Текст книги "Легенда о волке (СИ)"

Автор книги: Елена Липкан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Девушка подошла к Вольфу и положила свою голову на его широкую грудь, заставив остановиться. Он запустил руки в ее волосы, заметив, что она их не заплела, и они мягкой сверкающей массой покоятся на ее спине.

– У тебя такие мягкие волосы, они пахнут солнцем и сеном.

Эра улыбнулась, ей удалось отвлечь Вольфа от неприятных мыслей, которые его терзали. Девушка зевнула, и сонно прикрыла глаза.

– Ты же спишь на ходу, – тихо рассмеялся Вольфганг и подхватив ее на руки мягко опустил на сено, прилег рядом и положил ее голову себе на плечо. Это стало для него и отрадой и мукой, он готов был вот так охранять ее сон, лишь бы смотреть на нее, но теплота ее тела тесно прижавшееся к нему, будило в нем огонь неудовлетворенного желания. И когда Эра во сне забросила свою ногу на его бедро, он нервно сглотнул и отодвинул стройную ножку девушки от своего весьма чувствительного и постоянно напряженного органа. Когда до рассвета оставалось совсем немного, Вольф тихонько освободился от объятий Эры, и в последний раз взглянув на нее, со вздохом сожаления вышел из сарая, прикрыв дверь.

Эра проснулась счастливая, но увидев, что она одна опечалилась, и все же энтузиазм взял вверх, ведь вечером он придет снова, чтобы остаться с ней на всю ночь, а когда-нибудь может он захочет остаться с ней навсегда.

Она оказалась права, Вольфганг приходил к ней все вечера и под утро незаметно исчезал. Они разговаривали почти до восхода солнца обо всем и ни о чем, пока ее глаза сами собой не закрывались и прижавшись к ставшему таким знакомым мужскому телу, сладко засыпала, даже во сне чувствую его силу и защиту. Каждый день был ей в радость, общение с Уильямом было для нее ценнее чем с родным отцом. Потом были незабываемые часы со своим любимцем белым волком, и с каждым днем ей было труднее с ним расставаться. И все же она с нетерпением бежала домой, чтобы снова очутиться в объятиях любимого. Да, именно любимого, она это поняла в тот же миг как увидела его при свете свечи. Вольфганг все чаще был задумчивым и грустным, но ее поцелуй или невинная ласка, возвращали на его красивое лицо улыбку и нежность. Ни одна ночь не проходила, чтобы он не целовал ее. С каждой новой встречей их ласки становились смелее, а поцелуи горячее, и только его железная выдержка не позволяла перейти им грань, где тела воссоединяются с душой.

Эра стыдилась своих мыслей, но отчаянно хотела испытать наслаждение в его объятиях, почувствовав себя желанной женщиной. Она даже не понимала, что сдерживает его предаться с ней плотской любви, ее невинность или его благородство.

И хоть Эра была девственницей, никому в деревне не было тайной, чем занимаются женщина и мужчина в постели. Когда мать была жива, она часто слышала из-за занавески, которая отделяла ее постель от родительской, тихие стоны матери и хриплое дыхание отца. Будучи дитем, она не постеснялась спросить, чем они занимаются по ночам, а мать не стала скрывать от нее правды. Она вывела ее во двор и показала на двух дворняжек, которые спаривались, объяснив, что люди занимаются тем же что и все живое на земле. Понятно, что для девочки в десять лет это казалось смешным и несерьезным, но в восемнадцать, когда тело созрело для мужских ласк, это уже не казалось нелепым.

Эра, проведя столько ночей рядом с любимым, начала узнавать свое тело, которое требовало большего, чем невинные ласки и однажды она попросила его об этом.

Вольфганг странно посмотрел на нее и вышел из сарая, в ту ночь он больше не вернулся, а Эра рыдая думала, что не увидит его больше никогда. Но он вернулся на следующий вечер, который она не забудет никогда в жизни.

Девушка боялась взглянуть ему в глаза, но Вольф поцеловал ее нежно, убийственно медленно, пока она не задрожала от нахлынувшей слабости. И тогда он уложил ее на одеяло и стал медленно раздевать. Щеки девушки, сразу окрасил румянец стыдливости, но разум молчал, а сердце требовало продолжение. Когда она осталась обнаженной, Вольф отвернулся, но тут же посмотрел ей в глаза.

