Текст книги "Дик (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
– Не хочу марать тебя во все это.
– И я, итак, перепачкана дерьмом с головы до ног. – Лина в моих руках расслабляется, даже воинственность пропадает. Какие же женщины смешные, любительницы иллюзий.
– Я подумаю над этим. – честно говорю ей. Действительно, нужно прикинуть, что можно сделать.
– Ну пока будешь думать, будь добр убрать от меня руки!
Примирительно выпускаю ее, осматривая растрепанные волосы и припухшие губы. Лина поправляется, как будто ничего не было в лифте. Но я все еще чувствую ее запах.
***
Отхожу в сторону, чтобы меня не было видно в глазок, а Лина звонит в дверь. Дон Жуан не заставляет себя долго ждать и открывает дверь с тихим возгласом:
– Привет, малышка!
Рефлекс срабатывает быстрее, чем в голове проносится пояснение происходящему. Я просто машинально выскакиваю и прикладываю его рожу о колено, заталкиваю его в квартиру и мысленно говорю ему: «Какая нахер она тебе, малышка?».
Лина проходит и закрывает входную дверь, чтобы ничего не услышали соседи. Выглядит она отстраненной
– Ну рассказывай, за что Андрея так отделал? – сразу перехожу к делу, потому что у меня напрочь отсутствует желание разбираться с этим созданием. Он всегда меня раздражал.
Романов лишь скулит и не издаёт ни единого слова, замахиваюсь вновь, но меня останавливает Лина:
– оставь, может быть это не он?
– Да как же не он. Этот сукин сын! – не удерживаюсь и ударяю его с ноги.
– Я тебя засужу, Дик! – мерзко клокочет Романов. – И тебя, подстилка! Ты способна только ублажать неудачников. Волочишься за такими отбросами…
Повторяю удар, уже сильнее. Уже за подстилку, не стоило так говорить Лине. За это он захлебнётся собственной кровью.
– Значит, должна была ублажать тебя? – спрашивает она, скрещивая руки и глядя на него с нескрываем презрением. – Тогда бы не была подстилкой?
Романов ничего не отвечает, только смотрит как шакал красными глазами, то на нее, то на меня.
– Ты избил Андрея! – Лина с нажимом повторяет мой вопрос. – У нас есть доказательства!
Девочка блефует, но мне нравится как убедительно она это делает. Растёт на глазах. Такая же буйная, как и я. Сложно нам будет вместе, слишком свободолюбивые и больные на голову.
Глава 18. Помощница Дика
Ангелина
Моя жизнь не будет прежней уже никогда. Не могу точно определить, когда все изменилось: чёрный цвет стал белым, хорошие – плохими…
С самого детства я чувствовала отвращение к миру моих родителей и не хотела продолжить дело отца, не желала выйти замуж за богатого сына и пополнить семейный кошелек. Но раньше я думала, что я просто странная и не логичная, но сейчас, глядя на озлобленного Романова, я поняла истину.
Они все аморальные уроды, которым интересен только секс и деньги.
– У Вас не может быть никаких доказательств. Там нет камер. – парень усмехается и смотрит на меня злобно. – Так что можете не брать меня на понт!
Лично мне другого не нужно, только что он сам во всем признался, сказал открыто, что это избиение его рук дело.
Сжимаю кулаки. Чувствую себя виноватой в том, что случилось с Андреем.
– Но зачем? – не могу поверить, что заботливый Романов, мечта моей мамы – такая бесчувственная тварь.
– Он никогда мне не нравился. Ничего из себя не представляет, но почему-то ему ты даёшь. Он даже не талантливый фотограф, обычный нищеброд. А я? С самого детства сдувал с тебя пылинки, готов был жениться несмотря на все твои загоны. Ты лишь носом воротишь и унижаешь меня, связываешься со всякой шушерой. – парень вытирает тыльной стороной руки кровь со своего лица. – Стоило только похоронить муженька, побежала к Дику, от него к бывшему…
– Подожди, никто не виноват в том, что я к тебе ничего не чувствую…
– А он просто думал, что если избавится от соперников, ты просто прибежишь к нему. – ответил Дик, устало рассматривая друга моего детства. – Даже, если мы предъявим доказательства в полиции, ему все равно ничего не сделает закон, Папа отмажет его…
Встречаюсь глазами с Диком, он смотрит на меня вопрошающе, ему нужно моё одобрение. Понимаю его без слов… Закон не покарает Романова, а вот Дик может.
