Текст книги "Право последнего вздоха (СИ)"
Автор книги: Елена Кипарисова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Ванная комната была единственным местом в доме, где можно было уединиться, при этом каждую секунду не ожидая внезапного вторжения вампира. Кто только знал, что жить с парнем так сложно? Мое личное пространство просто таяло на глазах.
Я заперла дверь на щеколду и на всякий случай включила душ, минут пятнадцать у меня теперь точно было, пока парень не хватиться и не начнет выламывать несчастное дерево. Конверт слегка помялся, пока мне пришлось прятать его под одеждой, но все также был девственно чист. Я не ошиблась – ни одной надписи или пометки. Не было даже указанно, что письмо адресовалось мне или Эдриану. Как же мне хотелось, чтобы все это оказалось лишь глупой ошибкой.
Лист бумаги дрожал в руках – мои нервы были ни к черту после всего произошедшего. К тому же, я не была уверена, что вынесу очередные «шокирующие новости» от вампиров. Правды было достаточно, мы с Эдрианом едва вынесли ту, что открыла мне моя бабушка, а ему – его отец. Наши и так шаткие отношения вряд ли вынесли бы очередное испытание. Я бы не смогла.
Но конверт в руке не исчезал, продолжая дразнить меня. Я чувствовала тоже самое, что и с «наследством» бабушки – ящик Пандоры, открой его и это разрушит твой хрупкий мир. Раз и навсегда. Все повторялось и неужели мне предстояло пережить это снова? Я знала что потеряю – покой, любовь, будущее – и не хотела рисковать. Но разве так просто отступить? Мне не удавалось ни разу.
Сделать вид, что ничего не было? Нет. Я решительно разорвала край конверта. Внутри лежало письмо. Белый лист был исписан ровным почерком сразу с двух сторон – новость видимо была действительно важной.
«Теона».
Я подавила разочарованный вздох, с силой стукнув кулаком по краю ванной. Черт! Как быстро рушатся надежды. Во-первых, обращались действительно ко мне, а во-вторых, нас обнаружили. Первой мыслью было сорваться и крикнуть Эдриану собирать вещи, но мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы удержаться от истерики и просто дочитать письмо до конца.
«Знаю, насколько не вовремя, учитывая что тебе пришлось пережить, но будь у меня другой выбор, возможно, я поступила бы иначе. Но я искренне убеждена, что ты обязана (слово было подчеркнуто) знать правду, когда она касается твоей семьи.
Сразу обрадую (если это вообще возможно) – вампиры не знают, что ты жива, пусть это не сможет долго храниться в секрете. Но теперь все по порядку.
Я пишу с одной целью, сообщить, что твой отец пропал. Прости, что не сказала об этом лично, но ты наверняка бы сбежала от меня, если бы не побила (шучу). Его активная реформаторская деятельность вызвала разногласия в Совете, поэтому мы предполагаем, что причиной тому Ньюбелз, отец Эдриана. Он стал особенно осторожен после деятельности охотников, а когда пропал его сын, начал действовать слишком консервативно. Но я очень надеюсь, что твой отец до сих пор жив. Я искренне в это верю, так должна поступить и ты.
Думаю, грядет новая буря, финальная. Именно она решит, что победит в этом мире – мы или они. Я пишу именно тебе, потому что знаю, ты – одна из тех, кто понимает, что и то и другое крайности. Ситуация повторяется, и то, что не завершил Даргон закончит Ньюбелз, но на этот раз мы не уцелеем.
Восстание охотников подавлено, теперь они прячутся, человеческая половина Совета ущемлена в правах, времена равновесия прошли. Нам придется что-то сделать. Ты должна вернуться (подчеркнуто). Эдриан должен (вновь подчеркнуто) вернуться. От войны не спрятаться.
У нас есть союзники план, но действовать придется всем. Твоя семья в самом центре всего этого. Разве ты ее покинешь в трудную минуту. Разве так поступит твой вампир?
Возвращайтесь, и мы дадим вас убежище. Лучше сейчас, чем когда вампиры обнаружат вас, тогда пощады не жди.
Виолетта».
