Текст книги "Земля мертвых душ (СИ)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

5

Есть на свете люди, у которых руки только кажутся растущими из положенного природой места. С виду вроде всё пристойно, но достаточно приставить их к какому-нибудь делу, как выясняется неприятный факт: непригоден. Причём попытки «перебросить на другой участок», то есть, попробовать занять человека другим делом, заканчиваются ровно тем же самым. Это, наверное, какая-то особая одарённость – полное отсутствие какой-либо одарённости вообще. В нашем мире это явление тоже имеет место, но достаточно редко. Во всяком случае, за пятнадцать лет работы на одном месте сталкивалась с подобной безрукостью-безголовостью всего один раз. Увы, этот мир, где отрицательный отбор веками убирал из общества как раз рукастых-головастых, «радовал» куда большим количеством совершенно ни к чему не пригодных людей. Насмотрелась, будучи провинциальной ведьмой. «За что ни возьмётся, всё через задницу», – как сказал однажды финдиректор по поводу того уникума в нашей фирме. Здесь таков каждый третий простец. Нет, они выполняют порученную работу, никаких возражений. Вот только как они её выполняют – отдельный вопрос. Но в столице дело обстояло несколько получше. Подозреваю, что князья, заботясь о благополучии своего города, старались собрать здесь тех, кто ещё способен был что-то делать, и делать качественно. Если не создавать новое, то хоть поддерживать в приличном состоянии старое. Отсюда и невероятная красота древнего города, нарушаемая лишь уродливым нагромождением Гадючника – свидетельства всё той же анти-одарённости, но уже пробравшейся в высшие слои общества.

Приятно удивляли и сыновья Дойлена. Инген, уже умевший в свои восемь читать и писать, что по местным меркам суть явление чрезвычайное для не-колдуна, начал сам выдумывать разные истории. Конечно, фантазия ребёнка, не слишком много видевшего в своей жизни, не так богата, как в моём мире, но, чувствую, растёт сказочник. А Энгит… Этот наутро извлёк из фургона разобранный велосипед, разложил запчасти на полотнище, изучил… и собрал его без единой подсказки. Со второй попытки догадаться, что нужно зажать ручку тормоза и только после этого затягивать эксцентрик – это не всякий из наших велолюбителей бы сообразил. У парня налицо технический склад ума и руки, растущие откуда положено. Учитывая дебилизм законов княжества, запрещавших любые подвижки в плане механики, сие лучше не афишировать. Меня не трепали за велосипед только потому, что он не подпадал ни под одну из писаных статей: использование мускульной тяги не возбранялось. Поглядывали косо, даже с испугом, но не трогали. Возможно, со временем нашли бы к чему придраться, но времени-то как раз местным законникам и не дали…

Пока Дойлен беседовал с братом и давал втянутым в заговор магам знать, что сегодня вечером их ждёт увлекательная беседа, я решила заняться поиском Надин. Близость артефакта придавала моим слабым заклинаниям неслыханную силу. В провинции, чтобы отыскать человека по принадлежащей ему вещи или мыслеобразу, приходилось пыхтеть, как паровоз, и обливаться потом, причём радиус поиска не превышал пяти километров. Здесь такая волшба давалась легко, как чих. Перед моим мысленным взглядом словно развернулась схематическая карта города, на которой золотистой точкой отобразилось местоположение искомой персоны. Конечно же, Надин поселилась в престижном районе, ей статус не позволил бы жить в доме офицера или купца. Магический «поисковик» был лишён такой полезной функции, как прокладка оптимального маршрута, потому пришлось озаботиться самой. А поскольку ходить одной по незнакомому городу, да ещё наводнённому приезжими колдунами, было бы верхом глупости, пришлось брать с собой Лиса в качестве телохранителя. И потом будет кому присмотреть за лошадьми, поскольку благородной ведьме неприлично гулять по улицам пешком.

Когда радушные хозяева выкатили список местного «приличного и неприличного», меня взяла самая натуральная ведьмачья злоба. Широченная юбка не выше щиколотки, туфли глухие и без каблуков, рукава только до запястья и ни сантиметром короче, обязательный головной платок, и чтоб ни прядочки из-под него не торчало, зато декольте чуть не до пупа, и чтоб была похожа на витрину ювелирного магазина. Щас. Разумеется, пора подростковых бунтов у меня давно прошла, но я оказалась не готова до такой степени изнасиловать свой вкус. Первым моим порывом было в пику всем надеть джинсы с туристической курточкой, но Лесна ухитрилась меня отговорить. В итоге я выехала в её парадном платье – ибо оба моих находились в стирке. Светлая ткань наподобие тафты с вышивкой серебряной нитью тоже неплохо смотрелась, а фигуры у нас с ней были похожи. Накидка из волчьего меха, круглая шапочка и сапожки из того же материала удачно дополняли наряд. А платок… Платок остался в сундуке, яко совершенно излишняя деталь. Пусть тычут пальцами. Дойлен прав: тот, кто всю жизнь идёт на поводу у общественного мнения, никогда не будет иметь собственного.

Добраться до нужного особняка не составило большого труда: город был распланирован очень толково. Разве что стража в престижном районе с нездоровым интересом поглядывала на беловолосого варвара с ножом, исполнявшего обязанности ангела-хранителя провинциальный ведьмы, да местные дамочки круглили глаза при виде женщины, проигнорировавшей обязательный головной платок. У ворот милого особнячка, чем-то неуловимо напоминавшего Ласточкино Гнездо, Лис спешился, постучал и громко объявил о визите благородной госпожи, владетельной ведьмы Станы из Масента. С полминуты не было никакой реакции, после чего створки медленно, сами собой, открылись. Магическая автоматика, не иначе. Лис не без сдержанного достоинства, присущего настоящим воинам, взял наших лошадок под уздцы и завёл во двор.

– Ах, дорогая Стана, как я рада вас видеть!

Если не знать, что перед тобой магичка, можно легко обмануться этим радушным тоном, этой приветливой улыбкой. Но такова вся золотомедальонная тусовка: не имеющий актёрского таланта пропадёт. У ведьмаков всё проще и грубее. Впрочем, и там нельзя зевать, иначе мгновенно растерзают. Потому моя ответная улыбка была не менее лучезарной.

– А я-то всё думала, кто меня разыскивает, – смеялась Надин, увлекая меня в гостиную. – Как ваше путешествие?

– Ужасно, – тут я не стала особо притворяться. – Просто ужасно. Холод, неудобства. Помыться, и то проблема, я уже не говорю о рационе. Под конец готова была заплатить золотом за обычный горячий пирожок и чистое бельё.

– Понимаю, – Надин манерно присела на кончик стула, гостеприимно указав мне на почётное место справа. – Хотя мне не довелось испытать подобные тяготы, но вчера я едва не уснула в купальне от усталости… Где вы остановились?

– У родственников моего…возлюбленного.

– Ах, как много бы я дала, чтобы в этом путешествии у меня был столь мужественный…спутник, – мечтательно улыбнулась Надин. – Увы. Я связана кое-какими обязательствами. Да вы вскоре познакомитесь с ним. Необычный человек. Маг в самом полном смысле этого слова. Смотрите, не попадитесь в его сети, – тут она шутливо погрозила мне пальчиком.

– Это тот самый маг, о котором вы говорили ещё в Масенте? – поинтересовалась я.

– Да, это он, – кивнула магичка. – Я рассказала ему о вас, он одобрил… и наши беседы, и возможную выработку совместных действий. Желаете с ним познакомиться?

– Если вы считаете это нужным, то да.

– Увы. Он будет дома только к обеду… Не желаете ли что-нибудь выпить?

– Боюсь, мне совсем противопоказан алкоголь, – я состроила смущённую физиономию. – Видите ли, мне от него становится плохо, и…

– Как жаль… Тогда, быть может, вы согласитесь на прогулку? Я вам покажу такое чудесное место! Это совсем рядом, недалеко от центральной площади.

– Что ж, прогулка – это замечательно. И погода отличная… Э-э-э… Надин, а что вы собираетесь надеть? – я бегло оценила её «домашний» наряд и снова убедилась в полном отсутствии вкуса у столетней магички.

– Вот как раз о вечных женских темах я и хотела с вами побеседовать, – Надин со смехом вскочила и повлекла меня за собой. – Вынуждена с вами согласиться, я не всегда удачно выбираю…концепцию наряда. К величайшему сожалению, признаю сие и каюсь. Но ведь всегда можно найти выход, не так ли?

Её гардеробная комната была… Ну, словом, если в нашей хрущёвской «трёшке» убрать стену между гостиной и кабинетом, как раз получится именно такое помещение. Разнообразные наряды висели на проволочных «плечиках» – «тремпелях» по-харьковски, – лежали на многочисленных полках всевозможные шляпки, обувь всех фасонов и расцветок стояла в два ряда, а противоположную от двери стену украшало большое зеркало. Учитывая стоимость здешних зеркал, на это роскошество в человеческий рост было потрачено не меньше двух золотых. Пятилетний чистый доход Масента. Причём здесь наличествовали не только вещи из нашего мира, но и изделия местных портних.

– Удобнее всего следовать здешней моде, – призналась Надин, прикладывая к себе то один костюм, то другой. – Никакой фантазии, а расцветку подобрать проще простого. Но я, как и вы, не желаю строго следовать местной моде. Помогите же мне выбрать стиль, дорогая Стана.

Грандиозное собрание вещей нашего мира. Не нужно быть оракулом, чтобы догадаться, куда подевались хозяйки этих платьев, костюмов, туфель и шляпок. Но… Я пришла сюда не обличать, а делом заниматься. Потому, засунув гнев куда подальше, принялась копаться в тряпках с упоением дамочки-шопоголички. Мы убили на это увлекательное занятие не меньше часа, но по итогам вышел совсем неплохой результат. Вместо сумбурного сочетания разнообразных эпох, каковой являлось одеяние Надин, получился эдакий строгий английский стиль. Тёмно-зелёное пальто с пелеринкой и чёрной отделкой, такая же шляпка с чёрным же пёрышком, опять-таки чёрные ботиночки, перчатки и сумочка, минимум косметики – и магичка преобразилась. Просто иллюстрация к «Мэри Поппинс», а не зловредная колдунья и интриганка… За её показной добротой и простотой я видела ещё живую, но почерневшую от злобы душу, которая словно ощупывала меня с головы до ног. Нет ли подвоха? Умом-то она понимала, что я не стану её подсиживать, травить ядом или отбивать её ненаглядного мага, но с нажитыми за век инстинктами магички Надин ничего поделать не могла. Вопрос выживания. Такие, как я, в её окружении либо долго не живут, либо сливаются с окружающим фоном до полной неразличимости. Выживают и добиваются успеха такие, как она – маниакально подозрительные и всегда готовые нанести удар первыми. Спорю на велосипед, пока мы занимались выбором костюма, она уже придумала парочку способов прижать меня к ногтю, если я подам хоть малейший признак враждебности.

А место, которое она хотела мне показать… Да-а-а. Ожидала увидеть всякое, но реальность превзошла все ожидания. Просторный павильон с квадратными, плавно расширяющимися кверху колоннами, почти готические потолки – и всё это сделано из зеркал! В первые секунды непривычный человек просто терялся в этом море света и оптических эффектов. Но мой рационально устроенный разум быстро нашёл объяснение. Все детали интерьера были искусно отлиты из хрустально прозрачного стекла, после чего их обрабатывали зеркальщики. Здесь не знали амальгамы, использовали серебро, потому эти зеркала создавали впечатление дворца Снежной королевы, чудом перенесенного на берега Адриатики. Зеркала были скреплены полосками белого металла, судя по блеску, скорее всего, какого-то нетускнеющего серебряного сплава. Все углы и закругления были выверены так, чтобы свет, лившийся из окон в стрельчатом потолке, от рассвета до заката проникал даже в самые укромные местечки павильона. Холодная красота захватывала уже сама по себе, но этот павильон, оказывается, был ещё и картинной галереей…

– Её высочество княгиня – потрясающая художница, – говорила Надин, медленно проводя меня мимо картин в рамах из ценных пород дерева. – Какое чувство цвета и перспективы! Какие пейзажи! Впрочем, она пишет и портреты. Взгляните, дорогая Стана, вот этот…

С полотна на меня смотрел… Если бы составляли фоторобот идеального мужчины, наверное, получилось бы что-то в этом роде. Шатен лет двадцати пяти с идеальной фигурой и невероятно пропорциональным лицом, излучавшим одухотворённость, ум и властность. Художница явно любила этого мужчину, но я бы поостереглась иметь дело с таким: в его глазах я увидела едва заметный огонёк фанатизма. Абсолютной и неколебимой уверенности в собственной правоте.

– …его высочество князь собственной персоной, – продолжала магичка, взявшая на себя роль экскурсовода. – Взгляните, как глубоко прописан самый дух его высочества. Мне даже страшно становится: иногда боишься, что он вот сейчас шагнёт из рамы, и… Ох, простите, это уже из области глупых романов. Лучше взгляните сюда, здесь портрет мага Шоннара, одного из архитекторов княжеского дворца…

А вот этот портрет писался уже для убийства времени, не иначе. Видно было, что лицо прописано намного лучше всего остального, да и то художнице вскоре прискучило это занятие. Портрет не стал отражением души, как изображение князя. Он так и остался куском холстины, испачканной красками. Я думала, это от небольшой любви к персоне мага, но и прочие шедевры творчества княгини тоже не впечатляли. Высокохудожественная, талантливая, с великолепным подбором цвета, но всё-таки протокольная мазня ради поддержания репутации. Ни капли души изображённых на портретах, ни капли души самой художницы в пейзажах.

Ей, княгине этой, плевать на всё и всех, кроме князя. Вот оно, воплощённое равнодушие.

Павильон сразу стал мне противен. Я пожаловалась на выдуманную мигрень и попросила Надин вернуться в особняк. В ответ мне достался слегка удивлённый взгляд, но мигрень – дело серьёзное. В начале двадцатого века почиталась чуть ли не корнем всех болезней и вполне достаточной причиной покинуть людное место. По возвращении в особняк мне был предложен ягодный отвар. Конечно, что-либо пить в доме магов чревато неприятными последствиями, но я не видела ни одной причины, из-за которой Надин могла бы меня притравить. Я ей нужна, а значит, никакого яда в чашке быть не должно… Вот чёрт, уже начинаю думать, как настоящая ведьма.

Вон из этого мира, и как можно скорее!

Сделав вид, что мне немного полегчало, я поблагодарила Надин за заботу.

– Не стоит благодарности, – та небрежным жестом подозвала служанку, чтобы девушка прибрала чашку, и поставила шикарнейшую сферу тишины. – В первое посещение зеркальной галереи у меня так закружилась голова, что я едва нашла силы дойти до выхода. Она… захватывает. Словно видишь тысячу дверей, ведущих в тысячу комнат, и в каждой комнате – ты сама. С непривычки становится дурно, но затем каждый раз приходишь туда, как в дом старых знакомых… Это чудесное воспоминание, дорогая Стана, и я намерена хранить его весь остаток жизни, сколько бы мне ни было суждено.

Кому что, вообще-то. Я, например, до последнего вздоха не забуду дорогу сюда. И хорошее, и плохое.

– Значит, вы не разделяете оптимизма своего…избранника по поводу артефакта, – проговорила я, потерев пальцами оба виска. – Но от участия в нашем предприятии не отказываетесь.

– Дорогая Стана, чем дальше мы окажемся от этого мира, тем лучше будет для нас обеих, – магичка достала из шкатулочки на столе сигаретку и прикурила. – Даже не зная абсолютно всей правды об артефакте, я боюсь его. Панически боюсь. Когда я вижу, что он делает с миром… Это злая, бесчеловечная воля, дорогая моя. Это доктор Франкенштейн, творящий чудовищ. Это…

– …всего лишь орудие в руках весьма…странных людей, – я позволила себе перебить её. – Ножом можно и хлеб нарезать, и кишки человеку выпустить. Всё зависит от того, кто держится за рукоять, согласитесь.

– У вас есть основания так полагать? – Надин пронзила меня взглядом, в котором причудливо смешались удивление, страх и любопытство.

– У меня есть подозрение, пока основанное лишь на косвенных фактах, – я ответила не совсем честно, но лучше не выкладывать ей все козыри. Обойдётся. – Если бы у меня было больше информации…

– О! – Надин вскинула брови, прислушиваясь к своим ощущениям. – Кажется, вы сейчас познакомитесь с неплохим источником информации. Лапур вернулся.

Она скинула английское пальто и шляпку ещё когда мы вернулись, и щеголяла элегантным платьем в стиле пятидесятых – с узкой талией и широкой юбкой чуть ниже колена. Юбка – чёрная, в крупных желтоватых цветах – взметнулась, и Надин большой бабочкой выпорхнула в прихожую. Встречать своего мага. Вскоре они вошли под ручку, а я уже встречала их с видом викторианской леди, находящейся в гостях… Хозяину особняка – мужчине обычного для княжества крепкого брюнетистого типа – на вид было не больше тридцати. Симпатичный, уверенный в себе… нет, скорее, властный. Маг же, чего я хотела. Судя по богатству одежды, далеко не последний, да и домик у него по местным меркам шикарный. Вот взгляд его мне категорически не понравился. Холодный, оценивающий меня не как человека, а как деталь интерьера. Помнится, был среди моих соседей человек с похожим взглядом. Теперь его родственники должны мне немалую сумму в серебре, в качестве виры за нападение. Ой-ёй-ёй. Придётся держать ухо востро. Конечно, для достижения цели многие средства хороши, но что-то меня не слишком вдохновляло предстоящее сотрудничество с этим магом.

– Ах, вы и есть та самая ведьма, о которой Надин мне все уши прожужжала, – маг по имени Лапур улыбнулся. В сочетании с тем самым неприятным взглядом улыбка выглядела, мягко говоря, неестественной. – Рад знакомству. Не окажете ли честь отобедать с нами?

От такого предложения не отказываются, и я, само собой, оказала честь. Блюда подавали изысканные, но я не решилась грузить желудок непривычной пищей. Мне хватило периода адаптации в этом мире, когда каша с огромным трудом заталкивалась в горло и с невероятной скоростью, пардон, покидала организм. Только конфуза мне недоставало. И так маг смотрит, будто на мышь – со сдержанной брезгливостью. Не знаю, понимает ли он, насколько мне такое отношение неприятно? Маги мыслят не так, как нормальные люди, там эгоцентризм зашкаливает за все разумные и неразумные пределы. Мнение окружающих им не интересно, если, конечно, окружающие не относятся к категории начальства. А ещё… Ещё мне не понравился узор плетений, окружавших его. Чем именно? Сложно сказать. Я вообще неопытная ведьма, редко какое плетение узнаю с первого взгляда, но что-то мне определённо показалось знакомым. Где-то на своём пути я уже сталкивалась именно с этим узором, но где – хоть стреляйте, не могу вспомнить.

– Вы не пьёте вина, госпожа ведьма, – маг изобразил эдакую добродушную укоризну. – Могу ли я узнать, отчего?

– К сожалению, от вина мне делается дурно, – я вымучила из себя виноватую улыбку. В который раз уже повторяю одно и то же. Чуть не изо дня в день. – Надин уже известно об этом.

– Жаль, – протянул маг. – Жаль, что вы не сможете оценить тонкость вкуса и чудесный аромат этого благородного напитка… Впрочем, вы ведь не за этим сюда пришли, госпожа. У меня не так много времени, чтобы тратить его на пустые разговоры, посему давайте перейдём к делу.

Завесы от подслушивания и подглядывания маг поставил на загляденье, я обзавидовалась. Но моё мнение о хозяине дома лучше не стало, а его следующие слова только подтвердили мои прежние выводы.

– Со слов Надин мне ведомо, будто бы вы что-то изобретаете на тему заклинаний, – он лениво дёрнул ухоженной кистью. На пальцах засверкали камни таких габаритов, что даже сомнения взяли: где он достал изумруды и бриллианты весьма немаленькой каратности? – Скажу вам правду, милая гостья: я не верю, что ведьма с таким слабым Даром способна на это. Ваша целеустремлённость мне по душе, однако в то, что вы достигнете своей цели, я не верю так же, как и в ваши магические возможности.

– Иными словами, вы считаете дальнейшую беседу бессмысленной, – подытожила я. – Или же…

– Или же – что?

– Или же вас всё устраивает так, как оно есть. За исключением одной мелкой детали.

– Дорогая моя госпожа, – маг изобразил великодушную улыбку, – то, что вы именуете «мелкой деталью», меняет буквально всё. Да, я вполне доволен своим положением, но я буду ещё более доволен им, если исчезнут последние ограничения. Я достоин куда большего, чем имею в данный момент.

Ах ты ж… император галактики! А если по носу тебя щёлкнуть?

– Решать, чего мы достойны на самом деле, всё равно не нам, – улыбка как можно мягче, лучезарнее. – В конце концов, несмотря на все наши усилия, смерть приходит за всеми, независимо от положения.

– Но не за теми, кто владеет Великим Артефактом, – а вот господин Лапур улыбаться перестал.

Ага. Не понравилось. Наступила на любимый мозоль. Учтём.

– Честно сказать, я не уверена, что и он вечен. Есть определённые сомнения, знаете ли.

– Не поделитесь?

– Отчего же? Поделюсь, и с удовольствием. Вас ведь интересует результат, не так ли? Информация, близкая к истине – половина успеха, – сказала я. – Я уже говорила Надин, что в своём мире была программистом. Это, знаете ли, профессия такая, предполагающая создание программ… заклинаний для артефактов немагического происхождения. И если мне удалось управлять магической энергией, опираясь на профессиональный опыт, не имевший никакого отношения к колдовству, то невольно возникают интересные ассоциации.

– Иными словами, вы заметили определённое сходство между Великим Артефактом и…артефактами вашего мира, – кивнул маг. Вот тут, кажется, я его зацепила по-иному – заинтересовался. – В чём же оно выражается?

– В беспрекословном подчинении прогр… заклинаниям, – ответила я. – Вы можете возразить, что слуги так же исполняют приказания, но слуга – человек, существо с какой-никакой, а свободой воли. Он всегда может не так понять, не так исполнить… или не исполнить вообще. Было ли хоть раз, чтобы Великий Артефакт не исполнил пожелание Одарённого, выраженное в заклинании? Если предположить, конечно, что заклинание прочитано без ошибок?

– Никогда, – маг снова кивнул. Наживка ещё не проглочена, но вызывает явный интерес. – Ваши артефакты поступают так же?

– Абсолютно.

– И ваши артефакты суть творение ваших рук?

– Именно так.

– То есть, вы считаете, что у Артефакта…нет ни разума, ни воли? Что он всего лишь…рукотворный слуга князя и княгини? – Лапур аж вперёд подался, настолько его заинтересовала поднятая тема. – Ах, как это замечательно, госпожа! Как бы это было чудесно!

– Боюсь, у вас ничего не получится, – я метнула быстрый взгляд на молчащую Надин, явственно ловившую каждое слово. – Если я права, то вы не сможете управлять Великим Артефактом в полной мере, даже если получите его. Здесь вам понадобится мой опыт.

– А я, простите, не смогу полагаться на голословную похвальбу, – маг, на секунду выплеснув свои чувства, снова спрятался в раковине мании величия. – Я должен точно знать, на что могу рассчитывать.

– Любезный господин мой, я бы хоть сейчас продемонстрировала кое-что, но… Вы готовы дать гарантию, что необычное заклинание не будет мгновенно отслежено? – улыбнулась я. – Насколько мне известно, туримитский рубин оказался весьма…чувствительным.

– Ах, так это были вы… – а теперь – новый виток интереса. – Сказать по правде, вам крупно повезло. Если бы не Большой сбор, вами бы сейчас занимался главный маг-дознаватель.

– Если бы не Большой сбор, я бы вообще с этим связываться не стала. Но я хочу домой. В свой мир. Вы хотите заполучить Артефакт? Да это же просто замечательно! Мы договоримся помогать друг другу в наших благих начинаниях. В итоге сотрудничества вы получаете Артефакт, а я – портал домой. Все довольны и счастливы.

– И вы, разумеется, поделитесь со мной принципами управления Артефактом.

Щас. Уже бегу, тапки теряю.

– Боюсь, мне придётся немного… как бы это сказать… подстраховаться, что ли, – виноватая улыбка, глазки долу. То, чему я хорошо научилась в школе Ульсы. – У вас и так возможности достаточно велики, а мне приходится полагаться лишь на свои скромные силы.

– Боитесь оказаться ненужной, одним словом, – понимающе хмыкнул маг, хотя, его, это, кажется, задело. – С вашей стороны – разумная предосторожность. Что же мне потребовать в качестве гарантии вашей лояльности?

– Вы её уже имеете, эту гарантию. Думаете, я не понимаю, что, доверив вам такую тайну, я рискую стать жертвой доноса?

– Да, сейчас многие начнут выслуживаться перед князьями, но я-то, в отличие от них, понимаю, к чему всё идёт. Мне теперь невыгодно сдавать вас… во всяком случае, пока вы не захотите сдать меня. Но на всякий случай я, пожалуй, не стану раскрывать вам детали своего плана.

А теперь, любезный, оцените образец магического мышления…

– Меня не интересуют детали. Меня интересует результат, – заявила я. – Лично мне совершенно всё равно, с кем ещё вы в сговоре и какие действия собираетесь предпринять. Главное, чтобы вы в нужный момент получили Великий Артефакт и открыли портал в мой мир. Остальное неважно.

– Рад, что мы с вами нашли общий язык, – кажется, образец был оценен и вызвал положительные эмоции. – Желаете что-либо добавить к уже сказанному?

– Только то, что нам отныне стоит держать друг друга в курсе относительно… времени и места.

– Полагаю, ваше общение с Надин ни у кого не вызовет подозрений. Всё?

– Всё.

– Очень хорошо, – маг провёл пальцем по кромке пустого бокала. – Боюсь, наше общество уже кажется вам скучным. Хотя… Дорогая Надин, не желаете ли доставить мне удовольствие? Займись делом, деточка, не стесняйся.

От того, как маг это сказал, и ещё больше от того, что он при этом принялся делать, меня едва не стошнило. Вот так взять, прямо при гостях развязать штаны и вынудить женщину, став на колени… Как он там выразился? Заняться делом? Совсем охренел от вседозволенности и безнаказанности? Судя по всему, тормоза у этой общественной прослойки действительно отсутствуют как данность… Я встала и с единственной мыслью – только не злиться, только не сорваться на крик и ругательства! – решительно направилась к двери.

– Не желаете присоединиться? – маг поймал меня за рукав.

– Не имею склонности к забавам втроём, – сцепив зубы, ответила я, не чувствуя ни рук, ни ног от накатившей волны ярости. – Кроме того, меня ждёт возлюбленный.

– Жаль, очень жаль, – Лапур выпустил мой рукав и, не обращая внимания на старания Надин, потянулся наполнить бокал. – Это как дорогое вино, любезная госпожа. Я не о забавах, кстати. Вы меня… поняли.

Ещё бы. Достаточно было на миг взглянуть в глаза Надин, чтобы прочесть там бездну унижения и полную беспомощность… Они связаны тем же ритуалом, что и мы с Дойленом – догадалась я. Не нужно блистать особенной проницательностью, чтобы понять, кто в этой паре «рулит». И… и… это отвратительно. Как же теперь я понимаю своего друга драгоценного! То-то он восхищался, что я не злоупотребляю полученной властью. Легко было бросаться громкими словесами насчёт «мне не нужна такая власть». Теперь, узрев, так сказать, воочию, убедилась: родители воспитали меня правильно.

Всю дорогу к гостеприимному дому Фернета я думала, оправдывает ли цель такие средства, как помощь однозначно недостойному типу? И так было ощущение, будто меня со всего маху окунули в выгребную яму, а если это – не поворачивается язык назвать его человеком – ещё и сюрприз приготовит… Но иного выхода в самые высокие круги здешнего общества у нас нет. Да и маг теперь будет следить за каждым моим шагом. Как же теперь быть?.. А никак. Зажать нос и делать своё дело.

А кроме того… Кроме того, я, кажется, вспомнила, что за плетение меня смутило. Потому по возвращении я первым делом не рассказала Дойлену о переговорах, а задала один-единственный вопрос.

– Послушай, дорогой, – я всеми силами старалась унять своё волнение, – скажи пожалуйста, как звали того мага, о котором упоминал твой предок?

– Лапур из Нефора, – последовал слегка удивлённый ответ. – А что случилось?

Меня переполнили такие яркие чувства, что я просто не могла не высказаться. Коротко и ёмко, как раз в духе моего дорогого союзника. А вот Дойлен, напротив, улыбнулся так хищно, что на душе немного полегчало.

– Это был он, да? Ух… Просто подарок ссссудьбы! – по-змейски прошипел мой дорогой. – Ай, как славно! И дельце обстряпаем, и за давнее посчитаемся! Милая моя, я тебя обожаю!

И, подхватив меня, смачно расцеловал. Да, у него слова с делом ненамного расходятся.

– Поставь, где взял, – я невольно перестала хмуриться. – И объясни, будь добр, во что я вляпалась на этот раз?

– А объяснять это я буду не тебе одной, – он совершенно по-мальчишечьи щёлкнул меня по носу. Я зашипела, больше изображая недовольство, чем будучи не в духе. – Сегодня вечером у нас будут гости, вот там и поговорим. Потерпишь немножко.

Потерпеть-то потерплю… Вот только не выходит из головы тот взгляд Надин. Хитрая магичка перехитрила саму себя, а теперь крепко об этом жалела. Чисто по-женски мне её тоже жаль, хотя я понимаю, что колдунья, выглядящая в сто двадцать лет на свой возраст минус сотню, искалечила не одну жизнь ради своей молодости. Но чтобы вот так унижать её, да ещё при гостях, при посторонней женщине…

Значит ли это, что в доме Лапура у нас есть тайный союзник? Не знаю. С магами, в особенности женского пола, лучше поосторожничать.