– Можно предупредить… – мне не хочется, чтобы Дик марал о него руки.
– Андрея никто не предупреждал, у парня проломан череп и кости переломаны все. Он теперь на всю жизнь инвалид… – жестко цедит Дик.
Мне совсем не хочется принимать решение. Я не судья. Не мне решать какую цену он должен заплатить за все это. И не руками Дика…
– Нет. – уверенно говорю я, поправляя волосы за уши. Всегда делаю это машинально. – Привлеки все свои ресурсы, пусть закон его накажет. Мы его калечить не будем.
Только на улице, вдыхая спокойствие ночи и всматриваясь в лицо Дика, я сказала:
– Ты изменился. Раньше закон для тебя был высшей инстанцией, ты презирал отца за убийство, теперь ты хочешь сам вершить расправы, не думаю о законности. Что случилось?
Ответ был на поверхности и даже очевиден, но мне хотелось это услышать от него, чтобы лучше разобраться в его мыслях. Дика всегда была трудно понять. За его шутками всегда скрывались угрюмые мысли.
После того как он высадил меня из машины, я не смогла прожить этот день полноценно, я просто просуществовала, пытаясь пережить это все это. У меня была маниакальная зависимость от Дика, рядом с ним мой мозг отключается, а тело поддаётся инстинктам. Никогда не думала, что со мной такое может быть.
Сегодня думала, что все, между нами все закончилось. Это была наша последняя встреча. Я заставлялся себя смириться с этой мыслью. Может быть это было к лучшему. Наши отношения больны. Они связана горечью и сексом. Все постороннее на инстинктах, мы даже разговаривать не можем. Но когда я увидела его в лифте, внутри меня забурлило и я как будто наконец-то сделала глубокий вздох. Все стало неважно.
– Не всегда справедливость может быть достигнута через закон. – Дик закурил и притянул меня к себе, удерживая так, чтобы я могла чувствовать его всем телом. – Когда Бурков пытался засадить меня, я убедился, что главные беззаконники и преступники в структуре правосудия. Поэтому уход из полиции дался мне легко.
Запрокинув голову, всмотрелась в упрямое лицо любимого мужчины: непростое и дерзкое. На его щеках стала пробиваться грубая щетина, придающая ему только сексуальности. Не удержавшись, я встала на цыпочки и провела носом по щеке, желая ощутить его силу.
– Хватит приставать к начальнику. – игриво пропел Дик, стискивая меня в своих объятиях. – Собирайся, завтра равно вставать на работу.
По телу пробегает приятная дрожь. Неужели он имеет в виду то, что я думаю?
Сердце начинает биться чаще. Я стискиваю обнимающую меня руку Дика, прикусывая губу.
Это первый его шаг навстречу мне.
Он поскупился своими принципами ради меня.
– Что это?
Я ожидала совершенно другой реакции. Восхищения или вожделения. Может быть просто комплимента. Но никак не гнева и раздражения.
Дик стоял с чашкой кофе и смотрел на меня гневно, у него даже рука тряслась от напряжения. Глаза сверкали как два раскалённых угля. Ноздри активно расширялись.
– Мой офисный костюм. – отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу, не понимая, что ему не понравилось. Бегло пробегаю рукой, разглаживаю складки на костюме. – Я хотела выглядеть хорошо.
– Не нужно «хорошо» и сексуально. Не нужно костюмов. Можно толстовку и джинсы.
Теперь я уже совсем ничего не понимаю.
Желая выглядеть стильно и сексуально, я надела узкую красную юбку, топ и пиджак. Мне хотелось выглядеть сногсшибательно, чтобы быть не хуже Лили.
– Ты понимаешь, что сюда ходят постоянно какие-то ушлепки. Я не хочу, чтобы глядя на тебя, они облизывались и мечтала похитить в своё гнездо.
– Дик, ты серьезно? Может мне еще не мыться, чтобы отпугивать их своим запахом?
– Было бы неплохо. – Страшно, что, по-моему, он не шутит. У мужчины красное лицо с раздутыми ноздрями. Он напоминает бешеного быка, которого привязали к забору. Зыркает на меня как псих. – Поэтому будь добра переоденься.
