Текст книги "Принц-консорт для королевы-попаданки (СИ)"

Автор книги: Елена Милютина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

52.

Ниро, на удивление, возражать не стал, задумался. Наконец, сказал:

– Значит, ты в принципе не против продолжить общение? То есть, я имею ввиду, отторжения я у тебя не вызываю, несмотря на прошлое?

– Не вызываешь. Только при чем тут прошлое? Каждый человек вправе бороться за свою жизнь любыми доступными средствами. Теми, которые есть под рукой. Поверь, я изучала медицину прежде, чем перейти на психологию. Стыдно признаться, но я кровь не переношу. Сразу, как вижу, падаю в обморок. Так что медицина мне заказана. Но знания остались. И на практике в больницах побывала. Видела больных этой самой мозговой горячкой. Инфекционный менингит у нас называется. Воспаление оболочек мозга. Он действительно, заразный. И даже у нас, несмотря на средства, убивающие его возбудитель, микроб называется, до 6% пациентов умирают. Так что я представляю, что с тобой после того, как пришел в себя, было. И, пожалуй, ты единственно правильное средство нашел, как себя в полностью беспомощном состоянии защитить. Реабилитация после менингита не менее 6-ти месяцев. А то и дольше. Так что выхода у тебя не было. А то, что ты роль играешь, я почти сразу вычислила. Тоже за счет знаний. Если бы у тебя не только оболочки, но и мозг был задет настолько, что бы мозговая деятельность повредилась, то ты бы просто не выжил. Это именно те самые 6%. А если бы ты чудом выжил, то у тебя бы водянка головного мозга началась бы. А у нее четкие признаки, которых у тебя нет. Значит, просто менингит. А он не дает нарушений в мозгу. Так что, извини, но я тебя почти сразу раскусила. Против знаний не пойдешь. Повезло тебе, что у вас знаний по медицине ноль без палочки. Только вначале не понимала, зачем тебе это нужно, но виду не подавала. Жалела, да, но не за ущербность, как ты думал, а за то, в какое безвыходное положение ты попал.

– Но, тогда, Лессиренна, зачем такие сложности? Я-то считал, что ты мной брезгуешь, а на свадьбу согласилась только вынужденно, что бы здорового наследника родить!

– Вот чем ты слушаешь? Я же объясняю, что у меня, на Земле, муж жив-здоров, и, если я все дела здесь улажу, и во мне нуждаться Валлентейн не будет, то я схожу на Землю, с помощью твоего деда. Посмотрю, если Павел так никого и не найдет за это время, то постараюсь его в новом облике снова завоевать. Я все его привычки знаю, все предпочтения, так что завоевать смогу. Если же он свое второе счастье нашел, то оставлю в покое, пусть живет. И себя свободной от старых обязательств, считать буду. Свободной для новых отношений. Понял?

Ниро кивнул.

– А тебе надо просто пожить жизнью нормального, свободного человека. Общаться со сверстниками, в том числе и девушками. А вдруг встретишь ту, которая твоей настоящей любовью станет? А то получается, что выбора у тебя не было. Показали одну вдову с детьми, ты и увлекся. Убедись, что я действительно единственная, других не надо, тогда это и будет серьезное чувство, а не суррогат! И магию тебе освоить надо, а то ты сам не знаешь, когда она рванет! Я помню, что ты по ночам пытался учиться, книги читал, но это все-таки не то. Недаром, все, кто дома учился, предпочитают все же университет или Академию закончить. Просто там дают знания систематизированные, упорядоченные, по веками проверенной схеме. Даже у нас, в мире, где любые знания можно получить не выходя из дома, люди учатся так сказать, удаленно, то есть задания им наставники присылают, и знания проверяют, все по той же системе.

– Понял. Спасибо, Ренна. Попробую доказать тебе, что ты действительно единственная. И магическую академию постараюсь закончить. Надеюсь, дед даст мне такую возможность! Там и со сверстниками общаться будет проще, особенно, если учиться под чужим именем и с чужим лицом. Мне Валлентейн это обещал.

– Конечно, иначе тебе учиться просто не дадут. Все бабы с курса вешаться на шею будут. Знаю я, на что женщины способны!

– Имел уже удовольствие с этим познакомиться.

– И когда успел?

– Сразу после заседания вашего Совета. Помнишь, Профессор привел стажерку?

