Текст книги "Не чужие (СИ)"
Автор книги: Елена Рай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 19
– Надеюсь ты предупредил своих друзей о том, что твоя спутница будет на порядок их старше, а то получится неловкая ситуация, – садясь в машину, сразу тянусь к его губам за поцелуем.
– Ты изумительно выглядишь, – ослепительно улыбнувшись, помогает мне пристегнуться. – Я сказал, что приду со своей девушкой, не обременяя их дополнительной лишней информацией. Она им не к чему.
– Хорошо, – согласно киваю, растирая ледяные пальцы.
– Замёрзла? – обхватывает своей рукой мою ладонь, сжимая, массируя, возвращая покой и умиротворенность.
– Немного…
– Не переживай так. Они не кусаются. Только ведут себя, как дебилы, но они мои друзья, – поднеся к своим губам мою руку, целует её.
Сегодня я не буду рассказывать ему о своем увольнении, потому что не хочу портить праздник очередными признаниями. На кону его отборочные, а он непременно захочет докопаться до правды, которая окажется ужасно горькой.
Доехав до уже знакомого клуба, мы раздеваемся и проходим в ВИП комнату, в которой уже находятся его друзья.
– Ева Игоревна? Вот это новость… Я, Максим, если помните, – он переводит взгляд на наши сцепленные руки, громко присвистывая. – Кирилл, теперь ты станешь отличником, да?
– Здравствуй, Максим, – пищу, как мышка, чуть ли не прячась за спиной именинника.
– Ева, я тебя предупреждал об умственных способностях своих лучших друзей, – а вот следующие слова предназначаются для Максима: – переключи свое внимание на того, кто оценит твой юмор по достоинству.
– Хорошо, бро. Извини меня, но ты ещё тот конспиратор, – присаживаясь обратно на кожаный диван, придвигает к себе весьма эффектную шатенку в блестящем мини платье.
Кажется, что все сейчас смотрят исключительно на меня, оценивая каждый миллиметр моей бледной кожи, подмечая отсутствие второго слоя тонального крема, которой хоть немного, да скрыл бы явные признаки старения на моем лице.
Потупив глаза в пол, стараюсь сделаться невидимкой, но уверенные властные руки Кирилла, перемещают мое тело вперёд, демонстрируя меня уже с другой позиции.
– Ева, – словно обозначает меня, как исключительную для себя. – Моя девушка.
– Мы поняли, поняли. Руки распускать не будем, – откликается Максим. – Все знают, что ты на голову отбитый. Садись уже!
И под цепким взглядом присутствующих, я следую за Кириллом, держа его за руку, как за единственную нить, ведущую к своему внутреннему голосу, который велит довериться ему. В очередной раз.
– Расслабься, я же рядом. Никто тебя не посмеет обидеть, – присаживаясь рядом, Кирилл переключает свое внимание на парней, которые наперебой поздравляют его, желая добиться высоких наград в боксе.
Я же боюсь пошевелиться за столом, смотря в одну точку, механически вращая в своей руке стакан с минеральной водой. Возможно стоит обратить свой взор на напитки покрепче, чтобы, действительно «расслабиться», чтобы не чувствовать себя не в своей тарелке, не зная, как элементарно вклиниться в общий разговор.
Кирилл все полтора часа, проведенные со своими друзьями, нежно поглаживал мою спину, не принуждая к активным действиям за столом. За это я была ему очень благодарна.
– Друзья, – взяв бокал с шампанским, Кирилл привлекает к себе внимание звонким ударом по холодному стеклу. – Я был рад вас всех видеть, но нам с Евой пора домой, тем более послезавтра у меня первые отборочные, на которых я должен быть в форме.
И под громкие «у-у-у» и «почему так рано уходите?», Кирилл помогает мне встать, бережно приобнимая за талию.
– Все недовольные могут гулять до самого закрытия, – пожав руки парням, он перекидывается еще парой фраз с Максимом, благодаря за щедрый подарок от его отца.
