Текст книги "Хозяин горы (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
– Дай я сначала пролезу! – Спокойно, друг мой. Пролезть ты всегда успеешь. Пусть сначала транспортируют раненного, – послышался второй голос.
Голос невероятно приятный и какой-то терпкий на слух.
Тоже довольно низкий, но словно бархатный.
Таким голосом только записывать эротические ролики для женщин ей-богу! Но войти в самолет медведи-мужчины все таки не смогли, потому первым вышел Дарк и тепло обнял каждого из них. – Рад увидеть вас снова. – А мы как рады, блохастый! Твои парни нам явно пригодятся, если Карат говорил серьезно, и вы реально собрались создать маяк на Урана, укуси меня тюлень за левое яйцо! Майя прыснула от смеха, хотя и пыталась сдержаться. Просто подобные фразы она никогда не слышала и яркая фантазия девушки сыграла с ней в этот момент злую шутку. – Это коронное батино, – улыбнулся Буран девушке, – Скоро ты привыкнешь и перестанешь обращать внимание на его бас, и вечные подколы с тюленями и касатками в главной роли. – Карат говорил серьезно, ваше величество. Будем пробовать. Но что получится вряд ли кто-то может сказать наверняка. А вот здесь Майя округлила глаза, тихо прошептав: – Ваше величество?! Удивительно было, что Буран спокойно пожал плечами и кивнул: – Ну да. Батя у нас король рода Полярных Берсерков. Вот это блин новость! Целый король! И почему только Буран говорил об этом так спокойно? И как же к нему было обращаться? А кланяться или делать реверанс при встрече надо было? Все вопросы отпали сами по себе, когда неожиданно в проеме открытого самолета показалась белоснежная голова с такой же белоснежной густой бородой и какими-то не реальными серыми глазами, которые казались в свете утра просто прозрачными, как лед Арктики. – Ну, что застыли, как не переварные водоросли в желудке касатки? Все на выход! Особенно ты, чёрт волосатый! – мощный длинный палец ткнул в посмеющегося Бурана, – С тебя спрошу за каждый седой волос на моей бедной голове! – Так ты же весь белый, бать! – Вот именно! С вами у меня даже на жоп... – П-А-А-П! Батя поперхнулся не сказанным словом и рявкнул ещё громче: – Во всех местах уже волосы седые говорю! Даже на яй... – Ну П-А-А-П!! Король чертыхнулся и махнул рукой: – Быстро на выход сказал! Хочу посмотреть на вас, чертей заморских! – Батя громкий и иногда бывает резкий на словах, но он не злобный. Его не нужно бояться, – начал было Буран, оборачиваясь к девушкам, но когда увидел их улыбки и веселые глаза, понял, что они совсем и не бояться. Все девушки обожали отца, потому что он сам искренне любил их и был готов спрятать и защитить от всего мира. Каждую. Кто бы не приходи большую семью берсерков. Иногда защищать и от мужей. При чем, не важно, нужно это было или нет. Для него каждая девочка была, словно маленькая богиня. Словно хрустальный сосуд, который нужно было охранять, холить и лелеять. Именно этим отец и занимался все свое время, свободное от битв и сюсюканья с ордой малышей, которых в Арктике с каждым месяцем становилось все больше и больше на его бесконечную радость. – Идёмте, – кивнул с улыбкой Буран и вышел первым, помогая спуститься сначала Майе, а потом и Аминке.
Морозный вышел следом не слишком довольный тем, что Буран по-прежнему позволял себе трогать теперь уже ЕГО женщину.
Все эти человеческие штучки с тем, что она была все еще женой другого медведя – Морозного откровенно бесили! Это же полный бред! Достаточно было просто посмотреть в его глаза, чтобы всё понять!
– Так-так-та-а-а-к! – пробасил отец, прищурившись, и рассматривая девушек своими озорными глазами, уже не скрывая довольной клыкастой улыбки – Это кто тут у нас? Прибавление в стане козявок?
–Полегче, друг мой, – мурлыкающий голос второго мужчины был просто каким-то отдельным видом кайфа. Как и его вид! Черноволосый с проседью на висках и в аккуратной бороде, с яркими зелеными глазами, которые горели так же, как у Бурана и Морозного, что означало, что этот знойный красавец уже нашел свою музу жизни, – Не стоит пугать девушек прямо с трапа.
