Текст книги "Ветер моих фантазий. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Елена Свительская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 10.4
***
Город, залитый солнечным светом, напоминал россыпь диковинных кристаллов, из родительской коробки. Будто отец наконец-то залез к верхней кладовой, вытащил тот самый, заветный, нераспечатанный ящик, подошел к рабочему столу и высыпал его содержимое – разноцветные кристаллы всевозможных форм и составов – на блестящую поверхность стола. И под ярким светом ламп они заблестели разными гранями. И те из них, что просвечивали, явили скрытую свою глубину. Она завораживала… в нее можно было вглядываться вечно…
– Красиво, правда? – восторженно спросил Кристанран.
Впрочем, если по правде, не вид родного города со стороны гор так взволновал и восхитил его, а возможность в первый раз поделиться с кем-то этим видом, этой красотой. Дарить красоту другим порою еще более приятно, чем наслаждаться ею одному. А Кри Та Ран этого пейзажа пока еще не видел.
Мальчики какое-то время молча любовались городом. Точнее, любовался Кристанран. А Кри Та Ран только изображал интерес. Ведь кианины сами не испытывают никаких чувств. Только притворяются. Хотя было что-то странное между этими двумя. И кианин вот уже два месяца упорно пытался понять, что же это за ощущения были у него тогда, когда он впервые увидел названного брата, когда тот очнулся в первый и второй раз? Пытался понять и не понимал. И та боль внутри…
Теперь дядя и тетя Кристанрана жили вместе с детьми, создавая ощущение семьи. Даже в том же самом доме, где их племянник родился и рос, к которому он уже привык, чтобы не волновать его еще больше сменой обстановки и переездом на другую планету. И, кстати, как ученые, Каньян и Хритар выбрали себе крайне неудобное место жительства, малолюдное, сложное для жительства, нужное для работы и развития науки, заодно, бывшее интересным для них самих. Но племянник и без того домашний ребенок, к чему его еще тащить на планету, где основными собеседниками у него будут роботы и кианины? Словом, пара ученых временно перебралась жить обратно к людям.
И в чем-то даже искреннее старались вести себя, как одна небольшая, но дружная семья. Чтобы отогреть сердце племянника, пережившего трагедию в таком юном возрасте. Он, сын тех, кто не занят был какими-то особо опасными разработками, кто не участвовал ни в дальних экспедициях, ни в битвах с иными цивилизациями, однако же был тем несчастным ребенком, кто родителей потерял. Один из малочисленных сирот среди сверстников.
Каньян посодействовала, чтобы мальчиков приняли в особую школу, где училось много людей, да и преподаватели были преимущественно люди. Отвергла популярную идею с заменой школьного обучения вживлением особого имплантата, хранителя серьезной базы данных. Да, сложно и нудно выучивать большие объемы информации самостоятельно, пытаясь вбить их в собственную память. Тем более, что в том заведении не практиковали доверие выбора предметов самим ученикам. Что велели учить, то и учи.
Да, шли, долго шли споры, что ни к чему перегружать головы детей такой разносторонней информацией, что большая часть ее им может никогда не пригодиться, что и без того есть личные компьютеры и роботы, кианины. И во многих учебных заведениях все или большую часть предметов для изучения дети могли выбрать сами, на свой вкус или в соответствии с планами о будущей профессии – у некоторых эти планы уже были.
Но Каньян упрямо стояла именно на том, чтобы мальчики учились в школе старинного образца. Хритар пытался сопротивляться. Кристанран даже рад был попробовать что-то новое, тем более, что ради учебы надо было регулярно выбираться из дома. Дома, вызывавшего у него столько тоскливых воспоминаний и запутанных, противоречивых чувств. В те мгновения, когда рядом не оказывалось «брата». Редкие мгновения, надо признать. А Кри Та Рану было все равно. Правда, он запомнил слова создателя, когда тот его якобы случайно у ванной комнаты встретил и чуть задержал. Объяснил, что щеголять своими обширными знаниями кианину ни к чему. Его же из плена освободили не так давно. Что он там мог изучить?! Тем более, в плену у нелюдей. Пусть притворяется как все обычные дети, может даже, приророжденные. Сам пусть выберет предметы, по которым будет хорошо учиться, и те, по которым будет изображать непонимание и отвращение.
