Текст книги "Сладкая добыча (СИ)"

Автор книги: Елена Другая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

С этими словами юный альфа протянул Лоренсу пустую тарелку и позолоченную ложечку. Надо сказать, омега после этих слов пребывал в полном замешательстве. Он так растерялся, что от неожиданности даже растрогался и часто заморгал, чтобы не прослезиться.

– Спасибо, Марик. Честно говоря, я и сам подумал, о необходимости пробовать мою еду. Раз отравили голубя, то могут попытаться сделать это и со мной. Но... Разве тебе не страшно?

Марик отрицательно качнул головой, сжав губы и в свирепой решимости выпятив нижнюю челюсть.

– Вы – истинный супруг нашего лорда! Я готов служить вам и отдать за вас жизнь, – со всей искренностью заверил он.

Лоренс, настороженно поглядывая на него, выборочно наполнил тарелку кусочками из различных блюд, которые Марик тут же, на его глазах, с большим аппетитом съел.

– Все очень вкусно! – заулыбался альфа. – Кушайте, ваша светлость, и ничего не опасайтесь! Я буду пробовать всю еду, которая вам подается. Никто не посмеет нанести вам вред!

– Молодец! – смущенно похвалил его Лоренс.

Он и сам поражался, что оказался настолько популярен среди слуг, и заслужил их расположение и сочувствие.

– Придет время, и я тебя награжу, – пообещал юному альфе Лоренс. – Не беспокойся, в долгу не останусь.

– Мне не нужно наград! – отозвался Марик, отступая к двери. – Главное – берегите себя!

После его ухода омега еще некоторое время сидел под глубоким впечатлением от всего произошедшего, а потом пригласил Николаса завтракать.

– Как тебе этот альфа? – на всякий случай спросил он.

Ник брезгливо скривился, всем своим видом показывая, что Марик ему совершенно не понравился. Он до сих пор страдал исключительно по Алишеру и, очевидно, это была мечта всей его жизни, а сам стражник являлся для него бесспорным секс-символом и идеалом. Лоренс давно на это снисходительно махнул рукой. Что взять с влюбленного подростка? Пусть уж так и живет в своих грезах, но он сам был обязан думать о насущном.

После завтрака Лоренс встречался с главой стражников в малом тронном зале. На совет, также, пришли Микаэль и сам Кай, как же без него. Доклад, который предоставил глава стражников не был утешительным. По его словам, в охране замка не осталось взрослых альф, которым можно было бы доверить воспитание младших братьев Зигфрида, все они ушли в поход, оставив дома лишь молодняк и глубоких старцев. Молодые оборотни ничего не понимали в воспитании детей, а старики не смогли бы за ними угнаться, так как почти все были хромыми, слепыми или же глухими.

– Ну, а ты сам? – озорно улыбнувшись, спросил его Лоренс.

У главы стражников, которому было на вид лет сорок пять, упала челюсть. Он явно не ожидал такого поворота событий.

– Стариком тебя не назовешь, юнцом тоже! С этого момента я обязываю тебя, в качестве альфы-наставника, навещать каждый день маленьких лордов и выводить их на прогулку. Или ты против?

Тот что-то невнятно забормотал, пребывая в полном смятении, но потом покорно склонил голову. Лоренс торжествующе кивнул. Он был уверен, что этот здоровый и уверенный в себе альфа вполне мог выкроить два-три часа в день, чтобы проводить время с подопечными альфятами Микаэля. Таким образом, они решили эту проблему. Но тут встала проблема другая.

– По этой же причине, ваша светлость, – проговорил глава стражников, – нам пока не из кого выбрать альфу для Микаэля. Давайте подождем, пока поход закончится! Те, кто вернутся, и будут участвовать в задуманном вами турнире! Сейчас в замке нет альф, достойных претендовать на руку и сердце воспитателя наших маленьких лордов!

А вот с этим Лоренсу пришлось согласиться. Не хотелось бы отдавать Мики старикану или безмозглому юнцу. Краем глаза Лори заметил, как рыжик печально сник. Он отпустил главу стражи и обратился к Каю.

