Текст книги "Хозяин горы (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Они обязательно поговорят, но чуть позже.
Буран решил для себя, что будет решать проблемы по мере их поступления.
Сейчас было главным забрать Майю.
Потом – всё остальное.
На воротах загрохотал замок, и они наконец не спеша открылись.
Не смотря на то, что вроде бы всё решили – напряжение среди мужчин не спадало. Каждый смотрел хмуро, зорко и держал руку на оружии. Только женщины скромно улыбались и сердцем чувствовали, что всё будет хорошо.
Они не выходили из-за угла, но выглядели приветливо.
Буран не позволил Булату войти первому, как тот собирался.
Отодвинул друга в сторону и прошагал во двор, первым делом снова кинув быстрый взгляд на окно, где продолжала стоять Майя.
Его невеста.
Такая неожиданная, но от этого еще более сладкая и желанная.
Она продолжала стоять за шторой, едва дыша, и распахнутыми глазами наблюдала за всем происходящим сверху.
Отец Ахмет тут же последовал за широченным и высоченным Бураном, с удовольствием про себя отмечая, что этот молодой мужчина достойный человек. Он уже не раз показал свою смелость, и вот сделал это снова.
Он был единственный, у кого не было оружия, и кого это совершенно не волновало.
Мужчина прошагал размашисто вперед и протянул развернутую руку к тому, кто видимо был самым страшим среди людей Сабира.
– Буран!
– Азамат!
Они крепко пожали ладони друг друга, глядя прямо в глаза.
– Спасибо, что открыли эти двери. Аллах воздаст вам за этот поступок. Ваша смелость и доброта спасла сегодня многие жизни.
Мужчина коротко кивнул в ответ, явно смущенный этими словами.
– Я – Ахмет, отец девушки, – мужчины пожали друг другу руки и Азамат кивнул в сторону дома, где из окон на первом этаже выглядывали взволнованные молодые девушки. Видимо помощницы и работницы.
– Идемте, я покажу, где ваша дочь.
Он направился вперед, а вслед за ним Ахмет ака и Буран, который обернулся на Булата, быстро кивнув ему:
– Организуешь здесь всё, братишка?
– Конечно! Иди уже!
Пока всё шло по задуманному и с минимальными потерями, словно сам Всевышний благословлял этот союз и не ставил преград в этом странном, запутанном деле.
Мама Булата – золотая женщина – тут же выпорхнула из джипа сына с подносом в руках, где были сладости, поторопившись к местным женщинам с улыбкой на губах.
Буран даже не представлял каким удалось за столь короткий промежуток времени подготовить калым и все к сватовству, не спросив при этом ни единого раза, почему именно сегодня и кто невеста.
Женщины обнимались и желали долгих лет счастья в будущей семейной жизни молодым, пока Буран и Ахмет ака поднимались на второй этаж большого дорого особняка, чтобы забрать Майю из плена.
Девушка уже была готова.
А ее голове был платок, скрывающий волосы, а платье закрывало всё, кроме запястий.
И пусть она храбрилась и старалась держаться молодцом, а все равно ее чернее пушистые ресницы задрожали и стали влажными, когда в дверь вошел Ахмет ака.
– Папа! – всхлипнула она, но не позволила себе пошевелиться до тех пор, пока мужчина сам не кинулся к ней, чтобы крепко обнять.
– Девочка моя! Птичка моя! Всё хорошо теперь, папа рядом и не даст тебя в обиду никому!
А Буран в этом активно поможет – подумал молча про себя медведь, чуть улыбаясь.
То, что Майя не была родной дочерью по крови – он понял давно и сразу. Но теперь понимал, что это было совсем не важно, потому что Ахмет ака обожал девушку, как свою кровиночку.
Глава 4
Майя нутром чувствовала, что происходит что-то не то.
Но спросить не решалась. Сейчас еще было нельзя.
Она поспешно шла за папой Ахметом, не поднимая глаз, как и было положено.
И спиной ощущала, что тот огромный кареглазый мужчина следует за ней след в след.
Это были очень странные и необъяснимые чувства.
