Текст книги "Хозяин горы (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Вернее, как все МЕСТНЫЕ девочки.
Те, кто был рожден и воспитан среди величественных гор.
И был привычен к подобным традициям.
А Майя была совсем другая. Холодная. Её душа не реагировала ни на подарки, ни на внешность Бурана, что медведя, честно говоря, немного задевало.
Обычно он всем нравился.
А тут на тебе!
Выбрал впервые девушку по своей душе, а она на него даже смотреть не хотела!
– У нашего сыночка есть всё для сладкой жизни невесты-красавицы!
Говорила тётя Мадина, и Буран снова хмыкнул, выплывая из своих мыслей, потому что Булат в очередной раз от души наступил ему на ногу. При чем, в этот раз не просто наступил, а еще и подвигал пяткой влево – вправо для пущей эффективности.
Что, медведь опять засмотрелся на свою будущую жену?
– У вашей дочери будет всё, что она только захочет! – воодушевленно продолжала тем временем тётя Мадина и родители Майи слушали внимательно.
Мама чуть улыбалась, но делала это скорее из вежливости и потому что так было принято, а вот отец хмурился и тяжело размышлял.
– А работаешь ты где? – вдруг проговорил дядя Ахмет, когда в словах тёти Мадины образовалась пауза.
Буран только было открыл рот, еще не придумав, что именно ответить, ибо сложно было дать название той «работе», которую он выполнял за неплохие деньги – мордобой и угрозы по просьбам тех, кого обижали или притесняли по разным вопросам.
– Он соучредитель охранной фирмы, – мило проговорил Булат и даже глазами не показал, что это было не совсем так.
Как же сладко он назвал их род деятельности!
Просто мёд, а не работа мать медвежью!
– Мы вместе работаем. Бизнес небольшой, но стабильный. И приносит неплохой доход. Нас многие люди знают. Если будет нужно – мы за любую работу возьмёмся, но наши семьи всегда буду в достатке и защите.
– То, что в защите – я уже видел, – проворил дядя Ахмет и пусть его губы не улыбнулись, а в глазах появилась искорка.
То, как мужчины были готовы всех порвать за его дочь – мужчина явно оценил.
И это был большой плюс к достоинствам жениха. Но сомнения все равно были. Хотя бы потому, что он видел печаль своей красивой дочки, и это разрывало его сердце на части.
Ахмет ведь успел поговорить со своей женой.
Разговор этот был короткий, но яростный.
Все таки его жена была мудрой, хоть и эмоциональной женщиной. Её слова нельзя было игнорировать.
– А что, если мы не отдадим Майю? Никто не может нас заставить сделать это! – прошипел он ей быстро, пока гости выходили из машин и проходили в зал, а он отвел быстро Зарину в сторону кухни, чтобы никто не смог их услышать.
– Как это не отдавать? – тут же нахмурилась жена, пристально глядя в его глаза.
– А вот так! Скажу, что жених нам не подходит и всё тут!
Зарина тут же покачала головой и поджала губы, как делала всегда с самой их молодости, если была с чем-то не согласна.
– Уже вся Махачкала знает о похищении нашей дочери! Я знаю, как ты ее любишь и переживаешь, но подумай и о других наших детях! Что скажут люди, когда придет время свататься Зауру? Что наша семья не достойная? Что мы не смогли хорошо пристроить старшую дочку? А про Фатьму ты подумал? Какая семья захочет взять её себе, если будут знать, что мы отказываем женихам, да еще и в такой ситуации!
– Тогда уедем в Россию! Будем жить в столице! У меня есть знакомые там, они помогут с работой нам с Зауром!
– Упаси Аллах! В это царство разврата?! Ты лучше меня знаешь какие там молодые люди! Ты хочешь, чтобы наши дети увидели всё это, и сошли с истинного пути?
Душа Ахмета горела и металась.
Он хотел спасти Майю, но не понимал как.
– Этот мужчина выглядит достойным. Он защитил нашу дочь и пришел ей на помощь. Такое благородство редко встретишь. И потом, он хорош собой внешне. Неужели ты думаешь, что Майя будет несчастна рядом с ним?