– Ваша светлость! Распорядитесь, чтобы для альфят, подопечных Мики, устроили отдельную комнату, недалеко от его спальни. Сегодня, после нашего совместного обеда, мы с вами подберем для них подходящие апартаменты.

– Думаю, что это лишнее, – начал было протестовать Кай. – Дети и ночью должны находиться под присмотром!

– Тогда можете сами за ними присматривать по ночам, если есть желание, а Микаэлю пора уже предоставить свободное время для личной жизни! – оборвал его Лоренс.

Кай оскорбленно замолк и, всем своим видом выражая крайнее негодование, гордо ступая, покинул тронный зал.

– Лори! – окликнул омегу Микаэль. – Что же делать? У меня течка начнется через пару дней. Я так хотел во время нее быть с альфой, а сказали, что нет никого...

Глаза его наполнились слезами, он выглядел крайне расстроенным.

– Погоди, – раздумывая, ответил Лоренс. – Кажется, у меня есть одна идея. Пошли со мной!

Пока они шли по путанным коридорам, Мики, с самым несчастным видом недовольно бухтел себе под нос.

– Правильно! Пока замок был полон альф, так я запирался и прятался от них, мне был никто не нужен. А как только мне приспичило, наконец, закончить свой добровольный пост и лечь под альфу, так тут же началась эта треклятая столетняя война, и все ушли на фронт! А когда он закончится, этот поход, никому не известно! Этак, и климакс подкатит! И умру я девственным и бездетным.

Лоренс захихикал, услышав про девственность Мики. Почему-то Лори был уверен, что когда рыжий проживал в городе, то был достаточно легкого поведения. Да и брак у него с оборотнем уже был. Но, очевидно, все это не считалось, и Мики решил забыть свое безрадостное прошлое, начав жизнь с чистого листа, чем не мог не порадовать Лоренса.

– А как ты находишь нашего Алишера? – шепотом спросил у него Лори, заметив, что стражник немного от них отстал, остановившись перекинуться парой слов с повстречавшимся коллегой. – Может быть, он подойдет?

– Еще чего! – нервно зашипел в ответ Мики. – Это же твой пес! И потом, он хотел бросить меня в камин, думаешь, я забыл? И потом, он спит с этими проститутами, которые тут бегают со швабрами и метелками. Если я приглашу его в свою постель, то чем я буду отличаться от них? А я, как-никак, все же воспитатель братьев лорда, а не уборщик и не общая дырка.

– Да уж, выше тебя только горы, – со смешком ответил Лори. – Правильно, нужно знать себе цену.

Тем временем они вошли на кухню и встали в неприметном уголке.

– Посмотри туда!

Лоренс указал Микаэлю на Марика, который со свирепым выражением лица ожесточенно рубал огромным тесаком капустный кочан, да так, что кругом только ошметки летели.

– Великие демоны, это кто? – содрогнулся Мики, пристально вглядываясь в альфу, и даже приподнявшись на цыпочки, так как из-за валившего из множества кастрюль пара ему было плохо видно.

– Он приносил мне сегодня завтрак, говорит, что приехал из города, где жил все это время с папочкой. В общем, папочкин сыночек. Но, папочка, очевидно, задолбался кормить такого огромного детину и сбагрил его сюда к отцу. Отец сейчас в походе вместе со всеми, а Марик – в полном нашем распоряжении. Как он тебе?

– Ну, не знаю... – начал ломаться Мики. – Он совсем молодой... Он хоть знает, что у него есть член? И вообще, он выдержит?

– Конечно, выдержит, – бодро сказал оптимистично настроенный Лоренс. – Посмотри, какой он жирный! Кровь с молоком! Сколько в нем энергии и злости. Он тебя укатает. Точно, что окажется страстным и необузданным. И в плюс ему, что он из города, весь такой ухоженный и чистый. Псиной, во всяком случае, от него не прет, и моется он с мылом, в отличие от многих.

– Ладно, зови! – тряхнул рыжими кудрями Мики. – Голодному омеге сойдет и огурец.

Лоренс опять чуть не покатился со смеху, вспомнив, как однажды в огороде во время течки ему приспичило затолкать себе в зад морковку. О том позорном инциденте из своей жизни он никогда и никому не рассказывал.

