Текст книги "Ферма (СИ)"

Автор книги: Елена Янук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Ублюдки… как они не вовремя! – Судя по всему, Корбан, который шел по коридору следом, за мной сейчас думал о том же. Тут он оживился:

– А ты знал, что он не просто так назвал себя архонтом? В родном греческом языке оно имеет точное практическое значение, но славянских и прочих языках архонтом зовут злого духа-мироправителя, он же «князь мира сего», он же дьявол.

– Я понял, – раздраженно отмахнулся я от пояснений Корбана. – у этого, мать его, архонта, историческое или лингвистическое образование, и он решил выпендриться перед всеми своими, типа, знаниями.

– Ничего ты не понял… – устало вздохнул Корбан, сворачивая к себе. – Ладно, приходи ко мне вечером, и веточку-Иветочку приводи, будем фильмы смотреть. И чай пить… нам с тобой необходимо успокоиться и обдумать, что делать дальше.

Я достал из кармана ключ и остановился перед решеткой двери, ведущей на ферму:

– Твоя веточка-Иветочка, занята… Подругу себе завела, – раздраженно отозвался я, переводя пушки на пульте в автоматический режим. – Они теперь с Красоткой не разлей вода: ужинают вместе. И завтракают тоже.

– Серьезно? – насмешливо спросил Корбан, наблюдая за моими действиями.

Я в том же настрое кивнул.

– Днем с детьми занимается, а по вечерам к подруге ходит. В общем, некогда ей… живет полной жизнью.

Корбан удивленно развел руками:

– Серьезно? Занимается? И как? У нее же на руках ничего нет: ни книг, ни букварей, ни тетрадок… ни доски с мелом. Даже не представляю, как она пытается донести до детей всю эту, такую далекую от них казуистику.

– Последний раз, когда я к ним заглядывал, дети группками «ходили в гости» друг к другу и расхваливали свои буквы. Типа: «Я – К, такая важная буква, без меня вы не поедите каши…» – усмехнулся я, закончил с пультом и открыл замок на двери.

– И как ты думаешь? У нее получается? – Корбану обучение в таком стиле явно понравилось, а я про себя усмехнулся, – если ты в душе ботаник, то это навсегда!

Равнодушно пожал плечами:

– Сейчас ничего сказать нельзя. Играет с ними. Дети в восторге. Даже старшие… Пока младшие запоминают в каких словах есть их буквы, старшие пытаются из младших детей, изображающих буквы, составлять слова.

Если честно, я был доволен работой Иветы. С этой проблемой, – по сути, я выставил ее среди чиста поля и заставил выживать, – несмотря на то, что вначале девчонка пищала «не могу», она все же справилась.

– Весело… – вздохнул Корбан и, приоткрыв свою дверь, чуть тише добавил. – Лишь бы все не зря.

– А об этом мы поговорим сегодня вечером за фильмом. Сейчас иди, новобранцев пристраивай.

– Э-э-э, сам разберусь, не доставай советами! – раздраженно прошипел он.

Корбан терпеть не может, когда я указываю ему на очевидное.

– Так ты все решил ехать за топливом? Рискнем?

Я кивнул:

– Путь стал, болота замерзли… самое время. Да и выбора нет, обстоятельства припирают к стенке.

– А может это случайность? Ну… то, что ферму Ганса распотрошили? – начал было Корбан.

Я лишь с досадой отмахнулся:

– Не смеши меня, случайность… Случайности не случайны. Они рыщут где-то рядом. Чего себе лгать? Нам надо срочно найти топливо… займись этим.

Мой генерал задумчиво кивнул.

– Ладно, вечером жду у себя! – добавил Корбан и зашел к себе.

Мне надо было расспросить новичка с фермы Ганса подробнее, так что, захватив в своем кабинете новые пакеты с кровью, вновь спустился вниз.

Чуть позже, уже вечером, я прошел прямо к кабинету Корбана. И постучал.

Пропустив меня вперед, он ногой захлопнул за мной дверь, все это он проделал, что-то печатая на планшете.

– Топливо ищешь? – спросил я, краем глаза окинув монитор в его руках.

– Да… влез в городской канал связи, проверяю свежие запросы…

– Что-то есть? – поинтересовался я, садясь на диван.