– Ты не представляешь, какие муки я испытываю, – и он поцеловал ее в губы страстно, яростно ворвавшись языком в пещерку ее рта. – Какая же ты красивая.

Его голос был хриплым, слова еле слышны, Вольф исследовал каждую выемку и впадинку на ее теле, которое в пламени свечи казалось золотистым, хоть он знал, что оно на самом деле белоснежное.

Вольфганг пальцем обвел ее юную грудь, исторгнув ее удивленный возглас. Девушка даже не представляла, что грудь, которая нужна лишь для того, чтобы вскармливать ребенка, может приносить ей такое наслаждение, но когда его губы завладели соском и стали терзать его своим умелым языком и зубами, она поняла, что это только начало.

Ее стоны становились все громче и чаще, а руки любимого продолжали гладить и ласкать ее живот, бедра, ноги, язык и жадный рот следовал за ними, не пропуская ни единого кусочка тела без внимания. Но самым невероятным для Эры, которая, полностью отдалась наслаждению, которое ей дарил любимый, было когда его палец скользнул в ее расщелину, пронзив ее словно током. Неизведанное пугает, и она запротестовала, но губы накрыли ее рот, и она сдалась, позволяя делать с собой все, что он хочет. Его палец дотронулся до самого чувствительного бугорка между ее раскинутых ног и он продолжал его мучить до тех пор, пока девушка не ощутила стремительную волну наслаждения, затопившую ее, заставляя содрогаться ее тело, а перед глазами мелькали сотни искр, бросая ее в небытие. Вольф прижал к себе потерявшую сознание девушку, он сам готов был испытать экстаз, который отразился в широко распахнутых голубых озерах ее глаз. Ее безоговорочное доверие навернуло на его собственные глаза слезы, и он их сморгнул, чтобы видеть, как возвращается его возлюбленная из неги поглотившей ее.

– Это было так…так – Эра не могла подобрать слов, чтобы описать свои ощущения.

– Волшебно, – подсказал Вольф, укрывая ее одеялом.

– Я не знаю что сказать, – Эра глубоко вздохнула. – Но почему ты не …ну…меня…я

– Почему я не стал заниматься с тобой любовью? – Эра кивнула.

– Я не могу.

– Потому что болен? – Эра пообещала себе, что обязательно спросит Уильяма, может ли он помочь Вольфу.

– Считай, что болен, а теперь спи, моя фея.

И девушка заснула, не зная, как терзается мужчина, прижимавший ее к себе, как твердо его мужское естество, и как горят его глаза, когда он смотрит на нее.

Ненавижу тебя, Манфред, – думал Вольфганг, обнимая любимую, которую только обрел и которой никогда не суждено обрести с ним счастья.

Глава 8.

День был как день. Эра как всегда помогала Уильяму, который бурчал целое утро, но это был лишь повод, чтобы она приготовила, что-нибудь вкусненькое для него, или спела ему. Он часто использовал всякие уловки, чтобы Эра рассказала ему что-то забавное, или просто была рядом с ним. И может он даже немного ревновал к появившемуся новому источнику радости у девушки, а ведь она стала для него, что ни есть внучкой, которую он пообещал защитить от зла, а ее мечтательное настроение, яснее ясного говорило, что она влюблена.

Эра расстроилась, когда ее любимый волк не пришел ее повидать, и стирка снова превратилась для нее в нелюбимую работу. Но воспользовавшись его отсутствием, она искупалась и выстирала платье, которое уже расползалось по швам. Пора купить новой ткани, чтобы пошить себе и отцу пару новых рубах и платьев, но ее мечты рассеялись в прах, когда возле своего дома она обнаружила несколько вооруженных всадников, Ганса и разъярившегося отца.

– Ну нет, на самом интересном месте, – Ада от досады, ударила кулаком по дивану.

Уже был вечер, и только фонари освещали улицу. Дом, в котором была квартира Ады, был таким же старым как диван на котором она сидела, и постоянная проблема с пробками, которые в самые неожиданные моменты выбивало, приводило в бешенство жильцов. Но для устранения этой неприятности нужно было менять проводку и электрощиток, а до этого вечно не доходили руки. Вот и сейчас из-за выбивших пробок полквартала осталось без света.

