Текст книги "Сладкая добыча (СИ)"

Автор книги: Елена Другая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Короткое мгновение, и альфа почти беззвучно пересек разделявшее их пространство и оказался на полу у самой его постели.

– Не бойся, – страстно зашептал он. – Я просто помешан на тебе. Жду вот, как дурак, уже которую ночь, когда ты меня позовешь... Даже спать не могу.

С этими словами Зиг лизнул омегу в пальчики случайно обнажившейся ноги, которую, впрочем, Лоренс сразу, судорожно вздохнув от возбуждения, тут же подтянул к себе под одеяло.

Он робко протянул дрожащую руку и нерешительно коснулся темных волос альфы, осторожно почесывая ему затылок. Волосы были жесткими и непокорными.

– О-о-о, – застонал Зигфрид, ерзая от удовольствия, – за ушами почеши. Вот так... Еще я люблю, когда мне скребут шею и живот.

– Да кто бы сомневался! – оттаяв, ласково усмехнулся Лоренс. – Ладно, так и быть. Иди уж ко мне. Только смирно лежи. Я просто хочу тебя потрогать.

– Сложу лапки и буду смирно лежать, – клятвенно пообещал Зик и проворно шмыгнул к омежке под лоскутное одеяло.

Лоренс вполне уютно расположился, положив голову на мощную и широкую грудь своему альфе и перебирая тонкими пальчиками его шерсть на торсе. Ему нравилось, что Зиг был волосатым, настоящий бруталом, не сравнить с тем же сопливым Стивеном, у которого молоко на губах не обсохло, да и со всеми остальными, городскими альфами. Оборотень лежал смирно, лишь слегка постанывал и извивался, благодарно принимая ласки своего любимого омеги.

Осмелев, Лоренс просунул свой палец, обследовав рот оборотня изнутри, прошелся по клыкам и пощекотал ему небо. Хотелось раз и навсегда убедиться, что тот его не укусит.

Альфа аккуратно и нежно прикусил пальчик омеги и заскулил, выгибаясь в пояснице. Лоренс чувствовал своим бедром, что член альфы давно стоял, словно кол, и вздрагивал при малейшем движении или прикосновении. Одновременно с этим, омежка ощутил, как внезапно увлажнилась его дырочка, очевидно близкое присутствие альфы включило железу, выделявшую смазку, реагируя на истинного партнера.

Зиг шумно втянул ноздрями воздух, лизнул Лоренса в шею, а потом рассмеялся.

– Очень смешно, – пробормотал Лоренс, заметно стесняясь и сжимая свои коленки. – Да, потекло чуть-чуть. Пользуйся моментом, пока я добрый.

Зига дважды приглашать было не нужно, он давно поджидал этот сказочный момент, а поэтому тут же развернул Лоренса на живот и протиснул пару своих пальцев ему в попку.

– Ай! – в панике вскрикнул омега. – Зиг, осторожнее, не делай мне больно!

– Конечно! – бессвязно пробормотал альфа, едва удерживаясь на грани рассудка.

Он был готов сейчас пообещать своему омежке, что угодно, только бы завладеть его мокрой дыркой между такими замечательными и тугими, белоснежными ягодицами, мять и раздвигать, как можно шире, эти худощавые бедра и вдыхать его чудный аромат.

Альфа осторожно прикусил ему кожу на шее, ухватив за загривок, приставил свою пылающую от похоти головку к его дырке и принялся давить, проникая внутрь. Лоренс прогнулся и заверещал от боли, в тщетных попытках выкрутиться, чтобы избавиться от таранящего его члена, но ничего не вышло – оборотень надежно зафиксировал его, удерживая мягким прикусом за шею.

Лоренс задыхался от накативших слез, но потом все же возбуждение взяло верх, он невольно двинулся навстречу, пытаясь расслабить свои внутренние мышцы.

– Молодец, – Зиг вновь лизнул его в ушко. – Хорошая, послушная сучка!

Впрочем, Лоренс, далее уже ничего и не помнил, кроме, как бесконечно скакал на члене сношающего его альфы, вцепившись руками в железную спинку кровати, чтобы не удариться об нее головой. Но Зиг с ним не сцепился, кончив, он вытащил свой член. А сам Лоренс за это время излился раза три, и был полностью вымотан.