Дальше шел номер сотового. Я повертела листок в руках, надеясь найти хоть что-то еще, но девушка не написала больше ничего. Глаза снова и снова пробегали по ровным строчкам, но мне не удавалось уловить суть. Отец и Марина были в опасности – вот и все, что следовало из письма. Отчасти именно я была тому причиной. Я начала войну, но так и не закончила. Даже без меня она продолжалась.
Мистер Ньюбелз, кто бы сомневался, что именно он продолжит дело Даргона. А кто был его самым злейшим врагом – я и моя семья. Возвращаться было крайне глупо, словно подписать себе смертный приговор, но бросить родных в беде.
Тоже нет. они предоставят нам убежище. Смешно. Прошлый раз меня спасло только чудо и предусмотрительность охотников, сейчас же даже они не рискуют вступать в противоборство. Но что до Виолетты… Как она узнала где мы? С чего вдруг девушка решила пойти против Совета, хотя поклялась ему в вечной службе? Список вопросов только увеличивался, но ответы ускользали от моего сознание. Рука тянулась позвонить по номер, но это могло принести только очередные плохие новости. С меня достаточно на сегодня.
Так что решить? В висках запульсировала боль, мешая сосредоточиться. Бежать. Но куда? Что сказать Эдриану? Праву? Я не хотела его расстраивать, сообщая, что его отец решил покончить с перемирием. Ужасный план. Просто попросить переехать? И как долго мы сможем скрываться? Ответом было одно – недостаточно.
Я свернула бумагу и вновь спрятала в конверт. Мне нужно было время, чтобы самой приять это и решить, что делать дальше. Только когда сердце успокоиться, а разум очиститься, можно будет что-то обсуждать с парнем. Не раньше. Мы и так достаточно вспылили.
Мне пришлось намочить волосы, чтобы Эдриан ничего не заподозрил. Я выключила воду и вышла из ванной. В комнате никого не было. С первого этажа доносились глухие стуки – он до сих пор возился на кухне. Перерыв весь шкаф, мне показалось самым разумным спрятать письмо в отдел с нижним бельем, обычно сюда никто кроме меня не заглядывал. Я надеялась, что тайна хоть на какое-то время ею и останется.
Эдриану потребовалось еще два часа, чтобы починить водосток. Правда, в конце он выглядел по-настоящему счастливым, чувствуя себя Королем Мира. Мне же удавалось сохранить счастливую улыбку, если он и замечал, что я чем-то обеспокоена, но тактично молчал об этом. Большего мне и не требовалось.
Парень включил какой-то старый фильм, отыскав доисторический видеомагнитофон и громоздкую видеокассету в яркой обложке. Словно прыжок в прошлое, когда я была еще маленькой девочкой и единственной возможностью занять меня на пару часов, было включить очередной мультик, вроде Тома и Джерри. Мы улеглись на широкий диван, и Эдриан обнял меня, позволив удобно устроиться на его груди.
Экран мерцал, меняя одну картинку на другую, но меня это мало волновало. Письмо буквально отпечаталось в моей голове, а строчки вновь и вновь пробегали перед глазами. Почему мой отец? Жив ли он? Я верила, что да. Мистер Ньюбелз мог легко обвинить его в соучастии заговору охотников, ведь его родная дочь была вне закона, но он не сделал этого. Значит, дело обстояло иначе. Папа был ему зачем-то нужен.
Голова разболелась с новой силой. Очередной заговор. Снова. Ну почему они не могу оставить меня в покое даже после «смерти»? Я не могла бросить свою семью. Какие бы противоречия нас с отцом не разделяли, за последнее время многое изменилось. Мы были по одну сторону баррикад. Теперь в беде был он. И мама. Она осталась совсем одна. Ньюбелз решил извести всю мою семью.
Вернуться, мысль об этом отозвалась в сердце болезненным эхом. До сих пор меня мучили кошмары – о Даргоне, об Андрее, о тех несчастных девушках, убитых ни за что. Могло ли быть еще хуже? Без сомнения, да. Как странно, я считала, что сумела выиграть войну, но на самом деле едва избежала смерти в небольшом сражении.
