Текст книги "Долгий путь домой (СИ)"

Автор книги: Елена Алфеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

8 глава

На следующий день, возвратившись, домой с работы, едва открыв дверь, я услышала в своей квартире негромкий разговор.

Запасные ключи от моей квартиры были у соседей и родителей. Вряд ли соседи пришли поговорить в мою квартиру.

Я вошла в прихожую и увидела на вешалке одежду и обувь моих родителей.

На шум открываемой двери, в прихожую вышла мама.

– Вот и Катя, пришла! А мы с папой решили тебя проведать!

Проведать или проверить? Что-то последние пять лет вы не спешили меня проведать на следующий день после встречи.

– Мы стали редко видеться. Скучаешь, наверное, одна?

Я поцеловала маму и пошла на кухню. За столом сидел папа и пил чай.

– Привет, пап,– я присела на диванчик и с удовольствием вытянула ноги.

Мама тоже присела рядом со мной. Я видела, что они переглядываются и толкают друг друга под столом ногами. Так… Что это тут происходит?

– Катя!– решительно начала мама,– Мы с папой хотим с тобой серьёзно поговорить!

Я поняла, что сейчас мой мозг подвергнется сильнейшей психической атаке.

– Откуда взялся этот Артём? Вообще, что за имя?

– Мама, чем тебе имя не нравится?

– Не уходи от ответа!– начала распаляться мама.

– Тише, Ира!– решил вмешаться папа, и уже мне,– Расскажи нам всё.

– Мы познакомились в конце февраля. Он работает в зоопарке. Мы встречаемся. Всё.

– Кто вас познакомил?– наседала мама.

– Ни кто. Мы встретились в автобусе, по дороге на работу.

– Вот так встретились, познакомились и стали встречаться?

– Да, именно так. Я понимаю, что это звучит странно, но так всё и было.

Мама встала и начала набирать чайник, переставлять чайные чашки и делать еще какие-то бессмысленные движения. Я поняла, что она находится в сильном возбуждении. Наконец она присела снова.

–Где он живёт?

– В общежитии.

– Сколько ему лет?

– Двадцать три.

Это было как взрыв психической бомбы для моих родителей. Они оба одновременно, что-то громко сказали. Потом на кухне повисла тишина.

– Катюх,– сказал папа, с трудом сдерживая себя,– я всё понимаю. Ты устала быть одна. Тридцать четыре, это не мало. Но может всё-таки, ты посмотришь на ситуацию с другой стороны? Обаятельный, но нищий мальчик, знакомится в автобусе с одинокой хорошо обеспеченной женщиной старше его на одиннадцать лет и у него сразу вспыхивает любовь! Тебе не кажется, что похоже на дешевый водевиль?

– Что ты хочешь сказать папа?

– Я хочу сказать, то, что очевидно любому! Это альфонс! Ты ослеплена чувствами и не видишь его натуру! А очнёшься с разбитым сердцем вся в слезах и соплях! Он обдерёт тебя до нитки и бросит!

– Папа, почему ты так плохо думаешь о нём? Сейчас не редки случаи заключения браков с большой разницей в возрасте. Хотя бы Пугачева с Галкиным.

– Ха, Пугачева! Сравнила, тоже мне! Если бы ты была такой акулой, как Пугачева, я бы слова не сказал! Она до Галкина толпу мужиков сожрала. А такую тетёху, как ты, любой обведёт вокруг пальца!

– Саша, Саша… Не горячись,– в разговор решила вступить мама,– Катя, ты знаешь, что он подарил мне вчера?

Я не знала.

– Это кувшин. Серебряный кувшин! Старинной работы! Откуда у него такие деньги? А эти монеты? Катя, это золото!... Нам страшно за тебя! С ним не всё просто! От него будут проблемы!

– И поэтому вы сделали вывод, что он альфонс? Потому, что дарит дорогие подарки и носит золото в кармане?

– Да она не слушает ничего!– взорвался папа,– Ты подумай своими бабьими мозгами, что будет, если он всё это украл? Это же позор на всю семью! Нас перестанут уважать в этом городе!

– Так вот в чем дело. Александр Тимофеевич Королёв не может быть скомпрометирован. Папа, а может он и не преступник вовсе и не опозорит ни тебя, ни меня?

