Текст книги "Эликсир равновесия (СИ)"

Автор книги: Елена Кисель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Ага, – отозвалась я, глядясь в раковину, – насчет Зоси…или как там ее.

Эдмус и Андрий подтянулись поближе, один с ведром, другой с трехлитровой банкой. Из-за стены долетел голос алхимика:

– Погромче, если можно, – и звяканье склянок. Наверное, все-таки притащил что-то полезное и прямо на месте пытается создать антидот.

Совет изрядно потрепанной Дружины, таким образом, начался необычно.

– Мне удалось увидеть, куда она отправляется во время работы. Одно здание в паре кварталов от Канцелярии…

Где-то за моей спиной Андрий вынырнул из ведра и ахнул:

– Психотерапия?

– Чего? – вопрос прозвучал с трех сторон. С четвертой, то есть, с кухни, раздалось обреченное:

– Я убью эту блондинку! – видно, Виола стала сама собой. Не завидую ее ощущениям.

– Психотерапия для стихийников. Бывает так, что способности пробуждаются слишком поздно – лет в пятьдесят или в шестьдесят. Или человек просто боится всего подобного до смерти. Или верит только в «Новости на Первом», а тут в нем просыпаются стихии… понимаете?

Мне пришлось прерваться по понятным причинам. Но за полчаса я уже почти привыкла выкручиваться наизнанку, присасываться к крану холодной воды, а через пару минут все повторять.

– Розы, чтоб их…

За меня продолжил Андрий:

– Обучать таких стихийников все равно приходится: если они не овладеют хотя бы минимальным контактом с медиумом, то в экстремальной ситуации или при стрессе стихия может проявиться сама собой. У нас на одну «палильщицу» потенциальную насильники напали, так она их в две секунды кремировала. И себя заодно – самовозгорание из-за разлада с темным медиумом.

Виола что-то там вздохнула при упоминании о стрессе, вроде «везет же некоторым». В свое время она чуть не взбесилась, заставляя ученичка призвать стихию, но испугать или разозлить Тео у нее так и не получилось.

– Так вот, при крупных центрах Канцелярии есть что-то вроде кружков. Сеансы групповой терапии. Туда собираются все стихийники, которые боятся обучаться или признавать свои способности…

– Вроде как «я человек, я человек?» – ставлю на что угодно, Эдмус просто над Виолой издевается.

– Вроде того. Там им объясняют суть дела.

Мне опять пришлось сделать перерыв, а Андрий закончил:

– После сеансов тех, кто хочет пройти реальное обучение, отправляют в Канцелярию, а тех, кто хочет вернуться в нормальной жизни – на обработку к ментальникам. Те проводят кое-какие операции – и в сознании просто возникает блок на пользование стихией. Что-то психологическое… вроде запрета на мысленный призыв в любых, даже самых страшных ситуациях. Стихийник воды после этого будет тонуть, но не почувствует, что он в своей стихии, и будет думать только о том, как выплыть самому.

– Весьма жестокий способ, – заметил добренький Йехар.

– Иначе у нас каждый день были бы катастрофы, – ответила я. – И мозги промывают немногим.

Из туалета ничего по сути не сказали, только зазвякали склянками опять и мрачно резюмировали:

– Пижму вашу, не действует…

Бо удалось создать нечто действительно неординарное.

– Так Зося, значит, занимается этим кружком?

– Точно. Хотя не понимаю, зачем ей это нужно.

– Она вербует себе собственную армию неверующих! – предположил спирит. – Это будет психологическая атака – если нам придется схватиться с кучей стихийников, которые не верят, что они стихийники!

– Да ну, какая в них опасность…

С кухни напоминанием об одном таком долетел печальный смешок Виолы. Йехар припомнил четвертую миссию и согласился с содроганием:

– Быть может, Эдмус прав.

Раздался громкий звук спускаемой воды – попытка алхимика заменить удар кулаком по столу.

– Энергетическая подпитка. Вот, значит, откуда она ее берет.

Верно. Напиваться энергией гораздо легче, если имеешь дело со стихийниками, которые ничего не могут засечь. Даже если кто-то из них скончается после этих сеансов, особой тревоги в Канцелярии не забьют: у тех, кто отрицает свои стихии, часто возникают проблемы со здоровьем. На это мы тоже насмотрелись в четвертый призыв.

