Текст книги "Земля мертвых душ (СИ)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

7

– Да плюнь ты на этот кафтан, Стана! Что я, на смотрины собрался? И такого стерпят.

– Дорогой, на твой кафтан я плюну с огромным удовольствием, чтобы точно не натянул на себя эту грязную жуть, а отдал в стирку. Да, первое заседание Совета Мудрых – не смотрины. Но ты у нас государь, или где? Государь не может являться на такие важные сборища в старом, поношенном и вонючем кафтане, иначе подданные перестанут его уважать!

И всё это – не визгливым голоском бензопилы «Дружба», а изысканным, аристократически вежливым тоном. С известной долей добродушной иронии, разумеется.

– Ну, хорошо, сдаюсь, – рассмеялся Дойлен. – Запилила. Вели тащить что-нибудь с этой сраной вышивкой, чтоб ей сгореть…

– И на Совете изволь выражаться, как хорошо воспитанный человек, – деликатная «распиловка» продолжалась: назвал женой – терпи, государь. – Покажи этим засранцам, что ты их уважаешь и считаешься с их мнением. Поступать потом ты сможешь ровно наоборот, но первое впечатление всегда самое сильное.

– Кого ты учишь обману и подлости, женщина! – с непередаваемой иронией проговорил мой драгоценный. – Я тебя сам могу этому поучить.

Кто бы сомневался… Ведьмак же, пусть и бывший.

После того, как я немного поработала стилистом, Дойлена уже нельзя было принять за разбойника с большой дороги. По крайней мере, с первого взгляда. Тёмно-серый кафтан с серебряной вышивкой, такие же штаны и парадные сапоги из тонкой чёрной кожи с тиснением. На перевязь он прицепил меч Линерита – похоже, это было что-то вроде благодарности магу-воину за спасение наших жизней – а на плечи накинул серый шерстяной плащ с отделкой из светлого волчьего меха. Мне же предстояло решить извечную женскую проблему – полный сундук платьев, а надеть нечего. Мысленно посмеявшись, я выбрала белое, как снег, шёлковое платье с серебряным позументом, стоившее баснословных денег, белую же накидку из тонкой шерсти, тоже отделанную светлым волчьим мехом, и белую меховую муфту, где помимо моих рук отлично помещался ПМ без кобуры. Я там накануне даже специальный карман пришила. Дойлен ещё посмеялся: мол, наслушалась Лиса, который нас волками обзывает… Волки и есть, мой дорогой. Он прав, наш беловолосый друг.

– Тебе идёт, – признал он, когда я повертелась перед ним в обновке. – А без платья всё равно лучше.

– Могу пойти и без платья, – с наигранно серьёзным видом проговорила я. – Но тогда тебя никто не будет слушать.

– Но, но, женщина, что за шуточки! – столь же наигранно возмутился Дойлен. – Твои сиськи буду разглядывать только я, понятно?

– Что ж тут непонятного, дорогой? – я взмахнула ресницами, имитируя великосветскую дурочку, и парой лёгких движений поправила неаккуратно лёгшие завязки его плаща. А потом, почувствовав его руки… ну, словом, на упомянутых местах, добавила: – Государь, не следует задерживаться, не то ваши подданные скажут, будто бабьи сиськи вам дороже государственных интересов.

– Пусть говорят, что хотят, а я бы не отказался…

– Дорогой, то, от чего ты бы не отказался, будет вечером. А сейчас ты должен идти на Совет.

– Ловлю на слове, милая.

И подмигнул. Засранец и бабник.

Но в Зал Совета, коим стала огромная приёмная на втором этаже, явился не засранец и бабник, а государь. И вёл он под ручку не фаворитку, а жену, что и продемонстрировал собравшимся, едва те разогнулись после почтительного поклона.

– Рад видеть столь уважаемых людей в этом собрании, – у него даже голос менялся, когда включался режим «государя» – становился похожим на голос диктора военных лет Левитана. Аж до костного мозга пробирало. – Приветствуйте государыню, мою супругу.

