Текст книги "Сентиментъ (СИ)"

Автор книги: Елена Ликина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Сентиментъ

Глава 1

– Опять караулишь?

Даша поставила на столик чашечку ароматного эспрессо и тарелочку с пухлой маковой булкой.

– Это от мамы. Чтобы заесть разочарование. Угощайся.

– Спасибо. – Эрика со вздохом покосилась на аппетитную сдобу. Давно пора было ограничить себя в сладком, но разве возможно отказаться от такой вкусноты? Выпечка из домашней пекарни Сидоровых пользовалась огромной популярностью в их городке. Эрика её обожала.

Неделя подходила к концу, а она всё ещё не выполнила поручение редакторши. Их газете катастрофически не хватало инфоповодов для привлечения читательского интереса. И если до вторника не получится состряпать новый сюжетец, разразится скандал.

Эрике в принципе было наплевать на недовольство шефини, но не хотелось подводить сестру. Редакторша приятельствовала с Деей и не упускала повода упомянуть при встречах про легкомысленность и некомпетентность Эрики. Несмотря на жалобы, Дея ни разу не позволила себе упрекнуть младшую, хотя и было заметно, что подобные излияния её огорчают.

Только поэтому Эрика уже несколько дней тщетно названивала в ателье и часами просиживала в пекарне в надежде выловить его владелицу или хотя бы кого-то из персонала.

Объект ее наблюдения – старинный дом с облупившимся фасадом – располагался напротив и был хорошо виден из окна. Ателье еще не открылось, но над непрокрашенной деревянной дверью уже красовалась симпатичная вывеска с изящной дамой в длинном струящемся платье и витиеватой надписью «Модельерка». Старинный бронзовый фонарь на широкой когтистой лапе пристроился возле входа. Стеклянная витрина изнутри была завешена бархатной серой портьерой с разбросанными по ней серебряными звездами. Время от времени портьера легонько шевелилась, словно за ней кто-то прятался.

– Сегодня туда впустили девушку. Знаешь, из таких, припиндошных. Ретро-стиль «а-ля бабушкин сундук», шляпки-вуалетки, каблучки-реснички. Прям как из тех старых журналов, что собирает мать. Кстати! Она просила поблагодарить тебя за статью. После вашей рекламы у нас аншлаг.

Посетителей с утра было немного, и Даша могла позволить себе поболтать. Усевшись на свободный стул, она пододвинула к Эрике булочку и подмигнула.

– Давай уже. Съешь её. Не в калориях счастье.

– А в их отсутствии… Передай тёте Варе спасибо за комплимент. Даш, а эту девушку сразу впустили? Я столько там долбилась, стучала, звонила, а толку никакого…

– Сразу. Я даже удивилась. Может это их клиентка?

– Может, конечно. Но ателье пока не работает. Торжественный приём и показ моделей намечен на двадцатое декабря. Так говорит моя шефиня. Но то, что они кого-то впустили, обнадёживает. Значит там кто-то появился.

– Да они давно там. Просто не хотят идти на контакт. Ты же своим удостоверением в глазок тыкала. Вдруг они не любят прессу?

– Прессу никто не жалует. Но это не отменяет необходимости с ней контактировать. Реклама, продвижение, все дела… Сама говоришь – у вас аншлаг.

– Аншлаг. С обеда народ валить начинает. А новые соседи еще ни разу не были. Представляешь?

– И что с того?

– Странно это, вот что. К нам постоянно за кофе бегают. За булочками. За бутербродами. Из прежней конторы, что в том доме была, ребята подолгу засиживались. Приходили с ноутами. Работали прямо отсюда.

– Мало ли. Может, работники предпочитают домашнюю пищу. Или на диете…

– У нас и есть домашняя! – с обидой протянула Даша. – Мама как для семьи готовит. Да ты знаешь.

– Я же не спорю. У вас очень вкусно. Но они могут об этом не знать.

– А проверить? Они ж не слепые. Пекарня рядом. Ароматы по всей улочке разносятся.

– Да, пахнет завлекающе. Захочешь пройти мимо и не сможешь.

– Ещё бы! Со следующей недели у нас начинается сезон рождественской выпечки. Будут ореховые рулеты с сухофруктами, мамины фирменные пряники, имбирное печенье, мандариновые кексы, творожные елочки по новому рецепту. Ты таких точно не пробовала.