– Где эти свечи задевались, – Ада пыталась найти пропавшие свечи с помощью постоянно догорающих спичек, но ее поиски не увенчались успехами, чертыхнувшись про себя, девушка легла спать.

Глубокой ночью девушка подскочила от страха, ее кровать прогнулась под тяжестью чьего-то тела, но шершавый язычок и теплая шубка, подсказала кто этот нежданный гость.

– Джек, а ну вон из моей кровати! – Джек не сдвинулся с места.

– Не притворяйся, что спишь. Кому сказала – иди на свое место, мне не нужен мужчина в постели.

Ада аккуратно толкнула его, не забывая про его травму. Неохотно он спрыгнул с кровати, но тут же устроился на ее мягком прикроватном коврике, и на большее он не согласился, как бы девушка не выгоняла его из комнаты.

Утром Ада так и не смогла дозвониться до хозяина Джека, но в это раз она оставила сообщение на автоответчике.

Девушка вывела собаку на прогулку, и спустя пятнадцать минут она уже шла в университет.

Самым сложным в этот день для Ады было оставить Джека в квартире одного. Ее не пугало, что он может что-то повредить, больше ее страшило, что он может своими завываниями привести в ужас соседей. Но к ее радости он был тише воды, ниже травы.

Как же было приятно, когда ее кто-то ждет и встречает. Джек прыгал вокруг нее, его хвост больно бился об ноги девушки, но она не обращала на это внимания. Достав собачий корм из пакета, который она купила в лавке по дороге домой, Ада насыпала большую горку в мисочку. Джек буквально отпихнул ее, заставив ее засмеяться из-за своего не джентльменского поступка.

– Правду говорят: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок»! Обжора!

Зазвонил телефон, и Ада еще посмеиваясь, взяла трубку.

– Алло, – весело сказала она.

– Здравствуйте, – услышала она, приятный мужской голос. – Я прослушал ваше сообщение на счет Джека.

– Так вы его хозяин? – резко перебила его Ада.

Она ужасно рассердилась на незнакомца за его безответственное поведение.

– Да. Меня не…

– Вы ужасный человек, – набросилась на него Ада. – Мне даже страшно представить, что пережил Джек, находясь на вашим попечении.

– Постойте миссис…

– Никакая я вам не миссис, как вы посмели оставить его одного, – не унималась она, – Я оставила сообщение три дня назад, а вы удостоили нас чести только сейчас. Кто вы после этого? У меня слов нет, чтобы передать …

– Да замолчите вы, наконец! – рявкнул незнакомец, Ада от неожиданности замолкла на полуслове. – Вот так-то лучше.

– Смотря для кого лучше, – огрызнулась девушка.

– Вы начинаете меня раздражать.

– Вы…вы..

– Неужели вы не можете найти слов, – хмыкнул хозяин Джека. – Это настораживает.

– Послушайте вы…

– Нет, это вы послушайте. Я позвонил, как только прослушал ваше сообщение, и хочу, чтобы вы сию же секунду рассказали мне, что с Джеком.

– Вы требуете? – Ада от возмущения визгнула. – Да, что вы себе позволяете? Где вы были, когда Джек как неприкаянный искал Вас по всему парку? Он так скучал! И в конце концов, вас не было рядом когда его сбила машина!

Из Ады словно пар выпустили, она уже успокоилась, высказав все нерадивому хозяину.

– Он жив? – встревожено спросил незнакомец.

В его голосе было столько тревоги и страха за жизнь любимца, что Ада готова была простить его за все.

– Да, – выдохнула она. – Всего лишь ушиб, но он уже бегает, и аппетит у него хороший, значит, дела идут на поправку.

– Мне кажется, что наше знакомство началось не очень хорошо. Может, начнем сначала? – предложил он.

– С радостью, – но только она это произнесла, как послышались гудки, он бросил трубку.

– Сумасшедший какой-то!

Ада с грохотом опустила телефон на рычаг, и он тут же зазвонил вновь.

– Алло, – ответила девушка.

– Здравствуйте. Меня зовут Влад, я хозяин Джека.

– Привет,– рассмеялась она, оценив его жест. – Я Ада, очень рада, что вы нашлись. Похоже, я должна извинится.