Вежливо попрощавшись, я иду впереди, как вдруг мне путь преграждает симпатичная молодая девушка.
– Столько проявленной нежности для одной… единственной?
– Доброй ночи, Эльвира, – эти слова прозвучали чересчур жёстко по отношению к ней, словно хочет отмахнуться от назойливой мухи, что постоянно докучает.
Обойдя ее, Кирилл берет меня за руку и настойчиво ведет на выход, не позволяя обернуться назад.
На обратном пути до дома, я решаю задать ему несколько вопросов:
– Кирилл, а эта девушка… кто она? Мне, кажется я ее уже видела, – повернувшись, смотрю на профиль Кирилла.
– Возможно. Она администратор того клуба, куда ты с Аней пришла на йогу.
– У вас были отношения? – развернувшись обратно к окну, думаю о том, что моим догадкам имеет место быть.
– Ничем не обязывающий секс – это не отношения, тем более она замужем, – округлив глаза, испуганно спрашиваю:
– И ты все равно с ней спал, зная, что ее дома ждет муж?!
– Я не в ответе за ее поступки перед мужем. И она сама пришла в клуб – я ее не приглашал.
– А зачем она пришла? – недоуменно спрашиваю, смотря уже перед собой.
– Видимо посмотреть на ту, которая стала для меня нечто большим, чем она предполагала.
– А кем я стала для тебя? – признав истинное его положение в своей жизни, мне впервые захотелось от него услышать нечто похожее на ответные чувства ко мне. Кирилл точно не соврет, потому что тоже не умеет. В этом мы похожи.
– Той, к которой я спешу каждый вечер домой, чтобы увидеть твои глаза и улыбку, чтобы снова заключить тебя в свои объятия, потому что все остальное вмиг становится для меня неважным.
– Кирилл… – хитро улыбнувшись, щипаю его за бок. – Мой подарок…
– Ты думаешь я просто так решил пораньше свалить от этих дегенератов?
Добежав до подъезда, мы вваливаемся в лифт, не разрывая наших губ. Расстегнув мое пальто, Кирилл пробирается к груди, оттягивая лифчик вниз.
– Сейчас в штаны себе кончу, как малолетка… – выкручивая сосок, ловит ртом мой громкий стон. – Пофиг на подарок, хочу тебя и все равно в какой позе это будет.
– Нет… – мычу ему в рот, отрицательно мотая головой. – Подарок будет!
Когда двери лифта разъезжаются в разные стороны, я буквально бегу до квартиры, вставляя ключ в замочную скважину. Кирилл мне вручил запасные ключи на всякий случай. И вот он настал. Замок податливо щелкает, впуская нас внутрь.
– Подожди меня в комнате, я скоро буду, – шепча ему в губы, прохожу на кухню.
Приняв образ роковой совратительницы и взяв поднос с маленьким тортиком, я иду в комнату, где меня ждут.
– Охренеть… – это первое, что говорит Кирилл, прикипая глазами только к одной единственной кружевной вещицы на моем теле, в виде стрингов ярко красного цвета. – Это даже лучше моей собственной фантазии.
– С днём рождения, – держа в руках маленький серебряный поднос с кондитерским изделием, невольно подрагиваю от холода. – По традиции ты должен задуть свечку и загадать желание.
– И оно непременно сбудется? – Кирилл подходит ко мне вплотную, так, что противоположный край подноса касается его оголенного торса.
– Да… – делаю шаг назад, когда его дыхание опаляет мою грудь вместе с погасшим фитилем свечи.
– Смотри… ты сама пообещала, – взяв сладкий десерт в руки, он обмазывает им мои ноющие вершинки.
– Это твое желание? – сгорая от своей похоти, накрываю ладонью его взбугрившуюся ширинку.
Забрав из моих рук поднос и отбросив его в сторону, Кирилл заваливает меня на кровать, раздвигая ноги коленом.
– Так ты переедешь ко мне? – приспустив свои джинсы, он отодвигает полоску моего нижнего белья. – Ответа я так и не получил…
– А – ах! – тону в ощущениях, которые заполняют все мое естество, перетекающих за грань восприятия действительности.
