Текст книги "Двойня (не) для короля. Ферма попаданки (СИ)"

Автор книги: Елена Белильщикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4

«Мне проще убить! – повторял себе Кристиан, пока шел по темному зеленому лабиринту. – Проще убить этого упрямого барана, чем переубедить его!»

Слишком просторный плащ был ужасно неудобным. Зато скрывал фигуру. Глубокий капюшон съезжал на глаза, мешался. А кинжал казался слишком тяжелым в повлажневшей от волнения руке. Кристиану до безумия хотелось повернуть назад, забыть свой отчаянный план! Но не повернул. И вот теперь братья покатились по траве, на кинжале осталась кровь, а Вейл оказался беспомощно распростертым на земле. Кристиан занес кинжал. Рука дрогнула.

«Давай, слабак!» – зарычал он сам на себя.

Ведь в голове уже был идеальный план. Для всех бедняга-король погибнет от руки неизвестного убийцы. Кристиану же останется только жениться на «безутешной» вдове Микаэле. Которую еще не успеют никуда отослать! Они смогут жить во дворце, вместе воспитывать детей. И этим малышам уже никогда, никогда не будет грозить монастырский приют! Столько плюсов, стольким людям стало бы лучше без Вейла… и все-таки Кристиан не мог опустить кинжал. Безжалостно вонзить его в сердце брата. Пока тот лежал на спине, испуганно глядя в лицо смерти.

Все это длилось доли секунды. Иначе Вейл, умелый, ловкий, быстрый, уже вывернулся бы. Но для Кристиана время словно остановилось.

Он, как наваждением, услышал детский смех из воспоминаний. Увидел, как они мотаются по этому самому лабиринту. Бьются на деревянных клинках, падают на траву, пачкают светлые дорогие одежды, заливисто смеются. В голове упавший на плечо жук, жирный и противный, и собственный пронзительный визг, и маленький Вейл, бесстрашно сцапавший противное насекомое и отбросивший прочь.

…Я всегда-всегда тебя буду защищать! – пропищал тогда Вейл, сгребая брата в охапку. – А ты меня?…

Когда-то они были не разлей вода. Когда еще не понимали, кто из них наследник престола, а кто просто принц, играющий вторую роль в тени брата… Кристиан зажмурился, как от боли. Он завел кинжал выше, замахнулся, уже собираясь ударить. Но в этот момент прямиком за зеленой стеной раздались торопливые шаги, девичье хихиканье, мужской голос:

– Мари, ну, куда ты убегаешь? Я все равно тебя поймаю! Ты обещала мне поцелуй!

Стоило бы Вейлу закричать, и эта Мари, и ее ухажер оказались бы здесь в течение полминуты! Кристиан резко отпрянул, отпуская брата. И бросился наутек, не разбирая дороги в лабиринте. Кажется, Вейл бросился следом? Но Кристиан петлял и путал его, чтобы оторваться. Перед глазами рябило от бесконечных поворотов и развилок, сердце стучало, как сумасшедшее.

Оторвавшись и остановившись на пару секунд, Кристиан сбросил плащ, там же оставил кинжал. А сам побежал дальше. Выскочив из лабиринта, он оперся рукой о дерево, пряча лицо в сгибе локтя, переводя дыхание.

«Не поймали! Меня не поймали!» – самому не верилось.

Радость от того, что ушел безнаказанным, омрачала одна-единственная мысль. Может, не пронзил сердце брата кинжалом не потому, что побоялся быть пойманным? А просто… все-таки не смог?

– Слабак, – зло зашипел на себя Кристиан уже вслух. – Только и умею, что спать с чужой женой, да?

***

Я вся извелась, думая, что про меня напрочь забыли. Совсем королева, что ли, ничего не значила в этом дворце?! Распустила их мягкая и добрая Микаэла! Голодной оставляют, сволочи.

Впрочем… я и сама не слишком отличалась от нее. Мне хотелось бы не бежать, нет, не бороться, а чтобы Вейл сам одумался и просто отпустил нас. Мне бы не приключения, о нет, у меня не тот характер и комплекция, и шило в моей пышной пятой точке не предусмотрено. Мне бы уютный домик, теплые будни, забота о детях. Но судьба не спросила моего мнения. Так что придется отращивать зубки. Которыми я выгрызу у этого мира право на счастье для себя и своих детей! Ну, или хотя бы на жизнь. Для начала.

