Текст книги "Не чужие (СИ)"
Автор книги: Елена Рай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 22
– Ева, проснитесь, – кто-то настойчиво треплет меня за плечо. – Давиду Эдуардовичу, как-то не очень хорошо.
– Пить надо меньше… – сладко зевнув, открываю глаза. На меня смотрит обеспокоенная Виктория, значит дело – дрянь и мне всё же стоит посмотреть на утреннее похмелье её «хозяина».
– Он зовет вас, – виновато пятясь назад, покидает гостевую комнату.
Расправив на себе одежду, в которой я уснула, выхожу в коридор. Из ванной комнаты отчетливо доносятся последствия двухдневного запоя.
– Тебе нужна помощь? Или лучше довезти тебя до больницы на промывание желудка? – без стука сразу захожу внутрь.
Давид, склонившись над раковиной, сплевывает вязкую слюну после рвоты. Его кожа бледная, а глаза, словно стеклянные. Как хорошо, что Матвей ещё спит и не видит своего папочку во всей красе после вчерашнего сабантуя.
– Жалко выгляжу, да? – выключив воду, вытирает рот полотенцем, искоса поглядывая на меня.
– Очень, – пропустив смешок, присаживаюсь рядом с ним на край ванны. – На комплименты не рассчитывай.
– Да какой уж там… – слабо улыбнувшись, поворачивается ко мне.
– Сегодня, где тебя отлавливать? – с иронией интересуюсь, прищуривая глаза.
– Нигде, потому что этого больше не повторится, – взяв мою руку, он поглаживает поочередно костяшки моих пальцев, ведя вверх по запястью.
– Не надо, – останавливая его над застёжкой, практически молю этого не делать. Кроме меня и врачей никто больше «этого» не видел. Даже Кирилл…
– Мне нужно, – расстегнув, он снимает мой браслет, передавая мне его в свободную руку. – Почему Денис не оказался рядом? – шероховатые подушечки пальцев царапают мои зарубцевавшиеся раны, жалят своей откровенной заинтересованностью.
– Одиночество убивает, разлагает душу, кромсает заветные мечты, отравляет своей потребностью нуждаться в ком-то еще. Сделав такой выбор – выпала за грань своих жизненных ресурсов, – убрав его руку, возвращаю браслет обратно, снова скрывая то, что невозможно исправить. – Если бы не Матвей… Меня бы здесь не было.
– Позволь остаться в твоей жизни, Ева. Мне нужен сейчас друг, а кроме тебя и сына у меня никого нет.
– Это плохая идея, – встав между его широко разведенных бедер, опускаю свою ладонь на его влажные волосы. – В первое время будет больно, а потом станет намного легче и через какое-то время ты встретишь ту, которая затмит всех, кто был перед ней.
– Ты счастлива в новых отношениях? – притянув к себе Давида, обнимаю его за голову, широко улыбаясь. – Как никогда…
Позавтракав в компании двух очаровательных мужчин, со спокойной душой отправляюсь к себе на квартиру. Мне нужно сменить комплект одежды и попытаться нормально поговорить с Кириллом перед работой. Будто подслушав мои мысли, он сам мне звонит.
– Стоило мне уехать, как моя девушка перестала отвечать на звонки и всячески меня игнорирует, – немного раздраженно бурчит в динамик телефона.
– Я впервые жалею, что мне придется сказать эти слова сумбурно и не в глаза, – остановившись посреди улицы, смотрю на зеркальную витрину магазина одежды. – Ты никогда не был для меня мимолетным увлечением… Я влюбилась в тебя, Кирилл.
Задержав дыхание, ловлю любые возможные вибрации, которые могу расслышать от человека, который находится за тысячи километров от меня. И в этот момент телефон снова оглашается трелью. Испугавшись такой «неожиданности», чуть не бросаю его под колеса машин.
– Извини, связь пропала. Ты что-то хотела сказать? – на заднем плане раздаются голоса, кажется он срочно должен где-то быть.
– Звони почаще, потому что я скучаю, – проглатываю ком обиды, из-за нелепости случая, в виде «оборванной» мобильной связи.