Да разве дело было во внешности или статусе?
Ахмет не отдал бы свою дочь даже ангелу во плоти!
Всей душой он не хотел делать этого, потому что не мог забыть в каком состоянии забрал бедную девочку с Питера из того потрепанного общежития и комнатушки, где бегали тараканы.
Бледная, с этим огромным зелеными глазами – Майя была похожа на куклу, чью душу кто-то забрал, оставив только красивую измученную оболочку.
Когда она увидела его перед собой, то кажется сначала даже не поверила.
Вся окаменела и застыла, затаив дыхание.
Потому что боялась снова поверить, что могло случиться что-то хорошее.
Что есть в этом мире хоть один человек, способный помочь, защитить и просто обнять.
Именно это Ахмет и сделал.
Обнял.
И крепко-крепко прижал к своей груди, где колотилось его сердце, щемящее от боли.
Всевышний вовремя привел его и не дал спать спокойно после смерти своего друга и того, кто стал инвалидом, спасая его жизнь много лет назад на заставе!
Он был обязан своей жизнью отцу Майи – своему единственному другу, который знал, что такое честь, братство и верность.
Майя застыла и даже заплакать не смогла.
Сначала стояла и только дышала часто-часто.
Она так измучилась от борьбы с этим миром, что кажется уже просто перестала верить во что-то хорошее.
Но мужчина не опускал.
Он укачивал её, как ребенка, и шептал, что теперь она не одна.
Теперь у неё ест семья и есть дом – большой и теплый. А еще такой же большой сад, где растут виноград, гранаты и ароматные абрикосы.
– Ты любишь абрикосы, ребенок мой? Мы будем собирать их ведрами, а потом ты будешь помогать своей маме Зарине варить самое вкусно в мире варенье, а твоя сестрёнка Фатьма будет каждый год ворчать, что с каждого абрикоса нужно достать косточку.
И тогда он ощутил, как его рубашка стала влажной от слез Майи.
– Мой ребенок, тебя больше никто не обидит! Теперь мы рядом с тобой!
Его душа плакала вместе с девушкой.
Если бы только Ахмет мог забрать всю её боль в свое сердце – то сделал бы это не раздумывая, потому что дети не должны страдать! Никогда! И не важно сколько лет ребенку – годик, пять, пятнадцать или двадцать пять!
Только Всевышний видел, как ему было тяжело видеть печаль и боль в этих красивых глазах!
В тот же вечер они вылетели в Махачкалу, даже не забрав малочисленные вещи девушки.
Пусть все горит в старом мире, пока она летела в свою новую жизнь под крыло новой семьи!
Да, период адаптации в новом месте был долгим и не совсем гладким.
Новые люди, новые правила жизни, другая религия – всё это было непривычно и, наверное, даже странно, но Майя была настолько тихой, домашней и благодарной, что приняла всё.
Лишь недавно его дочка стала раскрываться по-настоящему.
Она больше не напрягалась, когда Фатьма бежала её обнимать.
Не вздрагивала, если кто-то громко смеялся в доме.
Майя стала сама улыбаться, и теперь точно знала, что хочет скушать на завтрак, который щедро и от всего сердца готовила мама Зарина.
Её не смущал платок на голове и длинное платье.
А пару дней назад Майя даже стала танцевать вслед за сестрой, когда Заур включил на телефоне какую-то новомодную кавказскую музыку.
Наконец всё наладилось!
Наконец его дети были счастливы, и в доме стала царить настоящая радость!
И будь сотни раз проклято это похищение, которое снова перечеркнуло жизнь его ребенка на две половины!
Сейчас он смотрел на свою красивую дочь и снова видел в ее бездонных глазах холод и отрешение, которые им почти удалось стереть!
Ахмет почти не слышал, как по традиции нахваливали возможного жениха.
Его сердце болело, и душа металась в попытках обойти традиции, спасти дочь и этим не навредить другим детям. Но, будь всё проклято, пазлы никак не сходились!
А Буран чувствовал всё это.