– Не-е, было два предложения, но их быстро перехватили… Так что, если что из предложений поймаю, прыгаем в вездеход и летим за ним.

Корбан, наконец, вспомнил, зачем я здесь, и отложил планшет.

Он прошел к сейфу у стены, в котором стоял хрустальный графин с проспиртованной кровью. Корбан щедро налил ее в два бокала и передал один мне, второй взял себе.

Я с отвращением вдохнул аромат обработанной антикоагулянтом* густой кровавой жидкости и спросил:

– А крепче у тебя ничего нет?

Корбан миг помедлил, потом задумчиво кивнул и достал коньяк.

*Антикоагулянт – здесь, вещество, не дающее крови сворачиваться.

Ивета

Едва я вошла к Красотке, которая упорно не позволяла назваться себя иначе, как следом за мной в ее комнату влетела перепуганная Милана.

Комкая теплый серый платок в руке, она прямо завыла:

– Ой, девки… ужас-то какой! Что делается!! Там все горит, все-все… горит, пожар, а я не могу найти хозяина.

– Он у Корбана, – обернувшись, испуганно отозвалась я.

Милана приказала:

– Тогда беги к нему и веди их сюда, скажи, что горит склад с кукурузой! А мне некогда, я бегу к Маринке, там обожгло троих… – На бегу накидывая платок на голову Милана умчалась.

Я испугалась, но весь этот переполох только развеселил Красотку:

– Ой, суматошка-то какая… – Красотка весело посмотрела вслед убегающей Милане. – А бегает-то бабка как… так и антилопы от зависти вымрут.

– Пожар… как иначе. – Я быстро повернулась и пошла к двери. Сегодня Красотка обещала показать, как будет шить себе новое платье, но видимо опять ничего не получится. Теперь из-за меня.

Заметив, что я шагнула к двери, подруга возмутилась:

– Эй, а ты зачем ты туда идешь? Они и без тебя разберутся! Делать тебе, что ли, больше нечего, как помогать им!.. – Красотка явно обиделась на мое желание оставить ее. Я виновато покачала головой:

– Не могу. Извини.

Когда я выходила, услышала гневное:

– Ну и дура!

От ее слов стало больно, но я успокаивала себя тем, что никогда особо умной себя не считала.

– Дура, так дура… – с горечью прошептала я, удаляясь от ее комнаты.

В кабинете Георга я ключ, который всегда лежал в вазочке на столе, и пошла вниз. Без ключа его не вызвать. Просто, если Корбан поставил фильм, то за пределами комнаты им ничего не слышно, и кричи не кричи, бесполезно.

Я спустилась к бетонным переходам, которые здесь все почему-то называли подвалом. Зажужжал моторчик, и оружие перед решетчатой дверью повернулось в мою сторону.

Это защита против упырей. Там стоит датчик, которые сверяет лица, проверяет пульс и температуру. На ферму можно входить только двоим упырям: хозяину и Корбану, остальных кровососущих пушка расстреляет на месте. Людям ничего не грозит.

Я открыла дверь, сделанную в виде толстой решетки, и вошла в подвал. Потом, вспомнив, как это делали Корбан с Георгом, тщательно закрыла дверь на ключ.

Пересекла коридор и, постучавшись, вошла к Корбану.

И обомлела.

Оба крепко спали. Корбан храпел, и не перестал этого делать, даже когда я потрясла его за руку. Потрогала Георга за плечо. Стукнула по руке. Но и он словно ничего не чувствовал.

Стала трясти сильнее. Но они не просыпались.

Я в отчаянии прокричала, тряся Георга за плечо:

– Проснитесь! Хозяин… Пожар! На ферме пожар, есть обожженные! Кукуруза ваша пропала…

Георг на половину открыл один глаз… но тут же вновь отключился.

– Проклятие какое-то! Да проснитесь же! – Но ничего не менялось. Корбан храпел, Георг спал как убитый.

Я вышла из комнаты, не зная, что предпринять. Там на ферме пожар и они нужны людям, ко всему, как оставить их здесь в таком беззащитном состоянии?! Вариант, что какой-то амбициозный охранник, из воинов Корбана, сюда забредет случайно и уничтожит старых хозяев, чтобы присвоить ферму себе. Я с таким сталкивалась пару раз в питомнике, который не раз таким образом переходил из рук в руки новым хозяевам.

