Текст книги "Море волнуется два… (СИ)"

Автор книги: Елена Свободная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Значит так, – снова раскомандовалась пиритка. – Сейчас Николетта и Кемстер едут исполнить обещание, данное нашей любимой Гертруде, а мы обедаем и отдыхаем. Если кому-то нужно пополнить запасы – говорите сразу, так и быть, отвезу в город, как раз успеем обернуться. Потом никуда заезжать не будем – людей у эльфийского г...ка, извини Иммераль, вполне достаточно, чтобы создать нам ощутимые проблемы.

– Ловец, ты машину-то водить умеешь? – глумливо уточнила Кали.

Я кивнул, пытаясь сообразить сильно ли бабкин кабриолет отличается от внедорожника Готлиба. И если сильно, как выкручиваться – марена-то наверняка разберется быстрее, ей и Сила для этого никакая не нужна.

– Да я и сама могу... – заикнулась было Летта, но Кали на нее только шикнула и протянула мне ключи.

Украдкой выдохнул – по крайне мере, брелок мало чем отличался, завести смогу.

– Ты магию используешь? – с деланным равнодушием уточнил я во избежание сюрпризов.

– Нет, дружочек, – пропела коварная старуха. – Там только подвеска магически усилена, колеса и так... по мелочи... рули себе да рули.

– Пойдем тогда, – кивнул я марене.

Николетта поднялась с дивана с такой готовностью, как будто только и мечтала поехать со мной развеивать пепел бабки! Но следующая мысль заставила похолодеть – я вспомнил, что был еще один вариант защитить девчонку от гнева Океана...

Глава 5

Николетта

– Значит так, – подвела итог Лилит, пока я пыталась справиться с приступом непривычного смущения. – Сейчас Николетта и Кемстер едут исполнить обещание, данное нашей любимой Гертруде, а мы обедаем и отдыхаем. Если кому-то нужно пополнить запасы – говорите сразу, так и быть, отвезу в город, как раз успеем обернуться. Потом никуда заезжать не будем – людей у эльфийского г...ка, извини Иммераль, вполне достаточно, чтобы создать нам ощутимые проблемы.

Хм, я бы тоже не отказалась пообедать и отдохнуть! Но обещание, данное бабке, следовало исполнить, как можно скорее. Не то, чтобы оно меня тяготило, просто...

– Ловец, ты машину-то водить умеешь? – ехидно спросила у Кемстера Кали.

– Да я и сама могу... – покосившись на о чем-то напряженно размышляющего мужчину, предложила я, но под взглядом старой ведьмы быстро прикусила язык.

Кажется, она что-то задумала. Понятия не имею что, но у бабки было такое лицо, что не подыграть ей я не могла. К тому же с вождением у меня не все складывалось гладко, а тут – целый кабриолет, да еще и напичканный магией по самое не могу (вряд ли эта пузотерка сама по себе так легко преодолевала горные тропы).

– Ты магию используешь? – спросил Кемстер, а я мысленно себя поздравила с очередной удачной догадкой.

– Нет, дружочек, – ехидство в голосе ведьмы преодолело какую-то значимую отметку и вышло на новый уровень. – Там только подвеска магически усилена, колеса и так... по мелочи... рули себе да рули.

Ловец кивнул:

– Пойдем тогда.

Как отказаться от такого предложения! Тем более, когда мужчина, не уточнив, следуешь ли ты за ним, развернулся и решительно двинулся на выход.

Не могу сказать, что реальность очень сильно уступала ожиданиям – в моих мечтах мужчина, конечно, не падал передо мной ниц, наповал сраженный моей красотой, но и не уделял столько внимания внимания внутреннему миру в ущерб общению со мной.

Когда мы уже достаточно отъехали от ворот, я решила, что молчание, может, и золото, но с меня хватит и серебра:

– Слушай, Кемстер, – прекрасно чувствуя неловкость и натянутость в отношениях между нами, начала я. – Что это за тип, который спер мое ожерелье? Чем он так опасен, что даже старые ведьмы так переполошились? Просто они же... ну не знаю... Габриэль говорил, что они самые могущественные колдуньи этого мира, а тут – такая реакция! Не понятно.