– Я каждую свободную минуту думаю о тебе, и впервые хочу домой как никогда раньше, – как никогда… Тоже самое я сказала Давиду про него.
– Удачи, мой чемпион…
– Сексуально звучит, Ева Игоревна, – когда он переходит на шепот, я еле различимо могу услышать: – когда приеду – просто будь голой, нахрен эту всю мишуру.
Густо покраснев, прикладываю холодную ладонь к разгоряченному лицу. Не помогает. Я уже представляю эту порочную картину в своей голове.
– Осталось семь ночей… – выдохнув в трубку, сбрасываю вызов.
Оставшиеся дни до возвращения Кирилла в Москву проходят относительно спокойно и без лишней суматохи из-за моего увольнения, только Аня попросила меня, как следует все обдумать перед таким нелегким окончательным решением.
– Ева Игоревна, ещё одну коробку нужно поднять наверх, – Тамара Петровна с самого утра решила сделать генеральную уборку, посетовав на Давида, что тот запустил кабинет, превратив его в свалку бумаг.
– Только сумку поставлю.
Резко развернувшись на обратный путь до стеллажа, вдруг чувствую легкое покалывание слева, внизу живота. Рефлекторно хватаясь рукой за «больное место», с силой разминаю эту зону пальцами.
– Ева… голубушка! Ставьте выше ещё на одну полку! – охает Тамара Петровна, когда я попадаю коробкой неуклюже на уровень полки ниже, чем нужно.
Закатив глаза на приступ вновь возникшей острой пронзающей боли, безвольным кульком падаю вниз со стула. Во рту появляется знакомый металлический привкус крови, только на этот раз своей собственной. Сознание «плывет», и на любые сторонние попытки привести меня в чувства – проваливаюсь в темную бездну, в которой когда – то уже была.
Очнувшись от специфического больничного запаха, стараюсь сфокусировать свое зрение на размытом силуэте человека, сидящего рядом со мной.
– Проснулись… Хорошо. Рану на голове уже заштопали, а вот про выделения из половых путей – тут пусть коллеги разбираются, – приподнявшись на локтях, силюсь связать хоть несколько слов, но ничего не получается. – Инесса Альбертовна, отличный специалист.
– Антон, я же тебе миллион раз говорила… – мазнув по мне взглядом, она резко замолкает, словно обдумывает следующие слова: – ХГЧ близок к нулю, поэтому здесь справится любой другой амбулаторный гинеколог.
– Но… Кровотечение не останавливается, доктор, – снова посмотрев в мое лицо, обреченно вздыхает.
– Везите ко мне в отделение – будем смотреть, – прикрыв глаза, я снова проваливаюсь в забытье, полностью теряя связь с реальным временем.
Глава 23
– Жалобы есть? – лишенным всяких эмоций голосом справляется о моем здоровье Инесса Альбертовна.
– Что со мной? – стараясь не сместить капельную систему, осторожно приподнимаюсь, занимая вертикальное положение.
– Вы принимаете какие – нибудь гормональные препараты? – все также безучастно продолжает сыпать вопросами, игнорируя мой единственный.
– Закончила курс лечения полгода назад, – по телу прокатывается знакомый ледяной озноб ужаса того, что со мной возможно произошло. – ХГЧ же был близок к нулю…
– Маточной и вне ее пределов беременности не было, а вот гормональный сбой после прекращения длительного лечения хронических патологий – вполне естественная реакция. Вам прокапают кровоостанавливающее, а потом посмотрим за динамикой вашего состояния, чтобы спрогнозировать дальнейшую тактику, – вернув шариковую ручку обратно в нагрудный карман своего накрахмаленного белоснежного халата, снисходительно дергает уголком губ вверх.
– Так, что со мной было? Гормональный сбой – это ведь не диагноз… – ухмыльнувшись, она присаживается на край моей больничной койки.
– Разрыв фолликулярной кисты, которая и вызвала кровотечение.
– Вы сообщили Кириллу? – с надеждой заглядываю в её глаза.
– Да, но только не потому что питаю к вам искренние симпатии, – поднявшись, она подходит к двери. – Скоро вас переведут в более комфортабельную палату, которую оплатил ваш коллега с работы, где уже находится ваша сумка с личными вещами.