– Марик! – сладким голосом окликнул Лоренс и ласково поманил альфу пальчиком.

Тот мигом встрепенулся, отбросил нож и ринулся к ним.

– Что желаете? – услужливо спросил альфа. – Пирожки? Орешки? Конфеты?

Тем временем, Лори и Мики, хихикая, оттеснили Марика в угол, приперев его к стене. Микаэль, приподнявшись на носках, понюхал и лизнул юного альфу в шею, а потом вдруг бесцеремонно вжал свою ладонь парню в пах.

Марик заскулил от неожиданности и сжался, пытаясь осесть на пол, прикрывая пылающее от стыда лицо руками.

– Что вы хотите? – заныл он. – Зачем вы меня щупаете?

– Подойдет? – спросил Лори у Мики.

– Ага. Сойдет. Сметанкой пахнет... И агрегат у него, вроде бы, в порядке, – рыжий нянь блаженно улыбнулся, облизываясь.

– Слышишь? – Лоренс тряхнул Марика за плечо. – Тебе выпала великая честь. В ближайший день тебя призовет к себе вот этот омега, Микаэль, и ты проведешь с ним время, пока он тебя не отпустит. Ясно?

– А что мы будем делать? – тупо моргая, спросил Марик, а потом взмолился. – Уважаемые омеги, отпустите меня, мне пора засыпать капусту в кастрюлю, если суп перекипит, то старший повар сварит меня самого, так он сказал!

– А если ты не выполнишь мой приказ, – шутливо ответил Лоренс, – то я велю тебя подвесить за хвост на елку! Понятно? Ты будешь с Микаэлем в его течку, мы выбрали именно тебя! Благодари!

И Лоренс протянул ошалевшему и готовому разрыдаться альфе руку для поцелуя. Тот растерянно чмокнул Лоренс в кисть, однако продолжая пытаться возразить:

– Но папа говорил мне, что нельзя, мне еще мало лет...

Лоренс и Микаэль страдальчески переглянулись между собой.

– Здесь я решаю, что тебе можно, а что нельзя, – прервал его стенания Лори. – Ладно, иди. Когда тебя вызовут, помоешься с мылом, наденешь на себя все чистое и явишься к омеге, как полагается, сытым, выспавшимся и в хорошем настроении.

Они отступили, выпуская бедного Марика из западни. У Микаэля сразу же резко изменилось настроение. Теперь он озорно улыбался, а глаза его игриво блестели. Слава богу, кажется, он отказался от идеи и дальше пытаться завоевать расположение Зигфрида, и стал смотреть на других альф.

Приятели по пути зашли в сад и нарвали для Мики и Марика облом-хрен-травы, а потом распрощались. В этот день Лоренс приказал Алишеру сменить замок на дверях своей комнаты с той целью, чтобы единственный ключ от нее находился только у него. Он еще несколько раз перечитывал письмо от Зигфрида, то вынимая его из шкатулки, то укладывая в нее назад.

Вечером Лоренс серьезно принялся за подготовку детского приданого. До поздней ночи они с Николасом перебирали крошечные одежки, пеленки и другие накопившиеся за последнее время в специальном сундуке вещички. Лори был необыкновенно оживлен, весел, постоянно улыбался и смеялся. С того момента, как он помирился с Мики, и тот согласился на связь с другим альфой, у него словно камень с души свалился. Теперь ему хотелось любить весь белый свет.

Уже поздно ночью он написал ответ Зигу, сообщая своему волку, что у него все просто замечательно, он готовится к родам и с нетерпением ждет возвращения домой своего супруга.

====== 46. Время пришло. ======

Быстро летели день за днем. Надо сказать, что в последнее время Лоренс сильно отяжелел. Живот его округлился и стал выпуклым, словно арбуз. Лоренс, ступая забавной и неуклюжей походкой, по-утиному, ходил по дворцу гордый, не пытаясь скрыть под одеждой свою беременность, а напротив, с удовольствием ее подчеркивая, неизменно аккуратно причесанный, разодетый в бархат и шелка, в короне на голове. Как ни странно, он гордился этим своим положением и тем, что носил будущих наследников лорда клана.