– А кто их пугает? – приподнял брови отец, – Напугать в наших просторах может только Янтарь с расстройством желудка, когда в очередной раз переест блинчиков и будет потом устраивать газовые атаки!
Стоило только отцу увидеть Морозного, как его брови приподнялись, и из груди вырвался смешок:
– Ты глянь-ка! Отправил за этим чёртом пропавшим, а вернулся уже охомутованный!
– Сам в шоке, – пробурчал Морозный, вставая за спиной Аминки, чтобы никто ненароком не перепутал кто именно его избранница. А то мало ли! Метки же еще не было!
И вот тут батя понял, что что-то пошло не так.
Он сначала было открыл рот, чтобы снова что-то пробасить, но тут же закрыл, и его брови поползли вверх, а ноздри вдруг стали раздуваться, чтобы уловить все запахи сильнее, потому что впервые полярному берсерку показалось, что нюх его ой как сильно подводит.
Но нет же!
Обе девушки принадлежали Бурану!
Только на одной метка была. И свежая.
А на второй нет, но сомневаться в её принадлежности не приходилось, потому что запах Бурана отчетливо ощущался тоже.
Глаза отца округлялись, брови ползли вверх, а улыбка пропадала, отчего казалось, что воздух вокруг стал еще холоднее.
И было очень не по себе!
Очень!
– Это что за балет?! – вдруг пророкотал отец так мощно и резко, что обе девушки вздрогнули, а берсерки вокруг заметно напряглись. Все. Хотя взгляд отца был направлен только на Бурана, который раскрыл ладони и выдохнул:
– Пап, спокойно!
– Это какого лысого хрена здесь происходит, чёрт ты заморский?!
– Пап, серьезно! Я всё объясню и расскажу!
– Они обе твои?!
– Сейчас уже одна! Пап!
Только, кажется, отец ничего не слышал, когда неожиданно быстро и прытко кинулся к Бурану, но не ударил его по лицу, как, наверное, должен был, а шлепнул ладонью по ягодицам!
И сделал это так смачно и увесисто, что звук шлепка раздался эхом по ледяной равнине под вопль Бурана:
– Ты же это не серьезно?
– Ну-ка сюда иди, вша ты озабоченная! – взревел отец, устремляясь за Бурном, который со смехом пытался убежать и не дать зарядить себе по пятой точке снова. Потому что, смех-смехом, а это было больно, ибо рука у бати была тяжелая и натренированная множествами битв.
– Пап, ну правда! Давай не будем позориться перед девушками!
– Сюда иди я сказал, заморыш пингвина залётного!
И если сначала девушки на самом деле были испуганы происходящим, то теперь с трудом сдерживали улыбки, потому что картина перед ними была более, чем забавная, когда огромный мощный Буран убегал по бескрайнему ледяному пространству от такого же огромного отца, петляя и увиливая от тяжелой руки, которая успела смачно шлепнуть его ещё пару раз.
Волки тоже посмеивались над происходящим, но благоразумно не лезли в семейные медвежьи разборки, а технично и умело транспортировали Булата из самолета на носилки, укрывая его так, что у мужчины был виден только кончик носа.
– Когда закончите свою бодрую утреннюю зарядку – приходите в ледник, мы будем ждать вас там, – хохотнул Карат, и поморщился, когда отец неожиданно подлетел к нему и тоже зарядил по заду, – А мне-то за что?
– Для профилактики! – пробасил отец, но наконец остановился, и погрозил пальцем Бурану, – Скажи спасибо, что со мной топора не было!
– Спасибо, пап!
– Вот так! А теперь все в дом! Пока будем завтракать – расскажешь мне всё от и до!
Глава 15
Майя и подумать не могла, что самый холодный и далёкий край земли, от которого бросает в дрожь от промозглого колючего холода, окажется таким теплым, родным и уютным.
Это было просто удивительно.
Волшебно.
Она словно провалилась в свою детскую мечту об огромной дружной семье, где каждого искренне любят и каждым дорожат.