По моему мнению, в любом разговоре главное – начать. Даже если понятия не имеешь, что за человек перед тобой, и о чем с ним вообще говорить. Общепринятые темы, о природе – о погоде, никто не отменял, а тут даже придумывать ничего не надо – вопросов к Ловцу у меня накопилось предостаточно. К тому же, по интонациям, мимике и жестам в процессе общения гораздо проще разобраться в истинном отношении к тебе, чем по сосредоточенному на дороге пыхтению.

По мере того, как я говорила, внутреннее напряжение отпускало. Мужчина хоть и не выглядел особенно довольным моим обществом, убивать меня, если даже и собирался, явно передумал. Теперь бы он еще не передумал обратно.

– Николетта, – откашлявшись после долгого молчания, начал он. – Ты хоть немного понимаешь, что вокруг тебя происходит?

– Врать не буду, – усмехнулась я, – до понимания мне далеко, но кое-какие правила игры я уяснила. Включая новые вводные, при которых ты не только не собираешься отправлять меня на тот свет, но и даже в некоторой степени защищаешь.

Он криво усмехнулся, поворачивая на знакомую горную дорогу.

– В некоторой степени? – переспросил он. – Пожалуй, так. Аарин Икиель – крайне опасный тип. Не для меня, конечно, а в целом. Ну и сам по себе сволота редкостная. Он нанял меня пару недель назад, чтобы я доставил тебя к нему. Живой. Обращался не лично, через посредника, но явно не только ко мне.

Он добавил несколько непонятных слов, прозвучавших как ругательства. Помолчал некоторое время и продолжил:

– Этот эльфийский гаденыш – глава, так сказать, неофициальной тайной службы эльфийского императора. Он поставляет Ладранелю Четвертому Миртесилу сведения, добытые максимально нелегальными способами, а император уже искусно использует их во внутренней и внешней политике.

– А у эльфов империя? – перебила я.

– А тебя это удивляет? – приподнял бровь Кемстер, покосившись на меня.

– Вообще-то, да, – кивнула я. – По нашим сказкам и легендам, эльфы плодятся медленнее и куда неохотнее людей, поэтому их и банально меньше.

– Может, и у нас так, – равнодушно пожал плечами мужчина. – Только вот их больше, они сильнее и живут дольше. Не то, чтобы их нельзя было убить, но... когда любовь ушла из нашего мира, эльфы первыми приспособились к новым условиям – договорные династические браки, когда никто не спрашивал наследников, чего они хотят, у них всегда были нормой. А когда остальные спохватились, было уже поздно.

Я задумчиво побарабанила пальцами по колену. Занятно получается.

– Выходит, я нужна живой не только Праматери, но и эльфам? По крайней мере, одному – так точно, – начала я думать вслух. – Причем, зачем-то обязательно живой. Только вот надолго ли?..

– Не думаю, – качнул головой Кемстер. – Не ведаю, что от тебя хочет Великая Праматерь, но намерения эльфа, скорее всего, связаны именно с наследством твоей матери.

– Ты же сейчас не про ожерелье? – я внимательно посмотрела на него.

– Нет, – взглядом он меня не удостоил, но, кажется, всего лишь потому что всерьез озаботился спуском.

Получается, что эльф хочет использовать ожерелье как приманку для проштрафившейся марены, а настоящая его цель – та самая магическая колба? Кали сказала, что заставить работать эту энергию могу только я, но что-то мне подсказывало, что цели неизвестного мне Аарина Икиеля далеки от общего блага мира.

– Он хочет убить тебя лично, – неожиданно твердо сказал Ловец. – Он хочет быть уверенным в том, что существующий миропорядок ничто уже не потревожит.

– Хм, похоже на правду, – я задумчиво покусала губы, глядя вперед. – А Праматерь что может от меня хотеть?

– Что бы она ни хотела, старые ведьмы внесли очень дельное предложение, – хмыкнул он. – Купить время для тебя обещанием вернуть эту штуку в наш мир.