– Это Аня, моя подруга, – улыбнувшись, смотрю на её строго поджатые губы.
– Я сказала «ваш», а не «ваша», – ее лицо кривится в гримасе раздражения, но Инесса Альбертовна быстро возвращает свое былое равнодушие. – Медсестра скоро к вам зайдет.
Через два часа я уже была в поистине «королевской палате», где есть отдельный санузел и даже собственная маленькая кухня.
Приняв душ, облачаюсь в свежую сорочку, которую мне любезно принесла сестра – хозяйка. И отдельная ей благодарность за то, что она была примерно моего размера.
– Можно? – в проеме двери появляется мрачное лицо Давида, но стоит ему увидеть мою улыбку – его черты лица мгновенно смягчаются.
– Конечно, можно, – он проходит и садится на стул, который стоит напротив моей кровати.
– Тамара Петровна сообщила о случившимся вчера вечером, и я сразу купил билеты обратно в Москву, – его взгляд задерживается на моих потрескавшихся губах.
– Я верну тебе деньги, – мне не нужно спрашивать о том, кто оплатил мне эти «условия» – и так можно догадаться.
– Не возьму, – достав из пакета зарядное устройство, протягивает мне. – Тут еще фрукты и сок.
– Спасибо… – взяв телефон в руки, ставлю его на зарядку. – Где сейчас Матвей?
– С Викторией, дома, – когда он подходит ко мне и склоняется к моему лицу, я могу лишь увидеть сожаление в его глазах. – Я скоро уеду в Питер. Мне предложили хорошую работу, а ты продолжишь трудиться на нашей кафедре. Без меня.
– Я же уволилась, Давид. Вчера был последний день, правда, я не успела забрать трудовую книжку.
– Официально у тебя больничный и никто уволить тебя не сможет. Я разберусь с этим. Возможно это в последний раз, когда мы видимся… – взяв меня за руку, старается согреть озябшую ладонь. – Ты замерзла?
– Немного, – приобняв меня за плечи, он бережно придвигает меня к себе.
– Решил начать все сначала?
– Ты оказалась во всем права – мне нужен второй шанс, так почему бы не попробовать все сначала… Только уже неразрывно с сыном, – поцеловав меня в висок, продолжает согревать мои руки.
– Мы всегда будем близки, чтобы не случилось, – отстранившись, накрываюсь по самую макушку одеялом, чтобы не растерять то тепло, которым поделился мой «друг».
– Сегодня я обещал сводить Матвея в Москвариум, – поднявшись на ноги, неспешно подходит к выходу из палаты. – Выздоравливай, Ева.
Дверь распахивается и на пороге стоит Кирилл. Проходя вперед, он нарочно задевает плечом Давида, что тот отшатывается в сторону.
– Вижу, что ты никак не поймёшь, что третий – априори лишний?! – поравнявшись с ним, сверлит его тяжёлым взглядом, при этом сжимая кулаки до побелевшие костяшек.
– Кирилл, – подрываюсь с кровати, освобождаясь из своего теплого кокона, чтобы буквально просочиться между ихними телами. – Давид приехал справиться о моем здоровье!
– Ни рубля не позволю заплатить чужому мужику за тебя, – отодвигая меня в сторону, нависает над Давидом, подобно грозовой туче. – Кажется твой гость непозволительно долго задержался здесь.
Когда наши взгляды с Давидом пересекаются, я отрицательно мотаю головой, мысленно умоляя его не развязывать конфликт на пустом месте.
И облегченно выдыхаю, когда тот все же принимает мою сторону, но явно не желая проигрывать. Поправив на себе куртку, он выходит из палаты.
– Я не позволю тебе работать с ним, – делает паузу, растирая ладонью лицо. – Деньги мы ему вернём. Со всем остальным разберемся по ходу.
– Спасибо, что спросил, как я себя чувствую, – направляясь в ванную комнату, щелкаю замочком.
Давид не знал с кем у меня отношения, и не такого первого знакомства я хотела между двумя дорогими сердцу мужчин. В этом несомненно есть огромная доля моей вины из-за недосказанностей, которые я все откладываю до «лучших времен».
