Текст книги "Одноклассники (СИ)"

Автор книги: Елена Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 27

– Ну и коза же эта Лизка! Может, недаром ее Степан то лудит? – размышляла Вера, жуя конфету.

– Коза, Вер, это ты! – заявила я, придвинувшись к подруге поближе. – Ты как могла отправить меня в заведение, где все черте, чем занимаются, да еще и Смирнова туда пригласить?

– Нууу, я подумала, что там, в соответствующей интимной атмосфере у вас все и сложиться, как нельзя лучше, – судя по тону, подруга ничуть не каялась в содеянным.

Я устало выдохнула и прикрыла глаза. Девке тридцать с лишним лет, а мозгов с шестнадцати не прибавлялось, походу!

– Что? Ну, вот что у меня может сложиться с женатым предателем?

– Он по-прежнему тебе не верит? И даже прощения не просил? – округлила глаза, явно разочарованная Вера.

– Просил, как шрам нащупал. Дошло вроде немного, – признала я очевидное.

– Ах, уже и щупал! – мигом оживилась Вера

– Шрам на руке, Вер! – напомнила я.

– Ну и что! – отмахнулась подруга. – Простила?

Ох уж мне эта вечная Верина восторженность! Сейчас аж бесит!

Я тяжко вздохнула.

– Вер, ты перед кем-нибудь, когда-нибудь, стояла на коленях? Ты в соплях и слезах умоляла простить тебя за то, в чем ты не виновна? Тебя когда-нибудь отшвыривали в сторону, как мерзкую крысу?!

Горькие воспоминания снова сдавили горло и сердце, так, что слезы побежали по щекам.

– Ненавижу его! Ненавижу! Еще больше, чем Вадима!

Вера присела поближе и прижала меня к себе.

– Отпусти это, девочка. Отпусти! Бог его и так наказал уже, видишь? И не сердись на меня. Не могла я смолчать про Надюшку, когда фото Любочки их увидела. Худенькая, без волос совсем, а в огромных глазенках столько муки и надежды.

Валя принялась искать в своем телефоне фото, хоть я, честно говоря, и не хотела смотреть на его ребенка от другой женщины. Знала, что будет больно, но, что настолько и представить не могла.

Девочка действительно была крайне худой и болезненно бледной, но при всем при том, Любочка была похожа на Надюшку как двойняшка! Тот же овал лица, скулы, губы, лоб. Но главное – идентичные глаза. Глаза их общего отца.

– Боже! Убереги мою девочку и помоги этой поправиться и преодолеть все испытания! Она не должна отвечать за их грехи! А они, я думаю, все уже осознали! – прошептала я, прикрыв глаза.

– Вот и я все эти дни пришибленная хожу, – кивнула Вера. – Вадим прям молодец такой! Зауважала его прямо! Думала, завыёживается.

– Ты что? Он же спасает благополучие самой лучшей в мире семьи! Самой красивой в мире пары! – Невольно сжала кулаки.

– Ах вот он, с какой стороны подошел! Так пусть обломиться! Развелись они. Вика, конечно, делает вид, что все у них типа идеально, но здесь, я почему-то больше Игорю верю.

– Да неважно это, Вер.

– Точно? – разочарованно вздохнула Вера.

– Точно.

– Просил с Надюшкой повидаться?

– Нет, не просил. Тупо следил за нами.

– Отчаянный! – Вера снова сладко вздохнула. – Вадим, надеюсь, не заметил?

– К счастью, нет.

– Голову от тебя потерял. Он звонил мне сегодня. Подробно о тебе и Наде расспрашивал. Ты прости, но я врать не стала. Все как есть, так и рассказала, что устала, измучилась с ним. Что уйти хочешь! И что вышла за него только из-за Стёпки. Может, еще поговорите? Если хочешь уйти от Вадима, тебе нужна будет защита.

– Посмотрим, Вер, сказала лишь бы отвязаться от подруги. – Утро вечера мудренее.