– Не стоит, я даже рад, что у Джека появилась такая защитница.

– Мне бы больше подошло слово грубиянка, – рассмеялась Ада. – А вам – хам.

– Необыкновенное сочетание. Прежде чем вы начали меня атаковать, я хотел рассказать, куда же я пропал.

– Мне это очень интересно, – отчеканила Джонс.

– Бог мой, вы напоминаете мне судью. Ладно, мир! – Влада очень заинтересовала личность, которая так храбро бросилась на защиту чужой собаки. – Я уезжал из города и попросил свою соседку присмотреть за Джеком. Ей всего лишь приходилось его выпускать гулять и кормить. Но недавно он пропал, а соседка, побоялась мне сказать об этом, надеясь, что Джек вернется. И только сегодня призналась в его пропаже. Я проверил свой автоответчик и сразу позвонил вам.

– Вы заставили меня покраснеть еще больше, -виновато пробормотала Ада.-

– Хотел бы я на это посмотреть. Ада, расскажите, как Джек попал к Вам, пожалуйста.

– Мы встретились с ним в парке, но он почти сразу убегал, чуть заслышав свист.

– Да, это наш с ним сигнал, – добавил Влад.

– А недавно, он стал таким грустным, все больше проводил со мной время. Мы подружились, – Ада замолчала, но через минуту продолжила. – Мне все труднее стало отправлять его домой, Джек ужасный упрямец, и в один из дней побежал за мной. Он выскочил на проезжую часть и попал под автомобиль

– Вы не виноваты, Ада, – попытался успокоить ее Влад, уловив вину в ее голосе. – Вы же сами сказали, Джек ужасный упрямец.

– Все равно, мне кажется, это моя вина.

– Что мне сделать, чтобы переубедить вас? – игриво спросил Влад, а потом добавил серьезно. – Спасибо, что так позаботились о Джеке.

– Мне доставляло это большое удовольствие.

– Я еще не знаю, когда приеду. Вас не затруднит, если Джек побудет с вами. Мне будет спокойней.

– Это будет замечательно, боюсь, я уже слишком привыкла к нему.

– И еще… можно я позвоню вам завтра? – неуверенно спросил он.

– Да, – прошептала девушка, почувствовав, что он затаил дыхание в ожидании ее ответа. – Я буду рада, – уверенно повторила она.

***

– Что случилось папа? – Эра бросилась к отцу, который ожесточенно спорил с непрошеными гостями.

– Эти воры, хотят нас обокрасть, – кричал он, указывая на ухмылявшегося Ганса. – Они повысили налог.

– Но веди он и так непомерно высок, – воскликнула Эра. – Мы и так остаемся почти ни с чем, когда платим его.

– Я могу решить эту проблему, – важно заявил Ганс.

– Как? – спросил Руди.

– Я могу стать покровителем твоей дочери и тогда, – он оскалил желтые зубы в усмешке. – Ты вообще не будешь облагаться налогом.

Рудольф от удивления вытаращил глаза, Эра от ярости сжала кулаки. Этот наглец предлагает ей стать добровольно его шлюхой. Да никогда!

– Ты предлагаешь моей доченьке, спать с тобой? – Рудольф стал красный от сдерживаемой злости, и увидев наглую ухмылку Ганса Кана, он бросился в сарай и вышел оттуда с вилами.

– А ну пошел прочь отсюда! – Рудольф выставил свое грозное оружие на Ганса, который спрятался за солдат. – Убирайся прочь отродье. Ты не достоин дотрагиваться даже до волоска моей девочки.

Рудольф наступал на солдат и сына советника, он совсем потерял голову от подобного оскорбления. Вооруженные люди обнажили мечи, и Эра со слезами на глазах вцепилась в руку отца, пытаясь оттащить его назад.

– Не надо папочка, они же убьют тебя, – плакала Эра не в силах его удержать. – Тогда что будет со мной?

– Руди, а ведь она права, что с ней будет, если тебя убьют или арестуют, – рассмеялся Ганс, уже восседая на коне.

– Будьте вы прокляты! – крикнул отец, в удаляющие спины. – Я вам не позволю.

Рудольф вошел в дом, а Эра, прислонившись к стене их маленького дома, горько разрыдалась, такой налог они не в силах выплатить за три дня, которые им дали. Ей придется или умереть или бежать, но как оставить отца одного?

Так и застал ее всю в слезах, заснувшую на их импровизированной постели Вольфганг. Стерев капельку слезы с ее щечки, он увидел, как распахнулись ее очи и утонул в печальных глазах. Эра бросилась на шею возлюбленного и зарыдала пуще прежнего, сквозь всхлипы и слезы, ему удалось вытянуть часть истории.

Его лицо стало суровым, а в глазах полыхнул огонь ненависти, Эре никогда не приходилось видеть его в гневе, но от этого он не становился менее любимым для нее. В эту ночь они почти не разговаривали, он с какой-то отчаянной яростью ласкал ее, и поднимал ее к самой вершине наслаждения, но сам как и в прошлый раз не смел накрыть ее своим телом и окунуться в ее глубины.

Утром Эра проснулась когда солнце уже было высоко на небе, и выбежав из сарая она пошла на поиски отца. Его нигде не оказалось, видимо увидев, что ее нет в кровати, он посчитал, что она уже ушла.

Пора подоить корову, с этой мыслью девушка вошла в коровник, но к своему ужасу не обнаружила ее там, на поле ее тоже не оказалось. Страшная мысль закралась в ее голову, но она отогнала ее прочь, и пошла в деревню.

Фрау Кройцман, когда Эра возвращала ей чистый узелок одежды, прятала глаза.

– Фрау Эльза, – Эра забеспокоилась. – Вы здоровы?

Та вздрогнула и кивнула, не поднимая глаз.

– Может ваш добрый муж захворал, или кто-то с детей?

Прачка всхлипнула, и выбежала прочь, не выдержав ее доброты. Через несколько минут вошел ее муж, и сообщил, что в услугах Эры они больше не нуждаются. После этих слов, девушка почувствовала, что ее словно ударили в солнечное сплетение. Уходя, она так и не узнала, что до ее прихода заявился советник лорда и пригрозил им повышением налога, если они не откажут ей в работе. Никто в деревне не мог отказать Манфреду Кану, подвергая свою семью на голодную смерть, а у прачки было восемь детей, и пять внуков. И как бы не жаль было бедную девушку, родня была дороже.

Следующим ударом этого дня стала встреча отца, возле бойни. Побледнев она подошла к нему.

– Почему ты здесь? Где наша коровка? – прошептала Эра, ее голос осип.

– Мне пришлось… – Рудольф не смог договорить.

– Нет папа, – Эра потянула его обратно. – Еще не поздно давай заберем ее.

– Ее уже…– у него самого в глазах стояли слезы.

– Нет папа, пожалуйста скажи, что ее еще не убили?

Какой же отец может видеть такое отчаяние в глазах собственного ребенка, и хоть теперь они имели половину всей суммы налога, легче от этого не стало. Он развернулся и побежал от укора родных глаз подальше, чтобы не видеть и не слышать боли в ее нежном голосе.

Почти слепая от слез он добралась к дому старика Уильяма, и почти свалилась к нему на руки, потеряв сознание. Очнулась она на его кровати, а он озадачено водил какой-то травой перед ее носом, потом дал выпить какой-то горький отвар.

– Что это? – спросила Эра.

– Ты себя не бережешь, вон какие темные круги под глазами, а от усталости ты просто валишься с ног. Этот отвар придаст тебе сил.

– О, дедушка. Скоро мне не нужны будут силы, потому что скоро мне придется умереть.

– Что ты такое говоришь, глупая, – рассердился старик. – Тебе еще жить да жить.

– Все пропало!

– Не уж-то тебя бросил твой ухажер, – нахмурив брови, спросил Уильям. – Ты только скажи и я вмиг заставлю его жениться на тебе.

– От-от-куда вы знаете, про Вольфа? – удивилась Эра, не заметив, как вздрогнул старик от давно не произносившего вслух имени.

– Расскажи мне о нем? – попросил он, не поворачиваясь к девушке лицом.

– Он самый лучший, – Эру не нужно было просить, чтобы рассказать о любимом, она даже позабыла о подлости Ганса и советника.

– Вольфганг высокий как могучий дуб, сильный как скала, но мягкий как воск и добрый как ангел. Он такой красивый, каждый раз, когда я на него смотрю мне хочется и плакать и смеяться. Его волосы светлее пшеницы на полях, а глаза затмевают зелень листвы на деревьях. Нос у нег прямой – знатный, а губы сладкие как мед. Он благородный и очень гордый.

– Дедушка ты не прав, он не бросал меня. Я плакала из-за Ганса.

– Что опять натворил, этот сын шакала?

– Они повысили нам налог, а фрау Кройцман выгнала меня с работы.

– Видно, ей угрожал этот недоросток, – Уильям покачал головой. – Ты не должна на нее обижаться, девочка, у нее большая семья и нужно кормить много ртов.

Эра всхлипнула.

– А отец отвел на бойню нашу корову. А вы, дедушка тоже меня прогоните?

– Не говори ерунды, пустая башка.

– Теперь я не знаю, как мы будем жить?

– Все наладится, вот увидишь.

Но ничего не наладилось, посуда, готовая к продаже была разбита в мастерской отца, пока он был в деревне. Эра знала точно кто и зачем это сделал, а вот отец не догадывался, на что пошел Ганс лишь бы заполучить гордячку-оборванку.

Теперь Эра трудилась только у старика-лекаря, утром расчищала грядки для лекарственных растений, а днем шла в лес собирать ягоды, грибы и показанные Уильямом растения. Ее белый волк, которого она теперь не величала Вольфом, из-за совпадения с именем любимого, она называла просто «мой милый друг», следовал за ней попятам. Они были неразлучны, даже утром идя в деревню, она видел мелькающий в одолении белый мех, искрившийся на солнце, поэтому дорога, никогда не была скучной.

Вольфганг появился как обычно, и она снова растворилась в изумрудах его глаз, а он заставил ее забыть печали на время. Его ласки становились еще смелее. Эти ночи стали для нее откровением, а для Вольфганга смыслом его существования.

– Знаешь у меня есть тайна, – Эра говорила тихо, свеча почти догорела и в приюте влюбленных было темно, но им и не нужен был свет, чтобы видеть друг друга. Их образы навсегда запечатлелись в их сердцах и мыслях, и если б они имели талант рисовать, влюбленные смогли б нарисовать портрет любимого человека, просто вспомнив его лицо.

– И ты решила мне ее открыть? – Вольф улыбнулся в темноте. – И чем же я заслужил такое доверие?

– Я не думала об этом, – но Эра знала, что ответ в ее сердце. – У меня есть друг, очень близкий друг.

Вольф напрягся, но девушка не замечала его состояние, продолжая терзать его воображение, разыгравшееся не на шутку.

– Он очень красивый и сильный, и мы проводим очень много времени вместе. Я никому о нем не рассказывала.

– Тогда зачем мне рассказываешь, – буркнул он, вставая с постели.

– Вольфганг, я обязательно познакомлю вас, он тебе понравится, он очень дружелюбный.

– Тогда почему ты со мной, а не с ним?

– Почему ты кричишь на меня? – Эра даже не понимала, что есть такое чувство как ревность и рассказывая о своем друге она вовсе не хотела задеть чувства Вольфа.

– Мне пора.

Вольфганг резко вышел во двор и там прислонился к стене сарая, ревность, отчаяние, ярость, все это бушевало в его истосковавшейся душе. Он не хотел верить, что эта девушка играла с его чувствами.

– Не уходи, – услышал он ее шепот, но боль от предательства, погнало его прочь от любимой.

Эра заплакала, сжимая мешочек, который он дал ей как только появился. Он тогда сказал: «Это не плата за твою заботу и ласку, это помощь человека, которому ты не безразлична!»

И только после того как он ушел после неосторожных слов, она взяла мешочек, и услышала звон монет. Она не знала, сколько там, но была уверенна, что там более чем достаточно, что расплатится с ненавистными тиранами. Слезы благодарности застилали ее глаза, но печаль разлуки болезненно давило на сердце, не оставляя место радости.

Когда же на следующий день явился Ганс, узнать их решение, Эра молча кинула к его ногам мешочек с монетами. От удивления отец и Ганс разинули рты, а Эра гордо подняла голову.

– Что еще ты придумаешь, что получить то, что хочешь? – холодно произнесла Эра, – Ты никогда не добьешься своей цели.