– Да как же так… – прошептала я, – кого можно позвать на помощь? Ну почему все так не вовремя?!

Первым делом проверила: дверь комнаты Корбана не закрывалась. Ключа я не нашла. Осмотрела все плоские поверхности: стол, подлокотники, пол, на случай падения, – все, на что можно положить или уронить ключ. В карманы его комбинезона лезь и не стоило, они настроены только на движения владельца, даже если я приложу к датчикам его пальцы, карманы не откроются.

– Ну почему ключ, который всегда валялся без контроля, когда понадобился, просто исчез?! – простонала я. – И как вы могли… такая беспечность! Вот никогда не думала!.. – Я пнула спящего Георга. – … Что он может быть так беспечен!

Время шло, теперь речь шла уже не о пожаре, а самих хозяевах.

И тех, кто им может помочь… Кнут… один из тех, кому доверял Георг.

Но как его вызвать?

Я вышла из комнаты Корбана, прошла по бетонному коридору до угла… Может, кого-то попросить его привести?

Заглянула за угол, там никого не было.

– Эй, тут есть кто?

На мой негромкий вопрос из-за дальнего угла высунулась бритая голова одного из охранников.

Я вежливо кивнула и попросила:

– Вызовите, пожалуйста, Кнута, передайте, что его ждет Корбан.

Но обладатель лысой головы вместо того, чтобы отправиться за помощью, пошел ко мне. Уже на втором шагу стало ясно, что эту проблему так просто не решить.

Мне все это не нравилось, и я едва сдержалась, чтобы не сбежать, но усилием воли остановила себя на месте, все еще надеясь, что бритоголовый воин в зеленой одежде охраны просто хочет уточнить детали.

Сглотнув, что-то мне совсем не нравился этот лысый упырь, я вежливо спросила:

– Как вас зовут? Мне надо знать о ком говорить Корбану…

Лысый на миг задержался, потом прибавил шаг:

– Аман… Зови меня так. – И нагло усмехнулся.

– Хорошо, Аман. Так ты пойдешь за Кнутом?

– А зачем тебе этот выскочка?

– Не мне… Это Корбан его зовет. Срочно.

– Так почему не по рации позвал? Зачем послал тебя? – уже открыто насмехался он.

Я нервно оглянулась, измеряя расстояние до двери… Закрытой двери. Открыть не успею. Потом повернулась и невозмутимо повторила Аману:

– На ферме сильный пожар. Я не знаю почему он без рации, может Корбан оставил ее в доме, может она разрядилась… Только знаю, что меня послали за Кнутом, так как Семен и прочие помощники хозяина сейчас заняты! Воду носят и пожар тушат.

Кажется, я привела ему все необходимые доводы, чтобы не сомневаться и пойти за Кнутом, но Аман меня словно не слышал.

– Еще раз, позови Кнута, это срочно! Потом сам будешь пояснять хозяину, почему он вовремя не пришел! – раздраженно напомнила я.

– О, теперь и хозяина приплела… – Лысый с ухмылкой сплюнул, остановившись прямо передо мной.

– Если ты не собирался помогать, то чего тратишь мое время? Им помощь нужна… – уж совсем другим тоном начала я.

Но вместо ответа Лысый, оскалив зубы как дикий зверь, резко схватил меня за шею.

Отступая, я сделала большой шаг назад, и уперлась в стену.

– Отпусти! – крикнула я, когда упырь начал перекрывать мне воздух.

– Нет уж… ты сама сюда пришла.

– Меня послали…, – прохрипела я, пытаясь оттянуть его руку от своего горла.

– Ах, ну и разбаловал свою скотину Георг! Хозяина не признаешь, с поручением посылаешь… За такую наглость надо ответ держать!.. – Проговаривая это сквозь зубы, он попытался расстегнуть комбинезон, который мог поддаться только мне.

– Ах, вот какими штучками вас наделяют… нет, нам такие раздать! – гневно дергая за молнию, прошипел Аман.

Кажется, наличие защитного комбинезона он добавил ко всем остальным моим «проступкам».

Но говорить я не могла, силы упыря и человека изначально не ровны, я ничего не могла сделать, даже хрипеть. Только судорожно вцепиться в его руку, чтобы он меня окончательно не придушил.

– Расстегивай его, давай!