Он открыл было рот, чтобы гневно и оскорбленно прогнать оборотня на его подстилку, но у него вырвалось лишь одно единственное слово.

– Пить..., – слабо простонал он.

С того дня у городского омеги началась новая жизнь, освещенная лучами любви и страсти. Каждый день он занимался обычными домашними делами – стирал, готовил себе еду, прибирался, шил новое лоскутное одеяло, но внутри у него все сладко обмирало в предвкушении, когда же явится его супруг.

Зиг почти никогда не оставался дома на целый день. Каждое раннее утро он обращался в волка и сбегал в лес.

– Я иду на работу, – коротко сообщал он Лоренсу, если тот в этот момент не спал.

– И что ты делаешь на работе? – с подозрением как-то спросил у него омега.

– Как, что? То, что и полагается делать любому приличному оборотню – граблю, убиваю и насилую, по мере своих скромных сил и способностей.

– Уж мне мог бы это не говорить! – в сердцах тогда выкрикнул Лоренс, хотя и сам понимал, что делал оборотень в лесу – охотился, конечно же, и поедал животных.

Во время их вечерних разговоров за чашкой чая он пояснил для себя множество интересующих его моментов, особенно касающихся деторождения. Зиг охотно рассказал, что приплод у оборотней неизменно рождается в виде самых обычных детей. Отличие в том, что это всегда одни лишь альфята. Почти никогда, чтобы один, чаще от двух до трех, реже бывает пять. Чем больше детенышей, тем они меньше по размеру, отчего альфята совсем не теряли своей жизнеспособности. С момента рождения они сразу могли ползать и кусаться молочными зубками. Иногда попадался такой агрессивный выводок, что они прогрызали до крови соски кормящего папы, поэтому приходилось с первого дня для них варить мясную кашку.

Омежки в семьях оборотней не рождались, а если такое вдруг случалось, то это была большая беда. Дело в том, что омежка появлялся только в выводке с другими альфами, и часто просто погибал от их укусов, так как круглосуточно присматривать за выводком было невозможно.

Поэтому в клане оборотней существовал нерушимый обычай – сразу же топить новорожденных омежек в воде, чтобы они не мучились сами и не мучили своего папу. Чаще всего папе и не говорили, что в выводке был омежка, просто тихо от него избавлялись.

Чтобы продлевать свой род, оборотни без всяких мучений совести воровали юных омег из городов или деревень, что имело под собой политическую подоплеку. Оказывается, между оборотнями и правительством уже много веков существовал определенный договор. Лесные зверюги могли иметь не более трех выводков за всю жизнь. За это им позволялись безнаказанные грабежи, бесчинства и воровство омег. Если бы численность оборотней превысила установленное договором число, тогда произошла бы капитальная зачистка, чего они допустить не могли.

Все эти знания Лоренс собирал по крупицам. Зиг не был особенно разговорчив и весьма неохотно делился самым сокровенным.

Наступила весна. Зелень в лесу была настолько буйная, а воздух настолько свежим, что Лоренс ходил, будто одуревший от счастья. К тому же он точно понял, что не забеременел в ту течку, которую провел с Зигом. Облом-хрен-трава, которую заварил ему альфа, каким-то непостижимым образом помогла, и Лоренс оказался пустой.

И все же было горе, которое лежало у него на сердце тяжелым камнем. Ведь альфа, который, получается, был его истинным, являлся убийцей и людоедом! Вот как жить с таким, хоть тот пока и добр к нему? А вдруг Зига охватит обычное, собачье бешенство, или он просто оголодает до такой степени, что передумает?

И второе. Мысли о родителях. Лоренсу постоянно снились папа и отец. Он мысленно разговаривал с ними, пытался успокоить и после всех этих кошмаров просыпался со влажным от слез лицом.

– Давай поедем в город, – постоянно ныл Лоренс по вечерам. – Ведь Ани и твой старший брат живут, и у них все нормально!

Зигфрид недовольно фыркал, нервно чесал уши и вжимал голову в плечи.