Любят со всеми изъянами и проблемами, а еще собираются вместе, чтобы эти проблемы решить.
В громкого огромного отца просто невозможно было не влюбиться с первого взгляда, когда он неожиданно приподнял изумленных девушек на обе руки, словно детей, и как ни в чем не бывало двинулся спокойно вперед.
От него пахло ледяной свежестью, а от кожи шел такой жар, что Майя и Амина тут ж пригрелись и расслабились.
Было очевидно, что бате было не тяжело.
Он нёс двух своих новых принцесс в дом, чтобы накормить и познакомить со всей семьей.
Семьей, которая была его отдушиной и гордостью, ибо никогда такого не было за сотни столетий существования берсерков, чтобы медведи всех четырех видов жили мирно под одной крышей и искренне дорожили друг другом.
Армия протии такой семьи – это полная чушь и фигня!
Попробуйте тронуть кого-то из его детей – и вам накостыляет сразу несколько сотен берсерков от дружелюбных относительно бурых до сумасшедших кадьяков!
А уж если кто-то посмотрит косо на их девочек – то там и небеса заплачут кровавыми слезами и земля умоется кровью!
Больше не было ни страха, ни переживаний.
Девушки с интересом наблюдали за тем, куда их несет отец и посмеивались над мужьями, которые ворчали за спиной, и замолкали от громогласного резкого словца бати. Но замолкали не надолго.
– Порычите мне тут ещё, сопли самочки тюленя! Не родился еще такой муж, который сможет отобрать дочь у бати!
– Пап, ну правда!
– ЦЫЦ я сказал!!
Под большущим сугробом был искусно спрятан дом.
Вернее не дом.
ДОМИЩЕ!
Если бы он не был деревянным, то можно было бы сказать, что это какой-то корпус лаборатории например, который не было видно ни с воздуха, ни с боков из-за того, что яркое солнце отражало свет от снега и льда.
И все таки это был дом.
Настоящий и на удивление уютный, хотя и очень простой.
Здесь с порога пахло чем-то вкусным мясным вперемешку с печёным и ванильным. Тушеным мясом и сладкими булочками.
А еще здесь было так много этих огромных мужчин, что с первой же минуты голова пошла кругом!
Запоминать имена с порога просто не получилось, хотя батя радостно всех знакомил и басил своим неземным басом про каждого какие-то прибаутки, от которых невозможно было не засмеяться.
– Это Свирепый! В него влюблены все местные касатки и тюленихи. Мечтают изнасиловать и забрать себе навечно, но не могут поймать, потому что сын стесняется.
Милейший огромный воин, только сокрушенно покачал головой, тяжело выдохнув:
– Пап, ты как всегда.
– А что я не так сказал?
И так почти про каждого берсерка, который выходил поприветствовать новых членов семьи и крепко радостно обнять Бурана.
Но особенно приятно было то, что девушки здесь тоже были!
Первой в просторный коридор, где висели теплые костюмы и сейчас снимали верхнюю одежду Майя и Амина, вылетела красивая рыжеволосая девушка и деревянной лопаткой в руках и милым фартучком, который не скрывал её округлого животика.
Она радостно улыбнулась и обняла каждую из девушек так, словно они уже были сестрами, которых она давно не видела.
– Добро пожаловать, девочки!
От её широкой очаровательной улыбки душа тут же таяла и наливалась каким-то особенным доверительным теплом.
– Проходите скорее за стол, пока Янтарь все не слопал!
– Я все слышу, любимая! – раздался смех из кухни, куда видимо и поспешила рыжеволосая красавица с возмущенным воплем:
– Ну-ка поставь тарелку на место! Это уже пятый десяток!
– Но я не наелся
– Быстро поставь тарелку на базу! – тут же рявкнул отец так, что стены дома завибрировали и уши слегка заложила на несколько секунд, – У тебя еще дрова не рублены со вчерашнего дня на печку!
– Так у нас же газ уже, бать…
– Марш на улицу рубить дрова, глиста желтопузик прожорливого!
Видимо из кухни не слишком довольно выплыл тот самый Янтарь, с лучезарной улыбкой подмигнув девушкам глазом, в которых словно расплескалось солнце.