Что ж, государыня должна отвечать почтительным кивком, даже когда ей кланяются, чтобы скрыть разнообразные чувства. Кто растерянность, кто ехидство, кто разочарование. И – да! Господин Креннах собственной персоной. На его роже – злоба. Что-то у него там не заладилось, что-то мы с Дойленом крепко подпортили в его бизнесе… Ладно, разберёмся.

Как я и думала, Совет прошёл в рабочей обстановке. Пожалуй, только страх получить «в бубен» от громилы-государя, удерживал «высокое собрание» от соблазна поругаться в голос, как торговки на базаре. Каждый тянул одеяло на себя, и мало кто хотя бы пытался думать об интересах государства. Добрых три часа вежливых посылов в дальние края, споров о копейках, поисков соринок в чужом глазу и прочих конструктивов здорово напомнили мне ругню визирей при особе кокандского хана из великолепной книги о Ходже Насреддине. Ничего удивительного, что с такими приближёнными хан был давно и прочно болен. Порадовал братец Фернет, твёрдо пообещавший дотянуть подготовку дворцовой гвардии и городского ополчения хотя бы до того уровня, когда можно не бояться ни мятежа в городе, ни нападения неорганизованной толпы извне.

– Стены! – он громыхал ничуть не тише брата-государя. – Вот что нам позарез надо! Раньше хватало магии, сейчас нужен камень! А где его взять? Если платить столько, сколько запрашивают господа подрядчики, то проще сразу строить стену из золота!

– В черте города два великолепных источника обработанного камня, – сказала я, вспомнив, что мне говорили про княжеский дворец и Гадючник. – Два огромных здания, развалившихся на кусочки. Всего-то и нужно, что спроектировать стены, нанять каменщиков и подтащить туда блоки. Не думаю, что казне это обойдётся слишком дорого.

Разумеется, хозяева каменоломен, два досточтимых купца, были резко против. Ещё бы – такой подряд может из рук уплыть. Им возразили, и началось… А закончилось, как я и думала, рявком его величества и советом поменьше думать о набивании собственных карманов за счёт казны. Которая вовсе не бездонна… Иными словами, к концу заседания ценой дикой головной боли постановили рухнувшие здания всё-таки разобрать, камень пустить на постройку стен, а на сэкономленные средства нанять всех городских каменщиков. Но произойти это должно не раньше весны. Сейчас самым насущным будет точный подсчёт городских запасов продовольствия и планы на покупку оного в окрестных деревнях. А Дойлен под самый занавес поднял ещё один вопрос.

– Мы слишком долго жили без имени, – сказал он. – Княжество да княжество, и столица просто столица. Не по-людски это… Я вот как рассудил, господа: раз у нас принято, чтобы имя ребёнку давала мать, то пусть имя новорожденной стране даст её государыня.

Двадцать два человека разом уставились на меня – с интересом и ожиданием, какую ещё глупость сморозит женщина. Терпеть этого не могу… Спасибо, дорогой.

– В моём мире, – начала я, стараясь преодолеть неловкость и подавить стремление двинуть Дойлена ногой под столом, – здесь тоже стоит красивый город, который называется Дубровник. В переводе на ваш язык – «дубовая роща».

– «Харит» – дуб, «тар» – роща. Получается, Харитар, – перевёл Фернет. – А что, неплохо звучит. И дубов здесь как бы не больше, чем в любой волости.

– Пойдёт, – Дойлен встал и галантно подал мне руку, тем самым давая понять, что совещание окончено. – Спасибо, милая, действительно, неплохое название для столицы и страны.

С кем-нибудь другим поспорили бы, только не с этими братцами. Похоже, их не только боялись, но и уважали, несмотря на некоторые нюансы.

– Креннах, друг мой, – Дойлен удивил всех, и особенно вышеназванного, заговорив самым дружелюбным тоном. – Не уделишь мне пару солнечных шагов? Поговорим. Наедине… Нет, нет, дорогая, останься, тебя это тоже касается.

Не ждавший ничего хорошего Креннах, тем не менее, изобразил любезную улыбку и подошёл поближе. Мы и сами не садились, и ему не предлагали.