– Нормально? То, что мой брат запал на этого омегу, ты считаешь нормальным? Нет. Мне никогда не нравился Ани. Они не истинные, не такие, как мы с тобой. Ани просто очень хитрый, он поработил и приручил волка. А я не такой, я – свободный, и никогда не буду есть собачий корм.

– Значит, наш переезд в город совсем невозможен? – ледяным тоном спросил Лоренс, разом обратившись в снежную королеву.

Зиг, заметив холодность омеги, тут же заюлил.

– Ну почему? Для этого нужны другие составляющие. Нам необходим выводок, наши альфята. Вот будет у тебя следующая течка, вдую я тебе по самые уши, потом ты родишь мне щенков, тогда и посмотрим. Ведь, если мы приедем в город, нам будет необходимо, чтобы твои родители меня приняли! А это невозможно без наших совместных детей и твоего заступничества. У Ани все происходило именно так. И ты должен будешь находиться на моей стороне.

Лоренс замер, осмысливая все эти слова. Он давно уже сходил с ума в этих убогих стенах. Назад, в город, к родителям, ему хотелось безудержно. Он не сомневался, что, попав домой, сможет отстоять перед ними свои права на любовь и брак, а также, превратить Зига в цивилизованного и приличного альфу. Эти мысли его не отпускали, и он снова всем своим существом отдался мечтам о побеге.

Тем временем они жили размеренно и скучно. Каждый день одно и то же, без перемен. Восход, уход Зига в лес, домашние дела, закат, чаепитие, разговоры, совместное ложе. И все.

Правда, с приходом весны, у Лоренса вскоре появилось новое развлечение. Так как он не ел теперь никакого мяса, Зиг заставил его освоить рыбалку. Быстрая и узкая река находилась совсем рядом от дома. Волчьи стаи давно покинули лес, переместившись в долину, и возле их дома стало вполне безопасно.

Лоренс от скуки не на шутку увлекся рыбалкой. Теперь он поднимался рано, вместе с Зигом. Оборотень вез его на своей спине к месту ловли, где омежка устанавливал удочки, расстилал покрывало, лежал, смотрел на спокойно текущие воды, блаженно щурясь на теплом солнце. Иногда, когда поплавок начинал дергаться, приходилось резко вскакивать и кидаться к удочке. Тогда, если повезет, можно было вытащить приличных размеров рыбку им обоим на ужин, и Лоренс чувствовал себя настоящим добытчиком.

В одни из теплых дней он так и проводил время на берегу, загорая, нежась в солнечных лучах, поглаживая себя по животику и плечам, в предвкушении ласк своего альфы.

И вдруг он услышал какие-то странные звуки. Словно завороженный, он приподнялся на локтях на своем покрывале и уставился вперед. Рассекая водную гладь, мимо мирно и тихо и проплывали туристы, их было не менее двадцати человек в пяти лодках по четыре седока. Очевидно, какая-то любительская организация осуществляла по реке семейный сплав. Совсем маленький ребенок, приподнявшись на крепких ножках, приветливо взмахнул Лоренсу рукой, словно приглашая его к ним на борт.

И тут в омегу словно бесы вселились. Он в момент забыл про удочки, покрывало, своего альфу. Он бросился в воду и, загребая руками и ногами, поплыл в сторону последней из лодок. Вскоре его подхватили сильные руки альф и втащили за борт.

– Помогите мне, – разрыдался Лоренс, вжимаясь в колени своих спасителей. – Я заблудился в лесу, меня давно разыскивают.

– Все хорошо, – кивнул ему пожилой и бородатый альфа, очевидно командир экспедиции, чья лодка замыкала клин. – Успокойся. Теперь ты в полной безопасности.

====== 11. Сплав по реке. ======

Некоторое время Лоренс в полной прострации наблюдал, как за изгибом реки постепенно исчезает золотой пляж, на котором он так полюбил рыбачить, и где остались все его рыболовные снасти и расстеленный на песке плед. Невольно он сделал движение, чтобы броситься назад в воду, поддавшись панике. Он уплывает? Он бросил Зига? Нет, этого просто быть не могло!!! Омегу вдруг пронзила острая потребность вернуться назад, но сильные руки командира удержали его и, преодолев сопротивление Лоуренса, отпихнули назад, на дно лодки.

– С ума сошел! – гневно гаркнул он. – Куда лезешь? Лодку перевернешь! Сиди смирно!