Однако, время шло, а Зигфрида все не было. Очевидно, альфе вполне комфортно жилось в обстановке военного похода, и он совсем не спешил домой.

Внутри Лоренса постепенно нарастала глубокая обида. Ведь мог же Зиг оставить вместо себя на время военачальника и выкроить пару-тройку дней, чтобы прибежать домой и хотя бы увидеться! Разве не его была святая обязанность находиться рядом со своим беременным омегой и гладить ему животик?

Увы, Лоренс проживал эти тяжелые для себя дни, словно одинокий омега. Если бы не Николас и Алишер, которые находились рядом с ним круглосуточно, он давно бы сошел с ума от страха и отчаяния. Но в присутствии двоих своих верных друзей, а слугами он не мог их называть, Лори стыдился распускать нюни.

Дети росли в его животе и толкались, затеяв прямо в чреве бурную борьбу за существование. Главное, что они оба были живы, и Лоренс отчетливо это чувствовал. В последнее время он стал плохо спать по ночам, ведь даже в это время младенцы не давали ему ни малейшего покоя, затевая свои игры. Омеге приходилось садиться на постели и при свете единственной свечи поедать сырое мясо с подноса, который теперь всегда стоял возле его ложа – верный способ угомонить разбушевавшихся малышей.

Вот надо же! Кто бы мог подумать! А ведь раньше он был убежденным вегетарианцем, даже, бывало, рыбой брезговал. Теперь же он поглощал сырое филе в весьма значительных количествах, предпочитая его любой другой еде.

Днем и ночью омегу глодала тоска по супругу, по папе Ольвену, по собственному папе тоже. Но, увы, Зиг предпочитал воевать и отделываться короткими, полными оптимизма, что победа не за горами, письмами, папа Ольвен ушел в мир иной, а собственные родители, очевидно, и вовсе от него отказались.

От Ани, тоже не было никаких вестей. Лоренс искренне недоумевал – почему? Он точно знал, что у Ани оставались еще четыре почтовых голубя! Так по какой причине тот прекратил общение и переписку? Ответа на этот вопрос пока не было...

Чтобы занять себя и отвлечь от тягостных размышлений, омега тщательно подготовил все необходимое для новорожденных. Так как братишки Зигфрида подросли, Лоренс забрал к себе в комнату их просторный манеж, поставил в него две корзинки с низкими бортиками. Альфят-оборотней нельзя было класть в кроватки, так как они из них ловко выбирались и падали на пол.

Само падение было не смертельно, но, все равно, крайне неприятно, когда дети среди ночи начали бы вдруг надрывно скулить от удара об пол и расползаться во все стороны. Омега сшил в обе корзинки новые постельки и с нервозной быстротой ловко связал крючком две кружевные накидки из белоснежных ниток.

Теперь, по десять раз в день, он подходил к полностью оборудованному для своих деток, уголку, любовался на него и сладостно вздыхал, прижимая ладонь к своему животу. Уж много чего он бы отдал, чтобы это все скорее закончилось, и он благополучно родил, а к нему вернулся муж! Но долгожданный момент его торжества все откладывался и откладывался.

Как-то, в припадке ностальгической депрессии, Лори уединился в комнате папы Ольвена и решил перебрать все его документы. Смахивая с ресниц прозрачные слезинки, он рылся в вещах покойника и неожиданно обнаружил то, что ему было нужно, а именно – дневник!

Дело было в том, что Лори не имел толком ни какой информации, как рожать детей от оборотней и потом их воспитывать. На эту тему не было ни одной книги, ни единого пособия. Но папа Ольвен, получалось, помогал ему советами даже с того света.

В дневнике его были подробно описаны все его беременности и роды, а также, его личный опыт в воспитании маленьких альфят.

С особенным интересом Лоренс прочитал страницы, посвященные Зигфриду.

Написанное во многом его позабавило. Оказывается, Зигфрид родился третьим, самым мелким альфенком из всего выводка. По этому поводу у старого лорда с Ольвеном возник ожесточенный спор. Зиг был настолько слаб, что даже не мог ползать, и отец требовал его утопить, как было принято поступать с омежками.

Но Ольвен отстоял своего детеныша, солгав супругу, что утопил его, а сам долгое время прятал альфенка в своей постели и держал отдельно от родных братиков.