– Ответь… – толчки усиливаются, а его рот опускается на вершинку, лаская языком, слизывая сладкую массу крема.
Раздвигая ноги шире, принимая и раскрываясь для него все больше, дыша в одном рваном ритме, задыхаясь от чувств переполняющих меня, срываюсь на пике своего удовольствия, повторяя только одно слово бесчисленное множество раз: «Да».
– Вот, видишь, не сложно было, правда? – переворачивая меня на живот, ставит рывком на четвереньки. – Это самое лучшее мое день рожденье. Невероятная… чувственная… моя.
Продавливая пальцами мое лоно, он совершает ими пару глубоких толчков, чтобы потом брать мое тело, как ему захочется, позволяя мне довериться собственным ощущениям, пропитанные его заботой.
Горя в агонии собственных чувств, перехватываю инициативу в свои руки, оседлав его.
Не знаю, что руководит мной, но мне нравится чувствовать общее безумие, разделенное на двоих. Сгорать в собственной похоти, шепча неразборчиво нежные словечки, насаживаясь глубже, хватаясь за его сильные руки, которые подкидывают меня выше облаков, чтобы потом изможденной и совершенно счастливой заснуть в объятиях того, с кем нашла долгожданный покой.
Утро начинается с трели дверного звонка. Обычно ни к чему хорошему, это не приводит.
– Ну кто там ещё… – бормоча себе под нос, Кирилл встаёт с постели и направляется в прихожую.
Выйдя в одной футболке на голое тело, замираю на месте под вопросительным взглядом привлекательной женщины средних лет.
– Познакомишь или язык проглотил? – строго обращается к Кириллу.
– Это моя девушка, мама, – подойдя ко мне, приобнимает за талию. – Ева.
– Ну пошли пить чай, заодно познакомлюсь с твоей… девушкой поближе, – мама Кирилла, сразу обозначает свое положение, проследовав на кухню первой, показывая, что в этом доме она является полноправной хозяйкой.
Глава 20
Переодевшись в свое вчерашнее, слегка помятое платье, прохожу в ванну, чтобы окончательно привести себя в порядок. Не удивительно, что его мать не оказала радушного приема, увидев меня в коридоре, с потекшей тушью и размазанной нюдовой помадой по лицу.
Если до этого момента я была безоговорочно уверена в своем решении переехать к Кириллу, то сейчас я боюсь того, что последнее слово, относительно нашего совместного проживания окажется за той, кто имеет куда больший авторитет в глазах своего сына. Надеюсь, что это только больные фантазии в моей голове, а на деле все пройдет куда лучше. Мы бы все равно познакомились. Рано или поздно. Лучше, конечно, второй вариант.
– Ева… ты долго там ещё будешь? – голос Кирилла звучит очень мягко, будто боится спугнуть меня с неминуемым знакомством с его матерью. Инцидент в прихожей не в счёт.
– Выхожу, – щёлкнув замком двери, дергаю ручку вниз.
– Успела себя накрутить? – обхватив мои плечи, слегка сжимает их.
– Нет, – прильнув к нему всем телом, оттягиваю момент, как только можно.
– Врешь… – щелкнув меня по носу, тянет на кухню. – Моя мама не обязана тебя любить, но мой выбор в твою пользу очевиден. Ей придется смириться. Выбирать я не намерен.
– Прости, – поцеловав его в губы, силюсь улыбнуться, но ничего не получается.
Его мама сидит за столом, медленно потягивая горячий чай из кружки. Кирилл насильно усаживает меня напротив нее, лишая возможности занять более комфортную зону для диалога. В том, что этот будет, именно диалог – не вызывает у меня никаких сомнений.
– Инесса Альбертовна, – отпив очередной глоток, продолжает: – теперь я вижу, как ты усиленно готовишься к отборочным соревнованиям, что игнорируешь телефонные звонки не только матери, но и своего обожаемого тренера.