– Даш, не дразнись! – Эрика вздохнула и потянулась к чашке. На золотистой пенке обозначился неровный овал проплешинки и она, недолго думая, разболтала его пальцем.

– Ты чего творишь? – изумилась Дашка.

– Избавляюсь от глаза. Дея говорит, что такие знаки к неприятностям. А она никогда не ошибается. – Эрика отхлебнула и похвалила. – Зачётный кофеёк.

– Кстати! Спроси у Деи про чай. Пришли коробки? Мама заказала с колядками и лесом.

– Кажется, еще не пришли. Но я обязательно спрошу.

Эрика собралась сделать пометку в телефоне, и в этот момент из дома напротив вышел неприметный коротыш в серой робе и начал прилаживать на дверь рождественское украшение в виде венка. Голые ветки и острые иглы шипов смотрелись довольно сюрреалистично. Редкие вкрапления алых ягод лишь добавляли украшению экстравагантности.

– Да уж… – пробормотала Даша. – Странный вкус у владелицы. Она и сама необычная… А взгляд как у гидры!

– Откуда ты это взяла? – фыркнула Эрика в чашку.

– От Нины Филипповны инфа.

– Нина Филипповна наговорит! Меньше её слушай.

– Но она убиралась там вчера! А потом пила с мамой чай.

– Нина Филипповна убирала в ателье? Вчера? И ты промолчала! Как она вообще туда попала⁇

– Вроде бы от знакомого узнала, что им требуется уборщица. Ну, и пришла. Или он её привел?

– Дашка! Ну что ты за человек! Знаешь ведь, что мне важно туда попасть, знаешь, что не могу дозвониться, что стучу – и никакой реакции! Всё знаешь, но не уточнила у бабки пароли и явки! Не расспросила Филипповну как следует!

Эрика с досадой шлёпнула чашкой о столешницу, слегка расплескав кофе.

Неужели Дашка… завидует? Её образованию, её интеллектуальной работе и статусу журналиста?

Нет, глупости конечно. Хоть Дашка и не училась в универе, зато помогает матери «тянуть» пекарню-кафешку, которая когда-нибудь перейдёт к ней.

Эрика с Дашей были знакомы с раннего детства, ходили в один садик и в одну школу, сидели вместе за партой, посещали одни и те же кружки. А потом их дружба поостыла – Эрика поступила в университет на журфак и уехала, а Даша после училища впряглась «в семейный бизнес» и прочно завязла в нём.

– Да успокойся! Филипповна толком ничего не разглядела. Ей не позволили ничего рассмотреть. Общалась она только с помощницей – «крысой без возраста» по её словам. Та всё время торчала рядом, пока бабка убирала. Наверное, знакомый предупредил, что Филипповна излишне любопытна. Хозяйку она увидела мельком, уже уходя. Ну, и сразу рванула к нам.

– И что в ней такого… необычного?

– Фиг знает. Филипповна говорила в основном про глаза. Мол, только взглянула – и всё! Стала проваливаться в них… падать в какую-то бездонную воронку. В черноту и холод. А когда пришла в себя, обнаружила, что стоит на улице. Ну, и побежала к нам. Она еще что-то про огоньки говорила. Вроде бы те по углам прыгали или летали. И лапы еще… из-под пола лезли лапы, мешали убирать, пытались прихватить за штанины… – Даша рассмеялась. – Ты же знаешь эту любительницу приврать! То подполянник у неё сметану потырил, то шишиморка шаль до ниток расплела, то феи жужжали под ухом, мешали спать, досаждали по ночам жалобами на алкаша-соседа. Вот и вчера придумала очередной повод, чтобы у нас задержаться. Охала, ахала, но не забывала подъедать пирожки да заливать в себя чай.

Нина Филипповна жила на одной улице с Эрикой и Деей. И при бабушке часто наведывалась в гости. Наговорившись и напившись чая, она, бывало, придрёмывала в любимом бабушкином кресле, чем вызывала безудержное веселье сестер.