– Дик, с каких пор ты стал таким пуританином. Я не буду ходить как оборванка. – скрещиваю руки на груди. – Значит на красивых женщин смотреть ты любишь, а мне прийдется ходить как чучело, чтоб на меня никто не засматривался?
Я расстёгиваю пиджак, демонстрируя красивый топ и голый живот. Дик смотрит на меня как заворожённый, стискивает хрупкую чашечку, что она почти идет трещинами.
– Да.
– Ты ревнуешь?
– Да. – Дик отставляет в сторону чашку и идет на меня. – А ты хочешь, чтобы на тебя все смотрели?
Мне не удается увернуться от его загребущих рук, которые ловят моё хрупкое тело и настойчиво притягивают к себе. Пара секунд и я оказываюсь на его диване с раздвинутыми ногами и задранными ногами.
Дик прижимает меня всем телом, рычит как зверь. Он обнюхивает меня.
– Александр Георгиевич, у Вас встреча через тридцать минут, держите себя в руках.
– Не могу. Не хочу. Не буду. – сквозь рык еле различаю слова. Пытаюсь увернуться, чтобы образумить мужчину, но его руки настойчиво трогают, тискают меня во всех местах. Дик не пропускает и сантиметра моего тела, сжимает попу, бедра, грудь.
У меня ткань на костюме начинает трещать под натиском его пытливых рук.
– Ребята, ну Вы хотя бы закрывайтесь. – нас застигает врасплох Веня, заглядывающий в кабинет брата. С ехидным лицом он оглядывает нас в непристойно позе. После чего стучит, вспоминая о манерах приличия.
Дик недовольно слазит с меня, хмуро поглядывая на брата.
– Привет. – краснея, выдавливаю из себя, стараюсь побыстрее одернуть вниз юбку и встать с дивана.
– Привет, Ангелиночка. Странная тенденция, я постоянно застаю тебя с задранными ногами. – чёрный юмор у братьев дело семейное. – Ладно, шучу, не обижайся. Рад видеть тебя живой и не вредимой.
– Спасибо. Будете кофе? – примеряю на себя образ секретарши. Поправляю пиджак и становлюсь очень деловой.
– Не отказался бы. – Веня расплывается в очаровательной улыбке и подходит ко мне так близко. От мужчины пахнет сандаловым деревом, очень соблазнительно. Улыбаюсь ему в ответ максимально услужливо. – Тебе ОЧЕНЬ идёт красный.
– Веня! – Дик рявкает с такой силой, что мы оба подпрыгивает от неожиданности. – Не беси меня ради Бога! Сиськастая, не нужно делать ему никакое кофе. Ты не официантка.
Стараюсь подавить улыбку, которая так и рвётся наружу.
Дик ревнивец, вопреки логике, мне нравится. Пыхтит как паровоз, выглядит не угрожающе, напротив – очень мило.
Несмотря на гневные возгласы я все равно пошла на маленькую кухню, чтобы приготовить кофе Дику и Вене. Процесс занимает у меня не больше десяти минут. Разливаю ароматный кофе по аккуратным белоснежным чашкам, ставлю их на поднос и возвращаюсь к мужчинам.
У самой двери замираю, чтобы открыть ее, протягиваю руку и случайно становлюсь виновницей – подслушиваю разговор братьев. Не решаюсь потянуть ее на себя, чтобы открыть.
– Станешь примерным семьянином? Заведёшь детей и собаку?
– Почему бы нет?
– Не представляю тебя в этой роли, братец.
– Почему же, наоборот? Что там должен сделать настоящий мужчина? Посадить дерево, воспитать сына и построить дома? Херня это все. Мужик должен обеспечить семью, засовывать хер только в жену и передать достойный опыт своему мужу. Я улучшу демографическое положение этой страны в трое, потому что буду заниматься с женой сексом стабильно раз по пять в день. Дети у меня все будут маленькие Дики с такими же шнобилями, как у меня. Будут совать их постоянно в какое-то дерьмо, а я буду их отмазывать.
– Даже боюсь представить, кем они у тебя вырастут.
– Точно не шахматистами.
Заставляю себя открыть дверь.
Смотрю на мужчин с некоторой толикой испуга. Поднос дрожит в моих руках. Мне трудно переварить услышанное.