– Дура!!!– папа распалялся всё больше,– В общем так. Вор он или нет, не важно! Я не хочу, чтобы надо мной хихикал весь город, что моя дочка в еб**ри, нашла себе «сынка»! Чтобы я вас больше вместе не видел! Или можешь забыть, что ты моя дочь! Идём, Ира!

После ухода родителей, в ушах долго стаял гул от резкого хлопка двери, которую папа не жалея сил, хорошо так приложил. Я так и осталась сидеть на кухне, глядя в одну точку. Умом я понимала, что со стороны Артем ведет себя более чем подозрительно. Было очень больно и тоскливо. Неужели я и впрямь, бесхребетная и безмозглая амёба, которой можно вертеть как угодно? И если мудрые родители не направят меня на нужный путь, то сгину в этом мире? Меня обманут, оберут и не будут любить. Любить… Любить… Меня будут любить, если я буду послушной. Выйду замуж за Витька или владельца магазина, забыла как его там… Или можешь забыть, что ты дочь… Дочь… Забудь, что ты дочь…

Я услышала звонок мобильного телефона, пошла в прихожую и вытащила из сумочки телефон. Семь пропущенных от Артёма. Я не хотела сейчас разговаривать, но семь пропущенных… Он сейчас приедет сюда. Видеть я тоже ни кого не хотела. Я сдвинула зелёную кнопку.

– Катя, у тебя всё в порядке? Почему не отвечаешь?

– Артём… Я немного не в настроении… Давай потом поговорим?

– Что случилось? Ты дома?

– Да, дома…

– Я сейчас приеду.

И сбросил звонок.

Я глянула на часы. Было больше девяти вечера. После ухода родителей, я просидела на кухне целый час, глядя в стену. Это никуда не годилось.

Через десять минут раздался звонок. Приехал Артём. Как он добрался так быстро с другого конца города?

Я нехотя открыла ему дверь и ушла в комнату. Артём вошел, разделся и присел на корточки напротив меня. Он взял мои руки в свои ладони. Его ладони были такими горячими, что я только сейчас осознала, что сильно замёрзла.

– Катя…– позвал он тихонько,– Расскажи мне… Что произошло? На тебе лица нет…

Я провела рукой по лбу и закрыла глаза.

– Да и рассказывать особо нечего… Родители против наших отношений.

Артём плотно сжал челюсти.

– Дальше.

– Их настораживают монеты, что ты дал вчера и кувшин. Он действительно серебряный?

– Да,– кивнул Артём,– они принесли всё назад?

– Нет.

– Ну, тогда не всё потеряно!– засмеялся Артём.

– Что не потеряно? Они могут отнести его в полицию и написать заявление?

– И опозорить себя, тем, что у их дочери связь с потенциальным преступником? Я думаю, что твои родители склонны решать такие вопросы другим путем.

– Зачем такие дорогие подарки? Достаточно было цветов!

– Катя, это выкуп.

– Какой выкуп?

– За невесту. Раньше за невесту платили выкуп, как сейчас некоторые народы платят калым. У нас сейчас шутливый выкуп на свадьбе, за символические деньги, а раньше это был настоящий выкуп за большие подарки. Чем богаче жених, тем дороже выкуп.

– А монеты?

Артём достал из кармана два золотых кружочка. Я взяла один и, рассматривая, покрутила в разные стороны. Это было красивая монетка, с четким рисунком. На одной стороне была изображена какая-то птица, на другой стороне были выбиты руны. Я не очень разбиралась в рунах, но отличить рунный став от графического рисунка могла.

– Что это за монета?

– Золотой чеканный рубель.

– Он, выглядит очень дорогим. Это древняя вещь? Откуда это у тебя?

– Катя, это мои деньги. Я никогда не стал, бы платить выкуп за невесту, чужими деньгами.

– Не слишком ли ты увлекаешься историей? Мы же просто играли. Веселились.

– Катя, нельзя просто так играть в ритуалы. Ты отказываешься?

– Нет… Я не отказываюсь.

– Ты согласна быть моей женой?

– Согласна…– прошептала я.