Да, это было совсем не по обычаям, и наверняка Булат потом дал бы ему немалых люлей, но медведь вдруг поднялся со своего места, оставив в недоумении всех присутствующих, отчего все замолчали, а он сел рядом с мужчиной и тихо, но уверенно пробасил, глядя в его расстроенные глаза:
– Я клянусь всем святым для меня, что никогда не обижу вашу дочь, и сделаю всё на свете, чтобы она улыбалась и была счастлива. Моя душа принадлежит только ей. И так будет до последнего дня моей жизни.
Медведь не лгал, даже если ощущал, как Булат усмехнулся в эту секунду, явно подумав об Аминке.
Чёрт, Буран не смог бы объяснить никому из присутствующих, что медвежья душа выбирает себе пару, никого не спрашивая и не предупреждая.
И это не просто притяжение.
Это больше, чем любовь.
Это верность, присущая только истинным хищникам.
Это преданность настолько сильная, что берсерк обойдет всю планету и разорвет весь мир ради своей пары.
…просто Буран уже не верил, что с ним это случиться, и ждать не стал дурак!
А его взяло и жахнуло!
И дядя Ахмет поверил.
У мужчины даже взгляд изменился и как-то потеплел.
Он уже трижды убедился в том, что этот парень не промах, своего не упустит, но и за свое тоже будет стоять до конца. И это Ахмету определенно нравилось!
А вот девушка отнеслась к услышанному с большим скепсисом.
Если не сказать, что с откровенным недоверием.
Майя не подняла на него глаз и, конечно же, не посмела бы что-нибудь сказать, но Буран ощутил всё до последней капли и даже немного напрягся.
Женщины вокруг на своем интуитивном уровне тут же поняли, что пауза затянулась, и теперь принялись говорить соседи со стороны невесты.
Такова была традиция – сначала нахваливали жениха, а затем – невесту, чтобы все знали, какую золотую девочку заберут в новую семью.
Буран это знал и без лишних слов.
Достаточно было того, что он чувствовал к ней. Горячо, яростно, но вместе с тем с той нежной заботой и мягкостью, к которой обычно относятся к своим детям.
Готовка медведя беспокоила меньше всего – он всегда мой пойти в горы и поймать себе ужин. В принципе, готовил он тоже очень даже неплохо.
С уборкой в век технологий вообще не было никаких проблем.
Чего стоили только эти новомодные роботы-пылесосы!
– А еще наша девочка не только красавица, но и умница! Она училась в Санкт-Петербурге!
Это было сказано с гордостью, вот только Буран тут же ощутил, как внутри мамы Зарины что-то недовольно дрогнуло.
И как на зло, тётя Мадина почему-то спросила:
– Девочка жила там?
Воцарилось снова молчание. Не приятное и напряженное.
Буран слышал эти слова старшего поколения о том, что в центральной России полный разврат и грязь. Молодых людей туда пускали не охотно и предпочитали скорее отправлять на учебу или работу в Чеченскую республику.
Видимо об этом подумали все окружающие разом, а Майя как-то сьежилась и внутренне покрылась тонким слоем льда, который медведь ощущал до кончиков собственных волос.
Девушке было не приятно вспоминать этот свой период жизни.
– Совсем немного, – проговорила мама Зарина и натянуто улыбнулась, когда быстро добавила, – Мы можем предоставить все справки, которые вы захотите увидеть…
Это было лишним.
Дядя Ахмет бросил на свою жену разъяренный взгляд, но что было сказано – всеми было уже услышано.
И всё бы ничего, но Буран снова ощутил, как Майя замкнулась в себе еще сильнее, став похожей внутренне на колючего маленького ёжика.
Потому что никакой справки семья предоставить не смогла бы.
Майя не была невинной.
И медведь это точно знал.
К счастью, запаха секса он не чувствовалось от слова «никак», а это означало, что чтобы не происходило с девушкой, а это было достаточно давно.
И совершенно точно не в Дагестане.
Вот только как бы там не было, а это открытие неожиданно больно и ядовито кольнуло его звериную душу, которая ощетинилась и зарычала внутри: «Моя-я-я-я!».