Я попыталась встать, походить по комнате. На лечебных эликсирах стало получше. Но ноющая, тянущая боль внизу живота быстро дала о себе знать. Так что я вернулась в постель. Мне нужно было беречь силы для побега. Но теперь, по крайней мере, появилась надежда, что я не свалюсь через десять шагов, истекая кровью.

Наконец в дверь постучали. Очередная служанка, лиц которых я и не запоминала, принесла ужин.

– Простите, госпожа, что все так задержалось! – она виновато склонила голову. – Во дворце настоящий переполох! Стража проверяла каждый уголок, не пробрался ли кто-то чужой.

Служанка поставила рядом со мной поднос. Она собралась было взять приборы, чтобы разрезать мне мясо. Но моя …голодовка… сыграла только на пользу. Тем естественнее выглядело то, как рьяно я схватилась за вилку и нож. Взгромоздив поднос на колени, я принялась энергично распиливать отбивную, обильно политую сливочным соусом. Для вида даже затолкала в себя пару кусочков, не ощутив, правда, вкуса.

– А что случилось? Пропало что-то? – спросила я, пытаясь делать вид, что это самый обычный ужин, а не попытка наесться перед побегом.

– Вашего мужа ранили! Прямо в дворцовом саду! Но Вы не волнуйтесь, он в порядке! Жить будет!

«А жаль», – мрачно подумала я.

Хотя… ну, погибнул бы сейчас Вейл, и что? От меня мигом избавились бы другие претенденты на власть! Например, его брат-близнец!

Я закрыла глаза, пережидая вспышку воспоминаний. Почему-то не о том, как Вейл сразу после свадьбы повел сладкоежку Микаэлу в лучшую кондитерскую столицы! А о его сильных руках и горячих поцелуях в спальне… О нет! Это не повод жалеть этого скота! Даже будь он лучшим в постели на свете!

– Вот и проверяли, может, это какой-то головорез нанятый пробрался во дворец! Но нашли только плащ и окровавленный кинжал… – продолжала тем временем служанка. – Ой, что это я разболталась! Совсем аппетит испорчу!

Пока она увлеклась своим рассказом, я незаметно спрятала нож под одеяло, которым была укрыта. Так себе оружие? Но выбора не было! А следующим пунктом в моем плане значилось скрыть пропажу, устроить суету… Я со вскриком схватилась за живот, вспоминая все свои ощущения при схватках.

– Что с Вами?! – испугалась служанка, схватив меня за плечо.

– Целительницу… позови целительницу! – простонала я.

Целительница пришла через пару минут. Я откинулась на подушки, рвано дыша. Даже изображать ничего не пришлось. От страха сердце бешено колотилось о ребра. И оборвалось, когда она смерила меня взглядом, строго спросив:

– Что это ты надумала?

«Как… как она догадалась? – похолодела я. – И что теперь будет?»

Я ожидала, что целительница схватит меня за руку. Больно выкрутит запястье, как в кино, чтобы меня обезоружить. Но когда первые секунды ужаса прошли, я уже на более холодную голову поняла, что целительница даже не смотрит на мою руку, спрятанную под одеялом. И уж никак не может видеть зажатый в ней нож! Он был надежно прикрыт складкой ткани.

– О ч-чем Вы? – все-таки запинаясь, спросила я.

– Опять вставала? С чего хуже стало? – грозно свела брови целительница.

Я выдохнула с облегчением. Так вот она о чем!

– Не зна-аю, – заскулила я.

В комнате мы уже были наедине. Так что пришло время переходить ко второй части плана. Изображать обмороки мне никогда не приходилось. Настоящая Микаэла тоже такой ерундой не страдала. В отличие от придворных дамочек. Но видно, с тощей комплекцией болезненные охи-ахи и оседания на руки кавалеров выглядели романтично. А ловить мой вес мало какой герой захочет! Но сейчас мне пришлось призвать на помощь все свои таланты, заваливаясь на подушки с картинным стоном.

Целительница, недолго думая, похлопала меня по щекам. Я собрала всю волю в кулак, чтобы не поморщиться. Рука у нее, стервы, была тяжелая. Когда же она поняла, что якобы не действует, то достала нюхательную соль. Опять этот запах, бр-р! Но ради великой цели можно и потерпеть.

Когда целительница склонилась надо мной, чтобы сунуть флакончик с солью под нос, я резко перехватила ее за волосы, аккуратно убранные в пучок. Второй же рукой я выхватила из-под одеяла нож, приставляя его к шее. Рука у меня подрагивала. Но раз уж одна рыжая гадина уже выставила меня неадекваткой с ножом, то можно соответствовать этому образу! Как раз идею подкинула!

– Веди меня мимо охраны, – приказала я. – Скажешь, что меня хочет видеть король! А на деле отведешь меня к детям! А иначе…

Ох, я сама себе не верила, что смогу убить человека. Ладонь предательски повлажнела. Но мою дрожь целительница, похоже, восприняла как то, что я вдавила нож сильнее.

– Хорошо, – проговорила она непривычно кротким голосом. – Только убери нож!

Нашла идиотку! Я достаточно фильмов на Земле смотрела, пока по вечерам было нечего делать, кроме как залегать с ноутбуком в кровати, поедая попкорн и печеньки. Я хмуро мотнула головой, сильнее сжимая волосы целительницы. И завозилась, вставая с кровати. Переодеваться времени не было. Придется бежать в ночнушке? Н-да уж… Но я не стала на этом зацикливаться, толкая свою заложницу к двери и недовольно пыхтя. Неудобное это оказалось занятие!

У двери я планировала опустить нож. Ведь стража должна увидеть милашку-королеву, которую под ручку ведут к мужу. Но в этот момент дверь распахнулась без стука. Я замерла, даже немного отведя нож, ослабив хватку.

Это стало моей ошибкой! Ведь в дверном проеме стоял Вейл. И он среагировал молниеносно! Из его руки вырвался небольшой шар магии, устремившийся прямиком в мою руку. Так метко, что целительницу ни капли не зацепило. А я ойкнула от внезапной, хоть и несильной боли. Нож выпал на пол, я затрясла временно занемевшей рукой. Целительница отбежала в сторону, а я увидела в глазах мужа, что мой план провалился. И сделал только хуже?

У меня в ушах все еще стоял звон упавшего ножа. Я не могла даже посмотреть на него. Замерла, глядя в глаза Вейлу, как кролик на удава. И в том, что меня сейчас сожрут со всеми моими жирными потрохами, у меня сомнений не возникало.

– Уведите, – кивнул Вейл страже на целительницу. – Я поговорю с женой наедине. Без охраны.

Я невольно попятилась. М-меня убивать надумали? Поэтому всех свидетелей отослали, чтобы мои крики никого не смутили? Впрочем, далеко сбежать у меня не получилось. За спиной оказалась кровать, а точнее, столбик для невесомого белого балдахина. Я приложилась о него затылком, тихо зашипев.

Вейл захлопнул дверь. Даже повернул ключ в замке! А потом убрал его в карман. При виде этих неспешных, выверенных действий я совсем уж похолодела. Вейл повернулся ко мне, расстегивая верхние пуговицы на своей рубашке. Шейного платка на нем не было, так что воротник свободно распался, открывая основание шеи и ключицы. Ой-ой! Вейл решил, что я достаточно восстановилась после родов, и заново воспылал ко мне страстью? Но стоило посмотреть ему в глаза, как стало ясно, что дело не в этом. Они потемнели, как штормовое море.

– Ты… пыталась взять заложницу? – спросил он тихо-тихо, но это звучало как затишье перед бурей.

– А что мне было делать?! – нервно выкрикнула я. – Ты не оставил мне выбора!

Между нами почти не осталось дистанции. И я толкнула Вейла в грудь, надеясь выбороть для себя хоть пару сантиметров. Ведь мне было сложно находиться так близко с этим мужчиной. В памяти Микаэлы хранилось слишком много воспоминаний, которые будило это крепкое, хорошо сложенное, сильное тело.

Вейл даже не пошатнулся. Он вскинул руку, резко перехватывая меня за волосы. И я потеряла последние миллиметры между нашими телами. Вейл прижал меня собой к столбику кровати, прожигая взглядом.

– Как же я ошибался в тебе, Микаэла, – сам голос звучал рокочуще, как утробное рычание хищника. – Я считал тебя верной женой. Ты оказалась изменницей. Я думал, что ты тихая и послушная. Ты оказалась бешеной упрямицей. Хотя… последнее могло бы мне даже понравиться.

Вейл усмехнулся, а у меня сбилось дыхание. От того, что его губы оказались так близко. А потом… и вовсе накрыли мои. Я выставила перед собой ладони, собираясь оттолкнуть Вейла. Но мои пальцы лишь бессильно смяли белую ткань его рубашки.

Мне не повезло. Тело Микаэлы реагировало на Вейла до сих пор. А может, сама я? Не избалованная мужским вниманием, не привыкшая к поцелуям мужчин, которые будто сошли с обложки брутального глянца. У меня ослабели ноги, сладко закружилась голова. А губы сами собой разомкнулись, с трепетом принимя долгий сладкий поцелуй. Хотя… под конец я поняла, что в нем была нотка горечи. В том, как Вейл будто старался по максимуму распробовать мои губы, закрыв глаза, не глядя на меня. Он осознал, что больше мы, скорее всего, не увидимся?

Глава 5

Отстранившись, Вейл посмотрел на меня разочарованно, горько. Я зло выпалила:

– Я не сделала бы этого ради себя! Как не делала с Амалией, она наврала тебе. Но дети… я на все готова ради них!

Вейл перехватил меня за подбородок, заглядывая в глаза. Задумчиво. Внимательно. У меня мурашки пробежали по коже. Казалось, Вейл вот-вот догадается, что перед ним не его жена. Микаэла не разговаривала в таком тоне, не смотрела так пламенно, не вздергивала дерзко подбородок. Тело то же, а взгляды, жесты… вдруг догадался? Я замерла пойманной птичкой, безотрывно глядя в глаза Вейлу.

– Хорошо же ты скрывала свой огонь все это время… Наши отношения могли бы быть куда интереснее! – Вейл задумчиво провел пальцем по контуру моих губ, но потом покачал головой, отстраняясь. – Но я не приемлю измен. Прости. Считай меня слишком чистым идиотом среди всей этой придворной грязи. Я никогда не открою свое сердце той, которая за моей спиной спала с другим.

Вейл говорил с такой горечью, что у меня сжималось сердце. Я подалась вперед, перехватывая его ладонь в свои. Впервые готовая что-то доказывать не ради себя, даже не ради детей. А просто чтобы Вейлу стало легче. Чтобы он не изводил себя мыслями об измене, которой не было!

– Послушай меня, Вейл…

Он зажмурился. Так, будто мое прикосновение причинило ему боль. Мне захотелось прошипеть: …А сам-то не спал с Амалией?!… Но сейчас я видела, что не спал. Слишком остро Вейл воспринимал измену.

– Нет, – словно делая над собой усилие, Вейл отступил на шаг, его рука выскользнула из моих. – Я не позволю окрутить себя во второй раз, а потом снова наставлять рога. Я пришел не за этим. И хотя за твою выходку тебя стоило бы просто бросить в темницу, я не стану менять своего решения. Ты можешь забрать детей. Забрать с собой. Я… не знаю, как лучше. Но наверно, это жестоко к ним: оставить их расти без отца и матери.

Я замерла, глядя на него во все глаза, боясь поверить. Но Вейл не издевался надо мной, а говорил серьезно.

– Спасибо тебе, – прошептала я.

Не сдержавшись, я сделала шаг к Вейлу и обхватила его лицо ладонями. Пришла моя очередь целовать его? Я приподнялась на носочки, прикрыв глаза. Мои губы коснулись его едва-едва, совсем легонько и коротко. Но иначе я не смогла бы передать свою благодарность.

Я уже собралась отстраниться, когда Вейл перехватил мои ладони. Не открывая глаз, он прижался к одной из них щекой, потерся, царапая легкой щетиной. Будто ему самому было больно расставаться со мной.

– Почему же ты изменила мне? – прошептал он с горечью. – Чем же я оказался хуже того, другого?

Я не успела ничего ответить. Вейл резко отстранился, выходя из комнаты. И громыхнул дверью. Но мне показалось, что разозлился он не на меня. А на себя и свои чувства ко мне?

В порт меня доставила охрана. Я держала на руках малышей, поднимаясь по деревянным сходням на борт. Меня поддерживал под локоток крепкий угрюмый стражник. Хотя я чувствовала себя уже получше. По крайней мере, не помирала от боли через десяток шагов.

Стражник недовольно нахмурился, когда я замешкалась. Для того, чтобы обернуться. Посмотреть на берег. Вдруг бы там стоял Вейл? Тогда у меня появилась бы надежда… Что мы все-таки нужны ему, что он страдает по нам! И может, еще одумается?

