Текст книги "Однажды суровой зимой (СИ)"

Автор книги: Елена Михалева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

– Отойди подальше, – попросила Эстлин.

Принц отступил под кроны деревьев, давая девушке больше пространства.

Она повернулась к Вендалу спиной. Взвесила в правой руке посох. Посмотрела вверх. Туда, где меж ветвями синел яркий клочок неба. Улыбнулась чему-то. А потом очертила над головой дугу. Посох беззвучно рассек воздух. Никаких тебе сложных заклятий на непонятном языке. Одно плавное движение. И тотчас волны голубого света концентрическими кругами разошлись во все стороны. Ослепительный. Пронзительный. Такой же ясный свет, как Вендал видел той первой ночью за окошком домика, когда Эстлин ходила расставлять охранные чары.

Этот голубой свет задрожал вокруг нее. Круги стали спиралями. Начали расходиться вокруг и вверх. Теряясь меж деревьями. Их ритм Вендал распознал не сразу. Колышущееся. Размеренное. Биение ее сердца. Мягкий голубой водоворот, устремившийся ввысь. Вспыхнувший на одно мгновение еще ярче. И тотчас угасший.

Она опустила посох и обернулась через плечо. Их взгляды встретились. Удивленные зеленые глаза. И счастливые бирюзовые. Такие же яркие и прекрасные как этот голубой свет, после которого солнце казалось тусклым и серым. Принц вдруг понял, что позабыл, как нужно дышать.

– Это ангельский огонь, – Авершам подошла к нему. – Ты в порядке, Вендал? Я тебя не напугала?

Вместо ответа он заключил ее в объятия. Прижал к себе так бережно, как только мог. Поцеловал мягкие теплые губы.

– Вендал, что с тобой? – она с тревогой отстранилась.

– Ты прекрасна, Эстлин, – отозвался принц.

– Ну вот еще, – она высвободилась из его объятий и опустила глаза. – Нечего рассыпаться в комплиментах. Пойдем лучше домой. Я замерзла.

Она натянула капюшон поглубже и побрела к домику. Юноша пошел следом.

– Если хочешь знать, представление я устроила не ради тебя, – вдруг заметила чародейка. Вендал не видел ее лица, но по интонации мог понять, что она снова хмурится. – Ты просто был рядом, вот и все. Ни к чему восторги. Ангельский огонь я зажгла ради твоих преследователей, чтобы привлечь внимание. Демоны ненавидят его. И теперь они знают, где нас искать. А то, признаюсь, они что-то заблудились в пути и свернули в горах куда-то не туда…

– Что?! – Вендал нагнал ее и схватил за рукав. – Ты подала этим тварям сигнал, чтобы они побыстрее нашли меня.

– Тебя ждет отец, – отрезала чародейка. – И нам нужно поскорее во всем разобраться.

Наконец, она удостоила его тяжелым оценивающим взглядом.

– А пока демоны спешат к нам на огонек, тебе нужно отдыхать и приходить в себя, – констатировала Авершам. – В таком виде, худому и изможденному, к отцу просто нельзя. Иначе король Орис решит, что это я тебя замучила.

Она хотела пойти вперед, но Вендал настойчиво взял ее под руку и повел за собой. Будто это он был хозяином домика и вел девушку в гости.

– Не так уж и плохо я выгляжу, – заметил он со свойственной озорной улыбкой. – Иначе ты бы не позарилась на меня с высоты своего великолепия и известности.

– Ох, Вендал, – она покачала головой. – Ты невыносим.

От принца не укрылось, как уголки ее губ слегка приподнялись, хоть она и сдерживалась.

– У всех свои таланты, – пожал плечами наследник Кархолла.

На ужин был тыквенный суп с гренками, которые пришлось жарить Вендалу под чутким руководством чародейки. Судя по всему, ее искренне забавляли его кулинарные способности. Пока же принц терпеливо мыл посуду в тазике, чародейка занималась завариванием очередного отвара, который должен был благотворно сказаться на здоровье наследника рода Винграйнов.

– Я придумала новую ассоциацию, – неожиданно сообщила она. – Взамен неудачной утренней.

– Хорошо, – принц закончил вытирать посуду и сложил ее аккуратной стопочкой на полке маленького буфета. – Начнем.

Он забрался с ногами на кровать и задумчиво почесал кончик носа.

– Это животное?

– Нет, – чародейка закинула в чайничек сушеные ягоды малины.

– Это предмет? – предположил наследник.

– Да, – кивнула Эстлин.

– Маленький? – он внимательно следил за каждым движением, пытаясь угадать хоть малейший намек на ответ.