Лоренс покорно замер и принялся всхлипывать, беспомощно озираясь. Он понимал, что совершил большую ошибку, которая могла оказаться непоправимой. Потом он уныло принялся разглядывать людей, которые оказались в лодке вместе с ним. Помимо главы экспедиции, пожилого и бородатого альфы, рядом с ним находился другой альфа, несколько моложе, с противными рыжими усами, как у таракана. Лоренс перевел взгляд на корму. Там сидели двое омег. Один из них, средних лет, держал на руках маленького ребеночка, а второй оказался возраста Лоренса, омежка потрясающий красоты, сероглазый шатен с вьющимися волосами, который с нескрываемым любопытством глазел на Лоренса.

Некоторое время они плыли в полном молчании, течение быстро уносило Лоренса прочь от пляжа, домика в лесу, от оборотня и прежней жизни с ним. Вскоре направление ветра сменилось, и бородатый альфа вдруг начал тщательно принюхиваться. Он, подозрительно морщась, ловил ноздрями поток воздуха, потом пригнулся и двинулся к Лоренсу, после чего, тщательно его обнюхав, резко отшатнулся.

– Ну и псиной же прет от тебя, парень, – сказал он в некотором смятении, – и еще, я не могу понять, чем именно!

– Кровью, – коротко пояснил второй альфа, с торчащими щеткой рыжими усами. – Ты разве не почувствовал? От этого заморыша пахнет кровью.

Они оба внезапно выпрямились, переглянулись со значением и вдруг набросились на Лоренса, стаскивая с его плеч футболку.

– Пустите меня, – Лоуренс решительно отбивался руками и ногами, – не смейте ко мне прикасаться!!! Пошли вон!

Но альфы все же обнажили его плечо и, потрясенно кивая головами, рассматривали метку на белоснежной коже.

– Твою же мать! – упавшим голосом сказал капитан. – Боб? Ты только посмотри!

Тот изумленно ахнул, пристально рассматривая метку на плече у омеги.

– О, черт, да хранит нас господь! Это же след укуса зверя! Его пометило чудовище! Надо что-то срочно делать, Джек, иначе монстр догонит и порешит нас всех, за то, что мы увезли его парнишку!

Альфы так разволновались, что некоторое время даже не могли говорить, а Лоренс, вжавшись в дно лодки, мелко стучал зубами и молился об одном – чтобы они его не убили. Он уже сожалел, что оказался здесь, с ними! И как же он хотел домой!

– Кто твой альфа? – потребовал ответа капитан, энергично встряхивая омегу за шиворот.

Лоренс сжав зубы, отрицательно качнул головой, не желая подтверждать то, что они и сами поняли. Зачем тогда задавать тупые вопросы?

– Давай, Джек, избавимся от него, просто бросим в воду, – предложил товарищу усатый альфа.

– Хорошая мысль! – оживился бородач.

– Да вы спятили! – выкрикнул с кормы молодой омежка. – Не смейте никого топить. Я этого не допущу!

– А тебя кто бы спрашивал? – недоброжелательно буркнул Джек. – Сиди и помалкивай, пока сам там же не оказался!

Потом, все же, капитан, подумав, обратился к Бобу.

– Греби к берегу. Нам нельзя оставлять его у себя.

Альфы подналегли на весла, и вскоре лодка, преодолевая быстрое течение, причалила к берегу. Джек схватил Лоренса за воротник куртки и вытащил из лодки. Вслед за ними вышли и все остальные.

Бородач и усатый затеяли длительный спор, стоит ли им убить своего найденыша, или же просто отпустить и забыть про него.

– А кто твой альфа? – загадочно блеснув глазами, спросил у Лоренса юный и сероглазый омежка.

– Волк, – коротко, не без гордости в голосе, ответил Лори и, заметив в его глазах сочувствие, быстро схватил омегу за руку. – Тебя как зовут?

– Эль...

– А меня – Лори. Слушай, Эль. У меня в городе родители, они, наверно, уже сошли с ума, ведь я у них единственный! Дай мне клочок бумаги и передай им мою записку. Я уже передавал как-то одну, но... не уверен, что она дошла по назначению. Сделай это для меня! Век тебя не забуду!

