Текст книги "Лютый (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
Наверное, на дергающиеся глаза, учащенное сердцебиение, и грозящее заикание можно было не обращать особого внимания, когда Лютый вальяжно и неспеша спустился с лестницы веранды на снег и лед своими нагими ступнями, повернувшись ко мне, и, выпрямившись во весь свой огромный рост, так же одним ловким и быстрым движением руки, скинул с себя брюки, стоя передо мной совершенно обнаженный…и возбужденный!
Слушайте, вы когда-нибудь думали, что можно подавиться собственным языком?
Вот и я не думала…а как-то получилось это очень быстро и неожиданно, стояло только увидеть это великолепное стройное тело во всей его красе, не прикрытое никакими одеждами, каким бы тонкими они не были.
Аполлон, Давид. и…и кто там еще считался красавчиком в этом мире…просто все дружно рыдали за ближайшим сугробом, раскуривая гашиш с горя, потому что вряд ли кто-то из них мог бы сравниться с этим мужчиной, чье тело являло собой самый совершенный и великолепный экземпляр настоящей грозной мужской красоты и…. размеров!
Нет, не так….РАЗМЕРИЩЕВ!!! И я имею в виду не только размер ноги'!..
– Боже! – я зажмурилась снова, закусывая губы и чувствуя, как задрожали мои ресницы, слыша, едкий смешок, и как всегда колкий, но одновременно ласковый голос Лютого, который едва ли не пропел:
– Что-то не так?
А можно мне линейку и градусник?'….
Все так! Все было настолько ТАК, что в эту самую секунду к дымящемуся сугробу с красавчиками мира сего сейчас незаметно подползали еще и все рыдающие именитые порно актеры мать их!!!..
Все было настолько ТАК, что я почувствовала, как термо белье пропиталась мои потом, прилипая к спине и явно давая понять, что мое бедное тело тоже в шоке, как и глаза, мозг, и все остальное.
Нет, я не была невинной девочкой, хотя и слишком мудреной в плане физических отношений не была так же…моим первым и пока что единственным мужчиной был тот самый позабытый и позаброшенный Алекс, к которому я начинала испытывать с каждым днем всего лишь одно единственное чувство – это стыд за свое поведение и мысли о другом человеке, начиная искренне понимать, что никакой любви между нами не было изначально…так вот. Никого не хотела бы обидеть или унизить, но рядом с размерами и мощью Лютого никто бы даже рядом не валялся'…
Почувствовав, как мое лицо обдал его морозный аромат, я задрожала, боясь открыть глаза и просто опустить ресницы вниз, куда они стремились сами по себе, словно в желании убедиться, что мне всё это не привиделось.
– Уверена, что в прошлый раз достаточно меня исследовала, Золотинка? – его горячее дыхание коснулось моего лица, когда я подняла голову вверх, пытаясь смотреть на него, сквозь лучи яркого солнца, отчего его голубые глаза светились и горели совершенно нереально и так ярко, что становилось больно смотреть в них.
Нет, теперь я не была уверена уже ни в чем! Но деловито откашлялась пару раз, пытаясь вернуть себе голос, чтобы все-равно прохрипеть, выдавая себя с потрохами:
– Уверена…
Я не ожидала, что Лютый вдруг ослепительно улыбнется, чуть дернув бровью, и задержавшись возле сраженной наповал меня еще на пару секунд, просто развернется и спуститься со ступеней снова, совершенно не смущаясь разгуливать нагишом….хотя. Чего ему смущаться? С таким-то телом!
Боже! Какая же у него была улыбка! Мягкая, сладкая, пусть даже чуть лукавая, словно сахарная вата!
Воистину волшебная, потому что у меня прошла в миг икота и дерганье глаза, вот только сердце застонало и в бедрах разлилось тепло, от которого хотелось застонать. И совершенно не помогал в деле успокоения и возвращения моего нормального дыхания и ясных мыслей вид его упругого зада и неимоверно длинных ног, которые вышагивали величественно вперед.
Я снова вздрогнула, едва не пискнув, и поспешно опуская взгляд на снег, когда Лютый обернулся, чтобы усмехнуться от моего вида и сладко проговорить:
– Спускайся уже, Золотника. Нужно выдвигаться.