Я из последних сил помотала головой: нет!

Он с насмешкой вывернул мою руку и подставил пальцы к датчику. Комбинезон ошибочно посчитал это моим движением и застежка молнии подалась.

От удушья и боли я начала терять сознание, сползая на бетон… Где-то рядом раздался холодный голос:

– Отойди от нее, не видишь, она тебя не хочет!

Лысый пропустил его предостережение мимо ушей и, продолжая расстегивать молнию до конца, фыркнул:

– И не надейся мне помещать, безрукий уродец. Это моя добыча! И вообще… Даже если эта девчонка тебе даст, ты сильно разочаруешься! Такая же доходяга как ты! – Он убрал руку с моего горла и ухмыльнулся мне в лицо:

– Хотел бы я посмотреть, как ты раздвинешь для меня эти тощие ножки!

– Аман… – Я, задыхаясь, оборвала его, в гневе оттолкнув ногами, – заткнись, урод!

Лысый, который от моего удара едва сдвинулся с места, довольно заржал:

– Какая храбрая! Ждешь, что твой хозяин кинется тебя защищать? Да разбежался, зачем ему такое уродище… А я не гордый, мне теперь всякая сойдет!

Пользуясь тем, что он отвлекся, я попыталась застегнуть молнию. Но он поймал мою руку еще на талии, сжав ее так, что затрещали кости. Я закричала от боли.

Тем временем неизвестный, с которым говорил лысый, подошел совсем близко и вдруг со всей силы ударил Амана ногой по голове. И это был не мой слабый удар: лысый по инерции отлетел и ударился лбом о бетонную стену коридора.

Тут я увидела, что мой защитник однорукий, очень истощенный упырь с белесыми глазами, как раз тот тип упырей, который я когда-то больше всего боялась и ненавидела.

Однако, несмотря на свой жалкий и очень истощенный вид, не давая Аману подняться, он несколько раз здорово ударил его ногой. Причем проделал это абсолютно хладнокровно, словно играя. Когда лысый потерял сознание, однорукий подошел ко мне. Я не успела даже испугаться, когда он поднял меня одной рукой.

– Пошли, я отведу тебя, тебе надо быстрее убраться отсюда.

– Да…

Я вытерла слезы и, шатаясь, пошла за ним, едва соображая.

Затянув молнию на горле, уже не считая комбинезон таким «умным», заблокировала ее.

– Меня зовут Ивета…

– Ладно… – равнодушно отозвался однорукий и пошел к дверям

– Спасибо… что помог, – выдохнула я, пытаясь говорить членораздельно, несмотря на то что меня до сих пор трясло. – Не ожидала… за твою помощь. Я имею в виду…

– Иди скорее… – вместо ответа угрюмо пробурчал однорукий, нетерпеливо оглядываясь.

Я кивнула, но все равно мы не успели.

К упавшему без сознания Аману подошли два упыря, судя по оборванной одежде, такие же новички, как и однорукий.

– Это ты? – оглядевшись и заметив нас, раздраженно воскликнул здоровяк с нормальными глазами.

– Я задержу их, – вместо ответа сквозь зубы отозвался однорукий. – А ты быстрее открывай дверь и уходи! Я не смогу за себя драться и тебя прикрывать!

С тоской поглядела на прикрытую дверь в комнату Корбана, вынула из кармана ключ и открыла решетку, выскользнув наружу.

Закрыв дверь, переживая за своего защитника, с тоской смотрела как однорукий, несмотря на увечье, уже сбил одного из нападавших с ног, пользуясь тремя целыми конечностями равноценно, как обезьяна. Но их было двое, и силы были явно не равны…

Ничего не осталось, как позвать на помощь того, кому я могу полностью доверять.

Я кинулась к Марине.

Наша доктор встретила меня без энтузиазма. После пожара ей принесли несколько обожженных человек. Все это время она всеми силами пыталась им помочь, а тут еще я с просьбой помочь упырю.

– Прошу тебя… – У меня не было сил даже рассказать ей о произошедшем. – Помоги…

Марина устало кивнула, положила в свою сумку что-то видимо необходимое и пошла за мной.