Артём достал из кармана старинный перстень с большим сапфиром карбошоном. По бокам кольца был растительный орнамент и вставки эмали. Он одел мне на палец кольцо и сжал кисти моих рук.

Мы сидели друг против друга и смотрели в глаза.

– Почему ты никогда не обнимаешь меня и не целуешь?

Это вопрос уже вызывал во мне море комплексов.

– Потому, что к женщинам нельзя прикасаться. Ни мыслями, ни словами, ни руками…

– Почему?

– Потому, что они слабее мужчин. Женщину легко обидеть, а за обиженных женщин вступаются невидимые силы. Мне не хочется попасть под гнев высших сил.

– Ты серьёзно в это веришь? Странно слышать от современного человека такие старинные понятия.

– Неважно кто во что верит. Ты можешь верить или не верить в гравитацию. Она не перестанет существовать от этого.

Да у него тараканов в голове, побольше чем у меня! Как может молодой современный парень всерьёз нести весь этот исторический бред? А может, правы мои родители? Парень не так прост?

– И что же делать?– тихо спросила я.

– Надо получить разрешение женщины.– едва слышно ответил Артём.

Наши лица были очень близко друг к другу. Мы дышали одним воздухом на двоих, наши губы разделяло насколько миллиметров. Губы зудели и требовали поцелуя.

– Оно у тебя есть,– почти неслышно прошептала я, и подалась немного вперёд.

Я даже не успела ничего осознать, как вот я уже лежу на диване под Артёмом. Вокруг меня мельтешат яркие белые пятна, а тело бьёт крупная дрожь. Мои губы и моё тело наслаждается такой желанной его властью надо мной.

Артём приподнялся, глядя на меня безумными глазами, и прикоснулся лбом к моему лбу замедляя наш бешенный поцелуй. Потом встал и ушел в ванную. Нет, нет! Не уходи! Я хочу ещё! Ещё больше! Куда же ты…

Когда вернулся Артём, я сидела на диване, обняв колени. Говорить не хотелось.

– Я понимаю, что на взгляд современного человека, веду себя странно…– начал говорить Артём.

– Ты собираешься жениться на девственнице?– перебила я.

Артём еле заметно кивнул.

– А если бы у меня раньше кто-то был?

– Я принял бы это. Но поскольку случилось так как есть, то я хочу использовать этот козырь.

– Козырь? Ты мне сейчас мозг взорвешь! Что за козырь?

– Ты…– он говорил медленно, будто осторожно подбирая каждое слово,– Постарайся меня понять. Ты нужна мне вся. Не только твоё тело и не на время. Ты часть моей души, и…

Он судорожно подыскивал слова и не находил подходящих. Наверное, он боялся, что если произнесёт их, то я сбегу от него.

– Опять какой-то древний ритуал?– спросила я.

– Не бойся. Ни кто не причинит тебе зла.

– Как же ты любишь напустить тумана.

– Наоборот. Я развеиваю его,– улыбнулся он.

– Ааа… – протянула я,– это теперь так называется.

Любая здравомыслящая девушка, при разговоре о ритуалах, особенно древних, убежала не оглядываясь. Но я почему-то не испугалась. Всё, что он говорил, я принимала за чистую монету, ни разу не усомнившись в нем. Когда я успела попасть в такую зависимость? Меня ни чего не удивляло и не беспокоило, будто подобные разговоры, где в одном предложении встречались слова девственница, ритуал и выкуп, были чем-то обычным в современной жизни.

– Может получиться так, что нам придётся уехать навсегда жить в другое место,– продолжал Артём,– Ты сможешь расстаться с родственниками, если придётся выбирать они или я?

– Какое место? Туда куда ты ездил и не звонил мне?

– Да, почти. Может даже дальше.

Я задумалась. Мои родители были авторитарными людьми. Чтобы заслужить их любовь надо соответствовать их требованиям, и постоянно признавать их правоту. Выбрав Артём, я нарушила их требования, скорее всего, я, теперь изгой в семье.

– Я должна сейчас ответить?

– Нет. Время еще есть.

Артём остался ночевать у меня. Он лёг на диване. Мне было особенно тоскливо этой ночью. Ведь я знала, что в соседней комнате лежит объект моего вожделения. И если я сейчас пойду к нему, то он, возможно, уступит.