Хотела ли я этого? Да. Готова ли я к этому? Нет.
Ангелина Дик. Звучит красиво. Мысленно пробую на вкус это словосочетание. Оно приходится мне по вкусу: горькая сладость.
Не могу представить нас вместе. Как мы будем ходить в продуктовый, покупать всякие мелочи, просто ложиться спать как ни в чем не бывало. Сможем ли мы разве жить как обычные люди?
Что нас связывает с Диком? Притяжение тел? Безумный секс?
Ловлю на себе задумчивый взгляд Дика, который смотрит на меня из-под густых бровей. На моем лице видимо все написано, так и видно, что я слышала разговор и теперь пребываю в своих мыслях. Он следит за каждым моим движением, проникая в мою голову.
– Ладно, пойду разгребать залежи бумаг на моем столе. – стараюсь быстрее ретироваться. Чувствую себя экспонатном на выставке, все взгляды сосредоточены на мне. Я не выхожу из комнаты, выбегаю, быстро переставляя ноги, стараясь не смотреть назад.
Закрываю за собой дверь и с облегчением падаю на удобный стул, который стоит заменить. Ни к чему сидеть там, где обтиралась жопа этой проститутки.
Мой телефон завибрировал, мне звонила Мама. Разговаривать с родительницей не очень хотелось, но нужно было. Поэтому без особого энтузиазма я подняла трубку:
– Да, Мама!
– Лина, ты уже слышала? Димочку арестовали! – я даже резко выпрямилась, не веря своим ушам и стреляя взглядом на дверь в кабинет Дика. – Забрали утром из дома. Сказали, что он чуть не убил человека! И говорят, что этот Дик опять приложил руку! Когда он уже оставит всех в покое? Отвратительный алкаш и отребье!
Пришлось прикусить кончик языка, чтобы ничего не взболтнуть маме. А мне хотелось. Она ведь еще не представляет, что Чертов Александр Дик теперь будет преследовать ее до конца жизни, нравится это ей или нет…
Глава 19. Гармония
– Называй меня по имени. – от его заявления я даже выронила ложку с медом, которая приземлилась мне на юбку, образуя липкое пятно. Я посмотрела на мед на юбке, потом на Дика. Даже в мыслях я всегда обращаюсь к нему по фамилии, и никакого «Саши», «Александра». Он Дик.
– Тебе же не нравится. – выдавливаю из себя, пытаясь отыскать влажные салфетки. Дик и вправду не любит, когда к нему обращаются по имени, кроме брата никто не называет его «Сашей», но было бы странно, если они называли друг друга «Дик».
– Хочу, чтобы ты называла меня по имени, как нормальные люди. – Дик спрятал руки в карманы и прислонился к моему столу. Лицо у него максимально ехидное. Он при любых обстоятельствах напоминает мальчику.
– Тогда ты называй меня Ангелиной.
– Нет. У всех влюблённых есть ласковые прозвища.
– Дик, ласковые прозвища: это кошечки, собачки, а не Сиськастая! И тем более так не обращаются при посторонних!
– У кого на что, знаешь ли, хватило фантазии. – закатываю глаза. С этим мужчиной невозможно говорить серьезно. У него все скатывается к шуткам. – Переоденься уже, надеть что-нибудь более скромное.
***
Стать частью жизни Дика очень сложно. Я вроде чувствую мужчину, ощущаю его, но при этом иногда он мысленно так далеко от меня. Даже работая с ним не удается вникнуть в его работу. Он просто не подпускает. Все жестко контролирует, считает, что мне нельзя мараться во все это. С меня хватит. Трудно понять о чем он думает, и я постоянно боюсь сделать что-то не так, спугнуть перемирие, которое образовалось между нами. До совершенной гармонии далеко, но уже штиль в нашем океане.
Клеем в наших отношениях служит безудержный секс, связывает нас по рукам и ногам, успокаивает и сглаживает все остроты. Стоит накалиться градусу, как мы уже не можем отлипнуть друг от друга. Психолог бы, наверное, сказал уже что-то умное про наши отношения, посоветовал найти новые точки соприкосновения. Но когда у тебя под десяток оргазмов в день – все становится неважно. Уходит на второй план с пометкой «В следующий раз».