Она была только его!
Зверь был не согласен делить свою девочку ни с кем! Даже с её прошлым!
Вот станет она его по всем законам и правилам, а там он заполнит ею жизнь собой до самого края, чтобы больше она никогда даже во сне случайно не видела другой город и тог мужчину, с которым она была!
– Не нужно никаких справок, – пробасил Буран, бросая успокаивающий взгляд на дядю Ахмета, – Мне достаточно слова девушки.
Все взгляды были направлены на неё одну, и Майя неожиданно побледнела, а кончики ее длинных черных ресниц задрожали.
– Я знаю, что это не по правилам, но мы можем поговорить пару минут с невестой с глазу на глаз?
Булат бросил такой взгляд на своего друга, что казалось, будто он сейчас достанет револьвер из пиджака и прострелит ему колено.
Вечно этот мальчишка всё делал не так, как было положено!
– Я разрешаю, – вдруг вмешался дядя Ахмет, и первым поднялся на ноги, делая приглашающий жест рукой в сторону кухни, – Идемте, заварим чай, и дадим молодым возможность познакомиться друг с другом.
Булат все таки не заметно шлепнул своего друга по плечу, давая понять, что нравоучений с его стороны будет не избежать, но при всех благоразумно промолчал и пошлее вслед за своими родителями.
Пусть благословит Аллах этих мудрых людей.
С этими мыслями Буран развернулся всем корпусом к девушке, не позволяя себе однако пересесть к ней поближе, как бы сильно ему не хотелось это сделать.
Майя вся застыла, даже сейчас упрямо не поднимая глаз.
Неужели ей было совсем не интересно рассмотреть его получше, пока была такая возможность
Нет, не было интересно.
И это задевало Бурана за живое.
Глава 6
Ох, и как же хотелось спросить: «Ну что ты на меня уставился?!»
В какую-то секунду Майя даже немного разозлилась, потому что это было, по крайней мере, не прилично – вот так откровенно рассматривать её. И при этом упрямо молчать.
Разве не он попросил оставить их наедине?
И для чего?
Чтобы доводить её своими томными взглядами, от которых сейчас она испытывала только откровенное раздражение?
Впрочем, а что если жених сам откажется от неё?
Эта мысль выстрелила неожиданно и обожгла искоркой надежды на то, что может еще не всё будет потеряно.
Думать о том, будет ли это позором для семьи или есть какие-то другие обычаи на этот счет, Майя не могла – слишком сильно хотелось избавить от этого навязанного жениха.
И от этого.
И от другого, который украл её первым.
Потому что ни один из них не был лучше.
Главное сейчас было действовать, а не думать!
Майя настолько резко вскинула взгляд, что брови мужчины приподнялись от удивления.
Ух ты!
Посмотрела так, словно выстрелила!
Хотелось даже опустить голову, и проверить, нет ли в груди новой дырки, потому что такими глазами можно было реально убивать наповал.
Буран возбужденно хмыкнул – ты смотри-ка, а у девочки определенно был характер, какой бы прилежной и тихой она не выглядела всё это время!
И к-а-а-ак же ему понравилось это неожиданное открытие!
Такая скрытая хищница и укусить могла.
Пусть кусает, хотелось узнать, на что она способна.
– У меня был мужчина в Санкт-Петербурге, – вдруг проговорила она ровно, спокойно и холодно, глядя при этом в глаза медведя так, словно пускала иглы под его когти, – Со всеми вытекающими последствиями.
– Это с какими, интересно? – чуть выгнул он бровь, и подался вперед, с одобрением заметив, что девушка не отпрянула и своей позы не сменила.
Одно только было плохо – она ведь действительно задела его за живое этими словами.
Куснула в самое сердце.
– Мы жили вместе, – не моргнув глазом и не дрогнув голосом, отозвалась Майя, – И спали вместе.
Бурану пришлось закашлять, чтобы скрыть тот факт, что он зарычал.
В груди тут же обожгло яростью и в висках запульсировала только одна мысль – найти и разорвать на мелкие части того, кто посмел прикоснуться к его девушке!