–… Понимаешь, они никакие… Я не смогла их разбудить. Хотела позвать Кнута, страшно их таких оставлять там… А он напал. А этот из новых, однорукий, он меня защитил… В общем, они его избивали, когда я побежала за тобой… Или он их, но однорукий уже был в крови, когда я выскочила за решетку… – Я не знаю, поняла ли Марина что-то из моих слов, но это было сказано из последних сил. Меня бил озноб. Я из последних сил тащилась за Мариной, которую только что сама торопила помочь тому обесцвеченному упырю.

Несмотря на изнеможение, я в очередной раз ей восхитилась. Она всегда шла навстречу тем, кто нуждался, несмотря на усталость, и не смотрела на лица, помогая всем, кто нуждался в ее помощи.

Заметив, что Марина несет с собой оружие, я спросила:

– Так все же что произошло с Георгом и Корбаном? Что за забытье?

Марина лениво пожала плечами.

– Спиртное, надо думать… Приняли как средство от напряжения… Последнее время у них мало что ладится. Но я не думала, что все настолько плохо.

– Я не поняла, что заставило их напиться? Или это постоянное занятие хозяев?

Марина озадачено покачала головой:

– Нет, точно не постоянное! Я столкнулась с подобным впервые, хотя живу здесь уже пятнадцать лет. Понимаешь… Георг с Корбаном готовят огромный проект. Огромный. Сколько я здесь живу, столько лет они шаг за шагом приближаются к исполнению задуманного, но вдруг все… теперь он под угрозой.

Видимо не желая раскрывать этот большой секрет, Марина скомкала свою фразу. Но все происходило на моих глазах, и я пыталась догадаться, что же здесь на самом деле происходит.

Шагая рядом с доктором, повернув лицо к ней, робко спросила:

– Даже не представляю, что могло их так взволновать. Если только слухи, что отбросы разделались с Гансом и его фермой? Я не знаю, но мне не показалось, что он был близким другом хозяина.

Марина сухо кивнула:

– Очень хорошо понимаю это, именно, не представляешь. Ты права, дело не в Гансе. Дело в атаке на его ферму. Им нужно совсем немного времени, чтобы исполнить задуманное. Но теперь они реально могут не успеть.

Вроде она на все ответила, но вопросов стало еще больше, не желая дальше мучить доктора, я вздохнула:

– Ладно, сейчас нужно помочь тому упырю…

– Я помогу, а ты даже не заикайся перед Георгом, о том, что одна зашла в подвалы.

– Меня Корбан приглашал… – устало отозвалась я.

– Поверь, если хозяин прознает, что ты зашла туда одна, он и Корбану задаст. И тебе достанется.

Я покорно отозвалась:

– Хорошо, тогда ничего не скажу…

Мы подошли к кованой двери. Оружие над ним уже привычно повернулось в нашу сторону.

Доктор поежилась.

– Жуть какая… Так и не поймешь, что погиб от нелепого сбоя в программе… – невесело пробормотала Марина, напряженно провожая глазами пушку, пока я выглядывала в коридоре однорукого.

Заметив перед дверью распластанное однорукое тело в луже крови, я попыталась войти внутрь, но Марина меня удержала:

– Хватит глупостями заниматься! Просто позови его к двери.

– А если он мертв? – Я подняла на нее испуганные глаза.

– Не паникуй… дышит… Эй, новенький! Иди сюда… – негромко проговорила доктор. Однорукий действительно очнулся, и даже приподнял голову на ее зов.

– Нам туда входить без разрешения нельзя… подползи к двери, тогда я смогу тебе помочь.

– Кто ты? – едва слышно прошептал он.

– Я доктор. Меня позвала Ивета, она очень волновалась о тебе. И я не смогла ей отказать. – Устало улыбнулась Марина, заметив, что однорукий наблюдает за нами. Нетерпеливо протянув к нему руку, она устало добавила:

– Поверь, едва ты сюда подойдешь, я смогу помочь, и ты уйдешь отсюда на своих ногах. Поторопись, воин.

Однорукий упырь с трудом подполз к решетчатой двери и упал возле нее, окончательно потеряв сознание.

Марина достала из сумки нужные приспособления для переливания крови и лекарства. И подвесив на перекладину кованой двери пакет с кровью с воткнутыми длинными трубочками, вколола его упырю, добавив туда какое-то вещество.

– Через два часа будешь как огурчик… – поделилась она, пока я перевязывала рану на его руке. Так как с бинтами здесь было туго, я использовала свой платок.