Сердце заколотилось так, что я еда могла услышать собственный голос в этом грохоте:
– …ты ведь не хочешь сказать, чтобы я села на тебя сверху и…
– Хочу…
Оххххх….я закусила губу, закрывая глаза и пытаясь побороть дрожащие колени, потому что было устойчивое ощущение, что мы в эту секунду говорили совсем не о поездке. Сверху.
Я ощущала на себе его горячий, тяжелый и хищный взгляд даже с закрытыми глазами, чувству, как капелька пота стекла по моему виску, едва слышно прошептав:
– … если действительно хочешь, то почему медлишь?….
Поверить не могу, что я спросила это вслух, в какую-то секунду испугавшись собственной откровенности, но понимая, что обратного пути уже нет и сказанного не вернешь, все-таки открыла глаза, осторожно посмотрев сквозь ресницы на Лютого, который смотрел на меня не злобно.
Не растерянно.
Не удивленно.
А сосредоточенно и впервые так открыто и спокойно, словно забыл отгородиться от меня своей ледяной стеной с колкими сосульками, когда приглушенно ответил, чуть склонив голову вперед и на бок:
– Даю тебе возможность привыкнуть и не бояться. Это важно, поверь мне…у Мии не было этой возможности и едва ли те воспоминания принесут ей радость или восторг…
Я ошарашено моргнула, и, видимо, сломала этим всю невероятную интимность и душевность краткого неожиданного мига, когда Лютый снова выпрямился, криво хмыкнув:
– Хватит болтать. Нас уже ждут.
Меня сковал какой-то немой ужас, когда Лютый стал медленно опускаться вниз руками, словно собирался встать на колени, упираясь своими большими широкими ладонями в лед, когда я просипела:
– Я не смогу сесть на тебя сверху!..
– Еще как сможешь! – сверкнули горячо и хищно его голубые глаза, когда Лютый взглянул на меня исподлобья, став медведем.
Мия всегда говорила, что Беры обращаются.
Не становятся мишками.
Не превращаются.
А именно обращаются.
И, честно говоря, я ожидала чего-то ужасного и мерзкого, насмотревшись еще в юности всех тех жутких фильмов про оборотней, где люди начинали корчиться в судорогах, а потом их тело начинало дергаться, покрываться клочками неряшливой шерсти, выпирали жуткие зубы и все прочие подобные «прелести» становления из человека в зверя, а главное это кровь из вырастающих ногтей и конечно же вопли, которые обязательно должны были перерасти в душераздирающий вой.
Классика жанра епт! Думаю, благодаря современно синематографу и представлению современного человека об оборотнях, мне было так страшно и противно увидеть, что же будет с Лютым…с этим завораживающе красивым, сексуальным и огромным мужчиной.
Но, верно говорила Мия в то, что Беры – не оборотни.
Не было ничего страшного и уж тем более противного. Словно Лютый просто в какую-то невидимую моему глазу секунду накинул поверх себя шкуру, и вот уже передо мной стоял тот самый огромный голубоглазый медведь с поляны с белоснежной шерстью, которую словно замачивал на ночь в белизне.
Страха не было, я просто во все глаза уставилась на белую медвежью мордаху с черным носом и голубыми глазами, которые смешливо и явно играючи смотрели на меня, пока я топталась на месте, с интересом рассматривая вблизи медвежье обличье Лютого.
Так вот какой он был мягкий, белый и пушистый! При чем, в прямом смысле этого слова!
Не удержавшись, я улыбнулась, слыша, как мишка фыркнул и зашагал ко мне, перебирая своими широченными мощными лапами, что ступали по снегу и льду мягко и совершенно бесшумно.
Мне все еще сложно было поверить, что в этом мохнатом огромном и таком мягком на ощупь звере и есть тот холодный, колкий и язвительный Лютый, когда стянула с себя варежку, осторожно прикоснувшись ладонью к большой мохнатой морде, перебирая мягкую почти плюшевую шерсть между пальцами. Даже от зверя приятно пахло ароматом Лютого – морозной колкой свежестью, и почему-то не было никакого запаха мокрой псины, о чем часто упоминалось в тех же фильмах об оборотнях. Видимо воистину те оборотни и рядом не валялись с нашими красавчиками Берами.
У мишки была большая морда и мощная шея, которую едва ли можно было обхватить руками, и я хохотнула, отступив назад, когда эта большая морда вдруг легко боднула меня, осторожно, но с явно ощутимой силой, которая скрывалась за плюшевой шерстью этого зверя.