ЕГО, черт возьми, девушке!
И было совсем не важно, что всё это происходило еще до появления Бурана в жизни Майи!
Она смотрела на него так, словно была уверена, что победила, но медведь изменил бы себе, если бы позволил собственной ярости и ревности всё разрушить.
Нет уж. Не так просто.
Мужчина расправил плечи, создавая вид полной расслабленности, и даже откинулся назад, положив свою мощную ручищу вдоль спинки дивана, чтобы лениво пробасить:
– И? Что дальше?
Девушка быстро моргнула, понимая, что кажется что-то идёт не по плану.
– Я не смогу предоставить вам никакую справку о своей невинности.
– Я её и не требую.
Так. Что дальше?
Буран сдержал ухмылку, потому что смотрел прямо в ее красивые глаза и до озноба чувствовал, как Майя не дает себе шанса струхнуть, потому что была уверена, что в этой битве она победит, и точно от него избавится.
– У нас была любовь.
– Не было у вас никакой любви, потому что иначе ты бы сейчас здесь не была, красивая.
Девушка чуть насупилась, и ответила довольно резко:
– Всё было сложно.
– Когда любишь – нет ничего сложного. Всё становится просто, потому что ты ради любимого сам умрешь, и убьешь кого угодно, но от себя не отпустишь. А если тот мужчина за тебя не боролся, то не было никакой любви.
Майя поджала губы, но промолчала.
Да и что можно был сказать в ответ, если слова мужчины были правдой?
Горькой и до сих пор ранящей, но правдой.
После смерти папы Майя осталась совсем одна. В их квартире она больше не могла оставаться, потому что она была служебная, и уже был приказ передать её новой семье, которую перебросили на службу.
Девушке ничего другого не оставалась, как собрать свои малочисленные вещи и уйти куда глаза глядят.
Мысль о поездке именно в Питер пришла неожиданно на вокзале.
На самом деле она просто услышала, как молодые люди с задорными глазами и жаждой жизни покупают билеты в культурную столицу, чтобы открыть новую страницу в своей жизни и поступить в один из именитых университетов.
А в Майе совсем не было жизни.
Но так отчаянно хотелось верить, что и она сможет открыть ту самую новую страницу в своей непростой жизни.
Так она оказалась в Санкт-Петербурге.
И поступила в университет с первой попытки, а еще ей предоставили общежитие, как иногородней студентке.
На самом деле в её планы совсем не входила никакая любовь или привязанность, но на красивую молчаливую первокурсницу обращали много внимания. И всех Майя отшивала…а одного не смогла. Он был слишком настойчивый, галантный, словно настоящий рыцарь.
Лишь спустя год отношений девушка поняла, что её слепили лишь блеск его доспехов и кружили голову красивые но пустые слова, а на деле всё оказалось куда более прозаичнее и больнее.
Гриша учился на последних курсах, бредил карьерой телеведущего и с его внешностью и отменным голосом у него были на это все шансы. Красивая послушная девочка Майя привлекала его своей отрешенностью, но когда стала домашней и ждать в их общей семейной комнате общежития с борщами и расспросами про дела за день – ему быстро это наскучило.
Если не сказать, что даже испугало.
Гриша больше тяготел к шумным друзьям, которые вечерами неизменно приходили к ним и задерживались порой до глубокой ночи, не обращая внимания на то, что Майя молчала и сторонилась всех.
Ей были больше по душе тихие семейные вечера, когда можно было просто обняться и посмотреть вместе телевизор.
Как того и следовало ожидать, долго Гриша не продержался.
От галантного рыцаря остался лишь нервный вечно недовольный мужчина, который каждый вечер повторял о том, что майя душит его своей заботой и этими грустными взглядами, от которых хочется залезть в петлю.
А этом всё закончилось.
Семейной жизни не получилось.
Девушка заработала еще один не заживающий шрам на душе, снова забрала свои вещи в старый чемоданчик и перешла в другую комнату самого дальнего корпуса общежития. Там где было холодно, грязно и тараканы ходили пешком, потому что чувствовали себя хозяевами этого места.