Берег был безлюдным. Холодный ветер бил о причал волны, постукивали боками небольшие рыбацкие суденышки. Никто никого не провожал. Немудрено. На этом корабле шли в дальние страны грузы. И только несколько …камер… в трюме были предназначены для другого. Чтобы подбросить осужденных по дороге в один конец. На остров Бедствий.

– Добро пожаловать на борт, Ваше Величество, – склонил голову статный, слегка небритый мужчина с длинными темными волосами, когда я поднялась по сходням. – Я капитан этого корабля. Обычно осужденных доставляют на остров Бедствий в запертых камерах. Но так как Вы женщина, еще и с детьми, мы сделаем исключение. Вы вольны передвигаться по судну, как Вам угодно, и выходить на палубу, если будет необходимость. Но я надеюсь на Ваше благоразумие. Вы не доберетесь до берега вплавь, тем более с двумя детьми. А спустить шлюпку на воду точно не сможете.

– Я не собираюсь бежать, – я гордо задрала подбородок, – и подвергать опасности своих детей. Если Вы не видите, капитан, они еще слишком малы, чтобы ввязываться с ними в подобные авантюры.

На борт занесли и бросили рядом со мной сумку со скромными пожитками. По сути, только все необходимое для детей на первое время да сменное платье для меня.

– Не кусайтесь, – осадил меня капитан, но улыбнулся, хоть и невесело. – Я не первый год вожу осужденных на остров Бедствий. Никто не хочет там оказаться. И уж тем более обречь на такую судьбу своих детей. Мальчики?

Я кивнула, прижимая их к себе сильнее, прикрывая полами плаща от влажного ветра. Он пах солью. Как слезы, которых у меня уже не осталось.

– Близнецы.

Они мирно дремали у меня на руках. Только слегка хмурились во сне, будто чувствовали, что их маме неспокойно на душе.

– Что ж, у мужчин больше шансов там выжить. Если боги дадут шанс дорасти до того возраста, когда уже можно взять в руки оружие или добыть себе пропитание.

«Он что, уже меня сбросил со счетов?» – возмущенно подумала я.

Спросить это я не успела. Капитан развернулся, отправившись по своим делам. А через минуту корабль отчалил.

Что ж, я была благодарна капитану за то, что он не стал меня запирать. Ведь немалую часть путешествия я провела на палубе. Точнее, с нее свесившись. Так паршиво, по воспоминаниям этого тела, не было даже в первые месяцы беременности, когда бедняжку Микаэлу мутило даже от любимых сладостей. Я жадно вдыхала холодный ветер, надеясь, что так будет меньше укачивать. И казалось, что у меня уже легкие полные морской соли. В очередной раз промучившись так, я глотнула немного воды из фляги. И выронила ее из рук, когда за спиной раздался голос капитана:

– Вам лучше вернуться к себе.

Фляга со стуком упала на палубу, по доскам растеклась лужица.

– Вы меня напугали! – повернулась я и… испугалась еще больше.

Капитан смотрел на горизонт мрачным взглядом сощуренных глаз. Волосы трепетали на ветру, а лицо казалось высеченным из камня. Я покосилась на небо. Оно темнело, конечно, но я думала, что это из-за того, что дело уже клонится к вечеру! Хотя… не слишком ли быстро? Да и бьющий нам в лица ветер стал сильнее, холоднее, совсем перестал походить на летний морской бриз!

– Н-надвигается шторм? – попыталась я скорчить умную, припомнив приключенческие книжки из детства.

– Или что похуже. Идите к себе. И будьте с детьми.

Капитан спешил и не был настроен на долгие беседы. Так что я решила, что стоит быть послушной девочкой! Раз он так напряжен и взволнован. Я подхватила юбки платья, быстро спускаясь в свою каюту. Детей я старалась не оставлять, но не таскать же двух младенцев с собой, когда их мамочке в очередной раз нужно вывернуться наизнанку за борт?

К своей каюте я шла мимо тех, у которых вместо дверей были решетки. Из одной из них резко протянулась рука. Чьи-то пальцы схватили меня за платье.

– Эй, куда торопишься, крошка? Тебя же тоже на остров? За какие грехи? Мужу рога наставила? – хохотнул из полутьмы какой-то заросший мужик. – Ну, ничего! Я тебя утешу, как доплывем! Ты хоть и не в моем вкусе, но ничего так, аппетитная!

– Смотри не подавись! – рявкнула я, рывком высвобождая край платья. – Аппетитная я ему!