Шипя отборные ругательства, Кирилл покидает кухню, оставляя нас наедине.
– Про звонки, я соврала. А теперь послушай, – понизив голос, смотрит пристально в мои глаза. – Не дури пацану голову, прошу, как мать. У него вся жизнь впереди, а не пеленки и распашонки менять. Это только заберёт нужные ресурсы, которых он добивался годами.
– Кирилл взрослый человек – он сам примет решение, которое будет для него более выгодным, – говорю тоном, лишенным всяких эмоций.
– Он ещё мальчишка, не способный здраво обдумывать свои поступки. Им руководит только постельный интерес, которым ты непременно воспользуешься, если не уже… – её взгляд соскальзывает на низ моего живота, который я моментально стараюсь прикрыть, защищая то, чего и в помине нет.
Кирилл возвращается на кухню, держа телефон в своей ладони. Хмуро переводит взгляд с матери на меня.
– Не делай вид, что не успела наговорить гадостей, – обращается к ней. – Я сделал свой выбор.
– Сколько вам лет, Ева? – сразу чувствуется, что отступать она не намерена.
– Скоро будет тридцать один.
– Тридцать один… – задумчиво тянет слова. – Вы были замужем?
– Была, – посмотрев на Кирилла, моментально вздрагиваю.
Он стоит в закрытой позе, сверля свою мать тяжёлым взглядом. Неужели сейчас будет скандал?
– Все хорошо, – посылаю ему искреннюю улыбку. – Мне нечего стесняться.
Издав смешок, Инесса заинтересованно рассматривает мой кожаный браслет. Довольно массивный и очень приметный, если не вдаваться в подробности его истинного предназначения.
– Такими аксессуарами прячут либо испорченную кожу после неудачных походов в тату салон, или…
– Попытка суицида. Три года назад, – не дав ей договорить ее мысль, решаю сразу открыть все карты.
– Хм… и вот это твой выбор, сынок? – повернув голову в его сторону, смотрит с осуждением, давая понять, что мне здесь не место.
– Кажется, мама, ты и так прилично задержалась, – поджав губы в тонкую линию, она не двигается с места, продолжая попивать чай маленькими глотками.
Встав на ноги, прохожу мимо мрачного и сурового Кирилла, что готов в данный момент накинуться на свою собственную мать, доказывая ей «обратную сторону меня», но она во многом права, опираясь лишь на безоговорочные факты.
– Ты куда? – загородив входную дверь, он встаёт, словно нерушимая стена.
– На работу, – просунув ноги в сапоги, беру в руки сумку.
– Опять врешь, – по его лицу пробегает мрачная тень недоверия.
– Я никогда не встану между тобой и твоей же матерью. Ты ее единственный сын, а устраивать нечто в «перетягивание каната» я не хочу.
– Мне ее нужно «послушаться»?!
– Я не говорю, что ее мнение должно быть для тебя безоговорочным, но и делать выбор только в пользу меня не стоит.
– Даже, если ты для меня больше, чем привязанность? – отойдя от двери, он пропускает меня на «волю».
– Не ссорься с мамой. Мама – она одна. Цени, что имеешь.
Выйдя за дверь, ещё минут пять стою на лестничной клетке. Я обидела его своим равнодушием к мнению его матери, не дала должного сопротивления. Снова решила сбежать, потому что трусиха.
Дверь снова распахивается. На пороге стоит Инесса Альбертовна, правда, уже одетая в уличную одежду, а за ней выходит «он». Если противостоять всему миру, почему же не начать прямо сейчас?
– Кирилл, я переступила дозволенную мне черту в наших отношениях, вернуться назад уже невозможно, – не думала, что смогу, так удивить эту женщину своим возвращением, но у меня это получилось.
– Ты хоть понимаешь, что сейчас сделала? – взяв меня за руку, притягивает к себе.
– Практически призналась в том, отчего сама себя старалась защитить? – немного робея, смотрю в его глаза, наполненные теплотой.