Тот посмотрел с глубоким любопытством, усмехнулся и украдкой достал из кармана блокнот, в котором, очевидно, вел путевой дневник, и карандаш. Лори быстро начертал: “Дорогие папа и отец! Со мной все хорошо. Я жив и здоров. Я встретил своего истинного альфу и очень счастлив с ним. Обо мне не беспокойтесь, и не ищите меня. Клянусь, что скоро настанет день, и мы встретимся. Люблю, целую и очень скучаю. Ваш Лоренс.” Ниже он приписал адрес, по которому следовало доставить послание.

Эль кивнул, принял из рук Лори блокнот и быстро спрятал во внутренний карман.

– Спасибо, – шепнул Лоренс, а потом громко и с вызовом обратился к спорящим альфам. – Вам лучше меня отпустить, потому что мой альфа идет по моему следу, и совсем скоро он будет уже здесь. Я даю слово, что уговорю его вас не преследовать. Скорее садитесь в свою лодку и уплывайте. Подумайте о ваших омегах и детях.

Его слова вызвали испуг на лицах обоих альф. Они, переглянувшись между собой, отступили в сторону.

– Надо что-то оставить для этого зверя, чтобы задобрить его, вроде жертвы или подношения, – предложил Боб, который показался Лори более здравомыслящим, чем капитан Джек.

Они поспешили вывалить на траву несколько банок тушенки, сухое горючее, добавив к кучке даров одеяло и допотопный фотоаппарат. После этого вся компания уселась в лодку и шустро отчалила от берега.

На прощание Эль подмигнул Лоренсу и взмахнул рукой. Лоренс тоже улыбнулся ему вслед, и вдруг ему показалось, что этот счастливый и городской омежка ему позавидовал. И, ко всему тому, этот Эль являлся омегой усатого, похожего на таракана, Джека. Какой ужас!

Вскоре, когда лодка окончательно скрылась из вида, Лори всеми своими мыслями обратился к своему горячо любимому альфе. Боже, что же он наделал! Как же хорошо им было вдвоем, в их домике, жить в любви и согласии, доставлять друг другу такие ласки, от которых просто останавливалось сердце и кружилась голова.

Здраво размышляя, он с тоской понимал, что ничего этого больше не будет. Зиг уже один раз простил ему тот побег, зимний, когда на омегу напала стая волков, и чуть было не загрызла, и даже потом ни словом не упрекнул, но этот точно, не простит.

Лоренс сидел на берегу реки, стараясь сосредоточиться и прикинуть, как далеко он оказался от обжитых мест. Получалось, что совсем не близко. Омега попытался встать, но его не держали ноги, да и сил совсем не было, чтобы отправиться в путь. И куда идти? В пасть к оскорбленному и разгневанному супругу? Лоренс даже представить не мог, какие найти слова в свое оправдание, чтобы вернуть доверие и расположение Зигфрида. А при мысли о нем, их предполагаемой близости, сердце замирало так сладко...

И в этот момент омега услышал за спиной рычание своего альфы, и одновременно с этим почувствовал его дыхание и прикосновение горячего языка к своей тонкой и беззащитной шее.

Лоренс весь сжался в комок, готовый потерять сознание. Еще пара секунд, и он собрав все свои силы, стремительно повернулся к своему супругу и упал на колени. Лицо его соприкоснулось с мордой величественного альфы в обличье волка.

Сознание омеги поплыло, но все же он смог произнести:

– Зиг, прости меня. Я не хотел сбегать. Ты должен понять. Я сам не знаю, что на меня нашло. Пощади... Пожалуйста... Я люблю тебя...

Чудовище свирепо зарычало, обнажая огромные клыки. Даже среди белого дня оборотень выглядел весьма устрашающе – огромный, мощный торс его заметно превышал тяжесть всего остального тела, с невообразимо страшной и зубастой пастью, а лапы зверя венчали когти длиной не менее, чем пальцы человека.

– Я не хотел! – взмолился омега, упав на спину, и пытаясь отползти в сторону. – Просто так получилось! Я только твой!

