Текст книги "Ожидание за кулисами"

Автор книги: Елена Руденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Суд выносит решение

Наконец состоялся день суда. Люди постепенно собирались. Неподкупный, Антуан и Светлана были среди собравшихся, они не могли пропустить это мероприятие. К числу праздных любопытных нельзя было отнести Клода Шапареля с отцом и Анжель Фужероль с матерью, которая властно держала дочь за руку. Жаклин Шапарель пришла в шляпке с вуалью, чтобы ненавистные родственники ее не узнали.

– Меня не оставляют размышления, приговорят ли к повешению эту девицу? – рассуждала Фужероль-старшая. – Она заслуживает сей кары!

– Маменька, если вешать всех дурочек, то в Париже женщин почти не останется, – мрачно пошутила Анжель. – Мне ее жаль.

– Эта девица вызывает у тебя жалость? – удивилась матушка. – Ты ангел!

Она была так поражена, что забыла сделать дочери замечание за просторечие.

– А я не могу испытывать жалось к девице, чуть было не ставшей виновницей гибели моего сына, – сказал отец Клода. – Моя уверенность в ее соучастии непоколебима!

«Какие мерзавцы! – подумала Жаклин. – С таким безразличием обсуждают судьбу несчастной девушки! Ни капли человеческого сочувствия! Только невеста Клода имеет чувство сострадания. Судя по всему, умная девушка. Зачем ей мой брат?»

Жаклин перевела взгляд на брата. Он стоял рядом, опустив длинные ресницы. Казалось, этот разговор не имеет к нему никакого отношения! Девушка отвернулось. Ей хотело ударить по его сахарной фарфоровой физиономии, вырвать у него клок огненно-рыжих волос.

Начало заседания отвлекло ее от размышлений. Девушка пыталась сосредоточиться на речах прокурора и Мулена, но мрачные мысли не давали. Наконец судья вынес решение.

– Начну с объяснений, – произнес он ледяным тоном. – Внимание!

Все, даже болтуны, притихли.

– Я тщательно изучил материалы дела, – продолжал Бюсьер. – Мсье прокурор, в какой руке у мадмуазель Нароль был найден нож?

– В правой, – отрапортовал обвинитель.

– Понятно. Мадмуазель Нароль подойдите сюда.

Перепуганную девушку подвели к судье. Он протянул ей лист бумаги и перо.

– Вы грамотная? – спросил он.

Филиппа кивнула.

– Напишите! – приказал он.

– Что? – наивно спросила она.

Пол залу пробежало хихиканье, но взгляд судьи быстро восстановил тишину.

– Свое имя, – сказал Бюсьер.

Девушка взяла перо в левую руку и старательно вывела буквы.

– Вы убедились, она левша! – пояснил судья.

– Точно! – воскликнул кто-то из зала. – Она на стол все левой рукой ставила! Даже я это заметил.

– Как вы понимаете, это говорит о том, что мадмуазель Нароль невиновна, – сказал судья.

Подозрения Робеспьера

Жаклин хотела встретиться с Филиппой, но не смогла. К Нароль подошел какой-то человек и, уверенно взяв под руку, увел за собой. Девушка не сопротивлялась. Жаклин забеспокоилась. Она принялась искать глазами Мулена, но не нашла.

Чья-то рука легла ей на плечо. Жаклин обернулась. Перед ней стоял мсье Годар. Как всегда красив и элегантен. Жаклин еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

– Не бойтесь, мадмуазель, я вас не выдам, – сказал он. – Как я ждал встречи с вами!

– Благодарю, – ответила девушка.

Эта фраза прозвучала как «отстаньте». Жаклин стало немного стыдно.

– Будьте любезны уделить мне время, – попросил Бенедикт.

– Я согласна. Позвольте поинтересоваться, как вы меня узнали?

– Шляпка с вуалью не скрыла вашу красоту. Вот и мсье Робеспьер вас узнал. Вон поглядывает. Может показаться, что он читает мысли на расстоянии.

Неподкупный не читал мысли на расстоянии, но вполне мог представить их разговор. От наблюдений Робеспьера отвлекли Жорж с Камиллом.

– Как я мог забыть! – воскликнул Демулен.

– Стареешь, друг! – хихикнул Жорж.