И не оборачиваясь, ушла в дом. Отец последовал за ней, чтобы задать несколько вопросов, но дочь сказала, что это не имеет значения и он оставил ее в покое. В этот день Эра не пошла к Уильяму, она пошла в лес, но даже ее верный волк не пришел к ней. Погода испортилась, Эра ждала под проливным дождем, когда же появится ее любимый, но и он не пришел, а она все стояла и стояла, пока не вымокло до самой души.

Впервые за столько лет она заболела, высокая температура заставляла ее дрожать от холода, кашель разрывал легкие, а сил даже не было подняться. По ночам она бредила, ей снился ее волк, а через минуту это был уже Вольфганг. Потом ей мерещился то отец, то Уильям, а кошмаром был Ганс, который с ужасным смехом волок ее за волосы по деревне.

– Вот так милочка, теперь тебе полегчает, – Эра почувствовала легкое прикосновение чьих то рук, на лоб ей опустилось что-то прохладное, а в рот ей пытались влить что-то горькое. И когда она все же проглотила, ее сразу унес спасительный сон, она, наконец, согрелась, лихорадка прошла.

Когда она открыла глаза, возле постели она обнаружила Уильяма, который дремал на своем стуле, но стоило ей пошевелиться, как он тут же проснулся.

– Ну, ты нас и напугала, – Уильям потрогал ей лоб. – Ну все самое страшное позади, Слава Богу!

– Это были вы дедушка, я слышала ваш голос, он помогал мне, когда ужасы готовы были меня поглотить, – Эра не узнала свой голос, какой-то чужой и хриплый.

– Ты бредила, двое суток ты не приходила в сознание, но что хуже всего ты отказывалась пить мои отвары.

– Мне казалось, что это Ганс пытается меня отравить. Когда мне можно будет встать?

– Завтра ты уже сможешь выходить на улицу, но работать ты не должна, болезнь только отпустила тебя из своих цепких лап.

– Мне нужно выздороветь побыстрее, мне нужно найти его.

– Ну конечно, дорогая. Только пей этот отвар каждые два часа и твой организм окрепнет. Ну пойду я деточка домой, твой папа привел меня вовремя, если б он помедлил, то …Отдыхай, дорогая, жду тебя у себя как поправишься.

– Спасибо, дедушка.

Вольфганг вторую ночь стоял под ивой в ожидании любимой, но Эра так и не появилась, он ее не винил, после того разговора, когда она призналась, что у нее есть друг, он так разозлился, ревнуя ее к незнакомцу, что не пришел к ней на следующий вечер. Эра, наверное, обиделась на него, и все же он волновался, что с ней могло случиться, если вот уже второй день подряд она не приходила к ручью. И когда он уже собирался уйти, заметил как из дома вышел старик и когда свет упал на его лицо, Вольф замер.

– Кто здесь? – раздался грозный голос старика. – Выходи!

Вольфганг вышел на свет, и старик схватился за сердца.

– Здравствуй, дедушка! – улыбнулся Вольф, и старик упал, прямо в его сильные руки целуя, любимое лицо внука.

Глава 9.

Вольфганг был рад видеть деда, он заметил, что тот постарел, но сейчас его волновало совсем другое.

– Что с ней? – через минуту, когда объятия разомкнулись, спросил Вольф.

– Так это ты, тот о ком она думала все эти дни. Я боялся верить, когда она назвала твое имя.

– Уильям, что с ней? – повторил он.

– Она болеет, вот уже два дня она бредит.

– Я пойду к ней, – воскликнул Вольф, бросаясь к дому.

– Не спеши! С ней отец, и завтра она уже будет здорова, ей ужу лучше.

Вольфганг вздохнул от облегчения, известие о внезапной болезни его любимой, забрала наверное лет десять его жизни, а мысль что он мог потерять Эру, заставило его сердце остановиться.

– Мне столько нужно тебе рассказать, – прошептал Уильям. – Приходи ко мне завтра, я буду ждать.

– Завтра я не смогу.

Старик понимающе кивнул.

– До встречи, дедушка.

– Я буду ждать тебя.

***

– Ну надо же, – Ада снова говорила в слух, когда зазвонил телефон, она не осознанно подняла трубку. – Не могу поверить!

– И во что же ты не можешь поверить? – Ада непонимающе, уставилась на трубку, а потом залилась краской, когда-нибудь ее бормотание приведет к беде.