Всё ещё весьма шустрая и бодрая для своих восьмидесяти лет старушенция подрабатывала по случаю уборщицей и считалась главной собирательницей сплетен в их городке. Если бы Даша позвонила вчера и рассказала про её визит в ателье, Эрика бы уже успела с пристрастием расспросить Нину Филипповну о его хозяйке. А теперь придётся ждать до вечера. Старуха, конечно, была склонна к преувеличениям и любила приврать, но такая информация всяко лучше, чем полное неведение.

Вот же досада! Эрика даже не попыталась скрыть разочарование, и Дашка снова пододвинула ей булочку.

– Да не переживай ты так! Видишь, у них движуха пошла. Девица явилась. Мужичок хозяйничает. Всё у тебя получится. Задашь все свои вопросы и напишешь статью.

– Мне главное сделать фотографии. Подснять обстановку. Мастерскую, приемную. И чтобы владелица попозировала, сказала пару слов про открытие. А основную текстовку я придумаю и без неё.

– Всё ты подснимешь. Не переживай пожалуйста. – Даша неохотно поднялась, завидев сразу несколько посетителей. – Всё, я работать. А то мать сожрёт. Увидимся.

– Давай. Я тоже попытаю удачи.

Эрика подхватила рюкзачок и вышла на улицу.

Холодный ветер немедленно разметал волосы, заставил запахнуть курточку и пожалеть об оставленной дома шапке. Солнечный свет, ослепляя, скользнул по глазам, и Эрика зажмурилась.

И это декабрь! Время сумрака и туманов! Время снегопадов и долгих темных вечеров!

Где-то ведь декабрь и правда такой – уютный и настоящий! – только, к сожалению, не в их городишке.

Погода здесь была совершенно иной: перепады от ночных морозов до плюсовых дневных температур, ветер (сухомень, как называла его бабушка), гоняющий пыль по тротуарам и дорогам. И солнце, зависшее огненным раскаленным блином на безоблачном синем небе!

От подобной погоды на душе становилось тоскливо и гадко. Эрика застывала, закукливалась и жалела, что не может погрузиться в спячку до весны.

Не радовали её и предстоящие праздники, хотя каждый год сестра продолжала наряжать ёлку с обязательными сюрпризами, красиво сервировала стол, готовила вкусный ужин на двоих. Дея старалась сохранить традицию, хотела, чтобы всё в их маленькой семье оставалось как раньше. При бабушке. Но для Эрики время разделилось на «до» и «после», и Новый год с Рождеством не вызывали больше никаких чувств.

Пока она раздумывала, стоя возле двери в ателье, с витрины отдёрнули полог, и там засияла сказка.

Еловые лапы в огромных хрустальных вазах помещались параллельно друг другу. Их украшали стеклянные шары, внутри которых крутились и опадали снежинки; золоченные орехи поблёскивали круглыми боками; мягко подрагивали на кончиках иголок сосульки из фольги; легонько покачивались и позвякивали серебряные колокольцы. Пряничные фигурки зверей, хлопушки, заснеженные домики, феи в белых одеждах, причудливые существа из перьев и ваты – кого здесь только не было! И между этими чудесными композициями возвышался деревянный торс портновского манекена на подставке-ноге, облаченный в воздушное платье.

Невесомое и кружевное, длинное и многослойное, переливающееся жемчужно-розовым блеском платье выглядело совершенным. А за спиной его раскинулись белые крылья, будто сотканные из облаков!

Засмотревшаяся на платье Эрика даже позабыла, зачем пришла.

Она всегда была равнодушна к подобным вещам, предпочитая им удобные джинсы и джемпера, но от этого великолепия не могла отвести взгляда.

Было в платье что-то манящее, зачаровывающее, обещающее чудо и волшебство. Была какая-то тайна. Загадка.

Из дома снова вынырнул давешний мужичок-коротыш, принялся внимательно осматривать фонарь, и Эрика заставила себя отойти от витрины и поинтересовалась на месте ли владелица «Модельерки».

Мужичонка как-то странно дёрнул спиной и, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону двери. Расценив этот жест как приглашение, Эрика постучала и вошла.