Снова. Все начиналось с самого начала, неумолимо набирая обороты. Разум кричал, что мы должны прятаться, ведь никто не бежит навстречу Апокалипсису, кроме… меня. Кто, черт возьми, отнял мой инстинкт самосохранения? Но сердце болезненно сжималось, когда я представляла, что ждем мою семью, если вампиры действительно решат раз и навсегда разорвать мирное соглашение. Мне не было дело до всего человечества, до людей, которые снова и снова проходят мимо меня, но под ударом находились мои близкие, и это совершенно меняло правила игры.
Я должна была вернуться, вне зависимости, что ждало меня впереди. Но один вопрос оставался нерешенным – рассказать ли все Эдриану? Мне не хотелось вновь впутывать его в свои проблемы, учитывая, к каким плачевным результатам это могло привести. Хоть один из нас, но должен был избежать этой войны, начать новую жизнь, вдали от Совета и его законов. Но разве мы могли существовать порознь? Парень бы никогда не отпустил меня одну. Больше нет.
Эдриан нежно гладил меня по спине, а я пыталась запомнить эти последние минуты покоя и счастья, которых возможно больше никогда не будет. Ни солнечных дней, которые можно посвятить друг другу, ни ночей, оставляющих сладкую боль в теле. Ничего. Нас больше могло не быть. Только глупцы испытывали судьбу дважды, при этом надеясь остаться в живых. Я не надеялась, прекрасно понимая, на что соглашаюсь – вернуться в самый ад.
По моим щекам потекли слезы, и мне никак не удавалось остановить их. Они пробегали по коже холодными ручейками, задерживаясь на губах и соскальзывая вниз. Тонкая футболка Эдриана медленно пропитывалась солоноватой влагой, но он молчал, лишь слегка приподняв голову, чтобы поцеловать мои волосы. Как же мне будет этого не хватать. Слезы хлынули с еще большей силой, мне больше не удавалось сдерживать рыдания, они вырывались глухими всхлипами из груди, посылая дрожь по телу. Я не хотела возвращаться, оставлять наш уютный домик, мы только-только начали жить так, хотелось именно нам. Мне казалось, что мир рушиться на глазах. Было что-то еще, давящее изнутри, превращая мой плач практически в истерику. Я не ценила своего счастья, не понимала, как много значат эти месяцы. Как можно было потратить их на страхи и переживания? Мне-то казалось, что это будет продолжаться вечно. Глупо.
– Ты так переживаешь за это четвероногое? – наконец подал голос Эдриан, еще сильнее сжимая меня в объятьях. Сквозь слезы мне удалось различить, что мы смотрим какой-то жалостливый фильм о собаке.
– Нет, – прошептала я, стараясь как можно сильнее вжаться в его тело, словно это могло удержать меня от суровой действительности.
– Тео, милая, прости. Я знаю, что ты не счастлива со мной. Знаю, но ничего не могу сделать. Я стараюсь. Стараюсь быть таким как ты, человеком, но мне нужно время. Понимаю, это не царственный замок, которого ты заслуживаешь, но дай мне шанс. Мне…
– Стой, – я накрыла его губы своей ладонью. – Замолчи. Прости, что позволила тебе так думать, просто… просто… – рыдания душили меня и слова с трудом срывались с губ. Я снова замолчала, хватаясь за его футболку как за спасательный круг.
– Тише, тише. – Парень начал покачивать меня словно маленького ребенка, которому приснился ночной кошмар. – Все хорошо.
– Нет, не хорошо. Все плохо, очень плохо. – Пошатываясь, я поднялась с дивана и, вырвавшись из тесных объятий, побрела в свою комнату. Письмо так и лежало под горой тонкого разноцветного шелка и кружева, а не исчезло, хоть мне этого и невыносимого хотелось. Оно было там, белый листок, способный разрушить все, что строилось с таким трудом.
Эдриан терпеливо ждал там, где я его и оставила. Он весь сгорбился, словно что-то тянуло его к земле. В его глазах сосредоточилась вся печаль мира, и именно я сделала их такими. Я испортила его беспечную нескончаемую жизнь. А теперь собиралась сделать это снова.