Всё страньше и страньше… Ладно. Утро вечера мудренее.

9 глава

Сегодня у нас было организационное собрание географическо-археологического клуба «Сибирский путешественник» перед выездом на место. Студенты сдали летнюю сессию, и преподаватели университета ушли в свои законные отпуска. Теперь ни что не держало членов клуба в городе.

Я пропустила три собрания с тех пор, как привела в клуб Артём. Зато он стал очень популярной личностью в узком кругу. Каким-то непонятным мне образом, он всё же убедил членов клуба, что нам просто необходимо ехать искать клад.

Я немного задержалась на работе. В крайний день перед отпуском надо было доделать кое-какие дела, поэтому на собрание я опоздала. Я тихонько покивала всем знакомым и пробралась к Артёму, который махал мне рукой. В зале присутствовали около тридцати человек. В ряду перед нами сидела Виталина Геннадьевна и громким шепотом, который слышался на весь зал, рассказывала Юрию Валерьевичу о подробностях развода своего прекрасного во всех отношениях сына и мерзкой гадины в женском обличии, захомутавшей, в своё время, её кровиночку. Так, по крайней мере, выходило с её слов.

На организационное собрание должны были прийти все, кто хотел ехать в экспедицию. В ходе проверок информации, которую дал Артём, всё больше работников кафедры истории присоединялось к этому мероприятию. После того, как все данные подтвердились, в этом году было решено ехать исследовать пещеру.

Я несколько раз пыталась поговорить с мамой. Она в категоричной форме объяснила мне, что отец против присутствия Артёма в кругу нашей семьи. И меня он тоже не желает видеть, пока я не выполню его волю.

Меня угнетала мысль, что мои родители так легко и быстро, и практически на ровном месте, от меня отказались. Я всего один раз не подчинилась воле отца и мне указали на дверь. Я задалась вопросом, неужели я никогда раньше не перечила отцу? Получается так. Мне приказывали, я выполняла. Даже ездить с экспедициями клуба меня отпустили, потому, что его руководитель, Василий Анатольевич, был серьёзным уважаемым в городе человеком, патриархальных взглядов. У него не забалуешь.

Звонила старшая сестра. Долго расспрашивала меня об Артёме. По итогу разговора не высказала ни одобрения, ни порицания. Всё понятно. Ждёт, чем кончатся разборки с родителями и потом, в зависимости от позиции родителей, скажет «своё слово». Звонил брат, тоже долго выспрашивал подробности отношений с Артёмом, разговора с родителями и сестрой. Высказал насколько острых замечаний, и, попрощавшись, сбросил звонок. Я поняла, что поддержки родственников мне не видать.

В десять часов, кода я уже собрала вещи, отнесла остатки продуктов из холодильника соседке, в десятый раз проверила всё ли отключено и собиралась ложиться, позвонила мама.

– Катя,– не здороваясь, начала она разговор,– в воскресенье в шесть вечера, ты должна приехать к нам на ужин.

– Здравствуй, мама,– устало сказала я. Судя по началу, нам обоим этот разговор не понравится.

– Постарайся выглядеть поприличней.

А обычно я как выгляжу? Не прилично?

– Что случилось, мама?

– Папа пригласил на ужин своего зама. Он хочет вас познакомить.

– Кого пригласил?

– Заместителя. Сергея Конева. Ты должна помнить его. В прошлом году он был у нас на папином дне рождения.

Я помнила Конева. Мужчина лет сорока с женой и двумя детьми, кажется.

– А зачем мне с ним знакомится?

– Он развелся и сейчас свободен. Папа считает, что он подходящая пара для тебя. Нам следовало раньше заняться устройством твоей жизни. Мы упустили этот момент. Ну, ничего, Сергей неплохой вариант. Перспективный, хваткий. Жаль, конечно, что разведённый, но что ты хотела? Возраст у тебя уже поджимает, тут и разведённых не сыщешь уже!

– Мама,– мне с трудом удалось вклиниться в поток её рассуждений,– я не приду к вам в воскресенье. Во-первых, я уезжаю в экспедицию. Во-вторых, Артём сделал мне предложение выйти за него, и я дала согласие.

– Боже, ну в кого ты такая?– мама задала риторический вопрос трагическим тоном.