Словом, Каньян победила в поединке с супругом. И вот уже неделю мальчики посещали выбранную ею школу. Новые впечатления, общение с живыми детьми…
Кристанран даже начал отвлекаться от своих страданий. Приемные родители радовались, слыша, как он обсуждает с кианином одногруппников, ребят из чужих групп, какую-то недавно услышанную информацию.
Впрочем, сегодня был выходной. И Кристанран вызвал названного брата прокатиться за город. Первый день, когда он решился сесть в железную птицу. Страшный день, ведь мальчик уже вспомнил день аварии, уже знал, что родителей не вернуть. Всего-то один совместный полет, не сложившееся путешествие…
Но кианин был рядом, сжимал его руку своими теплыми пальцами, сыпал вопросами о домах, о городе, пока их летающее средство вел автопилот. Да и летели они невысоко, на высоте с два человеческих роста – Хритар выбил разрешение скользить почти у самой земли – и летели, кстати, медленно, короче, погибнуть в таком полете было тяжело.
Конечно же, Каньян порывалась отправиться на прогулку с ними, но муж, обняв, увлек ее в сторонку и, спустя какое-то количество поцелуев шепнул, что надо бы мальчику уже приучаться справляться самому. Рано или поздно Кристанрану понадобится вновь воспользоваться железной птицей. Может, когда-нибудь он победит страх – и слетает на другую планету на космическом корабле. Да и рядом с ним всегда теперь будет «брат». Так что вроде бы этот полет и будущие прогулки племянника должны были закончиться благополучно. Тем более, что Кри Та Ран из Китрит 66-1. И защитник, и лекарь, и много кто еще, если понадобится.
– Очень красивый вид, – проговорил наконец человек, поворачиваясь к кианину.
Тот лишь улыбнулся. Просто изобразил улыбку. В этом не было ничего сложного, да и племянника создателя радовало «дружелюбие» кианина.
«Но что все-таки за ощущения у меня были в наши первые встречи?» – опять задумался хианриа.
Будучи рядом с названным братом, он уже сколько-то новых ощущений испытал. Те не повторялись. Те первые. Но память о них была еще жива. Их первый взгляд друг на друга… Та страшная боль, когда Хритар уносил Кристанрана… Почему?..
– О, кого я вижу! Голубки неразлучные!
Из-за обломка скалы выступил светловолосый мальчик. Подросток уже. И следом за ним – еще трое. В одинаковых одеждах, с одинаковыми лицами. Правда, приглядевшись, Кри Та Ран приметил край тени из-за оставленного ими укрытия. Предположил, что там скрывается другой мальчик, с иным лицом, но в такой же одежде, как и эти трое. Сандиас и его кианины.
– Вы, наверное, и спите в одной кровати? – язвительно предположил появившийся, – Может… и нужду справляете вдвоем?
Кристанран вздохнул. Грустно покосился на своего спутника. Сандиас его уже достал. Этот сын главы местного Совета, сын одной из талантливейших ученых самого крупного из ближайших дарина, учился в их школе, хотя и в другой группе, на более высокой ступени, как более старший по возрасту. Спокойно за собою своих кианинов таскал, хотя в данном учебном заведении таскать их в аудитории было запрещено. Но сыну таких влиятельных родителей перечить как-то боялись. Тем более, что он ничего страшного и не устроил. В драки не лез, учебный инвентарь не портил. Да, смотрел на одногруппников и других сверху вниз, язвил иногда. Но дальше этого у него не заходило.