– Здесь замочки фальшивые, – под шум воды и звуки своего рыдания, я не слышу, как Кирилл подходит ко мне, опуская свои горячие ладони мне на талию. – Найдем тебе новую работу.
– А если я захочу, чтобы ты бросил бокс из-за «Эли», – разворачиваясь в его руках, обиженно смотрю в его глаза.
– Мама сказала, что тебе нельзя нервничать, – сжав челюсти, пристально рассматривает мое лицо. Я ужасно бледная.
– Что ещё она сказала? – ухмыльнувшись, отвожу взгляд в сторону. – Ясно.
– Это не приговор, Ева. У тебя будут дети…
– Скоро медсестра придет с капельницей, – прошаркав одноразовыми тапочками по полу до своей кровати, укладываюсь и отворачиваюсь к стенке. – Не так я представляла нашу первую встречу после разлуки…
– Я завтра постараюсь пораньше заскочить к тебе перед тренировкой, – прикасаясь к моей спине через одеяло, Кирилл глубоко вздыхает. – Не трави мне душу, Ева.
И под его ритмичные удаляющиеся шаги, оборачиваюсь, не желая вот так его отпускать.
– Жаль не удалось посмотреть видео, как ты одержал победу. Тамара Петровна, попросила поднять коробку, а потом… Может сейчас вместе посмотрим? – улыбнувшись, раскрываю одеяло, приглашая к себе.
– С удовольствием, – когда рядом со мной проминается матрас под его телом – ощущаю самую настоящую радость. Он здесь. Со мной. – Я постараюсь принять твое решение, но и ты меня пойми…
– Понимаю, – уткнувшись в его шею, вдыхаю одуряющий аромат тела своего желанного мужчины. – Ты же обещал не давать себя бить, – целую его в свежий синяк над левой бровью.
– А ты обещала, если я загадаю желание – то оно непременно сбудется.
– И как? – мое ушко щекочет его дыхание, заставляя поджать пальцы на ногах от жаркой волны, исходящей от него.
– В любом случае – я буду счастлив, если это сбудется.
Дни в больнице тянулись мучительно долго, разбавляя мое меланхоличное состояние обследованиями, капельницами, звонками от Давида с Аней, а также редкими визитами Кирилла, которые я ждала, как ребенок.
Мне позволили «сбежать» на день раньше, уговорив дежурного врача оформить мне выписку. Старичок не стал сопротивляться и за маленький комплимент, в виде горькой шоколадки, согласился. Устрою Кириллу сюрприз, тем более я безумно по нему соскучилась.
– Ножками дойдешь или как барыню в кресле – каталке докатить до парковки? – рассмеявшись, Аня перехватывает из моих рук сумку с вещами.
– Ножками… – осмотрев еще раз палату на наличии забытых вещей, замечаю, как она на меня смотрит. – Примета плохая есть. Нельзя оставлять вещи – можно снова вернуться.
– Мусор тоже?! – скептически дёргает одной бровью вверх.
– Глупостей не говори!
– Куда тебя отвезти? – она берет меня под руку, помогая дойти на ослабленных ногах до выхода из отделения гинекологии.
– Хочу к нему…
Переминаясь с ноги на ногу, выжимаю дверной звонок, желая, как можно скорее прикоснуться к горячим губам, чтобы почувствовать себя тонкой и уязвимой в его сильных руках, но мне так никто и не открыл.
«Ты дома?» – пишу сообщение Кириллу, попутно доставая запасной ключ из потайного кармашка сумки.
«Да. Решил сегодня пораньше лечь спать. Сладких снов», – проворачивая ключом в замочной скважине, упрямо не желаю верить своим ощущениям.
Обойдя всю квартиру, присаживаюсь на кухонный стул, потрясенно смотря перед собой.
Он мне впервые соврал…
Глава 24
Раздевшись до нижнего белья, укладываюсь в теплую кровать, в которой еще слышится запах его тела. Он тетивой натягивает струны в моей душе, вонзая острые ядовитые клыки ревности.