Именно там Майю и нашел папа Ахмет.
С тех пор про Гришу девушка старалась не думать, чтобы не делать себе больно лишний раз, но иногда он снился, отчего еще много дней после этого ей было горько.
И сейчас медведь чувствовал всю эту горечь, обиду и рухнувшие надежды на то, что на этой земле еще может быть настоящая верная любовь без условностей и недопонимания.
Конечно же, Буран не мог ощутить всю историю целиком, но он отчетливо понимал одно – тот мужчина обидел его девушку и оставил в её душе след, который еще не зажил и кровоточил.
А поэтому желание найти и убить возрастало всё сильнее и сильнее.
Медведя бесило и выворачивало наизнанку от того, что в этой красивой голове были мысли не о нём! Отчего хотелось зарычать и срочно сломать что-нибудь с лязгом и грохотом!
Но пока было нельзя.
Пока нужно было держаться.
– Хочу сказать, что я очень ценю людей, которые говорят только правду, какая бы она не была, – пробасил Буран, отвлекая мысли девушки снова на себя, и она подняла голову, снова обратив свой взор на него, – Для меня важно, чтобы ты всегда была со мной предельно честной и откровенной. И обещаю, что я всегда буду честным с тобой. Поэтому ты должна знать, что у меня есть жена. И ты будешь второй.
Красивые глаза девушки на секунду распахнулись от шока.
Но она довольно быстро взяла себя в руки и снова опустила взгляд в пол. Только кончики ресниц задрожали.
Да, такого откровения она определенно не ожидала услышать.
– Зачем тогда вам я?..
Этот вопрос вырвался сам.
Да, нужно было бы промолчать.
Да, это было уже не прилично и, наверное, даже вызывающе, а ставить под удар свою семью не достойным поведением Майя совершенно не хотела, поэтому быстро пробормотала, не глядя в лицо мужчине:
– Простите! Я не хотела!
Если бы Майя не поторопилась и не опустила взгляд в пол, то увидела бы, что медведь мягко улыбнулся, и на его щетинистых щеках появились очаровательные ямочки.
Когда-нибудь он обязательно скажет ей, как ему нравится, когда девушка могла отвечать и постоять за себя не только кулаками, но и словами.
И что при нём совсем не обязательно постоянно сдерживать себя.
Хочешь нагрубить – всегда пожалуйста!
Хочешь укусить – сделай это не задумываясь!
Не согласна с его словами или решениями – скажи это, кинь скалкой или тем, что будет в руке!
Бурану такое только нравилось и распаляло его хищную медвежью душу.
Майя ведь тоже была кошкой – мелкой красивой и грациозной хищницей, вот только привыкла к тому, что все заставляли её слушаться и ходить по струнке.
Такая дрессура мужчине была совсем не по нраву, и он собирался сделать её свободной и самостоятельной.
Когда она станет по-настоящему его.
– Молодые, чай готов! – раздался голос Булата, который, конечно же хотел предупредить о том, что через пару минут в зал вернется вся семейная делегация.
– Отлично! – пробасил Буран, который в целом был доволен коротким, но ёмким разговором со своей красивой невестой, – Колбасу тоже несешь, сын моей матери?
– Будь скромнее, – фыркнул друг, который вошел первым и своим карим глазом зыркнул так, словно искал по углам шпионов, – Колбасу дома поешь, вечно голодный сын моей матери!
Если бы позволяли законы и обычаи, он бы точно поинтересовался у девушки в порядке ли она и не наговорил ли этот бородатый злодей такого, что её могло испугать или встревожить, но было нельзя, поэтому ничего не оставалось, как надеяться на собственную интуицию и просто занять снова место рядом с Бурым.
– Будь скромнее, понял? Иначе желание прострелить тебе ногу станет кровавой реальностью этого вечера!
Буран хохотнул, но кивнул в ответ своему серьезному другу.
Но точно знал, что Булат хотел всё сделать идеально. И у него это всегда получалось.
И сейчас он старался ради него и его безрассудного желания получить себе эту девушку.