Посмотрела на часы, уже почти восемь. Сейчас Вадим начнет звонить. Лучше я сама. Пусть сидит дома, ждет своей участи.

Никогда прежде телефонные гудки мне не казались настолько невыносимо долгими и протяжными. Сердце замирало, сжимаясь до боли. Неужели это уже происходит прямо сейчас?

Муж так и не ответил, а я, от нервов принялась ходить из угла в угол, заламывая руки.

Помоги господи! Помоги! Пусть все получится! Прошу!

– Арин, в чем дело? Что с тобой? Не можешь решиться, Игорю позвонить? – сделала свои выводы подруга.

– Нет. Не в Игоре дело, – отмахнулась, садясь на диван.

– Ну, а вообще. Хотя бы чисто гипотетически, что он должен сделать, чтобы ты его простила, а? – снова завелась подруга.

– Восемь лет в кипятке повариться, тогда еще подумаю, может в эту сторону! – Ответила раздраженно.

– Я все же думаю, что он тоже ни дня спокойно не жил, Ариш! – не сдавалась упрямица, видимо, решив меня просто, в прямом смысле, добить.

– Мне нет, дела до его спокойствия или не спокойствия, Вер.

Ответила чистую правду и тут же просто подскачила от телефонного звонка. Звонили с незнакомого номера.

Пальцы так дрожали, что зеленая трубочка сработала не сразу.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍– Слушаю, – ответила севшим голосом.

– Все закончилось, Арин! Их взяли. Дыши спокойно, моя девочка. Теперь ты свободна, – судя по голосу, Игорь, на той стороне улыбался во весь рот.

– Слава Богу! – вырвалось невольно.

– Тебя завтра же тоже вызовут на допрос. Допрашивать Витя Рогожин будет, помнишь его? Однокурсник наш.

– Рыжик? – Вспомнив ярко-рыжего, но очень умного парня, просто не могла не улыбнуться.

– Теперь он не рыжик. Нарочно в блондина красится.

– А ты откуда знаешь? В смысле, что он допрашивать будет.

– Со свободой тебя, моя девочка! Спи теперь спокойно и сладко! – бывший словно не услышал меня.

– Игорь! – Закричала возмущенно, но паршивец отключился, так и не ответив на мой вопрос.

Ох, не нравится мне все это! Ох, не нравится!

Прямо-таки очень интересно, кем ты стал за эти годы, Смирнов.

– Он звонил?! Он? – затараторила Вера, подскочив ко мне. – Что сказал? Кого допрашивать будут?

Ответить подруге я не успела. Позвонила свекровь, и я внутренне вся сжалась. Сейчас начнется.

– Слушаю, Ирина Васильевна, – ответила, как можно спокойнее.

– Это ты их подставила? Ты?!! Отвечай, тварь! Отвечай мне! – блажила свекровь как одержимая.

– О чем вы, Ирина Васильевна?

– Володю, только, что арестовали и до Вадика дозвониться не могу! – выла свекровь.

– Что предъявляли?

– Взятки и пособничество криминалу.

– Кто задерживал?

– Генерал Градов с ОМОНом. Все перевернули здесь. Огромную сумму денег в подвале нашли! В коробках из-под вина. Сказали вещи собирать и убираться. Все имущество арестовано! Ой, Аришка! Скажи, это не ты! Скажи!

– Я что, по-вашему, могу пойти к областному генералу и просто попросить его арестовать свекра и мужа? А деньги те, я на принтере, по-вашему, напечатала? Так?

– Ну, ты же знаешь, что мой Володенька, самый честный! Он не мог так поступить! Его подставили! Помоги! Разберись, Ариш!

– Не волнуйтесь, Ирина Васильевна. Там разберутся. Каждый получит ровно то, что заслужил.

Глава 28

– А когда мы поедем домой? Папа, наверное, соскучился!