Да и вообще, Сандиас не на все уроки-то и жаловал, пропадал местами где-то. Да детьми-людьми не интересовался. Жил обособленно, странствовать любил со своими кианинами. Говорил, что уже и в другие галактики летал и даже с кем-то из иных цивилизаций даже общался лично. Голограммы-слепки с тех путешествий иногда рассматривал в перерывах, что-то тихо обсуждая со своими кианинами. Кажется, настоящие голограммы. Короче, с чего он вдруг заинтересовался двумя новенькими – вопрос сложный.
В первые встречи просто прошел мимо. Хотя и посмотрел заинтересованно им вслед. Потом вроде отошел подальше – и забыл. А на третий день стал подозрительно часто возникать у братьев на пути. Да подшучивать, как они часто ходят вдвоем, да мало общаются с другими детьми.
– Будто приклеенные.
Кристанран и его хианриа поначалу особого внимания на его шуточки не обращали. Ну, шутит старший и пусть шутит. Потом Кристанрана однообразие этих шуток стало даже злить. Кри Та Ран был спокоен или же изображал сочувствие к своему аини.
А сегодня Сандиас испортил красоту момента явлением своей физиономии.
– Я вот задумался… – насмешник руки скрестил на груди, а его одинаковые кианины выстроились полукругом у него за спиной, серьезно смотря на встреченных, – А как-то вы похожи на аини и хианриа. Кианинам же велено повсюду таскаться за человеком, для помощи которому их сделали.
– Он мой брат! – сжал кулаки Кристанран, – Настоящий брат!
– Угу, не было никакого брата, но вдруг появился, – усмехнулся Сандиас, – Готовый.
– Он мой брат! – человек сорвался на крик, – Просто дядя не сразу узнал, что его сын смог выжить. А ты не знаешь – и не лезь!
– Ах, ты мне еще и приказываешь? – помрачнел насмешник.
И к ним двинулся, смотря в глаза Кристанрану в упор, взгляда не отводя. А его кианины двинулись следом, всем своим видом сообщая, что если что обязательно заступятся за своего хозяина.
И когда подросток уже подошел, мальчик не выдержал, взгляд отвел. И испуганно на брата покосился. Тот поспешно выступил вперед, встал между ним и Сандиасом.
– Каждый хианриа за своего аини заступается, – улыбка насмешника стала еще гаже, – Вот чем ты не кианин?
Кри Та Ран взгляд его и напор спокойно выдержал, еще больше подозрения подростка укрепляя. Сандиас вдруг толкнул кианина в плечо, сильно. Тот, не ждавший, отшатнулся, но не упал, сохранил равновесие.
– Ловкий, – задумчиво сказал доставучий знакомый.
А Кри Та Ран обратно ступил. И… вдруг сам толкнул Сандиаса, кулаком в грудь. Тот упал в подставленные руки своего кианина. А другой из его хианриа выпрыгнул вперед, выкидывая руку для удара. Кри Та Ран, впрочем, уклонился. И от удара второго свободного охранника тоже. И даже когда те двое кинулись на него одновременно, с двух сторон, уклонялся от их ударов свободно. А они били его быстро, вкладывая силу в удар. Били по-настоящему.
Кристанран застыл от ужаса. Он мог понять, что мальчик из школы смеется над его близкой дружбой со сводным братом. Но не понимал, за что тот натравил своих кианинов бить его брата? Разве Кри Та Ран сделал Сандиасу что-то дурное?! Разве Кристанран чем-то задел когда-то Сандиаса?! Да они всего около недели знакомы! И еще больше отравляло душу человека осознание, что он не успел вмешаться, что он не сумел своего брата защитить. Что Кристанран только стоял и смотрел, как его брата пытаются искалечить.
Но Кри Та Ран ловко оборонялся. Его ни один из противников даже не сумел коснуться. Разве что случайно задел ногой концы его волос, собранные на затылке. Как у названного брата.
А через несколько мгновений – несчастный Кристанран не успел вмешаться – один из хианриа Сандиаса поймал Кри Та Рана за прядь волос. Кианин дернулся. Натянулись волосы. Он поморщился, запоздало. Но он был пойман.