– Ты наконец-то поверила в меня, оставив реальный мир за барьером своего восприятия, – утягивая меня обратно в квартиру, бросает пару слов для своей матери: – в следующий раз, мама, лучше предупреди о своем визите. Мало ли чем мы с Евой будем заниматься.
Перед тем, как хлопнуть дверью, она прожигает меня весьма многообещающим взглядом, давая понять, что никогда не одобрит такой союз и сделает все возможное, чтобы я навсегда исчезла из жизни ее сына.
Глава 21
– Никогда не думал, что буду испытывать нечто такое, – Кирилл сгребает меня в охапку, посыпая мое лицо короткими поцелуями. – Ты какая-то нереальная.
Вечерняя атмосфера добавляет некой пикантности, навевая дымку настоящего волшебства вокруг нас.
Мне хочется, чтобы он остался здесь, со мной, как бы наивно это не звучало. Слишком я быстро привязалась к этому мальчишке, что так стремительно появился в моей жизни и заполнил собой все пустоты, что не позволяли мне гордо поднять голову и по – настоящему расправить плечи.
– Будто в армию тебя провожаю, – рассмеявшись, обхватываю обеими руками его торс, прижавшись щекой к мягкой ткани его куртки. Мне кажется, что я слышу, как гулко стучит его сердце, создавая атмосферу единения наших душ.
– Это можно расценить, как признание того, что ты будешь по мне скучать? – его грудь вибрирует от хриплого смеха, заставляя меня проморгать непрошенные слезы.
– Думаю все намного серьезнее, – шмыгнув носом, с силой жмурю глаза, стараясь унять свои собственнические чувства.
– Может сходим на полноценное свидание, когда я вернусь? – поправив мою шапку, заглядывает мне в глаза. – Я тоже буду по тебе скучать.
Смахнув с моей щеки дорожку из слез, он снова притягивает в свои объятия, словно хочет защитить от целого мира, который непременно придумает новые испытания для наших хрупких зарождающихся отношений.
– С удовольствием…
Всего десять дней, из которых девять ночей я должна привести вдали от него, жалея, что еще никто не изобрел телепорт для таких вот случаев.
– Ты мне ничего не хочешь рассказать?
Отрицательно мотая головой, решаю еще немного повременить с исповедью о своем увольнении из института. Только не сейчас, когда остаётся так мало времени для того, чтобы еще немного побыть наедине.
– Кирилл! – окликает суровый басистый голос, который я слышала не единожды из динамика мобильного телефона.
– Пять минут! – не разворачиваясь, Кирилл шипит мне в шею.
– Веди Элю в вагон, там ещё успеете пообжиматься! – отстранившись, выглядываю из под локтя Кирилла, ошарашенно смотря в лицо седовласого крупного мужчины. – Хм… Неловкая ситуация вышла. Кирилл, хотя бы предупредил, что ли.
– Я, пожалуй пойду, – прикоснувшись губами к его щеке, невесомо целую ее. – Будешь на месте – напиши.
– Ева… ты все не так поняла, – Кирилл продолжает идти следом за мной.
– Пообещай мне кое-что… – остановившись, я чувствую, как тает наше время – оно растворяется в порывах октябрьского промозглого ветра.
– Меня она не интересует, как ты не поймёшь…
– Не позволяй себя бить, как тогда, – сжав его горячие пальцы напоследок, покидаю перрон, с которого через двадцать минут отправится его поезд.
Не оборачиваясь, я прохожу мимо множества людей, чтобы стать единым целом в этой общей кишащей серой массе. Меня с головой затопило забытое чувство ревности и, если бы я не унесла свои ноги, то испортила бы этот момент, позволив своим внутренним демонам выйти из потаенных закутков моей души, порождая неконтролируемую неуверенность в себе и бесчисленное количество новых страхов.
Проснувшись в своей съемной квартире, протягиваю руку, чтобы взять с тумбочки мобильный телефон – половина девятого утра. Поезд Кирилла прибудет на место только через тридцать минут.
– Доброе утро, – мне до изнеможения хочется услышать голос Кирилла, особенно с утра, чтобы хоть немного подзарядиться его неисчерпаемой энергией.
– Привет, – на заднем плане раздаются мужские голоса, но я отчетливо слышу только один, который несомненно принадлежит той самой «Эле». – Извини… немного неудобно сейчас разговаривать. Позже наберу.
Не дав мне элементарно сказать «пока», он сбрасывает мой вызов. Раньше бы я на это люто обиделась, но сейчас проявить такую слабость попросту не могу, да и возраст не располагает к инфантильным истерикам, от которых не будет никакого проку.
Собравшись на работу, выхожу из квартиры на десять минут раньше обычного, ровно столько мне хватить, чтобы поговорить с Давидом о дальнейшей нашей судьбе, в виде двухнедельной отработки перед окончательным моим решением уволиться.
– Здравствуйте, – сделав шаг назад, проверяю надпись на табличке. Все верно. Я вошла в нужную мне дверь. – А вы кто? – пройдя во внутрь, следую к своему столу, с опаской поглядывая на совершенно незнакомого для меня человека.
– Меня зовут Тамара Петровна и я временно заменю Давида Эдуардовича, – протягивая мне методичку с новыми вложениями, она окидывает меня равнодушным взглядом.
– Спасибо. Странно, что мне он ничего не сказал… – говорю на выдохе, ощущая болезненный укол в солнечном сплетении.
– Поговаривают, что у него сын серьезно заболел, – будто невзначай роняет она, механически заполняя какую-то анкету.
– Очень жаль, – не без доли грусти отвечаю, вспоминая серенькие глазки Матвея, такие же как у его отца. Снова заглядываю в телефон – Кирилл так и не перезвонил.
Ближе к обеденному перерыву набираю Аню, но она отказывается от совместной посиделки в кафе, ссылаясь на бесконечный поток студентов в отделе планирования практик, куда ее определили на неделю, или до тех пор, пока не найдут нового сотрудника.
Заняв в гордом одиночестве столик на двоих, осматриваюсь по сторонам, как вдруг замечаю в дальнем углу помещения няню Матвея. Встав, подхожу к ней, чтобы поздороваться и справиться о здоровье мальчика.
– Здравствуйте, Ольга, возможно вы меня не помните…
– Вы работаете с Давидом Эдуардовичем, – улыбнувшись, она берет в руки меню.
– Как чувствует себя Матвей? – подняв на меня свои голубые озера, она делает вид, что понятия не имеет о чем я вообще ее спрашиваю. – Мне сказали, что мальчик серьезно заболел, раз его отцу пришлось взять отпуск, а не стандартный больничный лист, как делают это большинство родителей в подобных ситуациях.
– Может сами посмотрите, что на самом деле происходит? – написав на салфетке адрес, она протягивает мне бумажный лоскуток.
– Что это? – недоуменно смотрю на нее.
– Давид Эдуардович плевать хотел на своего собственного сына, практически каждый день развлекаясь в подобных заведениях. Может, хоть вы на него сможете повлиять. Жалко мальчонку, – равнодушно пожав плечами, она устремляет свой взгляд обратно, давая понять, что разговор окончен.
В моей голове все настолько перемешалось, что я не успела заметить, как быстротечно прошел рабочий день перед моими глазами, а землю уже давно освещает не тусклые лучики солнца, а ночные фонари города.
– Кто вы? – любезно интересуется невысокая пожилая женщина, когда распахивает передо мной входную дверь квартиры Давида. Пришлось покопаться, чтобы добыть его адрес.
– Ева! Ева! Ты пришла… а папа сказал, что я тебя больше никогда не увижу, – Матвей обхватывает своими прохладными ладошками мое лицо, когда я приседаю перед ним на коленях.
– Твой папа дома? – проведя рукой по его волосам, нежно приобнимаю маленькое худенькое тельце.
– Он, как час назад ушел… – отзывается «экстренная няня». В этом, что это именно она – не вызывает у меня никаких сомнений.