Проведя ладонью по пустующему месту рядом с собой, чувствую укол разочарования. Как он приехал обратно в Москву у нас ничего не клеится. Возможно это связано с Давидом, но на прямой вопрос об этом он сумел воспользоваться обыденными ответами, сославшись не чрезмерные нагрузки после отборочных соревнований. Мне остается лишь снова довериться ему, погружаясь в тревожный сон.
Обычно сновидения не приносят и толику радости, содержащие в себе лишь проявления наших страхов, что обретают мерзкие и уродливые формы для восприятия нашего подсознания. Мой сон не исключение.
Утопая босыми ступнями в вязкой болотистой трясине, я отчаянно хочу оказаться в каком-то месте, мне нужно спасти кого-то, но не могу этого сделать, как бы я не билась за собственное спасение.
Оглядываясь по сторонам, замечаю маленькую девочку в сиреневом платье. Она стоит и смотрит на меня, указывая в какую сторону мне нужно посмотреть.
Проследив взглядом за направлением ее маленького указательного пальчика, снова опускаю глаза вниз. Я свободна. Вместо болота – зелёный луг с цветами, а на ногах белые кеды… С алыми пятнами.
Срываюсь с места и бегу в то здание. Распахиваю дверь. Это место моей боли. Здесь я потеряла своего нерожденного ребенка. Здесь умерла моя душа. Одиночество новой волной накрывает мое тело, перенося меня на холодный кафель в ванной комнате, где я жила с бывшим мужем. В моей руке бритва, только теперь я здесь больше не одна.
Та самая девочка из леса сидит рядом со мной, жалобно заглядывая мне в глаза. Она напоминает мне Кирилла.
– Кто ты? – стараюсь коснуться ее маленькой ручки – не выходит. Мои пальцы проходят сквозь неё, словно она призрак. – Как тебя зовут?
– А какое имя тебе нравится? – когда девочка улыбается, то на ее подбородке появляется до боли знакомая ямочка.
– Мне нравятся многие, но какое твое?
– Так выбери, – в этот момент стены начинают рушиться, складываясь, как карточный домик.
Крича неразборчивые слова, я пытаюсь найти среди обломков ту самую девочку, а её больше нет. Ничего нет, кроме пресловутой надежды на избавление от боли, что терзает мое истощенное тело, отравляя своей потребностью закончить то, что я «задумала».
Проснувшись в холодном поту от реалистичности всего увиденного и шумно дыша в потолок, трогаю свое запястье. Я уже это совершила.
Не знаю сколько еще прошло времени, когда в прихожей стали раздаваться звуки. Выйдя в коридор, прислоняюсь спиной к стене, заложив руки перед собой. Я морально истощена, чтобы устраивать допрос – мне достаточно того, чтобы он просто был цел и невредим.
– Батя меня убьет, если узнает… – Максим замирает на месте, когда мы встречаемся с ним глазами.
– Самое главное, что цел… – Кирилл слегка подталкивает подвыпившего друга в спину, чтобы тот вошел в квартиру.
– Друг, кажется мне надо перестать пить, – опускаясь взглядом ниже, он рассматривает мои голые ноги, которые я не стараюсь скрыть. Меня это мало волнует.
– Ева?! Что ты тут… Точнее почему не предупредила? – насилу усаживая Максима на пуфик, закрывает дверь.
– Сюрприз не удался, кажется мне здесь не рады… – смотрю на улыбающегося Максима. Хоть кому-то весело в этой ситуации.
– Глупо вышло… могу все объяснить, – Кирилл выглядит слегка смущенным, но не виноватым.
– Если сочтешь нужным, раз изначально не хотел меня в это посвящать, – на его подбородке появляется характерная ямочка, когда он улыбается.
– Думаю рассказ будет от третьего лица, – косясь на Максима, пропускает смешок. – Как себя чувствуешь?
– Намного лучше.
– Иди в спальню – я скоро приду. Макса в гостевой уложу, – чмокнув меня в кончик носа, уводит в комнату, убедившись, что я легла в кровать.
Не обращая внимания на шорох и пьяный лепет его друга, я снова проваливаюсь в сон – на этот раз разбавленный яркими красками и теплотой.
К моей спине прижимается горячее тело, а на талии смыкаются родные ладони того, кто умеет управлять не только моими желаниями, но и сновидениями. Одно не меняется – девочка. Она сама ведет меня «туда».