Но все оправдания оказались бесполезными. Разъяренный Зигфрид не желал их слушать. Свирепо рыкнув, он схватил зубами своего омегу за ворот куртки, уткнул бедолагу лицом в землю, и принялся яростно трепать, мотая безвольное и легкое тело из стороны в сторону, словно бездушную и тряпичную куклу.

Лоренс надрывно заверещал, чувствуя, что еще немного,и у него оторвется голова, или же он погибнет от удушения, находясь в хватке зубов дикого зверя. Он беспомощно пытался ухватиться за жалкие кустики травы, но лишь в кровь ободрал пальцы. Наконец, трепка закончилась, и оборотень швырнул его животом вниз на мягкую кочку, и, почти сразу же, одним движением мощной лапы, содрал с него штаны, обнажая нежную попку омежки.

Тот отчаянно забарахтался, загребая руками и ногами палую листву, в попытках избавиться от огромного члена, который почувствовал между своих ягодиц, но зверь, осадив его грозным рыком, бесцеремонно протолкнул свой орган в тесную дырку, и жестко принялся раздирать лишенное смазки нутро. Лори бил руками по траве, дергал ногами, крутил бедрами, пытаясь избавиться от жгучей боли, которая безжалостно пронзала его зад и спину, но альфа был абсолютно глух к его стенаниям и упорно брал свое, пока не излил порцию едкой спермы в своего омегу.

Но и на этом наказание не закончилось. Вытащив из недр омежки опавшую плоть с узлом, зверюга принялся его избивать по попке и бедрам своей когтистой лапой. Это было так больно и унизительно... Второй конечностью оборотень удерживал омегу за его косу, которую он придавил к земле лапой, зафиксировав омегу так, что уткнул его лицом в траву, и тот не мог пошевелиться.

В заключении сего, когда Лоренс едва мог дышать, Зиг безжалостно, своими огромными клыками, вцепился омеге в задницу, в левую ягодицу, нанося дополнительную метку. Омежка задрожал в судорогах. Никогда в жизни ему не было так больно!!! Вопль, который он издал при этом, был способен распугать всех ближайших оборотней по всей округе.

И Лоренс, потрепанный и наказанный своим разгневанным альфой, наконец, окончательно перестал сопротивляться, безвольно обмяк и потерял сознание.

====== 12. Примирение. ======

– Я выбежал на берег, – говорил Зигфрид, – и учуял твой след, который уводил прямо в воду. Снасти, покрывало – все осталось на месте! А тебя самого – нет! Тогда я бросился в воду. Сначала я понял лишь одно, что ты утонул. Вошел зачем-то в реку, и все, погиб... Я долго нырял в том месте, искал твое тело. Надеялся тебя спасти. И вниз по течению тоже нырял. Но тебя нигде не было. Ты не можешь представить мое состояние, и что я пережил за те кошмарные минуты!

Зиг вылил на Лоренса очередной ковш воды. Омежка сидел на лавке и невидящим взором смотрел перед собой, позволяя своему супругу себя мыть. Смысл слов Зига с трудом доходил до него, внутри него все словно сковало от обиды и боли. Альфа бережно намыливал мягкой губкой тело омеги и продолжал свой рассказ, сбивчиво и взволнованно.

– В какой-то момент я поддался панике, но потом заставил себя опомниться и сориентироваться в запахах, и понял, что мимо проплывали люди в резиновых лодках. Тогда я бросился по берегу за вами, не зная, что и думать. Пришло в голову, что эти люди тебя похитили, но... На песчаном пляже не было никаких следов, того что к берегу причаливала лодка. Значит, ты ушел к ним сам. Сам...

Лоренс поджал губы и со сдержанным удовольствием подставил под струи воды свои волосы. Зиг нежными прикосновениями пальцев втирал шампунь в его голову, массировал виски, при этом чихая и фыркая, так как не переносил никакую химию.

– И тут увидел вас, в той лодке. Апхчи! В частности, тех двух альф, бородатого и усатого, которые пытались содрать с тебя одежду, а потом начали из-за тебя яростно спорить. У меня внутри вся душа перевернулась. А-а-а-пчхи! Ты думаешь, что у меня нет души, что я конченый зверюга? Напрасно. А-а-а-а-а-пхи!!!И я понял, что ты сам приплыл и забрался на борт к этим самцам из твоего племени, а на меня просто наплевал.