Казалось, что на затылке зашевелятся волосы от его присутствия рядом, даже если он не подходил непозволительно близко и дистанцию между ними соблюдал.
В голове было много вопросов.
Например, каким образом этот большой мощный мужчина смог найти ее отца в большой Махачкале и так быстро привести его в этот дом? Ведь они не были знакомы раньше и здесь увидели друг друга впервые.
А еще почему он не уходил?
И кто были все эти люди, которые приехали вместе с ним, чтобы сейчас раздавать сладости тем, кто держал её взаперти?
Майя жила в мусульманском мире первый год и еще не все традиции и условности знала, но сейчас почему-то казалось, что вызволение девушки из плена явно должно происходить как-то не так.
Нет, она вовсе не хотела крови!
Боже упаси!
Но странным было видеть, как женщины радостно обнимаются и что-то воодушевленно говорят друг другу на родном языке, который Майя не понимала, хотя старательно учила.
В Дагестане был свой язык, и далеко не один!
Официально эта республика была очень многонациональной.
Здесь говорили на аварском, агульском, даргинском, лезгинском и многих других языках. Русский был единым языком, на котором общались все, чтобы понимать друг друга.
Все, но далеко не всегда.
– Какая красивая пара! – вдруг услышала девушка на русском, но не позволила себе оглянуться, чтобы понять о ком именно шла речь.
– Долгих счастливых лет жизни молодым!
– Спасибо, спасибо! – пробасил за спиной Майи бородач, и она напряглась еще сильнее.
В какой-то момент захотелось даже обернуться, чтобы увидеть его довольное, сияющее улыбкой лицо, но она сдержалась, упрямо глядя только пред собой и на дорогу.
Скорее бы добраться до дома!
А там уже будет возможность поговорить с папой Ахметом и всё осознать.
Вот только даже когда они наконец покинули пределы двора и вышли на улицу, где уже толпились любопытные соседи аула – облегченно выдохнуть не получилось, потому что бородач пробасил:
– Поедем на моей машине.
А папа Ахмет не стал спорить и свернул к большому черному джипу.
Такому же большому, как был этот мужчина, имя которого она так и не знала.
У машины стояла низкая полноватая женщина с добрым круглым лицом и теплыми глазами, которая вдруг обняла Майю, прижимая к себе, отчего девушка растерялась окончательно.
– Какая же она красивая моя девочка! Теперь я понимаю твою спешку, сынок!
Женщина с улыбкой погрозила пальцем бородачу, и сама открыла заднюю дверь в машине, помогая забраться Майе на сиденье.
– Булат, сынок, поторопись! У нас еще много дел сегодня!
– Да, мам! Уже бегу!
Этого мужчину Майя тоже видела сегодня. Он был другом бородача. Не таким огромным, но тоже высоким, плечистым и с отличной накачено фигурой, облаченной во всё черное.
Булат, значит.
– Едем все за Бурым, он знает короткую дорогу!
– Мы домой едем? – прошептала Майя, склонив голову к папе Ахмету, на что тот кивнул и сжал в своей горячей ладони ее прохладную маленькую руку.
Вот только почему-то было волнительно, и успокоиться девушке никак не получалось.
Большой мужчина не торопился сесть за руль и скорее сбежать с этого места, даже когда все расселись по машинам и приготовились ехать.
Было ощущение, что он тянет время и явно желает увидеть того, кто украл Майю.
Для чего и зачем – лучше было не думать.
Не смотря на все слухи про Сабира, его жестокости и беспричинных вспышках ярости, этот мужчина не думал, что эта встреча может плохо закончиться.
Напротив, он прошагал до самого старшего из мужчин, который представился Азаматом, и кивнул ему:
– Запишите мой номер телефона. Я думаю у вашего парня будет много вопросов, которые он захочет задать. Пусть звонит, мы встретимся лицом к лицу и всё обсудим.
Майя заметила, как его друг Булат высунулся из другого большого чёрного джипа и сокрушенно покачал головой, но встревать не стал.
Кажется, они были верными и хорошими друзьями.
И это было чудесно.
Настоящей крепкой дружбе можно было только позавидовать.
Когда мужчина все таки сел в машину, и привычным уверенным движением завел двигатель – девушка снова напряглась, хотя он даже взгляда не бросил в её сторону.
Она понимала, что реагировала на него очень странно, но ничего с собой сделать не могла. Возможно, всё дело было в том, что он был слишком большой и мощный.
Мужчин с такими габаритами она точно в своей жизни еще не видела, хотя военные, как правило, были высокими и статными мужчинами.
А ведь она провела почти всю жизнь бок о бок с ними!
Да и папа Ахмет был военным тоже.
Майя молчала всю дорогу, только изредка смотрела в окно, чтобы понять, куда её успели увезти.
Видимо, куда-то далеко, потому что она так и не смогла узнать дорогу.
Лишь когда машина стала подъезжать к Махачкале, девушка наконец узнала родные повороты и смогла хотя бы частично выдохнуть.
Дом был близко!
Родной дом!
И строгая, но душевная мама Зарина, с которой они не сразу смогли найти общий язык, но зато теперь жили сердцем к сердцу! И сестричка Фатьма, и старший брат Заур!
Сейчас было удивительно, насколько сильно она успела прикипеть к новой семье, и как же страшно сейчас было оставаться без них.
Мама Зарина ждала у порога, в нарядном платке и улыбалась, вот только ее волнение выдавали руки, которые она сжимала между собой, глядя вперед.
И всё было бы не так страшно, если бы Майя не увидела, что весь картеж из машин сплошь из высоких мощных джипов, сейчас подъехал к её дому.
Зачем всё это было нужно?
Ради охраны?
Неужели дело обстояло настолько серьезно, что папа и соседи не справились бы сами?
Девушка еще не успела вылезти из машины, потому что ждала, когда папа выйдет первым и откроет ей дверь, как и было положено на Кавказе по строгим правилам, но отчетливо услышала, как мама Зарина проговорила:
– Добро пожаловать в дом, гости дорогие!
– С миром и добром пожаловали! – отозвался кто-то из женщин, которые уже успели выйти из машин. И снова с цветами и подарками.
Майя нахмурилась и вся как-то сжалась, когда вместо папы Ахмета, дверь с её стороны открыл это большой мужчина, которого его друг назвал Бурым.
Он сделал это как-то слишком по-хозяйски и посмотрел прямо в глаза, жадно и навязчиво.
Так определенно было не принято!
Прошло несколько секунд, а он всё продолжал смотреть, отчего девушка заволновалась, потому что она никак не могла вылезти, пока он стоял на её дороге.
– Боишься меня, красивая?
Майя не позволила себе поднять глаза, хотя далось это с усилием воли.
Она не сделала это лишь потому, что слишком любила папу Ахмета и не хотела позорить его не подобающим поведением.
Хотелось спросить в ответ: «А я должна бояться?»
Но и этого девушка себе не позволила.
Пусть думает, что хочет.
А заодно поймет, что в этой ситуации у него не было права вести себя подобным образом, даже не смотря на то, что он был героем и её спасителем.
Скромнее нужно было быть!
К счастью подоспел папа Ахмет.
Из-за спины Бурого его было даже не видно, но мужчина смело отодвинул здоровяка в сторону, и протянул раскрытую ладонь для дочери, чтобы помочь ей выбраться из высокой машины, и наконец оказаться в родных стенах.
– Иди к маме, она скажет, что делать,– проговорил папа Ахмет хоть и с улыбкой, но напряжения в голосе спрятать не получилось.
Майя понимала, что сейчас не время задавать вопросы.
Вокруг было слишком много лишних людей.
Взять хотя бы этого бородача, который стоял рядом и нагло не отводил своих карих глаз.
Его взгляд Майя чувствовала на собственной спине, пока поспешно шла до мамы Зарины.
Её вид не отличался от папиного – женщина улыбалась, но была явно напряжена.
Она порывисто, но искренне обняла Майю, непривычно сильно прижав к своей груди, словно хотела защитить её и быстро проговорила:
– Поднимайся к себе и быстренько приведи себя в порядок! Надень самое красивое и скромное платье и платок! Сестра уже ждет тебя и поможет!
– Мам, что происходит? – глухо выдохнула Майя, у которой ноги вдруг стали ватными и непослушными.
– Фатьма всё расскажет тебе.
С каждой минутой становилось всё сложнее и тягостнее.
Господи, что происходит вокруг?
Ведь ее спасли из плена, разве на этом всё не должно было закончиться?
Майя не позволила себе оглянуться, когда вошла в дом, не чувствуя собственных ступней.
Её комната была на втором этаже, как комната сестры и брата. И Фатьма действительно ждала ее, распахнув дверь и очень волнуясь.
Первым делом она обняла сестру, тихо всхлипнув:
– Мы так боялись за тебя! Хвала Всевышнему, что он вернул тебя к нам!
Майя обняла девушку в ответ, на несколько секунд замерев, чтобы угомонить вой в голове.
Она всё узнает и всё поймет.
– Как Заур?
– Очень переживает, что не смог защитить тебя. Закрылся в своей комнате и не выходит. Даже папа не смог достучаться до него. Брат сам про себя говорит, что грош цена ему как мужчине, если он не смог отбить собственную сестру средь бела дня.
Майя сокрушенно покачала головой:
– Но нападающих было шестеро, а Заур был один! К тому же всё произошло так неожиданно и быстро. Он бился, как настоящий лев! И потом еще бежал за машиной, не смотря на боль и кровь! Я поговорю с ним…
– Всё потом, сестрёнка! Сейчас тебе нужно привести себя в самый лучший вид!
Майя нахмурилась, заглядывая в черные глаза сестры:
–Зачем?
– Чтобы понравиться сватам.
Девушка никогда не считала себя излишне впечатлительной или сентиментальной, но в этот раз ноги стали ватными и подкосились, поэтому она опустилась на край своей кровати, чтобы не рухнуть прямо на пол.
Фатьма тут же села рядом, сжимая ее холодные ладони, и глядя в глаза так понимающе и грустно, что становилось еще страшнее и хуже.
То есть её спасение ровным счетом ничего не значило?
И то, что сейчас она была дома, её не спасало от принудительного замужества?
–… но если я не хочу кому-то нравиться и тем более выходить замуж?
Вопрос был из разряда риторического.
Его можно было и не задавать, потому что и так было всё ясно.
Ситуация была безвыходной.
По крайней мере, для этих мест и обычаев, которые Майя приняла по своей воле.
Сестра Фатьма принялась гладить её руки, тихо выдохнув:
– Ты же понимаешь, что пол дня пробыла наедине с чужим мужчиной.
– Но он не прикасался ко мне! Мы даже в одной комнате не находились! Меня привезли в дом, закрыли в одной из спален – и он сразу же уехал! Я до сих пор даже имени его не знаю!
Сестра изогнула брови, словно просила прощение:
– Я тебе верю! Но люди за спиной будут говорить другое!
Майя хотело было возмутиться.
Хотела сказать, что ей плевать на то, что думают другие люди, а потом вспомнила, что она уже не в Питере живёт.
Она в Дагестане.
Теперь она мусульманка.
И очень любит папу Ахмета за его большое открытое сердце и добрую душу, поэтому ни за что не сделает так, чтобы тень плохих разговоров легла на её семью.
Это он привез её на новую землю и показал, что значит настоящая семья.
Что значит забота о близких.
Пришло её время показывать, что его доброта и забота по отношению к ней были не напрасными.
А сделать это Майя могла лишь одним способом – смириться и склонить голову перед обстоятельствами.
Просто было обидно.
На судьбу.
Девушка ведь только-только расслабилась и по-настоящему стала получать удовольствие от этой непростой жизни, почувствовав, что значит семья, поддержка и любовь близких, когда не нужно скрывать свои мысли и эмоции, зная, что тебя всегда прикроют своей спиной и подставят плечо, если будет тяжело.
Майя закрыла глаза, принимая единственное решение, на которое была способна ее верная душа – принять всё, как есть.
Она должна понравиться чужим людям?
Значит, понравится.
Она должна будет выйти замуж за чужого не любимого мужчину?
Она выйдет.
Но никто не посмеет сказать ни одного плохого, оскорбительного слова в адрес семьи, которая её приняла, не требуя ничего взамен.
Мысль о побеге промелькнула и тут же испарилась.
Нет, она не сможет жить дальше, зная, что про папу Ахмета люди говорят плохо из-за неё.
Да, было обидно до слёз, что из-за прихоти какого-то сумасшедшего мужчины вся её с таким трудом налаженная жизнь полетела в ад! Но придет время и она придумает, как сделать так, чтобы и его жизнь перестала быть размеренной и сладкой.
Майя ведь просто пришла на рынок за фруктами! Вместе со старшим братом! Она не делала ничего, в чём её можно было бы упрекнуть!
Но ничего. Всевышний даст ей достаточно сил, чтобы справиться с этим горем.
Что мужчина посеял своим поступком – то и пожнёт.
От мысли о мести стало хоть немного лучше.
По крайней мере, перестали дрожать колени и внутри появилась холодная отрешенная уверенность в том, что сладкой жизни у её похитителя тоже не будет.
– Майя, ты же знаешь, что родители ни за что не отдадут тебя мужчине, который не понравится им! Папа с ума сойдет, если будет думать, что тебя обидят!
Девушке хотелось тяжело вздохнуть и обреченно спросить у сестры: «Разве у родителей есть выбор в этой ситуации?», но сделать этого Майя не смогла. Просто не позволила себе.
Внутри не давал покоя лишь один вопрос, который она тихо задала искренне расстроенной сестре:
– Разве человек, который допустил кражу девушки, может быть хорошим?..
– Нет, конечно!
– Тогда почему его родственники здесь?
Фатьма недоуменно похлопала глазами.
– Это не его родственники, сестра!
Теперь пришло время Майе хлопать глазами и пытаться понять хоть что-нибудь.
– А чьи тогда?
– Бурана! Кажется так его зовут.
Глаза девушки округлились, когда она поняла о ком идет речь.
– Бурый?! Это он пришел свататься?
– Большой бородатый мужчина, – на всякий случай пояснила Фатьма, чтобы убедиться, что они с сестрой поняли друг друга.
К такому повороту Майя была не готова!
Она ведь попросила помочь ей, а не жениться!
Или другого варианта помощи не было?
Ох, сейчас Майя была не в состоянии размышлять на эти темы.
Что бы не приходило в голову – всё это казалось диким и безрадостным. Она дала себе обещание, что обязательно подумает обо всём позже в надежде на то, что вечером информации будет куда больше, и получиться поговорить с родителями.
– Я пойду в ванную, – устало обратилась она к притихшей Фатьме, которая не отводила больших черных глаз от поникшей Майи, – Выбери сама платье, которое я должна буду надеть.
– Хорошо, сестра моя.
Фатьма поцеловала девушку в ладонь и отпустила ее, провожая взглядом стройную, хрупкую и такую невероятно красивую сестру. Нет, она не завидовала ее внешности, потому что полюбила за добрую душу и краткий нрав.
Но сейчас Фатьма не понимала горечи девушки и её расстройства.
Что уж скрывать, но ведь каждая девушка мечтала, чтобы её будущий муж был красив, статен, силён, а еще был верным и внимательным.
Да, два последних качества можно было увидеть лишь после совместной жизни через какое-то время, но по поводу красоты и стати – здесь всё было на лицо сразу!
В этом Буране и того, и другого было хоть отбавляй!
Если бы такой пришёл свататься к самой Фатьме – она едва смогла бы скрывать радость, и больших усилий стоило бы смотреть только в пол и выглядеть печальной из-за скорой разлуки с домом.
Девушка не могла сказать почему, но это мужчина казался ей надежным и верным.
И потом, он точно понравился папе, а папа в людях не ошибался никогда!
У Майи же был такой вид, словно её отправляли на расстрел.
Она действительно была в шоке, и кажется совсем не видела всех достоинств своего жениха.
Фатьма надеялась лишь на одно, что за этот день она сможет увидеть и узнать его немного лучше, а потом успокоиться и будет радоваться предстоящей свадьбе и новой жизни, где она сама себе будет хозяйкой. В своем собственном доме.