– В тот вечер я видел мсье Бюсьера около того места, где было покушение… Ну… Он, значит, шел по улице… потом он завернул за угол… за тот угол, где потом нашли Клода Шапареля… Это близко ко времени, когда противного папенькиного сынка обнаружили полудохлым…

– Что же ты тогда не заглянул за угол? – спросил Жорж. – Может, ты бы схватил убийцу!

На глазах расстроенного Камилла заблестели слезы.

– Подумать только, я мог стать героем! – захныкал он. – Но почему я не заглянул за угол!? Почему?

– Отставить истерику! – Жорж хлопнул его по плечу. – Я угощу тебя портвейном!

– Вы ставите низшее развлечение пьянства превыше всех добродетелей! – с презрением сказал Антуан.

– Во, как выдал! Не волнуйся, Тюльпанчик, мы тебя тоже приглашаем! – улыбнулся Дантон.

Сен-Жюст возмущенно отверг приглашение.

– Как хочешь! – сказал Демулен, настроение которого изменилось моментально. – Мне больше достанется!

– Какой ты жадный, – сурово сказал Жорж. – Хотя ты прав. Цветочек не оставил бы тебе ни капли.

– Эти двое постоянно подвергают меня унижению! – проворчал Антуан. – Они ставят подлую цель ранить меня пустыми шуточками. Аморальные завсегдатаи борделей…

– Антуан, – перебил его Макс. – Не увлекайся. Камилл сообщил очень важную информацию. Во-первых, версия, что судья Бюсьер мог покушаться на жизнь Клода Шапареля, подтверждается. Во-вторых, возникает сомнение в невиновности мадмуазель Нароль.

– Какое сомнение? Почему? – удивилась Светик.

– Предположим, влюбленный Бюсьер заворачивает за угол. Что же он видит? Раненый Шапарель и Нароль с ножом в руке лежат на дороге. Первая мысль: она убила его и умерла! Бюсьер щупает ее пульс и понимает, что она жива! Слава Богу! Но Филиппу могут обвинить в убийстве! Бюсьер любит ее и хочет спасти. Он вынимает нож из левой руки мадемуазель и перекладывает его в правую. Конечно, он давно заметил, что мадмуазель – левша.

– Вот это любовь! – воскликнула Светик.

– Вы даже представить себе не можете, дитя мое! – раздался неприятный голос судьи Бюсьера. – Мне бы хотелось сообщить вам кое-что дорогие сыщики.

В его тоне звучала насмешка.

– Адвокат Мулен предложил мне «благодарность», чтобы я оправдал мадмуазель Нароль. Любопытно, правда? Это первое. Второе, его так называемая благодарность составила пять тысяч ливров. Еще любопытнее, да? Третье, подумайте, откуда у начинающего адвокатишки появилась столь солидная сумма?

– Может, долг? – предположила Светик.

Судья окинул ее пристальным взглядом. Девушка поежилась.

– Возможно, мадемуазель, возможно. Но кто дал ему взаймы такие деньги? И зачем?

Бюсьер перевел взгляд на Робеспьера.

– Подумайте, Неподкупный, подумайте.

– Благодарю за откровение, – ответил Макс, которого внешний вид судьи не устрашал как многих. – Но вы тоже имели выгоду от этого преступления, не так ли?

– Да, я люблю эту девушку и добился своего, – произнес он спокойно.

– А она вас любит? – с жаром спросила Светлана. – Разве можно заставить полюбить силой?

– А это, деточка, вас не касается.

Светлана долго приходила в себя после последней реплики судьи. Они зашли в кафе де Фуа. Чашка горячего шоколада немного приободрила ее.

Мадам Жюно с дочерью уже хлопотали. После суда многие решили перекусить.

– Как хорошо, что Филиппа не убийца! – поделилась своей радостью мадемуазель Жюно. – Я так за нее переживала. А что она не зашла с нами проститься?

– Доченька, мсье судья ей не позволил, – пояснила мадам Жюно.

Робеспьер еще раз убедился, что сплетни разносятся моментально.

– Ох, вот ужас-то! Бедняжка попала в лапы этого чудовища!

– Ну, не такое уж он и чудовище раз спас ее от виселицы, – заметил Робеспьер. – Но цену назначил высокую.