Было просто невыносимо смотреть за завтраком на счастливую улыбку дочери. И вопреки ожиданиям Смирнова, сладко выспаться у меня не получилась. Все мучили вопросы, что и как теперь будет, а главное, что со мной будет, когда Вадим выйдет? У меня почему-то не было сомнений, что случится это очень скоро, но пойти на предложенное Смирновым я не могла, ни за что и никак! Инсценировать свою смерть это уж слишком! Должны же быть более мирные способы. Все решить, договориться?

Хотя бы попробовать то нужно!

– Мы теперь с тобой у бабушки жить будем, родная, – объявила как можно мягче и спокойнее.

Девочка сразу опала, помрачнела, от чего у меня болезненно сжалось сердце. Как не крути, а отцом Вадим реально был хорошим, он уделял внимание, чужому, по сути, ребенку, практически наравне со мной. Старался так завоевать мое сердце, это ясно. И девочка действительно его очень любит и ей еще долго будет очень больно от расставания с ним. Я это понимала. Это нужно просто пережить. Нам обеим.

– Почему? Вы что, опять поссорились?

– Нет, моя сладкая. Не ссорились мы. Просто папа с дедушкой совершили некие проступки и их задержали, а мы больше не можем жить в нашем доме. Его продадут за папины долги.

– Папа с дедушкой не преступники! Они хорошие! Очень добрые! Они людям помогают! Сейчас же пойдем в полицию и скажем! Их обязательно выпустят! Их преступники подставили! Они хорошие! – бойко заявила моя умница, решительно выскакивая из-за стола.

– Отпустят, Надюш! Обязательно отпустят! Разберутся во всем и отпустят! Еще и извиняться будут! А ты пока садись и доедай. Маленьких девочек в полицию все равно не пускают!

– Точно отпустят?

– Конечно!

Мне тоже пришлось кивнуть с ободряющей улыбкой, хотя от Вериных слов мне перекреститься захотелось, но дочка утешилась и, слава Богу.

– Я поеду, наши вещи соберу, а ты поиграй пока с Вероничкой. Хорошо?

Быстро поцеловала дочь и выпорхнула на улицу. Рогожин уже ждал у подъезда.

Блонд очень молодил мужчину, и казалось, что он ничуть не повзрослел за минувшие годы. Зеленые глаза все такие же ясные, кожа все такая же гладкая, спина все такая же горделиво ровная.

– Доброе утро, Ариш! – поздоровался с улыбкой и тут же помрачнел словно понял, что обидел. – Хотя, для тебя оно вряд ли доброе сегодня, конечно.

– Отчего же? Очень даже доброе! – улыбнулась я. – Здравствуй, Вить! Рада тебя видеть.

– И я рад, Ариш! – мужчина ласково меня обнял. – Жаль только, что по поводу такому неприятному свиделись! Ну, что, поехали вещи собирать, потом сразу на допрос, а потом, я отвезу тебя, куда скажешь. Есть где жить то?

– Да. К маме вернусь. У нее квартира большая.

– Отлично!

– Ты ведь не в полиции служишь, верно? – спросила, то, что давно на языке вертелось.

– Верно. Повыше маленько.

– И Смирнов там же?

– Да. Я капитан, он майор.

– Ух ты! Надо же!

Теперь все встало на свои места и стало понятным.

– Тебе придется с ним сталкиваться и разговаривать, но не бойся. Я не позволю ему тебя обидеть или давить на тебя.

– А что, есть основания полагать, что он будет это делать? – я не мало удивилась словам однокурсника.

– Мы все помним, что у вас было и чем закончилось, – напомнил однокурсник, заставив меня судорожно вздохнуть. – Ты ведь с Гараевым только из-за брата. Верно? Мы все это понимали. Все. Кроме него.

– Да неважно это уже Вить. Правда.

– Напротив. Сейчас-таки и важно.

– Нет, Вить! Не важно! – с нажимом повторила я.