С тех пор так и повелось. Зиг рос отдельно, и был намного ближе к папе, чем к братьям. Заботливый Ольвен держал его при себе и зорко оберегал от агрессивных нападок других альфят из этого выводка. Со временем Зигфрид стал демонстрировать высокий интеллект, в росте, телосложении он постепенно выровнялся со своими близнецами, более охотно усваивал человеческие манеры, тогда, как его родные братья с ранних лет предпочитали иметь волчьи повадки.

Ольвен писал, что возлагал на Зигфрида особые надежды и пророчил именно ему великое будущее. Так или иначе, Зигфрид довольно долго считался в глазах своего отца неудачным сыном. Именно поэтому Зиг в пятнадцать лет покинул родовое гнездо, дав клятву больше никогда сюда не возвращаться, и зажил отдельно, в полном одиночестве. Но, судьба распорядилась по иному... Он вернулся, но на правах главы клана.

Интересно, а кто бы возглавил клан, если бы маленького Зига тогда утопили? Этот вопрос немало озадачил Лоренса. И вообще, варварский обычай оборотней – топить омежек или слабеньких альфят вызывал в нем волну негодования. Какое-то дикое средневековье!

Лори прихватил с собой дневник папы Ольвена и, находясь в своих покоях, внимательно перечитал его еще несколько раз, особенно те места, где описывались роды и взращивание младенцев с самых ранних дней. После этого душа его несколько успокоилась. Что же, теперь он знал, что делать и как вести себя во время схваток, как рожать, и каким образом обходиться с детьми.

А срок подходил. У омеги начали болезненно ныть поясница, тазовые кости и копчик. Лоренс, уже будучи теоретически основательно подкован, сразу же насторожился.

– Николас! – окликнул он, в очередной раз, болезненно согнувшись от нового приступа. – Кажется, что скоро начнется!

– Чем я могу помочь? – тут же подскочил к нему юный омега, преданно заглядывая омеге в глаза. – Говорите, я все сделаю.

– Пока еще не знаю, – Лори в смущении отвел от него взгляд, так как не был вполне уверен, что долгожданный час настал. – Просто пока будь рядом со мной. И скажи Алишеру, чтобы тот не отходил от дверей.

Лоренс уселся в кресло и в очередной раз уставился в дневник папы Ольвена, чтение которого успокаивало ему нервы.

Не прошло и несколько минут, как вдруг в спальню к Лоренсу ворвался Микаэль. Рыжий омега был сильно расстроен, слезы обильно текли по его раскрасневшимся щекам.

– Что случилось? – изумленно приподнял брови Лори. – Только не пугай меня, мне нельзя волноваться!

– Лори, это кошмар! – сбивчиво залепетал Мики. – Они сбежали!!!

– Кто сбежали? – уточнил Лоренс, откладывая в сторону свое чтение.

– Альфята! Братики Зига! Сбежали!!! Никто не знает, куда они подевались! Я знал, что эти неугомонные дети давно рвались в лес, но не воспринимал их разговоры всерьез. А в последнее время они собирались присоединиться к военному походу, все укладывали свои рюкзачки. Я же это тоже посчитал за игру. И вот они пропали!

– Так, – решительно сказал Лоренс, почувствовав при этом, как внутренности его скрутило необычно сильным спазмом, – приказываю немедленно организовать поисковую группу!

– Дело в том, – уныло сообщил Мики, – что альфята сбежали два дня назад. Тебя не хотели беспокоить. Группа уже организована, она обыскала все окрестности, а глава стражников даже побывал в военном лагере наших оборотней, но никаких следов альфят они не обнаружили...

Этого еще не хватало! От нового приступа боли Лоренс тяжело задышал. Его охватило осознание собственной беспомощности перед новой бедой. Чем он мог помочь? Лори не знал. Он лишь понимал, что наступил его час.

– Как ты сам считаешь, что теперь делать? – доверительно спросил он у Мики.