– Мы не можем сражаться с ней напрямую, – предупредительно заметил Йехар, – мы ведь даже не знаем, с кем имеем дело. Для этого нужно как минимум ее хорошенько рассмотреть…

– Андрий может сыграть ее пылкого поклонника, – тут же выдвинул рацпредложение Эдмус. Новичок молча попытался врезать спириту ведром. Пятая миссия точно сулила Эдмусу сплошные колотушки. – Что ж вы нервные такие?

Он еще спрашивает!

– Мы не можем также сбрасывать со счетов то, что эта Зоя натравит на нас весь свой кружок в случае вмешательства… и мы не можем устроить драку так близко от Канцелярии, ведь тогда они наверняка вмешаются…

– А мы составим план, и они будут гоняться за бело-розовой пантерой на другом конце города, – Эдмус, кажется, почувствовал себя лучше.

Дверь туалета драматично распахнулась. Бледный как смерть Повелитель Тени сделал шаг наружу.

– Всё, – сказал он коротко. – Кому первому антидот?

– Ольге, она женщина, – Виолу Йехар привычно не посчитал.

– Йехару, он именинник, – не согласилась я.

– Мне, и посчитаем разговор завершенным, – предложил Эдмус.

– А может, сделать так, чтобы Канцелярия как раз вмешалась? – Андрий отличался полным презрением к собственному желудку.

Передавая эликсир мне, Веслав уважительно хмыкнул.

– Рассмотрим это как вариант.

Глава 15. Добавим чёткий план и будем его не придерживаться

За ближайшую неделю план был дополнен-передополнен, предусмотрено буквально все (Веслав занялся лично), и вот уже мы с алхимиком даем друг другу прощальные напутствия.

Со стороны звучит дико.

– Не суйся на рожон, – в десятый раз повторял мне любимый, пока мы готовились расходиться в разные стороны. – В нужный момент мы будем рядом, но я ж тебя знаю: ты страшна своей импровизацией…

– Ты не спутал меня с Бо?

– Я еще не забыл, как ты сиганула в пасть к Харибде или проявила способности к целению. Как раз с того момента мне и пришлось закрашивать седину…

– Эй, ты что, красишь волосы?!

Остальные рекруты, которые было решили не портить наше драматическое прощание, заинтересованно дернулись в нашу сторону.

– Могла бы и погромче, спасибо. Так вот, если она увидит тебя сквозь мороки – беги сразу. Попытается ударить – беги сразу. Попытается обморочить…

– Беги сразу! – хором подсказали остальные дружинники и гадко захихикали.

– Веслав, как я тогда разгадаю, кто она?

– Извернись уж как-нибудь. Сама понимаешь, если мы не будем этого знать…

– …ты можешь проиграть бой. Я понимаю.

– Оль…

– Бежать сразу, дошло. А теперь ты, – я ткнула ему пальцем в грудь. Веслав недоуменно уставился на палец.

– Что я-то? Я – Повели…

– Цыц! Ты у нас склонен к ненужным самопожертвованиям, это известно всем. Так вот, будь добр, включи в мозгу своего внутреннего алхимика и не переключайся.

– Будь спокойна.

– И если эта Зоя тебе подмигнет – беги сразу! – донесся до нас голос Эдмуса.

Веко алхимика начало нервно подергиваться. Мимо нас торжественно прошествовал бомж жующий какую-то сдобу. Мне показалось, что в воздухе запахло розами, и я поспешила отвернуться.

– Штука, которую я тебе отдала перед выходом – у тебя с собой?

Прощальный подарочек – на счастье.

– На кухне забыл, – обиженно огрызнулся алхимик. – Но я все еще думаю, что она тебе нужнее.

– Я думаю иначе, – и губы поджать, в точности как он. – Ты сам говорил, мы не знаем, с кем связались. Если просчитаем неправильно…

– Всё, проехали, – алхимик раздраженно махнул рукой. – Пора.

– Сверим часы? – иронически спросила я.

Веслав пожал плечами, наклонился, чтобы поцеловать на прощание – до меня донеслись стоны остальных – и шепнул:

– Буду твоей тенью.