Мишка снова фыркнул и уткнулся в меня своим горячим влажным носом, неожиданно скользнув им по ногам, но я даже не успела возмущенно взвизгнуть, когда поняла, что этот нос раздвинул мои колени, и голова буквально протиснулась между моих ног, практически насаживая на себя.
– Лютый! Что ты…
Я не успела договорить, завизжав, когда эта морда почти боднулась, подкидывая меня легко, словно я была невесомым котенком, отчего меня весьма ощутимо подкинуло в воздухе, и я приземлилась прямо на широкой спине мишки… уткнувшись носом прямо в медвежий волосатый копчик.
– Да что ты делаешь?!"
Понимая, что я повисла на Лютом в медвежьем обличии, отчаянно цепляясь за его густую мягкую шерсть руками, и пытаясь обхватить ногами необъятные медвежьи бока, боясь свалиться с такой высоты, я хрипела и шипела от ярости и страха, слыша лишь смешливое похрюкивание веселящегося медведя, который размеренно пошагал вперед так же плавно и бесшумно, как ступал его лапы до этого.
Сначала я визжала, выплевывая белые шерстинки из своего рта.
Потом умоляла остановиться и дать мне слезть с него, потому что у меня кружится голова.
Затем я кричала и ругала его всеми низкими и обидными словами, которые только могла вспомнить, вроде «редиски» и «засранца», надеясь, что Лютый разозлиться, остановится и позволит мне слезть с него.
В конце – концов, я просто охрипла и сдалась, раскинувшись на медвежьей спине, словно звезда, прижавшись щекой к мягкой шерсти, от которой шел такой жар, что я даже сняла свои варежки, чтобы было удобнее держаться.
Смирившись с постыдным положением дел и успокоившись, я поняла, что мне даже нравится вот так запросто лежать на этом огромном звере, мощнее которого вряд ли есть кто-то в этом мире, ощущая себя в тепле и полной безопасности…а еще понимая, что это не просто мягкий, пушистый мишка, а Лютый собственной персоной…только очень белый и волосатый.
Я словно раскачивалась в колыбели от ровного поступательного движения зверя, расслабившись и наслаждаясь этими невероятными ощущениями, которых не испытывала никогда.
Мне кажется, что я могла бы даже уснуть, пригревшись и разомлев, когда медведь неожиданно остановился и тряхнул головой.
Я напряженно застыла и быстро села, завертев головой и пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, но вокруг нас раскинулся лишь бескрайний белый лед, который иногда сверкал бирюзой или был покрыт трещинами и узорами. Помня о том, что Беры не способны разговаривать в своем зверином облике, я, даже не боясь, развернулась на спине медведя, сев на нем словно наездница на лошади, округлив глаза и удивленно оглядываясь, когда почувствовала, как подо мной стали напрягаться могучие мышцы Бера, отчего его шерсть перекатывалась волнами.
– Лютый, что происходит? – пролепетала я, отчего-то снова зажмуриваясь и понимая, что я медленно оседаю вниз, растопырив руки, вздрогнув и дернувшись оттого, что неожиданно горячие ладони коснулись моих рук, опуская их вниз…на рельефный горячий и гладкий пресс….
Я даже понять не успела, как так вышло, но теперь я сидела на Лютом, обхватывая его своими ногами. Его, развалившегося спиной прямо на льду и смотрящего на меня сквозь густые ресницы так горячо и сверкающе, что внутри меня все сжалось в единый комок, который с грохотом и скрипом провалился сразу в бедра, где все завибрировало и застонало.
– …ВОТ ВИДИШЬ, уже не страшно…
От мурлыкающего, чуть хриплого голоса Лютого, который словно растерял всю свою колкость оставив лишь гладкость льда и сладость сахарной ваты, я не могла заставить себя даже моргнуть, чувствуя, что таю и пропадаю от этого взгляда и голоса.
–..разве можно бояться белого и пушистого мишку? – едва смогла выдавить я, чувствуя, как в кончиках пальцев закололо оттого, что мои руки были прижаты его большими обжигающими ладонями к его прессу, а его величественная огромная эрекция была прямо за моей спиной…готовая к активным действиям.