Переодически воздух между нами накаливается и искрит, трудно контролировать свои эмоции. Наши отношения напоминают битву титанов. Но в этих битвах я всегда уступаю, поддаюсь мощному напору Дику, не выдерживаю натиска.
Мужчина напоминает смерч, сметает все мои эмоции; он выпивает меня всю без остатка. Рядом с ним каждый день освещается ярким солнцем, наполняется смыслом и сладким вкусом. Не жалею о своём решении поддаться ему, не представляю, что со мной будет, если наши дороги разойдутся.
Иногда мне становится страшно, что мы поругаемся, просто разойдёмся в один день и станем чужие. Тот, кто сейчас для меня самый родной – станет чужим.
Мне не хочется общаться ни с кем из моей прошлой жизни. Даже с родителями после всего некомфортно. Подсознательно я обвиняю их в случившемся. Они были рядом, должны были чувствовать, что со мной что-то происходят. Но либо они беспросветно слепы, либо запах денег перебивает все очевидное.
Мы жили с Диком вместе уже два месяца, два самых счастливых месяца, и я никому ничего не сказала. Не держала это в тайне, но и не предавала огласке. Если бы родители меня спросили – я бы рассказала им. Но их мало интересовала моя жизнь, которая котилась вниз по социальной лестнице, согласно их версии.
***
Сегодня была вечеринка в честь назначения на должность нового прокурора. Романову старшему не удалось удержаться на своём посту после громкого и скандального дела его сына. Дик сдержал своё слово, заставил закон привлечь к ответственности друга моего детства за содеянное. Отцу не удалось его вытащить.
Стоило делу завертеться, как наружу выплыла тонна дерьма, которые Романовы тщательно скрывали. Дружок оказался редкостной тварью. Андрей был не первый, кого он покалечил.
Дика пригласили на эту вечеринку, и мне пришлось пойти на нее в качестве его пары. Это, пожалуй, первый наш выход, когда Дик будет представлять меня, как свою девушку.
От словосочетания «девушка Дика» у меня до сих пробегает озноб по всему делу.
За это время я восстановилась, набрала потерянные килограммы. Моя попа и грудь снова приобрели аппетитные формы.
На вечеринку я надела красное платье футляр, подчёркивающие талию. Мне нравилось блистать рядом с этим неординарным мужчиной, к которому тянулись люди, как мотыльки на свет.
Пока мужчина вежливо здоровался со всеми, я решила выпить шампанского и набраться уверенности. Многие рассматривали меня, потому что всем было интересно увидеть первую официальную пассию Дика: Загадочного следователя и теперь уже владельца крупного бизнеса.
– Лина? – стоило увидеть мое лицо, исказившееся от ужаса, когда я услышала голос мамы за моей спиной. Она была удивлена не менее меня. Конечно же, нужно было раньше предположить, что родители прибудут на эту вечеринку. Их не могли не пригласить. – Что ты тут делаешь?
На маме был белый комбинезон, в руках она держала элегантный клатч, покрытый разноцветными камнями. Как всегда, она выглядела безупречно. На ее лице было легкое удивление, хотя я была уверена, что она шокирована. Обычно я не посещаю такие мероприятия, да и откуда у меня могло быть приглашение?
– Привет! – стараюсь выдавить из себя улыбку, чмокаю ее в щеку, осматривая зал в поисках папы. Хорошо, что этикет и желание не испортить репутацию, не дадут маме закатить истерику. – Как и все, отдыхаю.
– Ты поняла, что я имею ввиду. – Мама же начинает расплываться в улыбке и осматривать вокруг меня мужчин, пытаясь понять с кем я пришла. Ей просто нужно оценить кошелёк, который подобрала. – Рада, что ты взялась за ум! Кто он?
Дик замечает нас и даже отсюда я вижу его ухмылку. Мужчина прячет руки в карманы и не произвольно разминает шею. Этот жук точно знал, что тут будут мои родители и ничего не сказал. Либо не хотел дать мне повод не приходить, либо хотел насладиться этим зрелищем.
Лишь качаю головой, не решаясь ей сообщить, что это Дик. Тот, кого она так ненавидит.