Другой бы мог махнуть рукой и сказать, чтобы взбалмошный друг разбирался сам. Но Булат на то и был настоящим другом, который делил и печаль, и радость, и даже сумасшествие своего друга.
– Всё хорошо, братишка, не переживай, – обратился к нему приглушенно Буран, чуть пихнув плечом, пока все взрослые входили друг за другом с подносами, уставленными чаем и сладостями, – Свадьба завтра.
– Как завтра?
– Так. Завтра.
– Так быстро не положено.
– Я договорюсь, – хмыкнул Буран, целиком и полностью уверенный в том, что найдет нужные слова, чтобы убедить дядю Ахмета с этим делом.
Да и потом – какой смысл тянуть, если они все решили?
Решили же?
На самом деле, Булат до последнего не верил, что дядя Ахмет согласится сделать свадьбу прямо завтра, но его огромный друг действительно нашел подход к мужчине и тот дал добро с тяжелым вздохом и после слов Бурана о том, что не забирает их дочь на совсем прям завтра после никах, и она сможет проводить время с семьей столько сколько захочет её душа.
– Я же не монстр и не изверг. Я всё понимаю.
Эти слова еще долго не выходили из головы Майи, когда сваты обо всем договорились между собой и разошлись наконец, но лишь для того, чтобы заняться новыми хлопотами, потому что за ночь нужно было еще много чего переделать, чтобы быть ко всему готовыми.
Впервые их большой и уютный дом гудел так, словно стал в одночасье пчелиным ульем.
Но Майя была не в состоянии думать об этом.
Ей хотелось побыть одной.
С собственными мыслями, в которых всё было так чертовски не радужно.
Уже не было смысла рыдать и проклинать этот день.
Всё случилось так, как случилось.
И на всё была воля Аллаха.
На душу навалилась такая усталость, что и жить не хотелось, и умереть сил не было.
Уснуть тоже не вышло.
Девушка так и лежала, глядя в потолок и гоняя то мысли о будущем, то свое прошлое, где не было ничего светлого и хорошего, кроме тех редких моментов, кода папа был рядом.
В таком состоянии её и нашла мама Зарина, когда заглянула в комнату уже поздно ночью.
– Дочка, как ты?
Майя приподнялась и грустно улыбнулась:
– Даже не знаю, что ответить.
Женщина забралась на кровать и стянула со своей головы платок, чтобы вытянуться рядом со своим ребенком и обнять его.
– Я тоже с вами хочу! – тут же юркнула в комнату сестра Фатьма, которая радостно повалилась на кровать с другой стороны от мамы, чтобы она могла обнять их обеих, а Майя улыбнулась. Впервые только здесь она почувствовала, что значит материнская забота и ласка. А еще искренность.
И как же отчаянно не хотелось с этим прощаться сейчас. Вот прямо завтра.
Мама Зарина гладила Майю по плечу и сначала просто молчала, а потом вдруг улыбнулась и проговорила:
– Знаете, когда ваш папа пришел свататься к моим родителям – я была в полном ужасе от него.
Фатьма недоуменно хихикнула, а Майя удивленно приподняла брови, на что женщина закивала головой и тихо рассмеялась:
– Правда-правда! Мне было шестнадцать и в мои планы совсем не входила женитьба! Тем более на каком-то суровом, мрачном чужаке! На самом деле в той деревне, где я жила, был один парень, который нравился всем. И мне, конечно же, нравился. Каждая из девушек мечтала, что однажды он отправит сватов именно в её дом, и я об этом мечтала тоже. Он был красивый, статный, всегда рассекал в папахе и на своем коне. Мой отец его откровенно не любил и называл павлином, а я злилась из-за этого, но сказать ничего не могла. В молодости глаза видят только внешность, но не видят душу и не смотрят в будущее. Папа всегда говорил, что он не способен и себя-то прокормить, что уж говорить про семью, только если продаст своего коня, на котором красуется. Но он был веселый, обаятельный. А как он пел! Наверное даже горы заслушивались!
Мама коротко усмехнулась и сокрушенно покачала головой.