– Не знаю... – слабым голосом ответил рыжий омега и вновь разрыдался. – Я сам ухожу на поиски. Лорд Зигфрид обо всем осведомлен, и он очень рассержен. Сказал, что если альфята не будут найдены, то он казнит всех, кто за ними присматривал, а это, значит, и меня, и начальника стражи! Вот я и пришел сказать, что сам пойду на поиски. Возьму еды, ведь кормиться сами они пока не умеют. Если только их вдруг не похитили в город...

Лоренс нахмурил свои изящные брови. Уж он-то отлично знал, как ловко можно похитить человека... И пикнуть не успеешь.

– Хорошо, иди, – согласился он, понимая. что принявшего решение Микаэля ему не удержать. – Надеюсь, что детей найдут. А насчет гнева Зигфрида – не бойся, я за тебя заступлюсь.

После этих слов Микаэль просиял и выбежал из спальни. Лори остался сидеть в полной тишине, но вскоре очередная схватка заставила его согнуться и заскрипеть зубами.

– Ник! – выкрикнул он. – Беги, позови ко мне Томми. Пусть он придет, как и обещал, а ты сам останься с его омежками.

Николас тут же со всех ног бросился исполнять, а в покои Лоренса заглянул обеспокоенный Алишер.

– Ваша светлость, я здесь, и не сделаю ни шагу, буду охранять вас! – заверил он.

– Спасибо, – пробормотал Лори, вытирая свой взмокший от боли лоб шелковым платком. – Какой ужас! Тут и я рожаю, и альфята наши пропали!

– Найдутся! – с оптимистичной улыбкой отозвался Алишер. – Есть захотят – придут. Но... если будут какие-то ваши, любые распоряжения, то я готов! Хотите – побегу в лагерь и сообщу лорду Зигфриду о сложившейся ситуации! Это займет совсем не много времени, я не буду в пути ни отдыхать, ни ни есть, ни пить!

– И сколько же это займет? – Лоренс распахнул блестевшие, словно в лихорадке, глаза.

– Примерно около суток, – недолго подсчитав в уме, гораздо более унылым тоном отозвался стражник, понимая, что сказал глупость, ведь за это время Лоренс мог успеть и благополучно родить, и неблагополучно умереть.

– Уйди... – простонал Лоренс сквозь стиснутые зубы от вновь нахлынувшей на него боли, такой острой, будто копчик его внезапно пронзило лезвием ножа.

С огромным трудом, беззвучно, чтобы не пугать присутствовавшего здесь Ника, перетерпев этот спазм, Лоренс вновь вернулся в сознание и распахнул глаза. Алишера уже не было, видимо, стражник удалился в коридор.

На какое-то время Лоренс остался один и принялся глубоко дышать, чтобы успокоить свои нервы. Да, что с ним! Все будет в порядке! Боль – так она пройдет. Главное, чтобы дети родились! Лори совершенно не сомневался в том, что его роды в присутствии Томми пройдут благополучно, ведь омега был старше и намного опытнее!

Вскоре появился Николас, по лицу его было заметно, что омежка принес нерадостные вести. Лоренс приподнялся на диванной подушке, уже внутренне готовый принять новый удар судьбы.

– Томми не может прийти, – со слезами в голосе, готовый забиться в истерике, сообщил Ник. – У него высокая температура и сыпь по всему телу, с самого утра. Он перешел в другую от детей комнату и заперся. Правда, сказал, что его светлость Кай передал ему лекарства. Еще Томми просил присмотреть за его омежками, ведь они уже половину дня предоставлены сами себе. Что же теперь мы будем делать???

– Иди к омежкам, – не задумываясь, приказал Лоренс, – все равно здесь ты мне ничем не сможешь помочь. А я останусь с Алишером. Ну, что смотришь? Беги! Они совсем маленькие. И там наш Оли! Быстро!

Когда Николас покинул спальню, на Лоренса вдруг напал смех вперемешку с горючими слезами. Итак, в полной степени свершился закон подлости. Когда, наконец, ему пришла пора рожать, он остался один. Лишь Алишер все еще сидел в коридоре возле его порога. Но, это был альфа. Он не умел принять роды или же помочь появившимся на свет младенцам выжить.

Судорожно вцепившись пальцами в свои растрепанные локоны, Лоренс думал о том, что в тот час, к которому он так долго готовился, он, в итоге, остался в полном одиночестве.