– Мишка – это я. И теперь ты знаешь, как я двигаюсь…
Лютый чуть повел бедрами, отчего я приподнялась немного вверх и вниз, закусив губу, чтобы не застонать вслух и понимая, что в моем теле начинается битва с разумом, который кричал о том, что этой ночью я решила сначала поставить точку в прошлых отношениях, и только потом с чистой совестью, совершенно свободная и не терзающая сама себя за измену, начать отношения новые, в которые хотелось окунуться в омут с головой…даже если отчетливо понимала, что этот омут не просто мелкое теплое озеро, а самый настоящий Северный ледовитый океан, где я могла утонуть…где я уже тонула, понимая, что не мне хватает воздуха, чтобы дышать, едва прошептав:
–..медленно и плавно?…
Чувственные губы Лютого дрогнули в легкой полуулыбке, показав кончики острых белоснежных клыков, когда он так же приглушенно и хрипло ответил:
– По разному….как я буду двигаться, во многом зависит от тебя.
Я ошарашено моргнула, уставившись на этого голубоглазого мужчину, все еще не веря, что он мог сказать нечто подобное, когда он медленно подался вперед, усаживаясь, отчего теперь я была зажата им почти со всех сторон, застыв и даже перестав дышать, боясь снова сломать хрупкий момент нашего молчаливого единения, когда его ресницы опустились вниз к моим губам и сердце захлебнулось от восторга и жадности, заставляя потянуться к нему навстречу в поисках ласки и вкуса его губ, которые могли становиться такими невообразимо мягкими и податливыми.
В этот раз он не набрасывался и не подавлял меня, скользя по моим губам чувственно и нежно, словно показывая другую грань Рая, в который я хотела окунуться вся без остатка, позабыв про мир вокруг.
Этот поцелуй был воздушный и невесомый, словно белые облака, скользящие по шелковистому льду Арктики, но я горела изнутри, словно синее пламя, обхватывая его руками за мощную шею и притягивая к себе так крепко, чтобы он стал частью меня…и не смел больше никогда пропадать больше, чем на пару секунд из моего поля зрения.
Я почувствовала, как его губы улыбнулись, и Лютый осторожно отстранился, лукаво полыхнув глазами, и скованно повел своими огромными плечами, будто заставляя тело двигаться, глухо проговорив:
– Нас ждут. Пора двигаться дальше. Держись крепче, Золотинка.
Я сдержанно выдохнула, продолжая дрожать и гореть изнутри, облизнувшись и хватаясь за его плечи руками, когда Лютый развернулся прямо подо мной на живот, вновь принимая облик зверя, только в этот раз я уже сидела, как положено, обхватывая его крепко ногами и слыша вибрирующее урчание огромного медведя, которое проносилось сквозь мое тело, возбуждая еще сильнее.
Стоило ли говорить, что прогулка по Арктике прошла, словно в бреду?..
Я улыбалась смешливой Мие, надеясь, что делала это впопад, слышала, что она и Север что-то рассказывают мне, но совершенно не понимая о чем и зачем, когда все во мне было целиком и полностью сосредоточенно только на этом большом белокуром мужчине, который улыбался лукаво, но так горячо, иногда бросая на меня такие нетерпеливые и жадные взгляды, что казалось, что он был готов наброситься на меня прямо здесь и сейчас….хи я хотела этого! Совершенно искренне и абсолютно!
Больше не было страха, больше не было сомнений… я хотела только его одного так сильно, как никого и никогда в своей жизни! Если я не смогу справиться с этим ледяным океаном, то лучше умереть в нем, чем жить в мучениях, каждый миг желая лишь его.
И оставалась лишь одна неразрешенная проблема в моей жизни – Алекс…
Мы вернулись домой как раз к обеду, когда Мию почти с порога заграбастали сразу на кухню вечно голодные и обожающе ее Беры, а я пошла на поиски Нефрита, который уже вернулся из города и даже подключил кабельное ТВ, отчего те Беры, что не терлись в кухне, были заняты обустройством новой большой комнаты для просмотра фильмов большой дружной компанией.
– Нефрит, а что у нас со свзяью? – с большой надеждой спрашивала я красавчика-модель, поникая, когда слышала от него, что он обязательно займется этим вопросом в ближайшие дни.
Я не хотела столько ждать.