С этими мыслями девушка достала самое подходящее платье насыщенно-зеленого цвета, чтобы оттенять и без того прекрасные глаза своей сестры, и тщательно выгладила его, чтобы не осталось ни единой складочки. Платок был в тон платья и тщательно закрывал волосы.
Всё был строго по правилам – платье скрывало кожу, оставляя лишь кисти рук непокрытыми, но при этом стройную фигуру Майи не прятало. Никакой косметики, вид сестры был предельно натуральный и чистый.
– Идём, родная! Будет не красиво, если мы еще задержимся, – Фатьма сжала холодную руку сестры, когда он была готова.
– Да, идём.
Глава 5
Буран опустил голову, чтобы никто не увидел его шальную клыкастую улыбку, когда Булат с силой наступил на ногу друга.
В восьмой мать его раз за те пол часа, что они сидели в большом зале гостеприимного дома семьи Ахмета аки.
– Перестань пялиться на девушку! – прошипел друг, – Это уже неприлично!
– Она моя будущая жена, и я хочу смотреть на неё.
– Её родители могут не согласиться отдать, – весело сверкнул глазами Булат, кидая взгляд на Бурого, во взгляде которого тут же искоркой всполохнула ярость.
Что значит «не согласятся отдать»?
Он заберет её при любом раскладе!
Других вариантов уже просто не было, и быть не могло!
С тех пор, как Майя спустилась вниз и теперь скромно, но напряженно сидела рядом с матерью на краю дивана – Буран не мог отвести от неё своих бесстыжих глаз.
А девушка ни разу даже ресниц не подняла.
Сидела, словно не живая, не шевелилась, только ровно дышала и смотрела исключительно в пол.
До чего же она была красивая!
Едва ли она сама это понимала.
Но дело было не только в её шикарных зеленых глазах и кукольном личике, которое хотелось заключить в свои ладони и целовать, целовать, целовать, вдыхая тонкий аромат её белой кожи.
Дело было во внутреннем свете, который завораживал.
Мусульмане называли это «нур».
То, что заключено в душе человека, но не у каждого он есть.
То, что притягивало своей чистотой и внутренней силой.
Теперь Буран думал о том, что было бы, не попроси его Майя о помощи?
Смог бы он уйти из дома Сабира, оставив красавицу там?
Едва ли.
Булат снова наступил на ногу, и медведю опять пришлось опускать голову, чтобы никто не заметил его улыбки. Ох и получит Булат подзатыльников, когда они выйдут отсюда!
Он точно знал, что будь у друга возможность – он бы уже прострелил ему ногу, чтобы наконец успокоить и не позорить семью, которая так сильно старалась для него, и для того, чтобы всё было строго по обычаям.
Тётя Мадина – мама Булата – была воистину святой женщиной!
Доброй, отзывчивой и со стальными нервам.
Впрочем, с таким сыном по-другому просто не получалось.
Впервые она увидела Бурана, когда тот приволок Булата в дом избитым и почти без сознания.
При чем в таком виде Булат тогда был по вине Бурана, потому что встретились они впервые и сразу же решили выяснить кто сильнее и кто будет хозяином этого места.
– Твоя мама в обморок не упадёт, когда тебя увидит?
– Ей не впервой, – прохрипел тогда друг, не в силах усмехнуться, потому что лицо было перекошено от синяка и отечности, – А вот ты получишь, чужак!
В тот вечер медведь действительно получил о души – скалкой по хребту. Пару раз.
– Кто побил моего сына? – строго спросила женщина, когда открыла дверь и всплеснула руками, увидев его, которого Буран нес на руках.
– Я.
– Да когда ж вы уймётесь, мальчишки!
Буран не ожидал, что схлопочет, но был приятно удивлен.
Кстати, Булат получил этой же скалкой, отчего застонал:
– Мааам, ну я-то ту при чем?
– Сам знаешь при чём!
– Меня как бы лечить надо.
– Молчи и лежи уже! Сейчас принесу аптечку!
– Да лежу же, далеко не уйду со сломанной ногой.
– А ты, – грозно ткнула пальцем женщина на ошарашено улыбающегося Бурана, – Иди на кухню и выпей чай! С тобой я потом разберусь!
– С мамой лучше не спорить, – хмыкнул Булат, на что медведь хохотнул:
– Это я уже понял. А где у вас кухня?
– Где-то там, – махнул рукой друг и наконец блаженно растянулся на диване, словно позабыл, как пол часа назад они жестоко бились и не жалели друг друга, – И мне тоже чай принеси.
– Только если будут сладости.
– Ищи на кухне, там точно всё есть.
На кухне было сто-о-о-о-лько всего, что задорный глаз медведя радостно задергался, а последние мысли о нелепых разборках с местными вылетели из головы окончательно и бесповоротно.
Буран особой стеснительностью никогда не отличался.
Уже спустя несколько минут он раздобыл самую большую тарелку, куда насыпал тонну всевозможных сладостей, печенья, халвы и мытых орехов, а еще прихватил с собой две каральки вкуснейшей домашней сушеной колбасы, которую делали только в Дагестане.
С этим набором он вернулся в зал к Булату, первым делом кусая колбасу.
– А чай где? – возмутился тот, хотя еле мог говорить из-за перекошенного лица.
– Я стаканы не нашел.
– Если нашел тарелку, то найдешь и стаканы.
Буран хмыкнул, но перечить не стал, только бросил через плечо:
– Братишка, тебе говорили, что ты очень вредный?
– И наглый. Да, каждый день это слышу. Кстати, мне чай зеленый.
Медведь хохотнул, но почему-то сделал всё.
Да-да, даже нашел и заварил этот чертов зеленый чай, который пах, как очень странная безвкусная трава.
Когда вернулась тётя Мадина с двумя аптечками в руках, она застала двух забияк миро пьющих чай с колбасой, и только покачала головой – ох уж эти мальчишки!
Не важно было им четыре года, четырнадцать или тридцать четыре – они все равно будут проверять границы друг друга на прочность, ломать носы и выяснять кто круче.
И ведь хоть бы поводы были какие-то весомые!
Впрочем, добрая женщина их не винила, потому что знала – только так закаляется характер истинных мужчин, способных встать на защиту своей семьи и своих друзей.
– Сначала обработаю раны этого забияки, потом посмотрю тебя, – присела женщина на диван рядом с сыном.
– Со мной всё в порядке, только царапины! – отмахнулся Буран, сосредоточенный на еде так, что едва не урчал от удовольствия.
– Сказала же, что посмотрю – значит, посмотрю!
– Понял, понял! Слушаюсь!
На самом деле медведь искренне кайфовал от атмосферы этого дома, этой прекрасной сильной женщины и даже от этого мужика, с которым он подрался.
Ну, вернее, все думали, что они дрались, и только Буран знал, что он не использовал и сотой доли своей силы.
Люди не представляли для него никаких проблем.
Сложнее было двигаться как они, и случайно не показать насколько сильно он отличается.
Когда через пару часов в дом вернулся отец Булата и застал своего сына в очередной раз в неприглядном состоянии, то поколотил его тростью, на которую опирался, потому что хромал.
Кстати, Бурана поколотил тоже.
Для профилактики.
Чтобы жизнь сказкой не казалась.
А потом сел рядом, налил себе чай из заварника, и тоже стал кушать сладости вместе с двумя побитыми оболтусами.
Уже тогда Буран понял, что его душа привязалась к этой семье.
Уходить из этого дома совсем не хотелось, потому что его приняли как родного, не смотря на то, что он сделал с Булатом.
Да и сам Булат был не в обиде на него.
– Скажи, как тебя найти, здоровяк? – едва выдавил он, когда медведь собрался уходить, поцеловав руки тёти Мадины за её гостеприимство и большое сердце.
– Поднимись в горы и свистни.
– Я приду к тебе, как только встану на ноги. Есть одно дело.
Но Буран пришел сам уже на следующий день.
Он не смог никак не отреагировать на доброту, с которой его встретили и проводили вчера в доме Булата.
Рано утром он спустился с гор, где нашел себе небольшое углубление, в котором можно было бы спать, в низину, чтобы отыскать озеро и наловить рыбу.
На самом деле, он мог бы принести живность. Еще живую. Но почему-то решил, что это будет лишним и не очень правильным.
Буран пришел в горы не имею за душой ничего. Даже одежды не было.
На одном из дворов в горном ауле пришлось временно и тайно от хозяев дома позаимствовать футболку и спортивные брюки, которые были достаточно широкими, чтобы не расходиться на большом теле берсерка.
В этом медведь и бегал, бережно относясь к вещам, потому что было не ясно, когда получится найти другие.
Но рыбы получилось так много, что в руках она не помещалась, как бы медведь аккуратно и старательно её не складывал. Ничего не оставалось делать, как снять с себя футболку и соорудит из неё сумку.
В таком виде он и пришел, с порога пробасив:
– Отец, сразу не бейте за вид! Я только рыбу отдам и сразу убегу!
– Убежит он! Смотрите-ка! – ворчал мужчина с добрыми задорными глазами, торопливо ковыляя к забору со своей тростью, – Кто тебя еще отпустит! Входи скорее! Входи, говорю тебе!
– Муж, не выпускай этого мальчишку, пока я его не накормлю! – крикнула и глубины дома тётя Мадина, а Буран снова расплылся в улыбке, в сотый раз подумав о том, какая же хорошая семья у Булата, и как ему повезло с родителями.
Берсерков рождали медведицы, а воспитывали отцы.
Материнской заботы и женской ласки они не знали совсем.
Поэтому к женщинам медведь относился особенно трепетно и уважительно.
Его действительно не выпустили из дома, пока тётя Мадина не нажарила этой самой рыбы и не накормила своих мужчин. А потом постирала футболку Бурана и высушила её с помощью утюга.
– И завтра приходи, сынок! Я для тебя приготовлю наш знаменитый хинкал!
– Приходи, сын моей матери, – прошепелявил бедняга Булат, у которого лицо плыло еще сильнее в это день и один глаз заплыл полностью, зато второй сверкал озорством и добродушием, – заодно о делах поговорим.
– Какие вам дела, негодник! Сначала кушать начни из ложки, а не через трубочку! Потом поговорите!
Буран только рассмеялся в ответ, но все таки пришел и на следующий день.
Так они и подружились, а скоро ни одного дня не проводили друг без друга.
Это благодаря Булату у медведя появилась не только одежда, но и деньги, а потом даже свой дом.
Да, не всегда всё было законно и правильно с точки зрения морали, но всегда были люди, которым требовалась помощь.
Хорошая такая мужская, физическая помощь.
А уж силы у Бурана было хоть отбавляй, особенно по человеческим меркам.
В одном только он не грешил – никого не убивал.
Да, мог избить до потери сознания и очень не благоприятных последствий.
Но черту всегда знал и её не переходил.
И вот из-за этой девушки он был готов перейти эту черту и убить, чтобы только она была рядом.
Чтобы только она была лишь его.
Буран видел и чувствовал, что такого напора и стольких подарок Майя не ожидала увидеть, когда спустилась на первый этаж, где сидели сваты и он.
Тётя Мадина постаралась на славу и кажется скупила все украшения, золото, цветы и сладости, какие только смогла найти на своем пути, потому что без преувеличения весь пол в большой комнате был уставлен подарками для дорогой невесты.
Вот только сердце девушки билось не от радости и не от любопытства скорее всё рассмотреть. В отличие от её сестры, которая была в полном восторге от всего происходящего и увиденного.
А еще она бросала взгляды на Бурана.
Делать ей это было категорически нельзя.
Поэтому девушка прятала взгляд и пугливо замирала, если думала, что её поймали за этим делом родители или кто-то из присутствующих. Но все были заняты другим, а вот медведь как всегда чувствовал все.
Нет, ничего запретного или тем более постыдного девушка не чувствовала.
Просто как и все молодые девочки она мечтала о том, что в один прекрасный день в её жизнь придет такой же красивый статный жених и будет столько же подарков – красивых, ярких, ароматных, дорогих и искусно упакованных.