А еще в его руках были малыши.
Двойняшки. С румяными пухлыми щечками, которые так хотелось потискать.
С рыжими кудряшками и такими же солнечными глазами, как у папы.
– Тогда Ворчун и Хохотун на твоем попечении, бать!
– Конечно на моём! – отец умеючи и с огромной любовью забрал очаровательных пухлешей себе, отчего те радостно залюлюкали, касаясь пухлыми ручонками бороды отца. А он целовал их маленькие ручки и смеялся, когда малыши начинал смеяться, оттого что колючая борода щекотила их пальчики.
До чего же это было очаровательно и мило.
Картина, которую хотелось запомнить навечно.
Уже где-то у порога было слышно голоса других беров, которые спрашивали у Янтаря:
– Блины закончились уже?
– Нет! Меня просто выгнали пораньше.
– И правильно сделали, – хохотнул кто-то, а потом быстро добавил, – А пирожки с яблокам сегодня будут?
– А пицца? Вроде Мия обещала, что сделает на обед!
Батя только покачал недовольно головой, кивком показывая Майе и Амине следовать за ним только вперед по теплому деревянному коридору:
– Раньше ели одну сырую рыбу и не квакали! А теперь ты посмотри на них – пирожки с яблоками им подавай! Пиццу с салями! Хрен моржовый вам во все дырки не хотите?! Ну-ка марш драться на задний двор! Приду и лично проверю подготовку каждого!! Жрёте так, словно завтра конец света! Скоро щеки будут висеть ниже ху…
– ПАП!!!
– Ниже косы висеть будут говорю!!
Кухня была таких размеров, что сначала показалось, что ей нет конца!
Но, учитывая то количество медведей, которые обитало здесь – это было весьма логично! А еще здесь было очень многолюдно. И среди здоровенных полуобнаженных волосатых мужчин-медведей ловко и деловито шмыгали миниатюрные девушки.
– Это вот мои козявки! – гордо заявил батя, плюхаясь сразу за стол с малышами на руках, которые продолжали радостно и бурно ворковать на своем детском пока еще не понятном языке, дергая своего деда за бороду, усы, отчего тот прикусывал играючи пухляшам пальчики, а те повизгивали от восторга, – Мия, Лада, Злата! Где-то тут еще должна быть Мишка! А Иля как всегда со своим медведем в их отдельной берлоге! Ему наш шум мешает, потом голова начинает болеть.
Майя и Амина были ошарашены тем, что каждая из девушек – жен берсерков подходила к ним с искренней теплой улыбкой и обнимала, как это делала жена Янтаря.
– Со временем всех запомните и познакомитесь, а пока пора завтракать! Ваш батя проголодался так, что моржа съест, не закусывая тюленем!
– Не надо трогать тюленей, пап, – мягко улыбнулась одна из девушек, у которой была длинна чёрная коса и голубые глазища, – Всё уже готово. Где Карат и остальные? Зовите всех к столу. И волчат пригласите обязательно.
– Волчата помогают нашим умникам. Сказали, что потом присоединяться к обеду.
Постепенно кухня освобождалась от той части берсерков, которые видимо помогали готовить, и стала собираться семья, потому что каждый из пребывающих шикарных медведей при виде Бурана обязательно издавал какой-нибудь звук, вроде: «Да неужели, кто тут у нас появился!» и мужчины крепко обнимались и смеялись.
Майя и Амина только и успевали всем кивать на приветствия и с интересом наблюдать за всем происходящим.
Вот Майя никогда не задумывалась, какими могут быть медведи.
А они были такими милыми и домашними оказывается!
Столько силы, эмоций, задора и тепла было в их разговорах.
В том, как они реагировали друг на друга.
Как шлепали иногда друг друга по плечам, и хохотали над ворчащим батей, у которого малыши пытались отобрать блинчик:
– Все в своего отца! Родину загрызут за блины!
– Это гены, бать! Смирись и кушай свою рыбу! – хохотал Янтарь, пытаясь при этом незаметно придвинуть к себе большущую тарелку с блинами поближе, что ему, конечно же, не удавалось сделать, и медведь получил шлепок по загребущим рукам от бдительного бати.