Мне нужно было все решить в самые короткие сроки, чтобы я смогла открыть для себя ледяную дверь, погрузившись в новые чувства и эмоции с головой, не коря себя стыдом и совестью.
Скажете, что это было глупо и неправильно? Пусть. Я не могла иначе.
Я просто понимала, что не смогу полностью отдаться Лютому душой и телом, зная, что на другом конце мира меня ожидает другой мужчина, все еще рассчитывая на то, что я подуюсь и вернуть к нему обратно. Мне просто нужно было искренне извиниться перед ним и сказать, что уже не вернусь… я даже не собиралась лететь домой. Мне просто нужно было на сутки выбраться с Арктики, чтобы найти связь пригласить Алекса на нейтральную территорию и все честно рассказать ему, глядя в глаза, как бы тяжело и стыдно это не было…затем выслушать его многочасовую нотацию, но вернуться в этот ледяной заснеженный мир уже свободной и спокойно дышащей.
Именно ради этого я напросилась в город с мальчишками, которых отправили за очередной партией продуктов.
Меня не интересовала еда, зато я нашла того самого ненормального пилота, быстро договорившись с ним, чтобы он завтра же рано утром переправил меня на материк, а ровно через сутки ждал, чтобы встретить меня снова и привезти обратно в наше ледяное царство.
Все было продумано до мелочей и не должно было никому навредить, когда я крепко обнимала рано утром взволнованную Мию, что услышала мои крадущиеся шаги даже сквозь храп Беров, которые вчера умудрились передаться, пока решали какой фильм будут смотреть, а потом упились и уелись так, что их часть так и осталась спать прямо в медвежьем кинозале, который по понятной причине оборудовали недалеко от второй кухни.
– Злата, пожалуйста, это плохая идея…. – шептала подруга, крепко обнимая меня и кивая сокрушенно своей взъерошенной после сна головкой, – если Лютый узнает…
– Не узнает. Он ведь не появляется здесь уже вот как четыре дня, а мне и нужно то всего лишь сутки!
– Злата… – Мия умоляюще изогнула бровки, но я лишь покачала головой, широко улыбаясь совершенно спокойная и в полном предвкушении оттого, что вернусь свободной и готовой к новым отношениям. Таким невозможно желанным! – Я не могу по-другому! Прежде чем начинать отношения с Лютым, я должна завершить все дела с Алексом, иначе моя совесть не даст мне жить.
– Давай разбудим Нефрита и скажем ему прямо сейчас заняться связью….просто подожди немного, ты сможешь позвонить и все будет хорошо. Хочешь, мы прямо сейчас проводим тебя с Севером до леса, откуда ты можешь позвонить?… Только не улетай!..
– Я должна видеть его глаза и понять, что до Алекса все дошло, понимаешь? Не хочу, чтобы он возомнил из себя принца и явился сюда спасать меня даже против моей воли.
Нет, Мия не понимала. Она выглядела раздавленной и взволнованной, даже когда я сказала, что оставляю здесь все свои вещи, потому что не собираюсь никуда сбегать. Боже, если бы я только могла достать из груди свое сердце и показать его этой смешливой ясноглазой девочке, то она бы увидела на нем ледяные буквы, выбитые до самого нутра с именем Лютого.
– Только сутки, сестренка, дай мне только сутки, – прошептала я, крепко прижимая к себе ту, которую на самом деле любила, как родного человечка, которому доверяю полностью и без остатка, чувствуя ее слезы и неловкий кивок головы.
– Все будет хорошо, не переживай!
Я расцеловала девушку с щечки, ринувшись к двери, когда услышала ее приглушенное:
– Подожди, я провожу тебя, чтобы ты не заблудилась….
Да, это была неплохая идея, потому, что приготовив с вечера снегоход подальше от домика и поближе к лесу, чтобы не разбудить спящих Беров, я пока смутно понимала куда именно мне нудно ехать на нем, чтобы вырулить на окраину города, где и была взлетно-посадочная полоса.
Признаюсь, что я нервничала, втягивая подругу в эту затею, когда она одевалась словно мышка в коридоре у самого выхода, как можно дальше от комнат, натягивая горнолыжный костюм прямо поверх пижамы и завязывая на мне плотный тяжелый шарф поверх рта и даже носа, быстро пробормотав:
– Самый большой холод всегда на рассвете…га без наших Беров будет очень холодно…
И Мия, как всегда, оказалась права….воздух был настольно колючий и колкий, что на секунду я просто задохнулась, выйдя на улицу, и направляясь к приготовленному снегоходу в кустах у леса.
