможет привлечь внимание к проблеме безопасности на дорогах и почтит память моего друга. Поэтому местом проведения мероприятия стал холл городской больницы, на вечер переоборудованный под выставочный зал. И главным экспонатом стала вовсе не фантазийная картина, а изображение рук, зачерпнувших воды из святого источника. Эта работа негласно стала символом больницы и ее увеличенная копия была отлично различима из любой точки холла.
Событие освещали все местные газеты и даже один из национальных каналов. И пока моя соседка – модистка прямо на мне ушивала и без того идеально сидящее платье, а Милита заканчивала укладывать мои волосы, я пила успокоительное и переживала так, будто сегодня вечером должна была состояться не выставка моих работ, а свадьба.
– Buonasera, signore e signori! – услышав приветствие со сцены, внутри меня все сжалось от волнения и предвкушения, ведь сейчас все взгляды будут направлены на меня.
Подруги защебетали, пытаясь приободрить, а я, стоя под сценой в ожидании момента, когда меня пригласят подняться, уже чувствовала на себе лишь один пристальный, изучающий взгляд, и не могла понять, почему вместо дискомфорта испытываю радость.
– Главный врач центра помощи пострадавшим в дорожно-транспортных происшествиях Бартоломео Фоксини. Поприветствуем! – ведущий первым стал аплодировать, глядя за кулисы, пока оттуда не показался мужчина в белом халате.
Статный, широкоплечий, высокий, он уверенно и расслабленно ступал по сцене, при этом не сводя с меня глаз. И с каждой секундой я убеждалась в том, что именно его взгляд ощущала на себе несколько минут, предшествовавших его появлению.
– Он точно врач? – замурлыкал кто-то из стоящих рядом девушек.
– Полечи меня, мой бог! – вырвалось из другой, а покраснела я.
– Полин!
От звучания его голоса подкосило колени. Он не отрываясь смотрел на меня, а я краснела, не зная куда девать глаза.
– От лица нашей больницы, я хотел бы выразить благодарность за помощь в развитии такого важного дела. И лично от меня – восхищение вашими работами. Вашей доброй душой и красотой.
И без того взволнованная, я забыла, как дышать. Если бы не подруги, стоящие по бокам от меня, точно бы дала деру, потому что от теплого взгляда я таяла, как сливочное мороженое под мягким весенним солнышком.
– Думаю, пора пригласить на сцену девушку, чей талант собрал столько неравнодушных людей в одном месте с благой целью. Просим! – ведущий протянул руки, жестом приглашая меня подняться, но ноги не слушались. Зал взорвался аплодисментами, а я продолжала стоять неподвижно, чувствуя, как какая-то сила одновременно тянет меня к нему, человеку в белом халате, но и не дает ступить ни шагу.
И тогда он сам спустился за мной. Улыбнулся и протянул ладонь. Ту самую, изображениями которой был завален весь мой рабочий стол. И ту, что стала символом спасения и помощи.
Разве такое бывает?
Что происходило дальше я помнила очень смутно. Спокойно вздохнуть смогла лишь после того, как официальная часть и торги были закончены, а гости разбрелись по залу, обсуждая мои работы под бокал шампанского.
Алкоголь и музыка поднимали градус веселья и расслабляли. Впервые за долгое время я была счастлива, понимая, что мои «картинки» пригодились и станут хорошим подспорьем в очень важном и благородном деле.
Я с удовольствием общалась с новыми поклонниками своего таланта, но с каждой минутой мне становилось скучнее, и хотелось поскорее уйти, чтобы выпить кофе и приступить к работе над очередной картиной. И, наконец, когда поток желающих пообщаться со мной иссяк, я глазами нашла поднос для пустых бокалов и направилась к нему.
– Полин, вы любите кофе?
Я узнала голос доктора, и мурашки, побежавшие по рукам, предательски выдали меня. Он точно заметил их, потому что сразу же отвел глаза с моего обнаженного плеча.
– Капучино…– несмело ответила я, инстинктивно приближаясь, чтобы утонуть в аромате сандала, исходившем от него.
– Отлично! Здесь недалеко есть милое кафе. Кажется, именно ваши работы украшают его стены.
– Вы там бывали?
– Не раз. Знаете, что-то необъяснимое тянет меня туда каждое утро.
– Наверное, отличный кофе.
– Возможно. Но, уверен, есть что-то еще, – доктор, к этому моменту уже снявший свой халат, предложил локоть, и повел меня к выходу.
В кафе к Римме мы так и не попали. На половине пути, прямо на площади у фонтана, нас застала гроза, и нам пришлось прятаться под навесом кондитерской. Там и случился наш первый поцелуй, после которого мы больше не расставались.
Конец