Небольшой холл ещё не успели полностью обставить, лишь возле стены помещалось симпатичное бюро с небрежно наваленными бумагами. Свежие обои на стенах были нежного розового оттенка с изящными золотистыми вензелями. С потолка свисал обрывок провода без люстры. Возле бюро на полу стояли одна на другой несколько круглых шляпных коробок, сбоку из специальной подставки торчал длинный зонт-трость с деревянной ручкой в форме башмачка. Дальше располагалась витрина, убранством которой Эрика успела полюбоваться снаружи. Её опять потянуло подойти, потрогать платье, почувствовать под рукой нежность и мягкость искусно выполненных крыльев, и в это время где-то в доме хлопнула дверь.

– Добрый день! – позвала Эрика в пустоту. – Я из «Провинциального вестника». Хочу задать вам несколько вопросов…

Ответом ей была тишина.

Эрика несколько раз повторила приветствие, но никто так и не отозвался.

Помедлив, девушка решилась пройти дальше.

Старый паркет поскрипывал под её ногами, в углах что-то шуршало и вздыхало. И постепенно Эрику охватило ощущение, что за ней внимательно наблюдают.

Узкий коридор, в котором она оказалась, расходился по сторонам, левая часть его скрывалась в темноте, справа же в небольшой нише располагалась деревянная дверь бордового цвета с латунной изящной ручкой в виде головы лебедя. Никаких опознавательных знаков на двери не было.

Эрика тихо постучала, затем позвала негромко, но реакции по-прежнему не последовало. Возможно, ей стоило повернуть назад и расспросить мужичка, где сейчас хозяйка ателье или кто-то из персонала, но она не сделала этого – уж слишком велико было любопытство.

Дверь поддалась легко, впуская Эрику в довольно большую комнату.

Скорее всего это был кабинет. На эти мысли Эрику навёл старинный шкаф, заполненный книгами, и массивный письменный стол на львиных лапах. Обои бледно фисташкового цвета гармонировали с бархатной обивкой кресла и абажуром, несколько пейзажей в резных рамах соответствовали общей цветовой гамме. Выбивались из общего стиля лишь фотографии, развешенные по обеим сторонам от шкафа. Их жутковатые, явно постановочные сюжеты немедленно привлекли внимание Эрики, и она подошла почти вплотную, чтобы получше рассмотреть каждую.

Чёрно-белые картинки вероятнее всего представляли ведьм.

На одной фотографии лицом к зрителям застыла обнимающаяся пара – женщина в черном длинном платье и накидке, полностью скрывающей лицо. Придерживающий её за талию козёл обряжен был в мужской костюм и, стоя на задних ногах, заметно возвышался над своей пассией.

Следующая картинка была еще более жуткой – красивая женщина в черном пустыми глазами смотрела в объектив, а на длинных рогах её, расходящихся из-под красиво уложенных волос, висели вниз головами летучие мыши. Эрика насчитала по три с каждой стороны, и лишь потом на плече у дамы заметила еще одну, совсем маленькую, припавшую к её шее.

Другой снимок запечатлел заснеженный лес, и тропинка, по которой уходили три барышни в белых лёгких платьях. У двух из них распущенные волосы струились почти до земли, а из-под платьев проглядывали конские копыта. Фотограф показал их со спины, и лишь среднюю – в пол-оборота. На лице её застыло отчаяние и ужас, словно девушку уводили против её воли.

Все картинки был пугающе реалистичны и имели характерный желтовато-коричневый оттенок как у старинных фотографий. Возможно, они и были такими, сделанными в начале прошлого века. Эрика не могла точно определить их возраст, но качество исполнения и естественная простота позирующих потрясали.

– Неплохо получилось. Вам нравится? – голос за спиной заставил девушку подпрыгнуть.

Высокая дама в стильном спортивном костюме стояла, опершись на письменный стол и внимательно её разглядывала.

– Ида Фёдоровна? Здравствуйте, я из газеты… Меня впустил ваш работник, мужчина в сером… – заготовленные заранее фразы выветрились у Эрики из головы. – Вам должны были позвонить из редакции по поводу короткого интервью, начальница сказала, что вы дали согласие…

– Неужели? – женщина склонила выбритую голову к плечу и длинные капли-серьги приятно звякнули. – Возможно, так и было. Но этого я не помню. Давайте встретимся в другой раз. Видите ли, мы только что переехали, и у меня бесконечно много забот…

– Я вас не задержу! Мне всего лишь нужно записать пару слов про ателье и предстоящий показ. Ну, и сфотографировать вас, здесь, за столом. Или возле шкафа на фоне книг. Я очень прошу! Пожалуйста!