– Больше двигайся, будет не так холодно….
Я следовала всем советам Мии, кроме одного – остаться дома….
Уже добравшись до самолета без приключений и даже не встретив на своем пути белых мишек. Настоящих белых мишек – желтых и голодных, я поняла, что все это время мы были не одни….
Стоило нам только слезть со снегохода и сделать пару шагов к ожидающему и гудящему самолетику, как из заснеженных кустов выплыла большая и обнаженная фигура мощного красавчика Севера, чьи синие глаза в темноте раннего утра горели ужасающе ярко…и явно недовольно.
Не смущаясь своей великолепной наготы и не содрогаясь от пронизывающего ночного холода этого сурового климата Бер вышагивал к нам, недовольно качая своей черной шевелюрой:
– Я не буду ругать вас за то, что вы поддерживаете друг друга…я понимаю вас, как брат и часть нашей семьи. Но мне совершенно не нравится то, что вы сделали это в тайне от меня, а еще то, зачем вы явились сюда под покровом ночи….
Север возвышался над нами обеими словно огнедышащая гора, разгоняя жаром своего большого мощного тела мороз вокруг нас, нежно прикоснувшись большой широкой ладонью к щечке своей жены и приглушенно проговорив:
– Как ты могла подумать, что я не почувствую, что ты ушла из нашей постели? Что я не почувствую твоих эмоций, которые так сильно и жалобно кричали?…Что бы вы не задумали, вернитесь домой прямо сейчас и я сделаю вид, что этой ночью ничего не было…
Север обнял нас обеих, прижимая к своим горячим бокам, к которым мы прижались с благодарностью, впитывая в себя его вкусный аромат ночного леса и этот невероятный жар, который грел с такой силой, что кончиках пальцев закололо от тепла.
– Мия не виновата, – быстро прошептала я, чувствуя его горячую сильную руку на себе.
– Я знаю…
– Север, прости, что не сказала тебе, но мне нужно всего лишь сутки! Сутки на материке и я вернусь следующим утром в дом, словно никуда и не улетела. Вы даже не успеете заметить мое отсутствие!
– Что ты задумала, Злата? Я думал ты поняла, что ваша связь с Лютым налаживается.
– И чтобы она стала крепче и лучше мне нужно завершить все дела со своим женихом…
Север нахмурился и вдруг усмехнулся. Вот только я поздно поняла, что эта усмешка относилась не ко мне.
Вернее не только ко мне одной, когда взвизгнула от неожиданности, потому что секунду назад твердая и холодная земля еще была под моими ногами, и вот я уже парила в невесомости вниз головой, не сразу понимая, что теперь болтаюсь на плече отрывисто вышагивающего Лютого…
Едва ли я могла рассмотреть в полумраке раннего утра, когда солнечные лучи еще даже не коснулись макушек высоких деревьев, кто именно обнаженный и высоченный прет меня на себе, словно невесомую пушинку, но вот его морозный аромат я не могла спутать ни с кем другим!
– Лютый! Мне нужно…ай!!!
Я взвыла оттого, как резко и больно его ладонь опустилась на мою попу, даже если я была облачена в горнолыжный костюм, дернувшись и упираясь варежками в его могучую спину, чтобы держать голову не на весу, видя, как Север поднимает на руки Мию, прижимая ее к своей груди, словно ребенка, зашагав в сторону дома. Я же болталась на мощном плече, словно тушка пойманной дичи, начиная в тот момент отчетливо понимать, что если я не смогу объяснить ему что здесь произошло, то мне придется явно не сладко…
– Лютый, я…. Ааааай'…
Второй шлепок по заду был еще мощнее и ощутимее, когда я дернулась снова, но не изо всех сил, тк боялась свалиться с его плеча и упасть с такой высоты вниз, переломав себе все, что только можно.
–..просто послушай и не…АЙЙЙЙ!
В этот раз я почти задохнулась от боли, которая последовала после того, как его ладонь с силой опустилась на мой многострадальный зад в третий раз, всхлипнув и еле прошептав:
– …скажи хотя бы куда мы идем…
– Домой.
– Но дом в другой стороне…
– Ко мне домой.
