Текст книги "Спецы: охота за головами (СИ)"

Автор книги: Елена Рабецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Ты, чего творишь? Кирилл, уймись! – босс заорал, вставая из-за стола.

Кирилл открыл глаза и ошарашено уставился на стены, начинающие застывать.

– Ты, что вытворяешь? – прорычал босс. – У Славки со сплавами лучше получается работать, а ты, весь дом захотел в желе оформить?

– Извини, Стас… Сам не знаю, как это вышло. Я попробую… – Кирилл вновь закрыл глаза.

Босс стал наблюдать за стенами, которые начали стекать к потолку, возвращаясь в свой изначальный вид.

Все вернулось на свои места.

– Есть такой психологический эффект толпы, – произнес босс, усаживаясь на свое место и уцепившись глазами за друга, оглядывающегося по сторонам. – Называется он 'заражение'. У меня возникла идея, как этот эффект происходит на физическом уровне… Понимаешь, Кирилл. Поля людей ведь соприкасаются друг с другом, да и находятся они в общем поле Земли…

– Я об этом тебе и твержу, гений полей! – поддержал спец. – Запустить цепную реакцию, как деление атома, и никакого Амона не понадобиться. По крайней мере, меньше булыжников полетит. Бросать станет некому. Или почти некому.

– Может, и некому, Кирилл… Только вот те шакалы, что уже лет пятнадцать за зеленые шубки своим хозяевам серых щенков в зубах приносят, как были, так и останутся их верными псами! И ничего ты с ними не поделаешь, кроме того, на чем ты натренирован! Запустят тебя в полет, и сто первый будет протаранен… С другой стороны, пусть мотают на ус, что их собственные шакалы скоро на части разорвут, да и на их же могиле выплясывать будут, чтоб в их же шубку, что позеленее, впрыгнуть…

– О каких это вы шакалах и зеленых шубках разговор ведете, не уж то решили бутик одежды из меха и кожи экзотических животных открывать? – спросил Ник, проходя в кабинет. – За браконьерство сажают, босс!

– Да, умник. Но только, если поймают! – отрезал босс. – К тому же, мы ведь, не подобие Эльзы Кох, чтоб из кожи одежду или аксессуары вырезать. Мы цивилизованные люди. Да и негоже нам своих волчат стрелять. Мы лучше из западных шакалов чучела сделаем, чтоб наши волчата, учуяв их вонь, стороной подобных падальщиков обходили. Лучше в серой шубке им на свободе бегать, чем в зеленой людей пугать или честной народ смешить! – произнес босс и указал Нику на стул. – Только охоту мы на западных шакалов начинать не будем, слишком много своих волчат перестреляем.

– Ты, чего так долго? Ты, где прохлаждался? – зло спросил Кирилл.

– Да я, вообще-то, с Кирой играл, вот только, во всем белом свете, нигде местечка для меня потеплее, ты не сыщешь! – прошипел Ник. – Даже твоя лава, как горячий шоколад для тебя. А для меня мысли Киры, как защита той девчонки, на окне которой ты руку свою зажарил! Вот только ты раз! А я каждый день по раз двадцать свои мозги сжигаю! Вот потом и хожу часами, словно не в себе… Может я на нее и злился поэтому, а вовсе не отрывался?

Босс понимающе кивнул.

– Так, не считывай ее мысли! – посоветовал он.

– Если бы, босс. Не могу я не считывать! Канал обрубить не могу! Я могу его ослабить, но до конца обрубить не могу… Вот и мучаюсь как проклятый! – спец сел на свободный стул и уставился в пустоту перед собой.

– Может, оно и к лучшему, Ник! – съязвил Кирилл. – Если ты на ее мыслях жаришься то, каково этому шестилетнему ребенку по белу свету ходить? Чего она, по-твоему, всех зажарить готова? Что мы с тобой сделали не так или, кто что сделал не так, что такие дети мучаются? И вырастают из них садисты и убийцы, а не серые волки, облачившиеся в зеленые шубки! – Кирилл замолчал и закрыл глаза. Стены в очередной раз начали плавиться.

– Это он? – удивленно спросил Ник, глядя на то, как со всем их содержимым, стены слой за слоем стекают на пол.

– Он самый! Ты, посмотри, что вытворяет, я же его предупреждал!

Кирилл открыл глаза от удара тока по ногам.