– Я тебя сейчас в угол поставлю до конца обеда!
– Ну, па-а-а-п!
– ЦЫЦ! Блины заберешь к себе только после того, как все покушают, маньяк ты блинный, укуси тебя пчела за самое интересное место!
И снова все медведи хохотали и кушали.
Много-много кушали!
Обед был воистину в медвежьим размахом!
Чего только стоили одни размеры тарелок!
Но Майя понимала, что большие мужчины должны много кушать – этого было не отнять.
Среди этих веселых разговоров, дружеских перепалок, батиного баса и сладкого голоса Карата, время летело незаметно и казалось, словно ты всегда был частью этой семьи. Настоящей семьи.
Буран сидел рядом с ней и не переставая улыбался, а еще подмигивал и сверкал игриво глазами каждый раз, когда Майя переводила взгляд на него.
Здесь её муж был совсем другой.
Он стал выглядеть более диким, но при этом стал настоящим, выпуская наружу всю свою душевность и хищную сущность.
Больше ему не нужно было скрывать от окружающих ни свою скорость, ни свою реакцию, поэтому он стал двигаться куда более быстрее и как-то резче. Но при этом появилась в нем эта внутренняя теплота и какая-то душевная стабильность.
При всех своих изменениях сейчас он был расслаблен и счастлив.
А еще ходил, как и все мужчины полуобнаженным и босоногим, в одних только широких брюках.
Сейчас он выглядел и вел себя как настоящий медведь – только что говорил, как человек.
И кушали здесь в основном все руками, что казалось удобным, хотя и не привычным.
– Кудряшка! А Шмель где опять? Его ветром по льдине не сдуло случайно с его вечными диетами? – пробасил отец, обращаясь к Ладе, на что хорошенькая кудрявая девушка только чуть сморщила носик:
– У Нефрита контракт, пап! Через неделю съемки в Барселоне, поэтому ему никак нельзя поправляться еще как минимум дней шесть!
– Когда он уже бросит эту свою работу? Что это за работа вообще – крутить задом перед фотографом?
– Просто мой Нефрит очень красивый, – не без гордости заявила девушка, – За его красоту ему и платят большие деньги. И потом, ты ведь не хочешь, чтобы Клаудия разорилась и её фирма стала банкротом?
Эти слова были сказаны немного лукаво и медведи стали подхихикивать и пихать друг друга локтями в бока.
– А если она разориться, то приедет на наши ледник жить окончательно?
– Не знаю, пап.
– Пусть разориться! Я найду ей здесь работу по душе! Будет моим личным шеф-поваром по суши!
– Только смотри, чтобы поблизости не было мусорки, – хохотнул Лютый, чуть выгибая бровь, за что батя кинул в него котлетой, которую его старший сын смеясь поймал и спокойно съел.
– Поумничай мне тут еще, глиста самочки тюленя!
И снова все хохотали и вспоминали какую-то историю про отца и Клаудию, которая оставила грозного батю без любимой рыбки.
– Она все равно ко мне приедет! Соскучится и приедет! – бурчал отец, целуя малышню, которая радостно ползала по нему, не переставая.
– Скорее ледник растает, пап, – с улыбкой качал головой Нефрит, заходя на кухню со стаканом воды и голодным блеском в неоновых зеленых глазах невероятного оттенка.
Майя смеялась со всеми, хотя иногда не понимала о чем речь.
Просто смех мужчин был настолько искренним и заразительным, что невозможно было просто сидеть и молча кушать. Даже строгая Аминка расслабилась, смеялась и перестала обращать внимания на то, что Морозный сидит рядом с ней, как её законная пара.
Так, как сидели здесь все медведи рядом со своими маленькими человеческими женами.
Но было в этой семье еще кое-что, отчего дух щемило от нежности и непередаваемой теплоты – это то, каким было отношение всех мужчин к малышам.
Медведи их обожали.
Всех без исключения.
При чем, часто было трудно понять, где и чьи дети.
Создавалось стойкое ощущение, что малыши давно стали общими.
Малышей Янтаря и Ягоды было сразу видно – они были огненно-рыженькими, как их мама, и с глазами цвета солнца, как у их папы.
А еще малыш Мии и Севера отличался от остальных своим пронзительным взглядом синих глазищ и иссиня-черными волосами. Хотя, если бы не цвет глаз, можно было бы подумать, что он сын Карата, потому что малыш прибежал к нему сразу же, стоило только Карату войти в дом на порог.
– Сыночек мой! – целовал его разомлевший Карат, прижимая к своей обнаженной груди, а малыш обнимал мужчину своими ручками, и мурчал, словно котенок, уткнувшись к его мощную шею, – Опять ты не спишь, разбойник. И сестрёнка твоя не спит.
Батя только крякнул и гордо приподнял подбородок, пробасив:
– Помяни моё слово, хитрожопый друг мой – эта маленькая заноза даст просраться нам всем, когда немного подрастёт! У неё только один клык прорезался, а она уже рычит и кусается! За день прокусила мне палец в четырех местах!
Карат только хохотнул на слова бати, которые были сказаны не в укор, а с такой гордостью, словно он только этого и ждал от малышки. И поэтому сейчас был искренне счастлив.
– Не забывай, что Кристал чистокровная кадьячка. Она и должна такой быть. В её венах течёт огонь её предков. Думаю, она станет первой королевой рода Кадьяков.
– Ещё как станет! – тут же закивал батя, а Карат задумчиво продолжил, гладя по спине малыша, которого видимо просто обожал:
– Тогда и ты запомни мои слова, дружище – этот мальчишка добудет трон своей сестре и переплюнет еще меня в мантии серого кардинала. Человеческая мудрость и кровь Севера сделают его умнейшим среди всех Кадьяков.
– А я бы просто хотела, чтобы он стал Хранителем своего рода, – тихо улыбнулась Мия, с обожанием глядя на сыночка, который уютно устроился на груди Карата и уже засыпал. Его длинные густые черные реснички подрагивали и блаженно закрывались.
– Судьба все расставит по своим местам, моя дорогая, – улыбнулся Мие Карат и чуть откинулся назад, чтобы уложить на себе малыша удобнее, – Север пытается уложить спать Кристал, но, кажется, у него это не очень хорошо получается.
– Пойду, помогу ему, – тут же поднялась из-за стола девушка.
Майя не заметила за собой, как тоже разомлела от общей атмосферы тепла, уюта и веселых душевных разговоров.
Разомлела настолько, что привалилась плечом к груди Бурана, чувствуя себя в этот момент такой непозволительно счастливой. А он приобнял её и поцеловал в макушку у всех на глазах.
Странно, но теперь, в круг семьи, это не казалось чем-то непозволительным.
Даже если все это видела Амина.
Увидела и отвела глаза.
Теперь она тоже была не одна, к этому только нужно было привыкнуть и понять. Потому что если берсерк влюбился, то своего уже не отпустит и никому не отдаст.
– После сытного обеда не помешает размяться! Где мой топор? Пойду проверю, как тренируются эти глисты в обмётках на заднем дворе! А то война на носу, а они только про пирожки, да пиццы думают! – пробасил отец, поднимаясь из-за стола, и все тоже зашевелились, прекращая обжорство.
Кто-то из мужчин пошел с отцом.
Кто-то остался на кухне, чтобы помочь убрать со стола и помыть посуду.
А Майя поднялась вслед за Бураном, к которому обратилась милашка Лада со словами:
– Пойдемте, я покажу вашу комнату.
Казалось бы, ничего особенного!
Но Буран при этом ТАК улыбнулся, что стало неловко, и Майя тут же покраснела.
Вот же ненасытное создание!
Секс ведь был совсем еще недавно!
Её тело всё еще побаливало и не до конца отошло от его медвежьей ласки, а он уже снова был готов повторять свои подвиги!
Только, наверное, все медведи были такими, и Буран не стал исключением.
Его энергия в родном месте в буквальном смысле пёрла из всех мест, и пока Майя не знала наверняка, сможет ли она всю эту энергию принять на себя. Страшновато было как-то!