– Ой, ты с дочей. Так похожи! – женщина с невероятно натянутым лицом и отвратительными силиконовыми губами подходит к нам вплотную, целует по очереди и вооружается шампанским. Ей лет пятьдесят, а выглядит на отфотошопленные пятьдесят. Когда хирурги тянули тебя как могли, но у них ничего не получилось. – Слышала, сегодня Александр Дик пришел со своей новой телкой. Очередная шлюха! Очень хочется на нее посмотреть, работала следователем раньше с ним. Даже представить не могу, что она из себя представляет. Женщина следователь. Ужас какой! Уверена, что деревенщина. Ну, другая и не дала бы ему.
Быстро пью шампанское, чтобы заглушить в себе возмущение и негодование. Да и не так я бы хотела обозначить наши отношения. У мамы перед глазами тоже складывается пазл, для нее все становится очевидным, она смотрит на меня во все глаза, явно не ожидая такого расклада. Не могут не подействовать и слова доброй женщины, которые приходятся очень кстати.
Сцена немого кино затягивается. Я делаю вид, что никак не могу напиться. Мама прожигает во мне дыру, а женщина пытается понять, что происходит.
– Дамы… – Дик спешит спасти меня из этого серпентариума. Оказывается рядом, ласково берет под руку и уводит немного в сторону. Каждое его прикосновение предаёт мне уверенности. Он шепчет мне на ухо: Неловко получилось, но тебе стоило раньше рассказать… с кем спуталась…
Очень хочется наступить тонкой шпилькой ему на ногу. Не удерживаюсь и как бы случайно наступаю, надавливаю. Дик стискивает зубы, но даже так из него вырывается шипение. Тихое. Еле уловимое. Его слышу только я, для остальных он мило улыбается. Да этот гад ползучий идеально влился.
Мама смотрит на нас неотрывно, отчетливо вижу в ее глазах толику презрения, но мне все равно. Я уверенно вкладываю свою руку в тёплую ладонь Дика, которая всегда поддерживала меня: своеобразно, но неумолимо. Стискиваю ее, испытывая резкий прилив чувств.
Мне безразлично мнение чужих людей.
– Дик. – тихо шепчу, утыкаясь носом в его плечо. – Я люблю тебя.
Он лишь усмехается и целует ту самую руку, заставляю сердце быстрее разгонять кровь. Между ног становится неприлично влажно. У меня даже проскальзывает мысль, что смазка может потечь по внутренней стороне бедра. Прижимаю бедра плотнее, пытаясь успокоить своё загоревшиеся тело.
– Твоя очередная выходка? – Мама подходит к нам в плотную, скрещивая руки и просверливая в моем лбу дыру. – Решила позлить нас с отцом?
– Счастье дочери вызывает в Вас злость? – невыносимый мужчина тут же театрально вскидывает брови и делает удивленное лицо. Если его не знать, можно искренне поверить в то, что он говорит правду.
Мама раздувает недовольно ноздри.
– С таким как ты она вряд ли когда-нибудь станет счастливой.
– Мама. – мой голос приобретает неприятные нотки. – Забыла представить тебе, Дик – мой парень. Мы живем вместе… уже два месяца. Нравится тебе это или нет. У нас все серьезно… Если хочешь можешь отказаться от меня, не сильно расстроюсь!
На этих словах стискиваю руку Дика сильнее, боясь, что опровергнет мои слова, засмеётся, но мужчина серьёзен, поглаживает кожу на моей руке большим пальцем.
– С ним? – Мама показывает на Дика бровями. – С алкашом?
Ее холодный тон режет лучше любого ножа, но лицо остается улыбчивым.
– С ним самым. – спокойно отвечает Дик за меня. Его никак не смущает реакция моем мамы. – Ангелина, я хотел представить тебя моим знакомым. Давайте, вернёмся к семейным обсуждениям позже в другой обстановке. Не хочу привлекать лишнее внимание.
Я послушно следую за ним, цокая своими тонкими каблучками. Даже не оборачиваюсь. Мама не будет устраивать сцен при посторонних.
Чувствую облегчение, в близи своих родителей я всегда чувствую себя неуютно.
Дик отводит меня на живописный балкон с видом на оранжерею, украшенный множеством цветов, аромат которых пьянит.
– А с кем ты хотел меня познакомить? – спрашиваю его, крутя головой. На этом уединенном балконе только мы.