– Ты, чего, Стас? – Кирилл замолчал, глядя на стену за боссом, с которой начали стекать оголившиеся кирпичи. – Я же ничего такого и не думал…

– Вот именно! Не думал! Где мой кабинет, Кирилл?

– Сейчас верну твой кабинет, Стас! Не горячись! – спец посмотрел на напарника и исправился. – Сейчас все сделаю, босс! – он закрыл глаза, и через несколько секунд облегченно вздохнул.

– Ты, давно так творишь? – поинтересовался Ник, с любопытством глядя на друга.

Кирилл озадаченно молчал, осмысливая произошедшее.

– Как хочешь! Твое дело! Можешь не говорить. Чего ты меня позвал, уникум?

Кирилл очнулся от размышлений.

– Тебе Славик о наших приключениях ничего не рассказывал? – удивившись, спросил он.

– Что Славик! Мне Кира все уши прожужжала, что у нее теперь есть смугленькая подружка, полная ее противоположность! Я даже немного удивился, как это Кире мог понравиться кто-нибудь из ее ровесников! Она же их на дух не переносит! Вот поэтому в садик и не ходит. Другие, наверное, они все. Не такие, как она, вот и не понимают ее.

Кирилл изучающе посмотрел на напарника, решая, стоит ли впредь ему продолжать шутить над ним или хватит. Вдруг, Ник настолько повзрослел, что шутками просто так не отделаешься.

– Да, Ник, ты попал в самую точку. Эта малышка к ней свой ключик подобрала, да так ловко, что Кира не отстанет пока она в гости к нам не приедет! – веселясь, подтвердил спец.

– Ты, это серьезно, Кирилл? – недоумевая, спросил Ник. – А, если ее тетя, что-нибудь заподозрит? Что мне с ней делать? Практиковаться в своем гипнозе? Ты же, знаешь, я применяю его на людях лишь при крайней необходимости. Это не спецы! Для них последствия могут быть похуже, чем после атомной войны… Я же тебе рассказывал! Если мне Кира помешает, даже врач не поможет. И будет эта девушка до конца жизни овощем лежать или зомби ходить!

– Мне казалось, что ты ее готов был раньше пришить! А теперь ты ее так рьяно защищаешь! Ты, меня просто удивляешь, Ник. Оказывается, ты не только хороший исполнитель… Может ты еще и наполовину человек? – Кирилл с интересом наблюдал за реакцией напарника. – Так. Все ясно. Славка тебе только полправды рассказал? – Ник удивленно уставился на друга. – Понятно.

– Ты, это о чем? И, когда я собирался ее на тот свет отправить? Что-то ничего подобного не припоминаю, – озадаченно заключил он.

– Ты же, в ее голову залезть не смог и твердил мне еще ночью, что она очень опасна. Или она наша – или ничья, – холодно намекнул Кирилл.

– Да хватит говорить загадками! Ты можешь прямо сказать? – взорвался Ник.

– Прямее уже не куда, Ник, – произнес босс и кивнул.

– Вы, что? – оторопел спец. – Надомной решили вдвоем подшутить?

Ник нервно дернулся.

– А мне, казалось, что я шутить разучился, когда своего первого на тот свет отправил, – стол опять засиял под рукой босса.

– Это была та девчонка, которую мы…

– Какой же ты умный можешь быть, если тебе мозги прочистить! – Кирилл засмеялся.

– И она что, сама приедет? – заинтересовался Ник, сложив мозаику вместе.

– Так-с. Приедет или не приедет – вот в чем вопрос! – Кирилл улыбнулся.

– Ты чего мне цитаты из 'Гамлета' читаешь? – раздосадовано спросил напарник.

– Какого Гамлета? А, ты про пьесу! Ты, монолог малость перепутал, это я так… А ты, не забыл все-таки, как мы с тобой ту первую операцию в театре провернули?

– С тобой забудешь! – зло прорычал спец. – Впрочем, там еще одна занятная сценка была, когда Гамлет держал в руках чей-то череп.

– Ты, на что намекаешь, знаток глубокого искусства? – лицо Кирилла побелело.

– На то и намекаю! Или голова этой девчонки останется на ее плечах или нет!

– Ты, чего вскипел, Кирилл? Успокойся! Хватит мне стены портить! – прошипел босс.

Кирилл посмотрел на ошарашенного друга и медленно проговорил:

– Со мной со вчерашнего вечера что-то твориться… Может, мне пойти попрактиковаться на манекенах Киры? Хотя нет, уж лучше она сама пусть на них развлекается, а то я окажусь в их ряду! – он засмеялся, обнажив ровные ряды белых зубов.