– Такую темноволосую стерву, «талантливого токсиколога»? Мне она еще тогда не понравилась.

– Точно. Возвращаюсь в палату, а ее на посту нет. Торнтон меня провожал вместе с виконтом. Того ко мне в качестве дополнительной охраны представили. Вначале не забеспокоились, мало ли, по какой необходимости девушка отошла, но помещение проверить решили. Виконт пошел, и сразу выскочил. Красный весь, заикается. Мы даже подумали, что девицу убили, а тут она голос подала. Из моей кровати! В чем мать родила. В общем, вытащили ее, заперли, настоял, что бы белье сменили, Валлентейна вызвали, но он сразу не приехал. А утром ты сама знаешь, что было!

– Значит, не зря я с воплем к тебе ворвалась! Надо же, дура, всю карьеру себе испортила! Из стажеров у профессора вылетела. Хорошо, хватит о ней. Значит договорились? Время у нас есть. Сейчас все усилия на моих и твоих родственников, все остальное потом. И без обид!

– Договорились. Но ухаживать за тобой попытаюсь, несмотря не на что!

– Попытайся. В рамках приличий. Компрометировать меня не надо. Пока будешь числиться женихом, что бы больше никто на вакантное место рот не разевал. Если все же придется расстаться, то объяснение простое – ты король, я королева, никто своим титулом жертвовать не хочет. Не договорились. Всем понятно будет и никому не обидно.

– Правильно. Ты только брату все объясни, что бы в курсе был.

– Объясню. До завтра. Завтра сложный день.

Расстались. Я во дворец поехала. Заодно у Мирки спросила, есть ли в столице театр. Оказалось, есть. Попросила заехать.

Театр, как театр, играют обычные люди. Гримируются. Спросила, смогут ли загримировать человека, что бы был на умирающего похож. Засмеялись, сказали, с легкостью. Попросила завтра с утра быть наготове. Так что не надо будет Валлентейну на Ниро личину накидывать. Нечего лишний раз магию к нему применять. Вдруг это для организма вредно? Вечером он ко мне придет, предложу ему. Тем более, вблизи его никто рассматривать из шпионов не будет. Не подпустят.

На следующее утро на свой страх и риск привезла гримеров к Ниро. Валлентейн до меня вчера так и не добрался. Прислал записку, что не успевает. Много дел. Гример со знанием дела усадил Ниро перед зеркалом, его помощница накинула пелерину на плечи, спросили меня, как гримировать, узнаваемо, или что бы мама родная не узнала. Попросила узнаваемо. Заодно зачитала выписку из медицинского трактата о поздних симптомах отравления Дьявольским огурцом. Пояснила, что можно выпадающие зубы не изображать, можно просто рот держать закрытым. Гример с энтузиазмом приступил к работе. Работал минут сорок с лицом и еще минут десять с волосами. Потом снял защитное покрывало и предупредил, что лицо руками трогать нельзя, и губы лучше не облизывать. Грим невкусный. Я деньги отдала за работу и клятву взяла о неразглашении. Что бы месяц о работе молчали. Потом все равно уже будет. Ниро ко мне повернулся, я чуть не упала. На всякий случай сверилась с листком. Все налицо – землистый цвет лица, под глазами синяки, лицо одутловато, губы синеватые, сухие, покрыты корочками. Ниро улыбнулся, во рту не хватало трех зубов. Волосы тусклые, и клочками, как будто выпадают. Ниро их отращивать стал, по нынешней моде, они у него уже уши закрывают полностью. Я спросила, куда зубы дели? Гример, уже в дверях рассмеялся, что закрасили черным лаком и остальные поджелтили, пару раз почистить и все сойдет. Ниро пошел надевать кафтан, гримировался он в рубашке и камзоле, и тут пришел Валлентейн. И в этот самый момент почти одновременно, из спальни вышел Ниро, а в гостиную вошел брат. Валл издал странный звук, вроде хрюканья, и стал сползать по косяку двери. Ниро захохотал, Валлентейн взял себя в руки и спросил, кто такую качественную иллюзию сотворил. Пришлось сознаваться, что это работа гримера. Брат несколько раз обошел вокруг Яронира, и одобрил.

– Нет, я бы такой ужас сотворить бы не смог! Уйму сил бы потратил, ради двух часов на людях. А зубы куда дели?

Пришлось объяснять, что просто подчернили. Валлентейн хмыкнул. Предупредил Ниро:

– Ну, ты актер хороший, значит, что бы соответствовал внешнему облику. На коня тебя подсадят, слезть помогут, и сидишь ты на нем еле-еле! Ясно?

– Куда уж яснее!

– Хорошо. Лекордийскую верхушку успокоим, завтра процесс проведем. Над матушкой твоей громко, над дедом – тихо. Потом с ним Лоринден поработает, письмишко граф отвезет. И будем армию твоего, Ниро, дяди ждать на заготовленных позициях.

– Граф? Виконта же собирались отправить! – Не понял Ниро.

– Виконтом он был, пока имение на волоске висело. Как хозяином стал, сразу титул отца принял, так что Полль теперь Его сиятельство, граф Меррисье. А не просто Полль! Но в моем ведомстве все равно остается. О, время. Пора уже, выходим. Ниро, роль не забудь!

Вышли. Валлентейн в парадном мундире, я вспомнила наших императриц, попросила мне тоже сюртук от мундира гвардейского подогнать, его Мирка с собой взяла, сама тоже мундир офицера безопасности напялила. Обе на коней взгромоздились. Мне кобылу подобрали белую, но смирную, Мирке – серую, но помоложе. У меня-то практики в верховой езде всего ничего, пять занятий, да один конный поход по Кавказу, по Кабардино-балкарской республике, мы с Павлом ездили за год до свадьбы, чувства проверяли. Так что села я в мужское седло, юбку специально длинную и широкую подобрали. Все равно, смотрелась хуже всех, Ниро, хоть и изображал умирающего лебедя, и то лучше меня смотрелся.

Выехали на плац, приветствовала построенные войска, они так воодушевились видом королевы на коне и в гвардейском мундире, что грянули такое «Ура!», что меня чуть кобыла не сбросила. Видимо, Лессиренна не баловала войска своим видом. Пришлось речь толкать. О врагах внутри королевства, покушавшихся на меня и убивших моего мужа, о коварности правителей Лекордии, готовящих нападение на Реннию, отравивших моего жениха, который еще не оправился, но приехал меня поддержать. О том, что королева верит своей армии и ждет от нее победоносной войны. В общем, воодушевила. Валлентейн свою лепту внес. Тоже пару слов сказал. Деда под конвоем провезли, я его к себе не подпустила. Потом войска парадом прошли, я ручкой махала. К обеду все закончили, и я, наконец-то смогла с кобылы слезть. Ниро изобразил, что сам слезть не может, что ему помощь требуется. Ему помогли, и в лечебницу увезли. Мы с Валлентейном во дворец поехали, там торжественный обед был запланирован.

53. Мир Земля, время то же самое.

Павел сверился с адресом и уверенно вошел в подъезд дома, стоящего на тихой улице в недалеко от станции метро «Речной вокзал». Поморщился. Парадная довольно запущенная, грязная, домофон явно выломан, причем недавно. Лифт тоже непривлекателен, но все-таки поднялся на 6й этаж, Около двери, закрывающий вход в общий для трех квартир коридор, было прилеплено несколько звонков с бумажками под ними, обозначающими номер квартиры. Он нажал кнопку. Дверь распахнулась, как будто его ждали. Но открыла не Надя, а женщина неопределенных лет повязанная платком по самые брови. Что-то быстро проговорив на незнакомом языке, с трудом, коверкая русские слова, спросила:

– Ты кого?

– Я к Надежде.

– Прыход.

Поняв, что это означает «проходи» вошел. И чуть не наступил на трех черноволосых пацанят, катающих около двери грузовик без одного колеса. Женщина что-то рявкнула на своем языке, дети расступились. Павел прошел в грязный, с оборванными обоями коридор, и растерялся. Но тут из ближней двери высунулась женщина лет 60 в пушистом домашнем халате, и на вполне русском языке спросила:

– Молодой человек, вы к кому?

– К Надежде Сергеевой.

– А-а, – расстроенно протянула дама, – это дверь напротив. А я думала вы по делам мигрантов!

И дверь захлопнулась.

Павел постучал в указанную дверь. Открыла Надежда.

– Павел! – обрадовалась она, – я думала, вы попозже придете, хорошо, что так рано, все успеем!

– Я с тем расчетом и приехал, сразу после смены. Что тут у вас за азиатский аул?

– Вы проходите, раздевайтесь. Мы теперь все в комнате держим! И я даже не знаю, как разместить детскую мебель. Мне придется попросить вас помочь перетащить холодильник в комнату. Держать продукты на кухне стало невозможно. Дети такие невоспитанные, все таскают. И по-русски не говорят, запрещать бесполезно.

– Тогда пойдемте, помогу.

– Сначала вот этот шкаф надо подвинуть, а то места мало будет. Павел осмотрел скромно обставленную комнатку, где практически не было свободного места. Видимо, еще раньше туда переехал кухонный стол, покрытый клеенкой, на котором стояла посуда, к нему была приставлена явно кухонная посудная полка, Кроме этого, платяного шкафа, узкого диванчика, детской кроватки и небольшого столика у окна, в комнате не помещалось почти ничего. Куда ставить еще и холодильник, было неясно.

– Как же тут помещаетесь? Места совсем нет! А детская мебель? Вы же ее собрать хотели?

– Куда уж теперь! Придется положить на шкаф до лучших времен. Пронимаете, Павел, мы же не так совсем жили. Нас три соседки было. Я еще радовалась, что такую хорошую комнату нашла! Чисто, все аккуратно, соседки хорошие. Машу вы видели, она у самого входа живет. А в третьей комнате жила тоже хорошая женщина, Алевтина. Она моложе Маши, работала билетером в Большом театре, в основном, вечерами. Помогала мне с Сашей. Сидела по утрам, когда он болел. И кухню мы делили на всех спокойно. Только два месяца назад она умерла, тромб оторвался, скорая приехать не успела. Комната ее сыну досталась. А он, недолго думая, ее взял и сдал, приезжим из Средней Азии. Новый жилец всю семью приволок сюда. Жить невозможно стало. Я теперь и не знаю, что делать. У меня мысли были поменять комнату на квартиру, с приплатой, а теперь кто сюда поедет? Раньше так хорошо было – комната в малонаселенной квартире. А теперь эти дьяволята все обои оборвали, шум, гам, в ванну и туалет не зайти, на кухне грязь. Дети дикие, в квартире не жили, воруют, вернее, не воруют, а привыкли, что все вокруг общее! Давайте шкаф чуть сдвинем, холодильник тут и встанет!

– Подождите, Надя, сначала полку повесим, надо же где-то посуду держать!

Павел достал из чемоданчика дрель и стал приделывать полку над кухонным столом. Надя помогала. Повесили. Павел прошел на кухню, посмотреть на габариты холодильника. Посреди почти пустого помещения стоял большой казан, из которого прямо руками что-то доедали все те же чумазые мальчишки.

– Простите, мужчина, – вдруг услышал он голос первой соседки, указавшей ему на дверь комнаты Надежды, – только не удивляйтесь, вы кем Наденьке приходитесь?

– Я? Да, пожалуй, никем. Муж троюродной сестры. Пришел помочь по мужской части, с мебелью.

– А, тогда извините! Я думала, ухажер. Хотела попросить забрать ее из этого вертепа!

– Нет, если у Нади проблемы, я помогу, обязательно помогу!

– Тут дело деликатное, так что вряд ли она сама вам признается. Видите, что у нас твориться? Так вот, Салман, муж Фатьмы, он пристает к Наде. Понял, что она одна, без мужа, пытается на ней женить своего младшего брата. Ну, что бы гражданство России получить. Прямо за горло берет. Грозит, что с сыном ее что-нибудь произойдет, а вчера разговор подслушала, он ее у моей двери, как раз, зажал. Угрожал, что они вдвоем с братом ее изнасилуют, так что потом все равно замуж выйти придется, когда ребенок появится. Как ее защитить, не знаю. Рахим, брат, в субботу приезжает. Надя хотела к дяде обратиться, а он уехал куда-то, в отпуск. Придумайте что-нибудь? Может, ваша жена согласится на время их с сыном приютить? Мы уже в отдел по работе с мигрантами писали, да только долго ответа нет!

Павел помрачнел. Его как жаром окатило. Нина бы не раздумывала в этой ситуации. А он, он, как собака на сене. У него стоит пустая квартира, а тут женщина с ребенком в опасности!

– Павел, – позвала Надя, – вот вы где, а я вас потеряла. Ну как, влезет холодильник? Получится его впихнуть?

– Надя, – голос Павла звучал решительно, – не нужно его никуда впихивать. Просто поставим посреди комнаты и все, что бы сохранить. Ты с сыном сегодня же переедешь ко мне в квартиру. Жить здесь совершенно невозможно.

– Павел, но ты же не хотел никого в квартиру впускать, в память Ниночки!

– А теперь, в память Ниночки, просто обязан. Ты почему мне не сказала, что тебе угрожают?

– Неудобно, да и мы почти друг друга не знаем. Я думала дядю дождаться. Он бы нашел управу на этих азиатов!

– То есть, пока дядя твой в отпуске, тебя либо изнасилуют, либо с сыном что-то сделают, либо замуж выдадут? Знала же, что квартира пустая, и не обратилась!

– Павел, но мы не были близкими людьми, неудобно. Да и далеко твоя квартира, здесь у нас и садик, и работа моя, все рядом. А до твоей квартиры час добираться!

– Надя, значит так. Твой Саша пока садик пропустит. Они ему угрожали? Угрожали. Значит, эта возможность получить гражданство для них важна. Они могут Сашу и украсть, что бы тебя принудить! Так что поговорим с заведующей, объясним ситуацию, договоримся. На работе ты все равно не сидишь в офисе. Ты разъезжаешь, общаешься с владельцами и клиентами. Так что будешь в основном работать на удаленке. А я могу помочь. Я же сменами работаю, в выходной могу с пацаном посидеть. Только нужно пару дней, что бы он ко мне привык. Так что, едем. Давай, собирай необходимые вещи. На первые два дня – немного, остальное упакуем и на завтра вызовем перевозку и перевезем. Там и детскую мебель соберем. И, знаешь, наверное, лучше нам ее вместе с твоим Сашей собрать. Так и общий язык быстрее найдем, за работой.

Через час вещи были собраны, холодильник перетащен, продукты из него взяли с собой. Надя попрощалась с Марией, объяснила, что едет к Павлу, пока не разрешится вопрос с нежелательными соседями. И они вдвоем пошли к детскому саду, за Сашей. Надя одевала сына, рассказывала ему, что они временно поживут в гостях у дяди Павла, потому что в их квартире живут вредные люди.

– Дя! – выдал трехлетний Саша, – Амир плёхой, он мою пожарную машину отобрал и слёмал! А дядя Павел сильный?

– Да, он сильный и добрый.

– Холосё, а то дядя Рахим сказал, что на тибе женится, и будет меня ремнем пороть, воспитывать! А дядя Павел не будет?

– Нет, он добрый и хороший он хочет нас от Салмана и Рахима спрятать!

Потом Надежда сходила к заведующей, объяснила ситуацию, и отпросила Сашу на две недели, пока не приедет из отпуска дядя. Заведующая только поинтересовалась, куда они уезжают. Надя объяснила, что к родственнику, но в центр, так что пришлось бы ездить на метро и поднимать ребенка слишком рано. А так, она поработает удаленно, а родственник инженер, работает посменно, и в свои выходные присмотрит за Сашей. Добро было получено.

Павел вызвал такси, был разгар рабочего дня, и пробок на дороге еще не было. Открывая в первый раз за четыре месяца дверь их с Ниной квартиры на Арбате, Павел волновался, но гром не грянул, и небеса не упали на землю. В квартире было неуютно и пыльно. Так что переживать было некогда. Они оба с Надей взялись за тряпки и быстро вымыли всю квартиру. Маленькому Саше тоже доверили вымыть пол в ванной и он, сосредоточенно сопя, елозил маленькой тряпкой по полу, выстланному плиткой из керамогранита. Потом Павел выдал Наде постельное белье и заказал ужин из ближайшего ресторана «Вкусно и точка». Готовить самим сил уже не было. Они уютно поели за столом в кухне, потом уложили засыпающего прямо за столом Сашу. Было уже поздно, и Надя уговорила Пашу не ехать в его квартиру, а переночевать в гостиной на диване. Утром Павел уехал рано, пообещав привезти нужные вещи из их комнаты, он уже связался с транспортным агентством и заказал машину и грузчиков. Приехав на квартиру к Наде, быстро разобрал детскую кроватку, достал со шкафа так и не собранный комплект детской мебели, забрал компьютер и кое-что из посуды, отключил все электроприборы. Потом проследил за погрузкой вещей, запер комнату, отдал дубликат ключей соседке Марии, и поехал домой. К его приезду вещи уже доставили и подняли на этаж. Так что уже после обеда он с увлеченно «помогающим» ему Сашей уже собирали в гостиной детский уголок.

54. Граф Полль ри Меррисье.

Полль, еще вчера виконт, а ныне граф ри Меррисье второй раз за месяц подъезжал к границе с Лекордией. В поясной сумке у него лежало два письма. Одно от королевы Лессиренны, адресованное смотрителю дворца, с просьбой найти ее кольцо, которое она забыла в спешке на каминной полке, и слезно просит вернуть, так как это последний подарок отца. Она надеется на честность слуг, работающих под его началом. Дальше шло скрупулезное описание украшения. Это была официальная причина визита. Второе, зашитое за подкладку сумки было главным. От герцога Федерринни к его приемной дочери, королеве Шеррадии. С отчаянной просьбой о помощи. Он просил не отказываться от продуманной схемы разгрома Реннии, так как «облагодетельствованные» им дворяне ему верны, и обещают поддержать вторжение армии Лекордии. Там же он просил отпустить обратно, как можно скорее графа ри Меррисье, пополнившего недавно их ряды и глубоко благодарного герцогу, так как он единственный его человек в окружении проклятого бастарда. И связь возможна только через него, как одного из офицеров охраны.

Доехал до столицы быстро. Приняли посланца из Реннии тоже без задержки. Правители уже заждались и потеряли надежду. Граф передал письмо, от себя рассказал, что Селесту судили, Совет настаивал на казни, но добрая королева заменила своей матери казнь на пожизненное заключение, чем вызвала большое недовольство принца Валлентайна. Они здорово поругались. Экс-королеву отправили в один из самых удаленных замков, под присмотр верной бастарду стражи. Но Валлентейн, взявший теперь большую власть, хочет судить и герцога Федерринни. Лессиренна пока против, но в любой момент может уступить напору братца. Так что герцог не просто просит, он настаивает на немедленном вторжении в Реннию. Преданные ему люди не пострадали, его планы не раскрыты, так что передать сигнал о выступлении он сможет и из-под домашнего ареста, с помощью таких же преданных ему людей, как граф Меррисье. Поэтому он и просит отпустить графа сразу же после получения письма, ему надо заступать на дежурство послезавтра, иначе его отстранят от караулов. И он лишиться верного человека и связи с остальными заговорщиками.

Сразу графа не отпустили. Пригласили пообедать на дорогу, и поговорить. За приватным обедом, на который не допустили даже принца Яриллия, Полля спросили, для чего был устроен смотр войск. Полль, как было условлено, сказал, что больше для подчеркивания все возрастающей роли Валлентейна, которая уже начала беспокоить и Лессиренну, так как она, вопреки ее обычаю, сама явилась на смотр, верхом и в гвардейском мундире. Принца Яронира тоже вытянули на всеобщее обозрение, но лучше бы этого не делали, так как выглядел он хуже не бывает! Только что вставший из гроба покойник и то смотрелся бы лучше. С коня еле слез. В глазах Шеррарии мелькнуло торжество. Потом правящая чета удалилась писать ответ, предварительно справившись у Полля, не опасно ли будет провезти ответ для герцога. Тот уверил, что ему в гвардии доверяют, так что, передаст. Не отказываться ему посоветовал Валлентейн, считая это дополнительной гарантией, что его не задержат в качестве заложника, на всякий случай.

Письмо написали, и граф заторопился обратно, рассчитывая пересечь перевал затемно. Регент снабдил его письмом к охране перевала, приказывая доставить курьера не считаясь с правилами, закрывавшими перевал в шесть вечера, что бы путники успевали его пересечь до заката. Так что, с последними лучами солнца Полль уже был на территории Реннии. Потом портал, и встреча с нетерпением ожидающим его Валлентейном. Письмо вскрыли. Все удалось! Шеррария успокаивала приемного отца, что они выступают не дожидаясь смерти Яронира, которая явно последует в ближайшие дни, но задержка может быть роковой для герцога. Завтра официальный курьер прибудет в Реннию. Привезет официальную ноту с обвинением в отравлении Яронира, что доказывает его внешний вид на параде. В неправедном суде над вдовствующей королевой Селлестренией, доказывающим узурпацию власти принцем Валлентейном. С заключением, что все вышеуказанное служит достаточным основанием для объявления войны Реннии с целью спасения не только матери королевы, но и самой Лессиреннии и ее деда. Ловушка сработала.

Пока войска столичного гарнизона маршировали стройными рядами под бравурные марши, вызывая восторг и трепет у наблюдающих за парадом расфуфыренных дам, две закаленные в боях с людьми и нелюдями армии потихоньку готовились совершить тайный марш-бросок к деревне Усинино, в предгорьях Пограничных гор. Ждали сигнала к выступлению. Он был получен после прочтения письма правителей Реннии, адресованных герцогу Федерринни. Армия скрытно, небольшими отрядами, просачивалась на холмы, замыкающие долину у деревни Усинино, и начинала оборудовать там тщательно замаскированные позиции. Пехота пока их не занимала, скрываясь в густых лесах позади холмов. Вперед выдвинулся авангард, которому предстояло играть роль арьергарда отступающей армии, заманивая противника в ловушку. Размещенные в горах разведчики наблюдали за перемещениями противника. А довольно большой отряд новобранцев шумно изображал строительство укрепленного лагеря рядом с пограничным кордоном с Лекордией. Противник должен был быть уверен, что основная армия ожидает удар через перевал и готовится его отразить.

Правители Лекордии были уверенны в успехе. Многочисленные шпионы доносили об устройстве лагеря для армии, подхода которой ждали со дня на день, напротив дороги через перевал. Дорогу через горное княжество оставляли без внимания. То ли о ней забыли, то ли решили, что князь не пропустит войска по своей земле. Так же ходили слухи, что недовольное королевой, допустившей осуждение своей матери, дворянство средней руки готовит выступления на своих землях. Последним толчком послужило появление перебежчика, сообщившего, что все недовольные получили приказ герцога начать волнения в центре страны. Армия Лекордии пришла в движение. Небольшой отряд ночью перешел перевал и ударил по недостроенному лагерю. Завязалась перестрелка. Но это был отвлекающий маневр. Основная армия Лекордии, возглавляемая регентом, перешла горы по территории княжества, не обращая внимание на попытки его защитников остановить ее. Но военная машина просто смела горцев с дороги. Князь потерял своих самых верных защитников, его дети оказались в заложниках у лекордицйцев, так что он не смел протестовать. С рассветом армия Лекордии вступила на землю Реннии. Сразу был захвачен охотничий замок королей, стоящий на утесе, на границе леса и гор. Но замок был пуст. Испуганный хранитель, трясясь и заикаясь, уверял, что обстановку и все содержимое замка вывезли почти сразу после гибели старого короля, по приказу его вдовы. Единственное, что осталось – в замке – это винный погреб, так как условия для хранения вина в его подвалах были идеальными. Так что радостные солдаты с воплями побежали опробовать трофеи. Напробовались так, что к моменту приезда регента на ногах не стоял ни один. И тут их атаковал большой отряд реннийцев. На счастье регента большая часть армии не успела к дегустации, так что успешно дала отпор. Но наглые реннийцы продолжали наступать. А захваченный в плен раненый кавалерист сообщил, что принц Валлентейн не купился на маневр у перевала, и сейчас их атакует авангард его армии.

Но, то ли авангард был не слишком многочисленным, то ли боевой дух реннийцев был низок, но не успев как следует атаковать армия реннийцев ударилась в бегство, бросая обозы и пушки. Регент приказал броситься в погоню и добить врага сходу. Окрыленные успехом войска понеслись догонять отступающего врага. Регент уже не слушал предупреждения старых, опытных ветеранов, считавших, что перед тем, как ступить на чужую территорию надо произвести разведку местности. Вот же, впереди бегущая в панике армия его давнего врага, они ее гонят, противник бежит. Победа близка! Вперед! Тем более, как ему доложили, перед ним злейший враг, Валлентейн. Проклятый бастард. Еще немного и он в их руках! Погоня продолжалась вплоть до темноты. Когда ничего вокруг уже не было видно, лес расступился, и впереди с трудом можно было разглядеть большое поле. Сбоку виднелись темные бедные крестьянские хижины, покинутые жителями. Не желая ломать в темноте ноги людям и лошадям, регент скрепя сердце приказал разбивать лагерь и становиться на ночлег. Поднимать армию приказал, как только станет светать, и сразу же атаковать противника.