Время шло, но он все не приходил в сознание… Я нетерпеливо прикоснулась к плечу однорукого…

Словно очнувшись, он вздрогнул, очнулся и приподнялся.

– Не так резко, игла выскользнет! – предупредила доктор, наблюдая за системой. – Еще один пакет и все смогут пойти спать!

Упырь, который на самом деле теперь выглядел куда лучше, послушно кивнул, не сводя с нас изучающего взгляда.

– Как тебя зовут, воин? – спросила она, увеличивая подачу крови.

– Хозяин приказал звать Жоржем… – равнодушно рассматривая серый бетонный потолок, отозвался упырь.

– Ясно. Меня зовут Марина, я здешний доктор. Ну, а с Иветой вы наверняка уже знакомы…

Он только кивнул, особенно не проявляя ни вежливости, ни дружелюбия.

Но я все же сочувственно ему улыбнулась.

Наконец процедура была закончена, Жорж медленно поднялся с пола, его рука слегка дрожала.

– Спасибо за помощь, доктор, не забуду, – на выдохе произнес он, слегка наклонив голову в мою сторону.

Марина молча кивнула в ответ, я еще раз ему улыбнулась, и помогла доктору встать и собрать вещи.

Жорж молча развернулся и ушел, как обещала Марина, на своих ногах.

Проводив Марину к ее дому, я бегом добежала к себе, все еще чувствую душащую руку Амана на своем горле.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. В историю трудно войти, но легко вляпат

Георг

– Закон подлости гласит, если в тот единственный раз, когда ты отступаешь от правил или нарушаешь свои принципы, и при этом может что-то случится, то оно обязательно случится, и в самом прескверном виде… – услышав последние новости о пожаре, проворчал сидевший на диване в моем кабинете Корбан.

– С принципами и правилами, это ты хорошо заметил… – со вздохом отозвался я, жестом выпроводив Семена. – Ладно, с пожаром все ясно, кукурузы не осталось, как и много чего другого… Но откуда в подвале на полу столько крови? Там что, коров резали?

Корбан измерил меня недовольным взглядом, но промолчал.

– Так ты знаешь, что там произошло? – настаивал на ответе я.

Корбан, наливая себе крови, раздраженно отозвался:

– Мне доложили, что была стычка с одноруким… Зря ты его взял. Я готов выкинуть его обратно в лес прямо сейчас!

Я раздраженно уточнил:

– С кем у него была стычка?

– С Аманом, и парой новичков… никак их имена не запомню.

– Тогда не жди, выкинь его прямо сейчас… – равнодушно отозвался я. – Еще раздора нам среди охраны не хватало… особенно в наше отсутствие.

Ивета, которая только собиралась идти к детям, заглянув перед занятиями в кабинет, постучав, открыла дверь и настороженно на нас посмотрела.

– Зайди... Чего ты хотела?

Она подошла к моему столу.

– Вас Милана только что искала, что-то опять случилось на ферме.

Я кивнул, продолжая просматривать записи.

Но подняв голову, заметил, что она все еще стоит перед моим столом. Это было необычно. Ивета старалась как можно реже появляться у меня перед глазами.

– Что случилось?

Девушка видимо для смелости вдохнула и с опаской поинтересовалась:

– О ком вы только что говорили? Кого вы хотите выкинуть в лес?

Какая ей разница? Совсем обнаглела! Я резко ответил:

– Вообще-то мои решения никого не касаются, тебя тем более!..

– Так кто это? – Упрямо повторила она.

– Никто из тех, кого ты знаешь, – отмахнулся я. – Иди уже, опоздаешь к детям!

Она резко развернулась и на самом деле куда-то спешно убежала.

Мы с Корбаном переглянулись. Что это было?

Корбан усмехнулся, он вообще такие выпады от девушек априори считал забавными, я в отличие от него невольно задумался: Ивета никогда не вела себя нагло или легкомысленно. И если бы у меня было больше времени, я бы может и расспросил ее подробно, но из-за пожара на ферме творился сущий бедлам, и ею заниматься было некогда.

Ивета

Я провела очередные занятия с детьми, и вернулась в дом. Все это время меня волновал вопрос, так о ком шла речь в разговоре Георга с Корбаном? Неужели о Жорже?