– Просто хотел увести тебя подальше от назревающего конфликта. И показать тебе друга, который всегда рад тебя видеть! – Дик располагает меня между своих широких ног, прижимая к прохладной стене, слегка протирается своим хозяйством о меня, намекая о каком именно друге речь. В этом я никогда не сомневалась.
Только сейчас заметила, что Дик умыкнул со стола новенькую бутылочку шампанского. Дорогой Moët с розовой оберткой в его руках кажется детским шампанским.
Легким движением руки, он быстро выкручивает пробку из бутылки. Хлопок разрывает тишину. Я даже ощущаю запах сладкого шампанского, повисший в воздухе.
Дик делает жадно глоток прямо из бутылки и протягивает мне.
– Хотел выпить за мою первую и теперь уже, наверное, единственную девушку. – его слова будоражат меня, пузырьки из шампанского проникают внутрь и пробегают по телу. Мурашки покрывают кожу. Сладко. – За ее шикарные сиськи…
Облизываю губы машинально, на которых еще осталось шампанское. Не успеваю осознать сказанное, как Дик наклоняется и перехватывает мой блуждающий язык, всасывает его, пленит. Я оказываюсь в тисках. Он таранит меня, разрывает на части, нагло исследует рот. Целует так, словно хочет выпить шампанское, которое я отпила из бутылки пару секунд назад.
НА меня его поцелуй действует магически. Ноги подкашиваются, будто он так целует впервые. Будто трогает меня в первый раз, только узнает мое тело. Реагирую мгновенно, вытягиваюсь как струна. Становится жарко и тесно в этом платье.
Отвечаю ему. Льну. Без слов умоляю – не останавливаться.
Сердце стучит как бешеное. Ломится из груди… Дик. Дик. Дик. Дик-Дик.
Крышесносно.
Его руки уже тянутся к моей юбке, пытаются задрать узкий футляр. Чувствую, как ткань трещит, еще немного натиска и она кажется будет разодрана в клочья.
– Мы на приеме, если ты помнишь… – немного отстраняюсь, пытаясь образумить зверя внутри него. – Если ты порвёшь мне платье, то мы не сможем вернуться в зал. И ты докажешь моим родителям, что ты легкомысленный алкоголик.
Дик замирает, чертыхается и немного отстраняется от меня. Его стояк упирается мне в живот, он водит им из стороны в сторону, продолжая сводить меня с ума.
– Думаешь, мне есть дело до их мнения?
– Тебе есть дело на мои чувства. А мне не хотелось бы доставить маме удовольствие.
Дик вздыхает.
– Мы выйдем, попрощаемся со всеми и свалим к чертовой матери. Будем трахаться как кролики до утра. – он забирает у меня бутылку и жадно пьёт из нее. – Чёртово твоё платье! Почему впереди нельзя сделать молнию? Это бы решило все проблемы!
– Какое же ты животное! – фыркаю только для вида, потому что в эту самую минуту не отказалась бы от молнии, быстро открывающей доступ к моему телу.
Он снова прижимает меня, обнюхивает, тискает, не может оторваться. Я уже еле держусь на ногах, готова сама скинуть это платье и раздвинуть ноги. Желание нарастает все больше и больше. Трудно соображать адекватно. Отлипать от этого мужчины совсем не хочется.
Дик находит все-таки в себе силы и поправляется, после чего приглаживает мои волосы, подтирает уголок губ, чтобы стереть помаду и берет крепко меня за руку. Мы возвращаемся в зал.
Никакие усердия Дика не скроют лихорадочного блеска в глазах, возбуждения и припухлости губ. Просто на автопилоте отвечаю незнакомым мне людям, отсчитывая время. Дик прощается и говорит, что ему нужно спешить.
Спешить, чтобы провести время только со мной. Он готов подвинуть все приличия и планы, чтобы оказаться во мне. Быть со мной и быть моим.
Люблю его.
В груди легкие стискивают сердце от умиления. Или это алкоголь сжал все мои внутренности?
Я пьяна от чувств.
Стоит нам только выйти на улицу, как Дик подхватывает меня на руки и бежит к такси, чтобы быстрее скрыться ото всех, остаться наедине.
В машине нас не смущает таксист. Мы целуемся как подростки. Просто набрасывается друг на друга.
Так будет всегда. Нам всегда будем мало друг друга.