– Настойчивая барышня. Что же, располагайтесь. Я уделю вам пять минут, Эрика. Можете занять это кресло.

– Но… я не называла имени. Откуда вы его знаете?

– Ваша редакторша сказала мне его. Я теперь вспомнила тот разговор. У вас есть пять минут, Эрика. Не теряйте время.

Глава 2

Эрика решила не спорить. Побоялась, что Ида Фёдоровна передумает общаться и выдворит ее из ателье. Упустить подвернувшийся шанс было нельзя, и она попросила даму расположиться за столом, чтобы попозировать для фотографий.

По-быстрому засняв её с разных ракурсов, включила диктофон и приготовилась к беседе.

– Как давно существует ваше ателье?

– Очень давно. Это моё любимое детище.

– А можно поточнее? Нашим читателям будет интересно узнать.

– Ателье функционирует много-много лет. Такой ответ вас устроит?

– Почему вы решили переехать? – подавив раздражение, Эрика задала новый вопрос.

– Так сложились обстоятельства.

– Где вы жили раньше?

– Много где. Я поездила по миру.

– Чем вас привлёк наш скромный городок? Почему вы решили обосноваться здесь?

– По ряду причин. Мне он подходит.

– Можете с казать – чем? Если не секрет, конечно.

– Секрет. – Ида Фёдоровна смотрела слегка насмешливо, совершенно не собираясь облегчать Эрике задачу.

– Любой переезд рискованный шаг. – не сдавалась девушка. – Вы не боитесь потерять постоянных клиентов?

– Мы всегда открыты для новых контактов. Они дают простор для вдохновения и свежих идей.

Ида Фёдоровна словно специально отвечала кратко и расплывчато. И Эрика немного растерялась, не зная, как добиться от неё более конкретной информации. И тогда она вспомнила о платье с белоснежными крыльями и выразила восхищение работой мастериц.

– Витрина ателье так красиво украшена! А еще там выставлено потрясающее платье! Роскошное, кутюрное! Наверное, это выставочный экземпляр? Его сшили вы?

– Ну что вы, Эрика. Я не умею шить. Никогда иголки в руках не держала. – обескуражила Ида Фёдоровна своей откровенностью. – Это работа моих мастериц.

– А можно с ними поговорить?

– Не стоит. Вы вряд ли поймёте их речь. Кроме того, они не любят публичность… Впрочем, я тоже. Поэтому предлагаю завершить нашу беседу и…

– Можно ещё коротенький комментарий про крылья? Это тоже работа ваших мастериц?

– Крылья? – взгляд Иды Фёдоровны подольше задержался на Эрике. – Вы их видели?

– Конечно! Они невероятные! Как летние белоснежные облака.

– Хммм… Вы носите сорок восьмой? Впрочем, неважно. Мы всё равно можем попробовать…

– Попробовать – что? – не поняла Эрика.

– Потом узнаете. – Ида Фёдоровна загадочно улыбнулась. – Вы хотите поприсутствовать на показе, Эрика? Хотите прийти на открытие ателье?

– Да, да! Очень хочу!

– Отлично. Моя помощница сделает вам приглашение. Сейчас вас проводят к ней. Только предупреждаю – вы приглашены исключительно как частное лицо! Чтобы никаких статей и фото-видео не просочилось за стены этого дома. Вы поняли меня?

Ида Федоровна поднялась и направилась к двери, давая понять, что аудиенция окончена. И Эрика снова удивилась выбору её одежды – спортивный костюм, угги, коротенький белый ёжик на голове – всё это совершенно не сочеталось с антикварной мебелью, старинными рамами картин и общим выдержанным в оформлении ателье стилем.

– На пошиве какой одежды вы специализируетесь? – спохватилась Эрика. Это был один из главных вопросов, а она чуть не забыла его задать.

– Мы шьём для юных. Только для них. – обернувшись, Ида Фёдоровна оценивающе оглядела девушку. – Для таких, как вы, Эрика.

