Текст книги "Королева любить желает (СИ)"

Автор книги: Елена Тихая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

3

Утро выдалось суматошным. Я должна была уехать в столицу на похороны Бабена. И как бы я к нему ни относилась, это нужно было сделать. Люди должны видеть, что я выполняю всё требующееся от меня. Только и своих людей в такой ситуации бросать не хотелось совсем.

– Миледи, не беспокойтесь. Я проконтролирую всё. Списки необходимой помощи составим, что возможно – сразу выдадим. Часть раненых уже покидают лечебницу, – говорил мне Ифор. А я только что поняла, что впервые поеду в столицу без него. Ему нельзя, раны. И да, лучшего начальника для графства сейчас я бы не нашла. Но так горько на душе.

С небывалой тоской я смотрела на удаляющееся графство. Почему-то было чувство, что не скоро я сюда вернусь. Не скоро я вновь увижу его.

По приезде меня встретили граф Лурье и мадам Олорка. У них уже были новости о нашей победе и о жертвах. А вот о странных переговорах они не знали. Пришлось рассказывать. Мадам Олорка пришла в ужас от моего приказа, а граф Лурье меня поддержал. А вот известий от Фроста не было. В столицу буквально не приходили оттуда новости. Одно успокаивало: на нас не нападают, значит, армия держится. Только почему так долго?

Милон отправил гонца с письмом о смерти Бабена, которого, как и положено, хоронили на закате. Интересно, что для королей последнюю песню не поют. Или просто не просили? А неважно. Я бы не хотела петь для него.

До этого граф Лурье успел сообщить, что нашёл ещё очень много интересного в бумагах усопшего. Например, некоторым своим любовницам он дарил не простые украшения, а артефакты. Судя по намёкам – родовые, которые не имел права выносить из семьи. Граф сказал, что есть на этот счёт отдельный закон. Но точно сказать, какие родовые королевские артефакты ушли и сколько, граф не мог. Это нужно идти в сокровищницу. И идти мне.

– Зачем? Ну подарил и подарил. Мне какое дело? Его уже нет, а вынесенные против закона артефакты – меньшее из его преступлений, – скривилась я. Ну не хотелось мне лезть в сокровищницу и считать пусть и могущественные, но побрякушки. Других преступлений выше крыши.

– Не скажите. Если мы найдём в чьём-либо поместье королевский артефакт, это будет приравниваться к измене. Никаких других доказательств и не надо. Ну, или он укрепит обвинение во всех других преступлениях. При этом наличие королевского артефакта в доме – автоматическое преступление всей семьи. Если от экономических преступлений, коррупции и прочего члены семьи могут откреститься, то от этого никак. Если артефакт внесли в дом, виновны все, не только жена, но и её мужья.

– Они скажут, что не знали, не отличили от любых других…

– Э, нет. Перепутать королевские родовые артефакты ни с какими другими невозможно. Сами увидите, когда спуститесь. И не знали, не заметили в этом случае не рассматривается.

– То есть мы сможем без особых затруднений убирать целые семьи? Но ведь за измену полагается смерть. Вы представляете, скольких мы будем обязаны казнить? – ужаснулась я.

– Так всё, что я нашёл в документации, и так карается смертью. И там их много. Другое дело, нужны ли вам их вдовы и вдовцы, которые наверняка захотят отмстить?

– Не нужны. Но их же можно отослать из столицы, запретить в неё въезд?

– Можем, но у них есть близкие, друзья, даже слуги, в конце концов. Так что ссылка не избавит вас от мстителей. Просто они будут далеко и действовать не своими руками. Вы получите…

– Очень тихую внутреннюю войну, от которой опять будут страдать простые люди. Я вас поняла.

– Тем более что он мог подарить и всего один артефакт, а не много, – пожал плечами граф Лурье. Это вот он сейчас меня так успокоить попытался? Как сказал бы Станиславский: не верю. Не верю, что он разбазарил всего один артефакт.

Только было одно но. У меня не было перечня всех артефактов королевского рода. Пришлось обращаться к Милону. И сначала он воспринял всё в штыки, но после объяснений согласился. Так сразу после похорон мы отправились в сокровищницу. И да, Бабен подарил не одну побрякушку, а целых четыре. Это значило, что сразу четыре семьи рискуют. Хотя нам ещё предстоит найти эти артефакты.

