Текст книги "Право последнего вздоха (СИ)"
Автор книги: Елена Кипарисова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Мои внутренние часы подсказывали, что час уже прошел, и вампиры вовсю рыскали по лабиринту, выискивая своих жертв. Мне не хотелось думать, где сейчас находятся остальные и что с ними. Бессмертные могли учуять группу людей гораздо быстрее, чем одного человека, но это вряд ли давало нам фору. Как и Виолетта, истекающая кровью. Наши попытки вообще не имели смысла. Идти вперед лишь для того, чтобы потешить этих кровососов?
Я резко остановилась, тяжело дыша, словно пробежала километровку. Марина натолкнулась на мою спину, тихо всхлипнув.
– Почему ты остановилась? – тихо спросила она, прислушиваясь. – Кто-то идет? Эй, Тео, пошли. Нам нужно двигаться.
– Нам некуда идти. Не знаю как ты, но мне надоело быть подопытной мышью в лабиринте.
– Ты чего? Нет, нам нужно идти, нужно продержаться, пока Виллис и Эдриан не придут нам на помощь.
– С чего ты взяла, что они вообще придут? – вспылила я, набрасываясь на нее. – Они просто не могут. Пойми, Марин, нужно быть идиотами, чтобы сейчас играть в героев.
– Но они же не бросят нас, верно? – почти взмолилась девушка, не отрывая от меня взгляда. – Они обязаны прийти.
– Тогда они умрут вместе с нами. – Это было крайне жестоко сказать ей об этом, но время для радужных иллюзий подошло к концу, я просто больше не могла верить в эту сказку. – Ты этого хочешь?
– Нет, – всхлипнула девушка и опустила голову, теребя дрожащими пальцами рваный край платья. – Я не хочу. Не знаю, почему так произошло. За что они так с нами? Те люди в тюрьме, они сказали, что не имеет значения, кто ты и что знаешь, им плевать.
– Они были правы. Мне жаль, что так случилось, – в груди шевельнулся колючий комок, – я не должна была втягивать тебя во все это. Я, правда, требовала, чтобы Виллис больше к тебе не приближался…
– Я сама попросила его прийти, он не хотел, но я сказал, что не могу без него жить… не могу… и не буду.
– О, Марина, – всплеснула я руками, борясь с желанием закатить глаза. – Просто гениально. Теперь мы обе умрем. Где ты была, когда всем раздавали мозги?
– Там же, где и ты, – буркнула она, вглядываясь в темноту коридора, туда, откуда мы пришли. – Там что-то есть. Тео. Там тень…
Глава 21
Я проследила за ее взглядом, всматриваясь в непроглядную темноту, силясь, чтобы хоть что-то разглядеть. Он стены отделился черный силуэт, очень плавно и осторожно двинувшись в нашу сторону. Марина попятилась, спрятавшись за мою спину.
Мысли лихорадочно кружились в голове, словно мыши в банке – кругом одни только стены, бежать, но куда? Чувство паники было опасным, оно въедалось в сознание, искажая действительность, запутывая, подталкивая навстречу опасности. Мне нужно было сосредоточиться, найти решение. Три глубокий вздоха. Три секунды на размышление.
Песок. Их можно было ослепить. Я осторожно пригнулась к земле, стараясь загрести руками как можно больше песчинок, собирая их в горсть и замирая. Марина за моей спиной также не шевелилась, может от страха, а может тоже понимала, что нужно выжидать.
Тень становилась все ближе, то припадая к каменным стенам, то резко от них отдаляясь, словно они обжигали. Я потянулась вперед и в резком толчке бросила в пришельца горсть песка, целясь в голову. Существо вскричало, сгибаясь пополам и падая на колени. Этот звук явно принадлежал человеку.
Мы с Мариной застыли, пытаясь осознать произошедшее. Парень перед нами стонал, отчаянно пытаясь проморгать мелкую пыль. Сейчас он выглядел жалко – хрупкая худощавая фигура, скорчившаяся на полу и вздрагивающая как от ударов.
– Вы… вы… мелкие сучки… – Он наконец сумел подняться, проводя рукой по волосам, чтобы выбить остатки песка. – Вы…
– Не стоило тебе подкрадываться, – немного расслабилась я, вспомнив, что видела его в толпе с другими приговоренными, мне еще тогда не понравилась его черная футболка с черепом, как насмешка над всем происходящим. – Где остальные?
– А я знаю? – вскричал он, все еще щурясь. – Эти твари нас нашли, нам пришлось разбегаться. Сработали эти гребанные ловушки – повыскакивали из стен, из пола, я… я даже не помню. Было темно… кто-то орал во всю глотку. Да я просто чудом успел унести ноги. Эти ходячие мертвецы дышали мне в затылок. Напугали до чертиков. Еще и вы…
– Ты ранен?
– Нет, целехонек, – хохотнул парень, отряхиваясь. – Эти дебилы толкались как безумные, не зная куда бежать. Я успел нырнуть в коридор, пока вампы пировали. Но они скоро найдут нас и здесь. Где выход?
Я покачала головой, с одной стороны компания нам бы не помешала, коридор за коридором, поворот за поворотом, с каждым шагом во мне оставалось все меньше сил. Если бы не Марина, это путешествие закончилось бы намного раньше, только она не позволяла окончательно сдаться. Но этот парень, он не мог стать хорошим спутником, при первой же опасности, он бы бросил нас вампирам, лишь бы успеть скрыться самому. Мне не хотелось испытывать судьбу. Сейчас я отвечала не только за себя, но еще и за подругу.
– Они все умерли? – неожиданно спросила Марина, обхватив себя за плечи и дрожа.
– Все ли, – пожал плечами он, пытаясь рассмотреть дорогу впереди, – не знаю. Они жутко кричали. И я не хочу верещать так же, лучше двинемся вперед. Я не против, если вы решите остаться и поработать приманкой.
– Заткнись, – поморщилась я, хватая Марину за руку и обходя парня, чтобы пойти первой. – Хочешь больше шансов выжить – молчи и не привлекай их лишний раз.
– Понял, брюнеточка. Рот на замок.
Марина оглянулась на него, а потом послушно зашагала вперед, стараясь держаться ближе ко мне, чем к нему.
– Мы распрощаемся с ним на первой же развилке, – шепнула я ей на ухо, прежде чем продолжить путь. Мне приходилось осторожно прощупывать каменный пол под ногами, в страхе, что какой-нибудь ржавый штырь воткнется мне в ступню, и я уж точно не смогу убежать.
– Чего вы как черепахи, – не стерпел парень, бесцеремонно проталкиваясь вперед. – Я поведу.
– Осторожней, ты же видел эти ловушки, – постаралась остудить его я, но парень уже понесся дальше по коридору, совершенно не смотря под ноги. – Что за идиот.
Неожиданно он споткнулся, пролетев вперед пару метров и с гулким грохотом приземлившись на землю. Мы с Мариной застыли, когда что-то вокруг изменилось. Какой-то странный шелест наполнил воздух, когда тот буквально вибрировал вокруг нас, словно став живым. Но казалось, ничего не происходило, ни шипов, ни серной кислоты, лишь странное ощущение движения.
– Твою же мать, – практически прорычал парень, садясь и потирая щиколотку. – Только не это. Эй, клуши, чего застыли? Помогите мне подняться, только бы не перелом.
Первой мыслью было бросить его здесь, но что-то внутри не позволяло поступить так жестоко. Какими бы не оказались обстоятельства, я хотела оставаться человеком до последней секунды, до последнего вздоха.
– Тебе придется пойти вперед. – Марина вздрогнула от моих слов, но через силу кивнула. – А я потащу на себе этого… в общем, будь осторожна, лучше двигайся медленнее, но уверенней.
– Но там же ловушки, – запротестовала девушка, с опаской косясь вглубь туннеля. – Они… они уже идут за нами, Тео. Мы теряем так много времени! Я не хочу, господи, пожалуйста, я не хочу здесь умирать. Только не так.
Ее слезы проложили тонкие светлые дрожки по грязным пыльным щекам. Мне тоже хотелось расплакаться, хотелось, чтобы кто-то утешил меня, успокоил, смог защитить. Но никого не было рядом. Ни Эдриана, ни даже родного отца. Только бесконечный лабиринт и безликий серый камень. Только смерть.
– Просто двигайся вперед, ты сможешь.
– Да, давай уже, блондинка, – подзадорил ее парень, вставая и облокачиваясь на мое плечо. – Шагай уже.
– Молчать, помнишь? – разозлилась я. – Или останешься здесь в качестве корма пираньям.
Марина осторожно, но все же быстро, пошла вперед, стирая со щек слезы и низко опустив голову, чтобы ничего не упустить. Мне же с большим трудом давался каждый шаг, потому что хрупкий на вид парень весил неимоверно много.
Шорох нарастал, но не это привлекло мое внимание, а странное чувство, что за нами наблюдают, кто-то был позади. Словно в подтверждение моих мыслей, воздух разрезал громкий противный скрип, как острый нож, полоснувший стекло, как чьи-то ногти по грубому камню…
Сердце учащенно забилось, словно пыталось пробить грудную клетку, парализуя тело, забирая последнее дыхание. Стены резко надвинулись, сжимаясь вокруг нас, пульсируя. Мне не хватало сил даже закричать. Они нашли нас!
– Тео, – тихо позвала Марина. Ее голос был таким звонким и высоким, что напоминал хрустальный звон. Я не видела ее, но понимала, что она тоже напугана. – Тео…
– Тише ты, сучка, – прошипел рядом со мной парень, делая шаг назад, словно это могло спасти нас от вампира.
Я не успела испугаться, не успела вскрикнуть или попытаться защититься, когда на нас налетела черная тени, словно неконтролируемый вихрь, раскидав по сторонам как кегли в боулинге. Меня отбросила назад, а мой спутник кувыркнулся в воздухе и упал чуть поодаль. Спину пронзила острая боль, но я старалась не закрывать глаза, не терять сознание. Передо мной возникло лицо Марины, которая попыталась оттащить меня вглубь коридора, пока высокий вампир в строгом костюме занимался своей первой жертвой.
Я прикусила губу, стараясь не стонать и не привлекать внимание, хотя и понимала, что это мало чем поможет. Мы оказались в ловушке – некуда бежать, негде спрятаться. Чувство облегчения, что все наконец-то закончилось, прошлась по телу липкой противной волной. Больше не хотелось сопротивляться.
– Тео, давай же, вставай, ну же, – тормошила меня подруга, утягивая все дальше. – Коридор сужается.
– Что? – не поняла я, слишком увлеченная угольной тенью бессмертного, словно коршун нависшего над своей жертвой. Он подобрался слишком близко.
– Он что-то нажал, когда упал, камни сдвигаются, там впереди, нужно успеть. – Девушка яростно жестикулировала, задыхаясь и проглатывая слова. – Идем, быстрее.
Я приподнялась, следуя за ней на полусогнутых, когда услышала громкий вскрик, полный не только боли, но и ярости. Парень вспомнил мой прием и бросил горсть песка прямо в глаза вампира, который теперь метался по узкому коридору, яростно воя.
– Подождите меня, – просипел парнишка, привставая на руках и пытаясь ползти. – Не бросайте!
Но мы уже не могли остановиться. С каждым шагом коридор становился все уже – стены сдвигались, и нам пришлось развернуться боком, чтобы протиснуться вперед. Очередная ловушка бессмертных, еще одна попытка отрезать путь к отступлению. Они отлично подготовились, система работала даже слишком отлажено – никто не мог уйти.
Я начала задыхаться, когда камень стал так близко, что мы едва протискивались дальше. Мне не удавалось повернуть голову назад, чтобы посмотреть, что же стало с парнем, но пещеру наполнили его всхлипы, доходящие практически до визга – у него не было шансов проскользнуть вслед за нами.
Марина тянула вперед так, что мне казалось, правая рука скоро оторвется, а я останусь раздавленной каменными плитами, навсегда в этом лабиринте. Впереди уже маячила узкая полоса света, обещавшая, что скоро этому невыносимому давлению придет конец, что у нас еще есть шанс на спасение. Позади раздался душераздирающий крик, на несколько секунд буквально оглушивший нас, затем рев вампира, который пытался протиснуться в расщелину и достать меня – его когти опасно полоснули по плечу. Но Марина резко рванула вперед, вырываясь из каменного капкана и помогая выбраться мне. Я упала на твердую землю, делая глубокий вздох полной грудью, но до сих пор чувствуя, как плиты сдавливают ребра, практически ломая их.
До нас донесся последний вскрик, и все затихло – проход закрылся, сомкнувшись в обычную каменную стену, не оставив даже шва, доказывающего, что несколько секунд назад здесь существовал туннель. Мы обессиленно лежали на прохладных плитах, тяжело дыша. Я слышала, как в ушах отдается стук сердца, казалось, оно работало на пределе.
– Жива? – первая нарушила молчание Марина.
– Более того, кажется, все конечности до сих пор при мне.
– Я думала, что это конец, – с трудом выдавила из себя смех девушка, тяжело вздыхая. – Мы до сих пор живы.
– Готов насчет этого поспорить. – Пронесся над нами зловещий шепот.
Мы вздрогнули, резко приподнимаясь и осматривая небольшую пещеру, в которой оказались высокий потолок, изуродованный сталактитами, три туннеля, расходящиеся в разные стороны как черные реки. Ньюбелз медленно, словно хищник, вышел из плотной тени, выжидательно смотря на нас, пытаясь насладиться реакцией. Возможно, он давно уже шел за нами, играл, наблюдая за страхами, сомнениями, отчаянием. На его губах играла ухмылка – он наслаждался происходящим. За его спиной мелькнула тень, вампиры не ходят в одиночку. Слабый фосфор скупо освещал их силуэты, придавал пугающее загробное свечение. Казалось, мы попали в ад. А может, так и было на самом деле.
Я подползла к Марине, которая так и замерла с приоткрытым ртом, не веря, что все было напрасно. Мне пришлось слегка встряхнуть ее, чтобы привести в чувство – она повернулась в мою сторону, кивая, а потом медленно отползая к противоположной стене, за мою спину, ближе к пустому коридору.
– Тео, родная, какая встреча, – расцвел в зловещей улыбке вампир, всплеснув руками. – Мне даже пришлось за тобой побегать. Займись второй, – бросил он бессмертному, который до этого молчаливо стоял в стороне. – Ну а ты – только для меня.
Марина начала кричать, в испуге поднимаясь и бросаясь прочь, но спотыкаясь и вновь оказываясь на земле. Высокий худощавый мужчина в длинном черном плаще навис над ней, рассматривая как экзотического зверька.
Меня резко подбросило в воздух, а потом отнесло к каменной стене. Казалось, камень подо мной треснул, рассыпаясь в пыль, затылок и спина болезненно вспыхнули, словно коснувшись раскаленной лавы. Я стиснула зубы, сползая на пол, не в силах даже закричать.
Ньюбелз не спешил, ходя кругами, выжидая, пока ослабнет моя агония, чтобы продолжить. Я открыла глаза, посмотрев не на него, а на подругу. Вампир схватил ее за плечи и поднял над землей, так, что ее ноги не доставали пола. Девушка сопротивлялась изо всех сил, но ничего не могла сделать против бессмертного.
– Хочешь увидеть, как она умрет первой? – поинтересовался Кристиан, присаживаясь рядом со мной, потому что мне больше не хватало сил поднять на ноги, каждое движение отдавалось в теле нестерпимой болью. – Пожалуй, это будет забавно.
Я попыталась что-то ответить, но лишь почувствовала на языке солоноватый привкус крови, моей крови. Неужели удар оказался настолько сильным?
Подруга закричала, но ее крик быстро оборвался, когда вампир схвати девушку за горло, она брыкалась, пытаясь освободиться, но хватка на шее становилась все сильнее, перекрыв доступ кислорода. Когда движения девушки замедлились, бессмертный бросил ее на пол, обнажая клыки и рыча. Он уже наклонился, готовясь к атаке, когда резко отлетел в сторону, задев свод одного из коридоров и упав на землю.
Я не верила глазам, когда в полумраке пещеры блеснула копна светлых волос. Виллис загораживал собой Марину, рыча словно зверь, его черты исказились до неузнаваемости, сделав похожим на самого дьявола. Девушка за его спиной пыталась откашляться, не совсем понимая, что происходит.
Вампиру хватило нескольких секунд, чтобы прийти в себя, он кинулся на Виллиса, вцепившись ему в шею, и они повалились на пол, напоминая неудержимый смерч, когда нельзя было разглядеть ничего, кроме размытых движений и облака пыли.
– Беги, – прокричал вампир, и Марина кинулась прочь, исчезая в узком проеме.
Я не могла последовать за ней.
Ньюбелз обернулся, провожая беглянку разочарованным взглядом, а потом посмотрел на меня, прицокнув языком.
– Не важно, кто-нибудь ее найдет. У нас с тобой и так слишком много дел.
Он схватил меня за лодыжку и протащил к центру пещеры, и я не нашла в себе сил сопротивляться. Мой взгляд скользнул по пещере – Виллис и другой вампир все еще боролись, теперь поднявшись на ноги и перемещаясь по кругу, делая выпад за выпадом, стараясь вывести противника из борьбы. В замкнутом пространстве слышалось только рычание и глухие удары, резонирующие от толстых стен.
Он пришел за Мариной, наплевал на все правила и законы, лишь бы спасти ее, вступил в схватку, пожертвовал всем. Эдраина здесь не было. Только я и Ньюбелз. Он наклонился надо мной, словно не зная с чего начать.
Мое тело парализовал холод… холод и боль. Сегодня они действовали на пару. Я прислушалась к своим ощущениям – скорее всего, сломано ребро, возможно ключица, определенно сотрясение – и это всего лишь от одного удара. Мы были слишком хрупкими для них. Никакого веселья.
– Жаль, что твой отец так и не явился. Каково это осознавать, что он оценил свою жизнь дороже твоей?
– Каково это осознавать, что он тебя обхитрил? – зло проговорила я, собираясь с мыслями. – Обидно довольствоваться тем, что придется?
Кристиан ничего не ответил, но я вскрикнула от боли, когда его нога в черных кожаных ботинках наступила на мою ладонь. Он надавил каблуком, вырывая очередной вскрик.
– Так-то…
– Отойди от нее. – Этот голос звучал так знакомо, но сознание не хотелось верить. Оно верило теперь только боли, словно пламя охватившей все тело. – Просто отойди, отец.
– Эдриан, ты все же решил присоединиться к охоте? – оживился старший вампир, отступая от меня на несколько шагов. – Хочешь сам покончить с этим?
– Да. – Я облегченно вздохнула, даже улыбнувшись услышанному, мои мучения должны были скоро закончиться. – Я решил покончить со всем, и ты не убьешь Тео. Никто к ней не прикоснется.
– Не поздно ли для сантиментов?
– Ты слишком далеко зашел. – Я слышала шаги Эдриана, он держался немного поодаль, словно чего-то опасаясь. – Хватит, просто остановись. Охота ни к чему не приведет.
– Я защищаю нас – тебя, Эвелин, весь наш народ. Иногда требуются крайние меры.
– Крайние? Что она тебе сделала, – вампир махнул рукой в мою сторону. – В чем она виновата? Она или остальные смертные?
– А ты уже забыл? – вскипел Ньюбелз, меняясь в лице. – Не помнишь, как тебя чуть не убили охотники? Или как на тебя напал ее парень? Они никогда не успокоятся, мир невозможен. Они будут вечно пытаться убить нас. А мы всегда будем питаться от них. Так может хватит этих бесполезных бумажек? Это просто пищевая цепочка.
– Мы так долго шли к тому, пытаясь научиться существовать в мире, чтобы разрушить эти столетия одним махом? Отец, люди ни в чем не виноваты.
– Откуда это сострадание, сын? Раньше тебя это особо не волновало. Все из-за нее? Неужели ты забыл, что она предала тебя, что выбрала сторону охотников? Она никогда не станет одной из нас, никогда не примет нашу сущность.
– Она – моя супруга…
– Была! Мир изменился, она – враг. Ее смерть станет для остальных уроком. Никто не смеет предавать нас.
– Мне плевать, что ты думаешь, ты к ней не прикоснется. Сейчас мы с ней вместе уйдем. И никто не посмеет нас тронуть, – уверенно произнес Эдриан, но я уже не верила, что такое возможно. – Ты остановишься.
– Ты мне не указ, – взревел его отец, приближаясь ко мне, но замирая, услышав тихое рычание. – Защищаешь ее? Ты знаешь закон, если ты здесь и участвуешь в Охоте, значит, обязан пролить кровь.
– Закон говорит, что я обязан участвовать в Охоте, но не сообщает, с какой именно стороны.
– Что?
– Мы на их стороне – я и Виллис.
Повисла тишина. Я старалась не шевелиться, чтобы не пробудить новую волну боли. Ребра так сильно давили на легкие, что, казалось, на них лежал тяжелый пресс. Мои вздохи превратились в тяжелые хрипы, словно в горле собралась кровь. Мне становилось все сложнее прислушиваться к их разговору. Я закрыла глаза, плавая в странной жидкой темноте. Голова кружилась, тело затягивало в глубокую пропасть.
– Не имеет значения, сын. Охота практически завершена, и два вампира вряд ли что исправят. Правда, мне жаль, что ты так поступаешь, вновь придаешь свою семью.
– Это ты придаешь свою семью, думаешь, мама этого хочет?
– Она хочет безопасности, но не знает ее цены! Никто. Слышишь, никто из смертных не выйдет отсюда живым! Хочешь присоединиться к ним? Я так не думаю.
Послышался шорох шагов, и я с трудом разлепила веки, увидев только темную фигуру Эдриана рядом с собой, он пытался меня защитить, пока его отец медленно, как хищная кошка, ходил по кругу, держась ближе к стенам пещеры. Их игра могла продолжаться вечно, но у меня не было столько времени. Что если я никогда не узнаю финала? Внутренний голос посмеялся надо мной – черт бы проклял эту глупую надежду.
– Ты болен, сын, – голос Ньюбелза казался хрипловатым, мужчина поднял взгляд, разглядывая что-то под сводами потолка, а потом, смотря на меня – но, поверь, это лечится, я смогу тебя вылечить. Бессмертие – дар, требующий большого мужества. Ты поймешь мой поступок, но не сейчас. Потом, это, возможно, займет много времени, но у тебя впереди века. Мы – бессмертны, и все, что может нас убить – слабость. Я избавлю тебя от нее.
Эдриан зарычал, но его отец наоборот отступил, даже не пытаясь нападать. Он оставался у каменной стены, но мне все сложнее было держать голову, чтобы не выпускать его из виду. Я сдалась. Я закрыла глаза, не в силах противостоять слабости, расползающейся по телу.
– Я делаю все только для тебя.
– Ты – убийца!
– Мы все убийцы, Эдриан! Разве то, что я убил насколько престарелых бездельников, что-то изменило? Только стало легче дышать. Они сами мечтали о смерти! А ты не убивал? А твоя драгоценная Тео? Я строю новый мир, для нас, для Эвелин. Тебе понравится. Только нужно избавиться от слабого звена.
Я услышала резкий удар, затем треск, на лицо посыпался мелкий песок, а затем, грудь пронзила невыносимая острая боль. Крик родился сам собой, ничуть не облегчая агонии. Из моей груди торчал каменный штырь – сталактит, упавший с потолка пещеры из-за сильного удара. Он глубоко вошел в тело, так, что на поверхности осталось всего сантиметров пять. Я инстинктивно коснулась края раны пальцами, не веря, но замечая, как они окрашиваются в алый, такой яркий, что слепил глаза.
В ушах звенел рев Эдриана, но мне не удавалось найти его взглядом. Пещера стала темнее, теряя прежние очертания. Рев сменился звуками борьбы, яростными ударами и короткими вскриками. Я не знала что происходит, теряя к этому интерес. Вздохи стали короче, словно легкие сжались, отказываясь от кислорода. Тело стало легким, как пушинка, а боль медленно утекала в темноту, оставляя лишь слабость и холод.
– Тео… – его голос исказился, став тихим и звенящим. – Тео…
Мне казалось, что я смогла открыть глаза, но они ничего не видели. Только темноту.
– Тео, просто дыши.
Да, я хотела так сделать, но забыла, зачем нужен воздух. Больше никаких вдохов, больше никакой борьбы. Только тишина и покой. Только легкость. Я знала, что там будет лучше…
Эпилог
Я – зло, я – яд, отравляющий этот мир. Я больше не приношу в него добра. Я затерялся в темноте, не видя ничего, кроме одинокой луны, но она хотя бы окружена звездами, мне же суждено скитаться одному.
Я – пиявка, высасывающая жизнь, потому что во мне ее нет. Мне холодно, даже солнце ненавидит меня, его лучи не согревают, а отбирают последние силы. Это справедливо. Такие как я не должны существовать.
Мой мир состоит только из черно-белых красок, которые иногда озаряет пурпурно-красный. Только кровь. Она управляет моей жизнью. Она – Бог и Судья. Мой мир не может замедлиться, не может остановиться. Смерть не хочет со мной играть. Жизнь не желает со мной связываться.
Я – лишь отголосок, бестелесный призрак, застрявший между мирами. Мне не дано полностью познать жизнь, но я вынужден наблюдать за ней, видеть, как другим даровано больше. Им подарили право выбирать, мне же – одну бесконечность.
Она другая, она полная жизни…
Ты отравишь ее, как и все, к чему прикасаешься.
Она – мой шанс.
У тебя нет шансов. Она не примет тебя, потому что ты – отрава. Ей не нужен мертвец, у нее, в отличие от тебя, есть выбор. Зачем ей тьма, когда ее любит солнце?
Я стану другим. Для нее. Только для нее.
Тебе не изменить своей сущности. Для нее ты навсегда останешься монстром. Ты –убийца. Разве убийца может заслужить ее доверие?
Я перестану убивать.
Но тебе не изменить прошлого.
Она никогда не узнает о нем.
Ты не сумеешь скрыть правду. Она просачивается через твои поры, мелькает в твоих глазах, срывается с твоего языка. Ангелы не связываются с демонами.
Я буду защищать ее, беречь, как ничто и никогда в соей жизни. Со мной она забудет остальной мир.
Но забудет ли она свет? Ты – эгоист. Она заслуживает солнца и тепла, она заслуживает любви, а не твоего холодного мертвого сердца. Мертвецы не умеют любить.
Но я люблю ее.
Не говори этих слов, ты оскверняешь их! Оставь ее, дай ей шанс быть счастливой, не обрекай на свои страдания.
Я сумею доказать ей свои чувства, я отдам все, что у меня есть, лишь бы она осталась со мной.
У тебя ничего нет.
Она – свет, который разгоняет темноту, она прогоняет бесконечную ночь, она заставляет мое сердце вновь биться. Я снова вижу краски, снова чувствую воздух, снова ощущаю тепло.
Она предаст тебя, ты не заменишь ей настоящей жизни. Подумай, что произойдет, когда она узнает о твоих тайнах? Ты – изгой, она выберет другую сторону, потому что ни один человек не променяет день на ночь.
Она все, что у меня есть
Она никогда не была твоею. Забудь свои чувства, они приносят только боль. Хватит бесполезных попыток, она не оценит. Ей плевать.
Один – любит, другой – позволяет любить. Я согласен на такой расклад. Она должна быть рядом.
Она выберет смерть.
Я не могу без нее, раз увидев свет, невозможно жить в темноте. Мне нужно тепло, мне нужно мое солнце.
Твой мир не примет ее. Ты только обречешь девушку на гибель. Твой эгоизм и самонадеянность убьют в ней свет. Ты – пленник темноты. Ты – раб крови.
Я пойду за ней, даже если дорога приведет нас в бездну. Лучше смерть, чем возврат к прошлой пустоте.
У нее могла быть жизнь, семья, дети…
Я могу все это дать ей. Я не подпущу к ней смерть.
Ты отпугнешь от нее жизнь.
У меня есть шанс. Я не отпущу ее так просто. Она привнесла в мою жизнь столько чувств, которые не появлялись на протяжении всей мучительно долгой жизни. Любовь не бывает без боли. Но ее губят сомнения. У меня не сомнений. Только любовь.
Я понимала, что лежу на кровати, мягкий матрас проседал под моим телом, удерживая, словно в теплых объятьях. Рядом звенела тишина, такая ровная, как бездушный пустой вакуум. Тело не слушалось, но мне и не хотелось двигаться, в страхе разрушить покой. Я словно парила в облаках, практически ощущая на коже мягкие потоки ветра. Что-то коснулось моей руки, отвлекая, прогоняя остатки сна. У меня вырвался вздох разочарования, когда легкость стала исчезать, а мысли медленно возвращались на землю. Я поморщилась, из последних сил хватаясь за свой сон, но тот рассыпался мелкими осколками, мгновенно стираясь из памяти, оставляя только странное чувство потери.
– Тео…
Я вздохнула, открывая глаза и щурясь от яркого света, замечая у своей кровати Эдриана.
– Как же я выспалась. – Мой голос звучит ужасно хрипло, словно сон утянул меня на несколько суток. Тело приятно ломило, а кожа пылала, как после теплой ванны. – Я все проспала?
Я не сразу заметила, что в глазах Эдриана стояли слезы, совсем крошечные, как маленькие алмазы, и мне никак не удавалось понять их причины. Что-то случилось? Что-то плохое?
– Да, малышка, ты долго спала. С пробуждением, – прошептал он, нежно целуя меня в губы, немного задерживаясь, а потом отстраняясь.
Я счастливо потянулась, разминая затекшие мышцы, так, что белое одеяло немного сползло вниз к бедрам. Эдриан очень долго молча смотрел на мой живот, укрытый его широкой ладонью, потом наконец перевел взгляд на меня.
– Что? – Мне стало не по себе, словно что-то ускользало от моего сознания, что-то важное, прячущееся на задворках памяти.
– Нет, ничего. Просто ты изменилась. – Парень широко улыбнулся и положил руку поверх моей, целуя еще раз. – Я уже говорил тебе, как счастлив?
– Можешь напомнить, – рассмеялась я, обвивая его шею руками и притягивая к себе для поцелуя. – Можешь еще и наглядно продемонстрировать.
Эдриан повалился на меня, придавливая своим телом, запирая, словно в ловушке. Это всколыхнуло во мне приятную жаркую волну, прошедшую до самых кончиков пальцев.
– Думаю, это займет какое-то время, ты же никуда не спешишь? – спросил он, сверкнув глазами, практически черными от желания.
– Никуда…
Я стараюсь не ворошить свои воспоминания. Они похожи на клочки дорожной карты, настолько похожие друг на друга, что их уже невозможно склеить обратно правильно. Иногда перед глазами возникают странные вспышки, пугающие своей реалистичностью, но мне удается отгонять их прочь, заставляя снова прятаться.
Эдриан никогда не говорит со мной об этом, но я слишком хорошо запомнила его глаза – черные, мрачные, блестящие от скупых слез – каждый раз, когда речь заходила о прошлом, о том, что произошло со мной. Кажется, там была боль, агония, страх… мне хочется забыть эти чувства. Странно, но сейчас они действительно тревожат меня все реже.
От тяжелых ран должны оставаться шрамы, но на моей коже не сохранилось ни одного из них. В первые дни после пробуждения я ощущала жжение в груди, словно там застрял острый клинок, но Эдриан просто целовал меня, успокаивая, заставляя позабыть обо всем. Он не хочет, чтобы память вернулась. Наверное, это имеет смысл. Мне нравится думать, что ничего не случилось, что все плохое обошло стороной, исчезнув по щелчку пальцев.
Они все молчат. Мама и отец теперь считают меня чужой, хоть и пытаются скрыть это. Они понимают, что я больше не одна из них, и, скорее всего, боятся. Мы редко видимся, но это обоюдное решение. Больше нет прошлой близости – мама практически не встречается со мной взглядом, словно боится обжечься. Только короткие фразы и фальшивые улыбки. Ей проще избегать меня. Иногда мне интересно, что же произошло на самом деле. Почему она стала чужой? Почему отец прячет глаза, путаясь во фразах? Почему Эдриан все реже подпускает его ко мне? Когда моя семья разлетелась вдребезги, как фарфоровая ваза? Но никто из них не дает ответа, видимо, скрывая каждый свою тайну.
Возможно, мое сознание пытается оградить меня, стирая все плохое. Я помню наш летний домик, помню письмо Виолетты, свое отчаяние… а дальше только короткие бессвязные вспышки. Полумрак и голые стены, нехватку воздуха и чувство преследования, отчаянные крики и шорох шагов. Пусть лучше это окажутся чужие воспоминания, кадры из фильма, что угодно.
Я знаю, что сама не выбирала бессмертие, и понимаю, что у Эдриана просто не оставалось выбора, он не мог потерять меня, а значит, мое состояние было ужасным. Неужели я находилась при смерти? Что кроме этого могло подтолкнуть его на такой отчаянный шаг? Память в ответ молчит, не то чтобы мне особо хотелось ее расспрашивать.