Он мрачно посмотрел на протянутый мною конверт, но ничего не сказал. Я села рядом с ним, крепко обнимая за талию, пока парень разворачивал листок и внимательно вчитывался, пытаясь разобрать мелкий шрифт. Его размеренное сердцебиение успокаивало, и мое дыхание автоматически подстроилось плавные вдохи и выдохи. Легкий запах одеколона после бритья приятно щекотал нос, и я медленно начала успокаиваться, лишь изредка всхлипывая и вздрагивая всем телом.
– Когда ты его получила? – сухо спросил Эдриан, встряхивая заклятое письмо.
– Сегодня, когда ездила за покупками. Его подкинули в машину.
Парень молчал, бездумно уставившись в дощатый пол, не прикрытый никаким ковром. Я ждала, прекрасно понимая его реакцию. Моя была точно такой же. Ему нужно было время, чтобы понять, что нам не оставили выхода. Мышцы его спины медленно сокращались под моими руками, когда он слегка пошевелился, развернувшись, чтобы приобнять меня.
– Мне жаль. – Его голос терялся в пустоте комнаты. За окнами уже темнело, и свет постепенно уходил от нас, оставляя в мрачном сумраке. Вот так выглядит печальный финал. Финал нашей счастливой, но недолгой жизни.
– Мне тоже.
– Мы можем бежать, – нерешительно произнес он. – Конечно, нельзя долго задерживаться на одном месте, но Земля большая, найдем, где спрятаться.
– Ты же знаешь, что это бесполезно, – горько усмехнулась я, потершись щекой о его кожу. – Тем более, речь о наших семьях. Твоей и моей. Мы – заложники ситуации.
– Ты хочешь вернуться?
– Нет. Я хочу остаться здесь, с тобой. – На моих глазах вновь навернулись слезы, и комната совсем потеряла фокус.
– Я знаю, но мы не расстанемся, что бы ни случилось. Не плачь, мы же вместе. Все будет хорошо.
– Ты что, не помнишь, чем закончилось мое знакомство с твоим миром? – задыхаясь, сказала я, пряча лицо от его испытывающего взгляда. – Но мой отец… я не могу все так оставить.
– Для них ты мертва, Тео. Так что, не думаю, что не думаю, что кто-то тебя ждет.
– Но они ищут тебя! Твой отец не успокоиться. Никогда. И когда я говорю никогда, то именно это и имею в виду. У него в запасе вечность.
– И что? – спросил Эдриан, вскинув бровь.
– Ты что, не читал письмо? – вспылила я. – Твой отец что-то задумал. История повторяется.
– А нам какое до этого дело? Есть ты и я, а остальной мир может провалиться в пропасть. Он никогда особо не волновал меня.
– А твоя мать?
– А что с ней?
– Ты по ней не скучаешь? – Даже мне ее немного не хватало, из всех вампиров только она одна не сказала мне ни одного плохого слова.
Парень, казалось, задумался, что-то вспоминая. На его губах мелькнула улыбка, но так и не затронувшая его глаз.
– Тео, страх вновь потерять тебя гораздо сильнее. Ты хоть понимаешь, что я пережил в те минуты на пепелище? Какого мне было возвращаться в пустую комнату, пропитанную твоим запахом, заполненную твоими вещами, и знать, что тебя больше нет? Что ничего не осталось, даже горсточки пепла?
– Прости. – Слезы душили, но я старалась держаться, чтобы вновь не поддаться истерике. Слишком больно было вспоминать о том ужасе, который никак не отпускал меня.
– Так что я сделаю все, чтобы вновь избежать подобного. – Эдриан притянул меня, усаживая к себе на колени. – Проигнорируй письмо.
– Не могу. Там остались мои родители. Мама, она ни при чем. Твой отец может причинить ей зло.
– Мы заберем ее, хочешь? Спрячем ее где-нибудь в бунгало на берегах Бразилии. Она любит пляж?
– А план твоего отца? – С его слов все было так просто, но мне не хотелось притворяться, что все в порядке. Все внутри сжималось от чувства надвигающейся опасности. Она никогда не исчезала, только отступила ненадолго, подарив мне иллюзию свободы.