Спрашивать бесполезно, Георг не ответит. Если бы я уточнила, не однорукого ли они собрались выгнать? Он бы стал пытать меня откуда я его знаю… Тогда в любом случае пришлось бы рассказать о том, что произошло.

Но ведь есть большая вероятность, что утром мне просто показалось, что они говорили о нем… Я не могла пойти в подвалы, чтобы расспросить Жоржа, были ли у той стычки последствия. Ведь, если он собирался изгнать совсем другого воина, я бы просто подставилась под гнев и так взбешенного упыря…

Закончив с необходимыми делами, я привычно пошла к Красотке. Постучав в дверь, дождалась ее появления. Однако подруга впускать меня не спешила.

Она стояла в дверях, задумчиво накручивая на палец свои темные, блестящие волосы, собранные в хвост… Затем, словно что-то для себя решив, холодно произнесла:

– Вот ты, наконец, и здесь… Я уж почти заскучала, – многозначительно продолжила подруга после долгой паузы.

Вот и она не в духе. Я вздохнула:

– Если ты занята, я зайду позже.

Она задумчиво кивнула:

– Конечно, позже зайдешь. Ну да, тебе же всегда и везде рады. И Корбан, и Георг… Ты думала и я обрадуюсь? Буду вилять хвостом от радости?!

– Нет, я вообще об этом не думала. Я просто хотела тебя увидеть, поделиться новостями, и кое-что спросить, но...

Красотка меня буквально словесно атаковала:

– Именно, что не думала! Решила, что когда ты здесь появишься, я буду прыгать от радости?

Я через силу улыбнулась:

– Нет, прыгать от радости собиралась я, но раз ты против…

Решив, что-то подруга сегодня не в духе, я развернулась, чтобы уйти. Лучше потом помиримся и поговорим, но вдруг в коридоре появился Корбан и, игнорируя Красотку, радостно сообщил:

– У меня там кое-что для тебя припасено, Иветик-цветик. Придешь ко мне, я новый фильм достал.

Я из вежливости кивнула. Корбан улыбнулся и зашел в кабинет хозяина.

– Вот и вали отсюда, «цветик-пустоцветик»… его фильмы смотреть! – В бешенстве отозвалась Красотка и захлопнула передо мной дверь.

Чувствуя себя облитой грязью, пока шла к себе, не могла сдержать слез. Что сделала не так? Я с самого начала относилась к ней с некоторой нежностью, прощала оскорбительные замечания в свой адрес, принимая их за неловкие шутки, беспокоилась о ней, верила ее словам, ведь она стала моей подругой. Как мне казалось, настоящей.

Почему она так разозлилась из-за того, что я отсутствовала всего один вечер?!

Механически искупалась и легла в кровать. Но сна не было, только весьма нелегкий выбор.

Все же, – эта мысль не давала покоя, – неужели Жоржа выгнали?

Это было бы ужасно несправедливо! Я не знала, что делать. Идти и говорить, как все было, тем самым взять на себя всю вину за случившееся?.. Или немного выждать и через Корбана тихо выяснить, о ком в том разговоре шла речь?

Первое решение казалось правильным, но сложным, второе – малодушным, но более легким…

От тяжелых дум шла кругом голова, но милосердный сон сморил меня до того, как я успела хорошенько все обдумать.

Но на этом недоразумение с Красоткой не закончилось.

Через три дня, вечером после занятий меня вызвал к себе Георг.

Я пошла к нему, не успев даже выпутаться из теплых платков, в которых ходила по морозу. И хотя сегодня сильно потеплело, а на подтаявший снег даже опустился туман, теперь они спасали меня от промозглой сырости.

Пройдя по коридору, я подошла к двери кабинета. За ней было тихо. Потому войдя, я удивилась, увидев, что рядом с Георгом, на стуле, приставленном к хозяйскому столу, сидела Красотка, которая бессовестно проигнорировала мое «здрасте», сделав вид, будто меня вовсе не заметила.

Георг, уже злой как пес, негромко, но с явным раздражением сообщил:

– Тут кое-кто обиделся на тебя, говорит, что ты унесла ее украшения.

– Что? Не поняла… – Я тупо уставилась на Георга. – Куда унесла? Что унесла? О чем вы?