– Как интересно! – продолжала тараторить дочка. – А вот вы смогли бы пойти на такое ради любимой девушки? Ну, сказать так: или ты будешь моей или тебя повесят?

– Ох, хватит болтать! – одернула ее мать. – Не приставай к людям с глупостями!

Девушка покраснела и, извинившись, удалилась.

– Смог бы, – сказал Макс друзьям. – Я пошел бы на этот шаг, чтобы заполучить Мадлен.

– Но, слава богу, она тебя любит, – закрыла неприятную тему Светлана.

От этих рассуждений у нее по коже бегали мурашки.

– По моему мнению, ни одно существо женского пола не стоит сих трудов, – сурово произнес Антуан.

В кафе вошла Жаклин. Мадам Жюно немного пожурила ее за опоздание. Девушка должна была придти сразу же после окончания заседания. Жаклин извинилась.

– Мам, прости ее! – вмешалась мадмуазель Жюно. – Она говорила с мсье Годаром. Ну, с идеальным мужчиной.

– Ну, если с Годаром, то ладно. С таким юношей грех не поговорить.

– Умоляю, не надо! – взмолилась Жаклин. – Такие люди не для нас!

Война объявлена

1 марта 1792 года скончался король Леопольд. Его преемник, молодой король Франц I, решил перейти к решительным действиям. Он еще не обладал мудростью и житейским опытом. Короля тянуло на подвиги, как многих молодых людей его возраста. Франц твердо решил довести дело до финала.

Он отклонял все ноты правительства Франции, но, следуя советам министров, не осмелился сам объявить войну. Тем самым он обеспечил себе право на завоевание под предлогом возмещения.

В том, что война – вопрос времени, уже никто не сомневался.

20 апреля 1792 года король французов Людовик XVI торжественно прибыл в Собрание, дабы равнодушным тоном объявить войну королю Богемии и Венгрии.

Это был триумф жирондистов. Господа собрались в салоне мадам Ролан дабы поздравить друг друга с очередной победой и обсудить дальнейшие шаги. Мадлен Ренар тоже пришла, ей хотелось быть в курсе всех дел.

– Как все удачно сложилось! – радовалась Манон. – Великолепно!

– Народ в восторге! – добавил Бриссо. – Нас приветствуют, как героев.

Даже меланхоличный мсье Ролан был доволен.

– Наши труды вознаграждены! – говорил он. – Заслужить любовь народа воистину славное достижение!

Супруга не преминула похвалить его:

– Дорогой! Без твоих заслуг, не видать нам победы! Твои идеи – неоценимая помощь!

Бриссо хотел поспорить, но Манон не позволила.

– Я также выделяю старания мсье Дюмурье! – добавила она. – Ваш последний доклад в Собрании за немедленное начало войны был просто великолепен. Как ловко вы обошли скользкие моменты.

Дюмурье, улыбнувшись, принял похвалу.

– Вы думаете победить? – спросила Мадлен.

Ее голос не выражал радости.

– Конечно! – воскликнула Манон. – Победа в наших руках! Это позволит нам в достижении возвышенных целей! Осуществление моей политической программы становится реальностью!

– Я мечтаю разделить ваш благородный триумф! – улыбнулась Мадлен.

Красотка чувствовала себя несколько неуютно. Все труднее и труднее было скрывать ненависть к идеологии Роланов. Мадлен понимала, что тонкая грань разделяет их то враждебности, и надо очень постараться, чтобы не нарушить ее раньше времени.

– Достижение победы не составит больших трудов! – добавил Нарбонн. – Генерал Лафайет ни раз доказал свое мастерство в военном деле!

– Я не сомневаюсь в таланте мсье Лафайета, – сказала Мадлен. – Но Робеспьер говорил, что ему нельзя доверять…

– Что вам дался этот Робеспьер! – не выдержал Бриссо. – Он скоро исчезнет!

Красотка Мадлен пожала плечами: «а жирондисты не так уж умны…»

– Мадам права, – печально сказал Ролан. – Мы взяли на себя риск, если Лафайет нас предаст, мы будем ответственны за все.

– Я недавно беседовал с маркизом, – сказал Нарбонн. – Могу заверить вас в его целеустремленности! Он готов сражаться!

– Если Лафайет нас подставит, я его убью, – пообещал Бриссо.

– Думаю, до этого не дойдет, – твердо сказала Манон. – У нас идеальный план военной компании! Мсье Дюмурье, изложите!

Дюмурье, мирно потягивающий Бургунское, подошел к карте Франции, висевшей на стене и, окинув присутствующих обаятельной заискивающей улыбкой, начал речь.

– Австрийцы могут противопоставить нашей сотне тысяч солдат только тридцать пять тысяч в Бельгии и шесть тысяч в Брисгау. Пруссаки недавно начали свои приготовления к войне, пока они не опасны. Мы нападаем внезапно и захватываем всю Бельгию.

– На мой взгляд, гениально! – важно произнес Нарбонн.

Мадлен не разбиралась в военном деле, но здравый смысл подсказывает ей – все не так то просто.

– Меня беспокоит еще один человек, – сказала она. – Один из генералов, Рошамбо. Вы уверены, что у этого старикашки голова в порядке? Я слышала он без ума от прусского короля.

– Как можно! – возмутился Бриссо. – Рошамбо один из лучших военачальников!

– Я не спорю, мсье, это был просто вопрос, – ласково заверила его Ренар.

Все разговоры в кафе де Фуа были о войне. Парижане весело переговаривались.

– Уж мы побьем этих тиранов-австрияков!

– Да, разорвем на части!

– Пусть знают, как губить Францию!

– М-да, – сказала Светик. – Лучше бы вместо войны был чай с лимоном или кофе, а то осталось одно молоко и то по понедельникам. С наступлением весны хоть полегче стало, а то вообще кошмар был!

– Твои слова звучат не патриотично! – буркнул Антуан.

– Как раз наоборот! – возразил Жорж. – Девочка хочет, чтобы все были сыты.

– Увы, эта радость народа долго не продлиться. Первые вести с фронта отрезвят всех, – сказал Макс. – Думаю, жертв будет мало. Собранная армия даже не рискнет пойти в атаку.

– Ты так уверен в провале? – спросил Жорж.

– Да. Они не учли, что Пруссия быстро укрепит силы и придет на помощь Австрии и Бельгии, потом присоединятся Голландия, Англия. Про Лафайета я уже много раз говорил, он предаст. А Рошамбо уже давно не в состоянии руководить армией. Короли его выбрали для того, чтобы легко осуществить планы! Я не удивлюсь, если двор уже передал план военной компании противнику.

– Надеюсь, твое предсказание сбудется! – усмехнулся Жорж. – Ненавижу жирондистскую шайку! Особенно шлюху Манон… Прости Светик…

Мария-Антуанетта очень переживала за исход дела. Решительный шаг сделан. Назад дороги нет.

Ее воображение рисовало, то картины неудачи и поражения, то счастливого финала. Королева утешала себя тем, что люди черни по своей природе глупы, а монархи, наделенные божьей властью, должны выйти победителями.

– Мадам, главное война объявлена! – успокаивал ее супруг. – Наше спасение – вопрос времени.

– Горестные сомнения терзают мою душу, – произнесла Мария-Антуанетта.

– Оставьте сомнения, мадам! – отмахнулся Людовик. – Ваши страхи были причиной задержки войны. Своей неопределенностью вы заставили страдать и нашего друга Ферзена, которому стало трудно понимать, что вам угодно.

Тон Людовика был капризным и усталым. Политическая деятельность, упавшая на его плечи, оказалось сильно утомительной. Король считал, что все давно сделано для спасения.

– Мадам, мне бы хотелось узнать содержание последнего письма мсье Ферзена? – вдруг поинтересовался он.

– Мсье говорит о необходимости плана военной компании.

– План? Уже изволили его передать?

– Да, мой король, я проследила за передачей плана еще до начала войны. Благодарение Богу, если его доставили вовремя. Но это не освобождает нас от действий… Ради всего святого, надо следить за каждым шагом армии черни, за их коварными планами, дабы наши друзья знали все.

– Мадам, будьте спокойны. Наши люди уже осуществляют сию работу.

Королева продолжала расхаживать по комнате.

– До сего момента все наши шаги были правильны! Ох, болит мое сердце, где-то мы допустили роковую ошибку, но где?

Расследование продолжается

Никто не знал адреса Мулена, поэтому Робеспьер и Светик смогли встретиться с ним только в Совете.

– Поздравляю вас с успешным завершением дела! – похвалил его Неподкупный. Неплохой старт для вашей карьеры! Поверьте мне как бывшему коллеге, выгодные дела будут у вас в руках.

Молодой человек с застенчивой улыбкой поблагодарил Робеспьера.

– Мне надо с вами поговорить, это касается покушения на Шапареля, – перешел Макс к делу.

– Да, я отвечу на любые вопросы, – сказал Мулен.

Говорил он натянуто, пытаясь скрыть толи стеснительность, толи волнение.

– Мсье Бюсьер сообщил мне, что вы пытались подкупить его, – начал Робеспьер. – Я не подвергаю его слова сомнению.

Мулен нервно поправил очки и опустил голову. Он был похож на ученика, не выучившего урок.

– Это так, – сказал он тихо. – Я сделал это ради Софи! Я хотел, чтобы она полюбила меня, поэтому я спасал ее подругу.

– Я помню, вы говорили о своей неприязни к мадемуазель Филиппе…

– Она слишком шумная и несерьезная. Поэтому влипла! А вот Софи! Это идеал!

– Что ж, мсье, я задам вам неприятный вопрос. Откуда у вас деньги?

– Я их занял! – отрапортовал Мулен. – Мне их дал мсье Годар. Он дает в долг перспективным молодым людям, я обязался их вернуть.

– Вам повезло, что Бюсьер знал, что мадмуазель Нароль невиновна. Было бы трудно возвращать такую огромную сумму, – высказалась Светлана.

Глаза Мулена стали шире стекол очков.

– Он взял деньги! – сказал юноша. – В том то и дело, что взял! Он хотел ее оправдать, но все равно взял деньги! Для него нет ничего святого!

– Простите, – пробормотала Светик. – Кажется, я опять сморозила глупость.

– Все это странно, – сказал Неподкупный девушке, когда они расстались с Муленом.

– То, что судья взял деньги?

– Нет, это естественно. Такой человек не видит в этом греха. Если бы Бюсьер хотел повесить бедняжку, он взял бы деньги, а сделал бы по-своему. Куда любопытнее, почему Годар дал эту сумму начинающему адвокату.

– Надо бы спросить у него!

– Верно, милая!

Мсье Годар был любезен и приветлив. Робеспьер решил сразу перейти к делу.

– Вы занялись благотворительностью? – шутя, спросил он.

– Простите? – не понял Бенедикт.

– Я имею в виду Мулена. Вы дали ему в долг солидную сумму денег! Он вам сообщил, на что собирается их потратить?

– Конечно, чтобы спасти Филиппу Нароль, – спокойно произнес Годар.

Робеспьера поразило его спокойствие.

– Простите за нескромность, какая вам выгода от этого предприятия?

– Эта девушка – подруга Жаклин. Мне хотелось сделать ей приятное. Это подарок.

– Хм… интересно. Вы дарите оригинальные подарки.

– Понимаю, вам трудно в это поверить, но я говорю правду! – голос Бенедикта звучал твердо.

Светлана с восхищением смотрела на него. Годар – полная противоположность Мулену, который струсил, дрожал и мямлил – отталкивающая неуверенность. Как Жаклин могла предпочесть мышонка идеальному Бенедикту!

– Вы давно узнали о месте пребывания мадемуазель Шапарель? – сменил Робеспьер тему.

– Нет, недавно. Как я погляжу, вы тоже времени даром не теряли. Спасибо, что не выдали ее. В кафе де Фуа Жаклин лучше, чем в отцовском доме.

– Вы знаете, что Мулен ухаживает за ней? – спросила Светлана.

Годар кивнул.

– Да, я знаю.

– Вы будете бороться? – Светик была уверена.

– Нет, дитя мое, зачем? Они любят друг друга. Мне же Жаклин пообещала дружбу, я рад этому. К счастью, она перестала меня ненавидеть.

Лемус смотрела на него как на сумасшедшего. Такому человеку завоевать девушку – раз плюнуть!

Военные действия

Маркиз Лафайет был подавлен. Он уныло бродил между палатками и обдумывал дальнейшие действия. Надо было начинать наступление.

– Мои солдаты, прибыли в указанный пункт, – размышлял он. – Ох, разве их можно назвать солдатами! Клошары с ярмарки!

Состояние армии действовало на него угнетающе. Не этого он ожидал. Бриссо обещал сделать все для подготовки к войне, собрать сильную обученную армию, обеспечить оружием, мундирами, обувью. Лафайет понадеялся на него, поверил ему.

– А что я получил? – размышлял маркиз. – Толпу оборванцев! Да, их много, но они необучены, необмундированны, даже оружия на всех не хватает.

Тут взгляд Лафайета пал на молодого человека, новоявленного командира, старательно изучавшего перевернутую вверх ногами карту.

– Черт знает что! – выругался генерал.

Он подозвал своего адъютанта.

– Были письма из Парижа?

– Да, от мсье Бриссо.

Лафайет взял письмо.

– Надеюсь, этот прохвост изволит дать мне объяснения! Я писал ему жалобу, что армия некуда не годится! Ни о какой победе не может быть и речи!

Но он ошибся, Бриссо оставил его требования без ответа. Письмо состояло из призывов и приказаний. Лафайет зло скомкал это послание.

– Меня обманули! Они либо глупы и не понимают, что такой война… либо сознательно хотят моего поражения… Тогда прощай конституция, прощай свобода! Прощай мечта! Войдут австрийцы и вернут Людовику все утраченные права.

От этих мыслей маркизу стало еще тяжелее.

– Может, еще возможно победить!.. Наших солдат больше… нет, численный перевес у нас будет недолго… да и какой от него прок без оружия!

Одолеваемый печальными мыслями Лафайет направился к своей палатке. Предстояло принять решение. Скоро надо выступать… а надо ли?

– Маркиз Лафайет! Маркиз Лафайет! – услышал он крик гонца.

– Наверное, плохие новости, – пробормотал генерал.

Гонец четко пересказывал последние события.

– Левая колонна, следовавшая из Дюнкирхейна подошла к Фурнес…

– Почему? – недослушав воскликнул Лафайет. – Зачем? Не было такого приказа!

– Не могу знать, мой генерал!..

– Продолжайте.

– Колонна центра из Лилля, шедшая на Турнэ, отступила даже не начав сражения.

– Что произошло?

– Люди запаниковали, заподозрив измену. Последовали трагические события, солдаты убили генерала Диллона и еще четырех человек, которых обвинили в шпионаже.

– Святая Мадонна!

– Рад доложить, что Кюстин достиг цели, он захватил Поррентрюри и Юрское ущелье.

– Хоть одна хорошая новость! А как колонна Бирона?

– Колонна Бирона отступила, мой генерал.

– Как!? Они же взяли Киеврэн!

– Увы, мой генерал. Они объяснили свое отступление отказом бельгийцев присоединиться к ним.

– Хм… А Рошамбо?

– Он против наступлений. Говорит, что армия вообще не в состоянии воевать!

– Вы можете мне объяснить, в чем дело? Почему все бегут как крысы?

– Мой генерал, люди подозревают измену. Считаю своим долгом отметить, их подозрения обоснованны. Неизвестные лица передали врагу план военной компании. Это очевидно!

– Ясно, вы свободны.

Лафайет подозревал подобный поворот и боялся. Он начал лихорадочно соображать. Кто передал план?.. Кто?.. Королева, кто же еще… Значит, дело проиграно… Нет, генерал Лафайет не знает поражений!..

Из размышлений его вывел новоиспеченный командир, тот, что читал карту.

– Мой генерал, когда мы выступаем в поход? – спросил он с жаром.

Он напомнил Лафайету маленького мальчика, спрашивающего мамочку, когда они поедут кататься на пони.

– Поход отложен на неопределенный срок! – резко ответил маркиз.

– Мой генерал…

Но Лафайет ушел, не выслушав его.

Генерал скрылся в своей палатке и велел никого не впускать. Он взял перо и принялся писать письмо молодому королю Францу. Лафайет расписал ему, что хочет заключить с ним союз, что готов остановить революцию, что в любой момент повернет воска на Париж, дабы раздавить санкюлотскую шайку.

– Так я могу избежать разрушения моих грез! – сказал он. – Я хотел быть Кромвелем, но придется стать Монком и восстановить монархию… но конституционную… Их величества рано радуются…