– Ваш папа мне совсем не понравился. Я всю ночь прорыдала, потому что понимала, что отец согласился на нашу свадьбу и завтра должны были прийти сваты. Ночью даже думала бросить всё и убежать, но совесть не позволила. Не хотела, чтобы из-за моего поступка страдала моя незамужняя младшая сестра и о родителях стали бы плохо говорить. Поэтому я терпела и молчала. Перед днем свадьбы в мою комнату пришел папа, сел рядом и сказал, что в этом мужчине он увидел хорошего мужа для меня и отличного отца для моих детей, потому что он не бросит, не предаст, никогда не обидит, а еще уважает старших и приехал на машине, которую заработал сам, своим потом и кровью. Папа говорил, что этому человеку ему не страшно отдать меня, и когда придет день умирать – он будет спокоен за мою безопасность и жизнь. Он будет знать, что я всегда буду в тепле, что у нас всегда будет еда и одежда, и в доме будет уют. А я слушала и злилась, но почему-то запомнила каждое слово.
Женщина снова покачала головой, явно поражаясь самой себе, и поцеловала притихшую Майю в горячий висок, когда продолжила:
– Ваш отец казался мне таким холодным, замкнутым и через чур серьезным. Тогда мне это не нравилось. Но в первый день после свадьбы, когда я лежала в кровати и не хотела вставать – он сам приготовил мне завтрак. Он доил соседскую корову, чтобы сделать мне омлет и сварить чай, и проснулся в пять утра, потому что хотел привезти из соседнего аула горячий свежий хлеб. Всё это я поняла только спустя несколько лет жизни с ним. Мы объехали с ним пол мира, и я видела то, что другим девочкам из моего аула даже не снилось! Куда бы мы не ехали я видела, что мой муж относится с уважением к пожилым, а люди отвечают ему добром и искренностью. Его любят, его уважают, к его словам прислушиваются. И всегда у меня было всё, что бы только я не захотела. Как-то мы приехали в Домбай, было очень жарко, и я захотела мороженное. Ваш папа пошел за ним, и когда шел обратно – я сидела на скамейке и впервые подумала какой же красивый у меня муж. Какой он правильный и как же я им горжусь! С тех пор я часто вспоминала слова своего отца, и была ему благодарна за то, что он выбрал мне именно такого мужа. В самые тяжелые времена мне был не страшно, потому что я точно знала, что мой Ахмат решит любой вопрос. Так было всегда и всегда будет. Очень важно видеть этот душевный свет и сталь внутри, которая не даст сломаться и станет крепкой основой для создания новой семьи. А любовь она вырастает из ежедневного труда, из благодарности своему супругу за его верность, за его заботу, за руку, которая всегда будет держать твою, чтобы вокруг вас не происходило. Послушай меня, дочка, – мама Зарина взяла ладонь притихшей Майи и поцеловала её, положив затем на свое лицо, – Верь интуиции своего отца и моему сердцу! Этот мужчина – хороший. У него добрые глаза и большое отважное сердце. Он станет тебе верным мужем и хорошим отцом для твоих детей. Просто поверь нашему с папой жизненному опыту и ничего не бойся! Мы всегда будем рядом с тобой, а наш дом навсегда останется твоим домом! Хорошо, родная?
– Хорошо, – кивнула Майя в ответ и прижалась к женщине, которая обнимала двумя руками своих дочек.
Стало ли Майе легче от услышанного?
Нет. Ни сколько.
Она просто знала только одно – это был её крест, и теперь его нужно будет нести до конца дней.
Или того момента, пока их скоротечный брак не распадется по какой-нибудь причине.
То, что этих причин будет тьма, девушка почему-то не сомневалась.
Начать хотя бы с того, что она будет не единственной женой.
Впрочем, к утра Майя уже думала о том, что это не так уж и плохо, потому что на роль любимой и единственной она не собиралась претендовать, а вот готовить, убирать – это всегда с радостью! Идеальны вариантом было бы, чтобы первая жена ублажала и развлекала мужа, а сама Майя бы спокойно жила на новом месте и желательно в глаза не видела своего мужа, каким бы там хорошим он не был по мнению родителей!