– О чём же государь и мой друг желает поговорить со мной? – осведомился он.

– Как раз о дружбе, – не переставая обаятельно улыбаться, Дойлен окатил Креннаха ледяным взглядом. – О твоей. Сколько она стоит?

– О чём ты? – надо же – сделал вид, будто не понял.

– Вот об этом.

На стол, извлечённые из поясного кошеля, брякнулись четыре дешёвых мужских браслета из витой медной проволоки, в которую было вплетено по бусине из мутного розового кварца. Амулеты, позволявшие «рыцарям ножа и кастета» относительно незаметно проникать в нужные помещения.

– Догадываешься, где и когда, а главное, с кого я их взял?

– А, ты об этих уродах, – хмыкнул Креннах. – Ульса, сволочь, пришёл и сказал: готов нанять твоих людей, чтобы помогли грабануть кое-кого. Откуда ж я знал?..

– Ты имел дело с магом, Креннах. Ты не мог не знать, что они ограблениями не промышляют, а если воруют, то только магические штучки. Ты не мог не знать, куда и зачем мы шли… Так сколько стоит твоя дружба?

– Хочешь предложить больше?

– Хочу.

– Сколько?

– Твою вонючую жизнь.

– Моя жизнь и так при мне, Дойлен, – ощерился «князь воров».

– Ошибаешься, дружище, – мой дорогой дружески хлопнул его по плечу – тот аж присел. – Твоя жизнь сейчас висит на волоске. На очень тонком волоске, чтоб ты знал. Мне достаточно шепнуть всего одно слово нужному человеку, чтобы завтра тебя нашли посреди твоего собственного двора с большим колом в заднице. Смекаешь, дружище? Вряд ли твои приятели обрадуются, если узнают, сколько ты получил от меня на самом деле.

– Заложишь меня? – Креннах, как мне показалось, скукожился.

– А ты не крысятничай, не за что будет закладывать… Нет, не заложу. Если трепыхаться не будешь. Ну, как тебе цена? Подходит?

– Что тебе нужно?

– Чтобы ты не трепыхался и далее. Но сейчас ответь на один вопрос: кому и зачем понадобилась моя жена?

Глаза Креннаха подёрнулись дымкой страха.

– Дойлен, ты понимаешь, куда лезешь? Если они и меня могут, как гусёнка…

– Я тебя тоже могу, как гусёнка. Притом прямо сейчас. Говори.

Он и рассказал… Вот ведь чёрт, до чего странные люди попадаются! Ведь ясно же, что магии больше нет, и маги теперь – обычные смертные. Но до чего глубоко въелся страх перед ними, если даже вор в законе до сих пор трепещет.

Сила привычки – страшная вещь.

Сломать её может только…да, правильно: вера.

Сейчас народ бывшего княжества, а ныне вольного государства Харитар до того разуверился во всём, что готов пойти за любым мистически одарённым проповедником. Дойлен понимает это, и окажется последним дурнем, если пустит процесс на самотёк. Слишком много в этом мире было эдакого, демонического, что ли. Не хватало нам для полного счастья получить сильный чёрный культ с бывшими колдунами во главе. Жертву им… Щас. Паровозы надо давить, пока они чайники. В распоряжении Дойлена – государственный аппарат. Ещё сырой, не отлаженный и скрипучий, но работающий. Я помогу ему, чем смогу. Знаниями? Хотя бы и знаниями.

Боюсь, что параллельно с экспериментами по созданию паровых кузнечных молотов, придётся делать порох. Меньше всего хотелось бы работать на войну, но без этого нам не выжить.

Уточняю: всем не выжить. Не только двум застрявшим здесь иномирянам.

Ну, а тех, кто придёт по мою душу лично, без посредников, ждут восемь очаровательных, покрытых томпаком, сюрпризов калибра девять миллиметров с высоким останавливающим действием. Плюс один бонусный, досланный в ствол.

Я не злая. Совсем. Нисколечки. Просто очень люблю жизнь.