– Не привыкни к женскому обличью, – посоветовала я в ответ, и мы разошлись вполне чинно. И даже, по устоявшейся привычке, не оборачивались.

Мне было о чем подумать. Например, о том, что я увидела сегодня во сне. С утра в нашей штаб-квартире царил такой кавардак, что я не успела сказать о нем даже Веславу.

Хотя, наверное, это было важно.

Снилось мне болото, кувшинки и кочки – словом, не хватает только Иванушки-дурачка да царевны-лягушки. Впрочем, лягушку заменяла здоровенная жаба, которая на кочке сидела.

– Квакие люди! – обрадовалась жаба, и в ней сразу же опозналась Ыгх, универсальный морф и такой же универсальный прыгатель между мирами. Ах, да, она же еще энергию могла передавать. – Квак живете?

Впервые меня о таком спросили во сне, и я почему-то разозлилась.

– Живем по-дружинному. И вообще, это мой сон: а ну, выдавай чего-нибудь глубокомысленное и сматывай из него, я спать хочу!

– Глубоква… что? Ух, злая ты какая, небось, все таскаешься за своим алхимиком… или раньше он за тобой бегал? А, вспомнила, вы бегали друг от друга! Цветочки-то друг другу не дарили?

– Нет, но надо будет.

– Успеете-успеете. Время есть, ты с ним еще наплачешься…

Я замахнулась, прикидывая, как бы получше шибануть заморозкой прямо во сне. То, что я сплю, было для меня несомненно.

– Не наплачусь.

– А может, и не наплачешься, если, конечно, силов хватит… уф, квакое лицо! Ты прямо квак моя сестричка. У меня есть сестричка в вашем мире. Жуткая такая сестричка. Только не такая, квак я…

– Ыгх, по делу!! – взмолилась я, когда кожей почувствовала, что рассвет уже близко.

– А квакие у нас с тобой могут быть дела, если только не мужей искать? У тебя-то квальцо на пальце, а я, бедная…

Понятное дело, что никакого кольца (имеется в виду, обручального) я на пальце не обнаружила. На руке сидело только то, что подарил мне Андрий: колечко с защитной руной.

– Ой, а может, он прямо сейчас и придет? – вдруг взволновалась Ыгх, подскакивая на кочке. – Мой любимый, единственный… а, нет, это… это… не-ет, это этот! Квакочки, спасите!!

Это было обращено в сторону каменной дуги над болотом и появившейся в ней золотой фигуры.

После чего меня сразу же растолкал Веслав. Кажется, он удивился моему пробуждению со словами: «Ыгх, я тебе лапы поотрываю!» Но уточнять ничего не стал.

Ладно… потом придется понять и попытаться переварить увиденное, а пока я – Алина, тридцати с лишним лет, стихийница воды, у которой недавно объявился дар и которая до смерти его боится использовать. Во всяком случае, Виола все утро навешивала на меня мороки и утверждала, что от настоящей Алины меня не отличит даже профессор. Если, конечно, не будет всматриваться пристально.

Та, кого я изображала, должна была приехать из Краснодара только на будущей неделе, но Веслав пару дней назад просочился в здание кружка и поменял кое-какие даты в документах. Хорошо ещё, что документация на новых стихийников хранилась не в Канцелярии. На одну попытку должно было хватить.

Работа под прикрытием, то есть в моем случае – без прикрытия. Всегда мечтала поиграть в шпионов. А у остальных роли и ещё позанятнее: им предстоит изображать перед Канцелярией куропатку, у которой перебито крыло.

Примерно в это же время четверо Дружинников и Повелитель Тени должны внаглую переступить порог Светлого Отдела – мы решили, что с этими иметь дело безопаснее. Если один вид ребят не спровоцирует стихийников на разборку – что ж, Веслав и Эдмус просто мастера провоцировать. А вот дальше им придется применить тактическое отступление – не слишком быстрое, чтобы Канцелярия заметила, куда они направляются.

Направляться они будут сюда.

На вахте меня просто не заметили: там сидел человек, не стихийник. В комнате групповой терапии – нарочито уютной, с изобилием кресел и мерзких чашечек в цветочки – встретила улыбкой средних лет тетушка с лицом учительницы младших классов. Мое чувство образования, которое изрядно настрадалось после начала магического курса, тоскливо заныло где-то в районе живота.