– Такие как я предпочитают масс-маркет.

– Не все, дорогая. Не все.

– А если вам захотят сделать заказ дамы… постарше?

– Мы вынуждены будем им отказать. Хотя я не думаю, что они прельстятся на предлагаемые ателье модели. Женщины моего возраста предпочитают комфортную одежду, полезную еду и вдохновляющие ароматы. Всё, всё, Эрика! Теперь мы точно закончили!

Ида Фёдоровна вытянула руку в предостерегающем жесте, и на показавшемся из-под длинного широкого рукава запястье мелькнула тонкая вязь татуировки. Это была надпись, расположенная в виде браслета. Но что то были за слова, Эрика не успела разглядеть.

Пожелав Эрике хорошего дня, Ида Фёдоровна покинула комнату.

И сразу же, словно поджидала за дверью, в кабинет шагнула «серая крыса». Характеристика Нины Филипповны в адрес помощницы дамы оказалась настолько точной, что Эрика безошибочно сообразила кто перед ней.

Серое платье, серый длинный передник, собранные в косу тусклые серые волосы, ни грамма косметики на блёклом лице, сжатый в ниточку рот, запавшие глаза, в которых застыло недовольство.

Помощница напоминала горничную в барском доме или бедную гувернантку, однако вела себя как госпожа. Не удостоив Эрику даже кивка, приказала следовать за ней и, повернув налево, повела по узкому и длинному коридору.

Рассеянный свет лился из изящных светильников-факелов, и коридор больше не казался чёрной дырой. Панно из сухих цветов и перьев на стенах перемежались фотографиями моделей в изящных бальных платьях. Пол покрывала ворсистая приглушенных тонов дорожка, шесть дверей, расположенных по обеим сторонам, были выкрашены в серо-голубые тона. И на ручках каждой вызывающе топорщились колючками венки из веток, шипов и ягод. Точь-в-точь повторяющие венок, который прикрепил на входной двери мужичок в серой робе.

Поскрипывал пол, и что-то едва слышно стрекотало и пощёлкивало. И Эрика замедлила шаг, пытаясь понять, откуда доносятся звуки.

– Это из мастерской. – не оборачиваясь, сообщила серая крыса. Как только разгадала её мысли?

– Можно зайти туда? Я только гляну, как всё устроено. Ничего не буду снимать. Обещаю!

– Нельзя! Хозяйка велела проводить вас к администраторше. И проследить, чтобы вы нигде не шастали.

Серая крыса дёрнула спиной совсем как мужичонка на улице, и косица, висевшая ниже талии, закачалась. Идущая позади Эрика только теперь заметила, что на ленте, вплетённой в волосы, торчат колючки и ягоды, совсем как на венке.

Это у них фирменный знак, что ли? Или новогодний дресс-код?

Решили поразить экстравагантностью. Только смотрится как-то убого. Могли бы придумать что-нибудь получше. Или соображалки не хватило?

Они шли и шли, а коридор не заканчивался.

Эрике стало казаться, что он вытягивается перед ними в бесконечно длинную ленту, двери по сторонам всё множатся и множатся, и у каждой на ручке болтается дурацкий венок.

Стало трудно дышать, картинки на стенах исказились, лица моделей сложились в уродливые гримасы, принялись расти, заняв собой все место на фотографиях. Взгляды всех были нацелены на Эрику, губы шевелились.

– Еще одна. Ещё одна. Новенькая! Смешная! К нам, к нам! Иди к нам!..

Тепло резко сменилось холодом, от дыхания повалил пар. И запахло чем-то сладковатым и гнилостным, как от вазы с застоявшимися цветами.

Ошарашенная, испуганная не понимающая, что происходит Эрика споткнулась и с размаху влетела в спину серой крысы. И тут же услышала невозмутимое:

– Мы пришли. Вам туда.

– Фотографии! Они смотрят! Они живые! – выпалила Эрика и осеклась, наткнувшись на тёткин непроницаемый взгляд.

– Вам туда! Входите же. – с нажимом повторила помощница Иды Федоровны, но Эрика еще была слишком испугана, чтобы послушаться.

– Эти картинки, они движутся! И голоса! Они шепчут, шепчут! Неужели вы не слышите⁇

Серая крыса молча смотрела на неё, и Эрика вдруг поняла, что шёпот умолк.