– Я не верю, что он способен на такое, – поморщился Эдриан, качая головой. – Он конечно не образцовый отец, но и не чудовище. Ему далеко до Даргона.
Я промолчала, но он уловил мое сомнение.
– Ты же не успокоишься, так ведь? Ну что вечный образ мученицы, Тео? Почему нужно лезть в самое пекло?
Мне нечего было ему на это ответить.
– Мы поедем, но все будет по-моему. – Он подождал, пока я не кивну, а потом продолжил. – Ты будешь очень послушной, понятно?
– Я всегда само послушание, – мне не удалось спрятать улыбку.
– Не замечал. И я серьезно, – парень схватил меня за плечи и заглянул в глаза, чтобы я поняла всю важность момента. – Мы сами по себе и будем держаться подальше от линии фронта. Больше я никому не позволю втянуть нас в их противостояние. Заберем твою мать и разузнаем что задумал мой отец. Все. Больше мы никому и ничего не должны. За свое счастье ты и я расплатились с лихвой.
– Прости, что втягиваю тебя в это, – расстроенно протянула я, нежно целуя вампира в шею. – Черт, я сейчас опять расплачусь. Ну, почему все так складывается? Мне страшно возвращаться.
– Мы вместе, а значит бояться нечего. Я тебя не оставлю. А теперь вытри слезы и давай готовиться ко сну. Утром решим как поступить. Ложись, а я пока в душ. – Эдриан накрыл мои губы своими, отнимая любое желание спорить.
Парень встал и направился в ванную, через минуту до меня донесся шум воды. Я улеглась поверх одеяла звездочкой, раскинув в стороны ноги и руки, и глядя в потолок. Последняя ночь, а завтра, с восходом моя жизнь измениться. Оказалось, что моя дорога к свободе шла по кругу, возвращая к самому началу. Оставалось надеяться, что в этом лабиринте мне все-таки попадется верный путь, ведущий подальше от дьявольских стен.
Эдриан вышел через несколько минут, даже не удосужившись обернуться полотенцем. Его светлая алебастровая кожа после душа сверкала бриллиантовыми капельками воды, а мокрые волосы ниспадали на скулы тяжелыми прядями. Я улыбнулась, увидев его во всем своем совершенстве, предвкушая, во что выльется эта жаркая длинная ночь.
– Чтобы рассмешить тебя мне всего лишь нужно раздеться. И что же во мне вызывает у тебя такие яркие эмоции? – поджал губы парень, осматривая себя с ног до головы. – Знаешь, это принижает мое мужское эго.
– Поверь, тебе не о чем беспокоиться. Твое выдающееся эго невозможно принизить, особенно сейчас. – Он рассмеялся в ответ на мои слова и, словно дикое животное, подкрадываясь к кровати, пока не навис надо мной на вытянутых руках. Несколько капель с его темных волос упали на мое лицо, скатываясь к шее. Парень резко наклонился, подхватывая их языком.
– Так, ты будешь послушной? – усмехнулся Эдриан, слегка придавливая меня своим телом, чтобы я смогла почувствовать его силу.
– Как всегда, – ответила ему я, обхватив его талию ногами, и закусив нижнюю губу, чтобы не застонать от резко вспыхнувшего удовольствия. – Как всегда, играем без правил?
Ответом мне был яростный рык изголодавшегося животного.
Глава 3
Все вещи были уложены в багажник машины, заняв собой практически все свободное место. Мы начинали с самого нуля и как только успели нажить столько барахла? Я старалась брать только самое необходимое, но рука сама собой тянулась даже к бесполезным мелочам. Мысль, что они останутся в этом пустом доме, была почти болезненной.
Но Эдриан ничего не говорил, молча наблюдая за моими сборами. Он чувствовал, как я расстроена отъездом и старался потакать во всем, помогая закрыть чемодан, переполненный моей одеждой и аксессуарами, на котором мне приходилось, чуть ли не танцевать самбу, чтобы хоть как-то утрамбовать вещи. Его вампирская сила оказалась как раз кстати.