А подросток и его кианины застыли, с интересом наблюдая за своей жертвой. Как за каким-то существом в лаборатории. Сочувствия у Сандиаса заметно не было.
Кристанран смотрел на них в ужасе. И жалел, что драться не учился. Да и его тело… Его слабое тело начинало задыхаться.
Сандиас кивнул третьему кианину. Тот рванулся к человеку и схватил его, сдавливая шею своим локтем, крепко прижимая к себе. Кристанран побледнел. Начал хватать ртом воздух. Нет, его не душили. Но для только начавшего оправляться тела, для недавно раненной души, и сильно, потрясений оказалось даже слишком. Еще и после того, как он снова сел в железную птицу… после всего…
Кри Та Ран резко присел – и вынырнул из-под ног у соперников. Но, впрочем, хватка того кианина на его волосах была жесткой.
– К-кри! – отчаянно выдохнул человек.
Кажется, его аини уже становилось дурно. Аини был в опасности. Еще не успевший полностью прийти в себя после той страшной аварии.
Хианриа сжал правую руку в кулак, разжал. Ногти на его пальцах удлинились, заострились… и вдруг превратились в пять металлических лезвий! Он срубил часть своих волос, вырываясь.
А чужой кианин еще крепче сжал шею его аини. Тот отчаянно дернулся. Бледнеющий, с круглыми от ужаса глазами.
– Дернешься – и он пострадать может, – усмехнулся Сандиас, смотря на Кри Та Рана.
Но тот…
Это было быстрое неуловимое движение. Быстрые движения двух кианинов, рвущегося к подростку и защищающего его. Блеск и едва уловимые росчерки металлических когтей-ножей.
Кристанран обвис в руках державшего его.
А те двое продолжали драться, молниеносно двигаясь друг перед другом, да замахиваясь друг на друга настоящими ножами.
А потом вдруг Кри Та Ран мощным пинком ноги отшвырнул нападавшего и ступил за спину к Сандиасу, обнимая его за плечи левой рукой и прижимая к его горлу когти-ножи с правой.
– Ты перешел границы, Сандиас, – сердито сказал мальчик-кианин, – Мы с братом не давали тебе повода нападать на нас. Тем более, что твои действия можно назвать попыткой убить моего брата.
– Это ты перешел границы, подойдя ко мне с оружием, – Сандиас усмехнулся, – Мой кианин твоему аини оружием не угрожал, – и прищелкнул пальцами правой руки.
Яркий голубой луч вырвался из-за обломка скалы. Вскрикнул отчаянно Кристанран.
Кри Та Ран, получивший удар в спину, дернулся, выпуская человека. Того сразу же подхватили и оттащили в сторону два свободных кианина. А четвертый, тот, непохожий на троих, выступил из-за скалы. В его руке лежал цилиндрический матовый голубой кристалл, внутри которого вились металлические узоры. Хартанир. Настоящий хартанир, который не доверили бы не достигшему совершеннолетия.
Кри Та Ран согнулся от боли. Одежда у него на спине кровью не пропитывалась, так что кровавые струи стекали из ровной трещины на ней и из-под нее, не стянутой сегодня поясом.
Его названный брат застыл от ужаса.
Человек не выдержит этой раны. Луч хартанира рассек его плоть, пробил лопатку или даже перебил позвоночник.
Кри Та ран упал на колени, упираясь дрожащими руками в горный склон, поросший мхом, хватая ртом воздух.
Для человека эта рана могла стать смертельной. Если сразу не спасти.
«Он сейчас упадет! А меня не отпускают! Я не смогу к нему подойти!» – отчаянно подумал Кристанран. – Почему же я такой слабый?! Такой беспомощный?!»
Брат дернулся. Пошатнулся. Каменная поверхность вокруг него уже залита была кровью. Он с трудом удерживался, сидя на коленях, в луже собственной крови. Которая все разрасталась, разрасталась…
Кристанран отчаянно заорал. Громко. Долго.