– Нахрена ты тогда герыч мужу подложила?

– Были свои причины. Уж поверь! Накопилось за восемь лет.

Рогожин покачал головой и умолк.

Дома было все ввверх дном. Словно стадо бесов здесь устроило оргию. Даже мягкие игрушки Нади и те почти все разорвали, ироды.

Горестно вздохнув, начала собирать детскую одежду, затем свою.

– Все остальное тоже можно забрать. Фото, шкатулки, статуэтки, посуду. Все что нужно, – напомнил Витя, помогая выкатывать чемоданы к двери.

На мгновение остановилась у двери кухни и поняла вдруг, что не могу туда войти.

Не счесть сколько раз Вадим там брал меня. И на столах, и у окна, и у стен, и на диванах обеденной зоны.

Секс на кухне, это прямо фетиш Вадима Гараева. И тогда ведь все тоже началось на кухне. Первый раз случился именно на кухне, у стены. Это уже потом, я, надеясь убежать, бросилась в гостиную, а он догнал, схватил за волосы и отволок в спальню, где привязал скотчем к кровати и засунул мне в рот мое же белье.

Не могу туда войти! Не могу!

Приступ удушья накрыл очень резко. Я ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть и начала судорожно хватать ртом воздух.

– Арин! Ты в порядке?! Арин! – всполошился перепуганный Рогожин.

– На улицу выведи! – прохрипела я.

Витя подхватил меня под руки и вывел на крыльцо. К счастью, на улице было довольно прохладно и ветренно. Уперевшись руками в перила, ограждающие крыльцо, принялась дышать как можно глубже. Витя успокаивающе гладил меня по спине.

– Вы из-за астмы твоей в бор перебрались? – спросил, когда приступ миновал.

– Это не астма, – покачала я головой.

– А что?

– Физическое проявление панических атак.

– И давно это у тебя?

– Восемь лет уж как.

– Что они с тобой сделали? – тихо спросил Витя. – Расскажи. Просто как другу. Чтобы легче стало.

– Один изнасиловал! Всю ночь извращался и издевался. Отравив какой-то дрянью, другой в насилие не поверил и прогнал, в тот момент, когда был мне нужен больше всего на свете! – само вырвалось! Ей-богу, само! Просто не смогла смолчать.

– А потом случилась беда с братом, и ты была вынуждена просить помощи у насильника в обмен на себя?

Я кивнула и продолжила, чувствуя острую необходимость хоть раз в жизни кому-то выговориться:

– А потом, в день свадьбы, вернее, уже перед самой брачной ночью, я вдруг поняла, что не смогу разделить с ним постель. Все думала, что получится перетерпеть или смириться. Но нет. Поняла, что ощутить его еще раз на себе и в себе – хуже смерти! Пошла в ванную и вскрылась. Долго приходила в себя. А Гараев все плакал и руки целовал. Ни на шаг не отходил. Потом я узнала, что Смирнов женился, и решила, что если он смог жить без меня, то я тоже смогу жить без него! Типа смирилась. Но Гараев все равно подстраховался. Заочно, пользуясь связями, и без моего ведома, признал меня психически не вменяемой, на основе спонтанной попытки самоубийства, лишил меня родительских прав, и стал опекуном Нади. Чтобы я уж точно дергаться не…

На последних словах меня словно током ударило вдруг:

– Господи! Нет! Только не это!

– Что такое? – насторожился Рогожин.

– Вадим же опекун. Его посадили! Дело громкое, значит за Надей не сегодня, так завтра, явятся органы опеки! Ее у меня заберут! Господи! И где раньше был мой разум!!

Глава 29

– Нет, нет, Арин! Даже не думай в ту сторону! Все будет хорошо! Я тебе обещаю! Слышишь! – Рогожин взял меня за плечи. – Ну-ка посмотри на меня! Посмотри, говорю.

Посмотрев в добрые глаза полные сочувствия, неожиданно для себя расплакалась.