Лоренс продолжал хранить презрительное молчание, лишь покорно подставлял свои изболевшиеся части тела под ласкающую их мыльную губку и струи горячей воды.

– Не знаю уж, какое случилось чудо, но они вдруг причалили, – уныло продолжал альфа. – Очевидно, а-а-а-пчхи, ты согласился отдаться им обоим на берегу. Ф-р-р-р-р-р. Какая гадость, это мыло. Бр-р-р-р....

Он яростно встряхнул чернявой головой, крутанув могучей шеей и выкрикнул:

– Получается, ты бросил меня, Лори! Случайно увидел своих, и тут же меня бросил! Как же горько мне было! Я чуть с ума не сошел. Я своими глазами с берега видел, что ты был готов отдаться этим альфам!

Лоренс впился зубами в свой язык и прикрыл глаза. Ему было дурно от всего этого. Зиг ничего не понимал. Но, с другой стороны, как он мог понять, когда Лоренс не хотел ничего объяснить! Нужно было хотя бы попытаться.

– А теперь послушай, что скажу я, – ледяным голосом в свою очередь, наконец, произнес омега.

И он подробно рассказал супругу всю сущую правду о том, что произошло, не скрывая ни единой подробности даже о том, что написал записку и передал ее через омежку Эля.

– Я просто бросился к ним, даже не глядя, кто там в лодке, альфы, омеги, мне было все равно, – задыхаясь от слез, говорил он. – Ведь я увидел людей своего племени. Вот представь, будто бы я тебя похитил. И ты был бы вынужден жить долгое время среди обычных людей, но однажды увидел пробегающую мимо стаю оборотней. Неужели бы ты к ним не бросился?

– Мы с тобой – истинные, – резко напомнил Зигфрид, поднимая голову и упрямо выпятив подбородок. – Это много значит. Вернее, значило для меня. Но я понял, что ты просто околдовал меня, ты постоянно врал мне, а сам бросил, едва увидел людей своей породы!

– Да я не хотел сбегать от тебя! – воскликнул Лоренс, распалившись от бесконечных и беспочвенных подозрений альфы. – Я просто сильно соскучился по своим родителям!

– В этой лодке плыли твои родители? – холодно парировал Зиг. – А знаешь, что теперь будет? Они вернутся. Альфы всегда возвращаются. Они придут, очень скоро, большим отрядом, вооруженные до зубов. Ведь это так почетно – убить оборотня! И они начнут охоту на меня, и чем она закончится – неизвестно, а ты попадешь под эту раздачу! Альфы твоего рода никогда не останавливаются пока не уничтожат всех в логове оборотня. Вот, что ты сделал, Лори! Нужно было прятаться от людей в кусты, а не бросаться им навстречу!!! А-а-а-а-а—пчхи!!!!

Зиг чихнул так, что у него чуть голова не оторвалась, и у них обоих зазвенело в ушах.

– Да хватит уже чихать! – в свою очередь, вспылив, прикрикнул Лоренс. – У меня сейчас лопнут барабанные перепонки.

– Но я не виноват, что мыло постоянно вызывает у меня чих, – виновато заюлил Зиг.

– Послушай! – Лоренса после этого признания словно прорвало гневом. – Ты... Поступил со мной, как последняя сволочь!

– Если слово сволочь происходит от слова волк, то я ничего не имею против, – забормотал Зиг, вогнав голову в плечи, сев у ног Лоренса.

– Подонок! – продолжал исступленно орать на супруга омежка, не позволяя ему обнять себя за коленки. – Как ты посмел со мной такое сотворить! Ты изнасиловал меня в виде зверя, трахал, чуть шкуру своими лапами с меня не содрал! И порвал мне задницу! Я теперь ни сидеть не могу, ни нормально сходить в туалет! Чтоб ты сдох, пес тупой! – Он ударил его кулачками в крепкие плечи. – Ненавижу тебя! Никогда больше не подпущу к себе!

Зиг в свою очередь ловко подхватил вымытого начисто Лоренса и, не обращая внимания на его брыкания, перенес в прохладный предбанник.