И да, я поняла, чем они отличаются от всех остальных. Их действительно невозможно спутать с какими-либо другими. Дело в том, что в каждом артефакте использовался особый минерал, который при наполнении магией мерцал и переливался. Ни один минерал больше на такое не способен. И используют его исключительно правители стран этого мира. Для других он недосягаем. Да хотя бы потому, что его было крайне мало и ещё тысячу лет назад он закончился. Его просто перевели. То есть новым камням взяться неоткуда.

На следующее утро я вызвала целителей, которые наблюдали за заболевшими аристократами. И доклад удручал. Болезнь стремительно прогрессировала. А это значило, что больше тянуть нельзя, надо срочно выдвигать обвинения.

Дело в том, что по закону наследники преступника, если тот уже умер, не несут никакой ответственности за его преступления. Грубо говоря, после смерти обвиняемого дело заводить не имеет смысла, некому предъявить претензии. И с одной стороны, правильно, дети не должны отвечать за грехи родителей, но с другой стороны, родитель всю жизнь воровал, помер, а наследник пользуется всем добром, и забрать его законно невозможно. В нашем случае это фатально. Я собираюсь вернуть награбленное. И да, меня не интересует, куда денутся их наследники, лишившись в одночасье всего. Хотя…

К тому же аристократы уже начинали бунтоваться. Они заметили своё удручающее положение и сами поняли, к чему всё идёт. Теперь они пытаются вырваться на свободу. Оставленные для охраны солдаты пока сдерживают их вялые протесты и попытки, но долго это продолжаться не может.

Опять всё не вовремя. Тут нужно вести мирные переговоры с Икерией и Анузой, представители которых прибудут к нам, что, кстати, для меня было странно. Получается, они не смогли нас захватить, но для переговоров мы спокойно их впустим в саму столицу. Нелогично, как по мне. По традициям этого мира всё нормально. Если ты всего лишь отразил атаку и не собираешься нападать в ответ, захватывая страну, то проигравшая сторона прибывает к победителю в очень узком и высокопоставленном составе. То есть если при обычном посещении другой страны допускалось присутствие нескольких послов со слугами и охраной, то в данном случае должны прибыть минимум один правитель с женой, если она есть в наличии, со слугами и всего по одному охраннику на правителя.

Только как успеть всё? Переговоры могут затянуться, а начинать внутренние разбирательства до или во время переговоров – нонсенс. Что делать? Выход только один – очень быстро закончить переговоры. Вот ещё вопрос: а что с них потребовать? Земли? Не понимаю зачем. Магов или людей требовать глупо, они могут предать или работать шпионами для своей страны. Технологии? Так надо знать, какие есть у них, которых нет у нас. С этими вопросами я отправилась опять к графу Лурье.

– Если земли и люди вам не нужны, могу предложить потребовать от них товары или сырьё. В Икерии, например, растёт дубаник. Это дерево вырастает огромных размеров, до двух метров в обхвате и трёх десятков метров в высоту. Но самое главное, что оно очень прочное и долговечное. Его используют для изготовления карет и очень дорогой мебели. У нас другой климат, более мягкий, не подходящий для него. Ещё в Икерии выращивают какао-бобы, которые опять же в нашем климате не растут. В Анузе же, наоборот, более влажный климат. Они изготавливают тончайший шёлк. Но в их климате растёт множество полезнейших фруктов. Если у нас много лекарственных трав, то у них фруктов. Маникоту, например, они поставляют за баснословные деньги, потому что она сохраняется исключительно за счёт магии.

– Я вас поняла. Нужно потребовать у них что-то особенное за копейки и на достаточно длительное время. Только опять же: что простым людям с карет, шёлка или экзотических фруктов? Надо что-то нужное для всех. Так что думайте. Может быть, у них есть животные или птицы, которые смогут прижиться и у нас и которые пойдут на мясо, молоко или яйца.

– Есть такие, – воскликнула мадам Олорка, – есть. В Икерии есть бунаки. Они быстро растут, несут большие яйца, и мясо у них нежное – правда, только у молодых. Переговоры о возможности их разведения в нашей стране вели ещё деды нынешних королей. Но икерцы категорически не соглашались.

– Вот. Отлично, – улыбнулась я.

– Ануза поставляет нам карамлин, суфар и натий. У нас тоже в графстве Пунино есть месторождение этих камней, но мы не умеем их обрабатывать, – проговорил задумчиво Милон.

– Если мы потребуем их научить нас, мы сможем наладить свою добычу. Где эти камни применяются?

– Карамлин обеззараживает воду, поэтому его постоянно используют лекари. На такой воде они делают настои и лекарства. Суфар ещё называют огненным камнем. Если его положить в огонь, он не потухнет ещё очень-очень долго. Натий, наоборот, холодный камень, но его кладут в чашу с водой. Он выделяет холодный пар и может остудить целую комнату.

– Очень полезные камешки. Значит, именно их и потребуем. Без фруктов проживём.

– У них месторождение огромное, а у нас относительно небольшое, – спустил меня с небес на землю граф Лурье.

– Даже если так. Мы же можем найти ещё. И у меня уже есть идеи, как их использовать немного иначе. Но это потом.

4

На следующий день прибыл Фрост. Конечно, победителей встречали бурно. Только сами воины не излучали радости, да и было их маловато.

С лошади Фрост спускался осторожно, что наталкивало на мысль о тщательно скрываемом ранении. И оно почти тут же показало себя. На ступенях он, когда стал подниматься к нам с Милоном, споткнулся и скривился. Нога. Ранена нога. Он всё-таки дошёл до нас. Братья обменялись рукопожатиями, а мне достались поклон глубже положенного и пристальный взгляд. Фрост смотрел на меня так, будто много хотел сказать, но не мог. Только Милон увёл его, а я не стала мешать братьям обмениваться байками о подвигах.

Я пошла к графу Лурье, который должен был подготовить договоры с Икерией и Анузой. Я велела с самого начала поставить дико невыгодные для них условия, чтобы впоследствии торговаться. Граф одобрил мой порыв, предложив подготовить несколько вариантов. Вот этим мы и занимались весь вечер.

– Миледи, его величество Фрост зовёт вас к себе в кабинет, – сообщил мне посыльный паренёк.

Переглянувшись с графом и мадам, я откланялась. Мне даже было интересно узнать, что он в этот раз скажет. Что я придумала битву? Что войска мне почудились? И Бабен сам по себе окочурился? Хотя последнее и так случилось бы.

– Миледи. – Фрост встал из-за стола. Милон, который тоже был здесь, повторил действие брата. Вот сейчас, если мне не изменяет память, а я раньше на неё не особо жаловалась, приветствие по всем нормам этикета. Зачем? Смысл уже какой?

– Ваше Величество, – отвесила я ответный кивок, решив сыграть в любезность. Просто стало интересно.

– Я должен принести вам свои глубочайшие извинения за своё поведение. Я поступал недопустимо, грубо и даже подло по отношению к вам. И хотя я понимаю, что не заслуживаю прощения, прошу выслушать меня.

Вот это речь. Я даже не знала, что ответить, поэтому тихо прошла к креслу и присела в него, не отводя удивлённого взгляда с Фроста.

– Миледи, мы нашли обоснование такому поведению брата. И да, можете не верить. Но…

– Милон, прошу, дай мне объяснить, – прервал вклинившегося младшего брата Фрост. А далее мне поведали душещипательную историю о гнусных заговорщиках, которые медленно и методично опаивали его запрещённым препаратом, влияющим на проявление эмоций и имеющим накопительный эффект.

– Хотите сказать, – усмехнулась я, – что все ваши действия были лишь реакцией на этот препарат?

– Не совсем. Большинство действий и слов были исключительно моими. Критичность они приобрели лишь три месяца назад. Я отчётливо стал понимать, что в некоторых ситуациях поступаю или говорю совершенно не то, что хотел. Я чаще стал осозновать, что злюсь необоснованно. Пытался себя сдерживать. Потом брат обнаружил этот препарат. Только от него артефакты не спасают, а не есть совсем ничего я не мог.

– Этот препарат заменял твои реакции на противоположные. Его применяют для успокоения буйных. Агрессия превращается в спокойствие, и наоборот. В маленьких дозах действие, конечно, не столь сильно выражено, – пояснял Милон.

– Странно другое: неправильные эмоции проявлялись только по отношению к вам. А это уже что-то иное.

– Могу лишь посочувствовать. А преступника искать не пытались? Если препарат редкий и запрещённый, вычислить того, кто его использует, должно быть не так уж и сложно.

– Ещё недавно вы показались мне более чуткой, – нахмурился Фрост.

– Многое меняется. И отношение к человеку тоже. Простите, что не оправдала ваших ожиданий. Если это всё… – встала я. Мне почему-то совсем не хотелось продолжать этот разговор.