Я поспешила в свою каюту. Захлопнув дверь, я привалилась к ней спиной. Ведь только изображала смелую. А внутри у меня поджилки тряслись от мысли об острове. Говорили, каменистая почва там бедная, летом свирепствует засуха, а в прибрежных водах даже рыбы почти нет! Так что люди там голодают, еле-еле переживая зимы почти без запасов. Или не переживая. Ведь остров не зря так назвали. Никто не мог перечислить всех тварей, которые обитали на нем или в прибрежных водах. Случались и магические аномалии. А безжалостные сухие бури, без единой капли дождя, но с сильными ветрами, разрушающими жилища, даже в счет не шли. А люди? Сколько там таких? Каких-нибудь бунтарей из низов, не имеющих ни малейшего понятия о чести? А ведь там, на острове Бедствий, не будет никого, кто бы вступился за меня и моих детей. Ну, или хотя бы встретил на берегу? Я ощутила себя щепкой в этом море. Качало так, что представить это было легко. На мои глаза навернулись слезы, но заплакать я не успела.

Наверху послышался топот, шум, громкие голоса. Качка усилилась. Дети проснулись и заплакали. Я бросилась к ним, и в этот момент сильный удар пришелся по дну корабля. Я упала возле малышей, приложившись головой о деревянный стол.

«Нет, нет! – в панике подумала я. – Я не могу сейчас отключиться, просто не имею права, я должна позаботиться о своих детях!»

К счастью, удар оказался не настолько сильным. Я вскочила на ноги, придерживаясь за сильно качающуюся стену. Это что за новости?! Неужели шторм начался так мгновенно? Фильмы-катастрофы на Земле я особо не смотрела, так что не знала, как быстро может надвигаться буря. Да и этот удар напоминал, скорее, то, как если бы мы напоролись на айсберг. Но я только что стояла наверху, и никаких ледяных глыб поблизости точно не наблюдалось! Только серые беспокойные волны и где-то далеко силуэт острова Бедствий. Темный, скалистый, отталкивающий. Над ним даже кружили какие-то твари – не могли же птицы быть такими огромными, чтобы увидеть их на таком расстоянии?

Дети закричали в плаче, засучили ручонками, привлекая внимание. Я подхватила их, прижимая к груди. Было больно смотреть на покрасневшие от слез личика.

– Тише, тише, маленькие, – закачала я их.

Шум наверху стал еще громче, я услышала какие-то обрывистые команды, в которых ничего не поняла. А опустив взгляд, похолодела. Ведь из-под двери выползала лужица. Подтекала вода!

«О нет, мы что, тонем?!» – в ужасе пронеслось в голове.

Я бросилась к двери, выскакивая из каюты. Качка стала просто невозможной. Держа же на руках двоих детей, сложно придерживаться и хвататься за что-то! Так что я собирала плечами все стены, пытаясь добраться до лестницы. Под ногами хлюпало. Вода все прибывала.

– Скорее, сюда! – свет из люка перекрыла фигура одного из матросов.

Он подхватил у меня из рук одного ребенка, подал мне свободную руку. Я поднялась наверх, затравленно оглянувшись назад. Там, в каюте, остались все наши вещи! Но спасая наши жизни, я просто не могла их забрать. Тут самим выбраться бы!

Я выбралась наверх и взяла на руки второго младенца. Вовремя! Ведь, стоило мне хоть немного отвернуться, как раздался удар и отчаянный вскрик. Я резко обернулась. И успела увидеть, как матроса утягивает огромное темное щупальце. Оно обвило его поперек туловища и с легкостью утащило в пучину!

Я в ужасе заметалась по палубе. Она была залита водой, подскользнуться – раз плюнуть. Дети на руках плакали во весь голос. У меня сердце рвалось от их плача!

– Помогите! Что мне делать? – испуганно крикнула я пробегающему мимо матросу.

Он лишь досадливо отмахнулся от меня, поспешив дальше с криком:

– Течь! В трюме течь! Кракен пробил нам борт!

Я заметалась, не зная, куда бежать. В этот момент из воды взметнулось новое щупальце. Какое же оно большое! Да если это только одно щупальце, то сам кракен мог бы проглотить наш корабль и не заметить! Но пока он лишь ударил, как хлыстом, по одной из мачт. Она с треском начала крениться. Я в ужасе отскочила, глядя на клонящийся парус. Да если это все упадет, разве корабль удержится на плаву? Тем более пробитый!