Мир перед его хианриа смазался. Но этот испуганный, полный боли вопль он еще различал. И решил, что его названного брата сейчас бьют.
Человек бы уже лежал в луже собственной крови.
Но Кри Та Ран поднялся. Ноги его несколько мгновений дрожали, но потом прекратили. Он выпрямился, не обращая внимания ни на кровь, почти покинувшую его тело, ни на резанную рану. Прищурился. И, издав пугающий вопль – его аини от неожиданности замолчал, а хианриа решил, что он уже без сознания – и рванулся вперед.
Двое чужих кианина бросились вперед, заслоняя Сандиаса.
И их быстрые движения уже сложно было различить обычному человеческому взгляду. Разве что тот, четвертый кианин, в засаде, прищурился, прицеливаясь…
Сердце у Кристанрана остановилось. Забилось не сразу.
Долгий жуткий миг тишины.
Подпрыгнул, выгибаясь, делая кувырок назад, Кри Та Ран. Кровавый веер прошел за ним по воздуху. Росчерки тонких лезвий, сорвавшиеся с его ногтей. Голова чужого кианина падает в сторону, забрызгивая скалу кровью, искусственной, но так похожей на настоящую, человеческую… тело его дергается… падает… и обезглавленное тело вдруг ползет… туда, куда примерно по звуку укатилась срезанная голова.
Кри Та Ран спокойно приземляется, меняет позу, чуть задерживается, сидя на четвереньках, вдруг яростно бросается вперед. Блеск лезвий, в которые превратились ногти на обоих его руках. Росчерки когтей-лезвий его противника. И несколько кровавых вееров. Два кианина Сандиаса падают, разрезанные на части. Кровь… несколько огромных луж крови… и вид внутренних органов, местами отрезанных вместе с остальным телом… Жуткий вид человеческих внутренностей… Человеческих…
Разве что кое-где в крови и на ранах едва заметно блестят металлические капли обнаженных имплантатов. И обрезки человеческих тел явно не будут ползать, подтягиваясь друг к другу! Не будут мертвые шарить вокруг, в поисках отрубленных конечностей и выпавших органов!
Гадкое, отвратительное, жуткое зрелище! Военные бы может еще вынесли, но Кристанран на войне никогда не был. Глаза мальчишки закатились. Он повис.
– Ты! – Сандиас яростно взмахнул кулаком, смотря на чужого кианина, – Ты… моих кианинов…
– Он мертв! – переорал его последний уцелевший кианин.
Кри Та Ран и Сандиас невольно повернулись на громкий звук.
– У него остановилось сердце, – спокойно объяснил чужой кианин, выпуская неподвижное тело Кристанрана. То упало к его ногам.
Кри Та Ран зарычал.
В следующий миг последнего из чужих кианинов отшвырнуло назад, порезанного на куски. А хианриа опустился рядом с неподвижным аини, руку ему на грудь положил. Сердце человеческого мальчишки не билось. Виновник этой стычки дернулся было в сторону. И перед носом у него промелькнуло пущенное тонкое лезвие.
– Мой отец – глава совета! – завопил Сандиас, разворачиваясь, – Он уничтожит всю вашу семью!
– Я не тронул тебя, – холодно ответил чужой кианин, – На твоем теле нет ни одного повреждения. А у Кристанрана остановилось сердце. Я уже отпечатал голограмму его тела и данные о его состоянии – и послал его родственникам.
– Мой отец… – начал было упрямый подросток.
– И в Совет я копию послал, – ухмылка появилась на губах Кри Та Рана, хотя вроде в этой ситуации, где его раскрыли, а свидетелей больше не было, можно бы и обойтись.
– Ты! Ты! – Сандиаса трясло, то ли от злости, то ли от ужаса.
Но слишком медленно собирали свои разрезанные тела его кианины. А этот, чужой, был еще цел. Он мог бы напасть.