–Ка-ка-я?– спросила я, разделяя слово по слогам.

– По-верх-ност-ная,– в тон мне ответила мама.

Вот и весь разговор. Мама сбросила соединение, не прощаясь. Как я раньше не замечала, что всегда жила только по их указке или с их одобрения? И сейчас, когда в тридцать четыре года, я выразила своё мнение и желания, они не принимают это всерьёз.

Выезжали в субботу, чтобы не терять ни одного дня. У нашего клуба было четыре четырёхместных УАЗа Патриота с кузовом, две Нивы, большой грузовик Урал и вездеход на колесном ходу.

По окончании собрания все мужчины отправились грузить продовольствие и снаряжение. Так, что с утра не надо было тратить время на погрузку и мы могли сразу выезжать.

Палыч и Хормейстер, как всегда, поехали на Урале. При всей своей интеллигентности и музыкальности Малыкин был прекрасным водителем Урала и механиком по совместительству. Бессменным водителем вездехода был Витёк.

Мы с Артёмом должны были ехать на УАЗике вместе Игорем Красновым кандидатом наук с исторического факультета. В последний момент к нам присоединился Юрий Валерьевич, чудом вырвавшись из цепких лапок Виталины Геннадьевны, на сей раз вещавшей об общении с космосом и высших кураторах.

Игорь Краснов был образцом всего самого лучшего в человечестве. Он был очень умён, очень красив, очень целеустремлён, очень воспитан и много еще чего. Когда я разговаривала с ним, мне казалось, что мне в рот затолкали ложку сахарного песка, и я его жевала. Очень сладко. Всю дорогу он выпытывал у Артёма, какой, по его мнению, клад зарыт в пещере. В конце концов, Артёма, порядком издерганный за несколько дней однообразными вопросами, сказал:

– Там, конечно, не Супрутское городище, но не переживай, на диссертацию накопаешь.

Такой ответ, видимо, понравился Краснову. И до конца пути мы доехали более-менее спокойно.

Мало кто знает, но одним из мест с наибольшей концентрацией пещер в мире, являются Уральские горы. Древнейшие породы Урала – кристаллические сланцы и кварциты. Они слагают его водораздельный хребет. К востоку и западу от хребта находятся смятые в складки осадочные породы: глины, пески, гипсы, известняки. Осадочные породы легко вымываются, и в эпоху таяния ледника образовалось много пещер. Вот к одной из таких пещер мы держали путь. Подъехать прямо к пещере не получилось. Лагерь разбили в трехстах метрах ниже по склону. Вход в пещеру выглядел как колодец глубиной метров тридцать и диаметром от двух до трёх метров на различной высоте. Заглядывать в эту яму было жутко. Словно смотришь в преисподнюю.

На этот раз в нашей команде были и спелеологи Миша, Кирилл и Августа, ехавшие в колонне на своей машине. Они с видом бывалых знатоков заявили, что сначала в пещеру полезут они, а после их разрешения полезем мы. Ни кто и не спорил.

Едва все машины остановились, и была дана команда разбить лагерь, меня двух студенток Иру и Наташу послали готовить еду. В помощь к нам приставили Юрия Валерьевича. Поскольку Ира и Наташа были на выезде первый раз, и никогда не занимались приготовлением еды в походных условиях, мне пришлось взять руководство на себя. Пока Юрий Валерьевич подсоединял баллон с газом, мы разобрали ящики с продуктами и начали чистить картошку. Через сорок минут суп-кулеш из тушенки, картошки и пшеничной крупы на тридцать человек был готов. Все быстро проглотили еду и продолжили обустраивать лагерь. Мы тоже оборудовали себе кухню. Установили китайский шатёр с двойными стенами – москитной сеткой и нейлоновым полотнищем, на случай дождя. Полочки для пластиковых коробок, два столика для газовых плит, подключили второй газовый баллон. Сделали центральный большой стол для разделки продуктов. Перемыли посуду и… начали готовить ужин. В это время остальные члены команды установили летний душ и даже немножко подогрели воду тэнами, не пожалев включить генератор для выработки электричества. Мы являемся изнеженными городскими жителями, не приспособленными к диким условиям проживания, и поэтому мы всегда устраивались с максимально возможным комфортом. Обычно мы греем воду в ведрах на костре и добавляем в бочку с водой в летнем душе. Или обходимся влажными салфетками. Лучше салфеток выручает перекись водорода и хроргекседин. Но девочкам, всё же, нужно мыться. Очень часто выручает сухой шампунь, когда сил и возможности помыться нет, а красивой быть хочется. Иногда устраиваем походную баню. Нужны жерди для каркаса, куски полиэтилена, дрова и камни. Камни обкладывем дровами и разводим костер. Затем накидываем полиэтилен и поливаем камни водой, становится влажно, как в настоящей бане. Были у нас и свои стиральные машины, похожие на ручную мельницу. Они были просто незаменимы. Чуть ниже по склону выкопали туалеты. Мальчики налево, девочки направо.