– Да, – чародейка была невозмутима.

– Деревянный? – проверил он новую догадку.

– Нет, – она приподняла крышечку чайника, чтобы вдохнуть глубокий пряно-ягодный аромат.

– Металлический? – он запустил пальцы в свои густые темные волосы.

– Да, – чародейка направилась к буфету за чашками.

– С узором? – спросил принц, все так же неотрывно следя за ней.

Взгляд Эстлин скользнул по столу и на мгновение задержался на свертке возле подноса со свечами. Будто она что-то вспоминала.

– Да, – ответила она уверенно.

– Попалась! – воскликнул Вендал так внезапно, что она вздрогнула и чуть не выронила чашки.

– Ты что, с ума сошел? – чародейка часто заморгала.

– Это нож? – принц снова улыбался.

– Черт, – буркнула она, разгадав причину его внезапной радости. – Да.

– Я могу спросить тебя, о чем угодно, – он подмигнул. – Таковы условия, помнишь?

– Пожалуйста, только не как в прошлый раз, – она закатила глаза. – Я не желаю рассказывать о своих бывших любовниках или самых стыдных воспоминаниях.

Принц скрестил руки на груди.

– Да ты все равно не отвечаешь на эти вопросы, – заметил он. – Вечно какие-то уклончивые недомолвки. Так что не буду спрашивать ни о чем таком, не волнуйся. Это бесполезно, я уже понял.

– Что для вас в Кархолле норма, то для нелюдимой чародейки нарушение всех мыслимых личных границ, – парировала она, наливая им отвар.

– Ну а как насчет вопроса про имя? – осведомился Вендал. – Я же могу спросить, кто дал тебе твое имя, Эстлин?

– Можешь, – она протянула ему чашку. – Это не секрет. Чародеи говорили, что так нарекла меня мать до того, как передать меня в орден.

Чародейка удобно уселась в кресло напротив.

– Сама я этого не помню, была совсем крошкой, – заметила она.

– А кто принес тебя в орден? – не понял Вендал. – Я почему-то думал, что это она сама и была.

– Нет, – Эстлин отрицательно покачала головой. Она какое-то время колебалась, пристально глядя на Вендала. Будто решала, стоит ли говорить что-то еще или нет. Но затем добавила, – возможно, это был мой отец.

– Возможно? – принц отхлебнул маленький глоточек обжигающего отвара. На этот раз чай был вполне сносным. – А что, чародеи ордена не описывали тебе его? Или ты не спрашивала?

Авершам закусила губу. Принялась изучать плавающий в чашке листик. Все те же крошечные морщинки пролегли меж ее бровями. Наконец, она подняла на него взор и заметила:

– Ты и так задал больше одного вопроса. Думаю, для сегодняшней игры достаточно. Кто выиграл?

– Ты, конечно, – Вендал притворно вздохнул.

Ему хотелось задать ей еще сотню вопросов, но он сдержался. Одним из уроков отца в свое время была понятная истина – любое доверие нужно заслужить.

– День 6 -

Они намазывали пышные теплые булки облепиховым вареньем и ели их, запивая молоком. Вендал и забыл, каким вкусным может быть свежий хлеб. Еще мягкий внутри и хрустящий снаружи. Пахнущий печкой и сдобой. Эстлин разбудила его утром этим запахом. Она спешно внесла их с улицы, чтобы те не успели остыть. Корзинка с крынкой молока и булками была обернута двумя полотенцами и серым пуховым платком, но чародейка все равно торопилась, чтобы не растерять драгоценного тепла. Она громко хлопнула дверью, заставив Вендала буквально подскочить в постели.

Он посмотрел на нее растерянно. На улице еще было совсем темно. Куда она опять так рано ходила?

– Что-то произошло? – но по одному взгляду на ее сияющее лицо он понял, что ничего плохого случиться не могло.

Она быстро скинула сапоги и плащ прямо на пол и забралась к нему на кровать с корзинкой, холодная и румяная. Развернула платок и полотенца. И мир растворился в этом запахе. Так, что у Вендала навернулись слезы.

Он заглянул в корзинку, где лежало шесть пухлых булок, слегка присыпанных белой мукой. Сбоку теснились маленькая молочная крынка, накрытая тряпицей, и пузатая баночка с ярким оранжевым вареньем, заткнутая тугой пробковой крышкой.

– Мне не спалось. И я сходила в город, – с гордостью сообщила Эстлин. – Свежий хлеб, молоко и облепиховое варенье. Надеюсь, ты такое ешь. Потому что мне пришлось разбудить молочника раньше положенного. Но он не смог отказать героине Срединного Мира, разумеется.

Он весело засмеялась.

Вендал с наслаждением наклонился к корзинке и глубоко вдохнул чарующий запах.

– Ты идеальна, ты ведь это знаешь? – пробормотал он чуть хриплым после сна голосом.

– Догадываюсь, – ответила она, стараясь держаться непринужденно. Но нежный румянец на щеках стал еще гуще.

После сытного завтрака чародейка затеяла ревизию в своих запасах, как бытовых, так и магических. Она раскрыла свой сундучок с книгами, извлекла на свет листок пожелтевшего пергамента, чернильницу и перо и принялась составлять список покупок. Авершам сновала туда-сюда, то исчезая в кладовке, то возвращаясь в комнатку, чтобы вписать в список новый пункт. На предложение Вендала помочь девушка ответила решительным отказом. И заскучавший было принц начал клевать носом и зевать.

Чтобы не заснуть окончательно, наследник Кархолла прошелся по комнатке и заглянул в список на столе. Аккуратным мелким почерком в нем значились две колонки слов. В левой Вендал увидел лук, муку, яйца, лесные орехи и долгий перечень специй. А правая была немного длиннее и изобиловала названиями, половину которых принц не понимал.

– Бутень, купырь, омежник, ягоды аронника десяток, пикульник, пу… пупавка синяя? – Вендал тихо усмехнулся. – Корень кревеля? Незабудка мышиная? Жабрей медовый? Сушеные осы? Дрожжи ягельные? – Его брови поползли вверх. Чем дальше вниз, тем меньше он хотел знать, зачем это все нужно Эстлин. – Почки змеиные сушеные две штуки. Крылья желтоглазки целые, – напротив слова «целые» стояло три восклицательных знака.

В чуланчике что-то грохнуло. Принц вздрогнул. Бегло дочитал список про себя. И не обнаружив там «крови младенцев» и «сердца девственницы» немного успокоился. Оставалось надеяться, что ничего из этого списка ему принимать не придется. Или, по крайне мере, он не будет об этом знать.

Вендал отошел от стола и потянулся. Выглянул в окошко. Утро выдалось хмурым. Низкие серые облака грозили разродиться новым снегопадом к обеду. Оттого-то такой тяжелой и сонной была его голова.

Принц остановился у раскрытого сундука. В его недрах аккуратными стопками лежали книги разных размеров и степени потрепанности. Сверху красовался тот самый Ал`Ором, который Эстлин читала на днях. В царившем сумраке изображение древа едва различалось.

Дверка в чуланчик снова скрипнула, пропуская вперед чародейку. Она зашла спиной вперед, держа в руках целую стопку шкатулочек, банок и туесков. Вендал поспешил к ней, чтобы придержать дверь.

– Спасибо, – сказала Эстлин. – Хочу посмотреть, что мне тут надавала с собой Малисса. Я ведь даже не удосужилась разобрать все ее подарки, когда въезжала сюда.

Девушка водрузила гору вещей на столик очень аккуратно, чтобы ничто не рассыпалось и не разбилось.

– Скорее всего, поделилась запасами из арсенала опытной целительницы, – предположила она. – Но никогда не знаешь наверняка.

– А что, там может быть что-то совершенно внезапное? – Вендал окинул шкатулки и баночки подозрительным взглядом.

– Кислота? Яд? Взрывчатка? – чародейка взяла один из пузырьков, в которым зеленоватая жидкость разбрасывала мелкие пузырьки воздуха по стенкам. Она встряхнула пузырек. Пузырьки запенились внутри сосуда активнее.

Принц вздрогнул.

– А что если это взрывчатка? – предположил он.

– Это? – Авершам поднесла флакончик к глазам. – Нет, это средство от похмелья.

– Уверена? – переспросил Вендал.

– Я же говорю, – она отставила пузырек в сторону. – Малисса так всегда делает. Дает с собою все, что только может. На любые случаи, знаешь ли.

Чародейка открыла маленький сундучок, в котором в крошечных полупрозрачных конвертиках были насыпаны различные порошки. Она стала перебирать эти конвертики и изучать аккуратные надписи на них. Занятие поглотило девушку полностью. Спустя минуту она будто и вовсе забыла, что кроме нее в комнате кто-то есть.

Вендал вновь прошелся туда-сюда, придумывая занятие и для себя. Его взгляд снова упал на сундук с откинутой крышкой.

– Я могу почитать твои книги? – поинтересовался принц. – Если в них нет страшных тайн, разумеется.

Он кивнул в сторону открытого сундука.

– Почитай, – пожала плечами Эстлин, не отрываясь от работы.

Наследник Кархолла взял десяток лежавших сверху книг и перенес их поближе к очагу и свету от горящего пламени. Он устроился на шкурах прямо на полу и начала аккуратно листать страницы древних трудов. Он так увлекся чтением, что даже не заметил, как Авершам то и дело украдкой поглядывает на него.

Большинство книг были написаны на неизвестных принцу языках. Они оказались богаты на сложные символы и обозначения. Но те книги, слова в которых Вендал мог прочесть, вызывали в нем настоящий восторг. Старейшие предания и легенды. Заклятия и обряды. Объяснения астрономических явлений, о которых спорили веками. Секреты существ, живущих и вымерших. Потертые гравюры. Капли засохших чернил. Несколько позабытых меж листами записок и один засушенный цветок, совсем рассохшийся от времени. Принц поймал себя на том, что чувствует себя счастливым. Будто ему снова десять лет, и сидит он не в домике в глуши, а в королевской библиотеке Кархолла, где стеллажи буквально ломятся от собственных коллекций тайн и секретов.

– Столько незнакомых рун, – заметил Вендал, открывая очередную книгу.

– Мне это не мешает, – отозвалась Авершам, которая тем временем сортировала крошечные пузырьки, внутри которых блестели субстанции, отдаленно похожие на мелкие бусины. – Я очень люблю читать. В детстве даже мечтала прочесть все книги на свете.

– Тебе бы понравилось в библиотеке Кархолла, – улыбнулся Вендал. – Она просто огромная.

– Не знала, что Орис Винграйн – большой книголюб, – удивилась Авершам.

– Это была мамина библиотека, – принц покачал головой. – Она очень любила читать. Читала мне в детстве постоянно. И все твердила, как сильно хочет, чтобы принцев и принцесс у нее было много, и тогда она бы читала им все дни напролет. Но, к несчастью, после меня все беременности матушки были неудачными. Это убивало ее. При дворе шептались, что времена настают неспокойные, и лучше бы королю взять другую жену, чтобы обзавестись наследниками.

– Придворные сплетники, – сердито бросила девушка. – Только и умеют, что слухи распускать да шептаться у других за спинами. А стоит с ними встретиться в узком коридоре, тотчас лицемерят и расстилаются пред тобой.

Скляночки мелодично позвякивали друг о друга, пока героиня Срединного Мира сосредоточено расставляла их в ящичке. Придерживалась одной ей известного порядка. Эстлин не смотрела на Вендала, но по напряженным плечам и морщинкам на лбу наследник Кархолла сделал вывод, что его прекрасную даму что-то крайне беспокоит.

– Верно, – согласился принц. – Но матушку это мало волновало. Она жила мной и отцом.

– А Орис? – чародейка отставила в сторону ящичек с пузырьками. – Уделял тебе много времени? Или нанимал учителей?

– В раннем детстве мной по большей части занималась матушка. Никого не подпускала. Она и учила меня читать, – Вендал погрузился в счастливые воспоминания. – Мама просто обожала книги. Могла часы напролет проводить в библиотеке. Там царили порядок и уют. У матушки там стояли три громадных мягких кресла. Летом их ставили ближе к окну, а зимой подвигали к камину. Она строго следила за тем, чтобы слуги ухаживали за книгами, стирали пыль, чинили обложки и тому подобнее. Отец даже шутил, что библиотека – это ее личный кабинет.

– Ты ведь читаешь руны, – заметила Авершам. – Этому тебя тоже мама научила?

– Да, – кивнул принц. – Она много языков знала. И старалась меня обучить. Чтобы я мог читать и общаться без посторонней помощи. Но я был мал и не все мог усвоить, к сожалению. Представляю, сколько всего она не успела мне рассказать.

– Только не говори, что после ее смерти перестал ходить в библиотеку, – сказала девушка.

Она совсем забыла про свою уборку и, оставив все на столе, как есть, подошла к Вендалу и села подле него на шкуры.

– Нет, что ты, – Вендал покачал головой. – Это было то место, где я чувствовал, что она все еще рядом. Книги, которых она касалась. Кресла, в которых сидела. Я до сих пор могу в мельчайших подробностях вспомнить ее, если зайду в библиотеку.

– Звучит печально и прекрасно одновременно, – Эстлин ободряюще улыбнулась. – Совсем скоро ты вернешься домой и сможешь вновь это сделать.

– Да, – рассеянно кивнул принц. – Представляю, что будет с отцом.

– А что будет? – переспросила девушка. – Он обрадуется.

Вендал усмехнулся. Усмешка вышла донельзя саркастичной.

– После своего возвращения из Эдвермора отец чуть с ума не сошел, опекая меня и готовя к престолу единственного наследника. Представляешь, что с ним станет, когда я вернусь после случившегося на охоте?

– Ты что, не хочешь домой? – вопросом на вопрос ответила Эстлин.

В тоне Вендала она уловила нотки разочарования.

– Больше всего на свете, – задумчиво произнес юноша. Он запустил пальцы в волосы, убирая со лба отросшие пряди. – Но дело не в этом. Все сложнее, чем ты думаешь.

– Почему? – девушка напряглась. Ощущение тоски, неотвратимо возникшее после его слов о желании вернуться домой, сменилось тревогой.

Вендал молча взял ее за руку. Погладил тыльную сторону ладони. Поцеловал тонкие пальцы. А потом посмотрел в глаза долгим говорящим взглядом. Эстлин мысленно взмолилась, чтобы он не произносил ничего такого, отчего ее сердце заноет еще сильнее. Она медленно, как во сне, покачала головой. Будто не разрешала ему делать поспешных выводов.

– Тебя ждет твой народ, Вендал, – чародейка говорила тихо, почти шепотом. – И твой отец, который чуть с ума не сошел от одной мысли, что потерял единственного сына. Ты же сам сказал. Это все, что должно тебя волновать.

– Наследника, – поправил ее принц. – Он чуть не потерял единственного наследника.

– Клянусь, он думает в первую очередь о тебе, как о ребенке…

– Эстлин, прошу! – перебил ее юноша. – Ты о наших с отцом отношениях не знаешь ничего. Да, я его сын. Да, он мной дорожит. И будет скорбеть, если выясниться, что я погиб. Но главная беда в том, что в случае моей гибели передать трон будет некому. Некому отдать целую страну, понимаешь? Доверить Кархолл. Это груз моего отца. Многолетний и тяжелый груз. И он наверняка уже выслушал на эту тему много тактичных, но неприятных замечаний.

– О чем ты? – брови чародейки поползли вверх. – Кто-то смеет перечить неумолимому Орису Винграйну?

Вендал вновь усмехнулся.

– У отца есть друг детства, лорд Тирус Абиалли, – начал принц. – Сын мелкого землевладельца. Он рос с отцом в качестве компаньона для игр. Абиалли стал магистром в совете, когда отец взошел на престол. Тихий и спокойный человек. Ни разу не слышал, чтобы он скандалил с кем-то или просто повышал голос на слуг. Но отец прислушивается к его словам, какими бы они не были. Так даже лорд Тирус много лет назад настаивал на том, что роду Винграйнов нужны еще наследники. И что дело именно в моей матери, которая не может выносить еще одно дитя. Разумеется, все эти беседы велись шепотом и за закрытыми дверями. Но я мог пролезть и затаиться, где угодно.

– Орис не казнил этого магистра? – удивилась Эстлин.

На ее памяти король Кархолла даже ангелам не позволял высказываться в свой адрес или в адрес кого-то из своих людей.

– Нет, – ответил принц. – Говорю же, отец с ним вырос. И относился, как к брату. Позволял ему высказывать все, что угодно. Главное, не перед лицом всего двора, конечно. При личной беседе. Чтобы не было сплетен. Но для меня, как для ребенка, это были ужасные разговоры, – признался Вендал. – Я страшно ревновал. Мне даже казалось, что Тирус прочит отцу в жены свою старшую дочь. Но я зря беспокоился. Отец любил только маму и не слушал никого. А когда мама снова сообщила двору о том, что ждет дитя, отец сиял. Он был уверен, что в этот раз все будет идеально. Но началась война и эпидемия. Демоны пришли в Эдвермор. Умерла матушка. Дочь магистра Тируса, кстати, тоже. Она была одной из матушкиных служанок. Бедный Тирус. Думаю, он никогда ничего дурного не имел в виду. Только беспокоился об отце, который ему, как брат.

Эстлин фыркнула.

– Не верю я в эти «как брат», «как сестра» и прочее. Уж прости, – с раздражением призналась она. – В таких отношениях всегда есть какая-то корысть. А в том, чтобы быть названным братом короля, корысть очевидна. Не находишь?

– А как же ты и другие нефилимы? – удивился Вендал. – Вы ведь как одна дружная семья. И я сам слышал, как в разговоре Малисса называла тебя «ньяли». Сестра.

– Это очень долгая история, – она встала с места, возвращаясь к завалу на столе. Последняя фраза была произнесена таким тоном, будто давала понять, что разговор о семьях на этом закончен, и никаких долгих историй наследник Кархолла не услышит.