Я последний раз обходила комнаты уютного домика, который стал для нас практически родным. Его пустота даже пугала, когда звук моих шагов отражался от тонких стен. Пара часов сборов и всякое напоминание, что мы провели здесь счастливейшее время нашей жизни, исчезло без следа. Словно ничего и не было.
– Мы еще вернемся сюда, – тихо произнес Эдриан, подходя и обнимая меня за талию. Я усмехнулась, устало кивнув. Тепло его сильного тела успокаивало, но не дарило особой надежды. Все говорило о том, что этот дом останется для нас навсегда позади. Уехав сегодня, мы больше не сможем найти к нему дороги. Мне пришлось горько пожалеть, что я раньше не додумалась купить фотоаппарат и запечатлеть эти бесценные мгновения, чтобы вновь оказавшись в аду хоть как-то скрасить свое существование яркими воспоминаниями.
– Машина готова. – Парень осторожно потянул меня к выходу. Мы должны были отправляться немедленно, чтобы успеть добраться до ближайшего города до темноты. Путь предстоял не близкий.
Эдриан запирал дом на тяжелый висячий замок, пока я забралась в машину, открывая в ней все окна. Солнце только поднималось, но над нашими головами уже нависла невыносимая духота. Салон автомобиля мог сравниться только с сауной, обжигающей кожу тяжелым паром.
Через минуту парень уселся на водительское сидение. Казалось, жара его не очень волновала, судя по его плотным тесным джинсам и тонкой черной водолазке. Но это не относилось к дневному свету. Вампир тут же надел солнцезащитные очки с непроницаемыми стеклами и светлую бейсболку с широким козырьком. Путь под прямыми лучами мог вымотать любого, в том числе и бессмертного.
Машина призывно заурчала, послав слабую дрожь по сидениям. Я пристегнулась, провожая взглядом маленький уголок, ставший мне домом. Можно было закричать, попросить Эдриана остановиться, но что-то внутри не позволяло. Там, глубоко в душе, мне давно пришлось смириться, что все хорошее в жизни нужно заслужить, чего я не сделала.
– Не грусти, – наконец заговорил парень, неотрывно следя за дорогой. – Знаю, здесь нечему радоваться, но ты выглядишь так, словно поднимаешься на эшафот.
– А разве это не так? – Мне хотелось кричать от осознания, что мы добровольно возвращаемся обратно.
– Нет. Теперь все иначе. Больше мы не станем играть в их игры. Все козыри у нас на руках. Проникнем в город, разузнаем, что происходит, вывезем твою семью и уедем сами. Без лишних разговоров.
– А что насчет Виолетты?
– Ничего, – упрямо пожал он плечами. – Меня больше не волнует все эти бунты. Последний и так существенно нас потрепал. Что бы там не вытворял мой отец, мне плевать. Это его дело. Моей целью является твоя защита и больше ничего.
– Я бы хотела, чтобы все оказалось так просто. – Мой вздох заставил Энджа обернуться ко мне на секунду. – С твоих слов мы просто поехали развлечься на уикенд.
– Так оно и есть, – рассмеялся парень. – Пусть и слегка экстремально. Но бояться нечего. Все считают тебя мертвой, а меня помешавшимся от горя. Никто не ожидает, что мы можем им что-то противопоставить.
– Да, но ты не знаешь что у них за козыри. К тому же, никто из вампиров честно не играет. Может, все-таки позвоним Виолетте, она же все равно знает о нас.
– Никаких звонков. Никому. Все должно быть так, словно тебя и вовсе нет. Ни к чему рисковать.
– Даже маме? – искренне удивилась я. – Давай все обсудим…
– Никаких обсуждений, – резко отрезал Эдриан. – Вампиры сейчас словно рой диких пчел-убийц. Сунься и живым не уйдешь. Я один из них и прекрасно понимаю, что означает страх провала. Наша система пошатнулась, и они отчаянно пытаются удержаться на краю. Не стоит попадаться под горячую руку. Они контролируют все въезды в город, отслеживают все звонки, стражи наверняка стоят на каждом углу. И давай подумаем, какой дом вызывает у них особое подозрение? Твой. Так что пока никакой самодеятельности. Сначала нужно разобраться.