Толкнув белоснежную дверь, мы синхронно останавливается на полпути до нового препятствия, в виде такого же перекрытия.
– Я буду ждать, – девочка растворяется в воздухе, подобно дымке, предоставляя мне возможность самой сделать следующий шаг.
– Что там? – выдохнув, хватаюсь за ручку двери.
Мне никто не ответил, а я не смогла увидеть то, что мне так хотели показать. В этот раз я проснулась не одна, а под мерное дыхание своего любимого человека. Он единственный кто полностью завладел моим сердцем.
– Люблю тебя, – шепотом говорю в темное пространство, вжимаясь всем телом в грудь Кирилла.
– Наконец-то, – хрипит мне в макушку, отчего я зажмуриваю глаза в страхе быть отвергнутой. – И все же я люблю тебя гораздо больше, чем ты меня.
– Почему? – крепче сжимая его руки, прикрываю глаза.
– Это же логично – я больше, значит и любви во мне больше.
– Спорный момент…
– Мне стоит за многое извиниться, – целуя мою шею, ведёт дорожкой поцелуев до сведенных лопаток. – Только не нужно из меня делать дурака.
– О чем ты?
Глава 25
Три месяца спустя
– Здравствуй, Ева, – Аркадий Петрович занимает свое привычное место в глубоком сером кресле, взяв в свои руки шариковую ручку и новый довольно увесистый блокнот для записей.
– Здравствуйте, – поставив сумочку на пол, встречаюсь с изучающим взглядом своего психотерапевта. Он смотрит мне на руки, в которых ничего нет. Обычно я наготове держу свой «талмуд вопросов», желая получить на них квалифицированные ответы и советы по их решению.
– Удивлен, – делает небольшую пометку у себя в блокноте, затем откладывает его вместе с ручкой на журнальный столик. – На самом деле – это тревожный звоночек в нашем конкретном случае.
– Так и есть, – рассматривая слегка облупившейся лак на своих ногтях, снова теряю нить для начала беседы. – Мне вновь снилась та самая девочка…
– Что такое «сон», Ева? – поправив очки, Аркадий Петрович склоняет голову набок.
– Прежде всего – это отдых для организма, – неловко улыбнувшись, сминаю край юбки пальцами. – Меня больше интересовала другая информация, связанная с вещими снами.
– Исходя из медицинской точки зрения – это активные электрические вспышки в головном мозгу, которые проявляются в определенной фазе сна, что черпают свое начало из нашего подсознания, когда мы спим. В состоянии бодрствования мы их не замечаем, выполняя свои рутинные дела, – всё-таки, когда в руках есть какие-то предметы беседа идет более оживленной, потому что можно часть напряжения отдать предметам, находящимся в тактильном контакте с собственной кожей.
– Порой я думаю, что не могу преодолеть это «препятствие» из своего сна, снова загнав себя в тупиковое состояние, – щёлкнув суставом пальца, густо краснею от собственной выходки.
– Продолжай, – взяв обратно блокнот с ручкой, сосредоточенно смотрит в мои глаза.
– Три месяца прошло, как я выписалась из больницы и с каждым прожитым днём чувствую себя в подвешенном состоянии, будто ожидая удар, который окончательно разведет меня с Кириллом по разным углам, – вроде становится легче это произносить вслух, а не записывать только на бумаге.
– Это связано с определенным событием, которое случилось «после»?
– Всему можно найти объяснение, но только не тому, что имеет постоянную константу.
– Что на самом деле происходит в твоей личной жизни, раз ты себя ощущаешь «чужой» или даже «отчужденной»?
Вздрогнув от точного определения своего шаткого положения в жизни Кирилла, прикрываю глаза. Одной любви порой бывает очень мало, чтобы выстоять против своих потребностей нуждаться в постоянной опеке и тепле любимого человека. Энергетический вампир, вот кто я. Мне нужна постоянная подпитка, которую способен дать лишь он.
– Правда – она ранит, отдаляет, за редким исключением сплочает ради удовлетворения общих потребностей. Когда думаешь, что уже нет никаких преград для счастья – появляются новые препятствия.