Что-то мне в словах мужчины резануло слух. Я, нахмурившись, развернулась к нему и пригляделась повнимательнее. Внешне спокойный, ведет себе машину, даже не с такой бешеной скоростью, как Кали. Почти расслабленный, но какое-то внутреннее напряжение чувствуется. Посверлив его взглядом еще несколько секунд, я со вздохом откинулась на спинку своего сиденья.

– Кем, ведь есть что-то еще, что ты не договариваешь, – негромко предположила я.

Захочет ответить – ответит. Нет – так нет. По мере приближения к берегу, я чувствовала не только соленый ветер, пахнущий водорослями. Я чувствовала, что вот сейчас я попрощаюсь со своим детством окончательно. Конечно, оно было, как минимум, странным. И казалось мне не самым счастливым, но... оно у меня было, а то, что все так закончилось, заставляло сердце невольно сжиматься.

– Не помню, чтобы разрешал сокращать свое имя, – раздраженно буркнул он.

– Но и не запрещал, – примирительно улыбнулась я. – Что еще было в письме Гути?

Почему-то не покидала уверенность, что бабка должна была написать что-то обо мне. Ну не может такого быть, чтобы она совершенно ничего не написала для той, которую любила почти тридцать лет! И ради которой пожертвовала оставшимися годами жизни...

– Тебе это не понравится, – как-то уж очень ядовито хмыкнул Ловец, выезжая на высокий каменистый берег, обрывающиеся вниз метров на десять.

У меня слегка закружилась голова, от одного брошенного вниз взгляда, а ветер – едва не сдувал с площадки. Тугой и порывистый, он облепил еще сильнее тело и без того достаточно узкими штанами и рубашкой.

Зачарованно глядя на игру солнечных бликов, я не заметила, как Кемстер беззвучно подошел ко мне...

Ловец

Внизу бушевал прибой. Пенился, то и дело забрасывая капли наверх. Они осаживались мелкой водной пылью на штанах и ботинках. Марена стояла, уставившись в даль и о чем-то размышляя. Забавно, что она – единственная, кто спросил о чем еще было послание Гертруды.

Интересно, о чем сообщить ей в первую очередь – что бабка предложила мне жениться на ней или о том, что белобрысый Михаил – ее двоюродный брат? А чего, собственно, я так разозлился, подумал я, почувствовав, что кулаки уже свело от напряжения. Как будто девчонка виновата, что встряла во всю эту историю!

А вот я влез сознательно и теперь надо было что-то решать. Но сначала – дело, ради которого мы сюда приехали. Я достал из внутреннего кармана куртки зачарованный замшевый мешочек.

– Летта, – негромко позвал я, и она обернулась.

Темные дни! Взгляд ее внимательных ярко-аквамариновых глаз снова прошил до самого... ну и сердца тоже. Я шумно выдохнул сквозь зубы, беря себя в руки.

– Подставь ладонь, – скомандовал я.

Марена подчинилась, и я высыпал серебристо-серые кристаллики, похожие на очень мелкую соль, на ее узкую ладонь. Ровно половина. Остальную половину оставил себе. Она завороженно наблюдала, как ветер, уже без всяких порывов, ровно и нежно, почти бережно, собирает с ладони то, что оставила после себя Старшая дочь Океана.

Немного запоздало Николетта вытянула руку над обрывом, и ветер слизнул остатки горки с ее ладони, унося прах в сторону моря. Я сразу сделал то же самое. Она растеряно посмотрела на меня:

– Кажется, все, да?

Глаза блестят, на щеках появился лихорадочный румянец. Собралась реветь, что ли? Женские слезы меня никогда не трогали. И особенно – соленые слезы дочерей Океана. Я отлично знал, чего они стоили. Прекрасные девы, нарушившие Запрет, век за веком пытались разжалобить Ловца душ своим несвоевременным раскаянием. Конечно, когда стоишь одной ногой в вечном прибое, самое время взывать к чести и совести того, кто напомнил тебе о собственных несовершенствах!

Но сейчас происходило что-то другое. Совсем новое и непонятное для меня. Марена плакала не от страха за свою жизнь. Кажется, после того, как она поверила, что я не причиню ей зла (по крайней мере в ближайшем будущем), Николетта вообще не боялась за свою жизнь. Девчонка плакала, потому что ей... было грустно?

Да и не плакала, по сути, пыталась сдержаться, но две слезинки все-таки прочертили мокрые дорожки на порозовевших то ли от ветра, то ли от волнения щеках.

– Эй, ты чего? – беспомощно пробормотал я, невольно делая шаг назад.

– А на что это похоже? – с горькой усмешкой решительно вытерла щеки она.

– На слезы, – честно ответил я, совершенно не зная, что можно предпринять в такой ситуации.

– Уверен? – насмешливо шмыгнула носом марена, беря себя в руки. – Может, еще подумаешь?

Издевается она, что ли? Девчонка опустила глаза, только мелькнули мокрые длинные ресницы, резко развернулась и пошла к машине. Я постоял еще несколько минут на кромке обрыва, чувствуя, как на лице оседает соленая мокрая пыль. Прощай, Старшая дочь, ты сделала свой выбор. Теперь моя очередь делать свой. Смогу ли я так же, как ты, быть уверенным в том, что он правильный? Не знаю. И есть только один способ это проверить.

– Николетта!.. Ника, – я быстрым шагом направился к машине.

Она уже сидела на пассажирском месте, даже пристегнувшись, и смотрела в пространство прямо перед собой. У нее был такой отрешенный вид, что я сразу засомневался в принятом решении. Я даже подумал отступить, но тут на грани слуха мне послышался ехидный надтреснутый смех старой марены. Гертруда явно издевалась надо мной и после своего ухода. Ой, да в конце концов, что я теряю!

– Ника, – решительно начал я, встав так, чтобы она точно меня видела.

– Мм? – отреагировала девушка, по-прежнему не фокусируя взгляд.

Я помахал рукой у нее перед лицом. Марена сморгнула и подняла голову.

– Ну чего? – медленно, как будто после сна, проговорила она. – Кем, в самом деле, мне сейчас очень... не очень. Гутя, конечно, была далеко не подарок, но ее уход... оказался для меня больнее, чем я думала. Видимо, смерть близкого человека – одно из тех событий, к которым как ни готовься, все равно окажешься не готов...

– Ты спрашивала, что было в письме... – такая откровенность стала для меня полной неожиданностью.

Не девчонка, а сундук с сюрпризами. Вот как с ней быть? Я озадаченно провел рукой по волосам и пошел за руль. Пожалуй, и правда, не самое удачное время делать брачное предложение.

Всю обратную дорогу она нервно кусала губы, ее глаза блестели, но слез больше не было. Я все поглядывал на нее, но только убедился, что момент упущен. Что ж, остается надеяться, что новый представится раньше, чем станет поздно.

– Вы чего так долго? – взволнованно поинтересовалась Лилит, встретив нас на террасе.

– Так получилось, – не стал вдаваться в подробности я, быстро проходя в дом, но все же услышал, как она негромко спросила Николетту, не поссорились ли мы.

Ответ марены я уже не слышал, но очень надеялся, что она не будет жаловаться старой ведьме на черствость и бездушность одного старого Ловца. С удивлением понял, что чувствую себя очень странно. Как будто в том, что Гертруда ушла к Праматери, был виноват именно я. Или в чем-то еще.

– Джехен, – позвал меня наследник Древней Пущи. – Давай быстро ешь, да нужно выдвигаться. Выедем под ночь, пока дождь не влил.

Стол был накрыт на двоих, но Летта все не шла, видимо, о чем-то разговаривая с пириткой. Интересно, что она все-таки ей расскажет?

– Дорога в дождь – хорошая примета, – буркнул я, садясь за стол и беря ложку.

– Это ты тете Лиле расскажи, – фыркнул здоровяк.

Я, невольно усмехнулся в ответ. Дети Огня терпеть не могли дождь, хотя признавали его необходимость для общей гармонии. В гостиную вошла Кали и подсела за стол напротив меня.

– Иди, Михайлушка, отнеси на террасу Летте ужин. Да проверь, все ли Габриэль с Иммералем собрали, что я сказала.

– Их там Алекс контролирует, – возразил двухметровый внучок, неохотно ставя тарелки на поднос и удаляясь.

– Что, не вышло? – ехидно улыбаясь, заговорщически прошептала старая ведьма, когда за парнем захлопнулась входная дверь.

Я чуть не подавился – получается, мне не показалось. Кали не просто что-то замышляла, а и... пыталась привести свой план в действие.

– Ты о чем? – с деланным равнодушием бросил я, запивая пошедший не в то горло кусок.

– Ты из меня дуру-то не делай, мальчик, – беззлобно хмыкнула стихийница. – Там, где ты врать учился, я преподавала. Или ты думаешь, я не знаю, что есть еще один способ оградить мою внучку от гнева ее божественного папаши? Про проклятие твоего рода я тоже очень даже в курсе. И гораздо больше тебя. Например, кто из девчонок постарался наградить им вас. Так что это ты Лилит и Николетте можешь сказки рассказывать, как не заинтересован в положительном исходе этой истории, а мне не надо.

Я понял, что старая ведьма не отвяжется, да и знает она, похоже, не меньше Гертруды о детях Океана. Отложив ложку, уставился на нее:

– И что дальше? Пойдешь просветишь их о моих... трудностях?

Старуха насмешливо фыркнула и откинулась на спинку стула:

– Хотела бы – давно уже это сделала бы, – негромко начала она. – Зря ты на меня злишься, мальчик. Я тебе помочь хочу.

– С чего вдруг такая благотворительность? – недоверчиво прищурился я.

В добрые намерения бабки я не верил ни на медяк. Так же, как и в ее бескорыстную помощь. Впрочем, в последнее я не верил вообще. Старуха задумчиво побарабанила пальцами по столу.

– Скажем так, у меня есть в этом деле свой интерес, – медленно проговорила она, явно не собираясь посвящать меня в свои тайны. – Поэтому предлагаю договориться...

Глава 6

Николетта

На обратном пути я успокоилась достаточно, чтобы уже не реветь, но еще не настолько, чтобы продолжать диалог. Даже если учесть, что мне по-прежнему было интересно содержание письма, которое Гутя оставила Ловцу, как и сам факт того, что она его в принципе написала. Что такого она не успела или не захотела сказать ему на словах в свой последний вечер?

Кемстер сказал, что мне это не понравится. Вполне возможно, поэтому, наверное, поступление неприятной информации стоит как-то дозировать. Тем более, что мы уже въезжали в ворота особняка Кали.

– Вы чего так долго? – взволнованно спросила Лилит, поджидавшая нас на террасе.

– Так получилось, – пробормотал Кемстер, решительно проходя мимо ведьмы.

Лилит вопросительно изогнула бровь, встретившись со мной взглядом:

– Ты ему что, хвост подпалила? – иронично хмыкнула она.

Я в ответ усмехнулась и пожала плечами.

– Вроде бы нет, – мы сели в кресла, и старая ведьма ободряюще сжала мою руку своей худой жилистой ладонью. – Знаешь, как-то мне сейчас не до того, чтобы разбираться с тонкой душевной организацией Ловцов.

– Охотно верю, – хмыкнула Лилит. – Тем более, что никакой души у них и нет.

– Серьезно? – мне послышалось какое-то брезгливое презрение в голосе старухи.

– Считается, что так, – она ушла от прямого ответа. – С древних времен марены считали их выродками, оружием своего божественного Отца, не способным ни мыслить, ни анализировать, ни чувствовать. Честно сказать, наш общий знакомец – первый, до кого снизошла дочь Океана. Не то, чтобы он был прям каким-то особенным красавцем или умельцем по любовной части, – неожиданно ухмыльнулась старая ведьма, – просто она была ужасно зла на своего жениха, а совсем юный Джехен ходил за ней, как привязанный.

Я понимающе хмыкнула, хотя представить Кемстера юным и влюбленным моей фантазии не хватало. Спросить бы у кого-нибудь о своих снах, что-то подсказывало мне, что и тут не все так просто – ведь Габриэль что-то говорил про связь марены и идущего по ее следу Ловца!

Единственный день общения показал, что этот скрытный и довольно жесткий тип хоть и небезнадежен, добыча хитрая и изворотливая. Только понять бы еще, насколько оно того стоит!.. Я покосилась на дорожку, ведущую за дом, где происходили сборы в дорогу. Ведьмы явно не собирались отказывать себе в комфорте, и стойко переносить все тяготы и лишения пути.

– Впрочем, это к делу не относиться, – пробормотала себе под нос Лилит и снова посмотрела на меня. – Все это было очень, очень давно... Смотри, детка, я смогу проводить вас не дальше Древней Пущи. Точнее, городишки недалеко от нее. Дальше начинаются исконные земли Океана, а злить сейчас твоего божественного папашу – не самая удачная идея. Ему, конечно, до моего ого-го, как далеко, но в вашем случае даже такие мелочи могут сыграть роль.

Не сразу поняв о чем она говорит, я открыла, было, рот поинтересоваться, но быстро сообразила. Океану действительно может прийтись не по вкусу присутствие огненной дочери, тем более, такой могущественной. Поэтому я спросила другое:

– А ведьмак, эльф, Фенрир? Они-то чего ради согласились?.. или эти их обязательства действительно так серьезно тяготят?

– Летта! Да им просто любопытно поглазеть на твою Великую Праматерь, – фыркнула ведьма. – Неужели ты не понимаешь, и для Габриэля, и для Иммераля путешествие с тобой – первое приключение за десятки лет! Можно очень любить спокойную жизнь и искренне хотеть, чтобы она продолжалась как можно дольше, но устоять перед остротой ощущений, которые придают ей совершенно новый вкус... Я тебя умоляю! Никуда они от тебя не денутся!

– Иммераль же там, вроде бы жениться собирался, – просто для уточнения хмыкнула я.

– Я тебе больше скажу, – подхватила Лилит. – На твоей подруге и собирался! Но, видишь ли, общение с тобой и Габриэлем, видимо, и на нем плохо сказывается – эльф уже тоже начал подумывать жениться по любви.

– С одной стороны, в этом ничего плохого нет, – рассудительно заметила я. – С другой – Лира очень хочет замуж, я не могу ее так подвести!..

– С третьей... – усмехнулась моя собеседница, поднимая глаза на вышедшего из дома Михаила с подносом. – С третьей, никто понятия не имеет, по какому принципу, если он вообще есть, эльфийский Оракул формирует пары. Может, как раз-таки по любви?

Я вздернула бровь. Не исключено, что она права, чем эта версия хуже любой другой? Тем временем, заботливый здоровяк расставил на столе тарелки с чем-то пахнущим очень вкусно, аккуратно подхватил стол и четко поставил его между нам.

– Давайте ужинать, вам выдвигаться скоро, – спокойно проговорил он. – А ты, теть Лиль, – он внимательно посмотрел на старую ведьму, – скорее всего права. Я в одной книжке древней читал, что в незапамятные времена Оракул отправлял эльфов искать предназначенную ему пару, в качестве инструкции выдавая только имя. Но автор упоминает, что ни один из них не ушел обиженным... то есть, – бородач клыкасто усмехнулся, – недолюбленным... в общем, вы поняли!..

Было видно, что слова Михаила Лилит озадачили, но не особенно встревожили. Она пожала плечами и кивнула.

– Тем более, Михайлушка, тем более... Надо нам помочь Летте добраться до кулона матери поскорее, да выпустить любовь обратно в наш мир... хм-хм... А не хочешь ли взять с собой кого-нибудь из ребят, да помочь Деверелю поскорее добраться до этой его банковской ячейки? Ить только тебе и сможем мы этого вампиреныша доверить!

– Теть Лиль, да я... – Михаил нахмурил кустистые светлые брови, несколько раз провел по бороде, разглаживая густую растительность, и, наконец, вынес вердикт: – Надо подумать мне.

Я хотела было язвительно полюбопытствовать, чем же он занимался только что, но побоялась услышать ответ, что все продемонстрированное было лишь подготовкой к мыслительному процессу. Тем временем, Михаил развернулся и пошел по дорожке, огибающей дом, в сторону заднего двора. Лилит склонилась ко мне и пояснила:

– У Михаила лет в двенадцать проснулась способность предсказывать будущее, но видения его так метафоричны, непонятны и зыбки, что частенько понять, что он видел, можно только после того, как событие произошло, – ведьма раздраженно поджала губы и двинула бровями. – Из-за этого малыш очень редко в последние годы заглядывает в будущее. Это ж и травы воскурить, и силу внутреннюю выпустить, чтобы она все тело заняла, и в собственные мысли по-особенному заглянуть... А там такое, бывает, встречается!..

Старуха с разочарованием махнула рукой и посмотрела вслед скрывшемуся за углом парню. Ого! Очень хорошо понимаю ее – такой полезный дар, а использовать себе во благо можно только с очень большим трудом! Но это не точно.

На ужин были тушеное мясо с овощами и салат из какой-то незнакомой мне зелени. Только проглотив первый кусочек, я поняла, как безумно проголодалась, поэтому поддерживать диалог даже на текущем уровне было невозможно.

Лилит с усмешкой смотрела на меня, с явной неохотой ковыряясь в собственной тарелке. В ответ на мой вопросительный взгляд, старуха пояснила:

– Ненавижу полезную еду, – она с подозрением покрутила вилку с насаженным на нее кубиком кабачка. – Совсем Кали с ума сходит с этим своим здоровым образом жизни – даже котлеты не жареные у нее, а на пару!

Лилит скривилась в абсолютном омерзении.

– Она скоро так и гонять бросит, и с мужчинами встречаться перестанет, – еще более печально продолжила дочь огня, все-таки прожевав кабачок. – И что мне тогда делать прикажешь? С кем дружить?

– Со своей кукушечкой? Ой... – вырвалось у меня прежде, чем я успела осознать кому и что я говорю.

Да уж, Николетта! С детства мне все говорили, что язык мой – мой же и злейший враг. И, хотя работа в конторе Готлиба с блеском доказала обратное, я все рано, как говорится, нет-нет, да и да. Вопреки моим опасениям, Лилит надтреснуто рассмеялась, кивком головы подтверждая мою правоту.

Ловец

– И каким же образом, а главное, о чем, мы можем с тобой договориться, ведьма? – усмехнулся я, откидываясь на спинку стула.

Странно, что стихийница заговорила об этом сама. Или я совсем разучился разбираться в людях, или ей от меня было нужно что-то такое, что пиритка совсем не одобрит. При этом, Кали не выглядела смущенной. Значит, интересы старухи не сильно расходится с интересами остальных. Что ж, послушаем.

– Не хами, дружок, – почему-то обиделась на "ведьму" Кали. – Думаешь, я не вижу, как ты на нашу внучку смотришь?

Улыбка стихийницы стала настолько похожа на оскал, что я невольно поежился. Вот, значит, на чем она меня подловила. Умно. А ты, Кемстер, если б лучше за собой следил, не оказался бы снова между двух огней. Причем, в прямом смысле слова – Лилит явно взялась опекать девчонку, несмотря на то, что та явно больше тянется к Кали, которая неприятно меня удивила своей осведомленностью. Уже смирившись с тем, что ты – последний, очень не хотелось поддаваться пустым надеждам. Да и решать такие вопросы, как мне всегда казалось, следует двоим, без участия старой сводницы.

– Что ты предлагаешь? – я вопросительно приподнял брови, внимательно следя за ведьмой.

– Женись на Летте, – тихо бросила она, перегнувшись через стол. – До того, как она предстанет перед Праматерью. Мы понятия не имеем, что за игру ведут высшие силы, а Лилит – хоть и любимая дочь старика Огня, но далеко не единственная. Мы можем пообещать Праматери вернуть недостающую стихию, но вот насколько она нужна в сложившемся равновесии? Почти сто лет – срок не маленький, высшие силы вполне могли договориться между собой о чем угодно. Поэтому ваш брак будет всяко надежней, чем то, что мы придумали...

– Ты простая такая, – насмешливо фыркнул я. – Женись! А ничего, что это должно быть добровольное решение со стороны девушки?

Я-то, конечно, не против, марена оказалась очень... необычной. По нашим меркам, тридцать лет – совсем детский возраст, а в том мире, где он выросла, насколько я понял из объяснений Алекса, она считалась взрослой женщиной, способной принимать решения. В том числе, в вопросах брака.

Только несмотря на то, что между нами пропасть прожитых лет и граница между мирами, было кое-что еще, в чем признаваться старухе я не собирался. Как на зло, в голове замелькали воспоминания о то ли снах, то ли видениях, в которых неизменно присутствовала беловолосая девчонка. "Значит, вот такая я особенная девочка" – эхом прозвучали ее слова из последнего видения, посетившего меня в Древней Пуще. Я помотал головой, сосредотачиваясь на том, что там говорила стихийница.

– ...Еще я взрослого мужика не учила, как соблазнять невинных дев, – ехидно бормотала Кали. – Правда, Летта уже не безголовая девица, а умная состоявшаяся женщина, но тем интересней должно быть... Если согласен, я заберу вас в свою машину и мешать не буду.

– Ты так и не сказала, в чем твой интерес, – осторожно проговорил я.

От одной мысли, что Николетта могла бы действительно начать испытывать симпатию ко мне, есть расхотелось окончательно. Кали все говорила и говорила, а мои мысли потекли в совсем уж невероятном направлении... От одного воспоминания, как она посмотрела на меня при первой встрече, становилось жарко. Я вспомнил, как она вырывалась на берегу и мысли окончательно покинули голову. Да что с тобой, Кем? Ну не было у тебя женщины давно, но с каких пор это – достаточный повод расплываться?!

– А вот это уже не твоего ума дело, Ловец, – тем временем покачала головой Кали. – Шевели мозгами живее, мне нужно идти собираться!

– Да сговорились вы что ли! – неожиданно для себя, я разозлился. – Может, это как раз не вашего ума дело?!

Никогда меня вопрос отсутствия стихии не интересовал, а вот сейчас прям заело – чего ради столько сильнейших магов охотится на одну несчастную девчонку!

– Гертру-у-уда, – понимающе протянула Кали. – Умничка моя! Она же тебе об этом в письме написала!..

– И еще кое о чем, – мстительно добавил я, бросив взгляд на дверь, за которой скрылся ее воспитанник. – Так что давай детиться...

– Я тебе что, амеба одноклеточная? – усмехнулась старуха, вставая. – Или ты думаешь, только женишься и злые чары спадут? Мы не в сказке живём, что бы там ни думала себе Николетта. Так что поедешь со мной и я глаз с тебя не спущу, Джехен. Будешь хорошо себя вести, помогу. Обидишь мою внучку – никакая Праматерь не поможет. Даже самая великая...

– Угрожаешь?

– Предупреждаю, – Кали коснулась дверной ручки и добавила: – тайна, которую знают трое, уже не тайна. Так что терять мне теперь особенно нечего.

Мы выехали спустя два часа. Старуха оказалась хитрее, чем я думал, и рядом со мной на заднем сидении оказался Габриэль Мериваль, тот самый ведьмак, сменивший в Древней Пуще свою бабку.

– Как тебя угораздило вляпаться в это эльфийское д...о? Ты ж не первый век на свете живешь?

– А тебя? – буркнул я, понимая, что он прав.

Мог бы и проверить заказчика, прежде чем соглашаться.

– Я князю-колдуну присягал, у меня и выбора-то не было, – сочувственно хмыкнул Габриэль. – А с Его Темнейшеством спорить не принято. Правда, подписывался я только проводить Летту до Рощи, но потом что-то пошло не так.

Он бросил на меня такой многозначительный взгляд, что я сразу вспомнил слова Кали про отсутствие необходимости сохранения тайны, которая и так всем известна. В подтверждение моих выводов, старуха посмотрела на нас в зеркало заднего вида.

К моему удивлению, сейчас она вела машину с нормальной скоростью и даже предложила поднять крышу. Не нам, конечно, а Николетте, но все же. Марена покачала головой, продолжая задумчиво смотреть вперед.

Алекс, эльф Иммераль и волколак Фенрир с комфортом расположились в пикапе Лилит. Михаил с нами ехать отказался, сославшись на то, что будущее не предопределено и туманно. Мол, как только появится ясность, он будет там и тогда, когда возникнет необходимость.