– Ой, не прикидывайся, что не поняла! – злобно прошипела Красотка. – Строит тут из себя тупую! Ты что, моих украшения не видела? Не надо «ля-ля», я помню, с какой жадностью ты их рассматривала!

На несколько минут я просто потеряла дар речи. Украшения? Рассматривала с жадностью? Что она имела в виду? Выдохнув, я ровным голосом отозвалась:

– Видимо, я точно тупая, раз не помню никаких украшений.

Тут в кабинет вошла Милана:

– Хозяин, звали?

– Нет… Да! – Одновременно отозвались Георг и Красотка, которая тут же добавила:

– Полюбуйся, Милана, воровку-то нашли… Сперла мои украшавочки!

Георг повернулся в ее сторону и холодно произнес:

– Заканчивай с этим… Этой фермы давно бы не было, если бы я так легко попадал на чьи-то манипуляции.

Однако слова хозяина Красотку абсолютно не смутили:

– Да мне плевать на твою ферму! Пусть эта дрянь вернет мне мои вещи! Ты понял?!

Горечь и боль в груди давили так… что было трудно дышать, но в тот момент я на миг обрадовалась, что никогда не брала ее одежду, которую она так щедро и постоянно мне предлагала. Правда, только потому, что ростом я была намного ниже и намного худее, чем Красотка. А шить я не умела, так что смысла принимать ее подарки не видела.

– Пошли… – Хозяин поднялся и дернул равнодушно сидящую Красотку за локоть. – Пошли, покажешь мне…

Окинув меня неприязненным взглядом, Красотка нехотя поплелась за Георгом. Они вышли. В задумчивости я механически стянула верхний платок с головы и села на ближайший стул. Ноги не держали.

Милана, которая села на стул Красотки, повернулась ко мне и с неприязнью заметила:

– Ну ты девка и влипла… Зачем ты так? Воровать… Стыдоба-то какая… – старушка осуждающе покачала головой.

Разумно было пойти за Георгом, ведь скорее всего они пошли ко мне, проверять, куда я спрятала украшения. Заодно резко оборвать Милану, которая сейчас мне сильно напоминала Казимира, с его непонятной постоянной неприязнью и вечным презрением. Или наоборот, чтобы завоевать ее сочувствие, начать оправдываться и горячо уверять, что я тут не причем, и это простое недоразумение…

Но я молчала, наблюдая за развивающимися событиями, словно со стороны.

Милана продолжала рассуждать вслух:

– Даже, если та злая девка просто на тебя наболтала, тебя все равно сильно накажут… Хозяин воров ненавидит… Да и ночная кукушка всегда дневную перекует!

Понятия не имея, о каких кукушках идет речь, я промолчала. Наказания я боялась, но все это меркло на фоне того, что меня сейчас пугало… Я боялась, что мне больше доверять не будут, станут относиться настороженно и даже, если внешне это не покажут, про себя думать, что я воровка.

Тут в кабинет вошел Корбан.

Мое сердце на миг остановилось, затем понеслось как безумное.

В первый момент я вскочила от радости, но тут же опомнившись, села. Он мне не защитник. Он поверит Георгу, который слушает Красотку. А когда ему расскажут о моем мнимом воровстве, мне будет очень стыдно смотреть ему в глаза.

– А куда все делись? – оглядевшись, спросил он. – И ты чего такая обиженная сидишь? Давай я побью любого кто тебя обидел? А? – Он улыбнулся.

Всякий раз, как Корбан смотрел на меня с таким теплым вниманием, я отчего-то чувствовала себя обязанной ему и крайне этим смущалась. А сейчас я ненавидела обжигающую волну слез, что поднималась у меня в горле. Заплакать сейчас – значит, показать свою слабость, а этого я не хотела.

Но я сглотнула комок боли, и тихо спросила о том, что меня очень волновало до момента обвинения в воровстве:

– Корбан… прошу тебя, скажи, кого вы выгнали в лес?

Милана, тупо на меня взглянув, тут же заявила, сбив с толку собравшего ответить Корбана:

– Не бойся, тебя в лес не выгонят, ну может… выпорют немного…

– Корбан… ответь, прошу тебя…

Главный воин отозвался:

– Да не знаешь ты его. Из новичков, сутки не пробыл, драку устроил. Чуть не до смерти избил троих… Почему ты о нем спрашиваешь?