Сейчас она скромно и быстро шла за Ладой по длинному коридору и шлепала периодически своего любвеобильного мужа по шаловливым рукам, которые он постоянно тянул к ней, стремясь ущипнуть за ягодицу, совершенно не стесняясь того, что это все могла увидеть милейшая Лада.
Девушка еще не знала, что у Лады был такой же любвеобильный медвежий муж который так же никогда не упускал момента и возможности зажать свою любимую девочку, где бы они не находились вместе и сколько бы лет вместе не прожили. Потому что любовь берсерка была неизменной и стабильной как сам мир. А еще не иссекаемой.
– Вот! Комнатка простая, как у всех, но мне они всегда нравились, – мило улыбнулась девушка, когда они наконец дошли до нужной двери и Лада открыла её без какого-либо ключа, – Когда мы уезжаем в город по работе Нефрита, я очень скучаю по нашей комнатушке. Всегда хочется вернуться сюда как можно быстрее.
Майя улыбнулась в ответ, но тут же поняла, и почувствовала о чем говорила девушка.
Она еще никуда не уезжала из этого места в город, а ей уже нравилось здесь.
И в этой семье и в этой комнатке, где всё было деревянное, даже столик и огромная массивная кровать, на которую тут же кивнул довольный мурчащий Буран со словами:
– Наш размерчик. Беровский. И по степени прочности как раз для нас.
Мужчина изогнул бровь, словно говорил: «Ты же понимаешь, о чём я!»
И Майя, конечно же понимала.
Как понимала и Лада, которая хохотнула и легко понимающе похлопала Майю по плечику:
– Привыкай, сестрёнка! В этом все берсерки! Ни дня без боя и без…любимой.
– …я бы сказал «ни часа» без любимой, – многозначительно промурчал Буран, на что Лада только смеясь покачала головой, и поспешила выйти, чтобы оставить новобрачных наедине.
Дверь за понимающей Ладой еще не успела закрыться, как Буран уже распустил свои ручища, и тут же сгрёб Майю, чтобы прижать к себе, давая понять, что длительного перерыва в их брачной ночи не будет.
– Не смей!
– Посмею, – улыбнулся нагло медведь, целуя розовое от смущения лицо девушки, – Сейчас посмею, и через пару часов посмею. И ночью тоже посмею. И утром пораньше.
Майя округлила глаза, понимая, что она попала не на шутку, и в родных стенах Буран действительно перестал сдерживаться.
Негодник!
– Я не смогу столько!
– Мы будем стремиться к этому. Путем тренировок.
– Тренировки начинают всегда с малого! И потом увеличивают!
– Так мы и начали с малого, сладкая моя.
Глаз у девушки слегка дернулся от переизбытка эмоций:
– Что же тогда будет потом?!
Буран широко и довольно улыбнулся, сверкнув своими глазищами:
– Вот потом и узнаешь.
– Я не выживу!
– Все девочки как –то выживают и даже втягиваются в это дело. Всем нравится.
Вопрос был не в том нравилось Майе или нет.
Ей нравилось, конечно же.
Неожиданно, но нравилось.
Вопрос был в том как выжить такие интенсивные нагрузки в спальне!
Правда, когда шаловливые ручища Бурана поползли к её ягодицам и сжали их, прижимая девушку к своему паху, мысли как-то испарились сами по себе – и про интенсив, и про то, что их могут услышать другие медведи.
Умел же Буран концентрировать всё её внимание только не себе одном!
Ох, как умел!
Это же как с такими мужьями жили все местные девушки?
То, что жили прекрасно и обожали их – было видно издалека. И, глядя на них, Майя точно знала, что у неё всё тоже будет прекрасно. И у Аминки будет. Потому что ТАКАЯ любовь, как была у медведей, умела влюбить в себя в короткие сроки и навсегда.
Девушка ахнула, когда рука её мужа переместилась в середину бедер и чуть сжала, а он заурчал в ответ:
– А говорила, что не хочешь.
– Я не говорила, что не хочу, – отозвалась Майя и хохотнула, когда он легко и жадно укусил её за шею. От этого прикосновения сотни мурашек разбежались по всему телу, распаляя возбуждение еще сильнее.
Буран тоже тихо рассмеялся. Низко и волнительно. Такой тембр был какой-то особенный и ни на что не похожий. Слыша его, сразу становилось ясно, что медведь возбужден, распалён до предела и своего не упустит.
Майя уже ощутила, как он весьма ощутимо вдавил её в дверь и приподнял над полом, прижимая к себе сильнее, но потом неожиданно напрягся и замер, явно прислушиваясь.
Девушка не сразу услышала в коридоре легкие и быстрые шаги, до конца не понимая, что происходит, пока не услышала голос Дарка:
– Дружище, извини, что прерываю, но мы готовы. Уран здесь.
От последних слов лицо Бурана тут же изменилось и стало напряженным и серьезным, а черный зрачок в ярких неоновых глазах чуть расширился.
Происходящее было важно для медведя.
Очень важно.
– Любимая, продолжим ночью, с этого же момента, хорошо?
– Хорошо, мой муж, – вдруг проговорила Майя, и на пару секунд его лицо озарилось светом и такой любовью, что её можно было ощутить кожей.
Всего лишь два слова, а он был на небе от своего большого медвежьего счастья.
Он поцеловал её порывисто, но от всей души, благодарный за то, что девушка понимала его, поддерживала и совсем не обижалась.
Буран выходил из комнаты в приподнятом настроении, всё еще возбужденный, и с тяжелым сердцем, потому что предстояла тяжелая операция друга, на которую он согласился, не посовещавшись с ним самим.
Но теперь дороги назад уже не было.
Оставалось верить, что всё будет во благо. И берсеркам, и Булату.
Адски чёрные глаза Дарка были пронзительными, словно рентген, когда он окинул быстрым взглядом медведя и вдруг улыбнулся, сжимая крепкой ладонью его плечо:
– Не переживай так. Мы сделаем всё идеально. Рядом с нами два лучших ума человечества, которые живут среди берсерков и знают всё, что нужно и даже больше. И платиновые руки Лолы, которая может пришить и вживить всё, что угодно. Группа Альфа и моя команда тоже будет рядом, чтобы осуществить полную безопасность при проведении операции.
– На земле полярных нам нечего бояться. Здесь все силы четырех родов. Лабораторные крысы сюда просто не сунутся раньше времени, – отозвался Буран уверенно, шагая плечом к плечу с Дарком, который спокойно улыбнулся в ответ, добавляя:
– Безопасность не от людей. От Урана.
Медведь чуть не сбился с шага, и сердце на долгую мучительную секунду замерло.
Уран.
Это было серьезно.
Очень серьезно.
Не зря ведь Палачи были полубогами. Сила у них была просто чудовищная. А именно Уран был богом войны, который смог бы разрушить город до основания в своей ярости. И беспамятстве.
– Мы подготовились ко всем возможным осложнениям, – снова проговорил Дарк мягко, но уверенно.
Чувствовалось, что этот волк точно знает, о чем он говорит.
– Вы уже скручивали Урана?
– Да. Был такой опыт.
– И это опыт был успешным? – чуть изогнул бровь Буран.
– Да. Почти во всех случаях.
Без этого чертова «почти» ответ был бы просто идеальным!
Но вот это чертово «почти» было, словно кол в заднице тюленя выражаясь словами бати!
При чем, кол такой увесистый – от зада по прямой до самого горла!
Аж дыхание затруднялось!
– Мы продумали самую безопасную для твоего друга стратегию. Всё пойдет по плану в любом случае. И потом, рядом с нами будут лучшие и самые опытные воины среди берсерков и волколаков. А еще Нептун.
– Почему не Марс и Плутон?
– Потому что они тоже могут потерять свой разум вслед за Ураном. А скрутить и удерживать сразу трех палачей мы пока не сможем. Но мы работаем и над этим.
Да уж.
Ситуация была, прямо скажем, аховая!
– Меня умиляет твое спокойствие! – буркнул Буран, покосившись на невозмутимого Дарка, которй снова умилительно улыбнулся в ответ в полной покое и равновесии, словно ситуация не попахивала грядущей катастрофой.
– Уран живет в моем доме столько сколько захочет. Он приходит в любое время, заходит в свою комнату и просто спит.
Тут у медведя зашевелились волос на голове.
Уран спит в доме Дарка!