– В чем разобраться? – Мой голос сорвался практически до крика. Меня почему-то начала раздражать осторожность парня. Я возвращалась домой и единственным плюсом в этом была возможность обнять маму или хотя бы услышать ее голос. – Мой отец пропал, и никто не знает что с ним, жив ли он вообще. У меня осталась только мать.
– Я понимаю.
– Нет, не понимаешь. Твоя семья в полном порядке и готовится к уничтожению человечества. – Последняя фраза оказалось явно лишней. Я прикусила язык, но было слишком поздно. В салоне повисла гробовая тишина, словно даже двигатель стал работать тише, пораженный моей бестактностью. – Слушай, милый, прости. Я не хотела.
Эдриан промолчал, лишь резко выкрутив руль. Машина вильнула по дороге, съезжая на обочину и укрываясь в тени густых деревьев, поникшие ветки которых царапали ее крышу. Мотор заглох.
Я вжалась в сиденье, сцепив руки, лежащие на коленках в замок, и ожидала праведного гнева вампира. К тому же вполне заслуженного. Порой мне действительно не хватало хорошей порки.
– У меня есть только ты. – Это признание заставило меня похолодеть внутри. Казалось, температура в машине резко упала на несколько градусов. – Больше никого.
– Прости… – я положила руку на его колено и слегка сжала. Парень улыбнулся уголками губ и наклонился, положив голову на мое плечо.
– Я сам бываю резок и категоричен, но это не просто моя прихоть. Ты должна понять, – он говорил тихо, словно слова давались с большим трудом. – Я был на том пепелище, видел, что никто не смог бы уцелеть. Знал, что ты осталась там, погребенная под тоннами кирпича. А теперь представь, каково это возвращать в нашу с тобой комнату, в которой все напоминает о тебе, даже легкий едва уловимый цитрусовый запах твоего шампуня. Я был там один, перебирая твои вещи, без какой-либо надежды на то, что тебе удалось спасти. Сначала комната спасала. Я окружал себя твоей одеждой, закрывал глаза и представлял, что ты рядом. Но запах быстро исчезал, не спасали даже закрытые окна, и в какой-то момент мне пришлось признать, что ты умерла и больше никогда не войдешь в эту комнату. Не было ничего страшнее той минуты. Осознания, что я больше не услышу твой голос, не обниму тебя, не поцелую. Больше не будет ничего. Мир исчез, а я остался. Это словно находиться в вакууме – можно кричать, но звуков нет. Только бесконечные чувства, разрушающие изнутри.
– Прости.
– Ты говоришь это уже в третий раз, – болезненно усмехнулся Эдриан. – Не за что извиняться, я сам во многом виноват. Мне стоило во всем разобраться, прежде чем набрасываться на тебя и выгонять. Я говорю все это не к тому, чтобы заслужить сочувствие к бедному вампиру, потерявшему возлюбленную. Все, что угодно, лишь бы не пройти через этот ад вновь. Я готов на все, чтобы защитить тебя. Даже привязать к себе морским узлом или запереть в высокой башне. Этическая сторона и свобода воли волнуют меня меньше всего. Мир против нас, и мне серьезно на это плевать.
– Тебе не нужно ничего объяснять. – Я притянула его еще ближе к себе, поглаживая по бледной руке. – Прости, что вспылила. Только мысли о маме хоть как-то скрашивают всю эту паршивую ситуацию.
– Я тоже не горю желанием встретиться с отцом, – поморщился Эдриан, наконец заводя машину и вновь выезжая на дорогу. – Не думаю, что он обрадуется, увидев меня.
– Ты – его сын.
– Сын, бросивший семью в сложную минуту. Такое не прощается. Так что будет вполне разумно свести к минимуму наш контакт с посторонними людьми.
– Ладно, умник, – рассмеялась я, слегка толкнув его в плечо, – а теперь поведай о нашем плане. Как мы проберемся в город, раз он охраняется как военный объект?
– Нам придется разделиться, – нехотя произнес парень. – Ненадолго.
Я замолчала, ошарашено наблюдая за пролетающими мимо сельскими пейзажами. Совершенно ровная долина, укрытая ярко-зеленым ковриком травы лишь изредка разрывали небольшие посевные площади и маленькие болотистые водоемы. Здесь, на открытой местности солнце палило нещадно, видимо решив израсходовать весь оставшийся запас тепла.
– Как разделиться? – От этой мысли желудок болезненно сжался.
– Только, чтобы попасть в город. Девушка и вампир привлекут слишком много нежелательного внимания.
– Ты уверен, что нам вообще стоит разделяться? – Мне это не казалось хорошей идеей. Возвращение в город вообще воспринималось как какая-то мазохистская забава.
– Несколько часов, не больше, – заверил Эдриан. – Ты сядешь на автобус, а я встречу тебя на вокзале. Не бойся, я уже все продумал.
– А как ты проникнешь в город? – не унималась я. – Ньюбелзы наверняка объявили тебя в розыск.
– Это не страшно. – Мне не понравилось безразличие в его голосе.
– Эдриан, я не думаю…
– Знаешь, Тео, ты лучше вообще не думай, – безобидно произнес он. – Вспомни, что произошло в прошлый раз, после твоего особо активного мыслительного процесса.
Я надулась, изобразив оскорбленное достоинство, но актриса из меня получилась никудышная. Парень бросил в мою сторону сочувствующий взгляд, а потом резко обнял и, не сбавляя скорости, поцеловал. Я завизжала, когда машина вильнула на встречную полосу.
– Милый, если ты так не хочешь возвращаться, но просто скажи, я пойму. Но не нужно меня убивать. Встреча с фурой, на космической скорости рассекающей трассу, не входит в мои планы. – В какой-то момент мне показалось, что столкнуться с грузовиком куда как безопасней, чем с парочкой стражей, которые с большим удовольствием решат прикончить меня еще разок.
Вампир нахмурился, но сосредоточился на дороге, даже сбавляя скорость на особо крутых виражах. Встречные машины стали появляться все чаще, что говорило о том, что мы отъезжали все дальше от нашей любимой глуши. Пейзаж за окном становился все мрачнее – высокие деревья вдоль дороги, с почти серой от пыли листвой, полуразрушенные домишки, давно заброшенные и покинутые добропорядочными жителями, зато облюбованные бомжами.
– А что будет дальше, когда мы приедем? – Меня стало утомлять безостановочное бормотание ди-джея одной известной радиостанции, лишь изредка прерываемое ненавязчивой музыкой. Где ему вообще удалось достать эту доисторическую коробочку с метровой металлической антенной, которая еще к тому же и что-то улавливала? Выглядела она так, словно могла взорваться в любую минуту, отправив нас на тот свет. Быстро и безболезненно.
– Сначала нужно будет хорошенько тебя спрятать, – без промедления ответил парень, словно долго об этом размышлял. – Я в это время постараюсь проверить обстановку и не налететь на стражей.
– А потом мы все дружно обсудим, – решила подсказать ему я, заметив, что Эдриан как-то нехотя посвящает меня в свои планы и явно что-то скрывает. – Так ведь?
– Конечно, – слишком поспешно кивнул он. – Там мы решим, как вытащить из этого змеиного клубка твою мать и как разыскать отца. Но прости, если последнее вообще возможно. Я понимаю, сколько для тебя значит семья, но мы не станем впутываться в их разборки.
Я промолчала, прекрасно понимая, что Эдриан прав. Мне самой хотелось свести визит в город моих страхов к минимуму, но сердце неприятно кольнуло от мысли, что отца возможно больше нет. Пусть сейчас было не лучшее время говорить о месте, но все внутри трепетало, требуя справедливости. Но от мистера Ньюбелза мне ее точно было не получить.
– Знаешь, может, ты все-таки не поедешь со мной? – К моему удивлению, парень говорил на полном серьезе. – К северу отсюда живет небольшая семья, она сможет укрыть тебя на некоторое время, пока я не вернусь. Так будет безопаснее…
– Забудь об этом, – коротко бросила я и отвернулась к окну. Мы как раз проезжали очередной небольшой поселок, крошечные домики в котором можно было пересчитать по пальцам. Местные жители поглядывали на нас с нескрываемой неприязнью, провожая взглядом видавший виды автомобиль.