– Я понимаю. Простите ещё раз, если сможете, – вздохнул Фрост.

– Подожди, – остановил меня Милон, – давайте уже начнём всё сначала. Нам просто необходимо выстраивать отношения. Богиня чётко дала понять, что мы останемся женатыми.

– Главное, что вы вовремя это поняли. Хотела бы уточнить: в какой момент? Когда поняли, что бой будет? Или уже после? А может быть, в храме? Или всегда это знали, но не могли поговорить спокойно? Что вам мешало? Ах да. Препарат. И неужели он может кардинально изменить человека?

– Вот сейчас ты ведёшь себя прямо как до падения. Может быть, настоящая Элен не умерла и вернулась? – странно смотрел на меня Милон, чем просто убил.

– Что? Да вы моё терпение постоянно испытываете на прочность. И мне надоело быть добренькой и понимающей. Нет от этого толка. Не хочу больше идти вам на уступки. Сами всё это заварили, сами и расхлёбывайте. Я и так очень много на себя взяла: война, расследование, развитие графства. Сейчас уже подготовлены предварительные договоры с Икерией и Анузой. И всё это сделано мной и моими верными людьми. Не вами.

– Давайте успокоимся, – встал из-за стола Фрост, подняв руки, – Мы опять ссоримся. А надо найти точки соприкосновения.

А у меня вдруг закружилась голова, и тошнота к горлу подкатила такая, что я заметалась по кабинету в поисках чего-нибудь. Милон успел сориентироваться, распахнул передо мной потайную дверцу в санузел. Только я до белого друга не успела. Всё съеденное осталось прямо на пороге.

– Простите, – прошептала я, утираясь. Мне сейчас было безумно стыдно, хотя от меня это не зависело.

– Кровь. Миледи, вам срочно нужно обследоваться. Желудок часто болит? Тошнит регулярно? – беспокоился он, самостоятельно вытирая мой рот своим платком. И вот сейчас он точно был искренним. А ещё я поняла, что злость ушла. Будто меня именно ей стошнило. Как так-то?

Я была на полу кабинета Фроста, который уже налил мне стакан воды и подал его. Милон сидел на корточках рядом со мной, обеспокоенно заглядывая в глаза.

– Так что? Болит? – продолжал допытываться Милон, а потом обратился к Фросту: – Ты вызвал лекаря?

– Конечно. Сейчас будет.

В дверь раздался робкий стук. Это слуга пришёл убрать за мной, а меня будто молнией пронзило.

– Не трогайте, – закричала я громче, чем следовало. – Не смейте убирать. Милон, нужно взять анализ. Смогут твои умельцы найти этот чудо-препарат в этом?

– Ты думаешь? – выдохнул он.

– Я больше не злюсь. Как рукой сняло, – обосновала я.

Слуга открыл дверь, чтобы выйти, но я и его остановила.

– Нет. Вы никуда не уйдёте. Мне это всё надоело. Надеюсь, что вам тоже? – обратилась я к королям. – Поэтому пора принимать меры. Жесткие меры.

– Что ты предлагаешь? – нахмурился Фрост.

– С этой минуты во дворце будут работать лишь те, кто готов служить своей стране в целом и королевской семье в частности. Сейчас у меня не то что нет гарантии безопасности от собственных слуг, у меня скорее уверенность, что любой из них готов мне подсыпать очередной яд. Поэтому все слуги должны принести кровную клятву всем нам. Тех, кто по каким-то причинам откажется это делать, в допросные.

– Это, конечно, обоснованно, – вздохнул Милон, – я и сам уже об этом думал. Но во дворце очень много слуг. Ты собираешься говорить с каждой горничной и охранником?

– Не обязательно с каждым. Нужно лишь включить наши имена в текст клятвы. Тогда мы сможем разделиться, – потёр лоб Фрост.

– А чтобы сильно много времени не терять, можно объявить общий сбор прислуги в одном из залов. – Краем глаза заметила, как слуга попытался пройти к двери. – Стоять! Далеко собрались?

Слуга весь затрясся, прижался к стене. А это был плохой знак. Пара вопросов от Фроста, и мы получили весьма удручающее объяснение.

Пока мы готовились к войне, эти твари распустили слух, что эпидемия пошла от королевы. Типа это я развела слишком активную деятельность, всякий сброд собираю и в то же время с послами общаюсь. Я просто диву давалась, как люди могли в этот бред поверить. Но факт. Теперь каждый второй считал меня виновницей эпидемии, а как следствие – и потери работы. Ведь больные аристократы поувольняли кучу народа. А этот чудный сиропчик ему дала служанка на кухне, а откуда он у неё, этот бледный не знает.

И как прикажете на это реагировать? Я злилась. Теперь по-настоящему.

Резко поднялась, сделала несколько шагов до двери, распахнула её и на весь коридор рявкнула:

– Срочный общий сбор всех служащих дворца от поломойки до начальника стражи и экономки. На сбор полчаса.

Сначала у охраны был ступор, но после моего рыка один из них отмер и рванул прочь.

– Мы же не продумали текст клятвы, – проговорил как-то обречённо Милон.

– У меня уже есть текст клятвы, просто добавить ваши имена надо. Не переживай. А вот этот балаган пора заканчивать. Я рассадник заразы! Ага, как же!

Моему возмущению не было предела. Я даже не знала, куда метнуться и кого побить, чтобы легче стало.

– Иди лучше проверь, сколько казематов у нас есть в распоряжении. Боюсь, что мы их сегодня серьёзно пополним. И начнём с этого. – Я опять посмотрела на тупого слугу.

Сказать, что встреча с прислугой прошла гладко, – откровенно соврать. Хотя надо отметить, что предателей оказалось не так уж и много. Например, из охраны ни одного. Неблагонадёжных набралось восемнадцать человек. Кажется, что много. Но во дворце оказалось прислуги почти сотня и ещё столько же охраны.

Первыми клятвы приносили охранники. Как люди военные и привыкшие ко всякого рода клятвам, они быстро и послушно произнесли слова, распороли ладони и мазнули кровью лбы. А до меня дошло, что именно было не так с клятвой герцога Дюранец. Он не мазнул кровью лоб, а это значило, что клятва недействительна, точнее, за её нарушение ничего не будет. А я-то ещё недоумевала, как так может быть, что поддельный анузец оговаривает герцога. Считала, что всё это творится за его спиной и по недосмотру. А сейчас я сильно засомневалась.

Я стояла, смотрела на слуг, приносящих клятву за клятвой, на тех, кто отказался и которых тут же уводили на допрос, а у самой в голове складывалась картинка. По маленьким кусочкам, как большущий пазл, на котором изображено только море и небо без всяких других предметов. Те, кто собирал подобное издевательство, меня поймут.

Так вот в моей голове вставали кусочки на свои места. Он же сам рассказал о вражде герцогов и королей, себя попытался обелить. Зачем? Втереться в доверие. И клятву для этого принёс. Опять вопрос: зачем? А всё просто. Он понял, что я не испытываю отвращения к его внешности, прикинулся белым и пушистым, особенно на фоне королей, которые косячили день ото дня. А потом наверняка предложил бы замужество с ним замечательным. Он же единственный холостой носитель королевской крови. Значит, в дополнение к имеющимся я могу взять в мужья только его. А все мужья королевы автоматически короли. Вуаля. То, что не смогли сделать ни деды, ни отцы, сделал бы пронырливый Масан Дюранец. В то же время он допускал, что я могу наладить отношения как минимум с двумя более адекватными мужьями, поэтому решил играть на опережение, просто убрать их. Хотя что он собирался делать, если бы убил всех королей разом, пока непонятно. Ведь без наследника я осталась бы просто вдовой без права на трон. Хотя…

Опять же он последний представитель королевского рода, пусть и побочная ветвь. Кому бы отдали трон в отсутствие прямых наследников? Ему. Ну, возможно, ещё его отцу, но маловероятно. Опять же он сдал его мне в качестве преступника, которого я ну никак бы не отпустила. Кстати, он до сих пор сидит в казематах замка Монтеро.

Только вопрос в другом. Если он собирался заграбастать власть в стране, зачем её разрушать? Тем более отдавать соседям. Все экономические преступления в эту картинку никак не вписывались. Надо подумать…

В итоге за всеми размышлениями принесение клятв прошло для меня как в тумане. Я ушла в себя и не видела других людей.

Зато я, как недавно пострадавшая, отправилась спать ночью, а Милон в допросные, Фрост – знакомиться с договорами.

Утром меня встретил бледный и уставший Милон с мешками под глазами. А тем временем мы сегодня ждали представителей Икерии и Анузы. Не комильфо как-то встречать их в таком состоянии.

– Тебе нужно поспать, иначе…

– Я помню. Сейчас всё вам с Фростом расскажу и пойду спать.