После ужина я вошла в нашу с Артёмом палатку и замертво, упала на свою раскладушку. Как пришел Артём, я уже не слышала.

Проснулась я полшестого, так как по жребию мне выпало сегодня готовить завтрак. Артёма в палатке не было, на его постели не было ни складочки. О том, что он приходил ночевать говорил аккуратно сложенный свитер, в котором он был вчера. Я совершила утренние туалетные процедуры и пошла к полевой кухне. Там я встретила Артёма. Он заканчивал ощипывать глухаря. Рядом лежали свежие заячьи шкурки. На столе я увидела два освежеванных и разделанных на куски зайца. Четно сказать, я дичь не очень люблю. Но когда мой мужчина, (он ведь мой?) с утра пораньше, пока все другие спят, сходил на охоту и принёс добычу мне? (Не Палычу же?) Меня это очень порадовало. Я мельком оглянулась по сторонам, чтобы оценить масштабы моего триумфа, а есть ли зрители? Завидуйте, какой мужик! Испытывая примитивное бабское удовольствие и гордость, что отхватила такой экземпляр самца, я развела костер, подвесила котел и немного поджарила в масле вымытые куски зайца, добавила лук, соль, перец, высыпала две пачки крупы и налила воды, чтобы получилась жидкая каша, и оставила всё это томиться. В выпотрошенного Артёмом глухаря, засыпала гречку с луком, зашила его травой, обмазала глиной, которой здесь было в избытке, и закопала в почти прогоревшие угли костра. Сверху накинула еще пару палочек. На завтрак будет каша с зайцем, а глухарь немного подождет. Артём внимательно следил за моими действиями и одобрительно улыбался.

– Я смотрю, ты неплохо справляешься. Костер разожгла с одной спички, знаешь, как дичь приготовить.

Артём закончил натягивать заячьи шкурки на распорки и выставил их сушить. Он тщательно вытер охотничий нож бумажным полотенцем и убрал его в ножны. Он носил наборный пояс, подаренный мной по случаю праздника, устроенного мамой, на который прибавил ножны. Надо сказать, что в ситуации дикой местности, это выглядело очень органично.

– Ты забыл, что у меня опыт походов тринадцать лет.

– Тринадцать? Немало,– покивал Артём,– Что же тебе дома не сиделось?

– Я думала об этом. У меня есть несколько версий. Одна из них, то, что я хочу быть ближе к природе. А вторую я не стану озвучивать, поскольку она не приличная.

– Тайная любовь?

– Любовь это приличная, на мой взгляд, причина,– засмеялась я,– в моём случае, это скорее нелюбовь.

– В конце лета мы поженимся, и я должен знать все твои неприличные причины.

– Хорошо. Я скажу, но ты тоже прямо ответишь на все мои вопросы.

– Справедливо,– кивнул Артём.

– Я хотела убежать из дому. У меня слишком властные родители. Они подавляли меня.

– А почему это неприлично?

– Потому, что о родителях плохо говорят только неудачники. Я не хочу выглядеть, как неблагодарная сволочь. В конце концов, еще неизвестно, каким родителем буду я.

Тем временем уже проснулся весь лагерь, и народ потянулся на запах еды.

После завтрака спелеологи Миша, Кирилл и Августа ушли исследовать пещеру, велев нам отрабатывать спуск-подъём на деревьях и забрав с собой запеченного в глине глухаря.