– Ну, ты чего?

– Надя – моя единственная радость и единственный смысл держаться за эту жизнь, – с горечью призналась в самом очевидном на свете.

– Все будет хорошо. Обещаю! – Рогожин прижал меня к себе, позволяя плакать на его груди. Чем я и воспользовалась без малейшего смущения.

Оказывается, это большая и очень приятная роскошь, почувствовать себя слабой женщиной, на груди у сильного мужчины, действительно способного тебя защитить и при том, ничем не обидеть.

Не железная я. Не железная.

От мужчины очень приятно и еле уловимо пахло дезодорантом и мятой. И этот запах почему-то успокаивал.

Но поплакать вышло совсем немного. К воротам неожиданно подъехала незнакомая машина.

– Телевидение! – недовольно пробурчал Рогожин. – Держи себя в руках, Ариш. Ты имеешь полное право ничего не говорить им.

– Пропустить? – спросил молодой полицейский, из тех, что сопровождали Рогожина.

– Да, – кивнула решительно. – Бежать от них, смысла нет, мы ведь все равно сейчас выйдем за ворота.

– Я пойду за вещами? – шепнул Витя.

– Давай, – кивнула, нервно поправляя волосы.

Ко мне уже спешила высокая, худая девушка с тёмно-каштановыми волосами и плотный, седой мужчина с камерой на плече.

Здравствуйте, Арина! – излишне весело поприветствовала девушка, протягивая ко мне большой, синий микрофон. – Четвертый федеральный. Как вы можете прокомментировать задержание вашего свекра и мужа, и предъявленные им обвинения?

– Для меня это полный шок, – ответила как можно спокойнее.

– Вы не исключаете возможность того, что их могли подставить? – тут же сделала выводы девушка.

– Все, возможно. Следствие разберется, я думаю.

– И все же, как по-вашему – откуда у вашего свекра взялась сумма почти в сто миллионов рублей? Кому и чем он помогал? Может быть, на что-то закрывал глаза?

Смотря на то, как зеленые глаза журналистки горят профессиональным азартом, невольно усмехнулась. Извини милая, мне нечем тебя порадовать. От такой внушительной суммы, я и сама, мягко говоря, в шоке.

– Если это и так, то со мной он этим не делился, уж поверьте! Для меня, данная сумма, это нечто космическое. Тем более для нашего городка. Жили они всегда весьма скромно.

– А Ваш муж употребляет наркотики? – резво перескочила девушка.

– Нет, мы совсем недавно сдавали кровь на забор стволовых клеток.

– Вы доноры? – девушка, похоже, была очень удивлена.

– Да, – подтвердила спокойно и коротко.

– Идемте, Арина Андреевна! Нам пора.

Виктор передал чемоданы полицейским и, схватив меня за руку, решительно повел прочь со двора.

– Какого черта ты его выгораживаешь? – раздраженно спросил уже в машине.

– Это будет первое, о чем заявит его адвокат и это правда, Вить.

– Все прям ангелы пушистые! – проворчал мужчина недовольно.

Вопреки ожиданиям, меня проводили не в допросную, а в кабинет начальника местного главка, где сейчас расположился областной генерал.

Так же, в кабинете сидели начальник главка, полковник Синицын, весь белехонький от страха, а по другую сторону длинного, переговорного стола, сидел Смирнов, мать его. В дорогущем тёмно-синим костюме, что просто невероятно ему шел, ни менее дорогом галстуке, в тон костюму, с идеальный прической и выправкой. Хоть бери, и прям щас с ним в загс иди. Спец-агент хренов!

Смотрит строго, исподлобья, а уголками губ улыбается и передает одними губами:

– Не бойся, моя девочка. Все будет хорошо.

– Уже давно не твоя, – отвечаю, пытаясь справиться с дрожью в пальцах. Тоже мне! Раскатил губу уже!

– Но ведь и не его?