– Тебе точно, не нужен отдых? – поинтересовался Ник, глядя на спеца, смеющегося как его шестилетняя подопечная.

– Знаешь, Ник, может, и нужен! Вот только не мне, а всем вам, если собрались голову этой девчонки с плеч снять и на нее, как на очередной трофей любоваться! На нее ведь живую смотреть гораздо интереснее. Да и слушать кстати, тоже… – Кирилл перестал смеяться, вытянул ноги под столом и заложил руки за голову.

– Что делать будем? – спросил босс.

– Введем в дело новичка, для начала, и останется нам только ждать, босс, – предложил Кирилл и хитро улыбнулся.

Ник пожал плечами.

– Как вы собираетесь работать потом, если вдруг она заявится в гости? Где вы нового следока найдете?

– А с чего это ты их так странно называешь? – спросил Кирилл, и, не прикасаясь, пододвинул стул напарника к себе.

– Кирилл! – нервно прошипел спец. – Я могу вынести с тобой что угодно, но не собираюсь становиться объектом телекинеза!

Стул замер.

– Ты не дорассказал, – напомнил Кирилл.

– А, чего вам слоган не нравится? След да око вот вам и следок, – зло ответил Ник и сжал зубы.

– Детский сад какой-то, а я уж было подумал, что ты намекаешь, будто бы они сами следов на деле столько оставляют, что, поди, разберись, чьих больше! – Кирилл громко рассмеялся.

– Они то следы может и оставляют, а вот ты полный набор отпечатков пальцев подарил девчонке, хоть снимай да натягивай себе на руку, – съязвил спец.

– Ты, отстанешь от меня, Ник? – стул вместе с ним поднялся на полметра вверх и зависнув в воздухе на секунду, со свистом полетел вниз.

– Ты, чего творишь, Кирилл? Ты, меня убить собрался? Что я тебе сделал?

– Если не замолчишь, очнешься через час, с рукой точной копией моей. Ты, меня понял? – Кирилл злобно посмотрел на напарника. – Ты, меня понял?

– Да понял я! Понял! Ты, уже шуток не понимаешь? С каких это пор?

– С тех самых, как ты собрался на голову девчонки любоваться, – холодно ответил спец.

– Да нужна она мне! Я только выполняю свою работу. Вот и все. И тебе советую!

– Наемник ты, Ник… Шел бы в легион что ли, или в действующую армию. Ну, в крайнем случае, договорился бы с Юрием насчет гражданства какой-нибудь страны и стал миротворцем. Им ведь платят больше. Что ты в этой стране забыл? Большинство ведь уже сбежало. Бежал бы за ними!

– А ты, чего интересно здесь остался, Кирилл? – Ник посмотрел на напарника и с досадой толкнул его стул. – Конечно. Тебе деньги не нужны! Ты, в любой момент, можешь заработать не хуже олигарха, – он задумался и продолжил, с сомнением поглядывая на друга. – У меня возникла одна очень заманчивая идея.

Босс с интересом наблюдал за тем, как его подчиненные ведут себя как сварливая детвора.

– Что ты хочешь? – Кирилл встал со стула и направился к двери.

– Сделай парочку черных алмазов, и мы будем в расчете за все мои мучения с тобой. Да и нам с Викой не нужно будет беспокоиться о своем будущем.

Не дойдя до двери, спец остановился и повернулся на сто восемьдесят градусов так быстро, словно шел к двери спиной.

– Ты, о чем Ник? О каких алмазах? Где я тебе их возьму? Это не в моих правилах! Я не ворую. Я выигрываю у тех, кто выигрывает еще больше!

– О да! Ты, у нас самый честный игрок в мире! Ты же… Ты, обворовываешь казино как липу, а мне жалеешь всего парочки-другой черных алмазов! – Ник поймал убийственный взгляд Кирилла и поежился. – Не смотри на меня так! Я согласен и на обычные, сверкающие алмазы! Хотя не откажусь и от цветных…

– Я никого не обворовываю, – прошипел спец.

– Ну, да! – съязвил Ник.

– Они играют с математикой. И я играю с математикой. С теорией вероятности не поспоришь!

– Только вот в твоем случае вероятность составляет сто процентов! – Ник засмеялся и чуть не поплатился за это. Около его головы пронеслось, что-то смутно знакомое и застыло, зажав его шею в смертельных тисках.

– Ты, не забыл, кто я? – процедил Кирилл сквозь зубы.

– Извини, – произнес, задыхаясь, напарник и считая количество кругов мигающих перед глазами.

– Так-то лучше, – спокойно сказал Кирилл и опустил хватку, освобождая зажатую шею.

Ник закрыл глаза.

– Лучше я достану еще парочку миллионов, чем потрачу сутки на один алмаз. Да и сделать его без помощи Дмитрия я не смогу. Температура – это пол дела, а вот контролируемое давление – другое… Хотя, Дмитрий не против был бы попрактиковаться. Но без меня! – отрезал Кирилл и сел в свое кресло.

– Да ребятки… – задумчиво протянул босс. – Что вы между собой все цапаетесь? Жили бы мирно – забот было бы меньше.

– Стас, не начинай, – сухо попросил Кирилл. – Я старше тебя, и нервы у меня покрепче.

– Так-то, оно так, Кирилл. Только, чего ты все время кипятишься? Где твоя хваленая железная выдержка и беспристрастность в выполнении приказа?

– Я на службе, Стас лишь потому, что мне нравиться с вами развлекаться, поэтому я здесь.

– Вот это-то меня и волнует, Кирилл… Поехал бы куда-нибудь на море или в горы по скалам лазить. Кстати, неплохая идея! По скалам без страховки – для тебя самое то! Съездил бы, пожил там снова, отдохнул? – босс посмотрел на не выражающего ничего Кирилла.

– Зачем спрашиваешь, если знаешь? Скучно мне там становится уже на третий день. Ломал я там пару раз шею, правда, только в самом начале своей карьеры скалолаза. И что мне с того? Я все горы облазил. Мерз как в морозильнике… Я ведь, когда на Тибете к монахам в гости заявился, они меня, чуть было, за иного не приняли. Какой нормальный человек в тридцати пяти градусный мороз и метель один будет лазить по горам? Вот только у них я и задержался на две недели. Познакомился с их духовной верой и решил, что она не для меня. Слишком мистики много и философии… И слишком мало научных фактов.

Босс удивленно посмотрел на Кирилла.

– Мне казалось, что ты у нас любитель философии! Да и на пацане, ты вроде парочку приемчиков использовал. Судя по его поведению – не без успеха.

– Так он у нас оказывается духовный Вуду для Славика? – присвистнув, отозвался Ник.

– Не твое дело! – Кирилл пригвоздил напарника взглядом. – Будешь много болтать, не проживешь и минуты. Меня достало тебя уму-разуму учить! Ты же ничем не лучше Славика, а разница у вас почти пятнадцати лет. Не известно, с кем мне повезло больше, с ним или с тобой! Им хотя бы управлять можно, а что мне с тобой прикажешь делать?

– Чего тебе нужно мной управлять? – разозлился Ник. – Я не робот! И мозги у меня есть! – он вскочил со стула и прошагал к окну.

– Только часто ли ты ими пользуешься, Ник? Иногда мне кажется, что ты слишком сильно сливаешься с другими людьми и тебя за ними совсем не видно. Где ты сам? – Ник молчал, глядя в окно. – Где этот расхлябанный новичок? Я его голову быстрее сниму, чем чью-либо! – прорычал Кирилл и направился к выходу.

Спец спустился вниз. Пересек зал и прошел сквозь дверь, которая расплавилась при его приближения, по контуру тела.

Удивленные Вика и Кира наблюдали за исчезающим Кириллом и за дверью, которая за его спиной начала приобретать привычную форму.

– Тетя Вика! – вскрикнула Кира и помчалась сломя голову за опекуном, но ударилась в закрытую дверь и от обиды заплакала. – Почему ему можно делать все что хочется, а мне нельзя? – сквозь слезы проговорила она и побежала вверх по ступенькам в свою комнату. Вика последовала за ней, все еще не в силах понять, что только что произошло.

Кирилл приближался к въездным воротам, когда заметил Славика и новичка, практикующихся в своих способностях.

– Я тебе, что сказал? – угрожающе спросил он, окатив подростка ледяным взглядом.

Славик поежился и попятился назад, упершись спиной в застывающий металл будки охранника, которая стала походить на произведение средневекового кованого искусства.

Подросток закричал от боли. Его рубашка прилипла к телу, а застывающий металл обжог большую часть спины.

Новичок испуганно уставился на извивающегося Славика, скрутившегося у его ног.

– Черт бы вас побрал, детвора! Когда вы наиграетесь? – прошипел Кирилл и поднес руку к позвоночнику подростка.

Почти застывший на его спине металл мгновенно расплавился и оказался на руке спеца. Он скривился и махнул кистью в сторону стены будки охранника, словно отряхивал руку от стекающей воды.

– Сколько мне тебе повторять, Славик! Не тренируйся там, где есть посторонние! Кирилл посмотрел на свою руку и оторвал кусок металла, застывший на пальце. Рука зажила в считанные секунды. – Что мне с тобой делать? Я же тебе сказал заменить его и отправить к боссу. А ты, ему представление устроил?

Славик молчал, скрутившись у ног спеца. В его глазах читался ужас.

– Позови Вику, Алексей! – Кирилл взглянул на худощавого парня лет двадцати с заостренными чертами лица. – Ты, меня слышишь? Живо!

Новичок рванул с места и понесся к дому, его короткие русые волосы, подергивались с каждым шагом.

Спец встал на колени около подростка, онемевшего от болевого шока.

– Что ты вытворяешь, Славик? – мягко спросил он, поднимая его подбородок. – Посмотри на меня. Все будет хорошо.

Славик начал приходить в себя.

– Я не хотел, – прошептал он, глядя помутневшими глазами на Кирилла.

– Не хотел! – спец закатил глаза. – Ясное дело не хотел! Я ведь тебе уже не раз повторял. Не забывай о том, что сделал! А ты… Меня увидел и словно черта испугался. Будто из твоей головы все мысли выветрились, – он посмотрел на будку охранника. – Такую красоту испортил!

Кирилл засмеялся. Славик попытался улыбнуться, но его лицо искривилось от боли.

Вика прибежала и запричитала, увидев спину подростка без кожи.

– Я ведь тебя предупреждала, чтобы ты не занимался всякой ерундой! Сколько можно?

Славик молчал, закрыв глаза и сжав зубы.

– Где Кира? – спросил спец, посмотрев на Вику.

– С Лешей, – произнесла она и положила ладони на спину Славика.

Под ее пальцами обнажившаяся рана, занимающая поверхность от плеч до поясницы подростка, начала покрываться коркой, защищающей ткани тела от заражения.

С каждым еле заметным продвижением ладоней под пальцами Вики, ожоги начали заживать.

Когда вся спина Славика покрылась толстой сухой коркой, Вика опустила руки и устало произнесла:

– На сегодня все. Завтра явишься ко мне в комнату часам к восьми утра. И не смей мыться сегодня! Ты, меня понял? – Вика прикоснулась к затылку подростка. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза

– Спасибо, тетя Вика. Я приду… Завтра, – он попытался разогнуться и подняться, но сразу замер и застонал.

– Большего я сделать сегодня не смогу. Радуйся тому, что есть. Придется тебе сегодня ночью помучаться. Да и мне тоже. – Вика погладила Славика по голове. – Завтра я смогу нарастить новую кожу. Но на сегодня все. Только не спеши, не делай резких движений… Иди, поспи… – она посмотрела на спеца. – С Кирой придется поиграть кому-то другому. На сегодня я все… Мне бы до кровати дойти.

Женщина поднялась, и устало посмотрела на подростка.

– Славик, Славик… Горе ты мое луковое. Глядя на тебя, плакать хочется.

Славик поднял голову и взглянул на свою спасительницу.

– Не надо, тетя Вика! – взмолился он.

– Ты на себя посмотри. Глаза вытри и иди спать. Не дай бог тебя Кира увидит! – женщина в ужасе взглянула на Кирилла.

– Иди, отдохни, Вика. Я с ними разберусь.

Вика кивнула, еще раз взглянула на подростка и направилась к дому, пошатываясь на ослабевших ногах.

– Ты, как? – Кирилл с сомнением посмотрел на своего подопечного.

Славик поймал его взгляд и спросил:

– Как ты… Что с тобой было в лаве, дядя Кирилл? – в его глазах читался ужас.

Спец зло чертыхнулся.

– Ты туда же! Кто тебе рассказал?

Подросток молчал.

– Пойми, Славик. Ко всему можно привыкнуть. Даже к тому, что в тебя втыкают каждый день иголки или живьем снимают кожу, но лучше… – спец замолчал.

– Лучше, что? – переспросил подросток, скорчив недовольную гримасу, и попытался подняться.

Кирилл помог ему встать.

– Лучше не надо, Славик. А для этого нужно думать на десять минут вперед. – Спец подавил смех. – Чтобы не прикладываться частями тела к только что собственноручно расплавленной стенке. Ты на нее посмотри. Чувствую, отпечаток твоей спины будет красоваться на ней не один день!

Подросток с мольбой посмотрел на спеца.

– Нет, Славик. Я ничего делать не буду. Придешь в норму, сам исправишь, – сдавленным голосом сказал он.

– А как же Кира?

– Хватит, пацан! Исправишь сам. Пусть тебе будет несколько дней стыдно. Кира ни о чем не догадается. Я об этом позабочусь… Скажу, что ты решил попрактиковаться, забыв, что ты не я.

Вместе с подростком под руку, Кирилл направился к дому. Новичок остался у ворот.

– Почему я не могу заживлять раны, как ты? – Славик с досадой посмотрел на Кирилла и надулся.

– Потому что ты – не я… Каждый спец да и человек уникален. Нет двух одинаково способных людей… Кто-то делает что-то лучше других. Кто-то – хуже. Но тот, кто делает хуже что-то, чем кто-то, может делать многое одинаково хорошо. И это тоже талант. Уметь делать что-то лучше других – здорово, но этим не следует задаваться, иначе ты не продвинешься вперед. Ты, застрянешь на месте и будешь кичиться своей уникальностью, а это смерть для твоего таланта, Славик. Я пытаюсь сдвинуть тебя с этой мертвой точки, а ты уцепился за нее зубами и согласен сломать не один десяток, лишь бы оторваться по полной… Я могу многое, но не могу делать что-то в совершенстве. Ты же можешь одно, но овладел своим мастерством и решил, что кроме него у тебя ничего нет. Кто будет за тебя думать? Я не всегда буду рядом и уж точно не горю желанием расхлебывать заваренную тобой кашу каждый раз. Если ты и сегодня ничему не научишься, ты – неисправим! Следующий твой шаг – сломанная шея. И даже Вика не сможет ее восстановить, делай выводы.

– Ты бы, видел свое лицо, – оправдываясь, сказал Славик. – Тогда бы не удивлялся! Я, когда тебя злым вижу, ни одна мысль в голову не лезет! Я ведь обо всем на свете забываю!

– И, что я тебе сделаю? – Кирилл посмотрел на испугавшегося подростка. – Вот Ник тебя сегодня и в самом деле может захотеть отправить на тот свет. Ты, Вику до какого состояния довел? Ей ведь не лучше твоего сегодня придется!

– Почему, не лучше? – запротестовал Славик. – Она просто устала и все, а я с этой ерундой на спине целую ночь мучиться буду. Я ведь спать не смогу!

– Бестолковый ты, Славик. Ты, думаешь, Вика руками поводила и спать спокойно ушла. Куда, по-твоему, твоя боль делась? И ожег твой, как наполовину зажил?

– А, разве нет? – подросток со страхом посмотрел на спеца. – Это все теперь и на ней тоже? – он остановился и чуть не закричал.

– Успокойся, Славик. На ее спине твой кровавый узор точно красоваться не будет. Только боль твоя не исчезла просто так. Такие как Вика, а слабее ее в мире тысячи есть, если не каждый двадцатый, они не убирают что-либо в никуда. Это научно доказанный факт: физики гарвардского университета провели исследование, которое доказало, что негативную энергию можно не только изолировать, но и ею управлять. Ими с помощью атамносилового микроскопа, например, было выявлено действие субатомных частиц появляющихся из ниоткуда и исчезающих в никуда в вакууме. Даже боль человека материальна, если рассматривать поле человека, как часть этой материи… Да я тебе об этом не раз рассказывал.

– А, куда они все это девают?

– Кто они?

– Ну, ты же сказал, что таких, как Вика, тысячи, хоть и способности у них намного слабее. Куда они все девают? Ну, то, от чего лечат?

– А ты, соображаешь, когда хочешь… Только, почему не всегда? Меньше работы было бы Вике… Да ладно… Есть два варианта. Один из них: Вика забирает все на себя, не в буквальном смысле. На ее теле не красуются раны тех, кого она исцеляет, но она иногда чувствует тоже самое, как если бы они были и тратит очень много сил…

– А, какой второй вариант?

– Для таких, как Вика, безболезненный, но… – Кирилл замолчал и пошел дальше к двери.

– Но, что? – спросил Славик, ухватившись за руку спеца.

– Они перенаправляют то, от чего исцеляют.

– И куда они это направляют?

– А, как ты думаешь, Славик? Ты же, вроде уже начал шевелить извилинами.

– Зачем ты надо мной все время издеваешься? Я ведь… Я все понимаю!

– Тогда сам ответь на свой вопрос! Если ты дорос до ответа на него. – Кирилл зашел в дом и придержал дверь, чтобы подросток мог пройти внутрь.

Славик остановился в дверном проеме, его колени еще сильнее задрожали.

– Они что, перенаправляют это на других людей? – он замолчал, испугавшись своей догадке.

– Совершенно верно, Славка. Они одаривают этими смертельными подарками окружающих, продлевая кому-то жизнь за деньги… В лучшем случае, они просто заряжают своей энергией воду. Что-то вроде ионизации. Ты, мои уроки не забыл?

– Да помню я! Забудешь их. Ты же, почти все законы физики на личном примере показывал. Тебе бы в цирке работать, дядя Кирилл! – Славик впервые улыбнулся за время получения ожога и на ватных ногах зашел в дом.

– Это только малая часть того, что они могут… Кстати, и деньги на этом не малые зарабатывают. Маскируют под каббалу и продают по сверхцене. За стакан такой воды получают не меньше тысячи, не рублей, конечно же.

– Ты, не шутишь, дядя Кирилл?

– Куда уж мне. Только, не у нас… Это в основном западные звезды, чтобы свою молодость продлить, их услугами пользуются.

– Что еще за звезды? Почему ты все время говоришь загадками? – обиделся Славик и отвернулся от спеца.

– Ты, хоть что-нибудь кроме русской попсы слушаешь?

– Да понял я, о ком ты! – подросток резко развернулся. – Они, что не попса? Может, ты их фанат?

– Вообще то, нет, Славка. Но у таких, как они, можно и поучиться.

– Чему это интересно? Голоса у большинства из нее нет! Попсу и то, некоторые лучше поют!

– В этом я с тобой согласен, пацан. Только, не задумывался ты когда-нибудь о том, в чем талант таких людей? А ведь у них есть талан спеца, только не все это видят.

– И в чем же он? По сцене бегать и шептать или кричать? Я недавно слышал песню какой-то русской певицы, она пела не хуже, чем в фильме про пятый элемент.

– Ты, меня удивляешь иногда, Славик. Насколько знаю имя у нее старинное, русское. Я ее тоже слышал. Поет она, конечно же, намного лучше, но как ты думаешь, почему она не зарабатывает столько же?

– Ты, всегда задаешь вопросы! И почти никогда не отвечаешь! Сказал бы сразу!

– Я хочу, чтобы ты думал сам, а не за тебя кто-то. Вот и все. – Кирилл положил руку на плечо Славика и тепло улыбнулся.

– А я, не хочу думать! Ну, поет она! Кажется, песню спела… Подожди. Ты же мне сам рассказывал. Она песню исполнила, что на компьютере создали. Песня ей настолько понравилась, что она ее и спела… А ученые считают, что человек не способен воспроизвести такие колебания!

– Не зря тебе десять по физике поставили, Славка. Ты попал в точку. Она воспроизвела волны недоступные для человека физиологически. На какую мысль это наводит?

Подросток сел на диван и оперся спиной о белоснежную кожу обивки.

Кирилл только покачал головой.

– Никто не смог, а она смогла! Вот и все!

– Не все, Славик. В том то и дело, что не все. Она захотела, не зная, что это невозможно и именно поэтому смогла, а не только благодаря своему таланту. Западные певцы, даже не обладая и половиной вокальных задатков этой русской исполнительницы, тоже захотели и сделали все, чтобы их мечты стала былью, и смогли… А ты, когда захочешь желать что-нибудь по-настоящему? Когда ты перестанешь страдать ерундой, а займешься делом?

– А если это моя меча! – с вызовом сказал подросток и опустил голову. – Если я хочу делать что-нибудь красивое, а не плавить или убивать кого-то?

Кирилл сел рядом с ним и начал водить рукой по дивану, меняя цвет его обивки на черный.

– Тогда поступай в институт культуры и твори, что душе пожелается. Тебя туда с руками и ногами заберут… Только тебе нужно еще год в гимназии доучиться. Ты год без приключений прожить сможешь? – Кирилл начал плавить кожу дивана.

– Дядя Кирилл, зачем ты это делаешь? Тетя Вика расстроится!

– Славик, Славик… В мире есть тысячи вещей, которые мы можем исправить. Эта кожа не без исключения. Если я не в силах буду исправить, что маловероятно, то ее можно заменить. Но чем ты прикажешь заменить твою кожу? Когда ты, в конце-концов поймешь, что плавить легче, чем создавать. Уничтожать всегда было легче, чем делать что-то более совершенное! – Кирилл вспомнил будку охранника. – А у тебя и, правда, талант. Только ты должен научиться с помощью него общаться с людьми, а не творить лишь для того, чтобы что-то делать – это мертвое искусство. Если твое творение лежит у тебя в шкафу – оно служит лишь твоей гордыне. Если его видят и понимают другие – значит, оно живет. А если ты смог зацепить их душу, если она у них была, значит, ты делаешь то, что должен и то, что лучше всего умеешь.

– А ты сам, что ты сделал? Кроме того, что убил много людей?

– Это интересный вопрос, Славик. – Кирилл задумался. – И у меня есть на него ответ… Я удвоил свое время… На данный момент.

– Ты, о чем, дядя Кирилл? Разве время можно удвоить? Ты же, говорил, что оно необратимо, его можно только замедлить! А теперь говоришь, что ты его удвоил! Ты, меня запутал!

– Ты, сам ответил на свой вопрос, Славик. Только не до конца осознал… Фактически земное время можно остановить или замедлить, увеличив скорость.

– Но ты же не носишься со скоростью света, как писал Эйнштейн! Ты ходишь также как и я! Почему для тебя время удвоилось, а для меня нет?

– Посмотри на себя в зеркало и все поймешь, Славик! – спец сострадальчески улыбнулся.

– И, что я там увижу? Я утром смотрелся! Там ничего интересного нет! – раздосадовано произнес подросток.

– Неужели? Ты можешь повернуться к зеркалу затылком и полюбоваться на свою изуродованную спину?

– Ну, и что? Завтра, я схожу к Вике, и никаких шрамов не останется!

– Вот-вот, завтра. Ты упомянул Эйнштейна, а он указывал не только на скорость или на время. Теория относительности не существует сама по себе. Она объясняет что? – Кирилл в надеже посмотрел на подростка.

– Да не знаю я, что она объясняет! И знать не хочу, я устал! И мне нужно отдохнуть!

– Славик, Славик… Ты хоть понимаешь, что ответил на свой же вопрос! Не время идет спать! Не время проснется завтра и со скоростью четырех-шести километров в час направится к Вике залечивать ожог. Ты встанешь и ты будешь двигаться. Для тебя – ты самая главная точка вселенной. Для твоей жизни, твоя скорость самая важная и твое завтра, относительного сегодня, тоже самое главное. Это две точки, связывающие твое завтрашнее будущее и ставшее прошлым сегодня. Но ты не можешь сам регенерировать клетки своего тела, поэтому твое будущее отдалено от тебя до завтрашнего утра, я могу деформировать или искривлять то, что ты привычно делаешь каждый день. Я меняю процесс. Не я двигаюсь. Я остаюсь на одном месте. Но мои клетки могут опережать скорость движения практически любого объекта в нашем мире, потому что они в физическом плане замерли на месте, пространство вокруг меня движется, ускоряя процесс регенерации. Скорость регенерации ускоряется, потому что двигаются не только мои клетки, а мир вокруг меня. Мое время удвоилось, но никто кроме меня этого не замечает. Человек может понять это только когда начинает делать, например, нудную работу. Тогда он почти останавливает до допустимо возможной точки свое время. Специфика нашего восприятия времени именно такова. Чем менее интересна работа, которую мы выполняем или чем более она трудна, тем медленнее двигаемся мы в нашем собственном времени, человек словно останавливается, чтобы принять решение, но он уже принял его давно, когда замедлил свое время… Когда-то я очень сильно захотел жить и ускорил свое собственное время за несколько недель, после чего оно остановилось для моего тела на всю жизнь. Я не знаю, какой долгой она будет, но знаю, что это возможно. Обычный человек, не обладающий даже пятой части моих способностей, при желании, может замедлить свое время, питаясь лишь негативными эмоциями, но его настоящая жизнь пройдет мимо него. Ведь чем быстрее движется время в восприятии человека, тем интереснее для него самого его собственная жизнь.