Нужно было на что-то решиться. Либо рожать самому, одному, или все же довериться Каю.

От нового приступа боли у Лоренса потемнело в глазах, и он едва не потерял сознание. Самое страшное было, что эта боль была весьма странной. Она просто пронзала его от позвоночника до ануса, а дети совсем перестали шевелиться, они словно уснули! С нарастающей паникой Лоренс прислушивался к тому, что происходило у него внутри.

А потом он принял единственное и верное решение.

====== 47. Между небом и землей. ======

Придя к неутешительному решению, Лоренс еще некоторое время просидел в полной тишине. Младенцы в животе не шевелились, схваток больше не было. Неожиданно его сильно обеспокоило именно отсутствие болей, предшествующих выходу младенцев из чрева, также, он вдруг до ужаса перепугался ощущениям полного одиночества и беззащитности. Что же, раз дети не рождаются, он так и обречен умереть здесь один?

Собравшись силами, омега переместился из кресла на диван и с трудом дотянулся до колокольчика, которым несколько раз призывно звякнул.

На пороге тут же возник его верный стражник. Алишер стоял перед ним, не решаясь пройти далее порога, ведь пребывать наедине с супругом лорда ему было строжайше запрещено, тем более при отсутствии свидетелей. Лоренс пронзил его пристальным взглядом, словно испытывая, а потом отдал приказ:

– Алишер, сходи в комнату к Томми. Что-то не верится, что омега просто вдруг заболел, и именно сейчас и сегодня. Вдруг его просто заперли? И заодно проверь, как там наш Николас с детьми, нет ли у них в чем нужды.

Лоренса действительно одолевало беспокойство. В замке творился какой-то ужас! Младшие братья лорда сбежали, а их нянь ринулся за ними следом, и еще не известно, вернется ли домой! Воспитатель омежек вдруг заболел. Он сам пребывал в весьма в странном состоянии, ближе к смерти, чем к жизни...

– Я уже сбегал туда, ваша светлость, – тихо произнес стражник. – У Томми сыпь на всем теле, высокая температура – дело серьезное. Его рвет, и Кай передал ему какие-то лекарства прямо через порог под дверью, даже в комнату не заходил. А омежки чувствуют себя отлично. Ник играл с ними на балконе, когда я заглянул, чтобы проверить их состояние. Как раз в тот момент им принесли ужин, и они все вместе на него накинулись...

С этими словами Алишер робко отступил в проем двери, готовый в любой миг ускользнуть и занять свою привычную и комфортную для него позицию у противоположной стенки коридора.

– Отлично, – задумчиво протянул Лори, а потом резко окликнул. – Стой! Алишер, не уходи, посиди здесь, со мной. Мне... страшно.

Алишер пронзил его непонятным, настороженным взглядом и, словно чего-то опасаясь, робко примостился в спальне возле самой двери, на диванчике Николаса. Здесь же были разбросаны некоторые вещички юного омежки – аксессуары, книжки, кое-что из одежды.

Чтобы занять себя в этой неловкой ситуации, молодой стражник взял одну из книжек, как бы ее просматривая, и избегая лишний раз поднять взгляд на своего хозяина.

– А ведь ты нравишься Нику, ты об этом знаешь? – спросил Лоренс, надеясь в этой беседе отвлечься немного от тягостных мыслей.

– Это не серьезно, – тут же ответил Алишер, – омежка еще слишком молод.

– А вот я полагаю, что это очень серьезно, – живо возразил Лори.

И тут его от копчика до бедер вдруг вновь пронзила такая острая боль, что он зубами заскрипел, а лоб его покрылся капельками пота. В этот момент он пожалел, что пригласил Алишера к себе в покои. Негоже было ему кричать и корчиться в судорогах перед чужим альфой, да еще и прислужником.

В темных зрачках Алишера отразилась вся боль, которую сейчас, при нем, переживал омега. Вдруг он легко приподнялся и, по-хищному, бесшумно ступая, ловко юркнул к нему на диван.

– Давай я тебе помогу, – бесцеремонно перейдя на “ты” предложил он. – Я знаю, что надо делать.

– Уйди! – затеял слабую борьбу Лоренс, тщетно пытаясь отстранить напористого альфу, упираясь ему своими узкими ладошками в широкую грудь. – Нет, Алишер! Нельзя!

– Можно, – твердо ответил тот с ласковыми настойчивыми интонациями в голосе. – Мы ведь не чужие. А твои дети, наследники клана, для всех нас – самое святое! Расслабься уже. Отбрось все свои предрассудки. Я-то, уж, тебе точно не наврежу!

Лоренс безмолвно признал справедивость его слов, безвольно уронив голову альфе на грудь и прислонившись лбом к сильному, состоящему из одних каменных мускулов, плечу.

Ах, как же он сейчас проклинал и ненавидел своего супруга! Ведь именно тот должен был держать его в объятиях в этот ответственный час! А вместо этого Лори был вынужден искать тепла и поддержки в объятиях чужого ему человека! В душе его некоторое время досадно саднило, пока сердце не успокоилось и не начало биться в унисон с биением пульса Алишера.

Попутно стражник нежно, но властно поглаживал спину омеги, его живот и бедра, даже допуская свои ласки в самые интимные места.

– Не бойся, – горячо шепнул Алишер, нежно целуя Лори в мочку уха. – Это просто тебе поможет. Мы ничего и никому не скажем!

– Поклянись, что не дашь мне умереть! – вскрикнул Лоренс, запрокидывая лицо, чтобы видеть выражение глаз Алишера.

В панике он чувствовал, что что-то явно идет не так. Бедра и тазовые кости его вновь пронзила острая боль, но не было ни малейшего давления на задний проход! Совсем ничто не предвещало, что должны были родиться дети!

Мужественно претерпевая новую схватку, Лори крепко вцепился в Алишера руками, да еще и обхватил ногами, сильно сдавливая его торс и скрипя при этом зубами. Минута, потом – другая, и адский спазм вроде завершился. Лори обмяк, тяжело восстанавливая дыхание.

– Поклянись мне! – простонал он бессильно, уже готовый залиться слезами мольбы.

– Клянусь, если ты меня еще хоть раз приласкаешь! – шутливо отозвался Алишер, бережно сжимая омегу в своих объятиях. – Я... просто пошутил. Ты же сам все это понимаешь.

– Понимаю, – рассеянно пробормотал Лоренс, который, после схватки вновь почувствовал себя несколько сильнее. – Блин! Я, Алишер, понимаю, что сейчас умираю! Дети мои не шевелятся и не рождаются! Что, скажи, что мне делать???

Последние слова он надрывно выкрикнул, и его захлестнула новая волна режущей боли, от которой не было никакого спасения.

– Нужно позвать его светлость Кая, – проникновенно прошептал Алишер, нежно облизывая кончиком языка мочку уха омеги. – Он – профессионал. Я ведь совсем ничего не понимаю в подобных вещах. Могу лишь временно поласкать твой животик и тебя успокоить. Но, раз что-то пошло не так, то не лучше ли обратиться к врачу? Не так ли?

– Я боюсь, – простонал Лоренс. – Ведь Кай хотел убить меня еще беременным! Лучше я сам умру, чем от его руки!

– Лори, – Алишер основательно встряхнул его. – Возьми себя в руки. Прекрати же истерику! Я буду здесь и не позволю, чтобы с тобой случилось что-то дурное. Ты должен быть сильным и не поддаваться сомнениям. Клянусь тебе, что не оставлю тебя ни на миг! Но и ты не забудь, что мне пообещал!

В течение часа Лори перенес еще с десяток мучительнейших и болезных схваток, дикую резь, от которой тошнило, белело в глазах, и, что было самое горькое, ни одна из них не предвещала рождения младенцев. Он корчился на руках у Алишера, и уже начал бессвязно бредить.

– Надо позвать Кая, – шептал ему стражник. – Лори, опомнись! Я сейчас тебя сам отнесу к нему! Чего ты добиваешься? Я уже весь седой!

– Дай попить, – слабым голосом приказал Лоренс во время очередного промежутка, и властным жестом протянул руку к бокалу с водой, а потом величественно добавил. – Зови тогда Кая. Но, имей в виду, если вы меня убьете, то я вас достану и с того света! Прокляну!!!