– Никогда не была его, – признаюсь, сглатывая ком горечи. – Так же, как и твоей, никогда больше не буду.

Резко отвернулась от Смирнова, пока нас не спалили.

А дальше, эта стая правоохранителей мучила меня вопросами почти три часа. Одними и теми же, но по-разному поданными. И по кругу. Надеясь, что я потеряю бдительность и где-то да ошибусь. Проболтаюсь о чем-то важном. Вот только не о чем мне было пробалтываться. Не знала я ничего, к своему большому счастью.

Наконец генерал смилостивился и отпустил. Сказав, что возможно, меня еще не раз вызовут.

В чем я даже не сомневалась.

Вите было велено отвести меня домой, но за нами увязался и Игорь.

– Устала? – спросил, как-то слишком ласково. Еле сдерживаясь чтобы не обнять. Как мне показалось.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍– Не то слово! – я еле сдерживалась, чтобы не потянуться. От долгого сидения все тело затекло.

А вот Витя, на мое удивление, не постеснялся. Просто подошел и обнял за плечи, чем заслужил воистину свирепый взгляд от Смирнова.

Отстраняться я не стала, напротив, придвинулась к блондину поближе.

– Домой? – спросил, он ласково.

– Сначала к подруге, дочку заберем.

– Я отвезу! – оживился Смирнов.

– Не стоит! – решительно осадила я. – Если есть время, удели его Любе. Она ждет.

Я снова резко отвернулась от Смирнова, но ясно чувствовала, как его свирепый взгляд жжет мне спину.

Стало очень неприятно и горько.

Скорее всего, мне не удастся отделаться от него так просто. Он уже явно рассчитывает на мою свободу. Не приведи господь сменить одного маньяка на другого! Ни видеть, ни слышать его ни хочу! Ни тем более, терпеть его присутствие рядом.

– Я сегодня же займусь вопросом опеки! Не переживай даже! – заверил Витя. – Кто заключение подписывал о твоей недееспособности?

– В больнице Мурамцев, и конечно, коллегия медикосоциальной экспертизы.

– Ясно. Разберёмся. На развод подавать будешь?

– Конечно, буду, но, если честно, жутко боюсь! Я уверена, что адвокаты его вывернут и тогда, мне точно не поздоровится. Он не отпустит меня. Он помешан на мне, понимаешь?

Я поежилась от мурашек, что пробежали мало приятной волной, по всему телу.

– Уехать не могу! Сразу говорю! – предупредила очевидное предложение. – Мама болеет.

– А вместе с мамой переехать, не вариант разве?

– Куда? Кому мы нужны?

– Ну, я знаю, по крайней мере, одного человека, которому вы точно нужны сейчас.

Витя резко повернул совершенно на другую, от нужной мне улицы и погнал вперед.

– Ты свернул не туда, Вить! – напомнила я, но меня словно бы и не услышали, от чего на душе резко поплохело.

– Вить….

И снова меня встретило молчание.

В голове пронеслось громкое и невероятное – Меня похищают! – Выдохнула и внутренне сжалась, приготовившись к новым подарочкам жизни.

Наконец, Витя затормозил на набережной, возле трех машин премиум класса, перегородивших нам дорогу.

– Приехали. Выходим, – скомандовал Рогожин тоном, не терпящим возражении.

– Кто в тех машинах?

– Выйди и узнаешь.

– Не выйду, пока не узнаю! – решительно заявила я.

– Арин!

Я решительно скрестила руки на груди и тут дверца самой ближней к нам машины распахнулась и из нее выпорхнула перепуганная Надюшка, а следом за ней появился крайне серьезный Салынский!

От ужаса у меня в ушах кровь застучала оглушающими барабанами! Словно в кошмарном сне я наблюдала, как мужчина взял за руку мою дочь, привлек к себе и по-хозяйски положил свои огромные руки на ее маленькие плечи.

Огромные от страха, глаза дочери, будут сниться мне еще очень долго.