Кри Та Ран осторожным движением надрезал шею своего аини, над большим артерией, потом укусил до крови свою нижнюю губу. Прикоснулся окровавленной губой к шее. Скорее, чтобы меньше крови у человека успело вытечь. Крови в теле кианина почти не осталось, а имплантаты новую еще не создали. Впрочем, часть его имплантатов уже перешла в кровь аини, сканируя его состояние и устремляясь к сердцу, чтобы запустить его вперед, чтобы заставить биться. Так, запустить еще одного, чтобы сразу зарастил кожу и восстановил поврежденный сосуд.
Кри Та Ран встал, спокойно, как будто бы все еще был цел. Быстро огляделся, повернувшись кругом.
– Голограмму окружающей обстановки я тоже отправил. Всем.
Сандиас задрожал. Он не понимал, кто эти «всем», но понимал, что чем больше людей узнают, тем больше вероятность возникновения неприятностей у его отца. А нрав у отца был суровый и, случалось пару раз, что он уже руку на сына поднимал. Раз потому, что тот не вовремя подошел поговорить. Раз за дело. Но бил отец беспощадно и больно. И страшно обидно внутри было после его наказания. Тело-то домашние и рабочие роботы быстро подлатали, но боль в душе они стереть не смогли, боль у мальчишки осталась.
Дернулся Кристанран. Кианин присел рядом, снова ладонью коснулся худой груди. Отметил, улыбнувшись:
– Сердце снова бьется.
И зачинщик кровавой бойни облегченно выдохнул. Одно дело попортить чужих кианинов – если совсем в хлам, то можно ж и новых подарить. Но убить настоящего человека, еще и ребенка – это преступление. А преступления карались. Впрочем, если эта малявка выживет, то папа может скандал замять. Эдак легче замять, когда этот трус живой. Даже если он и провалялся несколько минут мертвый, с остановившимся сердцем. Его душа не успела покинуть тело, не успела оторваться от него – и ладно. Пока душа и тело вместе – все еще как-то восстановимо.
Хотя почему душа иногда еще держится изувеченного тела, а иногда уходит от целого или сносно сохранившегося – тайна. Нет, просто оплошность ученых. Ведь глупо же допускать, что природа сильнее ума людей и достижений их науки? Глупо считать, как создания некоторых глупых иных цивилизаций, что природа – это не сложное творение долгой эволюции, а разумное существо, которое еще и осознанно что-то от людей прячет!
Сообщить о нападении и угрозе жизни человеческого мальчика – действие логичное. Шантажировать зачинщика драки, едва не стоившей его аини жизни – тоже логично. Вроде бы все. Пока все.
Но Кри Та Ран мрачно двинулся к Сандиасу.
Тот напрягся, но не сбежал. Ведь отцу уже донесли. Отец наверняка уже в дороге. А этот кианин… Ха, вывел же обманщика на чистую воду! Этот кианин не посмеет его самого убить, потому что он – человек, ребенок, да еще и сын главы Совета их планеты.
«Поугрожает, поугрожает – и отстанет. Иначе родственничкам Кристанрана будет гадко жить в дальнейшем, – подросток ухмыльнулся, – Да и у папы должны быть связи везде. Папа у меня практичный»
Но кианин вдруг размахнулся. От мощной затрещины Сандиаса отбросило и ощутимо приложило об землю.
– Ты… – проорал он, подскакивая.
И застыл, увидев безумный, полный ненависти взгляд чужого хианриа.
«Разве… кианины умеют играть настолько убедительно?..» – потрясенно подумал избалованный отпрыск человеческой семьи.
– Если он умрет насовсем – я тебя убью! – пообещал Кри Та Ран, прежде чем бросился обратно к своему аини.
И это тоже… было как-то слишком по-человечески.
«Разве что… – глаза у сына ученого потрясенно расширились от внезапной догадки, – Китрит 66-1?!»