– Новенькая? – тетушка горела желанием скорее меня приголубить и взять под свое крылышко. – Ой, вы не стесняйтесь, проходите, присаживайтесь, вот сюда, тут удобнее. И не волнуйтесь, не волнуйтесь, я вот уже шестой сеанс здесь… вы по какой стихии?

– Вода.

– Да? А я, вообразите, огонь. Жутко как-то, – она нервно хихикнула, – говорят, он считается стихией мести, а тут такое! Ну, какая из меня темная…

Ну, не знаю. Была у нас такая – Георгина Игоревна. Считала себя милейшим созданием, помогающим другим людям почем зря. Только когда Игнатский сообщил, что место ей не в Темном Отделе даже, а в «Матросской Тишине» – все поняли, что с человеком что-то не так. Гордыня-матушка заела. Даже придушив человека посредством дара, Георгина продолжала считать, что облагодетельствовала всех остальных.

– И вам тут помогут, даже не думайте! Тут такие замечательные люди – вот, например, Зося… Зоя… Зина… я здесь просто отдыхаю душой, а ведь так устаю, вы себе не представляете!

Представляю. Я, например, уже устала это слушать. А еще меня шокировала кое-какая особенность лично моего облика. Мороки Виолы действовали, это точно, но только…

У меня была мужская тень. В данный момент она зажимала ушии очень нервно притопывала ногой.

– В-в-веслав, чтоб тебя…

– Да-да? – встрепенулась соседка.

– Нет, это я о своем… тоже очень устаю иногда.

Моя тень мне сочувственно покивала. Значит, не врал при прощании. А я-то еще могла думать, что он отправит меня сюда без поддержки! Интересно, как без Повелителя будут выкручиваться остальные? Впрочем, если Виолу завести – это коллегам из Отделов придется изображать куропатку. Лучше сразу дохлую.

Потихоньку начали подтягиваться остальные участники группы. Как и опасался Веслав, они отличались разнообразием стихий, в основном темных или нейтральных. По воде я пока не увидела никого, Зося – мы остановились на этом имени – не появлялась тоже. А разговаривать все еще приходилось с Мартой Игнатьевной. Просто остальные огибали ее далеко по кругу, и я уже поймала пару сочувственных взглядов, на меня направленных.

– Работать с современными детьми очень сложно, – повезло, она и правда оказалась учительницей. – Все эти… СМИ… компьютеры… иногда в десять лет встречаются ужасные отклонения от психики, не говоря уже о простой невоспитанности… а вы?

– Я тоже, – машинально отвечала я.

– Работаете с детьми?

– Да-а, с девиантным поведением, – моя тень недоуменно замерла. – Пять подопечных, знаете ли… хотя на временной основе.

– И… сложно?

– Вы себе не представляете! – выдохнула я искренне. – А уж когда они все вместе собираются… вот, вообразите, один думает, что должен спасать мир. Всё время. Еще у одной – расслоение личности. То губки красит, то на четвереньках носится, а станет собой – и кулаком кому-нибудь в глаз. Есть новичок – этот поспокойнее, но от него просто не знаешь, чего ждать…

Моя тень ощутимо затряслась от сдерживаемого смеха.

– Ах, да. Один все время рвется полетать – прямо хлебом не корми. И еще тащит себе в рот всякую гадость – жуков там, червяков всяких. И последний – этот уже не на временной основе, кажется, – просто клиника. Тут не просто расслоение личности: он враждует со своими натурами, и это при холерическом-то темпераменте! И если не пытается никого отравить – значит, дело плохо, потому что у него есть какой-то другой план. Либо он морально самоуничижается: «Я самый плохой! Я нехороший!» – а видеть это настолько отвратительно…

Очень странно видеть, как твоя собственная тень грозит тебе кулаком. Хотя моя соседка была полна ко мне искреннего сочувствия.

– И как же вы справляетесь с этими… маленькими чудовищами?

Ну уж, и маленькими – подумалось мне. Видела бы она Йехара.

– Привыкла, наверное… – пожатие плечами с показным смирением.