Коридор сделался обычным – узким и умеренно длинным, с шестью дверями по сторонам. Никто не таращился на неё, не пытался выбраться из рамок, в которые были заключены фотографии. Вернулось тепло, пропал удушающий мерзкий запашок.

Помрачение отступило, оставив после себя лишь тревожный след.

И Эрика с огромным трудом вернулась в реальность.

Серая крыса стояла, взявшись за ручку двери, в нетерпении ожидая, когда Эрика войдёт.

Вздохнув поглубже, девушка постучала и заглянула внутрь.

В небольшой симпатичной комнате что-то печатала в ноутбуке девица из «бабушкиного сундука», идеально подпадающая под описание Даши. В изящном платье, с завитыми волосами, приподнятыми надо лбом в высокий кок, стильно и умело накрашенная – она выглядела очень эффектно и ярко. Эрика, пользовавшаяся лишь гигиенической помадой и иногда тушью, прекрасно знала, как непросто достигнуть совершенства в подобном макияже и как много он поглощает времени и усилий.

Мебель в комнатке была не новая – изящное бюро, узкий шкаф со стеклянными дверцами, пара кресел, бархатный пуф и, возле выходящей на улицу двери, напольная вешалка на широкой подставке. При виде двери Эрика заметно взбодрилась – значит, ей не придётся возвращаться назад через тот ужасный коридор.

Девица оторвалась от ноутбука и выжидающе уставилась на Эрику.

– Здравствуйте. Я могу вам чем-то помочь?

– Мы… – Эрика обернулась на серую крысу, но той позади не оказалось. – Я за приглашением. Ида Фёдоровна сказала взять его здесь.

– Конечно. Назовите, пожалуйста, своё имя. – девица подошла к столику-бюро и начала перебирать сложенные стопочкой открытки.

Эрика послушно назвалась и добавила, что ее только что пригласили. Сразу после маленького интервью, которое дала Ида Фёдоровна для их газеты.

– Но мне не поступало никаких распоряжений. Я сейчас всё уточню. – девица внимательно посмотрела на Эрику. – Вы хорошо себя чувствуете? Может быть, воды?

– Все нормально. Просто голова закружилась. Но уже всё хорошо. Узнайте пожалуйста. Я тороплюсь. – Эрика заставила себя улыбнуться.

Удивительное дело – произошедшее в коридоре не умерило её желания вернуться сюда снова и побывать на показе. Ведь про него можно было сделать пост в соцсетях. И упомянуть в хронике новостей. Так и быть, подробно расписывать мероприятие она не станет, хотя соблазн и очень велик. Но пост в соцсетях сделает непременно. Это добавит просмотров её страничке, а Иде – потенциальных клиентов.

Пока Эрика раздумывала над этим, девица успела вернуться и теперь аккуратно выписывала что-то на карточке.

– Вот. Ваше приглашение. – она с улыбкой протянула Эрике картонку на которой каллиграфическим почерком были выведены её имя и фамилия.

Чуть пожелтевший плотный кусочек обрамляла золоченая рамочка, по центру тушью был изящно прорисован портновский манекен и под ним шёл собственно текст:

«Приглашение на закрытый показ коллекции 'Сентиментъ».

Наши платья заставят вас почувствовать себя

дебютанткой на первом балу.

Они подарят вам крылья и помогут воспарить'

Эрика не оценила выспренные фразы. Современных девушек вряд ли привлечёт подобное обещание. Интересно будет взглянуть на приглашённых, да и на саму коллекцию тоже. Наверное, крылья будут у всех моделей, иначе как без них воспарить.

Она негромко рассмеялась, и девица немедленно поинтересовалась – всё ли в порядке?

– Спасибо. Всё хорошо. Я могу выйти через эту дверь?

– Разумеется можете. Всего доброго, Эрика. – девица сделала коротенькую паузу перед её именем, но Эрика не обратила на это внимание, попрощалась и вышла.

Фотографий у неё получилось немного, и, вывернув из переулка, Эрика снова направилась к витрине и парадному входу в ателье. Потянуло еще раз взглянуть на чудесное платье и продублировать сделанные раньше снимки, чтобы выбрать из них наиболее удачные варианты.

Настроив камеру, она с удовольствие поснимала, а потом решила проверить результат.

Крыльев не было.

Присутствовали еловые лапы с игрушками. Вазы. Манекен. Собственно платье…

Эрика пролистала все фотографии.

Крылья не получились ни на одной!

Вот же они, прямо через стекло – воздушные, белоснежно-пушистые, нежнее нежного облака!

Но сотовый упрямо показывал картинку, на которой запечатлелось всё, кроме них.

Что за день такой!

Скудное интервью.

Приступ паранойи в коридоре.

Противная серая крыса.

А теперь еще и это.

Эрика снова перенастроила фотокамеру, навела на витрину телефон и записала короткое видео. Но результат решила посмотреть уже дома. Она и так прилично задержалась в ателье. А еще предстояло практически из ничего слепить статью.

В пекарне толпился народ, и она не стала заходить к Даше, чтобы поболтать, сразу побрела на остановку. Уже оттуда отчиталась шефине про выполненное задание и пообещала сдать к завтрашнему утру готовую статью.

Автобус пришлось ждать долго, пассажиров набралось довольно много и среди них Эрика заметила барышню из ателье, администраторшу Иды Федоровны.

Немного помявшись, она решила подойти и спросить у неё про платье и крылья. Вдруг, она тоже пыталась их снимать? Вдруг, у неё получилось?

– Эрика! – обрадовалась девица. – Ты всё-таки меня узнала!

– А… должна была? – удивилась Эрика. – Мы разве встречались раньше?

– Еще бы! Мы учились в одном классе. Я – Саша Ламанова.

– Сашка? – ахнула Эрика и чуть отступила. – Не верю! Не может быть! Это ты?!!

– Это я! – разулыбалась Саша. – Немного изменилась, конечно…

– Ничего себе немного! Ты стала совсем другой!

Эрика помнила Сашу Ламанову забитой невзрачной заучкой, и никогда бы не подумала, что она может настолько преобразиться. Эрика даже забыла о чём собиралась поговорить с ней – так поразилась превращению.

– А помнишь?.. – они заговорили про одноклассников, но Саша почти ни с кем не контактировала. Более общительная Эрика тоже потеряла связь с ребятами. Из всех она общалась сейчас только лишь с Дашей.

– А я везу приглашение, – сообщила Саша и поправила шляпку. – Представляешь? Ида не захотела передать его с курьером, попросила меня доставить лично. Знак внимания старому другу. Сентимент.

– Так называется её коллекция. Почти неупотребляемое сейчас словечко. Я погуглила. Эта Ида вообще со странностями.

– Не сказала бы. Отстраненная просто. Держит дистанцию, знает себе цену. Заметила, какая у нее фигура? Какая осанка? У Иды будто бы дворянские корни. Отсюда и название ателье, любовь к антиквариату и вообще…

– Чего она здесь забыла? В нашем городке? Откуда переехала со своей Модельеркой? И кто такая серая крыса? – Эрика засыпала Сашу вопросами.

– Не знаю! Я же работаю первый день. Кого ты называешь серой крысой?

– Да эту тётку с косой. Такая противная!

– Заинтриговала! Я ее ещё не видела.

– Как? И работниц не видела? И мастерские?

– Меня приняла Ида, посвятила в обязанности, мы обговорили детали работы, и я занялась приглашениями.

– Кстати, что за старинный друг к которому тебя отправили?

– Хозяин «Старьёвщика». Ты там бывала, наверное?

– Ни разу. Даже не знала о нём. Меня не интересует всякое старьё.

– А я бывала. Это лавочка сокровищ и чудес. Там есть удивительные вещички. И хозяин – большой чудак. Ни за что бы не подумала, что он приятельствует с Идой. Хотя, если учесть ее любовь к антиквариату и винтажу…

– Значит, она приезжала сюда раньше?

– Наверное. Тебе не всё равно, Эрика?

– Мой внутренний журналист чувствует что-то интересненькое. И я не хочу это упустить.

– Интересненькое? Ты про показ?

– Про всё. Я чую, что здесь зарыта сенсация.

– Сенсация? Не понимаю. Что такого невероятного в открытии ателье?