– Что ты рассказала Кириллу?
– То, что не рассказала вам в последнюю встречу месяц назад… Его мать, всего лишь предположила, а я не смогла и дальше утаивать от него информацию, касательно меня и Давида, решив строить отношения без лжи…
– И кто же сумел окончательно пошатнуть его доверие?
– Максим. Он рассказал, что его девушка видела меня с мужчиной около бара, когда та шла на встречу к подруге. Кирилл в этот момент был на отборочных.
– Почему ты решила умолчать об этом в разговоре, состоявшийся три месяца назад?
– Думала, что «добью» своими признаниями во всем, а ещё я отказалась прекратить любое общение с Давидом. Меня поставили перед выбором! – всплескивая руками, встаю, а затем присаживаюсь обратно, показывая наглядно, как внутри все кипит от негодования. – У нас не было интимных отношений уже месяц… Может мы не исключение из правил, а сплошная «банальность» с разницей в возрасте? – пораженно качаю головой, понимая, что такая возможность вполне вероятна. Все могут ошибаться, тем более в его возрасте легко можно спутать любовь и влюбленность.
– Не исключено, что Кирилл также переживает трудные времена.
– Кажется мне уже пора, – улыбнувшись, посматриваю на часы. – Кирилл скоро заедет. Нас пригласили на закрытую вечеринку.
– Признайся ему в том, что желаешь от него получить, не потому что так надо, а потому что любишь и хочешь переступить определенный рубеж в отношениях. Думаю за той «дверью» будет ответ, когда ты будешь готова ее открыть.
Переступив порог психологической помощи, я оказываюсь на улице. Сегодня здесь было сказано много слов, но все они неминуемо приведут меня к чему-то непоправимому, имеющую иное определение в моей судьбе рядом с «ним».
– Ты освободилась раньше, – Кирилл открывает передо мной дверцу машины. – Поедем сразу на место или хочешь переодеться?
– Мне и в этом комфортно, – присаживаясь в пассажирское кресло, пристегиваюсь ремнем безопасности. Хлопнув дверцей, он обходит машину, а после занимает место рядом со мной.
– Какие прогнозы дает твой психолог? – хохотнув, перемещает рычаг в коробке передач на «D» и мы трогаемся с места.
– Ты не доверяешь профессиональному мнению со стороны на имеющиеся проблемы в нашей паре? – удивленно вскидываю брови вверх, борясь с желанием перейти на повышенный тон прямо сейчас.
– А они у нас есть? – раздраженно спрашивает, крепче стискивая руль руками.
– У нас секса месяц не было, Кирилл… – говорю чуть слышно, включая мобильный телефон. – Или «он» есть, но с другой?
– Какого… – резко ударяя по клаксону, он останавливает машину. – Не порти всем настроение своими бредовыми предложениями! Этот месяц был тяжёлым для всех, но ты как всегда спрятала свою голову в песок! – снова сигналит машине впереди, когда загорается зелёный свет.
– Я стараюсь быть честной…
– И из-за твоей «честности» я разбил лицо лучшему другу?!
– Может ты ищешь повод расстаться?!
– Бл*дь…
Отвернувшись к окну, прикрываю глаза. Мы в последнее время часто ссорились, но никогда в ссоре не проскальзывало слово «расстаться». Я первая себе это позволила сказать.
Не жду, когда мне галантно помогут выбраться из машины – сама открываю дверь и выхожу на улицу. Не жду, когда меня возьмут за руку, чтобы ощутить дополнительную опору – на улице гололёд. И не испытываю былой стеснительности, когда оказываюсь под прицелом пары десятков глаз, что пытаются отыскать в моей внешности все мелкие изъяны, примеряя на вскидку сколько мне лет.
– Кирилл! – рявкает седовласый мужчина. – Молоток, пацан! Горжусь!
– Это и ваша заслуга, тренер, – обменявшись рукопожатиями, Кирилл садится с ним рядом. – Ева, познакомься с ребятами, а нам нужно кое-что обсудить перед предстоящим боем.
Оглянувшись вокруг, решаю сесть за барную стойку. Пролистывая социальные сети, в мессенджер приходит видео от Давида. Там Матвей наглядно показывает свою комнату в новой квартире, в чужом для них городе. С наслаждением вбираю в себя крупицы ихнего общего счастья, и тут камера меняет свое положение – передо мной появляется довольное лицо Давида. Он сообщил, что скоро на пару дней заедет в Москву. Будет важная научная конференция, где ему предложили непосредственное участие.
Сзади меня раздаются поздравления в сочетании с женским обожанием. И все это великолепие достается Кириллу. Неделю назад он одержал победу над титулованным соперником, что позволило ему самому пробиться в ряды «элиты».
Поднимаю в воздухе бокал, посылая ему улыбку. Он меня видит, но быстро переключает свое внимание на скандирующих его имени ребят. Кирилл сидит в «эпицентре славы», окруженный теми людьми, которые помогут ему «сделать» то будущее, в котором он будет успешен и… Счастлив.
– Я хочу домой, – говорю нарочито громко, чтобы меня все услышали. Во мне играют четыре порции аперитива. – Не по возрасту мне на голове стоять всю ночь, когда завтра, ой, то есть сегодня, уже не работу собираться.
Кирилл поджимает губы, силясь побороть в себе вспышки гнева. Ему на помощь приходит «Эля», верная его спутница на всех мероприятиях, менеджер команды.
– Тренер просил дождаться спонсора, – ее голос сочится ревностью, ядом и презрением. – Это не обсуждается.
От такой наглости у меня закипает кровь в жилах. Поворачиваюсь к ней, чтобы охладить пыл упрямой стервы, что не желает свыкнуться с мыслью, что ее «игрушка» теперь в других руках.
– А тебя муж, разве не ждёт в нагретой постельке для супружеского долга? Ммм…
– Две недели, как в разводе, – и в ее глазах загорается победное торжество.
– Теперь всеми доступными методами, да? – с прищуром окидываю взглядом девицу.
– Кирилл, сделай, что-нибудь… Тренер будет крайне недоволен, – лилейно лепечет она, смотря на него с щенячьим восторгом.
Встав из-за стола, Кирилл берет меня под руку и уводит в сторону, скрывая от пристального взгляда этой девушки.
– Что ты устраиваешь?! Не могла подождать до дома, чтобы закатить скандал?! – расставив руки по обеим сторонам от меня, смотрит в мои глаза.
– Я провела все это время одна и чувствую себя чужой на этом празднике, устроенным в твою честь! – горько усмехнувшись, не пытаюсь отвести взгляд в сторону. – А эта девица уж очень активно хочет залезть тебе в трусы. Не сомневаюсь, что это у нее в конечном счёте получится, – закрыв рот, осознаю, какую чушь только что произнесла.
– Неужели ты во мне так сомневаешься, что ставишь мою преданностью и любовь к тебе под вопросом, Ева? – его лицо искажается болью, словно ему дали пощечину.
– Мне поздно меняться, поздно исправлять ошибки прошлого, поздно сожалеть о содеянном, потому что я всегда…
– Кир, спонсор пришел… – Эля снова внедряется в наше пространство, не давая закончить мне фразу.
– Сегодня обойдемся без скандала, прелюдия к нему была весьма эффектной! – выбравшись из его «медвежьих объятий», отстраняюсь.
– Договаривай! – подходит ко мне вплотную, игнорируя присутствие третьего в нашей размолвке.
– Спонсор, Кирилл, ждать не будет, – рассмеявшись, иду от него прочь, запрещая себе оборачиваться. Лишняя. Вот кто я здесь. Наш хрупкие отношения вышли за «пределы ринга», обнажив реальный мир до суровых беспощадных реалий.
Добравшись до своего съемного жилья, откупориваю бутылку красного сухого. Впервые за долгое время хочется напиться до беспамятства, чтобы утро встретило меня с головной болью, отвлекая от мучительного мозгоедства своих мыслей.
Осушив первый бокал, последовательно тянусь за вторым.
– Тренер его убьет, – перевернув бокал с рубиновой жидкостью на скатерть, подрываюсь на ноги и несусь к двери. Щелкаю замком. – Ты?! Какого черта…
– Ох, Ева… Я тоже рад тебя видеть.