– Виктория, как чувствует себя Матвей? – проверяю ладонью температуру, приложив ее ко лбу ребенка.
– С мальчиком все хорошо, чего не скажешь об его отце… – мрачно посмотрев на меня, добавляет: – хозяин, как он просит себя называть, второй день не просыхает, а как с этим бороться я не знаю, да и не умею с такими разговаривать. Кто я ему такая, чтобы учить его уму – разуму? Правильно. Никто.
– Малыш, я скоро приеду с твоим папой и, возможно прочитаю тебе сказку… хорошо? – получив некое подобие согласия, еще раз ласково провожу ладонью по волосам на макушке мальчика, чтобы после отправиться на поиски его отца.
Я чувствую свою вину повсюду. И это чувство только нарастает, когда я в очередной раз сбрасываю вызов от Кирилла. Пишу сообщение, что сильно занята, на что получаю сухое «окей». Позже постараюсь ему все объяснить, но только не сейчас, когда внутри все кипит от негодования за того, кто решил снова мстить своей судьбе, замешивая в этот ад ребенка.
Толкнув дверь захудалого кабака, расположенного через две улицы от дома Давида, втягиваю носом запах дешевых сигарет и спиртного. Здесь точно нет месту для культурного отдыха – здесь напиваются до беспамятства.
Давида я нахожу сразу. Он сидит один, запивая свое состояние чем – то очень крепким, судя по тому, как он морщит свое лицо, когда делает очередной глоток содержимого из своего пузатого стакана.
– Тебя ждет дома маленький, ничем не повинный ребенок, у которого есть только ты, – присев рядом, смотрю в расфокусированные серые глаза. Он пьян. Уже.
– А тебя, что больше никто не ждет? – еле ворочая языком, неуклюже задевает меня своим плечом.
– Я приехала не отношения выяснять, а вернуть Матвею его относительно адекватного и любящего отца. Надеюсь ты в состоянии понять, к чему это все может привести, – к нам подходит бармен, подливая ему алкоголь.
– Зачем ты здесь? Вдруг это снова мое воображение и ты не настоящая? – посмотрев на меня, отталкивает в сторону очередную порцию янтарной жидкости.
– Потому что не хочу, чтобы ты похерил свою жизнь ради не понятно чего. Я бы все отдала, лишь бы каждый день обнимать своего родного человека, – встав, накидываю на его плечи массивную кожаную куртку, которую ещё пришлось поднять прямо с пола. – Пошли, потому что это в последний раз, когда я вмешиваюсь в твою жизнь.
– Ты снова со мной играешь, – схватив меня за руку, тянет к себе. – Красивая, нежная, манящая… И снова не моя? – зло рыча мне в лицо, впивается в мои губы.
Вкус алкоголя проникает в мой рот вместе с языком Давида. Бью его кулаками по груди, мечтая сию же секунду это прекратить. Укусив его за нижнюю губу, ощущаю металлический привкус его крови.
– Стерва!
– Еще какая… – ухмыльнувшись, беру его под руку и настойчиво веду за собой к выходу из этой богадельни.
Проверив смог ли он застегнуть на себе куртку, останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. До этого момента мне еще не приходилось иметь дело с начинающими пьяницами.
– Ева? – повернув голову в сторону, натыкаюсь на заинтересованный взгляд миловидной девушки. – Я была на дне рождение Кирилла, помнишь?
– Здравствуй, – схватив Давида за рукав, неистово тащу его в сторону, чтобы вызвать такси. Идти с ним по улице – то еще развлечение.
Потоптавшись на месте, девушка все же проходит внутрь бара, избавляя меня от своего присутствия.
– Черт… – обреченно утыкаюсь лбом в плечо Давида.
– Ммм? – пошатываясь на месте, он одной рукой притягивает меня к себе.
Это не какая-нибудь девушка с дня рождения Кирилла, а та самая, с которой неразлучно сидел Максим, его лучший друг.