– Простите, это я не тебе.

– Здравствуй Ада.

– Привет, Влад, – Ада не поняла как, но они не гласно перешли на ты.

– Как поживает Джек?

– Скучает. А твоя работа?

– Скучать не приходиться, – Влад усмехнулся. – Но сейчас я на отдыхе.

– Правда, я почти завидую тебе.

– Опиши мне себя, – внезапно попросил Влад.

– Зачем? – испугалась она.

– Просто интересно.

– Сначала ты!

– Ну, хорошо, – Влад притворно вдохнул. – Высокий, темноволосый. Ну вот и все, твоя очередь?

– Нет, так не честно. Тогда я буду задавать тебе вопросы, а ты отвечай, хорошо?

– А если вопросы будут провокационными? – спросил Владислав.

– Тогда можно умалчивать, – хмыкнула Ада. – Итак, вопрос номер один – Сколько тебе лет?

– А тебе?

– Нет, Влад так не пойдет, – Ада рассмеялась. – Ты хитришь.

– Давай задавать вопросы по очереди. Так сколько тебе лет Ада?

– Девятнадцать, а тебе?

– Ты не поверишь, но я чувствую себя стариком, по сравнению с твоим нежным возрастом.

– Ты опять увиливаешь?

– Ну, хорошо мне двадцать восемь. Какого цвета твои волосы?

– Черные. Ты уже говорил, что тоже брюнет, значит, теперь я могу задать следующий вопрос.

– Валяй.

– Ты занимаешься спортом?

– Постоянно.

– Значит, ты в хорошей форме, – Ада улыбнулась, услышав его тихий смех.

– А что ты можешь сказать о своей фигуре. Она может соблазнить мужчину?

– О-о-о, – Ада смутилась, – не знаю.

– Как это, любая девушка знает, – удивился он.

– А я не знаю, – стояла на своем Ада.

– А что говорит твой парень?

– У меня нет парня, – ответила Ада.

– Значит, мне придется самому проверить параметры твоего тела, – шутливо сказал Влад, а Ада представила как он обхватывает ее талию руками, нежно касается груди, чтобы почувствовать ее приятную полноту, потом его пальцы скользят…

Черт! О чем это она думает!

– А…жена, девушка?

– Постоянной нет.

– Кого жены или девушки, – хихикнула Ада, наслаждаясь каждым словом сказанным хозяином Джека.

– Ада, а тебе кто-то говорил, что ты весьма занимательная собеседница.

– Были такие.

– Ну, с парнями и девушками мы разобрались, а как на счет родителей, братьев, сестер?

– Влад, а ты случайно не работаешь на службе, не знаю как их там…ФБР или ЦРУ.

– А кто-то, по-моему, увлекается американскими боевиками, – поддел ее Влад.

– Сдаюсь. У меня есть и папа и мама, но ни брата ни сестры.

– Ты живешь одна?

– Ну почему же одна, – Ада сделала намеренную паузу. – У меня есть мужчина под боком…

– Ты же сказала… – Влад насторожился, но девушка прервала его и стала расписывать своего избранника.

– Он очень симпатичный, с умными глазами, и тренированным телом, которое покрыто буйной волосистостью, – Ада хихикнула. – Он очень шаловливый и игривый…

– Ада, я не думаю, что мне так уж интересно, – Влад подавил растущее в нем негодование, и кажется необоснованную ревность. Нет! Быть такого не может! Он даже ни разу ее не видел!

– А еще, – тем временем продолжала Ада, – у него красивое имя.

– Представляю, чтобы у этого типа было, что-то не красивое, – пробурчал Влад.

– И ты с ним знаком, это Джек! – Молчание, сопение, смешок.

– Ах ты, противная девчонка, – Влад рассмеялся, когда до него дошло, что Ада его дразнит. – Ты заставила меня… – Влад запнулся.

– И что же я заставила тебя сделать? – игриво спросила Ада.

– Беспокоится за нравственность своей собаки, – подыграл он ей.

Пока они болтали о нравственности и всякой чепухе, граничащей с легким флиртом за окнами стемнело, но никто не хотел заканчивать разговор. Джек тихо посапывал во сне, а на улице постепенно стихал шум машин и голоса людей.