И как раз в этот момент совершилось открытие. Открылась дверь, и вошла девушка «З». Я посмотрела на ее ауру – ничего особенного, слабенькая темная, не видна даже стихия. Тень напряглась и подняла ладонь – будь осторожнее.

Хорошо сохранившаяся Зося прошла по стеночке в центр комнаты так, будто передвигалась посреди маньяков. По пути она кивнула мне.

– Так, здравствуйте… – все те же запинки и все та же манера держаться незаметной. – То есть, вы видите… у нас сегодня новенькая, да… это Алина, у нее стихия… вода, да?

Что же ты за тварь такая, а? Улыбаюсь, улыбаюсь… конечно, я. Остальные, наверное, уже всех довели в Канцелярии, времени мало. Она контролировала Макаренко. Может, не только ее. Где хваленая интуиция, когда она так нужна? Ведь эликсир-то Веслава еще действует, раз уж сны продолжаю видеть, так, стало быть, должно же работать…

Йехар ощутил какую-то мелодию тогда… вроде зова Чумы Миров. Может, услышу и я?

– Но сначала… может, я подумала… давайте мы повторим то, о чем мы… знаете, мы узнали на последнем занятии…

Это не ее слова. Это не она говорит. Говорит оболочка, которую она на себя набросила. Чужеродная сладкая музыка, невидимые нити звенят в воздухе, тянутся струны от каждой женщины – всё к ней, к ней…

Даже не на уровне ауры – на каком-то ином, более тонком, который умудрился засечь только Йехар – вот они, эти нити, сладкое, черное, разливающееся в воздухе пение… почему черное? Оно меняет. Оно как Небирос – заставляет идти за тем, что тебе больше всего хочется в данную минуту.

Вот и мне хочется, очень хочется, уйти, спрятаться, отдохнуть…

– …и потому стихии – это часть нас, которая от нас отделиться не может, правильно? И поэтому стихии…

Стихии – ничто. Они часть нас. Но не мы.

Она контролирует всю группу. Иначе они точно не стали бы внимать ей с раскрытыми ртами. Марта Игоревна точно бы не стала – чтобы такая нудная проповедь заставила ее замолчать!

Нити… ведут к ней…. поглощает их энергию…

Резидент Небироса, а кого Черный Мир мог бы послать сюда, так, чтобы этот кто-то стал своим? Она не морф, она заморачивает всех вокруг так, что никто не заметил даже ее разницы в возрасте…

– И вот такое доказательство, да? Этого не нужно бояться… я так думаю… вот, у нас сегодня новенькая, вы видите…

Ыгх – сегодня во сне. У нее есть сестричка. Не жаба. Почему жаба? Лягушка, лягушачья шкурка, один из знаков морфа. У «сестрички» Ыгх другой дар. Она тоже поглощает энергию. Другая сущность, другое животное…

– …она вам сейчас расскажет, вы же расскажете? Вот вы давно узнали, что возможность управлять стихией – это не миф?

Давно. И не только это. Я узнала тебя, сейчас, вот только как сказать это Веславу… Заорать во все горло – не годится…

– Ну, конечно, я вам все расскажу. Вы вот так хорошо сейчас сказали – миф. Именно с мифа все и началось…

Началось с мифа. Если я просто скажу, кто она, она меня убьет – тонкие, жадные нити висят в воздухе, одна из них тянется ко мне, речь становится ненормально плавной. Если я разорву эту нить, перестану слушать, она ударит. Но Веслав должен догадаться, он же умный у меня, хоть мы и не сталкивались ни с чем таким в первый призыв…

– Представляете, я однажды купалась в деревне Призывково, в речке Помогайко… и вдруг у меня тело свело судорогой и меня потянуло на дно, – я старалась говорить негромко и мерно, так, чтобы никто особенно не вслушивался. – И там, под водой, мне вдруг стало так спокойно, очень спокойно… и я вдруг вспомнила один миф про Одиссея… не тот, когда он проходил между Сциллой и Харибдой, а когда его корабль проплывал мимо острова с другими существами… они своим пением заманивали моряков на скалы и были такими красивыми с виду, а лучше сказать – невинными…

– И что же дальше? – голос перестал быть неуверенным, нити зова рванулись ко мне уже на уровне ауры. Дальше – опасно шутить. Я сделала шаг назад, приподняла руки в позиции стихийника воды и «залепила уши воском» – отсекла невидимые нити ментальным усилием.