– Ну, давай, – униженно просил он, поставив его на лавку, – обработаем перекисью все твои царапинки на попке. Смажем мазью. Да, я виноват. Но я же сильно... а-а-а-а-а-пчхи, перепугался. Ты можешь теперь сам покусать меня или побить. Я не скажу ни слова!

– Как же я могу, ведь ты мой истинный альфа! – коварно усмехнулся Лори, и потянулся к оборотню, будто собираясь поцеловать его.

Тот мгновенно растаял и охотно подставил омежке свои затылок и шею, в ожидании ласки. И вдруг Лоренс изо всех сил ухватил его зубами за ухо.

– А-а-а-а-а!!! – заорал Зиг. – Нет! Лори! Отпусти! Так больно!

Они повалились с лавки на пол, но Лоренс намеренно не разжимал челюстей. Ему совсем не был противен вкус своего истинного альфы, и он испытал вдруг даже какое-то садисткое удовольствие, сжимая своими острыми зубками его ушную раковину. Вскоре оборотень затих и постепенно ему покорился. Он лежал, жалобно поскуливая, слабо трепыхаясь и смиренно терпел причиняемую боль.

– Второе ухо давай! – сквозь зубы произнес Лори. – Быстро!

Он разжал челюсти. Зигфрид, со стоном, повернул голову, покорно подставляя ее с другой стороны. Лори вновь чувствительно куснул его несколько раз за ухо, но потом постепенно остыл.

Когда они сели и вновь приняли приличный вид, то оба выглядели вполне счастливыми. Альфа принялся обрабатывать царапины Лоренса на бедрах и на ладонях, бережно промакивая их ваткой, смоченной перекисью.

– Все равно я больше не хочу тебя, – справедливо продолжал сердиться Лори. – Меня от тебя тошнит. Даже в течку тебя к себе не подпущу! Уж лучше сдохну.

– Лоренс, ты должен усвоить одно правило, раз и навсегда, – вздохнув, поведал ему Зигфрид. – Раз ты помечен мной, то принадлежишь теперь к нашему клану – оборотней. И все люди, даже если это твои друзья, родственники, или сами родители – они теперь твои враги. Любой из них может попытаться убить тебя, меня или нашего щенка. Пожалуйста, учти это на будущее.

Зиг обработал все ранки Лоренса, а потом, завернув его в большое полотенце, отнес в дом, где уложил в мягкую и чистую постель, куда подал любимому липовый чай с медом и сухариками. Умиротворенный и почти счастливый Лоренс вскоре крепко заснул. Зиг прикорнул тут же, на кровати, в ногах супруга, положив свою голову омежке на его изящные ступни.

В середине ночи Лоренс проснулся от того, что альфа осторожно тормошил его за плечо.

– Любимый мой, проснись, – шептал Зиг. – Раскрой свои глазки. У нас сейчас будут гости. Мой папа бежит к нам, я это учуял. Котенок, я сильно обеспокоен. Уж не умер ли мой отец, глава всего нашего клана? Он ведь так сильно болел в прошлом году. Я пойду встречу своего папу, а ты, дорогой, пожалуйста, поставь к нашему приходу кипятиться чайник. Похоже, нам поспать сегодня не удастся.

Лоренс, со сна, плохо понимая, что произошло, сел на кровати, потягиваясь и протирая глаза, и коротко ему кивнул.

====== 13. Знакомство с родителем. ======

Некоторое время Лоренс лежал в постели, лениво и сонно потягиваясь. Как не хотелось подниматься, просто не описать! Предыдущий день оказался для омеги настолько мучительным, и он так перенервничал, что теперь чувствовал себя совершенно разбитым. Его преследовало единственное желание – вновь провалиться в сладкий сон и забыть весь произошедший с ним кошмар.

Но вдруг в голове у Лоренса словно что-то вспыхнуло, и он резко сел на постели. Зигфрид отправился встречать своего папу! Еще несколько минут, и они уже будут здесь!

Лоренс птицей слетел с кровати и бросился к ведрам с водой, быстро наполнил две кастрюльки – одну для чая, а вторую, чтобы запарить овсянку. Ведь почетного гостя следовало накормить! Лори заметался по дому, подбросил дров в печку, тщательно расчесал свою вздыбленную со сна, чисто вымытую шевелюру.

Собственный папа, было время, повторял ему сто раз, словно молитву: