Текст книги "Сладкая добыча (СИ)"

Автор книги: Елена Другая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Не сомневайся, мальчик мой, что ты понравишься отцу своего альфы. За это можешь даже не беспокоиться. Самое главное – понравиться его папе. Именно от него зависит твой комфорт, в котором ты будешь жить в своей новой семье!

А тут, как раз, словно назло, к ним ехал именно папа Зигфрида! Лоренс быстро прибрался в их убогом жилище, протер стол, поправил коврики и шкуры на полу, расположив их более симметрично, зажег дополнительную лампу и присел на стул, в волнительном ожидании. И что там за папа? Какой ужас. Он совершенно был не готов к их встрече.

Вскоре он услышал движение во дворе. Зиг и его родитель прибыли. Оборотень распахнул дверь, и в дом вошел пожилой омега невысокого роста, но полный достоинства и вполне еще привлекательный.

Лоренс тут же вскочил им навстречу. Он и понятия не имел, как нужно приветствовать папу оборотня, но Зигфрид, предвидя этот неловкий момент, взял ситуацию в свои руки.

– Папа, знакомься – мой супруг, истинный омега, его зовут Лоренс. Лоренс, познакомься, это мой папа, его зовут Ольвин!

– Очень приятно, – застенчиво пролепетал Лоренс, не смея поднять глаза.

Но потом он все же украдкой взглянул на родителя своего альфы и еще больше смутился. Надо сказать, что папа Ольвен замер у самого входа, будто бы не в силах пошевелиться. Он каким-то странным взглядом с совершенно непонятным выражением смотрел на супруга своего сына. Рот пожилого омеги приоткрылся, взор застыл, будто бы он узрел невиданное чудо.

– Заберите меня черти в ад! – наконец, выдавил из себя он. – Зиг, сыночек, ты меня не разыгрываешь? Этот прелестный юноша – действительно, твой омега?

– А... Ну, да, – в смятении забормотал альфа. – Это он есть. А что? Что-то не так?

– Как, не так? – в замешательстве сказал папа, и больше не нашел других слов.

Он приблизился к Лоренсу, пожирая его глазами, а потом выдал со смущением:

– Какой же ты красивый, деточка! Я просто не верю своим глазам! Ты вправду, как мне сообщили, истинный омега моего сына? Это не обман?

– Да, истинный, – с достоинством кивнул Лоренс, при этом сгорая от стыда, что его так пристально разглядывали.

Он упорно прятал взгляд, мечтая провалиться сквозь землю, будучи не в состоянии понять, что же так поразило их гостя.

– Ничего себе! – Ольвен всплеснул руками. – Ну... ладно. Мне говорили, что ты хорош, но я не думал, что настолько...

– Пап, да ты проходи, садись, – ласковым голосом с теплыми интонациями предложил Зиг. – Ты же устал. Лори, у нас есть, чем подкрепиться?

Конечно, у них было, чем подкрепиться. Лоренс успел накрыть стол, невзирая на боль в ободранных ладонях и жестокое зудение в заднице, которое мешало не только двигаться, но и думать. Он скромно кивнул и присел в уголок, туда, где падало меньше света, уступив более почетные и удобные места хозяину дома и его папе.

Украдкой он разглядывал Ольвина, и с каждой секундой убеждаясь все более, что тот был вполне адекватным омегой, благородный и тщательно ухаживающий за своей внешностью. Батистовый костюм из ткани изумрудного цвета, украшенный золотыми пуговицами, сидел на нем, словно влитой, седоватую голову его венчал обруч с драгоценными камнями, а обут он был в высокие сапожки на удобной платформе.

Черты лица папы Зигфрида свидетельствовали о его былой красоте и высоком происхождении. За их примитивный стол он уселся с таким видом, словно за царскую трапезу, и даже огляделся, будто в поисках прислуги. Лоренсу невольно вдруг стало стыдно за убогость их жилища, и он бросил осуждающий взгляд в сторону своего супруга. Тот невозмутимо улыбнулся в ответ.

– Дорогой папа, – почтительно обратился Зиг к своему родителю. – Я счастлив тебя видеть. Однако не объяснишь ли ты, чем я обязан такому почетному для меня визиту, и почему ты явился сам, а не прислал кого-то из родственников или прислуги?

– Кончай ломать комедию, – сердито отозвался пожилой омега. – Давай без всех этих церемоний. Если ты пытаешься произвести впечатление на своего супруга, то попытайся сделать это другим способом. Как вкусно пахнет овсянкой..., – проворковал он, перейдя на иной тон. – Лори, будь добр, наложи мне полную тарелочку. Вот так, спасибо. Поражен, что у вас есть крупа...

– Это Ани привез для Лори, – пояснил Зиг, следя за тем, как Лори наполняет и его тарелку. – Пап, ну скажи, в чем дело? Ведь наш лорд жив и здоров? Не пугай меня.

Некоторое время Ольвен с удовольствием поглощал кашу, а потом деликатно обтер свои губы краешком белоснежного носового платка.

– Зиг, сынок, на самом деле, все очень плохо. Поэтому я должен сообщить, что старый лорд призвал тебя к себе.

Зигфрид тут же вскочил и нервно зашагал по комнате.

– А почему же именно меня? – вскричал он. – Я далеко не самый старший из оставшихся в живых оборотней нашего клана!

– Сядь! – прикрикнул на него папа, а Лоренс при звуке его властного голоса вжался в стенку и прикрыл глаза.

Семейной ссоры ему только не хватало! Одновременно распирало любопытство, что же там у них произошло.

– Ты должен меня выслушать, сын, – торжественно произнес Ольвен.

Зиг покорно сел за стол, поближе к Лоренсу, и ухватил его за запястье, словно в поисках поддержки.

– Глава нашего клана, лорд оборотней, твой отец и мой муж, тяжело болен! – трагическим тоном оповестил папа.

– Спасибо за срочную весть, – скептически усмехнулся Зиг. – Он воображает себя больным уже лет двадцать. Извини, папа, но я не помню его здоровым с момента своего рождения.

– Да погоди ты, – отмахнулся Ольвен, теряя всю величественность.

Пожилой омега достал из кармана своей куртки платок и разрыдался. Тут уж и Зиг, и Лоренс невольно насторожились, поняв, что все серьезно.

– Он окончательно сдал, – всхлипывал Ольвен. – У нашего лорда, старого волка, совсем отказали задние лапы и разболелась спина! Он даже не может ходить. Вот и прислал меня с вестью, что призывает тебя.

– Великолепно! – нервно встрепенулся Зигфрид. – Но почему – именно меня? На очереди мой достойный брат Артур. Кроме того, есть еще Вольф, брат-близнец Артура из этого же выводка. Они оба старше меня!

За столом воцарило молчание. Ольвен некоторое время смотрел в скатерть, а потом приподнял влажные ресницы.

– Ты говоришь, будто чужой человек. Ведь сам все знаешь! Что вышло из нашего Артура? Напомнить тебе?

– Не нужно напоминать, – с досадой поморщился Зигфрид. – Мне больно смотреть, как Ани поработил моего старшего брата и превратил благородного оборотня в диванную болонку. Чтобы выпросить кусочек мяса, ему теперь приходится служить, давать лапку и тявкать. Что с ним стало? Мне страшно подумать, до чего он докатился из-за своей любви к своему омеге!

– Кстати, есть последние печальные новости, – удрученно вставил папа. – Его уволили с работы. Ани же пристроил Артура в рыбный порт. И вот, его застали в трюме, пожирающим сырую рыбу. Сразу уволили, хорошо, что без скандала.

– А я и не удивляюсь, – зловеще усмехнулся Зиг. – Ани мне никогда не нравился со своими замашками властелина мира. Если Артур сбежит от него, то я приму брата без всяких оговорок. Хорошо, ну, а как сейчас Вольф живет?

– Здесь ситуация не менее веселая. Вольф жив-здоров, но совершенно отгородился от мира, поселился на необитаемом острове со своим истинным омегой, ни с кем не общается. Он полностью отрешился от всех нас. В последней весточке он сказал, что после того, как люди убили весь его первый выводок, он ушел из цивилизации раз и навсегда, и чтобы мы про него забыли.

– Знаю я его грустную историю. А два брата из моего выводка? Где они и что сейчас с ними?

– Они поселились в норе, совокупляются исключительно с волчицами и почти никогда не обращаются в людей! Для главы нашего клана такая позиция неприемлема! Ведь наш лорд должен быть способен, если понадобится, провести переговоры, может быть даже и с самим президентом! А братья твои полностью одичали и, кажется, даже разучились говорить. Вот все-таки удивительная разница, ведь вы из одного помета, а ты у меня совсем другой!

– Ясно, – отрезал Зиг,озадаченно потирая переносицу. – Кроме меня, похоже, действительно, никого нет.

– Нет, ведь ты знаешь что произошло с моим третьим выводком... Эти дети, все трое, погибли, попав в ловушку, от рук людей, как и щенки Вольфа. А это были такие хорошие и красивые альфята! Такие сильные и сообразительные...

И с этими словами Ольвен вновь разрыдался, прижав платок к своим глазам. Надо сказать, что и Лоренс сильно впечатлился историей этой семьи. Надо же! А он-то представлял, что все оборотни – одиночки. А на самом деле у них тоже имелись родители, дети, свои семьи, родственные узы.

Он, с невольным уважением поглядывал на Ольвена, который, хоть и плакал, уткнувшись в платок, но сидел при этом не сгибая спины, поэтому сам он тоже невольно приосанился, стараясь превозмочь зудящую боль в анусе, которая жестоко терзала его со вчерашнего дня расправы. Он весь обратился в слух и даже невольно подался вперед.

– Понятно, – уныло кивнул головой Зигфрид. – То есть, выбрали, все же меня. И что мне делать теперь, папа? Я не могу бросить свою территорию! Это мой дом, и со своим омегой я здесь уже ужился. Скажи лучше, насколько плох мой отец? Может наш старый волк еще поднимется на лапы?

– Он очень плох, – страдальчески ответил Ольвен. – Так плох, что даже передвигаться сам не может. Спина не гнется, задние лапы совсем отказали. Именно ты должен теперь возглавить наш клан, Зигфрид, дорогой мой сыночек, согласись. Больше некому!

Зиг мрачно хмурил брови. Было совершенно очевидно, что ему абсолютно не нравилась подобная, пусть и очень почетная миссия. Лихорадочно соображая, он искал срочный выход, чтобы хоть как-то отмазаться от выпавшей ему, сомнительной для него, чести.

– Раз глава нашего клана жив, то я не могу претендовать на его место! – торжествующе заявил вдруг он, зыркнув в сторону Лоренса, словно в поисках его поддержки.

Лоренс сидел в своем углу тише воды и ниже травы, так как совсем не разбирался в существующих в общине оборотней обычаях “престолонаследования”, а поэтому пока предпочитал помалкивать.

– Зиг, сыночек, – печально отозвался его папа. – Ты не понимаешь всю суть вещей. Позволь, я тебе расскажу.

– Конечно, – кивнул альфа в ответ. – Я только этого и жду.

– У нас в замке сложилась кошмарная ситуация. Твой отец парализован и утратил свои власть и влияние. А я... Стражники меня не слушаются! Они подчиняются только своему командиру. Вместо того, чтобы охранять замок, они бегают в соседнюю деревню, режут коров и насилуют омег! Таким образом, пять десятков оборотней в данный момент сейчас находятся полностью без контроля.... И я не могу ничего поделать! Что бы я не сказал им, следует ответ – где наш лорд, и почему он сам не выйдет к нам?

Они опять замолчали.

– Пап, ты ведь мне не все сказал, – Зиг выйдя из раздумий, тряхнул своей роскошной, черной шевелюрой. – Говори все, как есть. Я люблю тебя. Доверься мне.

Ольвен вновь приложил платок к своим глазам и залился слезами.

– Сын. Я должен сказать тебе! Ведь я сейчас беременный!

– Что???

Зиг подскочил от этих слов чуть ли не до потолка, недоверчиво затряс головой, а потом обратился к своему родителю:

– Как??? Ты шутишь? От кого?

И тут же получил в ответ легкую оплеуху по уху.

– Да как ты смеешь? – в гневе зашипел на него пожилой омега, забыв о слезах. – Ты забыл, что я замужем? Конечно, от твоего отца, лорда оборотней, да продлят гиены ада его жизнь!

– Как такое могло случиться? – взъярился Зиг – Ты же мне сказал, что у отца отказали лапы... И кто же тогда сделал тебе детей? Хочешь сказать, что мой драгоценный отец? Твой парализованный муж?

Лоренс забился от них как можно глубже в угол и дрожал всем телом. Вот это да! Какие страсти! Однако, своей душой, он почему-то был не на стороне супруга, а на стороне пожилого омеги.

– Но ведь у старого волка парализовало лишь лапы, а не сам детородный орган, – с резонным достоинством парировал Ольвен. – Так случайно получилось. Я ухаживал за нашим лордом и вдруг уснул, и тут у меня внезапно началась течка. Да у меня ее не было уже последние несколько лет! В общем, мне не удалось вырваться и убежать, сынок. Вот такие дела...

– Случайно? – Зиг громко икнул. – Случайно? Папа! Сколько вам лет? Ты сам говоришь, что лорд наш уже одной лапой в могиле! И тут же докладываешь, что у вас будет выводок? В ваши-то годы???

Зиг в гневе заметался по комнате, вцепившись пальцами в вихры своих волос.

– А... А что такого? – Ольвен хоть и старался казаться гордым, но слезы из его глаз вдруг хлынули мощным потоком. – Я ведь полностью потерял свой третий выводок. Пока у меня есть хоть какое-то здоровье и желание вашего отца, я решил попытаться опять и не стал вытравлять детенышей.

Зиг в отчаянии хлопнул руками по бедрам и присел на край табуретки. Он будто бы остыл и обратился к своему папе.

– Ну, знаешь, прекрасно! Лапы у отца отказали, мозги, похоже, тоже, охотиться он не может, как, равно, управлять замком и стражниками! Зато, как я понял, он может лихо вдувать омегам! Отлично! Пап, признавайся, он, небось, еще и мяско человеческое в свое удовольствие пожевывает?

– Ну..., – неопределенно повел плечами Ольвен, – сыночек, ты должен понять, что, хотя, туризм давно запрещен в нашей зоне... Но, все равно захаживают... В общем, всякое бывает... Однако, я горжусь тем, что мои дети не нападают на людей и не едят их. Вот ты, например, Зигфрид, я уверен, что ни разу не занимался людоедством!

– Ага, – усмехнулся Зиг, – можешь быть уверен. Ни за что и никогда!

Лоренс весь обратился в слух и мелко дрожал. Значит, они все же убивали и жрали людей!

– Но и это еще не все, – кисло продолжил Ольвен. – У нас еще инцидент.

– Говори! – сурово кивнул альфа, готовый принять любую правду, какой бы она не была.

– У нас в замке сейчас живут твои племянники, трое замечательных альфят. Это первый выводок Ани и Артура, они отдали мне их на воспитание. Им сейчас по двенадцать лет. Ну, сам понимаешь, мальчикам лучше жить на природе, в городе им сложновато.

– Отлично, – сердито буркнул Зиг. – Ани и Артур без перерыва строгают детей, а воспитывать не желают, потому что эта парочка решила обосноваться в городе. И что же дальше?

– С некоторых пор мальчишки повадились бегать на городскую свалку и драться там с бродячими собаками. Я не возражаю, ведь у альфят так мало развлечений. И вот как-то, представляешь, они нашли на свалке пищащий сверток, в нем оказался новорожденный омежка. Кто-то родил и выбросил. Сначала альфята хотели его съесть, но все же не решились и принесли мне...

Зигфрид подавился чаем и закашлялся, некоторое время он даже не мог говорить. И Ольвен, и Лоренс бросились колотить его спине.

– То есть, у тебя теперь еще и омежка? – настороженно уточнил альфа.

– Да, представь, такой хорошенький. Ему всего месяца два.

Лицо Ольвена сияло от удовольствия самой счастливой улыбкой.

– То есть, ты беременный, и у тебя еще и приемыш?

Альфа снова вскочил с места. Все эти новости у него просто в голове не вмещались.

– Отлично. Мало своих щенков. Правильно, не все ли равно, сколько их ползает по полу, десять или двадцать?

– Но это же омежка! – развел руками Ольвен. – Потом он непременно пригодится.

– Да, в голодную зиму, – сказал Зиг и громко рассмеялся, метнув насмешливый взгляд в сторону Лоренса, который, похоже, пребывал в полнейшей прострации. – Хорошо, а с кем этот ребеночек сейчас?

– С нашим поваром, старым омегой, который готовил кушать и подавал на стол еще дедушке нашего лорда. Правда, он давно совсем ослеп...

– Повар ослеп? Папа, это кошмар! Ты доверил крошечного омежку слепому старику?

– Но не мог же я взять ребенка с собой! Пришлось доверить.

– Раз повар ослеп, как же он готовит еду?

– Зиг, пусть как может, так и готовит! Он хороший и добрый человек. Мне нужно срочно возвращаться в замок, и ты со своим супругом обязаны поехать со мной, чтобы поддержать семью в трудный момент, а может и принять бразды управления замком.

– Погоди, – Зиг выставил ладонь. – А теперь давай все по порядку. Кто сейчас живет в замке, ты можешь мне перечислить всех?

– Конечно, сыночек мой! Во-первых, наш лорд, во-вторых я сам. Далее три альфенка двенадцати лет из выводка Артура и Ани. Наш старый дворецкий, правда он окончательно оглох, и толку от него никакого. Супруг его, наш слепой повар-омега. Потом ребеночек, омежка, которого нашли на свалке. И еще свора оборотней-стражников вместе с их командиром. Они творят, что хотят, и я уже просто их боюсь. Командира нужно срочно загрызть, Зигфрид, потому что этот волчара уже возомнил себя лордом и хозяином замка, хотя он совсем не нашей крови.

Зигфрид поднял на отца тяжелый взгляд, обнажил клыки и глухо зарычал.

– А вот с этого нужно было и начинать, папа.

– И потом, у меня ведь огород, я выращиваю капусту и морковку. Эти овощи очень выручают нашу семью в голодную зиму. Но альфята не желают помогать мне с огородом! Их нужно бы приструнить. И мои барашки... Целое стадо из тридцати великолепных ягнят... Их же нужно пасти... Честно говоря, когда я брал выводок Артура, то рассчитывал на помощь, но альфята не хотят...

– Я все понял, – мягко прервал его Зиг, с сыновней нежностью погладив папу по руке. – У лорда отнялись лапы, ты – беременный, тебе принесли в подоле омежку, дворецкий оглох, повар ослеп, начальник стражи охамел и готовится захватить наше родовое логово. Помет Артура отбился от рук и не желает помогать по хозяйству. Огород зарос, барашки дохнут от голода, то есть к зиме не будет ни овощей, ни мяса. Прекрасно. Что же, Лори. Мы должны перебираться в замок, чтобы я смог принять престол.

====== 14. Империя оборотней. ======

Излишне говорить, что в эту ночь Лоренс практически не спал. Он до такой степени взволновался грядущими переменами в своей жизни, что чуть не провертел дыру в кровати.

Папу Ольвена они разместили на своем ложе в главной комнате, а сами ушли на топчан в клетку. Зигфрид хотел было приластиться и пристроиться рядом с Лори, но тот прогнал его на пол резким пинком ноги под зад, показывая, что ничего еще не забыл и не простил. Так Зиг и уснул, свернувшись калачиком на полу возле топчана, а омежка до утра не сомкнул глаз.

Интересно, что эти оборотни называют своим замком? Вероятнее всего, это вонючая нора в земле. И каков из себя тот, кого они называют своим старым лордом? Наверняка, это совершенно дикое и косматое чудовище. И как бедный Ольвен с ним живет?

Внезапно Лоренсу стало так жаль себя, своих загубленных надежд. Для чего он заканчивал элитный колледж, где их учили разбираться в искусстве, петь, танцевать, поддерживать любую беседу, хорошо выглядеть, готовить изысканные блюда, вышивать золотыми нитями? Все оказалось зря.

Его альфа – кровожадный зверюга, не брезгующий убийствами и человеческим мясом, и ему все равно, как выглядит его омега. А живут они в глухом лесу, где нужно рубить дрова, таскать воду, топить печку и добывать пропитание охотой или рыбалкой.

Почти до самого утра он безутешно всхлипывал в подушку. Сердце Лори разрывалось при мысли о родителях, которые, видимо, навсегда его потеряли. Оставалось надеятся, что хоть одна из переданных записок до них дойдет.

Когда на улице начало светлеть, то ему пришлось встать у плиты. Надлежало приготовить плотный завтрак, ведь папа Ольвен был беременный, и его следовало хорошо накормить. Лоренс сварил кашу, заварил крепкий чай и испек горку оладьев, выставил на стол банку меда.

Он не очень хорошо себя чувствовал. Не слишком сильно, но довольно противно начало схватывать низ живота в преддверии течки. Только этого не хватало! Он не собирался принимать в эту течку своего альфу, так как был очень сильно обижен на него. Перебьется, негодяй.

Лоренс, твердо поджав губы, был полон решимости наказать Зигфрида за учиненный над собой беспредел и не допускать его во время течки до своего тела.

Он был уверен, что сможет сделать это. Папа не раз говорил ему, что течку лучше всего переносить на ногах, наоборот, на ее время даже увеличить физические нагрузки, а не укладываться в постель, как было принято среди юных городских омег. Было известно, что течные омеги ходили на работу и активно занимались всеми домашними делами. Лоренс тоже решил в этот раз не давать себе слабину, а запихать в задницу тряпку или кусок ваты, чтобы вести себя, как ни в чем не бывало. Ну и попросить у папы Ольвена отвар облом-хрен-травы, чтобы уменьшить болезненные спазмы.

Вскоре на запах еды выполз сонный Зигфрид. Он сел на табурет и, смачно облизываясь, жадно уставился на блюдо с оладьями.

– Доброе утро, – приветливо сказал Лоренс. – Что смотришь? Ты ничего здесь не получишь. Иди в лес и лови там крыс или сусликов.

Зиг сглотнул слюну, метнул на своего омежку виноватый взгляд и покорно притих в ожидании подачки.

Лоренс, гордо выпрямившись, с царственным видом продолжал хозяйничать и расставлять тарелки с чашками. При этом он старался не смотреть на своего альфу, полностью игнорируя его присутствие.

Вскоре проснулся папа Ольвен.

– Каша! Оладушки! – возликовал он присоединяясь к ним. – Лоренс, какой же ты молодец! Вот, сыночек. Цени своего омегу. Он все умеет делать. Даже поднялся с первыми лучами солнца, чтобы нас накормить!

– Ценю, – уныло процедил Зиг, и супруги при этом пересеклись мрачными взглядами.

Они быстро перекусили, причем Зиг сделал лишь несколько глотков чая, так и не решившись ни на что другое. Потом они быстро собрали свои нехитрые пожитки, заколотили ставни дома и двинулись в путь. Идти, как узнал Лоренс, нужно было двенадцать часов.

Первые два часа он шел довольно бодро, но потом устал и начал значительно отставать. Тогда Зигфрид обратился в огромного волка и предложил сесть ему на спину. Лоренс не хотел принимать его помощь, гордость не позволяла, поэтому вскоре они устроили привал. Лоренс при папе Ольвене особенно не демонстрировал, что они с альфой в ссоре, но за его спиной, кидал на Зига красноречивые и мстительные взгляды.

Кроме того, у него все больше болел живот. Течка должна была наступить со дня на день. Загруженный своими проблемами Лоренс почти не разговаривал, однако, не забывая сохранять перед папой Зига любезное выражение лица.

– Ну, где же замок? – наконец, спросил он, чувствуя, что уже падает замертво от усталости.

– Так вот же он! – сказал папа и показал рукой на огромную скалу, которая находилась прямо перед ними.

Лоренс долго и пристально вглядывался в нее, а потом действительно узрел элементы замка, которые постепенно, согласно прихотям природы, вросли в скалу. Через некоторые расщелины между камней даже пробивался слабый свет.

– Не бойся, детка, – успокоил папа. – Ты сам увидишь, что внутри гораздо лучше, чем снаружи.

Уже смеркалось, когда они достигли ограды. Это была колючая проволока, натянутая между столбами. Сверху, на некоторых из них, размещались черепа людей и животных.

Лоренс невольно содрогнулся.

– Это настоящие? – шепотом спросил он у Ольвена.

– Конечно! – гордо отозвался тот. – Для устрашения. Хотя, не особенно помогает. Люди все равно приходят сюда и навсегда пропадают.

– И вы это допускаете? – не выдержав возмутился Лоренс. – Вы же омега, а не оборотень! Вы тоже являетесь соучастником всех этих убийств?

Ольвен как-то странно посмотрел на него и прижал палец к губам. Они прошли к той части ограды, где рос кустарник, а потом пересекли границу через потайную лазейку в ограде.

Далее тропинка пошла резко в гору. Лоренс, который уже не чувствовал под собой ног, согласился влезть на спину своему оборотню, позади него уселся и Ольвен.

К тому времени уже окончательно стемнело и послышался жуткий, заунывный вой, кажется, в несколько глоток. Лоренс оцепенел от ужаса. Рука его непроизвольно потянулась, и он ласково поскреб между ушами своего оборотня. Тот благодарно заурчал и оглянувшись на него, лизнул в ладонь.

– А ты не понимаешь язык оборотней? – спросил у Лори Ольвен.

– Нет, – ответил юный омега, мечтая, чтобы они скорее добрались хоть до каких-нибудь надежных стен, где можно было бы безопасно отдохнуть.

– Ну, потом научишься, – оптимистично заверил Ольвен. – Первые годы, конечно, тяжело понимать их. Но вы – истинные, так что, может, и быстрее научишься. Успокойся, деточка. Мы почти уже дома. Я очень счастлив, что хоть у одного моего сына есть нормальная семья с любящим его омегой. У всех остальных не очень сложилось.

– Да уж..., – неуверенно протянул Лоренс, думая, что знает причину неудач братьев Зига в семейной жизни.

Вскоре они достигли подножья скалы, где располагался вход в замок. Ворота были нараспашку, но с двух сторон от них лежали две огромные и зубастые твари. Они дико завыли и заметались, демонстрируя хозяевам свое рвение охранников, а потом, выражая свою покорность, приникли к земле и заюлили хвостами.

Зигфрид, тем временем, спустив своих седоков на землю, кувыркнулся и стал человеком. Лоренса от волнения трясло, словно в ознобе.

– Как ты? – взволнованным шепотом осведомился у него альфа. – Ты в порядке?

– А тебе не наплевать? – высокомерно прошипел в ответ Лоренс. – Провались ты вместе со своим замком и всем семейством! Я тебя ненавижу! И я хочу домой!

С этим они ступили в черную дыру, обозначающую вход. Правда, сразу же перед ними метнулись пара охранников, которые в руках держали факелы, освещающие им дорогу.

Лоренс шел, словно в прострации. Он уже не чувствовал не только ног, но и всего своего тела. Ему было стыдно жаловаться на усталость, ведь папа Ольвен, несмотря на пожилой возраст и свою беременность, выглядел вполне бодрячком. Он без всяких признаков утомления поднимался по крутым ступенькам, радуясь возвращению домой.

В жилых покоях оказалось, кстати, гораздо более солидно, чем это выглядело снаружи. Здесь было электричество. Огромные комнаты просто поражали своим богатым убранством и одновременно царившим в них запущением.

Вокруг была безумная роскошь. Антикварные предметы искусства были в беспорядке расставлены по углам и укрывали старинную мебель. Стены украшали вытканные вручную гобелены и ценнейшие полотна самых именитых авторов. Другие предметы интерьера были еще более раритетными и потрясали воображение своей ценностью. У Лоренса возникло такое ощущение, что он попал в исторический музей.

Одновременно с этим поражало царившее запустение, обилие пыли и грязи, словно никто здесь не убирался целых сто лет. Забыв былые обиды, Лоренс доверчиво принял руку Зигфрида, и опирался на нее, когда они проходили по залам замка.

– Нам надо зайти к отцу, – шепнул ему на ухо Зигфрид, – для совершения формальной части.

От усталости Лори готов был упасть, но, услышав про визит к отцу, тут же невольно взбодрился и приосанился. Этого не хватало! Как это все пережить?

Вскоре они вступили в огромное помещение, ярко освещенное свисавшей с потолка хрустальной люстрой.

Перед ними находился трон, на котором сидел совсем древний, чудовищно иссохший, лохматый и страшный старик. По бокам от трона стояли пара сгорбленных от старости стражников.

– Подойдите! – гортанным рыком приказал старый лорд. – Ольвен, кого ты ко мне привел?

Папа обреченно вздохнул, вышел вперед, почтительно поклонился и громко вымолвил:

– Перед тобой, наш лорд, я, твой супруг, папа твоих трех выводков, а также, позади меня стоят твой сын, альфа, Зигфрид, младший из второго выводка, которого ты сам призвал к своим ногам, и супруг его, омега, зовущийся Лоренс!

Услышав его речь, старый лорд весьма озадачился и начал переговариваться с находящимися рядом стражниками, очевидно освежая свою скудную память. Потом он пристально взглянул на папу Ольвена и властным знаком руки велел ему приблизиться.

– У тебя живот! – громогласно оповестил он. – От кого же ты нагулял свое брюхо?

Ольвен сделал два шага к трону и упал на колени.

– От вас, мой лорд. Разве вы забыли, как вдули мне в последнюю течку? Это будут ваши детки, мой возлюбленный альфа!

– Что? – вскричал старик. – Ты сошел с ума? Я бы в жизни не посмотрел на такого потрепанного и пожилого омегу, как ты! Так... А кого ты мне привел? Подойди сюда!

Старикан сделал знак Лоренсу. Ольвен поспешно поднялся с коленей и сделал знак юному омеге приблизиться к старому лорду. Лоренс в беспомощном ужасе взглянул на Зига, а потом робко приблизился к трону и тоже встал коленками на пол.

Отец Зига сделал жест, чтобы омежка подполз еще ближе, потом ухватил Лори за руку и грубо привлек к себе почти вплотную, тщательно и похотливо обнюхивая его шею и волосы.

– Вот это я понимаю! – восторженно вскричал он. – Вот это настоящий десерт! Когда его мне приготовят? Хотя, я согласен полакомиться им и живым, и мертвым! А для начала, лучше всего его трахнуть!

И старик, у которого омерзительно воняло из пасти, лизнул юного омежку в шею своим шершавым и склизким языком. Тот непроизвольно рванулся назад, резко высвободился и доверчиво нырнул лицом в плечо к своему законном супругу.

– Это же наш Лоренс, – холодно и злобно снова представил Ольвен. – Истинный омега нашего сына Зигфрида. Его нельзя ни есть, ни трахать!!!

– Да??? – морда лорда озадаченно вытянулась. – Как жаль... Пахнет просто изумительно. Должно быть, скоро потечет. А что, и Зигфрид здесь?

– Да, он ждет, чтобы ты, мой лорд, передал ему регалии властителей общины оборотней, – сдержанно, с почтительным поклоном ответил Ольвен. – Ведь ты сам его для этого призвал!

– Я? – возмутился старикан, бесновато блеснув глазами. – С каких это чертей! Мигом мне подайте на блюде этого изумительно пахнущего омежку, а самого Зига убейте! Давно пора разделаться с ним!

– Да ну? – злобно зашипел Ольвен, внезапно ощерив зубы. – А ну-ка, командующий лорд оборотней, покажи мне и нам всем свои клыки! Они выпали у тебя! Их нет, ведь так? А без клыков ни один оборотень не может возглавлять клан! Так что немедленно сдай свои регалии Зигфриду, пока он согласен их принять!!!

====== 15. Передача регалий. ======

После этих слов своего папы, вперед, наконец-то, вышел сам Зигфрид.

– Рад тебя видеть отец, – громко сказал он, и голос его отразился под потолком эхом. – Готов принять все положенные регалии, чтобы достойно сменить тебя на высоком посту Великого Лорда клана оборотней.

– Еще чего! – злобно ощерился старикан. – А хо-хо, не хо-хо? Регалии ему подавай! Ты откуда взялся? Тебя не звал никто! И кто ты, вообще, такой? Я не собираюсь сдавать свои регалии! Я еще – ого-го! Любого из вас загрызу!

И старик приосанился на своем троне, который одновременно служил ему передвижным инвалидным креслом на колесах, и грозно пристукнул по каменному полу внушительным железным посохом.

Зигфрид обернулся на своего папу, он при этом едва сдерживал смех, потом успокаивающе подмигнул Лоренсу, уже вполне готовому упасть в обморок, и вновь почтительно обратился к разбушевавшемуся родителю.