– А дальше я вспомнила, что сирены в реальной жизни отличаются от мифологических.

Наверняка он из Книги Миров знает о них побольше моего, а я знаю только одно: в нашем мире они появлялись три-четыре раза, и каждый раз, чтобы их завалить, требовались чудовищные усилия. В окружении Гитлера была одна такая, фюрер с ней заключил контракт, так сводный отряд Трех Отделов чуть пупы не надорвал – пять лет возились. Если б той твари в сорок четвертом люстра на голову не спикировала…

Я машинально поискала глазами люстру, но наткнулась только на моложавое личико Зоси, которое из испуга начало медленно переползать в плотоядный оскал.

Взмах рукой – и я не почувствовала своих мороков.

– Подружка Повелителя, – контраст по голосу впечатлял. От подобных ледяных с примесью пошлой игривости интонаций смылся бы даже Эдмус, у которого почти целиком отсутствовал здравый смысл. – Умненькая-разумненькая ученица… Как хорошо, что ты пришла! Теперь с ним будет так легко разговаривать, правда? Помнишь, в коридоре, перед первым призывом – «берегись его»… я предупреждала! Что ты мне хочешь сказать, деточка?

– Смотрите под ноги, – выдала я совет, который был не героическим, но полезным.

Не последовавшая ему сирена сделала еще полшага – и чебурахнулась носом в пол так, что пара чашек подпрыгнули и расплескали чай. Медленно, со смачным звуком она отлипла и встретилась глазами с Повелителем Тени, который только что обрел плоть в двух шагах от нее.

– Встретились, – прошипел Веслав голосом, от которого у меня шелохнулись волосы на макушке. На лице у него в кои-то веки высветилась настоящая, неподдельная ярость, аура сверкнула темным – малая теневая развертка, чернильное пятно выплеснулось в мир…

– Встретились, – пропела Зося, почти нежно беря его за запястье. Развертка в нее просто впиталась. Один сильный рывок – и Повелитель легким перышком полетел в ближайшую стену с недоуменным восклицанием:

– Черт, не рассчитал!

Зося все с той же пошленькой улыбочкой шагнула за ним… сквозь стену!

И в стене осталась оплавленная дырка ее размеров, а из соседней комнаты донесся звук какого-то удара и восклицание Веслава:

– Но чтоб настолько проколоться?!

Струя огня обожгла мне волосы, подтверждая, что да, прокололись мы качественно.

Недавняя знакомая уже не пылала доброжелательностью. Она просто пылала. В ладони у нее медленно рос второй огненный мячик, а за учительницей поднималась вся группа – и все, как сказал бы Эдмус, «с самой нехорошей мордой лица». Подконтрольные сирене стихийницы получили свой приказ. Почему-то я сразу поняла, что он касался меня.

И поступила в соответствии с героическими постулатами Дружины: поворот на каблуках, истерический вопль: «Спа-си-те!!» – и эффектный прыжок в окно с третьего, прошу заметить, этажа.

Окно я вышибла чарами холода, а Эдмус, который поймал меня сразу же после прыжка, не на шутку обиделся:

– У меня от твоих криков руки трясутся и координация сбивается. Будешь еще визжать – и в следующий раз не поймаю!

– Не будет!

– Кто не будет?

– Следующего раза не бу… – пессимистическое пророчество застряло у меня в горле, когда я увидела, что на место действия подоспели остальные.

Команда «куропаток» выполнила задание превосходно. Даже избыточно. Йехар, Виола и Андрий спасались бегством на всех парах, за ними неслись разозленные стихийники Светлого Отдела – количеством десятка в два, включая нескольких учеников. Неужто доводили Эдмус с Андрием на пару? Постарались качественно: бывшие коллеги Питера вокруг себя не видели, горя желанием прихлопнуть «предателей». И не думали даже остановиться и применять стихию.

Хотя, может, это объяснялось тем, что по пятам за ними неслись оппоненты из Темного Отдела. А это уже было совсем не по плану!

– Какого…

Меня опять прервали: с третьего этажа прямо на улицу посыпались разъяренные подконтрольные дамы. Не все приземлились как следует – думать надо, а не сигать без подстраховки! Те, кто приземлился, скис, узрев себя в окружении полусотни магов Канцелярии. Маги Канцелярии, отвиснув челюстями, пронаблюдали триумфальное падение. В некоторых начал пропадать запал.

Мне нестерпимо захотелось извиниться с высоты за то, что мы их позвали.

Картину довершил еще один штришок: из тени дерева, которая отпечаталась на стене здания, спиной вперед вылетел Веслав со словами:

– …последствия великих ошибок! – Он как следует приложился копчиком об асфальт, осмотрелся и возмутился: – Йехар! На кой ляд вы Темный Отдел подключили?

– Так… увязались! – развел руками вместо Йехара Андрий, сам рыцарь истово замотал головой, а Виола просветила:

– Да мы понятия не имеем, что они тут делают!

– Такую ж вашу за ногу! – взорвалась воплем запыхавшаяся Макаренко. – Если б мы это сами знали!

Ясно. Мы планировали подключить светлых стихийников, отчасти чтобы продемонстрировать, что мы на сторону Хаоса не переходили, отчасти чтобы справиться с возможными осложнениями, типа толпы наделенных непонятными силами тетушек среднего возраста. А Зося подключила толпу темных, которых она, правда, контролирует не до конца, потому что…

А-а, потому что у нее силы уходят на что-то другое.

Стенка дома аккуратно рухнула, чудом не придавив при этом женщин, которые еще не все отползли в сторонку. Стоящая позади Зося сделала шаг вперед – и вдруг разразилась каким-то яростно-обиженным воплем:

– Да как ты смел? Использовать против меня алхимию?! Мальчишка!!!

Похоже, она решила, что Веслав замарал честь мундира. А он-то просто испытывал: а вдруг да проймет какой-нибудь яд…

– Какой яд?! – угадал мои мысли Эдмус. – Да на лицо ее посмотри – только после «Ниагары» так и бесятся!

Веслав тем временем уже успел вскочить. У него почему-то было превосходное настроение – и откуда взялось?

– Освободите место для арены! – скомандовал он, создавая теневые щит и меч.

Сирена пугающе выдохнула две молнии из ноздрей.

– Сперла трюк у нашего знакомого пегаса! – возмутился Эдмус. – Ставки принимаются?

Первая же молния едва не досталась ему, точнее, нам, и он счел за лучшее меня опустить.

Энергетические разряды протянулись по воздуху к Повелителю, начали оплетать его густой сетью…

– Попрыгаем в резиночку? – Веслав просто провалился вниз, в тень, и возник чуть левее, а разряды продолжили оплетать его неясный, полуматериальный кокон. – Значит, ты и была запасным вариантом?

Короткое рычание – и ослепительный огненный всполох, отраженный теневым щитом. Кто-то из светлых стихийников отмер и попытался нанести удар по сирене, а может, и по Веславу. Зося, не оглядываясь, нанесла ответный удар – что-то вроде уменьшенного «Содома и Гоморры», Веслав сместился, принял удар на локальную развертку тени и рявкнул:

– Не суйтесь!

– Они не сунутся… – ласковая улыбочка сирены не предвещала ничего хорошего. Уцелевшие после высотных прыжков тетушки пришли в движение, как роботы, которых только что активировали. Мало того – голос подала Макаренко:

– Она…приказывает… ударить! Я не хочу… не могу… Ви-и-ить! Ща я тебе причиню вред, но без злых побуждений!

Игнатский, который только сейчас показался в первых рядах светлых магов, философски пожал плечами.

– Вечно вот от тебя такого ждал. И вот только же собрался в отпуск…

И два Отдела Канцелярии вышли «стенка на стенку» с мало скрываемым удовольствием. В то время как нам пришлоcь иметь дело с теми стихийницами, которые утверждали, что они в себе не уверены.

Доверяй после этого магам! Как раз уверенности у них было хоть отбавляй. Желания убить – тоже, это видно было по мимолетному нашему столкновению с Мартой Игнатьевной. От нее я никак не могла отвязаться, а учительница еще и не переставала вещать, хотя то, что она говорила, скорее продиктовывалось контролем сирены:

– Так ты, значит, с деточками работаешь? А они будут по тебе скучать?

Воды взять было негде, я прикрылась щитом холода и готова была сама себя в эскимо перекинуть, лишь бы не слышать ничего подобного. К счастью, тут Марту Игнатьевну в прыжке примяла бело-розовая туша.

– Спросите у деточки, – посоветовала я, глядя, как пантера спрыгивает с жертвы, делает пару гребков лапой в ее сторону и готовится прыгнуть снова.

Йехару досталось три противницы разом. Глэрион мелькал в руках рыцаря, отражая удары, а сам рыцарь был просто олицетворением кротости и милосердия – от кого научился?!

– Дамы, ведь в ваших сердцах нет зла, я чувствую! Просто отложите ору… э-э, опустите руки и не надо оскорблять мой клинок, вы можете об него обжечься! Гораздо легче будет, если мы просто побеседуем, и нам не придется вас калечить, а ведь инстинкты светлого странника…

Противницы Йехара млели даже во время боя.

– О-о, джентльмен… – стонала одна, бомбардируя его сосульками, больше похожими на леденцы.

– Ка-акой мужчина… – прибавляла вторая, которая умудрялась воздушные удары делать теплыми.

Третья томно вздыхала и пыталась обратить на себя внимание рыцаря, стараясь убить его активнее всех.

Андрий занимался любимым делом: морально разрывался, причем делал это вслух.

– Они же, вроде, не темные… – бормотал он, применяя «руки земли» к одной из нападавших. – А контролируются темной… или нет, Хаосом, да?

Просто Бо-бо в действии. Эдмусу приходилось тяжелее всего: в магический бой просто так не сунешься, поэтому он висел вверху и умолял:

– Ну, полюбите ближних своих! Ну, хоть немножко!

Веслав вообще оказался за пределом слова «тяжело». Его удары не достигали цели: противница всасывала их в себя с жадностью пылесоса. Еще и облизывалась нагленько, а сама лупила по Повелителю всеми методами и всеми стихиями, включая некоторые из тех, которые я не знала. Кажется, этой твари далеко не шесть десятков лет: не зря она назвала Веслава мальчишкой. Такую энергию копят столетиями.

Замерев так, будто меня заморозили стазисом, я наблюдала, как мой алхимик отражает этот винегрет ударов. Что-то было не так, тень словно покидала его, как будто пыль вытряхивали из ковра с каждым ударом, но он все еще продолжал уточнять:

– Так Небирос подготовился к тому, что мое рождение пойдет не так? Что вмешается Арка, которая дала мне дар алхимика? И за годы до этого он послал тебя. Чтобы ты копила силы, а в случае, если я не оправдаю кое-чьих ожиданий, ты могла бы…

Здесь меня отвлекла, очень невежливо, какая-то пенсионерка со стихией земли. Ее удар был быстрым, очень, я бы не успела его отразить, я и не собиралась: в ярости от того, что меня отвлекают, махнула рукой – и земля под ногами качнулась, но не разверзлась, как должна была.

Моя противница замерла. Она не могла поднять руки. Моя кровь застучала в висках, а ее…

А ее остановилась. Потому что кровь – это тоже вода. И я ее чувствую. Чувствую свою стихию.

Не глядя по сторонам, я видела, что происходит вокруг: как сошлись в единоборстве Макаренко и Игнатский – рука к руке, никаких ненужных спецэффектов, один маг металла пытается нанести удар, а другой его предупреждает, блокирует. Как колошматят друг друга ребята из Отделов – от души отрываются, пользуясь тем, что темные – не под полным контролем. «Я у тебя просил косарь до стипухи? Ты не дал? Получи, мировое зло!!»

Андрий, Йехар, Виола, их противницы… эти – лишние. Стоп. Стоп. Стоп. Они нас больше не будут отвлекать.

Сердце стучало замедленно и само себе отдавало отчет в том, что чувствовала Виола, когда атаковала нихиллов. Противницы дружинников остановились. Потом осели на землю. Я останавливала ток крови ненадолго, но для потери сознания оказалось достаточно. Сирена коротко взвыла, бросила в мою сторону многообещающий взгляд, но не отвлеклась: продолжила гвоздить всеми своими стихиями Веслава. Шестому Сиаму такое разнообразие и не снилось.